Текст книги "Дон Кавелли и Рука Бога"

Автор книги: Дэвид Конти

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

Де Лука в ужасе уставилась на мертвеца, прижав руки ко рту. Кавелли вскочил, но в тот же миг Адельфи направил пистолет в сторону де Луки.

– Стоять!

Кавелли повиновался. Затем Адельфи вытащил из кармана второй пистолет, который направил на Кавелли. Его голос дрожал, но лишь слегка.

– Вы оба также можете молиться, если хотите.

– Что происходит?!

– Вы, синьор Кавелли, застрелили комиссара Виани, затем даму. Я, к сожалению, не успел этого предотвратить. Тогда был вынужден остановить вас при помощи своего служебного оружия, до того, как вы попытались застрелить меня.

– Какого черта вы делаете? – прохрипел Кавелли.

– В отличие от бедного комиссара Виани, вы это прекрасно понимаете. Грядут самые важные события в истории последнего тысячелетия.

– Вы ошибаетесь, – изумленно воскликнула Маргарита. – Мы с мужем пришли сюда, чтобы сообщить о краже со взломом, какой-то негодяй ограбил наш дом.

Адельфи беззвучно разинул рот.

– Нет, это ложь, – Адельфи кивнул головой в сторону трупа Виани, – комиссар сообщил мне, что вы упоминали синьора Монтекьесу. Мы ожидали, что нам попытаются помешать, и на этот случай установили по всему отделению специальную программу. У каждого, кто введет это имя, появится объявление с призывом к абсолютной секретности и с просьбой связаться со мной или любым другим членом нашей миссии. Итак, как видите, отрицать бесполезно…

Кавелли попытался проигнорировать пистолет, нацеленный ему в грудь, и сделал маленький шаг вперед.

– Но ведь полиция выяснит, что стрелял не я.

– Не волнуйтесь, как только вы умрете, я помогу вам сделать еще один выстрел в стену за креслом комиссара Виани, а на ваших руках будут обнаружены следы пороха.

Где-то в доме послышались громкие голоса. Адельфи бросил в сторону двери тревожный взгляд.

– Значит, обойдетесь без молитвы? Тем лучше…

Он поднял пистолет с глушителем и прицелился в грудь де Луке.

– Знайте, что смерть Виани – это ваша вина, вы заставили меня это сделать. И к тому, что я сейчас вынужден взять еще один грех на душу, тоже вы меня подтолкнули. Почему вы пришли именно сюда? То, что должно произойти, в любом случае остановить уже невозможно. Когда это случится, это станет началом новой…

Кавелли сделал молниеносный выпад, схватил со стола Виани настольную лампу и бросил ее в голову Адельфи. Тот инстинктивно пригнулся, сделал шаг назад и, защищаясь, закрыл руками лицо. На мгновение он потерял равновесие, и Маргарита обеими руками со всей силы толкнула его в грудь, так что он окончательно растерялся, да еще и споткнулся о мусорное ведро. Пошатнувшись, он рухнул на пол. При падении он случайно нажал на спусковой крючок, раздался выстрел, с оглушительным треском расколотивший оконное стекло.

– Бегом отсюда! – Кавелли схватил Маргариту за руку и резко потащил ее за собой. Через секунду они уже неслись по коридору.

– Вот туда! – Маргарита указала на стеклянную дверь, ведущую к выходу. Но с другой стороны к ней спешили двое полицейских, напуганные выстрелом. Несколько секунд было непонятно, куда бежать: вперед или назад. Судя по приглушенным звукам позади, Адельфи не собирался сдаваться. В последний момент Кавелли обнаружил дверь, возле которой висело изображение лестницы.

– Сюда!

Он распахнул дверь, они оказались на лестничной площадке и бросились наверх, перепрыгивая через пару ступенек за раз. Они слышали, как внизу Адельфи раздает указания двум полицейским. Кавелли и Маргарита почти поднялись на второй этаж. Наконец-то Кавелли пригодились его ежедневные пробежки! Да и Маргарита оказалась куда более спортивной, чем можно было подумать, глядя на ее худощавую и хрупкую фигурку. Внизу на лестнице послышался шум, их продолжали преследовать. Новый выстрел заставил их сердца сжаться. Но что в этом звуке не так? Он донесся откуда-то сверху. Нет, это был не выстрел, а гром. Гроза бушевала над самым полицейским участком.

