Текст книги "План Атаки (ЛП)"

Автор книги: Дейл Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 27 страниц)

– Бандит на шесть часов с превышением, – крикнул по ВПУ хвостовой стрелок.

– Облучения не фиксирую, – сказал оператор РЭБ. – Ему будет нужно использовать для атаки инфракрасную систему или очки ночного видения. – Они услышали треск и сильную вибрацию – открыли огонь большие сдвоенные хвостовые 23-мм пушки Ту-95. Несколько мгновений спустя сверху раздался рев мощных реактивных двигателей, когда «Хорнет» прошел мимо. Они понимали, что как для акулы, первый раз проносящейся мимо добычи, первый проход для «Хорнета» был направлен на идентификацию цели – для атаки на следующем заходе.

– Самолет ДРЛО включает радар, – доложил оператор РЭБ. – Первая ракета прошла мимо.

– Грохни этого гада! – Крикнул Леборов.

– Нет огневого решения.

– «Бандит» на пять часов, дальность семь, – доложил бортстрелок. – Быстро приближается… шесть… пять…

– Есть огневое решение! – Крикнул оператор РЭБ. – Держу его! Держитесь ровно! Бомбоотсек откывается! – Через несколько секунд они выпустили вторую ракету Х-31. Два пилота увидели, как ракета пролетела, казалось, прямо перед ними, а затем ощутили удар, когда она преодолела звуковой барьер. – АВАКС выключил радар…Х-31 переходит в активный режим… Идет к цели, есть захват! – Пилоты успели удивиться этому, но через несколько секунд увидели в отдалении огромную вспышку. Большая огненная масса медленно начала опускаться в ночном небе, разбрасывая обломки.

– Попал! – Закричал Бодорев. – Ты сделал АВАКС! Отличный вы…

В этот же момент снова раздался звук стрельбы хвостовой установки.

– «Бандит» на четыре часа! – Крикнул наводчик. Они не могли маневрировать при запуске ракеты Х-31, и теперь были для канадского «Хорнета» легкой добычей. Раздалось несколько оглушительных ударов по фюзеляжу, словно нанесенных огромной кувалдой. Первый двигатель на левом крыле взвыл и замер, бомбардировщик резко рванулся в сторону. Леборов силился сохранить управление. – Второй «бандит» на семь часов с превышением, дальность шесть… Подходит со снижением, пять… Четыре… – Хвостовая установка снова открыла огонь – и резко замолчала. Наступила жуткая тишина.

Новые удары сотрясли бомбардировщик. Вспышка осветила кабину. – Пожар в четвёртом двигателе! – Закричал Бодорев. Леборов изменил положение винтов на «Холостой» и выставил рычаг регулировки смести[78]78
  устройство контроля подачи топлива и оборотов вала, на котором закреплен воздушный винт. Опять таки, вся эта красота находиться в ведении бортинженера


[Закрыть] на положение «ВЫКЛ.». Бодорев дернул ручку, включающую систему пожаротушения, перекрывая подачу топлива в четвертый двигатель и изолируя его электрические, пневматические и гидравлические системы.

– Вторая Х-90 в порядке, – сообщил бомбардир. – Но вижу огонь из четвертого двигателя – он все еще горит! Готов отстрелить ракету номер два.

– Отставить! – Крикнул Леборов. – Мы проделали этот путь не затем, чтобы отстрелить ракеты за борт!

– Джои, если не отстрелить ракету, нас разнесет на мелкие кусочки, – сказал Бодорев.

– Тогда запустим эту драную ракету!

– Мы еще в сорока минутах от зоны пуска.

– Забыть про зону пуска! – Крикнул Леборов. – Перенацелить на цели ближе!

– Но… Как мы… Я имею в виду, на какие?

– Включай проклятое радио и координируй смену целей с другими бортами, – сказал Леборов. – Нас обнаружили, так что я полагаю, мы можем нарушить режим радиомолчания. Затем свяжись с другими формированиями и прикажи им выполнить перераспределение целей. Ты на ведущем самолете, так что ты определяешь, кому какие цели атаковать. Живее! Штурман, помоги ему!

