355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Дейл Браун » План Атаки (ЛП) » Текст книги (страница 16)
План Атаки (ЛП)
  • Текст добавлен: 21 марта 2017, 04:30

Текст книги "План Атаки (ЛП)"


Автор книги: Дейл Браун



сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 27 страниц)

– Маклэнехэн больше не командует Воздушной боевой группой, Грызлов, – гневно сказал Торн. «Марин-один» резко накренился, заходя на посадку. – Вы делаете все это для личной мести человеку, который уже ничего собой не представляет!

– Это не имеет значения, господин президент, – сказал переводчик. – Вы и ваши предшественники слишком долго санкционировали действия Маклэнехэна. А когда он совершил свое гнусное нападение даже без вашего приказа, вы решили не наказывать его – даже после того, как его действия привели к гибели тысяч невинных, мужчин, женщин и детей, даже после того, как он терроризировал весь цивилизованный мир. Маклэнехэн ничто иное, как бешеная собака, но вы – хозяин этой собаки. Вы должны были принять меры, и вы не сделали этого. Теперь пришло время заплатить за это.

– Я знаю, президент Торн, что у вас нет абсолютно никаких причин мне доверять, – продолжил переводчик. – Но то, что я вам говорю, является правдой, и когда ваши сотрудники проверят данные, которые я предоставил, вы увидите, что я сказал вам только правду. Я продолжу это делать, пока не увижу, что и вы стали честны со мной. Я не хочу начинать ядерную войну, господин Торн…

– Но именно это вы и делаете! – Ответил Торн. Уровень шума возрос, так как «Марин-один» начал заход на посадку на плац около штаба Форта-Ливенворт. – Чего вы ожидаете, Грызлов? Что я буду сидеть на месте в то время как Россия обрушивает несколько десятков ядерных боеголовок на Соединенные Штаты?

– Это именно то, чего я от вас ожидаю – ради всего мира, – сказал Грызлов. – Я клянусь вам именем своей матери, как военный военному, что не стану атаковать Соединенные Штаты Америки и их союзников – включая тех, которых вы бросили – если только вы не решитесь на ответные действия. Эта атака является ответом на ваши атаки на Россию. Лишь расплата. Помните это.

– И если вы изучите последствия этого удара, господин президент, вы поймете очень быстро, что он оставит у России и Соединенных Штатов абсолютно одинаковое число систем стратегических вооружений – иными словами, будет достигнут ядерный паритет, с равным числом боеголовок с обеих сторон[81]81
  По состоянию на 2004 год Россия и США располагали примерно одинаковым количеством боеголовок, так что непонятно, о каком паритете, достигнутом путем полного уничтожения двух компонентов американской ядерной триады, идет речь


[Закрыть]
.

– Вы что, хотите представить эту атаку всему миру как проверку численности ядерных вооружений? – Неверяще спросил Грызлов. – Вы что, ожидаете, что кто-то на Земле в это поверит?

– Как бы то ни было, это будет справедливо, и вы сможете проверить это, – ответил переводчик Грызлова. Торн услышал шуршание документов – вероятно, переводчик читал заготовленный текст. – Насколько я знаю, у вас есть от восьми до десяти атомных подводных лодок стратегического назначения класса «Огайо» на боевом патрулировании, а также аналогичное количество в базах и на ремонте. Это в пять раз больше, чем у России[82]82
  По состоянию на 2004 год Российский флот располагал в общей сложности 10 подводными лодками с баллистическими ракетами, что меньше 18 американских не в 5, а только в два раза. Утверждения о «взрыве при запуске» остаются на совести автора


[Закрыть]
, и, как бы мне не хотелось этого признавать, наши подводные лодки, вероятно, взорвутся сами при попытке запустить ракеты. Это дает Соединенным Штатам значительный потенциал ядерного сдерживания.

– Что вы хотите этим сказать, Грызлов?

