Текст книги "Клятва всадника ветра"

Автор книги: Дэвид Марк Вебер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 37 страниц)

Ялит откинулась на спинку стула и ласково улыбнулась своей помощнице. Для всех практических целей Шаррал действительно была ее неофициальным вице-мэром, хотя городской устав не предусматривал такой должности. Они знали друг друга с детства, хотя Ялит родилась в Кэйлате, а Шаррал было пять лет, когда ее мать стала девой войны. Анлар Джирэйманфрессе повезло больше, чем некоторым – Шаррал была единственным ребенком в семье. Это всегда было неприятно, а часто и болезненно, когда женщина с детьми искала дев войны. Для матери было необычно стать девой войны, потому что их устав не предусматривал никаких юридических оснований для сохранения за ней опеки или даже права навещать своих детей после того, как она порвала со своей семьей. Это была очень редкая или очень отчаявшаяся мать, которая была готова рискнуть потерять всякий контакт со своими детьми, какой бы невыносимой ни казалась ее собственная жизнь.

Тем не менее, на удивление многим из них было разрешено взять с собой своих дочерей. В большинстве случаев, подумала Ялит, это сказало все, что нужно было сказать об отцах этих детей. Эти мужчины отказались от владения своими детьми не из нежности и любви; они сделали это потому, что эти дети были просто дочерьми, а не чем-то таким важным, как сын. Неудивительно, что женщины, которым не повезло выйти за них замуж, искали любого спасения, какое только могли найти!

Но что бы ни чувствовали их жены, Ялит часто задавалась вопросом, что чувствует кто-то вроде Шаррал, когда она думает об этом. Каково это – знать, что мужчина, который произвел тебя на свет, заботился о тебе меньше, чем о паре старых ботинок? Чувствовали ли вы себя отвергнутым, отброшенным как нечто неважное и легко заменяемое? Или ты проводила каждое утро, благодаря Лиллинару за то, что избежала общения с родителем, который мог так относиться к своему собственному ребенку? Ялит знала, как она относится к любому, кто способен на такое, но она также знала, что разум и сердце могут быть жестоко неразумными.

– Если бы я думала, что смогу натравить на нее Балкарту, я бы наслаждалась этим даже больше, чем передачей ее тебе, Шаррал, – сказала мэр. – На самом деле, я бы с удовольствием посмотрела на это. Но это может показаться немного экстремальным – бросить пятисотницу – и к тому же командира всей городской стражи – на произвол судьбы из-за какой-то полусотницы. Во всяком случае, не без явной провокации.

– Экстрим! – фыркнула Шаррал. – Балкарта – командир стражи, а Сумита – одна из ее офицеров – одна из ее младших офицеров, Ялит. Младший офицер, которая только что солгала мне, чтобы попасть к тебе без предварительной записи! Это кажется мне верным и прямым нарушением хорошей дисциплины, и если Балкарта не может поджарить Сумиту за что-то подобное, то кто именно может?

– Но в этом-то и дело, не так ли? – губы Ялит изогнулись в чем-то слишком вяжущем, чтобы это можно было назвать улыбкой. – Сумита здесь не только ради себя, и она знает, что я это знаю. Кроме того, возможно, она права.

– И, возможно, она опасная, высокомерная, вспыльчивая, предвзятая, доставляющая неприятности идиотка с моралью норки во время течки, аппетитами хищного богомола и иллюзией собственной значимости тоже!

– Тебе не нужно стесняться в выражениях со мной после всех этих лет, Шаррал, – сказала Ялит с резким смешком. – Скажи мне, что ты на самом деле чувствуешь к ней.

– Это не шутка, черт возьми, Ялит! – Шаррал в отчаянии замахала обеими руками.

– Да, это не так, – согласилась Ялит более трезво. – Но нравится нам это или нет, в данный конкретный момент Сумита говорит только то, что думает опасное количество других дев войны. Так что я не могу просто позволить тебе или Балкарте наступить на нее – по крайней мере, сначала не дав ей немного поводка, – не рискуя еще больше оттолкнуть людей, которые уже думают, что я слишком сговорчива. Как Сэйрета и ее компания.