– По… Понял, – бомбардир включил радиостанцию и немедленно начал отдавать приказы остальным самолетам. В системы каждого бомбардировщика был загружен одинаковый набор координат, так что было несложно выбрать самые северные в пределах досягаемости и ввести их. Наконец, бомбардир скомандовал второму звену изменить наборы целей, так что второе звено могло взять те, что находились дальше на юг.

Несколько долгих мгновений в кабине было очень тихо, но вот пилоты заметили, что загорелся большой красный индикатор «ОТСЧЕТ» на верхней части приборной панели.

– Бомбардир, вошли в зону пуска.

– Принял. Включаю систему.

– «Бандит», на восемь с превышением, дальность семь…

– Включаю! Запускай чертовы ракеты!

Индикатор «ОТСЧЕТ» замигал.

– Подготовка к пуску начата… Пилот, плавный набор высоты и выровняйся…

– Шесть… Пять…

Индикатор «ОТСЧЕТ» загорелся ровно, когда хвост вдруг яростно дернуло из стороны в сторону.

– Пилот, держи ровнее.

– Похоже, мы теряем третий двигатель, – сказал Бодорев. – Давление масла падает… Падают обороты шестого винта. Мне его выключить?

– Нет. Я удержу, – Леборов яростно вцепился в штурвал, практически поднявшись с кресла, одновременно держа ноги на педалях управления, стараясь держать хвост на одной оси с носом.

Индикатор «ОТСЧЕТ» снова замигал – первая ракета снова запустила обратный отсчет. Внезапно индикатор ярко вспыхнул. – Первая пошла! – Крикнул оператор вооружения. Его словам, казалось, не вторило ничего – а затем раздался оглушительный рев, который казался в тысячу раз громче рева ускорителя Х-31, и первая ракета Х-90 понеслась вперед, начала набор высоты и скорости, и быстро исчезла в ночном небе.

– Вторая, отсчет!

Затем они услышали, как бортстрелок прокричал что-то, а через мгновение первый двигатель разлетелся впечатляющим шаром огня. Ракета AIM-9L «Сайдуаиндер», выпущенная канадским CF-18 «Хорнет» нашла свою цель.

– Пожар в первом двигателе! – Крикнул Леборов, выводя на ноль рычаги подачи топлива и оборотов винта. – Отключаю первый двигатель! – Он посмотрел на индикатор ОТСЧЕТ – он горел ровно, так как отсчет не мог быть запущен, пока не будут достигнуты правильные параметры полета. Леборов изо всех сил старался держать самолет, но он словно начал качаться, рыскать и поворачиваться во всех направлениях сразу.

– Первый не отключается! – Крикнул Бодорев.

– Что?

– Наверное, сдохло управление топливной системой – я не могу перекрыть подачу топлива в двигатель. Он все еще горит. Не могу изолировать гидравлику и плоскости управления.

Кабина начала наполняться дымом, сгущающимся с каждой секундой.

– Экипажу покинуть самолет! – Скомандовал Леборов.

– Я возьму его, Джои, – сказал Бодорев, ухватившись за штурвал.

– Отставить. Открывай люк и убирайся отсюда!

– Я тебе уже говорил, Джои – я останусь в Канаде, – сказал Бодорев с улыбкой на лице. – Тебя кто-то ждет дома, ты не забыл? Ты теперь человек семейный. Я остаюсь.

– Юрий…

– Самолет мой, – сказал Бодорев. Он указал пальцем на корму. – Уходи, командир.

Леборов понял, что второго пилота он не переубедит, так что быстро отстегнулся, нажал кнопку «ПОКИНУТЬ САМОЛЕТ» и положил руку Бодореву на плечо.

– Спасибо, Юрий, – сказал он.

– Может быть, еще увидимся на земле, Джои. Давай. Мне тут нужно поработать. – Бодорев сконцентрировался на удержании самолета, чтобы последняя ракета смогла завершить процедуру пуска.

На приборной панели загорелись индикаторы открытия аварийных люков, когда бортстрелок и бомбардир открыли их и выбросились. Бортинженер, штурман и оператор средств РЭБ собрались на нижней палубе, открыв нижний люк и выпустив направляющий рельс. Они прицепили к рельсу кольца парашютов и развернулись лицами к хвосту, положив одну руку на запасное кольцо парашюта, а второй взявший за рельс, и выпрыгнули за борт. Направляющий рельс предохранял их от попадания в турбулентность вокруг самолета и засасывания обратно к фюзеляжу. В конце рельса специальный механизм автоматический выдергивал кольцо парашюта, после чего барометрическое устройство автоматически определяло момент раскрытия. Так как они шли на очень малой высоте, немедленно вылетели стабилизирующие купола, а менее, чем через секунду раскрылись основные.

