Текст книги "Разбитая надежда (ЛП)"

Автор книги: Девни Перри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

– Так что ты собираешься со всем этим делать? – спросил Логан.

Я подняла одну из двух пустых бутылок из-под солнцезащитного крема, которые мы нашли.

– Думаю, я добавлю это в свою коллекцию. – Я кивнула на коробку в углу, переполненную пластиковыми бутылочками с солнцезащитным кремом. – Я подумала, что было бы здорово сделать что-нибудь с крышками. Может, расплавить их на шахматные фигуры. И тогда я могла бы использовать пластик из бутылок для доски. Разрезать их на квадраты и наклеить на фанеру. Что-то в этом роде.

– Мне нравится эта идея. Я люблю шахматы. – Логан усмехнулся. – А как насчет банок?

Я провела рукой по одной из пивных банок, которые вымыла и сушила на своем рабочем столе.

– Из них сделаю воробьев.

– Воробьи?

Я кивнула и подошла к ящику рядом с ним, вытаскивая пару птиц, которых недавно сделала.

Воробьи были маленькими, около шести сантиметров от кончика крыла до кончика крыла. Каждый был разным, в зависимости от типа банки, которую я использовала. И каждый был изображен в полете, хотя все они были разными.

– Я делаю связку воробьев из алюминиевых банок, а затем прикрепляю булавки, чтобы их можно было воткнуть в стену. Обычно я продаю их наборами по пятнадцать или двадцать штук, чтобы люди могли разложить их по одному на стене.

Он изучал двух птиц в своих руках.

– Это потрясающе. Как ты до этого додумалась?

– Я не знаю. – Я пожала плечами. – Я видела нечто похожее, но с керамическими бабочками в модном магазине домашнего декора в Калиспелле. Все они были вставлены в мобиль для детской комнаты, но я подумала, что стены тоже могут быть украшены. Мне потребовалась целая вечность, чтобы разобраться в дизайне. Крылья получаются легко, но тело и голова должны быть согнуты. А с алюминием работать сложно. Мне пришлось смыть кровь с первой сотни, которую я сделала, потому что я продолжала резать себя.

Хейзел заказала мне коробку пластырей.

Он перевернул птицу в руке.

– Мне это нравится.

– Спасибо. – Я улыбнулась, наслаждаясь приливом гордости. Я всегда любила этих крошечных птичек из пивных банок, а теперь, когда Логан тоже ими восхищался, еще больше. – Ты можешь взять эти два.

– Ты уверена?

Я кивнула.

– Теперь, когда у меня есть схема, их легко делать. Я могу провернуть полдюжины за одну ночь. Это то, что я делаю, когда мне не хочется создавать что-то новое. Это бессмысленно, понимаешь? А на зиму я запасаюсь. У меня скоро закончатся пивные банки с пляжа, но я просто забираю пустые банки из бара.

– Неограниченный запас. – Он опустил птицу и подошел ближе. – Твои таланты пропадают даром в этом баре, Тея.

Я покачала головой.

– Это просто хобби.

– Нет, это невероятно. Я побывал на многих художественных выставках, и у тебя есть то, чего нет у многих художников.

– Мусор? – пошутила я.

– Моя дочь говорит мне, что это не мусор, а сокровище.

Я улыбнулась, падая на него, чтобы обхватить руками его талию и прижаться щекой к его сердцу.

– Сегодня было весело.

– Так и было. – Он обнял меня за спину. – Лучший день, который у меня был за последние недели.

Я закрыла глаза, несколько раз глубоко вдохнув запах Логана. Он все еще был в своей вчерашней рыбашке. Он пах моим кондиционером, но теперь я тоже чувствовала его запах на хлопке. Это был не запах одеколона Логана от «Aрмани», а настоящий запах Логана. Тот, который был насыщенным и пряным. Тот, который он оставил на моей подушке прошлой ночью.

Тот, по которому я буду скучать, когда он уедет.

Уедет в город. Уедет, чтобы погрузиться в работу. Уедет, чтобы быть с женщиной, которая больше подходила для его образа жизни. Она не возражала бы против долгих часов работы, постоянных звонков и социальных обязательств.

Логану нужна была женщина, подобная той, которую он потерял.

Эммелин.