– Даже если наш удар удастся на сто десять процентов, Соединенные Штаты сохранят существенное преимущество над Россией. Следовательно…

– Вы не понимаете, Грызлов, – отрезал Торн. – Дело не в оружии, чем его подери. Я сам рад сократить наш ядерный арсенал до менее, чем двух тысяч боеголовок, может, даже еще меньше. Я был бы счастлив совместно с вами разработать новый Договор об ограничении стратегических наступательных вооружений. Но ваши действия приведут к гибели тысяч людей в ходе внезапного неспровоцированного нападения на Соединенные Штаты. Ни один американский президент не позволил бы, чтобы такое осталось без возмездия.

– Так значит внезапное неспровоцированное нападение на Россию для вас приемлемо, а внезапное неспровоцированное нападение на Соединенные Штаты – нет?

Торн понял, что ему нечем ответить Грызлову. Он ощутил, что президент России прав: Маклэнехэн совершил неспровоцированное нападение на российских пограничников в Белгороде, дабы спасти двоих своих членов экипажа, которые были сбиты над Россией – после того, как ему было четко приказано вернуться на базу. Маклэнехэн совершил внезапное нападение на российскую авиабазу в Энгельсе, чтобы предотвратить массированный удар по туркменским силам, победившим российский батальон в Туркменистане. Маклэнехэн уничтожил российские средства ПВО в Туркменистане, не имея на это полномочий.

Конечно, он не использовал ядерное оружие – но какое это на само деле имело значение? В ходе удара по Энгельсу погибли тысячи, включая мирных жителей, а также была уничтожена одна из основных российских военных баз. Удар Маклэнехэна по системам ПВО убил почти два десятка человек, и это было полностью оборонительное оружие. Были ли Грызлов хуже него только потому, что прибег к ядерному оружию? И не был ли Патрик Маклэнехэн действительно причиной всего этого?

Люк «Марин-один» открылся. Снаружи показались двое сотрудников Секретной службы, незнакомый генерал и несколько вооруженных солдат, стоявших под проливным дождем, напряженно ожидая президента. Ему не нужно было смотреть на часы, чтобы понять – время не поджимало – время давно вышло. Время вышло тогда, когда он оказался не в состоянии обуздать Маклэнехэна, когда он позволил министру обороны Роберту Гоффу отговорить себя от наказания генерала.

– Итак, президент Торн, – сказал Грызлов. – Мне нужно знать ваше решение. Вы ответите?

– И что будет, если да?

– Тогда я также отвечу, адекватно степени угрозы своему руководству и своему народу, – ответил голос переводчика.

– Продолжаете свое внезапное нападение новыми угрозами, Грызлов?

– Позвольте мне еще раз напомнить вас, господин президент, что это нападение, при всей его гнусности и упреждающем характере, работает на вас. Впервые в истории Россия и Соединенные Штаты находятся в стратегическом паритете, несмотря на технологическое и, по крайней мере, до последнего времени, моральное превосходство Соединенных Штатов. Если вы примите ответные меры, вы толкнете мир у ядерной катастрофе. Вы будете агрессором.

В трубке раздался шелест, а затем появился голос самого Грызлова, говорящего по-английски медленно и с сильным акцентом.

– Господин президент. Вы сами сделали в прошлом заявление, говоря, что ограниченная ядерная война не только возможна, но и вероятна. Вы видели использования ядерного оружия Китайской Народной Республикой, бывшей Северной Кореей, даже Украиной против России[83]83
  Эти события описаны в романах Брауна «Гибельные земли» (1997), «Рожденные боем» (2000) и «Цепочки командования» (1993) соответственно


[Закрыть]
. Конечно, вы об этом много думали. И вы знаете ответ на свой вопрос. Вы знаете, что риск, на который я пошел, огромен, но риск, на который пойдете вы, решившись на возмездие, будет в тысячу раз опаснее для мира.

– Господин президент, вы должны находится в убежище через пять минут, – строго сказал начальник охраны президента. Собственные «часы коммандос» Торна подсказывали ему, что оставалось менее двадцати пяти минут до первого удара. – Мы должны идти.

– Президент Торн? – Спросил Грызлов. – Что вы решили?