Леборов выбросился последним. Сначала он не мог поверить, что снаружи будет так тихо. Он мог слышать слабый жужжащий звук, вероятно, издаваемый удаляющимся Ту-95, но, вероятно, тот был уже очень далеко, потому что он едва мог слышать этот звук. Он задался вопрос, насколько далеко…

А потом тишину разорвал невероятный, оглушительный рев. Язык пламени появился, казалось, перед самым его лицом. Это ушла последняя ракета Х-90: Юрий Бодорев сумел удержать поврежденный самолет достаточно долго, чтобы ракета закончила процедуру подготовки.

Леборов потянул парашютную стропу, чтобы развернуться – и увидел, как ракета прочертила ночное небо. Затем появился еще один огненный след. Это был Ту-95, левый двигатель которого сильно горел. Опускаясь вниз на парашюте, Леборов видел, как огонь охватил все левое крыло. Он глядел на нижнюю часть самолета, надеясь увидеть второго пилота. Но вскоре бомбардировщик ушел по спирали в темноту и разбился в тундре внизу. Леборов так и не увидел, выпрыгнул ли Бодорев.

Он жестко ударился о промерзшую землю несколькими мгновениями спустя, опустившись типично для летчика – последовательно на ноги, задницу и голову. Ошеломленный, Леборов просто лежал на спине, не способный пошевелиться. Наполнившийся ветром парашют натянул стропы, явно намекая не необходимость отцепить их, но он не обращал внимания. Если даже парашют потащит его по земле, это не будет иметь особенного значения.

Лежа и пытаясь придти в себя, он увидел их – полосы огня, взорвавшие ясное ночное небо. Его товарищи сделали это – один за другим они выпускали ракеты. Он насчитал пятнадцать и сбился со счета, но они продолжали появляться. Он зажмуривался каждый раз, как на него накатывалась ударная волна, но для него это был желанный грохот.

Это был звук успеха.

Оперативный центр, гора Шайенн. В это же время

– Передайте «Виллейдж» поднимать все самолеты на маршруты патрулирования немедленно, – сказала Джоанна Кирсейдж. – Вооруженные или нет, поднять их в воздух, пока их задницы не размазали по всем окрестностям. «Ферри» и «Аргусу» поднять дежурные силы на патрулирование, «Виджилу» и «Фесту» рассредоточить все имеющиеся самолеты, – она говорила о подразделениях ПВО в центральной Канаде и западной части США. Нужно было поднять все имеющиеся самолеты в воздух, чтобы заняться бомбардировщиками, атакующими Аляску.

– Внимание, СПРН фиксирует стратегические объекты с DSP-три над центральной Канадой. – Сообщил старший диспетчер системы предупреждения о ракетном нападении. – Классифицируются как враждебные. Это не учения. Подтверждаю множественные цели, повторяю, множественные цели. Траектория в процессе определения.

Джоанна Кирсейдж едва не взлетела со своего кресла, увидев многочисленные линии траекторий, начавшие появляться на карте Канады. Слабо матерясь про себя, она подняла прозрачную пластиковую крышку на своей консоли и нажала кнопку, подождав, пока индикатор смениться с красного на зеленый – это означало, что каждый пользователь Системы аэрокосмической отчетности НОРАД был на связи – и объявила:

– Внимание, внимание, внимание, это «Якорь», срочно, секретно, сигнал «Горящая вершина». Система предупреждения о ракетном нападении фиксирует множественные цели над центральной Канадой. Расчет траекторий и целей в процессе. Это не учения. Всем постам доложить о готовности.

Это было уже второе предупреждение, объявленное ей за последние несколько минут – первое было об угрозе удара по Аляске бомбардировщиками с крылатыми ракетами. Это были не террористы и не чья-то самодеятельность – это было полномасштабное нападение на Соединенные Штаты Америки!