Он был прав раньше, когда назвал меня ревнивой. Хотя и не по той причине, о которой он думал. Мне было все равно, что Логан был с другими женщинами. Мне это не нравилось, но я не была настолько наивна, чтобы думать, что я была единственной.

Я ревновала, потому что у Эммелин действительно был шанс. У нее был шанс выйти замуж за Логана и построить с ним жизнь и семью. Шанс, которого у меня никогда не будет.

Это приключение с нами будет мимолетным. Я не собиралась переезжать в город. Он не мог отказаться от карьеры, ради которой упорно трудился. Я не винила его за это, но я была реалистом. В конце концов, мы бы отдалились друг от друга, и нашей единственной связью была бы Чарли.

Поэтому я обняла его крепче, прижимаясь всем телом к его мышцам, желая навсегда запечатлеть его тепло, прежде чем придет время и мне придется его отпустить.

Но не сегодня, не завтра и не послезавтра.

Единственное, чего я всегда хотела, это быть частью семьи. Настоящей семьи. Иллюзия Логана со мной и Чарли была слишком соблазнительной, чтобы отказаться, даже если это длилось недолго.

– У тебя есть еще дела здесь? – спросил он.

Я кивнула, высвобождаясь из его рук.

– Совсем чуть-чуть. Не хочешь посидеть здесь, пока я закончу?

– Да. Ты не возражаешь, если я покопаюсь? Я бы хотел увидеть больше других твоих работ.

– Эм… конечно.

Я почувствовала прилив нервной, возбужденной энергии. Я хотела, чтобы Логану понравились другие мои работы, но здесь я работала с настоящим мусором. Если он собирался осмотреть мою мастерскую, мне нужно было выпить.

– Хочешь пива? – Я ткнула большим пальцем через плечо в сторону двери. – Хейзел снова наполнила лед в одном из холодильников, так что с вечеринки осталось немного холодного.

– Я бы с удовольствием. Спасибо.

Я кивнула и вышла на улицу, нервно перебирая пальцами, пока спешила к крыльцу. Я не могла вспомнить все, что спрятала в ящиках и шкафах мастерской. В основном это были просто незавершенные проекты. Я думаю, что у меня была закончена одна или две картины, которые мне нужно было довезти до Калиспелла. И я закончила свое гнездо из ложек, пока он был в Нью-Йорке.

Я поднялась на крыльцо и взяла пару бутылок пива из холодильника. Затем ускорила шаг, практически бегом возвращаясь к сараю.

Был ли там мой альбом для рисования?

Мои ноги скользили по траве. Черт! ДА. Я оставила его там на прошлой неделе. Однажды ночью у меня были проблемы со сном, и я пришла сюда, чтобы нарисовать образ, преследующий мои сны.

Лицо Логана.

На самом деле, за те две недели, что его не было, я заполнила его глазами, носом и ушами идеальной формы альбом на десять страниц. Ему не нужно было это видеть.

Я вышла из ступора и побежала обратно к сараю. Я ударила в дверь, но Логан стоял ко мне спиной.

– Вот, – выдохнула я, протягивая ему пиво.

Он повернулся, прихватив с собой что-то, что достал из ящика.

– Это про…

– Что это?

Слава богу. Я чуть не упала в обморок от облегчения, увидев, что он держит старую, потрепанную коробку вместо моего альбома для рисования.

– О, это еще ничего.

Он поднял крышку, открыв стопку старых полароидных снимков.

Хейзел, должно быть, однажды тайком принесла их сюда. Она годами уговаривала меня сделать альбом с этими фотографиями. Думаю, она думала, что, оставив их в моей мастерской, у меня появится вдохновение.

– Что это все такое? – спросил Логан, доставая пачку фото из коробки.

– Просто несколько фотографий, которые Хейзел сделала давным-давно.

Фотографии, на которые я не любила смотреть из-за воспоминаний, которые приходят с ними. Хейзел думала, что мне нужно принять свое детство и гордиться тем, как далеко я продвинулась, учитывая с чего я начинала в жизни.

Я не согласилась. Я предпочла вычеркнуть все одинокие ночи и неотпразднованные дни рождения.

Я ненавидела думать о том, как мать могла выбросить новорожденного ребенка в кучу мусора. Я провела первые два часа своей жизни среди остатков пищи, отвратительных запахов и грязи – по крайней мере, так мне сказали. Теория заключалась в том, что моя мать родила меня, а затем выбросила в мусорный контейнер.

Это было после того, как она травила меня героином в утробе.

К счастью для меня, бездомный, который спал в переулке у мусорного контейнера, пришел «домой» немного раньше и отнес меня в ближайшую больницу. Я прошла детоксикацию. Я выросла. Я продвинулась дальше, чем многие думали, что я когда-либо смогу.

Но в то время как Хейзел наслаждалась всем, кем я стала, и моим боевым духом, мне не нравилось думать о том, как мать может бросить своего ребенка. Я не хотела напоминания о том, как единственный человек, который должен был любить меня, так легко меня бросил.

Я понятия не имела, кем была моя мать или мой отец.

Я бы никогда этого не сделала.

– Эй, – Логан коснулся моей руки, – о чем ты думаешь?

– Прости. – Я заставила себя улыбнуться, сморгнув слезы. – Просто задумалась.

– Это ты? – Он поднял фотографию с самого верха стопки.

Я кивнула, рассматривая фотографию.

Я стояла возле дома, в котором выросла. Тот, где я встретила Хейзел.

Мои джинсы были слишком коротки для моих длинных ног, но, учитывая, насколько я была худой, они, вероятно, были единственными, которые подходили мне по размеру. Была зима, поэтому я надела шапочку-чулок, которая прикрывала мои длинные волосы. Они были вымыты, и Хейзел подстригла их в тот день. Моя толстовка была на размер больше и обтрепалась по краям. Мои теннисные туфли были изношены, но для поношенных они были одними из лучших, которые у меня были.

Но я улыбалась, потому что Хейзел, которая была на двадцать лет моложе, только что рассказала мне анекдот.

– Сколько тебе здесь лет?

– Думаю, десять или одиннадцать. Хейзел сразу бы ответила. Она сделала этот снимок. И все остальные.

Она появилась в моем приюте, когда мне было восемь. Помню, как однажды я зашла на кухню, а там она стояла с горящей сигаретой в пепельнице у окна. Ее темные волосы были завязаны сзади красной банданой.

– Дай мне взглянуть на них на секунду. – Я взяла стопку из его рук, листая их, пока не нашла ту, которую искала, и передала ее. – Тогда это была она.

Он усмехнулся.

– Она была настоящей Рози Клепальщицей.

– Рубашка из шамбре и все такое.

Он вернул мне ее фотографию, и я долго смотрела на нее. В то время как мои собственные фотографии вызывали боль, видеть ее тогда было похоже на теплое объятие.

Из-за Хейзел у меня осталось несколько приятных воспоминаний о моем детстве. Она пришла работать поваром в приют, где я выросла. В то время этот дом был одним из немногих открытых детских домов в Нью-Йорке. В то время как большинство других детей попали в систему приемных семей, директор моего детского дома сохранила небольшую группу детей. Я была самой маленькой, и после того, как мне исполнилось восемнадцать, заведение закрылось.

Хейзел вернулась в Монтану.

Джексон последовал за ней сюда первым.

Затем к ней приехала и я.

– Это Джексон? – Логан протянул один из полароидных снимков.

Я кивнула.

– Мы были друзьями долгое время.

Джексон сидел рядом со мной на скамейке в парке, свирепо глядя на Хейзел за камерой, потому что она заставила его стричь волосы тем утром. Приемная семья, где он жил в то время, заразилась вшами. И она не подпускала его ко мне, пока все вши не умерли. Он жаловался и жаловался на эту стрижку, но с тех пор ни разу не отрастил волосы длиннее, чем на пару сантиметров.

Логан нахмурил лоб, когда пролистал стопку.

– На этих фотографиях только дети. Это школа? Так ты познакомился с Хейзел?

– Вроде того. Думаю, ты мог бы называть ее нашей воспитательницей. Или ангелом-хранителем. – Теперь это все старая история. – Я взяла фотографии из его рук и положила их обратно в коробку. Было достаточно сложно мысленно проигрывать свое детство. Я не хотела объяснять это Логану, по крайней мере, не сегодня.

– Тея…

– У Чарли тренировка по футболу завтра в четыре. Хейзел собиралась отвезти ее, так как мне нужно на работу, но я уверена, что ты можешь пойти, если хочешь.

Он нахмурился и обхватил мое лицом руками.

– Сегодня вечером мы сыграем по-твоему. Но рано или поздно ты доверишься мне, детка. Я выломаю дверь, если понадобится.

– Мне нелегко говорить о прошлом, – прошептала я.

– Потому что ты еще не веришь, что я – безопасное место. – Он склонил свою голову к моей. – Ты можешь в это поверить, Тея. Всегда верь.

Вера в людей никогда не приводила ни к чему хорошему. Обычно это заканчивалось разочарованием.

Логан поцеловал меня в лоб, а затем отпустил.

– Я все равно хочу поговорить с тобой кое о чем другом.

– Хорошо. – Я обошла свой рабочий стол, хватая теперь уже пустые ведра и укладывая их под столом.

– Я бы хотел, чтобы вы с Чарли вернулись со мной в Нью-Йорк.

Я отпустила ведро. Оно звякнуло об пол, когда перевернулось.

– Мы уже разговаривали на эту тему. Я не перевезу Чарли в Нью-Йорк.

Он поднял руку.

– Я просто прошу о каникулах перед началом занятий. Просто приезжай ко мне домой на две недели.

Мои глаза сузились.

– Одна неделя, – возразил он. – Я не хочу возвращаться без тебя или Чарли. Я бы хотел показать ей, где я живу. Я бы хотел, чтобы мои родители познакомились со своей внучкой. И все будет проще, если мы уложимся в ее школьный график.

Все хорошие моменты.

– Мне нужно подумать об этом. – И мысленно подготовиться к тому, каково это будет возвращаться в город.

– Хорошо. – Он ухмыльнулся, как будто уже выиграл. – Подумай об этом.

– Я не сказала «да». – Я уставилась на его самодовольную улыбку. – Это самое оживленное время года для нас в баре. Я не могу просто оставить все это Джексону. Это несправедливо. И Чарли тоже получает право голоса в этом. Если она не готова знакомиться с семьей Кендриков, я не собираюсь принуждать ее.

– Это прекрасно. Я не хочу, чтобы ей было неудобно.

– Хорошо. – Я скрестила руки на груди.

Он передразнил, перекрестив свои.

– Хорошо.

Его карие глаза за длинными ресницами улыбались так же самодовольно, как и его губы. Я выдержала его взгляд, не желая отрываться.

Черт, если бы этот человек не усовершенствовал свой устрашающий взгляд.

Это было чертовски сексуально.

Уверенность исходила от его твердого тела. Она растекалась по мастерской, вызывая слабость в коленях. Желание скопилось у меня между ног, жгучее и пульсирующее, пока он удерживал мои глаза в плену.

Черт бы его побрал. Самодовольный ублюдок знал, что победил.

Мы с Чарли поедем в Нью-Йорк, но я не собиралась признаваться в этом сегодня вечером. Я бы заставила его немного попотеть.

Я бы заставила его поработать ради этого.

Начиная с еще одной ночи вместе в моей крошечной кровати.

Глава 17

Тея

– O мой Бог, – простонала я, прикрыв веки. – Логан, пожалуйста.

– Скажи да, Тея, и я дам тебе то, что ты хочешь.

– Нет, – выдохнула я, дрожа, когда он провел языком по моему входу.

Прошло четыре дня с тех пор, как Логан попросил меня вернуться с ним в Нью-Йорк, и мы пришли в мою мастерскую после того, как Чарли уснула. Один поцелуй привел к двум, и теперь он стоял на коленях, его широкие плечи между моих ног, заставляя их раздвинуться. И я сидела на краю своего стола, схватившись за края, пока он мучил меня.

– Скажи да. – Он дважды провел языком по моему клитору, заставив меня ахнуть. Но вместо того, чтобы дать мне то, что мне было нужно, он отстранился и поцеловал внутреннюю сторону моих бедер.

– Логан, – проворчала я, поднимая глаза к потолку.

Он просто усмехнулся напротив моей кожи, осыпая поцелуями мое колено.

Я была так близко. Снова. Логан подводил меня прямо к краю оргазма, казалось, часами, но каждый раз, когда я чувствовала сильное напряжение внизу живота, он отступал, пока дрожь в моих ногах не прекращалась.

Все мое тело было похоже на резиновую ленту, готовую порваться. Мне просто нужно было еще немного его талантливого языка, и я бы получила сокрушительное освобождение, которого жаждала.

– Скажи да, – приказал он.

– Нет.

Он укусил меня за колено, затем встал. Чувствуя мой вкус на своем языке, он провел им по моей нижней губе. Между нами его руки расстегнули джинсы, чтобы освободить его толстый член и натянуть презерватив.

– Скажи да, – прошептал он.

– Нет, – выдохнула я, придвигаясь как можно ближе к краю стола, насколько могла. Но прежде чем мое влагалище смогло коснуться его члена, он резко дернул бедрами.

– Тея, – предупредил он. – Скажи это.

Я покачала головой, пытаясь скрыть улыбку.

Последние четыре дня были битвой. Он продолжал просить меня поехать с ним в Нью-Йорк. Я продолжала говорить «нет». Я много думала над идеей отпуска и уже решила, что мы поедем с ним. В основном, чтобы Чарли могла познакомиться со своей другой семьей. Но поскольку возиться с Логаном было так весело, я продолжала отказывать ему.

Теперь он отвергал меня.

Он сжал свой член в кулак, чтобы приблизить его, потирая его вверх и вниз по моим складкам. Он размазал мою влагу по презервативу, затем свернул к моему клитору.

Снова и снова он обрабатывал твердый бутон, в то время как его губы цеплялись за кожу моей шеи, покрывая поцелуями вверх и вниз. Свободной рукой он дернул вниз воротник моей майки и нырнул в лифчик, отодвигая его в сторону, чтобы он мог помять мою грудь.

– О, боже, – прошипела я, когда он злобно покрутил мой сосок. Ощущение пронзило меня до глубины души. – Не останавливайся, – умоляла я, – не в этот раз.

Он перестал целовать меня, чтобы сказать мне на ухо.

– Скажи да, и я не буду.

С закрытыми глазами я кивнула.

– Да.

Его ухмылка расползлась по моей щеке прямо перед тем, как его член врезался в меня.

Это было все, что потребовалось. Я вскрикнула, извиваясь на столе, когда мой клитор запульсировал вокруг его члена.

– Черт, Тея, – простонал он мне в шею, оставаясь неподвижным, когда я крепко сжала его.

Звезды в моих глазах едва прояснились, когда его руки обхватили мою спину, и его бедра начали двигаться. С каждым его ударом стол подо мной раскачивался и скрипел.

Я не знаю, был ли у меня самый длинный оргазм в моей жизни или он вызывал один за другим, но к тому времени, когда Логан кончил, я полностью обмякла в его руках.

– Я мертва, – выдохнула я ему в шею.

Он держал меня прямо, тяжело дыша мне в волосы.

– Становится только лучше.

Я промычала в знак согласия. Он трахал меня до бесчувствия всю неделю, и это было лучшее время, которое у меня было за последние годы. Возможно даже когда-либо. Мы не могли оторвать друг от друга рук, всегда украдкой прикасались и целовались, когда Чарли не видела. А после того, как она засыпала, все маски снимались.

Он поцеловал мое плечо, затем откинулся назад, поддерживая меня, пока я слезала со стола. Когда я кивнула, что могу стоять, он позволил мне пойти, чтобы забрать мои штаны, которые были разбросаны по земле. Костяшки его пальцев коснулись моей кожи, когда он осторожно скользнул по моим трусикам и шортам. Затем он поправил мой лифчик и майку, используя нежное прикосновение, от которого у меня по спине побежали мурашки.

– Вы играете нечестно, мистер Кендрик.

Он заправил джинсы и застегнул их.

– Я юрист, детка. Истина зависит от толкования. – Он подошел ближе, заключая меня в свои объятия. – Но я рад, что моя тактика сработала.

Не могу сказать, что я была в восторге от поездки в Нью-Йорк. Мои нервы были слишком напряжены. Но я была счастлива, что нам не придется прощаться завтра и мы сможем продлить это еще на неделю.

Я прижалась к его груди.

– Полагаю, ты уже составил планы на поездку для меня и Чарли.

– Возможно, так и есть. – Он усмехнулся. – На всякий случай.

– Определенно. – Я закатила глаза. – На всякий случай. – Он, вероятно, начал планировать поездку еще до того, как пригласил меня в понедельник. – Мне нужно что-нибудь сделать?

– Нет. Просто собери сумку для себя и Чарли. Мой помощник все приготовит к тому времени, как мы туда доберемся.

Я кивнула, похлопала его по спине и отпустила.

– Думаю, нам нужно прояснить несколько вещей, прежде чем мы уедем.

Я боялась этого разговора, но прежде чем мы покинем Монтану, нам с Логаном нужно было быть на одной волне, начиная со статуса наших отношений. Последнее, чего я хотела, это появиться в городе и подвергнуться бомбардировке его семьей, не зная точно, кто мы друг другу.

– Что тут прояснять? – Логан отступил назад и занял свое обычное место. Я никогда не смогу снова смотреть на этот шкаф, не представляя его там.

– Ну, во-первых, что именно мы собираемся делать.

Он пожал плечами.

– Все, что захочешь. Мне нужно будет работать в течение дня, но вы с Чарли можете развлекаться. А потом вечером мы все будем вместе.

– Хорошо. – Я могла бы успокоиться, если бы сосредоточилась на планировании веселых мероприятий для меня и Чарли. – А как насчет твоей семьи? Ты сказал, что хочешь, чтобы они познакомились с Чарли.

– Я сказал.

– А как насчет меня? Как ты хочешь, чтобы я вела себя?

– Вела себя? – Его брови сошлись на переносице. – О чем ты говоришь?

– Это. – Я махнула рукой между нами, затем выпалила: – Я поеду просто как мама Чарли? Или как твоя пассия из Монтаны? Я не знаю, как ты ожидаешь, что я буду вести себя, когда мы там окажемся.

Замешательство на его лице исчезло, когда все его тело застыло.

– Что ты только что сказал?

– Я ска…

Прежде чем я смогла закончить, он оттолкнулся от шкафа, в мгновение ока пересекая крошечное пространство между нами, чтобы прижать три пальца к моим губам.

– Это был риторический вопрос.

Хо-ро-шо. Я выдержала его сердитый взгляд, не сдвинувшись ни на дюйм.

Он убрал пальцы от моего рта только для того, чтобы поднести один из них к моему носу.

– Никогда больше не называй себя «пассия». Поняла?

Я кивнула.

Он фыркнул, опустил руку и развернулся, проводя ею по волосам.

– Так вот почему ты тянула всю неделю? Потому что ты беспокоишься о том, как я буду обращаться с тобой, когда мы доберемся до города?

– Может быть?

Он сердито посмотрел на меня.

– Я никогда не делала этого раньше, и я нервничаю, – призналась я. – Твой приезд сюда – это одно. Мы на моей территории, с моими друзьями и семьей. Но я еду туда, где все совершенно по-другому. Я не знаю, как вести себя, когда мы вместе, и я не хочу делать ничего, что поставит тебя в неловкое положение.

Ну вот, я это сказала. Теперь он знал, по крайней мере, одну из причин, почему я так не решалась ехать в Нью-Йорк.

– Малышка, – его голос был нежным, когда он положил руки мне на плечи, – ты никогда не смогла бы смутить меня.

Я усмехнулась, но прежде чем я смогла привести ему один из сотен примеров того, как именно – использовать не ту вилку за ужином, сказать не то его матери, надеть не то платье, чтобы встретиться с его сестрами, – он провел большим пальцем по моим губам.

– Ты не можешь. И ты поедешь со мной не только как мать Чарли. Поскольку ты еще не поняла этого, я просто буду откровенен.

– Откровенность – это хорошо.

Он ухмыльнулся.

– У нас отношения, Тея. Мужчина. Женщина. Парень. Девушка. Называй это как хочешь. Но когда я представлю тебя своей семье, это будет с твоей рукой в моей. И пора нам перестать скрывать это от Чарли.

Он опустил руку с моего плеча, чтобы провести ею вниз по моей руке.

В ту минуту, когда наши пальцы переплелись, в моем горле образовался комок. Тот же самый, который появляется, когда он целует волосы Чарли и называет ее орешек. Тот самый, который появляется всякий раз, когда он прижимает меня к себе ночью перед сном.

Логан и его простые жесты говорили больше, чем тысяча слов.

– Я не ожидаю, что ты будешь вести себя как какой-то другой человек. Только как женщина, в которую я полностью влюбляюсь.

Это было очень, очень приятно слышать.

– Я тоже влюбляюсь в тебя.

– Я знаю. – Логан улыбнулся, затем прижался своими губами к моим в сладком поцелуе.

Я влюбилась в него в тот момент, когда он вернулся в Ларк-Коув на день рождения Чарли. Или, может, это было много лет назад, когда он сбил меня с ног в баре отеля. Это не имело значения. Я не была настолько глупа, чтобы думать, что наши отношения будут длиться вечно.

Я была достаточно глупа, чтобы позволить ему завладеть моим сердцем, пока он не понял, что я знала все это время.

Однажды он поймет, что Тея Лэндри не вписывается в мир Логана Кендрика. Однажды мне придется его отпустить.

И если пустота в моем животе была каким-либо признаком, этот день, скорее всего, наступит в Нью-Йорке.

***

На следующий вечер я сидела в баре и рисовала в своем альбоме. Я была здесь весь день, погрузившись в работу, чтобы отвлечься от нервов. Я была в тревожном беспорядке с тех пор, как согласилась поехать с Логаном в Нью-Йорк. Наливание напитков, вытирание столов и приготовление пиццы дали мне хороший выход моему беспокойству.

Это было до тех пор, пока я не нашла милое послание после ужина.

Кто-то написал «ШЛЮХА» на салфетке для коктейлей и оставил ее для меня на стойке вместе с трехцентовыми чаевыми.

Я не знала, кто его оставил, потому что у нас была напряженная суббота. Я предполагаю, что это была женщина, которая была здесь раньше, и ей не понравилось, когда я сказала ей, что ни при каких обстоятельствах не позову Джексона, чтобы он мог «развлечь» ее.

Серьезно. Что он нашел в этих сучках? Как я оказалась шлюхой в этом сценарии?

Записка на салфетке вывела меня из себя и лишила спокойствия. Поэтому я прибегла к рисованию, чтобы почувствовать себя лучше. Я занималась этим в течение часа и, наконец, снова начала расслабляться.

– Привет.

Я подняла глаза, когда Джексон вошел через заднюю дверь бара.

– Привет. Что ты здесь делаешь?

Он пожал плечами.

– Мне было скучно дома. Подумал, что зайду и составлю тебе компанию.

– Хочешь пива? – Я положила карандаш в альбом для рисования и взяла пинтовый стакан.

– Не-а. – Он покачал головой. – Я просто выпью кока-колы.

Я искоса взглянула на него. Джексон Пейдж никогда не отказывался от пива в субботний вечер.

– Ты хорошо себя чувствуешь?

– Я в порядке. Просто не хочется пить.

Я оставила все как есть и наполнила его стакан льдом и содовой. Затем я поставила его на салфетку и прислонилась к столу, где рисовала.

– Было много людей? – спросил он.

– Нормально. Сегодня вечером был хороший ажиотаж. Те парни за угловым столиком находятся здесь уже несколько часов. Уэйн и Ронни заходили раньше, но они оба сказали, что на сегодня хватит, и ушли.

Была почти полночь, так что дела шли к концу, но мой день здесь пролетел быстро. Я любила субботы по этой причине. Если я не могла быть дома с Чарли, то, по крайней мере, мне не было скучно на работе.

И всего через два часа я могла бы пойти домой и забраться в постель к Логану.

– Где сегодня вечером с Чарли сидит ее дорогой папочка? – пробормотал Джексон.

– Эй, – я нахмурилась. Сколько времени Джексону понадобится, чтобы привыкнуть к Логану? – Не будь таким.

Он поморщился.

– Прости.

– Все в порядке. И он у меня дома с Чарли.

Они пришли с Хейзел раньше, чтобы поесть пиццы. Хейзел предложила Логану остаться и отвезти Чарли домой спать, как она обычно делала, когда я работала. Но Логан отказался, сказав, что он тоже вернется с ними.

В основном потому, что Чарли умоляла его помочь ей собрать вещи для нашего отпуска.

– Ты уверен, что не против работать в баре всю следующую неделю? – спросила я.

– Как я сказал тебе вчера, когда ты задала мне один и тот же вопрос десять раз, да. Я могу работать в баре всю неделю.

– Я знаю, ты справишься с этим. Мне просто неловко сваливать все это на тебя в кратчайшие сроки.

После того, как я согласилась на поездку прошлой ночью, я оставила Логана дома и спустилась в бар, чтобы поговорить с Джексоном. Он ворчал, что я слишком тороплюсь с Логаном, но пообещал позаботиться обо всем, пока мы не вернемся.

– Все в порядке, Тея. Считай это моим наказанием за всю эту историю с поцелуями.

Я поморщилась.

– Никогда больше так не делай. Это было отвратительно.

– Отвратительно? Мои поцелуи не отвратительны.

– Не дуйся, – отругала я. – Я уверена, что все женщины, которые бросаются на тебя, думают, что ты отлично целуешься. Но поскольку я тебе ближе, чем сестра, могу сказать, что это было отвратительно.

– Да, – его лицо помрачнело, – это было довольно мерзко.

Я улыбнулась.

– Почему бы тебе не присесть? Я собираюсь пойти проверить, что со столом, а потом мы сможем поговорить.

Он кивнул, взял свою колу и поднос с арахисом, прежде чем обогнуть бар.

Я быстро наполнила напитки для своих клиентов, прежде чем сесть на стул рядом с Джексоном. Несколько минут мы сидели молча, каждый по очереди раскалывал и ел арахис, пока я не задала вопрос, который не давал мне покоя уже несколько недель.

– Ты не хочешь рассказать мне, что тебя беспокоит? – Я уже знала ответ. С тех пор, как Логан появился в прошлом месяце, Джексон был не в себе. Мой обычно игривый и отзывчивый лучший друг превратился в капризного сопляка.

– Ничего. Я не знаю. – Он почесал щетину на щеке. – Эти последние несколько лет были лучшими, понимаешь? Никакой драмы, как у нас было в детстве. У нас есть хорошая работа здесь, в баре. Наконец-то мне не кажется, что я сколачиваю гроши. Наверное, я просто злюсь из-за того, что все меняется. Этот парень… он меняет правила игры.

– Это правда так ужасно? Логан неплохой парень, и Чарли его обожает. Она заслуживает отца, Джексон.

– Я знаю. – Он вздохнул. – Это просто…

Пазлы сложились прежде, чем он успел закончить, и мне захотелось стукнуть себя по лбу. До того, как появился Логан, у Чарли была фигура отца.

Джексон.

Это не имело никакого отношения ко мне и моим отношениям с Логаном. Джексону было больно, потому что он чувствовал, что теряет Чарли.

– Прости. Я не думала о том, что ты будешь чувствовать по поводу всего этого. Но ты всегда будешь ее дядей Джексоном. Она так сильно тебя любит.

Джексон опустил голову.

– Но я не могу баловать ее так, как он. У меня нет таких денег.

– Это не соревнование, и дело не в том, что ты ей покупаешь. Ей нужна любовь от вас обоих.

Он потягивал содовую, обдумывая мои слова.

– Она забудет меня, если ты не вернешься.

– Что? Мы вернемся. Это просто каникулы.

– Возможно, ты решишь остаться.

Я покачала головой.

– Нет, я не вернусь. Я уже сказала Логану, что не вернусь в Нью-Йорк.

Единственная причина, по которой я могла бы жить в городе, это если бы Логан принудил меня к опеке. Но теперь, когда я узнала его лучше, я не могла представить, что он так поступил со мной.

– Это просто каникулы, – повторила я.

– Надеюсь, что так. – Он встал со своего табурета и пошел за стойку, чтобы налить еще. – Пока ты там, сходи и принеси мне сэндвич с фрикадельками от Джованни. Черт, я скучаю по этому.

Дом Джованни находился в трех кварталах от моего приюта и прямо за углом от приемной семьи Джексона. Я улыбнулась, думая о всех тех случаях, когда мы вдвоем делили один из этих бутербродов длиной в полметра. Это было редкостью. Мы не часто могли себе это позволить. Но всякий раз, когда у кого-нибудь из нас появлялась пара лишних баксов, мы разорялись. Даже когда мы оба переехали из Бруклина, мы с ним часто ездили туда, чтобы перекусить фрикадельками.