Торн посмотрел на своего начальника охраны, а затем на пол кабины вертолета. Сделав глубокий вдох, он поднял голову и сказал: – Что я решил… Я решил больше не разговаривать с вами, Грызлов. Вы запустили ядерные ракеты по моей стране, а теперь говорите мне, что вы не запустите новых, если мы чего-то не сделаем, и говорите об этом так небрежно, словно случайно обрызгали меня грязью? Я буду делать то, что я должен, не спрашивая вашего мнения. – Он услышал, как Грызлов ответил что-то по-русски, но повесил трубку прежде, чем переводчик успел перевести.

Он выпрыгнул из вертолета. Генерал отдал ему честь, и Торн отдал ее в ответ.

– Господин президент, я генерал-майор Роберт Ли Браун, командир базы. Сюда, сэр, скорее. – Он указал на автомобиль. Они сели в него и быстро рванулись прочь в окружении полицейского эскорта. Целью оказалось трехэтажное бетонное здание. Внутри все было как обычно. Это была долгожданное штабное помещение с нескольким большими настенными экранами, где собравшиеся могли видеть изображения танков и вертолетов с пояснениями, какие это были подразделения и в каких операциях они участвовали. Сейчас все экраны были выключены, чтобы предотвратить их повреждение электромагнитным импульсом, а в помещении было пусто, не считая нескольких взволнованных военных в парадной форме.

Группа спустилась по бетонной лестнице на два этажа, а затем прошла по минимально декорированному длинному коридору в штабной комплекс, состоявший из нескольких больших защищенных залов.

– Это узел национального центра компьютерного моделирования, где отрабатываются различные боевые ситуации, – сказал Браун. – Это наиболее защищенное место на базе, также оборудованное средствами высокоскоростной защищенной связи. Вы должны оставаться здесь столько, сколько потребуется. Мы не слишком экранированы от ЭМИ, и не оснащены средствами биологической и химической защиты, но это самое безопасное место на базе. Если Уайтман или МакКоннелл подвергнутся удару, мы не пострадаем.

– Хорошо, генерал, – сказал Торн. – Мы выдвинемся отсюда, как только это будет возможно. Спасибо. Пожалуйста, возвращайтесь к своим обязанностям и убедитесь, что все в порядке. – Генерал отдал честь, развернулся и ушел. – Марк, дай мне НВКЦ.

Сотрудник Секретной службы коротко переговорил по телефону, соединяясь с Национальным Военным Командным Центром, затем проверил и включил громкую связь.

– Говорит президент, – сказал Торн. – Линия защищена. Доклад о ситуации.

– Сэр, говорит генерал Венти. Я и министр Гофф направляемся на Эндрюс, чтобы подняться на борт воздушного НОЦ. Воздушный Национальный оперативный центр был летающей версией расположенного в Пентагоне Национального Военного Командного центра на базе Боинга-747, имеющего связь с правительственными, военными и гражданскими органами по всему миру. – Объявлена чрезвычайная тревога по ПВО. Четыре базы на Аляске уничтожены маломощными ядерными боеголовками – это радиолокационные станции и объекты системы ПРО. НОРАД отслеживает несколько десятков целей, идущих на юг на очень высокой скорости. В данный момент они над южной частью Канады. Расчетное время до первого удара девять минут двенадцать секунд. Цель – база ВВС Майнотт в Северной Дакоте.

– Я говорил с Грызловым. От подтвердил, что это от начал эту атаку и предупреждает нас не предпринимать ответных мер, – мрачно сказал Торн. – Ситуация с линиями связи правительства и военного командования?

– И хорошо и плохо, сэр, – сказал Венти. – Большая часть кабинета и руководства Конгресса находится в центре связи. Большинство останется в Вашингтоне, так как пока нет признаков угрозы столице. Поскольку нет никаких целей, идущих в сторону Вашингтона или чего-либо к востоку от Миссисипи, вице-президент перебрался в Хай-Поинт, а не на летающий командный центр. Мы возьмем на борт нескольких членов Конгресса и других учреждений. Государственный секретарь Хершель сейчас в воздухе, вылетев на С-32 из Финикса. Связи с генеральным прокурором Хортоном нет, но его заместитель сказал, что он направляется на Эндрюс вместе с директором ФБР.

