Текст книги "GAME OVER Как Nintendo завоевала мир"

Автор книги: Дэвид Шефф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 35 страниц)

Мэнни Джерард был оскорблен прямотой Бушнелла. «Еще бы он не обиделся», – рассказывал позднее Бушнелл. Джерард говорил, что противостоял «вранью» Бушнелла. Джерард отрицал все, сказанное Бушнеллом. По его словам, Бушнелл и довел Atari до такого состояния. Они пытались перекричать друг друга. В самом конце, как писал Скотт Коэн, «Джерард орал громче».

После совещания они встретились наедине. «Вы не верите в наш план развития, – сказал Джерард. – Видимо, вам придется уйти».

Это Бушнелл и сделал: с одним миллионом долларов отступных, 12 миллионами в долговых обязательствах (которые Warner впоследствии выкупила), годовой зарплатой в 100 тысяч долларов, бонусами и опционами. Было поставлено единственное условие: он не мог конкурировать с Atari в течение последующих семи лет. «Они рассматривали меня и как знатока игр, и как стратега, – рассказывал Бушнелл. – Они знали, что я, по крайней мере, мог быть прав, и они не хотели, чтобы я продемонстрировал им это. Их также пугало то, что у меня были прекрасные отношения со всеми инженерами. Они думали, что инженеры уйдут из Atari, мы снова объединимся и вынесем их».

Заключая сделку с Warner, Нолан приберег некоторые идеи, которые не интересовали Warner. Одним из таких примеров стала пиццерия Chuck Е. Cheese Pizza Time Theater. Полностью освободившись от каких-либо обязательств перед Warner, Бушнелл с головой ушел в работу над Chuck Е. Cheese.

К 1981 году существовало уже 278 заведений Chuck Е. Cheese, каждое из которых было прибыльнее обычной сетевой пиццерии в девять раз (Nintendo открыла ресторан по франшизе в 1983 году). Бушнелл делал большие деньги на них, и его собственное состояние выросло до 100 миллионов долларов. Он начал скупать самолеты и дома примерно так же, как люди собирают раритетное стекло времен Великой депрессии. Его первый самолет марки Learjet стоил 4 миллиона долларов. Он назвал его Danieli в честь отеля в Венеции, где он со своей второй женой провел медовый месяц. Бушнелла приводила в восторг сама мысль летать по всему миру; иногда в своем самолете он перевозил пассажиров вроде Джорджа Буша или Френсиса Форда Копполы. Если ему нравилось где-то, он покупал там дом.

Но вскоре Бушнеллу надоели постоянные перелеты и бизнес. «Во время учебы в колледже я много изучал философию, – рассказывал он. – Я помню мысль Кьеркегора, что первичный двигатель во Вселенной – скука: Бог заскучал и создал Вселенную, а потом мужчину и женщину. Женщина заскучала и попробовала яблоко в Эдемском саду. По мне, так скука и есть главный двигатель. Когда мне скучно, я начинаю суетиться и беспокоиться; я всегда откусываю больше, чем могу проглотить. И с возрастом это лишь ухудшается, поскольку теперь я знаю, как реализовать свои идеи. Каждый мой интерес в двух-трех новых вещах выходит мне боком».

На сей раз скука привела его к основанию в конце 1981 года Catalyst Technologies в Саннивейле. Бушнелл назвал его «инкубатором размером в пятьдесят тысяч квадратных футов», в котором дюжина независимых компаний разрабатывала финансируемые им проекты. Он хотел инвестировать в компании не деньги, но идеи: у потенциального стар-тапа уже были офис, административный персонал, оргтехника и все необходимое прочее. В обмен на это помимо прибыли Бушнелл получал значительную долю во всех компаниях, работавших в Catalyst.

Cinemavision сделала цветной монитор с разрешением, в четыре раза превосходившим стандартный телевизор. TimberTec устраивала компьютерный лагерь для детей. ByVideo организовывала выбор товаров (например, обуви) через видеокаталог и доставку их по почте.