Губы Шаррал сжались, как будто она хотела оспорить это. К сожалению, она не могла.

– Хорошо, – вздохнула она. – Ты выигрываешь – или проигрываешь, или что бы ты там ни делала! Я провожу ее внутрь.

* * *

– Спасибо, что согласились принять меня в такой короткий срок, мэр, – сказала Сумита, когда Шаррал закрыла за собой дверь кабинета, а Ялит указала на стул по другую сторону своего стола.

– Я это сделала? – приветливо спросила Ялит, выгнув обе брови и сложив пальцы перед грудью, откинувшись назад и положив локти на подлокотники кресла. – Это странно. Я могла бы поклясться, что Шаррал только что сказала мне, что у вас была назначена встреча со мной.

Сумита покраснела, а Ялит внутренне улыбнулась. Неужели другая женщина действительно ожидала, что бессмысленная вежливая формула сможет каким-то образом убедить Ялит замять то, что равносильно высокомерному требованию к мэру встретиться с ней?

– Полагаю, мне не следовало этого делать, – пробормотала Сумита через мгновение. – Просто мне важно поговорить с вами, и я не думала, что Шаррал вообще скажет вам, что я здесь.

– Шаррал рассказывает мне о каждой, кто просит меня о встрече, Сумита, – спокойно сказала Ялит. – Независимо от того, нравятся они ей или нет.

Румянец Сумиты стал еще гуще. Это было особенно очевидно у кого-то с ее светлой кожей и золотистыми волосами, и Ялит позволила ей несколько секунд вариться в собственном соку.

– Очень хорошо, – сказала она наконец. – Вы здесь. Что было такого важного, что вам просто необходимо было увидеть меня?

– Мэр Ялит, – Сумита заметно встряхнулась и наклонилась вперед в своем кресле, – ситуация в Лорхэме хуже, чем когда-либо, и она неуклонно ухудшается. Мы должны что-то сделать!

– И что именно вы хотели бы, чтобы я сделала, Сумита? – спросила Ялит с убийственным терпением.

– Мы не можем просто стоять там, пока Трайсу и его подхалимы систематически разрушают все, чего мы достигли за последние двести лет! – запротестовала Сумита. – Достаточно плохо, что он нарушает наши границы со своей мельницей или наши прерогативы с этими дорожными сборами, но теперь его так называемый управляющий рынка в Тэйларе полностью вытесняет нас. – Она оскалила зубы. – Неужели вы хоть на минуту думаете, что кто-то вроде Мануара осмелился бы сделать это без поддержки Трайсу?

– Во-первых, – спокойно сказала Ялит, ее темные глаза смотрели на Сумиту, как две баллисты, – мы не "просто стоим там". Во-вторых, кажется, есть какой-то вопрос относительно того, что именно мастер Мануар делает или не делает в Тэйларе. В-третьих, когда совет и я уточнили, что вы должны быть нашим официальным представителем при нем, мы также проинструктировали вас не вступать в конфронтацию. Цель состояла в том, чтобы сделать твердое заявление через пресс-секретаря, достаточно официальное, чтобы ясно выразить нашу озабоченность, а не вызвать антагонизм у этого человека.

– Настроить его против себя! – воскликнула Сумита. – Мэр, он утверждал, что за все наши трудности была ответственна Джоланна!

– Я прочитала ваш отчет, Сумита, – сказала Ялит. – Это... прискорбно, что вы исключили Тирету из вашей встречи с управляющим рынка.

– Вы обвиняете меня в искажении того, что сказал Мануар? – резко спросила Сумита.

– Я говорю, что вторая точка зрения на разговор была бы полезна. – Ялит встретила сердитый взгляд молодой женщины своим собственным. – И я предполагаю, что Тирета, которая лично знает Мануара, возможно, смогла бы предотвратить столь быстрый выход разговора из-под контроля. И, честно говоря, Сумита, я также предполагаю, что непримиримость часто проявляется в глазах смотрящего. Вы пришли на эту встречу с кровью в глазах – и не притворяйтесь ни передо мной, ни перед самим собой, что вы этого не сделали, – и вряд ли это лучший способ создать атмосферу сотрудничества.