– Я хочу, чтобы вы и Гофф оказались в воздухе как можно быстрее, генерал, как только прибудете на Эндрюс. Как только вы оба окажетесь на борту, взлетайте. Не ждите отставших.

– Вас понял, сэр.

– А плохие новости, генерал?

– Плохие новости в том, мрачно сказал Венти. – Что мы собираемся просто запереться и ничего не делать, а просто ждать несколько часов и начинать считать потери.

Объект 91–12, Северная Дакота. В это же время

День для них начался в семь тридцать прошлого дня. Капитан Брюс Эллерби и второй лейтенант Кристин Джонсон, его помощник и второй член расчета, встретились в помещения 742-го ракетного дивизиона, чтобы просмотреть отчеты по состоянию и сообщения от командования. На обоих были ярко-синие кители формы ВВС с белыми нашивками с фамилиями и знаками различия, а также эмблемами дивизиона.

После ряда инструктажей для прибывающих членов расчетов, в том числе по состоянию пусковых комплексов, обстановке, погодных условиях и общей оценке состояния, члены расчетов собрали технические инструкции, руководства и прочие вещи, погрузились в ожидающие их фургоны и направились к пусковым комплексам. Эллерби и Джонсон предпочитали заниматься самообразованием во время дежурства, так что захватили с собой полные сумки книг: Эллерби получал степень магистра в области управления авиационными системами в Авиационном университете Эмбри Риддл, а Джонсон в училище младшего командного состава и в магистратуре университета штата Северная Дакота.

Выйдя на «своей остановке» Эллерби и Джонсон направились к своему объекту и отметились у командира охраны около полудня. Дежурная группа охраны проверила их удостоверения и разрешения на доступ на объект, после чего они сели в фургон, повезший их непосредственно к пусковому комплексу. Там их еще раз проверил «домовой» – сержант, в обязанности которого входили контроль доступа на объект, слежение за его безопасностью и исправностью, а также оформление заявок на обеды. «Домовой» проверил их, отбывающий расчет, сверил планы смены расчетов и их пароли, а затем открыл для прибывающего расчёта дверь, ведущую к лифту.

Несмотря на то, что объект имел всего восемь этажей в глубину, им потребовалось четыре минуты, чтобы достичь нижнего уровня. При достижении нижнего уровня первой задачей становилось вручную открыть десятитонные защитные двери, ведущие в электрощитовую центра управления запуском. Несмотря на всю тяжесть, они были подвешены настолько точно, что для Эллерби и Джонсон не составило труда их открыть. Оказавшись внутри, они провели проверку высоковольтных электрических систем, реле, генераторов и аккумуляторов, которые должно были обеспечивать центр управления запуском электричеством в случае нарушения работы линий электропередач. Закончив проверку, расчет закрыл створки и запер их.

Тем временем отбывающий расчет, находящийся в капсуле управления открыл защитную дверь. Эллерби и Джонсон направились через узкий туннель к капсуле – сооружению в форме яйца, подвешенному к своду комплекса на огромных пруженных амортизаторах, предназначенных для защиты расчета от ударной волны и прочих опасностей, не считая прямого попадания ядерного заряда.

Командир отбывающего расчета проинформировал прибывающий о состоянии объекта и предстоящих проверках технического состояния и системы безопасности, которые должны были быть проведены на самом объекте или десяти ракетах первой и десяти ракетах второй очереди, находившихся под управлением данного комплекса. Последней задачей отбывающего расчета было стереть свои коды доступа к красному сейф над пультом управления заместителя командира расчета и опечатать сейф. Прибывший расчет проверил свой доступ, введя новые коды, открыв, закрыв и снова опечатав сейф. Когда передача дежурства была завершена, отбывающий расчет передал прибывшему табельные пистолеты и вышел. Сотня ударов запорного механизма внутри взрывозащитных дверей, и капсула управления была полностью опечатана. Для них и еще четырех вновь прибывших расчетов начинались двадцать четыре часа боевого дежурства.