– «Три К», Это ОЦ ПВО, «Виллейдж» сообщает о перехвате истребителями российских бомбардировщиков Ту-95 «Медведь-Н», – доложил старший оперативный дежурный Оперативного центра ПВО. – Бомбардировщики выпустили ракеты из бомбоотсеков и сбили наш самолет ДРЛО…

– Они что?

– … также они начали выпускать крупные ракеты из-под крыльев. Похоже, каждый «Медведь» несет две большие ракеты под крыльями и неизвестное число малых в бомбоотсеке.

– ОЦ, численность «Медведей»?

– «Три К», мы насчитали больше десяти, но их может быть намного больше, – ответил контроллер. – Мы сбили три единицы. У нас только два CF-18 «Хорнет», и без самолета ДРЛО они не могут дать полной картины.

Кирсейдж снова нажала кнопку системы оповещения.

– Внимание, воздушные силы НОРАД атакуют российские бомбардировщики в районе Большого Медвежьего озера, Альберта, Канада. Вражеские самолеты запускают гиперзвуковые ударные ракеты. Всем секторам НОРАД немедленно поднять дежурные силы на патрулирование и немедленно начать рассредоточение всех доступных самолетов.

Замигал индикатор на телефоне, но Кирсейдж могла смотреть только на появившиеся линии траекторий ракет, на огромной скорости несущихся на юг, в сторону США. Она открыла кодовую книгу и начала составлять новый сигнал, действуя так быстро, как только могла.

– Внимание, внимание, внимание, всем постам. Система предупреждения о ракетном нападении отслеживает вражеские ракеты, сигнал «Сьерра-Браво-семь». Воздушным средствам наблюдения, экстренный код «Танго-Альфа один-три», ожидайте…

А потом она замерла. Потому что компьютеры начали выдавать расчеты целей ракетных ударов. Ее рот открылся от удивления. Забыв коды, она нажала на кнопку и сказала:

– Все постам, это «Якорь». Определены траектории… Ракетные… Господи, нас атакуют! Америка подверглась атаке! Господи боже мой, нас атакуют!

ШЕСТЬ

Канзас-Сити, штат Миссури. В это же время

Начальник группы охраны президента из Секретной службы[79]79
  Служба безопасности президента США


[Закрыть] ворвался в гостиничный номер президента без стука, но не удивился, увидев президента Торна поспешно натягивающим брюки. Президент всегда проявлял странную способность предвидеть события до того, как они случались.

– Что случилось, Марк? – Спросил президент.

– НВКЦ только что выдал сигнал «костер», – ответил начальник группы охраны дрожащим от ужаса голосом. Президент раскрыл рот от удивления и потребовал повторить, но одного взгляда на лицо охранника ему было достаточно, чтобы понять, что он действительно услышал то, что услышал – кодовое слово, обозначавшее «враг наносит по Соединенным Штатам ядерный удар» – и это были не учения. Президент моментально оделся для быстрого передвижения, надев поверх белой рубашки черно-коричневую кожаную куртку, темно-синюю бейсболку «Борта ВВС Љ1», темно-серые брюки и повседневные ботинки на толстой подошве.

– Уходим, джентльмены, – сказал президент, проскочив мимо изумленных охранников в коридор и направившись к лестнице. Охранники секретной службы были обучены плотно окружать своих подопечных и практически нести их, так как обычно те были слишком потеряны, сонны или скованны страхом, чтобы двигаться достаточно быстро, но Торн, бывший офицер «Зеленых беретов», спецназа армии США, двигался достаточно быстро, чтобы охранникам самим пришлось гнаться за ним.

В бронированном лимузине Торна встретил офицер ВМФ США с «футболом» – кейсом, содержавшим кодированные документы и передатчик, позволяющий отдать приказы стратегическим ядерным силам США в любой точке мира.

– «Марин-один» готов к взлету, сэр, – сказал начальник охраны, когда они отъехали от входа в отель в окружении полицейских машин и «Сабурбанов» Секретной службы. Будем на точке через три минуты. – Он выслушал сообщение через гарнитуру. – Ваши помощники просят вернуться, чтобы забрать их.

– Отставить. Уходим, – ответил президент. Он явно не собирался никого ждать, что охрану более чем устраивало. Начальник охраны ответил на звонок по мобильному телефону защищенной связи, а затем передал трубку президенту.