– Я пошла на эту встречу, полная решимости быть настолько разумной, насколько мне позволял Мануар, – огрызнулась Сумита. – Вы и совет послали меня в качестве нашего официального представителя – я должна был просто стоять там и позволять ему лгать мне о Джоланне, не призывая его к этому?

– Да, мы послали вас в качестве нашего официального представителя. Мы также подчеркнули важность того, чтобы быть разумными. О том, чтобы отступить назад, если бы это было то, что потребовалось, чтобы совершенно ясно дать понять, что не мы провоцируем проблемы.

– И позволить ему переложить всю вину на Джоланну заставило бы нас выглядеть "разумными"? – Сумита издала резкий, злой смешок. – Это доказало бы ему, что мы были достаточно слабы, чтобы позволить ему выйти сухим из воды с неприкрытой ложью!

– Что вам следовало сделать, так это сказать ему, что вы не могли поверить, что Джоланна могла намеренно или сознательно спровоцировать проблемы между нами и тэйларскими торговцами. Вам никогда не следовало обвинять его во лжи по этому поводу. Вместо этого вы должны были заверить его, что и я, как мэр, и городской совет самым тщательным образом изучим его утверждения. И вы должны были указать ему, что, пока мы изучаем их, он остается ответственным за то, чтобы тэйларский рынок, в отличие от отдельных торговцев на нем, соблюдал условия нашей хартии.

Сумита пробормотала что-то себе под нос и выглядела непокорной, и Ялит подавила внезапное жгучее желание оторвать другой женщине голову. Она остановилась на том, чтобы пару раз пристально посмотреть на Сумиту, прежде чем продолжила тем же дотошным тоном.

– Вам также следовало прислушаться к Тирете. Она хотела остаться, поискать Хириана. Если уж на то пошло, поговорить с самим Мануаром. Вместо этого вы увезли ее обратно в Кэйлату.

– Совет возложил на меня ответственность за ее безопасность, – процедила Сумита сквозь стиснутые зубы. – По моему мнению, ее безопасность в Тэйларе была под угрозой.

– Но на самом деле здесь под вопросом здравость вашего суждения, не так ли, Сумита? – тихо спросила Ялит.

– Если вы не доверяли моему суждению, тогда вам не следовало посылать меня в первую очередь! – выпалила в ответ Сумита.

– Вы не были моим выбором, – категорично сказала ей Ялит. – Я не возражала против этого, хотя, вероятно, должна была бы. Но я выбрала вас для этой работы не потому, что, честно говоря, была обеспокоена тем, что может произойти нечто подобное.

– Пришло время нам перестать их бояться! – яростно сказала Сумита. – Пришло время нам дать отпор вместо того, чтобы просто позволять им давить на нас! Если вы этого не видите, то другие могут! Мы просто терпим их, реагируя на каждое новое нарушение еще одним слезливым протестом вместо того, чтобы пинать их по яйцам, и это неразумно! Это значит раздвигать перед ними ноги и приглашать их...

– Этого достаточно! – Ялит хлопнула по своему рабочему столу так сильно, что у нее защипало руку, и рот Сумиты захлопнулся от шока. Мэр наклонилась к ней через стол, ее обычно кроткие глаза вспыхнули гневом, и молодая, более высокая дева войны вжалась в спинку стула.

– Ты молода, – ледяным тоном сказала ей Ялит. – Возможно, старше Тиреты, но это не так уж много говорит, не так ли? Ты нетерпелива, ты зла, ты не очень умна и просто напрашиваешься на драку. Что ж, если только нам не повезет больше, чем мы имеем разумное право надеяться, возможно, ты вызвала для нас такое столкновение. Я не ожидаю, что ты поймешь, насколько на самом деле серьезны проблемы, которые ты помогла создать, потому что ты слишком занята, похлопывая себя по спине и поздравляя себя с тем, что "заняла твердую позицию". Но я действительно ожидала, что ты будешь следовать инструкциям, которые тебе были даны. Я также ожидала, что ты будешь держать язык за зубами, когда обращаешься к мэру Кэйлаты. И тебе лучше запомнить обе эти вещи, девочка, потому что, если ты не можешь проявить хотя бы самую элементарную вежливость или подчиниться инструкциям, которые дает тебе твое начальство, тогда я буду обсуждать с Балкартой, можно ли тебе доверить какую-либо ответственность, включая должность офицера городской стражи. Это совершенно ясно, Сумита-полусотница?