Как правило, боевая тревога означала несколько минут волнения и несколько часов бесполезной скуки. Но на этот раз все было не вполне обычно. После довольно спокойного для, интенсивность радиообмена становилась все выше и выше, включая несколько поступивших из штаба авиакрыла и даже штаба Двадцатой воздушной армии сообщений и запросов о состоянии. Явно ощущалась напряжённость. Расчеты были полностью осведомлены о событиях в Средней Азии в последние несколько месяцев и особенно недель, а также общего роста подозрительности и недоверия со стороны русских.

Напряжённость началась во второй половине ночи громким дидлдидлдидлдидл! сигнала тревоги. Кристин Джонсон, задремавшая на койке отдыха, вскочила и поспешила на свое место второго номера расчета. Эллерби уже сидел на своем месте с открытой кодовой книгой. Через несколько минут пришла шифровка с командного пункта. Оба члена расчета записали ее карандашами и начали расшифровку с помощью кодовой книги.

Первым признаком того, что что-то было не так было то, что сообщение было помечено как «фактическое исполнение», а не «учения». Хотя они получили уже несколько «фактических» сообщений, то, что это пришло так рано, было не нормальным.

– Декодирую как сообщение «одиннадцать», – объявил Эллерби.

– Подтверждаю, – сказал Джонсон мгновенно пересохшими губами. Она встала с места, открыла красный сейф и достала из него стопку карт. Эллерби достал нужную.

– Карта «Браво-Эхо».

– Подтверждаю, – сказала Джонсон. Эллерби сорвал покрывающую карту фольгу и считал код из шести букв и цифр, после чего сверился с кодом в шифровке. Коды совпадали.

– Коды совпадают точно, – сказал он.

– Подтверждаю, – сказала Джонсон. Ее сердце бешено колотилось.

На этот раз они делали все вместе, медленно и аккуратно. Они расшифровали оставшуюся часть сообщения, и ввели в систему корректные данные по дате и времени и данные, указанные на другой странице кодовой книги. Закончив, они посмотрели друг на друга и поняли, что собираются сделать то, что раньше делали только на тренажере.

Эллерби открыл свой замок красного сейфа, снял вторую печать и открыл основное отделение, достал и вручил Джонсон ключ и еще три карты с кодами, после чего взял свой ключ и свои три карты и вернулся на место. Оба пульта находились в пяти метрах друг от друга, чтобы один человек не мог одновременно работать на них – особенно это касалось ключей запуска. Джонсон повесила ключ на шею, заняла свое место и пристегнулась.

Оба члена расчета начали проверку согласно порядку действий в чрезвычайно ситуации: уведомили другие центра контроля запуска дивизиона, что приняли сообщение и проверили его, затем запустили автономные генераторы и уведомили группы охраны и технического обслуживания о получении приказа на готовность к запуску. Они сидели как на иголках, ожидая следующего сообщения.

Сообщение поступило несколькими минутами спустя и содержало координаты целей. В состоянии повседневной боевой готовности ракеты «Минитмен-III» были нацелены на открытый океан, чтобы в случае случайного запуска или террористического акта не могли поразить реальных целей. Теперь в системы наведения каждой ракеты загружались координаты реальных целей. На эту работу требовалось немного времени, но расчету было реально страшно, так как они понимали, что то, что они делали следующий шаг в сторону запуска. Если ракеты с реальными координатами будут запущены из своих шахт, они поразят заданные цели несколькими минутами спустя, и не будет никакой возможности отменить поражение, перенацелив ракеты, либо отдав им команду на самоуничтожение.