– Это «Сеанс», ответил Торн, применив свой личный позывной. – Слушаю.

– Слава богу, с вами все в порядке, господин президент, – раздался голос вице-президента Лестера Базика. От волнения его тянучий выговор уроженца южной Флориды делал его слова практически неразборчивыми. – Ты в порядке?

– Нормально, Лэс. Что случилось?

– Я пока не знаю. Охрана ворвалась ко мне и только что не вынесла, – ответил Базик. – Я думал, эти гады оторвут мне руки, вынося меня из резиденции. Знаю, что мы направляемся в Эндрюс, а не в «Высокую точку». Думаю, дальше куда-то полетим.

– Кто еще с тобой?

– Никого, – ответил Базик. – Черт, я даже не смог поднять старую леди с кровати.

– Я поговорю с тобой после взлета, Лэс.

– Хорошо, Томас. Увидимся на твоем ранчо после того, как эта тряхомундия закончиться. – Его голос был намного тяжелее, чем можно было ждать от сказавшего подобные слова. Они оба понимали, что происходит что-то серьезное, и они, скорее всего, не вернуться в Вашингтон еще достаточно долго.

– Все будет хорошо, Лэс, – ответил президент. – Я перезвоню, как только что-то узнаю.

– Береги себя, Томас, – сказал Базик. Торн уже собирался повесить трубку, когда услышал: – Томас…?

– Давай, Лэс.

– Томас, тебе нужно действовать жестко, – сказал Базик. – У меня такое чувство, что дерьмо попало в вентилятор. Я хочу, чтобы ты был сильным, Томас – я хотел сказать, господин президент.

– Чего это ты стал называть меня «господин президент»…?

– Черт возьми, господин президент, выслушайте меня, – серьёзно сказал Базик. – Мы не сможем говорить некоторое время, так что просто послушайте. Я уже видел такое раньше, сэр.

– Видел что?

– Видел все то дерьмо, что, похоже, происходит сейчас, – ответил Базик. – В последний раз в 91-м, когда мы решили, что Иракцы запустили биологическое оружие по Израилю и мы готовились сбросить ядерную бомбу на Багдад[80]80
  Эти события описаны в романе Брауна «Цепочки командования»


[Закрыть]. Я был тогда чабаном сенатского большинства. Мы вылетели из Вашингтона быстрее, чем дерьмо из гуся. И не просто на «гору» – нас разогнали, чтобы сохранить правительство, сэр.

– Что значит, «сохранить правительство»? – Спросил Торн. – Это все – мера предосторожности. Учитывая, что сейчас происходит в Туркменистане, на Ближнем Востоке, все усиление напряженности и бряцание оружием, это можно понять…

– Господин президент, при всем моем уважении, я понятия не имею, что, черт подери, должно случиться, – серьезно сказал Базик. – Но как только вы поднимаетесь на борт «Борта Љ1», вы становитесь всей исполнительной ветвью власти в Соединенных Штатах – не только Белого дома, но и каждого органа и подразделения исполнительной власти. Вы можете оказаться в одиночестве и изоляции на дни, возможно, даже на недели. У вас не будет контакта с вашим кабинетом и вашими советниками.

– Я пытаюсь сказать вам то, о чем я думаю, господин президент, – продолжил Базик. – Это оповещение поступило прямо из НОРАД. Оно касается траекторий ракет и времени их полета. Они…

– О чем ты говоришь, Лэс?

– Я говорю вам, господин президент, что нас только что окатило громом с ясного неба, – ответил Базик. – И я говорю, что вы должны быть сильным и действовать предельно жестко. Очень, очень скоро в стране будет множество озлобленных людей, которые начнут искать лидера. Им должны стать вы. А зачастую быть лидером означат быть самым страшным, что они могут представить.

– Лэс… – Торн хотел еще раз сказать, что все будет хорошо, что это просто какая-то ошибка или ложная тревога, но он и сам не знал, что это было, так что решил, что будет глупо успокаивать старого политического волка, сам не зная, что происходит.

– Лэс, а моя семья? – Выдавил он из себя.

– Вертолет подобрал из в Ратлэнде несколько минут назад. Они должны будут вылететь из международного аэропорта Берлингтона примерно в то же время, что и вы. – Первая леди была бывшим председателем верховного суда штата Вермонт и навещала родных, живших неподалеку от столицы штата, пока президент совершал поездку по стране.

Зазвонил телефон, прерывая их разговор – учитывая, что звонящий имел более высокий приоритет, чем вице-президент, это было чертовски важно.

– Я поговорю с тобой в самое ближайшее время, Лэс.

– Да, сэр, – ответил Базик. – Будь жестким, Томас. Ты президент, черт тебя дери, сэр. Возьми их всех за горла. – Торн хотел сказать, что подумает над этим, но Базик уже повесил трубку.

Торн нажал кнопку связи.

– Это «Сеанс».

– Господин президент, это генерал Венти. Я направляюсь к НВКЦ, но получил последнюю сводку из НОРАД и прошу разрешения изменить маршрут эвакуации.

– Уайтман…

– Сэр, Уайтман не безопасен. – Авиабаза Уайтман, находящаяся в часе езды к востоку от Канзас-Сити, была пунктом базирования малозаметных бомбардировщиков В-2А «Спирит». Там же базировался и «Борт Љ1», пока президент находился в Канзас-Сити.

– Скажите мне все прямо, генерал.

После небольшой паузы Венти сказал:

– Да, сэр. НОРАД объявило тревогу. Система предупреждения о ракетном нападении отслеживает высокоскоростные крылатые ракеты, идущие на большой высоте. Они были выпущены российскими бомбардировщиками «Медведь». Мы отслеживаем двадцать семь целей. Мы полагаем, каждая ракета несет две ядерные боеголовки. Мощность неизвестна. Одна ракета определенно направляется к базе ВВС Уайтман. До поражения примерно тридцать пять минут.

– О господи…

– Также подтверждены такие цели, как база ВВС Оффатт в штате Небраска, база ВВС Эллсворт в Южной Дакоте, база ВВС Майнот в Северной Дакоте; штаб двенадцатой воздушной армии на авиабазе «Ф. К. Уоррен» в Вайоминге; а также пусковые площадки МБР в Вайоминге, Монтане и Колорадо. Похоже, что русские пытаются вывести из строя все наши наземные стратегические ядерные силы – наши МБР и бомбардировщики – одним массированным упреждающим ударом.

– Я… я не могу поверить, – пробормотал Торн. – Этого не может быть.

– Сведения точны, сэр, – сказал Венти несколько неуверенным и напряженным голосом. – Первая ракета поразит авиабазу ВВС Майнот менее, чем через тридцать четыре минуты. На Майноте находятся тридцать два бомбардировщика В-52, двадцать восемь заправщиков КС-135 и самолеты обеспечения. Также, на этой базе находится штаб 91-го космического авиакрыла, контролирующий сто пятьдесят ракет «Минитмен-3».

– Могут ли… Могут ли бомбардировщики покинуть ее?

Последовала небольшая пауза.

– Мы стараемся поднять в воздух столько самолетов, сколько возможно, сэр, задействуем всех – персонал обслуживания, курсантов, дежурные экипажи – всех, кто может запустить двигатели и взять управление и имеют шансы приземлиться потом. Но я боюсь, что уцелеть смогут только те самолеты, что уже были подготовлены в рамках учений, плановых вылетов или уже находятся в воздухе.

– Господи…

– Господин президент, нашей первостепенной задачей является ваша эвакуация, – сказал Венти. – Уайтман, безусловно, не годится. В пределах досягаемости «Марин-один» есть база Макконелл, неподалеку от Вичиты, но это когда-то была база В-1 национальной гвардии, так что она тоже может оказаться целью. – Он на мгновение задумался. – Рекомендуется эвакуировать вас в Форт-Ливенворт, в штате Канзас. Это самое безопасное место поблизости. После того, как «Ангел» вылетит, мы сможем устроить встречу.

– Согласен, – сказал президент. «Ангел» было открытым кодом для транспортных самолетов VC-25, известных также как «Борт Љ1», применяемым, когда президент находился на борту. Оба самолета всегда сопровождали президента во всех его поездках, и как минимум один был постоянно готов к вылету.

– «Фогхорн» при вас?