Сумита уставилась на нее, более испуганная и запуганная ледяной точностью Ялит, чем она когда-либо была бы в результате любой крикливой конфронтации. Ялит задержала на ней взгляд еще на несколько ударов сердца, затем очень слабо кивнула.

– Ты можешь идти, Сумита-полусотница. И в следующий раз, когда ты скажешь моей помощнице, что у тебя назначена встреча со мной, тебе лучше записаться на прием. Потому что, если ты этого не сделаешь, у тебя никогда больше его не будет. Это тоже ясно?

Сумита быстро кивнула, и Ялит фыркнула.

– Тогда иди, – сказала она, и Сумита, казалось, взлетела со своего стула. Она исчезла за дверью гораздо быстрее, чем вошла, и та закрылась за ней.

Через мгновение она снова открылась, и Шаррал снова просунула голову в кабинет Ялит.

– Я думала, ты сказала, что мы не можем наступить на нее? – мягко сказала помощница.

– Нет, я сказала, что вы с Балкартой не могли наступить на нее.

– Разве это не более или менее одно и то же?

– Даже отдаленно. – Ялит поморщилась. – То, что я только что сделала, было личным советом и выговором младшему офицеру, потому что я была недовольна тем, как она выполнила инструкции, которые я ей дала. Ну, я также отшлепала ее за неподчинение, но это было на личном уровне. Чего я не делала, так это того, чтобы одна из моих подчиненных – это ты, Шаррал – распекла ее, и я не согласилась на то, чтобы один из ее военных начальников – это Балкарта – сделала ей такой же выговор. – Мэр пожала плечами. – Даже ее спонсоры в совете не могут предположить, что все, что только что произошло в этом кабинете, было хотя бы отдаленно неподобающим с моей стороны. Или что она просто не дала мне достаточно оснований для того удара, который я на нее обрушила.

– И какого именно члена совета вы ожидаете одурачить всеми этими танцами вокруг да около?

– Я не собираюсь никого обманывать, – сказала Ялит. – Ты знаешь, какие фокусы я уже проделываю с советом. Стороны довольно четко очерчены, но пока я остаюсь в рамках обычаев и обихода, у клики Сэйреты нет повода призывать к открытому голосованию порицания.

– Ты действительно думаешь, что это так плохо? – Шаррал посмотрела на мэра, выражение ее лица было одновременно встревоженным и удивленным.

– Неужели я действительно так думаю? Нет. – Ялит покачала головой. – Но это не значит, что я права. И это также не означает, что ситуация не может измениться. Поэтому, пока я не буду уверена в том, чего именно хочет Сэйрета – и что я могу помешать ей получить то, что она хочет, – я не планирую рисковать.

Она снова покачала головой.

– Эта штука строилась уже долгое время, Шаррал. Мне также не нравится, что за последний год или два интенсивность внезапно начала расти. И, честно говоря, я так же зла, как могли бы быть Сумита или Сэйрета. Но прямо в эту минуту ситуация висит на самой грани выхода из-под контроля. Нам не нужна какая-то глупая конфронтация – или что-то в этом роде! – чтобы сделать все еще хуже.

Глава шестнадцатая

Базел Бахнаксон стоял на зубчатой стене замка Хиллгард, глядя вдаль и волнуясь. Брандарк Брандарксон встал у его левого локтя и помогал ему в этих занятиях.

– Почему у меня такое чувство, что это была действительно плохая идея? – пробормотал градани Кровавый Меч.