После ввода координат они не могли сделать ничего, кроме как сидеть и ждать, подтверждения и проверки приказа на запуск, который запустит последнюю стадию процедуры пуска. Последним шагом будет вставить ключи и одновременно повернуть их, чтобы отдать системе команду на пуск. Успешный поворот ключей в как минимум двух центрах управления запуском снимет блокировку в других центрах управления запуском дивизиона, поворот ключей в как минимум трех центрах отдаст команду на запуск всех ракет. Система управления запуском автоматически начнет рассчитывать время запуска, чтобы ракеты не помешали друг другу…

Внезапно, все вокруг затряслось. Лампы замигали, затем погасли, затем начали включаться одна за другой. Воздух стал тяжелым и жарким, словно его кто-то раскалял, насыщая горячей красной пылью. Капсула ударилась о что-то – вероятно, об основание комплекса – а затем подскочила и тряхнулась, словно дикая лошадь. Оба члена расчета закричали, едва не вылетев из сидений, к которым были пристегнуты. Различные предметы, книги и журналы полетели во все стороны, но Эллерби и Джонсон не обращали на это внимания, силясь остаться в сознании. Становилось все жарче и жарче…

А потом все взорвалось сплошной стеной огня. Это милосердно продлилось всего секунду или две, а потом навечно воцарилась тишина.

Над центральной Ютой. В это же время

– Внимание всем воздушным судам на этой частоте, говорит диспетчер Солт-Лэйк сити, я получил экстренное уведомление от министерства обороны США и Департамента внутренней безопасности, – внезапно раздалось по рации. – Вам следует немедленно приземлиться в любом близлежащем аэропорту. Любое воздушное судно, не приземлившееся в течение следующих двадцати минут будет считаться нарушителем и может быть сбито наземными либо воздушными средствами ПВО без предупреждения.

Патрик Маклэнехэн услышал это сообщение, потягивая холодную воду из бутылки, превратившейся в своего рода кляп, сидя за штурвалом личного двухдвигательного самолета «Аэростар-602Р». Он немедленно нажал кнопку NRST на GPS-навигаторе, выдавшем в ответ список ближайших аэродромов. К счастью, их в окрестностях было немало – приди это сообщение несколькими минутами спустя, когда бы он находился над огромными пустынными плоскогорьями западной Юты и восточной Невады, у него были бы серьезные проблемы.

Его «Аэростар» был маленьким, похожим на пулю самолетом с двумя двигателями на коротких крыльях, созданный для высокой скорости, что означало, что ему требовалась длинная полоса, так что придется тщательно выбирать аэродром, или столкнуться с проблемами при посадке. Патрик также вспомнил, в каком положении оказались тысячи пассажиров после терактов 11-го сентября, когда несколько сотен самолетов экстренно совершили посадку в районе Бостона, Нью-Йорка и Вашингтона, и не могли взлететь еще несколько недель. Ближе всего был Муниципальный аэродром Нефи, всего в десяти километрах или двух минутах лета, однако Муниципальный аэропорт Прово, находящийся всего в сорока шести километрах севернее, имел более длинную полосу и лучшее обслуживание. Полет туда потребовал бы у него всего на девять минут больше. Патрик подумал, что у него также было бы больше возможностей добраться домой на поезде или междугороднем автобусе из Прово, чем из Нефи.

Частота мгновенно оказалась забита голосами, когда десятки пилотов заговорили разом.

– Всем пилотам на этой частоте, заткнитесь! – Крикнул диспетчер. Потребовалось еще несколько таких призывов, чтобы голоса утихли. – Всем, слушайте внимательно и выполняйте указания. Не связывайтесь со мной, если я сам не вызову вас и не выходите на связь на любых частотах, если у вас не чрезвычайная ситуация. Господи, у нас тут действительно что-то случилось.

– Всем самолетам ПВП, использующим радиолокационное сопровождение: радары отключаются, приказываю немедленно совершить посадку на ближайший аэродром, – продолжил диспетчер, изо всех сил стараясь говорить спокойно и размеренно. – Самолетам на ППП ниже эшелона один восемь ноль переключиться на ПВП, перейти на ППП и немедленно совершить посадку в ближайшем аэропорту. – Патрик относился к ППП, то есть должен был следовать Правилам полета по приборам, что означало, что его должны были контролировать федеральные диспетчеры. Так как диспетчеры отвечали за безопасность воздушного движения, пилоты, шедшие на ППП, должны были следовать четким правилам полета. Таким правилам подчинялись все самолеты на высоте шести тысяч метров/восемнадцати тысяч футов или выше.