После стрельбы Кавелли с трудом соображал, как отыскать путь к спасению, мысли кружились в голове с бешеной скоростью: вот какая-то дверь на втором этаже, но что их за ней ожидает? Нет времени на раздумья, ноги все решили быстрее головы. Вот они уже сломя голову бегут на следующий этаж. По-видимому, им удалось изрядно опередить своих преследователей. Быстрее, выше, еще один пролет и еще, и вот уже и последний четвертый этаж. На темной лестничной площадке видна лишь узкая лестница, упирающаяся в металлическую дверь. Такие двери, как правило, запирались, тем более удивительно, что эта оказалась открытой. За ней находилась огромная, полностью погруженная в темноту комната, и только несколько слабых аварийных ламп на стенах позволяли разглядеть пространство вокруг. Повсюду стояли друг на друге столы, валялись бесчисленные сломанные стулья, прозябали в безвестности несколько офисных шкафов. Но больше всего было коробок, их тут скопилось, пожалуй, несколько сотен.

Через мгновение полицейские их догонят. Что же делать? Спрятаться? Не самая лучшая идея, ведь так они окажутся в ловушке. В глаза бросилась подсвеченная зеленым светом табличка над маленькой дверью – «Аварийный выход», – но дверь под ней оказалась заперта. Вот теперь они точно попались, остался лишь один выход из положения. Кавелли кинулся к окну. Быстрый взгляд, брошенный сквозь мутное стекло, вернул ему надежду на спасение – всего метром ниже подоконника виднелась плоская крыша. Дон попытался открыть створку окна, но, по-видимому, никто уже много лет этого не делал, а задвижка покрылась пылью и ржавчиной и никак не хотела поддаваться. Он со всей силы ударил по ней кулаком, и окно растворилось. Подставив старый скрипучий стул, Кавелли взобрался на подоконник и подал руку Маргарите. Миг, и он промок с головы до ног – дождь хлестал с неба упругими струями, как из пожарного гидранта.

Де Лука все еще не решалась последовать за ним, но когда топот преследователей послышался уже на пороге комнаты, молодая женщина легкой тенью проскользнула на подоконник и выбралась на крышу. Интересно, их заметили? Кавелли оглянулся, но в темноте не смог ничего разглядеть. Между тем гром снова прогрохотал над их головами, и яркая вспышка молнии осветила всю крышу. Пожалуй, теперь было бы настоящим чудом, если бы их ухитрились не увидеть. На плоской, как футбольное поле, крыше укрыться попросту негде, им оставалось только бежать и надеяться на лучшее.

Внезапно Маргарита схватила Кавелли за руку. При взгляде из окна ему показалось, что крыша простирается на сотни метров, но внезапно перед ними открылся провал – промежуток между домами глубиной в пятнадцать и шириной около полутора метров. Теоретически, конечно, его можно перепрыгнуть: если бы получилось найти удачную точку опоры, если бы противоположная крыша не была такой гладкой и если бы не этот проклятый ливень. Если бы! А как быть с Маргаритой? Она хрупкая женщина, и роста в ней примерно метр шестьдесят. Для нее такой прыжок стал бы еще более рискованным. Спасительные мгновенья утекали сквозь пальцы, как капли дождя, назад дороги нет, а враги вот-вот их настигнут.

– Маргарита, у нас не остается…

Она исчезла. Что за наваждение? В панике он огляделся вокруг и обнаружил, что женщина присела на корточки и что-то разглядывает.

– Дон, сюда, быстро! – взволнованно позвала она.

Ах вот оно что – с большого расстояния, в темноте и за пеленой дождя он не заметил пожарной лестницы. Но доходит ли она до самого низа? Отсюда, сверху, понять было невозможно. В следующее мгновение Маргарита уже ловко запрыгнула на лестницу и начала спускаться. Кавелли последовал за ней так быстро, как только мог. Ступеньки оказались холодными, влажными от дождя и скользкими. Его ноги в обуви с гладкими кожаными подошвами едва находили опору, и он изо всех сил хватался руками за каждую ступень. Лишь полукруглые металлические перила обеспечивали хоть какую-то защиту и не давали упасть.

Колоннелло Адельфи стоял у стойки рядом с полицейским чиновником, прижимая к уху телефонную трубку. Карабинеров, находящихся на крыше, скрывала пелена дождя. Приказ Адельфи прозвучал четко и однозначно:

– Занимайте позицию наверху и охраняйте лестницу. Никакой погони, повторяю: никакой погони. И запомните, – он строго взглянул в глаза чиновнику, – ни слова об этой операции, ясно?

Офицер озадаченно кивнул, собираясь что-то ответить, но Адельфи уже умчался по коридору – настолько быстро, что только скрипнувшая дверь напомнила о том, что он только что стоял рядом.

XXIX

Кавелли уже не очень понимал, что происходит. Кругом тьма, вода стекает по всему телу потоками и заливает глаза так, что невозможно даже взглянуть наверх, чтобы определить, следят ли за ними. Маргариту, которая, скорее всего, находилась где-то на один-два метра ниже, он тоже не видел и не слышал. Как далеко еще до конца? Восемь метров? Или три? Оставалось лишь сосредоточиться на скользких ступеньках и продолжать спускаться.

Внезапно оказалось, что земля не так уж далеко, Кавелли заметил, как струи дождя бьют в асфальт. Маргарита, по-видимому, была уже внизу и что-то кричала ему, но он никак не мог разобрать ее слова в грохоте ливня. Наконец, он оказался на твердой земле и смахнул воду с лица. Судя по всему, они попали на большую парковку.

И тут он увидел, что Маргарита попалась. Позади нее стоял Адельфи, левой рукой зажимая ей рот, а в правой он держал пистолет «Беретта 92 Компакт», ствол которого был направлен точно в грудь Кавелли. Глядя в расширенные от ужаса глаза доктора де Луки, Дон механически поднял руки. Адельфи толкнул женщину на землю, так что та упала коленями на асфальт, и отступил на шаг назад. Его пристальный взгляд был устремлен на Кавелли.

– Повернись!

Адельфи пришлось буквально реветь, чтобы заглушить дождь. Кавелли повиновался, а что бы он мог поделать в такой ситуации?

– Теперь шагай ко мне спиной вперед, медленно.

Дон снова подчинился. Затем почувствовал, как холодный ствол пистолета упирается ему в шею, в то время как Адельфи медленно и очень тщательно прощупывает его одежду. Кавелли испытал глубокое отвращение к этому типу, когда подумал, что тот подверг Маргариту такому же обыску. В конце концов колоннелло убедился, что его противник безоружен.

– Вперед!

Он подождал, пока Кавелли не отойдет примерно на три метра, а затем приказал Маргарите встать. Он положил руку ей на плечо, и вдвоем они последовали за Кавелли. Для случайных свидетелей все это выглядело как прогулка добрых друзей, но Адельфи держал пистолет под полой расстегнутого плаща, не теряя бдительности и не опуская ствола.

– Налево!

Они повернули еще дважды и оказались у черного автомобиля. Похоже, это «Ауди А6», но в такой темноте трудно определить точно. Адельфи нажал на кнопку брелока, открылся багажник.

– Быстро, оба туда!

Кавелли бросил на Маргариту беспомощный взгляд и увидел, как в ее глазах плещется откровенная паника. Сопротивление представлялось бессмысленным, ведь их противник полностью контролировал ситуацию. Маргарита, а затем и Кавелли медленно залезли в багажник, где едва хватало места для двух взрослых людей. Адельфи захлопнул крышку, и через несколько секунд они почувствовали, как машина набирает скорость.

XXX

Дон и Маргарита лежали в полной темноте, прижавшись друг к другу. От тесноты можно было едва пошевелить рукой или ногой, не говоря уже о невыносимой духоте и бензиновой вони. Кавелли попытался хоть чуть-чуть отодвинуться, чтобы волосы Маргариты не липли к его лицу, но и это у него не получилось. Он изо всех сил боролся со страхом, прислушиваясь к собственному дыханию. Главное – не паниковать. Хотя на самом деле его настрой особого значения не имел, поскольку положение представлялось ему безнадежным. Адельфи отвезет их в уединенное место и закончит то, что не успел сделать в полицейском участке.

Кавелли, насколько мог дотянуться, пошарил рукой в багажнике, проверяя, нет ли там чего-то, что могло бы в крайнем случае сойти за оружие, но не нашел ничего, кроме аптечки. Маргарита застонала. Возможно, Адельфи избил ее до того, как Кавелли спустился с лестницы.

– Где у тебя болит?

– Это я во всем виновата, – глухо простонала она. – Я давно должна была догадаться, что Монтекьеса что-то замышляет.

– Нет, ни ты, ни кто-либо другой не смог бы остановить его, он слишком хорошо скрывал свои планы.

– Нет, я чувствовала что-то неладное. Уже в течение нескольких месяцев подозревала, но ужасно не хотела, чтобы мои догадки подтвердились, хотела продолжать свои исследования и руководить лабораторией. И поэтому закрывала глаза на все странности.

Голос ее был полон злости и безнадежности. Кавелли захотелось хоть чем-то утешить ее.

– Ты ничего не могла с этим поделать.

– Нет! Я должна была уволиться.

Она буквально выкрикнула эти слова.

– Тогда кто-то другой просто пришел бы на твое место.

Маргарита молчала. Ему показалось или она беззвучно плачет?

Теперь машина ехала вверх и по кругу. Въезд в паркинг? Нет, слишком большая скорость, мало того, она еще увеличилась. Через какую-то щель внутрь багажника со свистом задувало холодный воздух. По-видимому, они все же двигались по шоссе, и ожидать, что Адельфи остановится, не стоило. Кавелли нащупал замок багажника и попытался его сломать. Он прижал пальцем защелку и попытался ее расшатать, но ничего не добился, лишь порезал палец о выступающую металлическую кромку.

– Маргарита, я хочу взломать замок. У тебя в сумочке есть что-нибудь, что сойдет за отмычку?

– Наверное, что-то было, но Адельфи ее отобрал, – по-прежнему равнодушно и отстраненно ответила она.

Кавелли мысленно выругался, но тут у него возникла отличная идея. Аптечка! Если она полностью укомплектована, то там непременно есть ножницы. Ногой он подпихнул ящик, надеясь ухватить его поудобнее, но перетащить его так и не получилось, пришлось открывать аптечку за спиной. Наконец, он нащупал ножницы, раскопав их среди бинтов, жгутов и таблеток, и снова попытался открыть защелку багажника. Но даже так это оказалось куда сложнее, чем он себе представлял. В какой-то момент у него почти получилось, казалось, что механизм вот-вот поддастся, но машина вдруг резко изменила направление, и его рука соскользнула.

Еще некоторое время они ехали по неровной и ухабистой проселочной дороге, но тут водитель резко ударил по тормозам, автомобиль остановился, и бежать стало уже поздно.

XXXI

Послышался тихий щелчок, замок открылся, и крышка багажника приоткрылась на несколько сантиметров.

– Вылезайте!

Голос Адельфи доносился откуда-то издалека. Кавелли с трудом выбрался из багажника и помог вылезти Маргарите. Они находились на обочине идущего вдоль леса шоссе. Желтоватый свет фонарей отражался в мокром от дождя асфальте, а в воздухе висел сильный запах хвои. Кроме «Ауди», кругом не было видно ни одного автомобиля. Адельфи стоял в трех метрах позади: в одной руке он сжимал брелок от машины, в другой пистолет с глушителем. Похоже, о сопротивлении можно было забыть. Застыв в неподвижности, он ждал, пока выберется Маргарита, затем слабо шевельнул дулом пистолета и указал на покрытый мхом участок земли рядом с краем леса.

– Идите туда, живо!

Кавелли слишком хорошо представлял себе, что произойдет: сейчас он их пристрелит. Просто он решил заставить их отойти подальше от машины, чтобы ее не забрызгало кровью. Кавелли бросил быстрый взгляд на Маргариту. Лицо женщины выделялось мелово-белым пятном в ночной темноте, ее подбородок слегка дрожал, но она сумела взять себя в руки и заговорить так, что ее голос звучал почти спокойно:

– Колоннелло Адельфи, я главный научный работник синьора Монтекьесы. Дон Кавелли – его близкий знакомый и доверенное лицо римского папы. Синьор Монтекьеса будет в ужасе, если узнает, что здесь происходит.

Адельфи скривился.

– Наоборот.

– Это он вам сказал?

– Анджело Монтекьеса – визионер, провидец. На нем лежат сверхчеловеческие задачи. Я не стану отвлекать его отдел, чтобы обсудить мелкие проблемы, по крайней мере до того, как эти проблемы будут решены.

– Послушайте… – начал Кавелли.

– Уже наслушался! – прервал его Адельфи.

По всей видимости, он был настроен весьма решительно. Время разговоров закончилось. Кавелли и Маргарита зашагали по тропинке, заросшей мокрой травой, а чуть впереди уже начинался настоящий лес.

Дон услышал, как Адельфи захлопнул крышку багажника. Станет ли этот щелчок последним звуком, который он услышит в своей жизни? Маргарита ухватила Кавелли за руку, ее шатало, она дрожала всем телом. Он крепко сжал ее ледяную руку в надежде, что это придаст ей сил. Вместе будет легче взглянуть в глаза вечности.

– Стоять! – резко приказал Адельфи.

В следующее мгновение послышался шум мотора, и все пространство вокруг оказалось залито ярким светом. К ним быстро приближался большой туристический автобус. Он остановился примерно в тридцати метрах позади «Ауди», с характерным звуком открылись двери, из автобуса стали выбираться люди.

После секундного замешательства Адельфи пришел в себя и скомандовал:

– Вперед, быстро, быстро!

На секунду у Дона появилось искушение броситься вместе с Маргаритой к автобусу, но в этом не было никакого смысла: Адельфи все равно выстрелит, но при этом, возможно, пострадает кто-то еще. Кавелли и Маргарита снова зашагали в сторону леса. Им оставалось только следовать приказам Адельфи и надеяться, что появится какой-нибудь крошечный шанс, хотя надо признать, что все их надежды почти растаяли.

Часть пассажиров туристического автобуса тоже направилась к лесу, что вызвало огромное неудовольствие Адельфи. В его голосе послышались плохо скрываемый гнев и нетерпение.

– Вперед, вперед! Никаких глупостей!

Кавелли бросил быстрый взгляд через плечо. Туристы все еще были в поле видимости, хотя никто из них, казалось, не замечал того, что происходит буквально у них под носом.

Дождь припустил еще сильнее. Кавелли и его спутница уходили все дальше в лес. Каждый шаг приближал их к неминуемому концу. Еще один. И еще один. Тропинка вывела их к крутому склону, под которым текла река, наверное, вполне спокойная в обычное время, но после грозы превратившаяся в бурлящий пенистый поток. Здесь они остановились. «Конечная станция», – догадался Кавелли. Пожалуй, есть в мире и куда менее красивые места для того, чтобы умереть. Слабое утешение, но сейчас годилось и такое. Сквозь шум дождя несколько глухо послышался голос Адельфи:

– Направо!

Кавелли и Маргарита повиновались. Впереди показался мост через реку, которым явно давно не пользовались, поскольку от него остался один металлический каркас. Не мост, а скорее переправа, к тому же чрезвычайно ветхая и без перил. С трудом различимая вывеска категорически запрещала выходить на него. Пистолет дернулся в сторону Кавелли.

– Поднимайся туда!

Кавелли медленно двинулся к мосту. Зачем понадобилось вести их на ту сторону? Адельфи все еще беспокоится, что туристы их заметят, или он озабочен тем, чтобы их тела как можно дольше не нашли? Кавелли осторожно поднялся по двум ступенькам и протянул руку Маргарите, но она, казалось, этого не заметила и поднялась наверх без его помощи. Ее взгляд был устремлен куда-то вниз. Почти беззвучно она бормотала что-то вроде: «Мне очень жаль». Адельфи следовал за ней. Медленно, примерно на расстоянии метра друг от друга, они двинулись в сторону другого берега. Дождь был таким сильным, что Дон не заметил, когда это случилось: он даже не был уверен, что услышал какой-то звук, заставивший его обернуться, – вскрик, удар, звуки борьбы, – скорее наоборот, его насторожила внезапно наступившая тишина. И в любом случае что-то предпринимать было уже поздно: он остался один. Маргарита и Адельфи внезапно исчезли с моста.

XXXII

Кавелли стоял под горячим душем, изо всех сил стараясь отогнать мучительные воспоминания. Вот он стоит на металлической переправе и смотрит вниз, в черную бурлящую реку, отчаянно пытаясь отыскать Маргариту. Другого объяснения того, что она исчезла, просто нет – они с Адельфи упали в реку. Он столкнул ее или она сама потеряла равновесие? Непонятно. Хотя зачем ему так рисковать и подвергать себя опасности? У него же был пистолет. Нет, вряд ли это произошло по вине Адельфи. Снова и снова Кавелли вспоминал последние слова Маргариты: «Мне очень жаль». Что она имела в виду? Перед этим, в багажнике, она упрекала себя за все, что с ними случилось, и за то, что невольно способствовала грядущей катастрофе. Возможно ли, что из-за этого она решилась на отчаянный поступок? Кавелли представил, как эта хрупкая женщина бредет по скользкому разрушенному мосту, резко разворачивается, хватает зазевавшегося Адельфи и бросается вместе с ним в пучину… Неужели она пожертвовала собой, чтобы дать ему шанс остановить Монтекьесу? Внутренний голос твердил ему, что это именно так, хотя у него и не было никаких доказательств. Возможно, что гибель Маргариты – это злой рок, судьба, фатум. Как бы то ни было, Кавелли вдруг стало тошно при мысли о собственном бездействии.

В первый момент он чуть не бросился за ней в воду, однако в следующую секунду осознал, что там, внизу, лишь совершенная темнота и бурлящая река. Дон был хорошим пловцом, но сейчас он не продержался бы на плаву и трех секунд. Да и любой, кто оказался бы в этой реке, либо мгновенно утонул бы, либо разбился об один из огромных валунов, которые то тут, то там вздымались из воды.

Почти час он бегал под проливным дождем по обоим берегам реки и звал Маргариту, пока не охрип. Тогда, несмотря на все свое отчаяние, он был вынужден признать: эти поиски лишены всякого смысла, а его долг заключается в том, чтобы любой ценой разрушить замыслы Монтекьесы.

Каким-то образом он исхитрился вернуться автостопом в Рим. Целую вечность никто из водителей не хотел останавливаться: сложно упрекать людей в том, что они не желали ночью сажать к себе в машину полностью промокшего человека в грязных ботинках и штанах. Но один священник все же сжалился над ним и подвез до Ватикана. Кавелли замерз как собака, и все его тело била дрожь. Горячий душ согрел его и привел в чувство, но именно теперь он вдруг ощутил всю меру своей усталости. Он переоделся, достал из холодильника и съел немного холодной курицы, запив ее несколькими большими глотками красного тиньянелло. Между тем дождь прекратился, а воздух сделался совершенно прозрачным. Накинув на плечи плед, Кавелли вышел на огромную террасу с видом на Ватиканские сады, чтобы обдумать, что ему делать дальше. Была ночь, самое начало четвертого часа. Некоторое время он никак не мог собраться с мыслями, его воображение продолжало терзать и мучить его кошмарными картинами. Он представлял, как Маргарита сражается за жизнь среди огромных бушующих волн, как вода швыряет ее на камень, проламывая череп. Очевидно, примерно так все и произошло. Кавелли чувствовал, как у него перехватывает дыхание и злые слезы обжигают глаза, но слезами горю не поможешь, он постарался взять себя в руки и отогнать ужасные воспоминания. Чтобы с этим смириться, ему потребуется время, а сейчас ему нужно подумать о завтрашнем дне. О его встрече с Монтекьесой.

Если Адельфи сказал правду – а с чего бы ему лгать? – Монтекьеса ничего не знает об их визите в полицию. Конечно, когда его главный научный сотрудник не явится утром на работу, он может заподозрить неладное, но не обязательно, что это сразу насторожит его. Так бы и было, если бы он не был Монтекьесой. Кавелли скривился. Какие выводы сделает этот подозрительный маньяк? Прежде всего, не увидит ли он связь между этим событием и визитом Кавелли? Конечно, на самом деле для этого нет никаких причин, но с другой стороны…

Кавелли придется учитывать буквально все: слова, манеры, интонации Монтекьесы. Главный вопрос заключался в том, почему он вообще попросил об этой встрече. Кавелли безрезультатно ломал голову над этим вопросом, пока усталость не одолела его и он не провалился в глубокий сон без сновидений.