– Поднимаешься сюда? – Базел посмотрел на него сверху вниз и приподнял бровь, а Брандарк покачал головой с натянутой усмешкой. Дождя не было. На самом деле, солнце светило ярко, и сквозь прерывистые разрывы в облаках виднелись чистые голубые пятна. Но порывистый ветер был намного сильнее здесь, на стенах, где никакие препятствия не блокировали и не ослабляли его мощь, и косы воинов градани развевались позади них.

– Нет, – сказал Брандарк. Он указал на дорогу, уходящую на восток. – Я имел в виду, что Теллиан уходит этим путем.

– Не похоже, что у него был какой-то другой выбор, не так ли сейчас? – ответил Базел, и Брандарк пожал плечами.

– Тот факт, что что-то является единственным выбором, который у кого-то есть, не делает это хорошей идеей, когда он его делает, – отметил он. – Особенно не тогда, когда у него столько врагов, сколько у Теллиана. Мне не нравится мысль о том, что он будет разгуливать там не более чем с десятком телохранителей, Базел.

– Во-первых, только по милости богов с ним вообще есть телохранители, – фыркнул Базел. – Как только появился Тарит и он подтвердил все, что сделала Лиана, он был готов отправиться в путь с одним Хатаном рядом с собой. Теперь, думаю, это то, о чем большинство людей подумали бы после того, как это была плохая идея.

– Знаешь, – заметил Брандарк, – у тебя развивается настоящий дар к преуменьшению, Базел.

Базел только снова фыркнул, на этот раз громче, но они оба знали, что он был прав. Даже Теллиан знал это, хотя и Хатан, и Хэйната оказались вынуждены сидеть на нем – почти буквально – прежде, чем он признался в этом. Для Хэйнаты это было тяжелее, чем для его брата ветра, но, как бы она ни беспокоилась о безопасности своей дочери, она также была женой одного знатного человека и дочерью другого. Несмотря на непревзойденную скорость, которой одаривал любого всадника ветра его скакун, лорд-правитель Уэст-Райдинга вообще не имел права подвергать себя риску, разгуливая по сельской местности без защиты. Было вполне возможно, что один из его врагов мог следить за его приходами и уходами с прицелом на тихое маленькое убийство, предполагая, что он был достаточно глуп, чтобы предложить лазейку, и даже скакун не мог убежать от стрелы. Кроме того, как мрачно заметил Хатан, Лиана вырвалась вперед настолько, что даже скакуны вряд ли смогли бы догнать ее, пока она не доедет до места назначения, так что не было причин бросаться наутек, как безрассудные дураки.

– Во-вторых, – продолжил Базел через мгновение, – это его дочь, Брандарк. Он дворянин и правитель, да. Но он хочет быть отцом, прежде чем он станет кем-то еще. – Он покачал головой. – Он не сдастся, несмотря ни на что.

– Но действительно ли это то, что лучше для Лианы? – спросил Брандарк более спокойно. Базел снова пристально посмотрел на него, и Кровавый Меч пожал плечами. – Я знаю, что он любит ее, Базел. И я знаю, что он хочет, чтобы она снова была дома в целости и сохранности. Но Лиана не дура. Что бы ни думали другие люди, ты знаешь – и ее родители тоже, – что она сделала это не по прихоти. Если она продумала это так тщательно, как я уверен, возможно, то, что она делает, на самом деле к лучшему.

Базел хмыкнул. Он и сам подумал о том же, когда вспомнил боль и страх – и не только за нее, теперь он понял – в паре нефритово-зеленых глаз. Но он знал, что даже если бы Теллиан пришел к точно такому же выводу, это никак не повлияло бы на его решимость защитить дочь, которую он любил, от последствий ее собственного решения.

– Возможно, ты прав, – сказал он наконец. – Я не буду отрицать, что задавался тем же вопросом. Но на месте Теллиана я бы сделал тот же выбор, и я хорошо это знаю. – Он снова покачал головой. – Это трудная вещь, Брандарк. Трудная вещь.

Они снова замолчали, глядя вдаль, на ветер, и гадая, что происходит там, за восточным горизонтом.

* * *

– Милорд защитник!

Базел удивленно поднял глаза. Восхитительные запахи одного из ужинов Талы – наваристого, горячего карри, курицы, говядины и картофеля – дразняще поднимались от мисок и блюд на столе перед ним, а вечер за окном деловито уступал место ночи. Он пригласил Гарнала и Хартанга присоединиться к нему и Брандарку за ужином, но не ожидал других посетителей этой ночью. И он, конечно, не ожидал увидеть сэра Джалэйхана Суордспиннера, лично появившегося в его комнате.

– Да, сэр Джалэйхан? – мягко сказал он, откладывая нож и вилку. – И в чем бы я мог быть полезен?

Он махнул на стул по другую сторону стола, приглашая человека сесть, но Суордспиннер остался стоять.

– Прошу прощения за то, что прервал ваш ужин, милорд защитник. И ваш, милорды. – Он кивнул с резкой, почти судорожной вежливостью Брандарку и двум другим Конокрадам, и Базел навострил уши, уловив резкие нотки в голосе собеседника. Сэр Джалэйхан был сенешалем замка Хиллгард. В отсутствие Теллиана он командовал гарнизоном не просто Хиллгарда, но и всего Балтара, и Теллиан Боумастер не выбрал на этот пост кого-то, кто был склонен к панике. И все же в этот момент сэр Джалахан был опасно близок к тому, чтобы сделать именно это.

– Нет необходимости извиняться, сэр Джалэйхан, – сказал Базел через мгновение, взглянув на других градани. – Я не сомневаюсь, что только насущная необходимость могла заставить тебя сделать это.

– Тут вы не ошибаетесь, милорд защитник, – согласился Суордспиннер тем же надтреснутым голосом. – К нам только что прибыл гонец от лорда-правителя Идингаса из Уорм-Спрингс, – продолжил он. – Это одно из небольших владений Уэст-Райдинга, на северо-восточной границе. Вверх между западным ответвлением реки Спиар и берегом Норт-Айс-Систер.

Он сделал паузу, и Базел кивнул в знак понимания географии. Это означало, что этот Уорм-Спрингс находился почти так же далеко на севере, как южный край ледника Хоупс-Бейн, примерно настолько далеко, насколько вы могли добраться из Балтара и остаться в Уэст-Райдинге. И все же, даже когда он кивнул, у него возникло странное чувство, что Суордспиннер не остановился, чтобы убедиться, что Базел следует за ним. Это было больше похоже на то, как если бы сенешалю нужно было сделать паузу. Как будто то, что привело его сюда, было настолько ужасно, что ему нужно было время, чтобы собраться с духом для настоящего объяснения.

Сэр Джалахан глубоко вздохнул, затем посмотрел Базелу в глаза.

– Милорд защитник, послание лорда Идингаса – ну, это то, на что я не имею ни малейшего представления, как ответить. Я сомневаюсь, что сам милорд барон знал бы! Но вот в чем я уверен: если кто-то и может знать, что делать, так это защитник Томанака. Пожалуйста, милорд. Мне нужна твоя помощь – позарез.

* * *

Выражение лица Базела было таким же мрачным, как и его мысли, когда они с Брандарком последовали за сэром Джалэйханом в кабинет сенешаля. Он подумывал о том, чтобы взять с собой Гарнала и Хартанга, но передумал. Эта встреча могла бы быть достаточно трудной и без привлечения к ней такого количества градани. Кроме того, если то, что говорили ему его инстинкты – и та неопределимая связь, которая всегда связывала его, пусть и слегка, с Томанаком, – было правдой, кому-то нужно было пойти и предупредить братьев по мечу Ордена, что они могут понадобиться.

Вскоре.

Кабинет Суордспиннера был следующей дверью по коридору от собственного кабинета Теллиана, и он был лишь немного меньше, чем у барона. Несмотря на это, и несмотря на тот факт, что сотойи были выше большинства людей, Базел чувствовал себя стесненным и пойманным в ловушку, болезненно осознавая, как потолок сомкнулся над его головой.

Он постоянно испытывал такое чувство, когда впервые прибыл в Хиллгард, но это было ощущение, которое он преодолел с помощью знакомства. Теперь это успокаивающее ощущение знакомого исчезло. Ужасное послание, которое Джалахан кратко изложил ему по дороге в свой кабинет, лишило его этого чувства, и казалось, что на него давит тяжесть каменной кладки замка.

Человек, ожидавший в кабинете Суордспиннера, был невысок для сотойи, на добрых четыре дюйма ниже Брандарка, не говоря уже о Базеле. Но он был крепким, обветренным мужчиной, с крепкими мускулами и лицом, которое ветер, солнце и зима выдубили до оттенка старой кожи. Базел не мог точно оценить его возраст, но он был уверен, что человек был по крайней мере на несколько лет старше его самого.

И также быстро стало очевидно, что это был не один из слуг Теллиана, которые одобряли градани.

Посланец лорда Идингаса вскочил на ноги, его измученное лицо перекосилось от возмущения, как только он увидел Базела и Брандарка. Его глубокая усталость явно подорвала любую нормальную сдержанность, которая у него могла быть, и он сердито открыл рот. Без сомнения, он намеревался потребовать рассказать, что, по мнению Суордспиннера, он делал, привлекая градани к своей миссии в Хиллгарде, и Базел не мог честно винить его. Не учитывая долгую и кровавую историю, которая лежала между кланами сотойи и Конокрадов. Базел не стал вдаваться во все подробности, но ужасающих обрывков, которыми Суордспиннер поделился с ним по пути сюда, было более чем достаточно, чтобы объяснить как усталость посланника, так и его гнев из-за того, что он внезапно оказался лицом к лицу с градани.

Но, несмотря на все это, мужчине удалось сжать челюсти, прежде чем его гнев нашел слова, чтобы выразить себя. Базел был впечатлен самообладанием собеседника. Он сомневался, что смог бы сравниться с ним, если бы их обстоятельства поменялись местами. И он вдруг обрадовался, что отправил Гарнала с Хартангом предупредить Орден.

– Элфар Эксблейд, будь известен принцу Базелу Бахнаксону, сыну князя Бахнака, градани Конокраду, – сказал Суордспиннер официальным тоном. Очевидно, он тоже осознал борьбу Эксблейда со своими эмоциями, и он тщательно контролировал свой голос, когда добавил: – И защитнику Томанака.

– Защитнику Томанака? – повторил Эксблейд. Несмотря на все, что он мог сделать, в его тоне было столько же недоверия, сколько и удивления, и его обветренное лицо покраснело еще больше, когда он понял, как выдал себя.

– Да, – прогрохотал Базел, его глубокий голос был размеренным и бесстрастным. – И не буду винить вас за то, что вы немного... удивлены, мастер Эксблейд. – Он изобразил кривую улыбку. – Думаю, вы не могли бы быть удивлены больше, чем я, когда Он впервые появился и сказал мне, что у такого, как я, есть задатки защитника! И все же я таков, и если есть что-то, что я могу сделать, чтобы служить вам или лорду-правителю Идингасу против Тьмы, то я это сделаю.

В его голосе слышался привкус железного обещания. Эксблейд слышал это, но столько веков взаимной ненависти не могли быть смыты так быстро.

– Надеюсь, вы не воспримете это неправильно... милорд защитник, – сказал он через мгновение. Казалось, ему было трудно произнести название, как будто слова были достаточно острыми, чтобы порезать ему язык. – Но Уорм-Спрингс – это не совсем то, что вы могли бы назвать самым сердцем Уэст-Райдинга. Довольно часто новости доходят до нас не сразу, а мы ничего о вас не слышали. Итак, если я могу спросить, что здесь делает градани?

– И что градани делает, притворяясь защитником Томанака, если уж на то пошло? – сухо добавил Базел, и Эксблейд снова покраснел. Но он также упрямо кивнул, и Базел усмехнулся.

– Мастер Эксблейд, – сухо начал Суордспиннер, – Принц Базел – гость барона Теллиана. При данных обстоятельствах, я не думаю...

– Оставим это, сэр Джалэйхан, – прервал Базел. Сенешаль пристально посмотрел на него, и Конокрад пожал плечами. – На месте мастера Эксблейда я бы не был так вежлив, – сухо сказал он и вернул свое внимание другому мужчине.

– То, что я собираюсь здесь сделать, просто немного сложно, – сказал он. – Я буду рад объяснить все это вам и лорду Идингасу, если, конечно, у меня будет такая возможность. А пока давайте просто скажем, что мы с бароном Теллианом – да, и мой отец тоже – делаем все возможное, чтобы для разнообразия не скрещивать наши мечи друг с другом. Это то, чем я занимаюсь здесь, в Хиллгарде. Но что вы на самом деле спрашиваете, мастер Эксблейд, так это почему Конокрад должен предлагать помощь любому сотойи – или приближаться на одну-три лиги к любому когда-либо рожденному скакуну. Или, если уж на то пошло, почему вообще вы должны доверять таким, как я, делать что-либо подобное.

– Да, это так, – сказал Эксблейд через мгновение. – Ваш народ не зря называют Конокрадами... милорд. И сам Томанак знает, сколько наших лошадей вы украли, зарезали и съели, – продолжил он, отвечая прямотой на прямоту, и Базел улыбнулся более естественно. Этот человек мог ненавидеть градани, но Базел распознал родственную душу, когда встретил ее.

– Это в нас есть, – признал он. – И, по правде говоря, среди моего народа более чем достаточно тех, кто с радостью сделал бы то же самое даже сейчас. Но мой отец не стремится быть одним из них, и я тоже. Думаю, мастер Эксблейд, мы причинили друг другу достаточно вреда за эти годы. Пора нам попробовать другую дорогу, ту, где никто из нас не находится после набега на другого.

Эксблейд выглядел так, как будто он находил всю концепцию невозможной для понимания, но, по крайней мере, он был достаточно вежлив, чтобы не называть Базела сумасшедшим.

– Я не могу отменить все, что Конокрады сделали с сотойи, – продолжил Базел. – Не больше, чем вы или сам барон Теллиан можете исправить из того, что сотойи сделали с нами. Но если мы хотим перестать убивать друг друга раз и навсегда, я думаю о том, что это должно с чего-то начинаться. Так почему бы не здесь и не сейчас? И если это маленькая шутка Томанака – выбрать такого, как я, в качестве миротворца для вас, сотойи, то у меня мало выбора, кроме как делать то же самое для скакунов. Или вы считаете, что Конокрады настолько глупы, чтобы думать, что мы могли бы заключить мир с одними, а не с другими?

– Это звучит очень красиво и разумно, милорд, – сказал Эксблейд тоном, который ему удалось сохранить нейтральным. – Хотя я не очень уверен, что скакуны подумают, что это так. Знаешь, у них тоже долгая память.

– Так и есть, – согласился Базел. – И полагаю, вполне вероятно, что одному из них понравится ощутить, как маленький Конокрад раздавлен у него под ногами. Имейте в виду, я бы не счел это такой уж замечательной идеей, но вижу, как это может быть немного привлекательно для скакуна. Тем не менее, конь барона Теллиана и конь Хатана Шилдарма стремились быть достаточно вежливыми. – Он пожал плечами. – Рискну предположить, что другие скакуны будут достаточно разумны, чтобы дать одному из защитников Томанака достаточно времени, чтобы, по крайней мере, сказать несколько слов в свою защиту, прежде чем они превратят его в грязь на ветру.

– И что бы они ни думали об этой идее, – продолжил он голосом, в котором внезапно пропало всякое чувство юмора, – после того, как сэр Джалэйхан рассказал мне о вашей истории, у меня не осталось выбора. Я не буду притворяться, что у меня есть какое-то четкое представление о том, кто или что могло бы сделать то, что вы описали. Но вот что я точно знаю, мастер Эксблейд – кто бы или что бы это ни было, это мое дело – останавливать это. И я остановлю это.

Эксблейд начал говорить что-то еще, затем остановился, глядя на выражение лица Базела. Несколько секунд прошло в тишине, а затем посланец лорда Идингаса медленно кивнул.