Ниже шести тысяч, пилоты летавшие в хорошую погоду (что именовалось VMC или «простые метеоусловия») имели возможность запросить перехода на план ППП или лететь по ПВП (правилам визуального полета), что давало больше свободы. Пилоты, летящие по ПВП, сами отвечали за свое перемещение, но могли запросить помощи от наземной станции, что называлось «воздушным сопровождением». Диспетчеры могли его обеспечить, если были не слишком заняты самолетами, следующими согласно ППП.

– Самолеты ППП в зоне контроля, если ваш борт оборудовал средствами предотвращения столкновения, перейти на ПВП и немедленно совершить посадку в ближайшем аэропорту, однако мне следует знать, в какой аэропорт вы направляетесь.

– Всем остальным бортам, я обеспечу вам начальные векторы, так что слушайте внимательно. Дальнейшие указания по заходу вам обеспечат местные диспетчеры. Не подтверждайте прием, просто делайте то, что я вам говорю. Как только окажетесь ниже эшелона один восемь ноль, переходите на ПВП и направляйтесь на посадку. Держите глаза и уши открытыми, и следите за возможными срочными сообщениями на аварийном канале.

Патрик установил автопилот на быстрый спуск и ввел в транспондер код «1200», что означало, что он принимает на себя всю ответственность за навигацию и предотвращение столкновений, и начал предпосадочную проверку. Частота центра управления оказалась безнадежно забита, несмотря на просьбы диспетчера, так что Патрик переключил радиостанцию на радар управления воздушным движением Солт-Лэйк-Сити и получил указания по заходу на посадку. Небо было чистым. Он убрал воздушные тормоза, чтобы увеличить скорость снижения, но старался не слишком снижать тягу, чтобы держать обороты – сочетание малых оборотов и быстрого снижения могло привести к повреждению двигателей «Аэростара» с большим диаметром и турбонаддувом.

Он знал, что должен сосредоточиться на своем самолете, но не мог не попытаться выяснить, что стало причиной объявления чрезвычайной ситуации в противовоздушной обороне.

– Маклэнехэн вызывает Люгера, – сказал Патрик как бы сам себе. Его первый подкожный передатчик был выключен – вырублен, если говорить точно – ливийцами два года назад, но новый, имплантированный в брюшную полость, чтобы затруднить поиск и удаление, работал отлично. Весь персонал Центра высокотехнологичных авиационных оружейных разработок носил их всю оставшуюся жизнь – в основном, чтобы правительство могло обнаружить их в случае необходимости.

– Патрик! – Ответил Дэйвид Люгер. – Где тебя черти носят?!

– Лечу в Сакраменто, чтобы повидать родных, – ответил он. – Я на «Аэростар», захожу…

– Мак, все это нахрен! – Сказал Люгер. – Я только что вывел четыре «Вампира», пять «Мегафортрессов» и шесть заправщиков в районы рассредоточения над побережьем.

– Что?

– Мак, чертовы русские действительно сделали то, о чем ты говорил – они подняли стаю «Блэкджеков», «Медведей» и «Бэкфайеров» и атаковали нас AS-17 и AS-19, как в Узбекистане, – сказал Люгер. – Сначала они отправили два «Блэкджека» на малой высоте на Аляску и уничтожили базу в Клир, а затем нанесли ядерные удары по Форт-Уэйнрайт, Форт-Гризли и Эйелсону…

– Что? О, господи…

– Похоже, целями стали все наши объекты ПРО, – Продолжил Дэйв. – Они пробили брешь в Северной системе предупреждения «Бэкфайерами» и провели через нее примерно тридцать бомбардировщиков «Медведь». Они были перехвачены канадцами через пятьсот километров и начали запускать ракеты. Кануки перехватили пару штук, но по оценке СПРН на нас идет по меньшей мере пятьдесят гиперзвуковых крылатых ракет.