Торн посмотрел на офицера ВМФ с «ядерным чемоданчиком».

– Да.

– Сэр, я рекомендую объявить ввести DEFCON-1, – сказал Венти. – Все уцелевшие военные силы начнут подготовку к боевым действиям, ожидая ваших указаний. Вам не нужно передавать мне код авторизации – достаточно будет устного приказа, пока мы не сможем оформить его письменно.

– Хорошо. Отдаю приказ, – немедленно ответил Торн.

Венти рявкнул через плечо, передавая приказ, а затем вернулся к разговору.

– Кроме того, я рекомендую объявить для наших стратегических сил состояние «красный».

Торн заколебался. DEFCON, то есть «Конфигурация обороны», означала уровень боевой готовности для всех вооруженных сил. DEFCON-1 означала максимальную готовность к ведению войны. Помимо того, наличествовала также система, определявшая готовность к использованию ядерного вооружения, подразделявшаяся на три состояния: «зеленый», «желтый», и «красный». Состояние «зеленый» означало, что ядерное оружие должно было находиться в защищенных хранилищах, как и коды запуска. «Красный» означало, что ядерные средства были установлены на носители, а расчеты получили все необходимые документы и произвели все необходимые процедуры поставки на боевой взвод. Для применения все еще требовался поступивший в установленном порядке приказ президента, но в случае его получения при красном уровне готовности требовалось лишь нажать несколько кнопок, чтобы обрушить на врага ад.

– Сэр?

– Объявить состояние «красный», генерал Венти, – наконец, ответил Торн.

– Да, сэр, я понял. Состояние «красный», – Венти опять отдал приказ своему заместителю объявить изменение состояния вооружённых сил по всему миру. Затем он спросил: – Сэр, я знаю, вы уже все сказали, но я все же хочу спросить вас: следует ли нанести ответный или превентивный удар по каким-либо целям? – Определённые сочетания уровня DEFCON и объявленного состояния готовности определяли порядок действий различных военных подразделений по всему миру в зависимости от характера чрезвычайной ситуации. Некоторые действия выполнялись автоматически – рассредоточение кораблей и самолетов, перенацеливание ракет, открытие убежищ и сбор командного состава на запасных или воздушных командных центрах. Среди других действий, приказ на проведение которых давался отдельно, были ядерные и неядерные удары по вражеским объектам особой важности.

В начале своего президентства Торн четко дал понять, что не станет наносить ответный ядерный удар на основании простого уведомления о вражеской атаке – так называемый автоматический запуск по уведомлению – но подобные планы все еще стояли на полках, и Венти счел своим долгом задать этот вопрос. Я хотел бы видеть, как некоторые цели испаряются прямо сейчас, подумал он.

– Нет. Продолжайте действия согласно планам, генерал, – ответил Торн. Согласно его категорическому приказу, любое нападение на США, от террористической атаки в стиле 11-го сентября до массированного ядерного удара предполагало единый порядок действий: эвакуировать его, а затем спланировать ответ, основанный на точных разведывательных сведениях и советах. Это также предполагало прежние планы действий в чрезвычайных ситуациях: эвакуацию ключевых членов правительства, обеспечение преемственности власти и сохранение полного контроля над ядерными силами, однако Торн настаивал на том, что должен был сохранять полный и однозначный контроль над ядерным вооружением. – Какие-либо сообщения от Грызлова? – Спросил он.

– Подождите, сэр… Да, несколько сообщений по «горячей линии», как голосовых, так и текстовых…

– Пусть «Сигнал» обеспечит мне связь с Грызловым, – приказал Торн.

– Сэр, у нас нет времени…

– Дайте связь, генерал.

– Господин президент, я… сэр, что бы они не сказали, я уверен, что это не будет иметь ни малейшего отношения к тому, каким должен быть наш ответ! – Сказал Венти. – Российская Федерация совершила внезапное неспровоцированное нападение на Соединенные Штаты, а до первого удара осталось примерно тридцать минут. И они определенно не советовались с нами прежде, чем нанести этот удар!

– Генерал…

– При всем уважении, сэр, совершенно не важно, что скажет проклятый Грызлов! – Взорвался Венти. – Вы знаете, что он собирается выдумать какую-то смехотворную причину, придумать какой-то кризис или событие, спихнуть вину на нас и предупредить, чтобы мы не вздумали ответить. Какая разница, черт возьми, что он скажет, пускай даже он извиниться, скажет, что это было ошибкой, что ему очень жаль и вообще он в гневе? Он нанес по нам удар, нацелившись прямо на большинство, если не все наши стратегические силы наземного базирования!

– Все так, Ричард, – сказал президент, пытаясь успокоить взвинченного председателя комитета начальников штабов. – Я не стану принимать решения без консультаций с Комитетом и членами кабинета. А сейчас конец связи. Я буду перебираюсь на «Марин-один».

– Да, сэр, – ответил Венти с очевидным раздражением в голосе. – Ожидаю.

В течение следующих нескольких минут Торн перебрался на вертолет «Марин-один», направившийся через Канзас-сити к Форт-Ливенворт, находящемуся примерно в пятидесяти километрах к северо-западу. Было рискованно делать такой звонок – хотя канал связи шифровался, дабы защитить его от прослушивания, «Марин-один» легко мог быть отслежен.

– «Марин-один», это «Сигнал», ваша компания на связи, канал защищен, – объявил связист.

– Президент Грызлов, я полагаю, у вас имеются объяснения этому нападению, – сказал Торн без преамбул и любезностей.

– Президент Торн, слушайте меня очень внимательно, – ответил голос русского переводчика. Анатолия Грызлова можно было слышать в фоновом режиме. Он, казалось, не был взволнован, словно ракетный удар по Соединенным Штатам был чем-то обыденным. Но он был бывшим начальником генерального штаба второй военной силы на земле и привык отдавать приказы, отправлявшие тысячи людей на смерть. – Эта акция является не более чем возмездием за атаки на авиабазу в Энгельсе, испытательный центр в Жуковском и наши военизированные силы под Белгородом, совершенные генерал-майором Патриком Маклэнехэном и его группой высокотехнологичных воздушных террористов, действующих под вашим полным контролем и по вашим указаниям…

– Это полная чушь, господин президент, – сказал Торн. – Я взял на себя полную ответственность за все эти атаки, каждая из которых была спровоцирована агрессией российских военных, и я хочу напомнить вам, что Соединенных Штаты выплатили миллионы долларов в качестве репараций и возмещения претензий. Я хочу, чтобы вы немедленно прервали это нападение и…

– Президент Торн, я просил вас выслушать меня, – ответил переводчик Грызлова. – Это не переговоры, это лишь уведомление. Ракеты не могут быть и не будут выключены. Целями являются только ваши базы наступательных вооружений – бомбардировщиков и ракет. Наши ракеты оснащены проникающими боевыми частями для уничтожения защищенных бункеров, с ядерными боеголовками мощностью одна килотонна.

– Господи!

– Они являются не более мощными, чем плазменные боеголовки, которые вы использовали против Кореи и лишь немногим мощнее ваших боеголовок с термонитратом, которые вы использовали на авиабазе в Энгельсе, и я предполагаю, что погибших будет гораздо меньше, чем в одном вашем ударе по Энгельсу, – продолжил Грызлов. – И, по крайней мере, я оказал вам любезность, уведомив вас заранее, господин президент.

– Что?

– Если вы проверите ваши сообщения по Горячей Линии, то увидите, что я уведомил Белый дом о целях нашей атаки сразу после того, как ракеты были запушены, – ответил переводчик. – Вы имеете полный список целей, точно такой же, как был загружен в систему управления вооружением каждого самолета нашей ударной группы. Я намеревался дать вам целый час, чтобы эвакуировать эти объекты, но наши ударные силы были обнаружены, и командующий ударной группы приказал своим силам выпустить ракеты раньше. Вы, конечно, попытаетесь сбить ракеты, так как, я полагаю, можете довольно точно просчитать их траектории, но я уверен, что это будет почти невозможно даже с такими внушительными зенитно-ракетным комплексами как «Пэтриот PAC-3». Конечно, возможно, есть шанс сделать это при помощи самолетов с лазерными системами ПРО AL-52 «Дракон», находящимися под командованием генерала Маклэнехэна, но наша разведка говорит, что вы заземлили весь свой воздушный флот. Какая досада.