Среди прочих в Catalyst сидели и другие компании, например ACTV, создавшая интерактивную систему кабельного телевидения в Нью-Йорке с необычным удаленным управлением. Можно было выбирать не только ракурс наблюдения за футбольным или бейсбольным матчем, но и решать судьбы персонажей фильмов. Другая компания, Compower, производила компьютерные продукты. Бушнелл спас от банкротства компанию под названием Axlon и с ее помощью стал производить устройство, позволяющее родителям слушать, как спят их дети. Axlon также выпустила домашних животных-роботов и медведя, передразнивавшего слова медвежьим рыком. IRO занималась проблемами ухода за кожей и автоматизированным подбором одежды и косметики под цвет кожи. Magnum Microwave производила детали устройств для правительственных нужд (в том числе для ракет «Томагавк») и других промышленников. Там же была и компания Sente, создававшая видеоигры, а также голограммы или видеодиски для них. Бушнелл планировал сделать Sente главным конкурентом Atari по окончанию его соглашения.

«Я вкладывал первый доллар во все эти компании», – рассказывал Бушнелл. Это был не только доступ к десяткам идей, но и возможность реализовать их. Выбор названия для Sente отражал одну из сторон его личности. Если слово атари означало в игре го «шах», то сенте – «шах и мат».

Некоторые из компаний Catalyst особенно выделялись. ЕТАК создала технологию TravelPilot, первый коммерческий навигатор для автомобилей. На небольшом экране отображались карты, считываемые с компакт-дисков. После ввода места отправки и пункта назначения на карте прокладывался оптимальный маршрут. Карта двигалась по мере перемещения автомобиля. Устройство работало при помощи электронного компаса, куда поступали данные датчиков на колесах. Бушнелл говорил, что ожидает увидеть такое устройство в каждом автомобиле страны.

Самой любимой компанией Бушнелла во всем Catalyst была Androbot, создававшая «умных» обучающихся роботов для дома. Информация поступала роботу от девяти или десяти инфракрасных и звуковых датчиков и обрабатывалась встроенным компьютером для дальнейшего поиска людей, изучения планировки и выполнения полезных задач. Бушнелл стал одержим робототехникой. Androbot, по его словам, станет «вечной компанией стоимостью в миллиард долларов». Возможно, его представление о личном роботе когда-нибудь и сбудется, но он сам этого уже не увидит. Поглотив 12 миллионов долларов Бушнелла, Androbot прекратила свое существование.

То же самое произошло и с другими компаниями Catalyst. IRO Бушнелл продал в огромный убыток. «Видимо, женщинам чужда научная строгость в вопросах красоты», – говорил он. Sente была продана за 3,5 миллиона долларов Bally's Midway, чтобы профинансировать Chuck Е. Cheese. Еще одним провалом обернулась попытка производства жидкокристаллических дисплеев. Компанию ACTV пришлось продать, хотя Бушнелл сохранил небольшую долю в ней. Axlon, компания по производству игрушек, вышла на биржу в год банкротства семнадцати других аналогичных компаний; дети перестали покупать игрушки и начали покупать видеоигровые системы Nintendo, новой компании на американском рынке.

Бушнелл не дал Axlon стать банкротом, снизив ее обороты и оставив ей только право на выдачу лицензий, без разработок. В итоге система, аналогичная системе ЕТАК, появилась в стандартной комплектации каждого автомобиля (или как опция), но Бушнелл на этом не заработает. В 1985 году Руперт Мердок приобрел ЕТАК за 35 миллионов долларов и продал лицензию на технологию компании Blaupunkt.

В начале восьмидесятых, в разгар успеха Chuck Е. Cheese, Бушнелл, борясь со скукой, проводил больше времени не у руля компании, а у руля яхты. «Я жил на широкую ногу, – признавался он. – Я стал высокомерным. Возникло ощущение, что никогда не ошибешься. Ты создал большое дело. Следующее твое дело стало таким же большим, теперь у тебя есть 200 миллионов долларов. Спокойствие! Почему бы не покупать все, что захочу? Становишься небрежным. В какой-то момент я потерял контроль над ситуацией».

В тот момент он увлекся плаванием на яхте. В 1983 году он участвовал в гонке Transpac и не выходил на связь с менеджерами Chuck Е. Cheese. Его лодка первой пришла в Вай-кики, трубили фанфары, лилось шампанское, все улыбались. Через некоторое время Бушнелл решил справиться о делах в бизнесе и был шокирован. Chuck Е. Cheese погибала: убыток за квартал составил 10 миллионов долларов. Бушнелл тут же схватил кубок и полетел домой, но было поздно. Совет директоров хотел пригласить внешнего управляющего, Бушнелл подал в отставку. Сейчас он считает это худшим своим бизнес-решением. «Я очень настойчивый, – говорит он. – Я мог бы спасти Chuck Е. Cheese от банкротства». Через полгода после его ухода Pizza Time объявила о своем банкротстве, и все его акции обесценились. «Тогда мне казалось, что я израсходовал всю свою удачу», – говорит он.

***

Chuck Е. Cheese была поглощена гостиничной сетью, что полностью преобразило компанию (хотя в здании первого заведения Chuck Е. Cheese в Саннивейле открылся ресторан с дим-самами). Бушнелл же столкнулся с суровой реальностью. Он вынужден был продать самолеты, яхту и почти все прочее, кроме домов в Вудсайде и Аспене. «Я летал слишком высоко, чтобы быть сбитым обычной стрелой; для этого потребовалась бы трехступенчатая ракета, ведь я парил в стратосфере, – рассказывал он. – Я считал, что не могу ошибиться». Это был период духовных поисков. Он сидел в своем офисе с выключенным светом и смотрел в окно. Денежный приток уменьшался. Chuck Е. Cheese и Androbot больше не принадлежали ему. Он размышлял о будущем. «Что дальше, большой дядя?» – спрашивал он себя.

Один знакомый Бушнелла из сферы развлечений рассказывал, что тому было тяжело перенести внезапные трудности. «Это печально, – говорил он. – Стив Джобс когда-то работал на Нолана. Нолан должен был стать Джобсом или Биллом Гейтсом. Эти мысли не давали ему покоя». Однако Бушнелл был настроен философски. «У меня была степень МВА по сопротивлению ударам судьбы, – говорил он. – У меня случались как невероятные прорывы, так и крайне неприятные ситуации, но мне никогда не было скучно».

К 1990 году крестному отцу всех вундеркиндов Кремниевой долины пришлось искать себе работу – что и произошло, когда на рынок вышла Commodore. В компании хотели, чтобы Бушнелл занимался продажей CDTV.

Тем временем индустрия, основанная Бушнеллом, процветала. К 1978 году американцы тратили на домашние видеоигры больше 200 миллионов долларов. В 1981 году эта сумма достигла одного миллиарда. Mattel вышла на рынок с ее Intellivision. В 1982 году продажи видеоигр взлетели до небес. Atari приносила половину выручки и 60% операционной прибыли Warner Communications.

Казалось, что Atari ничего не угрожает. Системы серии 2600 находились повсюду: их было продано 20 миллионов экземпляров, к ним было доступно 1500 игр. Activision, Ерух и другие независимые компании начали зарабатывать миллионы, изготавливая игровые картриджи для 2600. Coleco вышла на рынок с конкурирующей системой ColecoVision, впервые в истории предоставлявшей возможность играть в игры на экране домашнего телевизора. При помощи специального модуля расширения ColecoVision могла читать картриджи для Atari 2600. ColecoVision продавалась очень хорошо, отчасти из-за возможности играть на ней в домашнюю версию очень популярной аркадной игры Donkey Kong, лицензированной у Nintendo.

Вскоре Mattel и Atari стали делать игры ColecoVision для своих собственных систем. Milton Bradley попыталась составить конкуренцию им с видеоигровыми картриджами Voice Command, воспроизводимыми на домашнем компьютере Texas Instruments TI-99/4A, но ничего не вышло. Но это скорее было исключением на быстрорастущем рынке: домашние видеоигры приносили прибыль свыше трех миллиардов долларов в год.

Игровые автоматы тем временем приносили еще больше прибыли: пять или шесть миллиардов, несмотря на начавшуюся против них кампанию. В некоторых городах (Бабилон, штат Лонг-Айленд; Окленд, Калифорния; Пемроук-Пайнс, Флорида) были приняты постановления, ограничивающие возможность подростков играть в аркады. Глава здравоохранения Эверетт Куп заявил, что игры приводят к «отклонениям в детском поведении», а также вызывают «физическую и интеллектуальную зависимость».

Но видеоигры продолжали завоевывать мир. «Всеобщее увлечение играми часто сопровождается размышлениями об их возможном дурном влиянии на мораль и посещение школы, и так происходит везде», – писал в 1982 году Джон Скоу в журнале Time. В статье сообщалось, что игры наподобие Asteroids, Defender, Missile Command, Pac-Man и Donkey Kong помимо всех четвертаков только в США съедали 75 тысяч человеко-лет.

Все же момент ухода Нолана Бушнелла из Atari был удачным. Компания продолжала уступать Apple в части компьютеров, а затем и их хлеб насущный, видеоигровой бизнес, потерпел крах.

Бушнелл вздрагивает, вспоминая ошибки Warner в управлении Atari. «Количество ужасающих управленческих решений зашкаливало, – рассказывал Бушнелл. – Компанией управляли люди без необходимой квалификации; была сильнейшая ротация вице-президентов. Компания была очень успешна, но никто не понимал почему. Они лишь штамповали картриджи и продавали миллионы устройств, но никто не мыслил стратегически».

К 1983 году видеоигровая индустрия, приносившая по три миллиарда долларов в год, превратилась в тоненький ручеек: годовой объем рынка сжался до 100 миллионов долларов. Однако Atari и десятки других компаний продолжали производить игры в большом количестве. Бушнелл называл это «непредумышленным провалом» со стороны Atari, которая и разрушила индустрию видеоигр. «Они ожидали удвоения рынка, хотя все свидетельствовало об обратном». Это разорило Warner Communications. Ее акции обвалились, компания оказалась втянута в переговоры о поглощении с Рупертом Мердоком. Стив Росс объявил, что проблемы Atari привели к убытку Warner в 283,4 миллиона долларов во втором квартале 1983 года, «худшем в истории компании, трижды превзошедшем самые мрачные прогнозы Уолл-стрит», – писал The Wall Street Journal.

Количество непроданных игр было огромным. Atari выпустила, а потом уничтожила шесть миллионов картриджей с игрой Е. Т.: The Extra-Terrestrial. Более того, после получения лицензии у Namco на игру Pac-Man картриджей было произведено больше, чем существовало игроков.

С таким количеством игр на складе Atari была вынуждена снизить цены на них. После этого продажи выросли в количестве, но упали в долларовом выражении в десять раз. «Два года подряд Atari продавала игр на два миллиарда и собиралась достигнуть цифры в три миллиарда на третий, – рассказывал Бушнелл. – В погоне за количеством они врезались в стену». Бушнелл много заработал на продаже акций Warner.

«Очень редко в индустрии лидер не просто утрачивает первенство, а теряет место в индустрии, – говорил Бушнелл. – Не осталось ничего. Они пытались урезать издержки, не придумывая ничего качественно нового. На долгосрочные проекты не было денег. После моего ухода в продуктовой линейке Atari не было ни одной новой идеи. Они только меняли местами чипсеты и элементы созданного мной бизнеса. Atari оставила рынок игр Nintendo, а рынок компьютеров – Apple, а затем IBM».

Вынужденные скидки на картриджи разрушали рынок, Atari и Mattel стояли на пороге банкротства. Coleco добилась большего успеха, но не благодаря видеоиграм. Они выпустили «Капустных кукол», серию игрушек, и продали их в количестве более полумиллиарда.

В год, когда Atari понесла убытки в 200-300 миллионов долларов, Рэй Кассар, глава Atari, должен был найти способ удержаться на внезапно исчезнувшем рынке видеоигр либо на жестком рынке компьютеров. Он перепробовал массу вещей, некоторые из них касались небезызвестной японской компании, которая была крайне успешна на внутреннем рынке.

Деловые отношения между Nintendo и Atari начались с лицензирования Donkey Kong для домашнего компьютера Atari. Кассар и Скип Пол, старший вице-президент Atari, пригласили Минору Аракаву и Говарда Линкольна в свой офис в Кремниевой долине. Аракава и Линкольн встретились с дюжиной вице-президентов («заведовавших чем только возможно», – рассказывал Линкольн); всего присутствовало двадцать руководителей, встреча проходила в корпоративной столовой. Кассар хвастался тем, что переманил повара из лучшего ресторана в мире, еда была очень изысканна.

Встреча оправдала себя: Atari лицензировала Donkey Kong для своей системы 800. Хироси Ямаути был доволен результатом переговоров; однажды он позвонил Аракаве и предложил обсудить с Кассаром продажу мировых прав на Famicom. Nintendo продолжала бы продавать систему в Японии, а Atari смогла бы использовать для продажи свою дистрибьюторскую сеть в Америке, Европе и остальном мире. Выгода Nintendo заключалась не только в поступлениях роялти. Nintendo, не способная на конкуренцию вне Японии, с помощью Atari смогла бы продавать продукцию по всему миру.

Система 2600 от Atari устарела, а следующая система, 5200, была не очень хорошо воспринята рынком. Ходили слухи, что Atari разрабатывает новую, более мощную систему Atari 7800, но Ямаути был уверен, что его успех в Японии для Atari в тот момент значил больше, чем все внутренние разработки.

Аракава связался с Кассаром, который увидел в этом потенциал. Atari могла выпустить Famicom под своим именем либо отказаться от сотрудничества и получить еще одного конкурента.

Стороны договорились о встрече, Кассар обещал Аракаве послать за ними с Линкольном корпоративный самолет «Гольфстрим». По пути в аэропорт Аракава спросил Линкольна, будет ли на борту обед. Линкольн ответил, что сомневается в этом, ведь перелет из Сиэтла в Саннивейл очень короткий. Аракава был очень голоден, поэтому перед посадкой оба отправились в ресторан.

В салоне самолета, обставленном кожаными креслами и столами с позолоченными пепельницами, кроме Аракавы, Линкольна и членов экипажа больше никого не было. После взлета стюардесса поинтересовалась, будут ли они обедать. Аракава недовольно посмотрел на Линкольна и перевел взгляд на свежекопченого лосося и «Дом Периньон».

«Съешь это, и все», – проворчал Линкольн.

Когда самолет приземлился в Сан-Хосе, два шофера сопроводили руководителей Nintendo к ожидавшему их лимузину. Оттуда они прибыли в штаб-квартиру Atari, где их провели в конференц-зал. Там уже собрались все управленцы начиная от Мэнни Джерарда и Кассара из Warner до Скипа Пола из Atari и бесконечных адвокатов и вице-президентов, уже знакомых гостям по переговорам насчет Donkey Kong. В разгар встречи зашел поздороваться Стив Росс. Он хотел извиниться перед Минору и Говардом за то, что возвращается в Нью-Йорк на самолете компании, при этом заверив их, что организовал им другой самолет для обратного пути.

Встреча началась с описания Аракавой Famicom. Посыпались вопросы не только с дальнего конца стола от Джерарда и Кассара, но и от адвокатов и прочих руководителей. Делая заметки и отвечая на большинство вопросов, Линкольн наблюдал за Аракавой. «Я всегда мог сказать, понимает ли он суть разговора или нет, насколько он доволен ходом вещей, – рассказывал Линкольн. – В тот раз Аракава был абсолютно поражен этими людьми, этим царством бюрократии».

После встречи Аракава и Линкольн не до конца понимали, насколько все успешно прошло. В аэропорту они сели в самолет поменьше, арендованный Россом, попытались расслабиться и разобраться во встрече; к ним подошел второй пилот и сказал, что господин Росс оставил им немного вина. Стюардесса налила в бокалы редкого бордо. «Я не помню, как мы вернулись домой, – вспоминал Линкольн. – Но на следующее утро у нас сильно гудели головы».

Следующим шагом стала демонстрация Famicom руководству Atari. Скип Пол и полдюжина менеджеров Atari прибыли в Киото и встретились с Ямаути, Линкольном и Аракавой в конференц-зале NCL. Систему продемонстрировал Масаюки Уэмура, объяснивший через переводчика преимущества системы над предшественниками. Ямаути несколько раз покидал помещение и возвращался. Это была его обманная тактика: он хотел сделать вид, что есть другие дела поважнее.

К концу первого дня переговоров Ямаути сильно впечатлил делегацию Atari; Пол позвонил Линкольну, чтобы обсудить некоторые вопросы. Ямаути передавал право низкозатратного производства Atari. Они приобретали права на продажу везде, кроме Японии, и могли получать консультации от программистов NCL. С каждой проданной машины Nintendo будет получать достаточно высокий процент.

Все оставшиеся дни шли упорные переговоры относительно величины процента; в итоге Ямаути добился своего. В один из уходов Ямаути Линкольн намекнул, что терпение Ямаути заканчивается. Лучше поторопиться с соглашением, пока ему все это не надоело. «Вы же не хотите, чтобы господин Ямаути вышел из себя», – сказал Линкольн.

В одиннадцатом часу представители Atari удалились из конференц-зала, чтобы связаться с Рэем Кассаром и Мэнни Джерардом. Ямаути вернулся к Аракаве и Линкольну. «Господин Ямаути, вы не должны тут находиться, – сказал Линкольн. – Если люди Atari увидят вас здесь, то подумают, что вы сильно встревожены».

Глава компании уничижительно посмотрел на Линкольна. Ямаути вел переговоры по-своему и не нуждался в советах высокомерного молодого адвоката из Америки. Он оставался в комнате до возвращения команды Atari. Пол объявил, что сделка одобрена, и попросил Линкольна составить контракты. А через месяц они встретятся и подпишут их на июньской Выставке потребительской электроники (CES) в Чикаго. В этот момент Ямаути встал и вышел из комнаты. Последовали рукопожатия и объятия, свидетельствовавшие об успехе переговоров.

Позднее Ямаути вылетел в Чикаго на CES, где встретился с Линкольном и Аракавой. В конференц-центре они проходили мимо стенда Coleco, где в освещенной витрине был выставлен их новый домашний компьютер Adam. На его цветном экране отображалась игра Donkey Kong.

В тот день акции Coleco выросли на двадцать пунктов, и представители Atari были не в восторге, увидев игру Nintendo на машине своего конкурента.

Из офиса Рэя Кассара отправили Аракаве краткое письмо с угрозами разорвать сделку и даже подать в суд на Nintendo. Atari, которой принадлежали права выпуска Donkey Kong на дискетах, подозревала Nintendo в двойной игре.

Той же ночью Говард Линкольн устроил экстренное совещание с президентом Coleco Арнольдом Гринбергом в номере Nintendo. На встрече присутствовали Минору и Йоко Аракава, Рон Джуди, Говард Линкольн, а также Гринберг и ряд его коллег со стороны Coleco. С ними был переводчик.

Все расселись вокруг стола. Аракава шепнул Линкольну: «Ничего не говорите. Господин Ямаути сделает все сам». Арнольд Гринберг, франтовато выглядевший человек, находился в приподнятом настроении из-за успеха компьютера Adam; он поинтересовался, где Ямаути. Йоко заверила его, что отец вот-вот появится.

Ямаути резко вошел в комнату и, не обращаясь ни к кому из сидящих, встал в конце стола. Он был в ярости, как заметил один из присутствовавших.

Он начал монотонную речь хриплым высоким голосом, но вскоре принялся говорить на повышенных тонах. Ямаути закончил речь пронзительным криком, уставив палец на Гринберга.

Резкая критика Ямаути, прозвучавшая на японском языке, ошеломила всех присутствовавших, возможно, кроме четы Аракава. «Это чертовски напугало меня», – рассказывал Линкольн.

Люди в Coleco не знали, что испортили выгодную сделку между Atari и Nintendo – на кону стояли миллионы долларов, – но понимали, что подверглись гневу Ямаути. Гринберг, повернувшись к Аракаве в поисках помощи, наткнулся на холодный взгляд. Какое-то время после тирады Ямаути в комнате было абсолютно тихо. Наконец заговорил переводчик. «Господин Ямаути очень расстроен», – сказал он.

Это преуменьшение подчеркивало тот факт, что у Coleco был только один выход: уступить. Переводчик продолжал переводить все гневные выражения, но Ямаути уже победил. Гринберг пытался оправдаться тем, что рассматривал Adam как компьютер с видеоигровыми функциями, но это звучало неубедительно. Затем он попытался свалить все на Линкольна, обвиняя того в «непонимании». Это разъярило Линкольна; он хотел вскочить и ответить, но почувствовал, что Аракава держит его за предплечье.

Ямаути заговорил вновь. Он дал понять, что разговоры окончены и он не собирается выслушивать оправдания. Coleco должна была отказаться от продаж Donkey Kong на Adam, объяснив все ошибкой, иначе начнется разрушительный для них судебный процесс. Именно так все и поняли Ямаути. Гринберг и его коллеги отступили перед угрозой суда. Позднее, на ужине в ресторане отеля, Ямаути, ослабив галстук, повернулся к все еще ошарашенному Линкольну и сказал: «Иногда нужно так вести себя с людьми, господин Линкольн. Что вы думаете о том представлении?»

Та запутанная история с Coleco в итоге не сыграла особой роли в сделке между Nintendo и Atari, которая провалилась и без этого, главным образом по вине Atari. Через месяц после CES, в июле 1983 года, Рэя Кассара уволили из Atari.

В сентябре Мэнни Джерард устроил встречу между Atari, Nintendo и Coleco в нью-йоркском офисе Warner. Из Калифорнии прибыл Скип Пол с командой. Там же были Арнольд Гринберг и все управленцы Coleco. Со стороны Nintendo присутствовали Минору Аракава и Говард Линкольн.

В отделанном деревом офисе Джерарда стояли тикерный аппарат, передававший последние биржевые показатели, и множество телефонов, с примерно шестьюдесятью линиями. Джерард сказал, что меняет обстановку офиса и ждет поставки новых картин. Аракава принял это к сведению, зная о массовых сокращениях и ежеквартальных убытках Warner. На этой встрече было достигнуто предварительное соглашение о разделе прав на Donkey Kong, но оно так и осталось словами. Выпуск Adam обернулся катастрофой для Coleco; Nintendo узнала (от адвоката, уволенного из Warner), что у Atari не было денег на покупку Famicom. Переговоры были представлением, устроенным, чтобы связать Nintendo обязательствами, убрать конкурента и, возможно, узнать больше про начинку японской видеоигровой системы. Когда сообщение о сорвавшейся сделке достигло Минору Аракавы, он счел это ужасным. С этой плохой новостью он позвонил Ямаути; ему казалось, что исчезали потенциальные миллионы.

Однако последствия этого были благотворными для Nintendo. Несколько лет спустя Аракава рассказывал: «Вы можете поверить в то, что мы почти продали систему? Если бы мы действительно это сделали, то никто за пределами Японии никогда бы не узнал о Nintendo».

***

Тем временем американский рынок домашних видеоигр испарился. В 1984 году Mattel продала свое подразделение электронных разработок. Арнольд Гринберг свернул деятельность Coleco. В Atari Мэнни Джерард на смену Рэю Кассару поставил Джима Моргана из компании Philip Morris, чей опыт в сигаретном маркетинге вряд ли был полезен для видеоигровой индустрии. Морган хвастался перед подчиненными, что его многомиллионный контракт на семь лет дает ему право управлять компанией по своему усмотрению.

Однако, как сказал бывший управленец Atari в интервью журналу Business Week, «Рим полыхал, а он занимался пустяками». За первые девять месяцев 1983 года убытки Atari составили 536 миллионов долларов. Игры, которые должны были продаваться за 40 долларов, уценялись и продавались за 4. Морган превратил сорок офисов Atari в Кремниевой долине в 28, закрыв девять новых разработок Atari. Он уволил четверть служащих компании. Но было поздно, все это не дало никакого эффекта. Стиву Россу, которого Морган называл «самым лучшим счетоводом», все происходящее успело надоесть. 6 июля 1984 года Моргана выгнали из Atari. Он не знал, что Стив Росс собирается продать Atari по частям.

Подразделения Atari, занимавшиеся «железом» – видеоигровыми системами и компьютерами, – были проданы за 240 миллионов долларов ценными бумагами (Warner сохранила 25% компании) Джеку Тремиелу, основателю Commodore Business Machine. Тремиел полагал, что его новая компания под названием Atari Corporation сможет составить конкуренцию Apple и Commodore. Его выгнали из Commodore, и он мечтал отомстить. Так как Тремиел, приступивший к руководству вместе с тремя сыновьями, совершенно не интересовался игровыми автоматами, Warner продала это подразделение Масайе Накамуре; так Atari Games стала филиалом компании Namco. В соответствии с соглашением Atari Games могла заниматься всем, кроме систем или программ, которые могут составить конкуренцию продукции Atari Corporation Тремиела.

«На все это я смотрел с грустью, – рассказывал впоследствии Нолан Бушнелл о развале основанной им когда-то компании. – Ты ничем не можешь помочь, но все равно переживаешь за имя, которое придумал когда-то». Он добавляет: «Atari могла бы стать компанией, эквивалентной Nintendo и Apple под одной крышей».

***

Рынок домашних видеоигр был мертв. Всем было ясно: никто в Америке больше не хочет ими заниматься. Но Минору Аракава, наблюдая за происходящим, заметил, что есть группа людей, не обращающих внимания на некрологи и хвалебные речи. В залах игровых автоматов по-прежнему было много людей, а автоматы приносили больше денег, чем премьерные показы фильмов, – миллиарды долларов. Возможно, задавался вопросом Аракава, это было не отсутствие интереса к видеоиграм, а неаккуратное управление бизнесом, что он мог наблюдать в Atari и Warner.

И он решил это проверить.