– Твою мать! – Выругался Патрик. Горло и рот мгновенно пересохли, в ушах зашумело, сердце словно вознамерилось выпрыгнуть из груди. Он не мог поверить в то, что только что услышал. Он не мог поверить в то, что только что услышал – но в некоторой степени был морально готов к такому и не был действительно удивлен. – Куда… Какие цели?

– Первая цель на основной части США будет поражена в любую минуту, это Майнот, – ответил Люгер. – Похоже, целями являются объекты ПРО, базы бомбардировщиков, центры управления запуском… И штаб Стратегического командования на базе Оффатт.

– Боже мой… Что Вашингтон?

– Пока нет, – ответил Люгер. – Только Аляска и базы бомбардировщиков и ракетные шахты на Среднем западе. Где ты сейчас, Мак?

– Иду на посадку в Прово, в Юте.

– Тебе будет безопаснее оказаться здесь, и тебе потребуется немного времени, учитывая «Аэростар» – возможно, часа полтора. У тебя хватит топлива?

– Я недавно заправился в Пагода-Спрингс, так что топлива полно, – ответил Патрик. – Но диспетчер приказал всем воздушным судам немедленно совершить посадку. У меня есть десять минут, чтобы сесть.

– Я свяжусь с ними и все объясню, если они станут препятствовать. Подожди… – Он вернулся менее, чем через минуту. – Плохо, Мак. Все линии связи забиты.

Патрик заколебался – но всего на мгновение. Он убрал тормоза, отрегулировал давление смеси и угол винтов, и начал медленно толкать ручки управления двигателями вперед, продолжая снижение. Вскоре радиовысотомер, измерявший расстояние между самолетом и землей показал шестьсот метров.

– «Аэростар пять-шесть Браво-Майк» – раздался голос диспетчера несколько секунд спустя. – Вы ниже моего радара, прекращаю сопровождение, меняю частоту. Немедленно приземляйтесь и оставайтесь на земле, пока не получите разрешение на вылет от FAA. Не подтверждайте прием.

Не переживай, не буду, сказал Патрик сам себе. Когда радиовысотомер показал всего триста метров, он выровнял самолет, после чего нажал кнопку «ПУНКТ НАЗНАЧЕНИЯ» на GPS-навигаторе и ввел КВАМ – кодовое обозначение населённого пункта Баттл-Маунтин, штат Невада. Ему пришлось настроить маршрут так, чтобы обойти зону ограничения полетов вокруг полигона Дагвей, но вскоре он сделал это и направился на запад так быстро, как «Аэростар» только был способен идти на малой высоте над гористой местностью.

– Дэйв, я в пути, РВП час двадцать пять, – сообщил он.

– Что ты намерен делать?

– По старой памяти – на предельно малой высоте, – ответил Патрик. – Я надеюсь, что там не будет истребителей, которые решат, что я плохой парень. Свяжись с НОРАД и скажи им обо мне, чтобы их ковбои не решили меня сбить. – Было несомненно, что командование аэрокосмической обороны Северной Америки установит воздушные патрули над всем регионом в самое ближайшее время. – Как только сделаешь это, дашь краткую сводку по своим силам.

– Это твои силы, Мак, – сказал Люгер.

– Я вылетел с должности, Дэйв, – сказал Патрик. – Хаузер решил выдвинуть против меня обвинение. Я не командую ничем.

– Это твои силы, Мак – всегда были, есть, и будут, – повторил Люгер. – Я просто присмотрел за ними, пока тебя не было. Ты же понимаешь, что я так и не получил приказа, подтверждающего мое назначение командующим Воздушной Боевой группой?

– Все ты получил. Сообщение из Пентагона…

– Мне было приказано только принять командование нашими силами в связи с назначением тебя командиром 966-го крыла, – сказал Люгер. – Ты все еще мой командир, и, на мой взгляд, тот человек, который нужен этому подразделению. Жду тебя, и мы придумаем, что делать дальше – если мы, конечно, выживем.

– Мы выживем, – сказал Патрик. – Ты можешь развернуть «Жестяных»?


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю