Текст книги "Алмазный трон"

Автор книги: Дэвид Эддингс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 25 страниц)

– А это действительно необходимо, чтобы я носил эту игрушку? – спросил Келтэн, помахивая легкой рапирой. – Я хочу иметь при себе меч, а не вязальную спицу.

– Придворные не носят широких мечей, – напомнила Сефрения, критически осматривая его.

Келтэн был наряжен в ярко-голубой шелковый камзол, изукрашенный красным галуном. Такого же, как и галун, цвета панталоны обтягивали его ноги. Костюм довершала пара мягких коротких сапог, так как не нашлось достаточно огромных башмаков его размера, модных в это время при дворе. На голове Келтэна красовалась широкополая шляпа, осененная белым пышным пером.

– Ты выглядишь прекрасно, Келтэн, – наградила его комплиментом Сефрения. – Я думаю, тебя вообще невозможно будет узнать, особенно когда я нарумяню тебе щеки.

– Нет, это абсолютно невозможно! – воскликнул Келтэн, испуганно отскакивая от волшебницы.

– Келтэн! Садись, – твердо сказала она, доставая коробочку с румянами.

– Это и правда так уж необходимо? – жалобно спросил ее Келтэн.

– Да, и сиди, пожалуйста, спокойно.

Келтэн взглянул на Спархока.

– Если ты только посмеешь засмеяться, я вызову тебя на поединок, так что даже и не помышляй об этом.

– Кто, я? – переспросил Спархок, ядовито улыбаясь.

Пока Сефрения наводила Келтэну румяна, в комнату вошел Вэнион. Поскольку за Замком постоянно наблюдали шпионы Энниаса, то он решил совместить одну из хозяйственных потребностей Замка с хитрой уловкой.

– Нам необходимо перевезти некоторые вещи в гостиницу, – объяснил он. – Энниас знает, что гостиница принадлежит Ордену, поэтому спрячем Келтэна в фургон, а этого доброго честного сквайра превратим в возницу, – он указал глазами на бородатого Спархока. – Сефрения, где ты сумела раздобыть бороду, настолько сходную с его настоящими волосами?

Сефрения улыбнулась.

– В следующий раз, когда пойдешь в конюшню, не рассматривай слишком пристально хвост своего коня.

– Моего коня?

– Да, ведь это единственный вороной в нашей конюшне, и я не так уж много позаимствовала у него.

– У моего коня? – расстроенно протянул Вэнион.

– «Мы все должны приносить что-нибудь в жертву, отныне и навсегда». Это часть присяги Ордена Пандиона. Ведь ты не забыл ее, Вэнион?

5

Спархок сидел на козлах старенькой шаткой повозки и, небрежно держа в руках поводья, правил понурой лошадью, давно страдающей шпатом.

Колеса вихляли из стороны в сторону и ужасно скрипели и трещали, когда повозку подбрасывало на выбоинах мощеной камнями мостовой.

– Спархок, тебе действительно так необходимо не пропустить ни одной ямки? – раздался из-под беспорядочно разбросанной кипы коробок и тюков приглушенный голос Келтэна.

– Тише, – проворчал Спархок. – Прямо на нас идут два солдата церкви.

Келтэн отпустил пару проклятий и затаился.

Солдаты церкви были одеты в свой обычный наряд красного цвета и на их лицах застыло выражение презрения. Работники и купцы поспешно отходили в сторону с их пути, уступая дорогу. Спархок, с беспечным видом правивший старой клячей, внезапно натянул поводья и остановил повозку прямо посредине улицы так, что солдатам пришлось уклониться со своего пути и обогнуть ее. Проходя мимо Спархока они бросили в его сторону свирепый взгляд.

– Утро доброе, приятели, – приветствовал он их. – Счастливого вам дня.

Солдаты прошествовали дальше, не обращая внимания на слова Спархока.

– Что это все значит? – раздался из повозки тихий голос Келтэна.

– Так, проверяю надежность своего маскарада, – ответил Спархок, снова берясь за вожжи.

– Ну?

– Что ну?

– Сработало?

– Они даже не удостоили меня вторым взглядом.

– Далеко ли еще до гостиницы? Я задыхаюсь подо всем этим.

– Я думаю, уже недолго.

– Пожалуйста, Спархок, сделай мне одолжение, не удели внимания хотя бы парочке ям – так, для разнообразия.

Повозка вновь заскрежетала.

Перед запертыми на засов воротами в гостиницу Спархок слез со своего места и условленно постучал по крепким бревнам. Через мгновенье Рыцарь-Привратник уже отворил ворота. Он внимательно посмотрел на Спархока.

– Простите, – затем произнес он, – но гостиница переполнена.

– Но мы в общем-то и не собирались оставаться здесь, сэр Рыцарь, – сообщил ему Спархок. – Нам только было необходимо доставить сюда этот груз из Замка Ордена, – добавил он, кивнув на переполненную повозку.

Глаза Привратника расширились от удивления, и он пристальнее вгляделся в стоявшего перед ним человека.

– Это вы, Спархок? – недоверчиво произнес он. – Я даже не узнал вас.

– Именно этого мы и добивались. Но, однако, вы кажется позабыли о своих обязанностях.

Рыцарь почтительно отступил в сторону, пошире отворяя створки ворот, и Спархок провел клячу во двор.

– Теперь можешь выбираться, – сказал он Келтэну, пока Рыцарь-Привратник запирал ворота.

– Помоги мне выбраться отсюда.

Спархок передвинул несколько коробок, и Келтэн, недовольно кривясь, выбрался из своего укрытия.

Увидев его, Привратник удивился еще больше, чем при появлении Спархока.

– Ты, никак, размышляешь над тем, как бы побыстрее выпроводить меня отсюда? – угрожающе произнес Келтэн.

– Я даже не помышлял об этом, сэр Рыцарь.

Спархок взял с повозки длинную прямоугольную коробку и взвалил ее себе на плечо.

– Позови кого-нибудь помочь тебе разобраться со всеми этими вещами, – сказал он Привратнику. – Магистр Вэнион прислал их. И позаботься о лошади, она очень устала.

– Устала? Похоже, что она чуть жива, – заметил Привратник на несчастное животное.

– Она стара, этим все и объясняется. Подобное рано или поздно случится с каждым из нас. Задняя дверь, ведущая в таверну, еще открыта? – спросил Спархок, посмотрев через двор на темный дверной проем.

– Она всегда открыта, сэр Спархок.

Спархок удовлетворенно кивнул, и они с Келтэном зашагали через двор.

– Что у тебя в этой коробке? – спросил по дороге Келтэн.

– Наши мечи.

– Это умно придумано, но не слишком ли они тяжелы?

– Я думаю, если бросить эту коробку на мостовую, то нет.

Спархок отворил дверь, к которой они подошли.

– Только после вас, мой Лорд, – сказал он в поклоне Келтэну.

Они прошли по освещенному факелами коридору и оказались в таверне запущенного вида. Многие годы не убиравшаяся пыль толстым слоем покрывала все окна, а солома, разбросанная по полу, уже давно успела прогнить. Комната была наполнена запахом несвежего пива, пролитого вина и рвоты. Низкий потолок был покрыт паутиной, а скамьи стояли разбитые и обшарпанные.

В комнате находились только три человека: кислого вида содержатель таверны, какой-то горький пропойца, спавший за столом, положив голову на сложенные перед собой руки, и краснощекая, неряшливая шлюха в ярко-красном платье, дремавшая в углу.

Келтэн подошел к входной двери и выглянул на улицу.

– Да, надо заметить, что народу еще маловато, – ворча сообщил он. – Не выпить ли нам пару кружек пива, подождав, пока не проснется округа?

– …А заодно и позавтракать, – продолжил его мысль Спархок.

– Да, именно то, что я и хотел сказать.

Они уселись за один из столов, и трактирщик поспешил подойти к ним, не подавая вида, что узнал в них пандионцев. Небрежно прошедшись по облитому прокисшим пивом столу грязной тряпкой, он угрюмо поинтересовался:

– Что прикажете?

– Пива, – ответил Келтэн.

– Принеси нам еще немного хлеба и сыра, – добавил Спархок.

Нехотя поклонившись, трактирщик удалился.

– Где ты видел Крегера? – тихо спросил Келтэн.

– На площади неподалеку от Западных ворот.

– Да, захудалое местечко.

– Под стать Крегеру. Крысы любят темные углы.

– Надо бы нам, конечно, начать оттуда. Придется потратить немало времени – Крегеру, наверное, известны все темные углы в Симмуре.

– А ты куда-то спешишь?

Шлюха в красном платье лениво поднялась из-за стола и подошла к беседующим друзьям.

– Не может быть, – равнодушно проговорила она, – чтобы два таких благородных господина не захотели немного поразвлечься.

Во рту у нее не хватало зубов, а платье спереди было коротко обрезано. Она склонилась над столом так, чтобы открылся вид на ее отвислую грудь.

– Рановато, сестрица, – ответил Спархок, – но, все равно, спасибо.

– Ну и как заработки? – поинтересовался Келтэн.

– Плоховато, – вздохнула она, – особенно по утрам. Может, предложите девушке что-нибудь выпить?

– Почему бы нет? – ответил Келтэн. – Эй, трактирщик! Еще кружку пива для леди.

– Спасибо, мой господин, – она окинула взглядом таверну и со смирением в голосе добавила, – какое унылое место. Я бы сюда даже и не заходила, но мне так неохота работать на улице. Спасибо вам еще раз, мой господин, – она повернулась и шаркающей походкой побрела к своему столу в углу зала.

– Люблю болтать со шлюхами, – сказал Келтэн. – У них такой великолепно неусложненный взгляд на жизнь.

– Довольно странное увлечение для Рыцаря Храма.

– Бог призвал меня как воина, а не как монаха, Спархок. Я буду сражаться везде, где это будет ему угодно, но остальное время принадлежит мне.

Трактирщик принес пиво и тарелку с сыром и хлебом. Они принялись за еду, продолжая беседовать.

Спустя примерно час таверна пополнилась посетителями – в зал вошли несколько усталых поденных рабочих и содержателей близлежащих лавок. Спархок поднялся, подошел к двери, и выглянул наружу. По узкой улочке сновало туда-сюда уже достаточно прохожих, чтобы среди них могли затеряться два человека. Спархок вернулся к столу.

– Я думаю нам пора отправляться, мой Лорд, – обратился он к Келтэну, поднимая с пола свою коробку.

– И то верно, – Келтэн допил остатки пива в своей кружке и поднялся на ноги, слегка покачиваясь. Шляпа его сбилась на самый затылок, и, добираясь до двери таверны, он несколько раз споткнулся. Выйдя на улицу он рассеянно оглянулся, пошатываясь, побрел прочь. Спархок, шедший за ним с неизменной коробкой на плече, прошептал:

– Тебе не кажется, что ты несколько переигрываешь?

– Я обычный подвыпивший придворный. Мы же как будто из кабака вышли?

– Но мы уже вышли из него, а на улице ты этим спектаклем будешь привлекать внимание. Так что пора и протрезветь.

– Опять ты не даешь мне позабавиться, – недовольно пробурчал Келтэн, выпрямляясь и поправляя шляпу с пышным белым пером.

Они двинулись дальше, прокладывая себе путь сквозь постепенно заполняющую улицы суетливую толпу горожан. Спархок, как примерный слуга, плелся в двух шагах позади Келтэна.

Внезапно Спархок почувствовал знакомое покалывание на коже. Он опустил коробку на мостовую и отер со лба пот.

– Что случилось? – спросил Келтэн, тоже останавливаясь.

– Поклажа больно тяжела, мой господин, – ответил Спархок достаточно громко, чтобы его слышали прохожие, и добавил, оглядывая улицу с праздным любопытством простолюдина, уже шепотом: – За нами следят.

В окне верхнего этажа дома напротив он заметил завернутого в темный плащ с капюшоном незнакомца, чья фигура была наполовину скрыта тяжелой зеленой портьерой. Это выглядело весьма похоже на слежку за ним в его первую дождливую ночь в Симмуре.

– Ты уже знаешь где он находится? – тихо спросил Келтэн, поправляя воротник своего розового плаща.

– Окно верхнего этажа над свечной лавкой, – проворчал Спархок, вновь взваливая коробку себе на плечо.

– Ну, отдохнул и будет. Время идет, поторапливайся, – громко сказал Келтэн, украдкой метнув взгляд на задрапированное зеленым окно.

Пройдя вперед несколько домов, они свернули за угол.

– Довольно эксцентричный тип, – хмыкнул Келтэн, – большинство людей не носят капюшоны, находясь в помещении.

– Вероятно, ему есть что прятать.

– Как ты думаешь, он узнал нас?

– Трудно сказать. Я не уверен, но мне кажется, что это тот же человек, который следил за мной той ночью, когда я приехал в город. Разглядеть мне его не удалось, но я мог его чувствовать. И оба раза я чувствовал одно и тоже.

– А можно с помощью магии распознать нас?

– Легко. Магия видит человека, а не одежду. Давай еще пройдемся и посмотрим, сможем ли мы избавиться от слежки.

– Идем.

К полудню они были на площади неподалеку от Западных ворот, где Спархок видел Крегера. Там они разделились – Спархок пошел в одну сторону, Келтэн – в другую. Каждый заходил во все попадавшиеся балаганы и лавки, и, подробно описывая внешность Крегера, расспрашивал, не видел ли его кто-нибудь из хозяев или приказчиков. Когда на противоположной стороне площади их пути пересеклись. Спархок спросил:

– Удалось узнать что-нибудь?

Келтэн кивнул.

– Тут есть один торговец вином… Он сказал мне, что человек, выглядящий точно как Крегер, приходит сюда три-четыре раза в день за бутылкой красного арсианского.

– Верно, это любимое пойло Крегера. Если Мартэл узнает, что Крегер снова прикладывается к бутылке, он вырвет ему сердце через глотку.

– Я слышал о такой штуке. Что, это действительно можно сделать?

– Можно, если у тебя достаточно длинные руки и ты знаешь чего хочешь. Твой торговец вином случайно не намекнул тебе, каким путем сюда является Крегер?

– Вот этой улицей. – указал Келтэн.

Спархок в задумчивости поскреб под своей бородой из конского волоса.

– Если ты оторвешь себе бороду, – заметил Келтэн, – Сефрения перекинет тебя через колено и как следует отшлепает.

– А Крегер уже приходил сегодня за вином? – Спархок оставил в покое свою бороду.

– Да. Часа два тому назад.

– Надо думать, он уже прикончил эту бутылку. Если он пьет как раньше, то по утрам ему нездоровится, – сказал Спархок, окидывая взглядом шумную площадь, – пойдем-ка к этой улице, и где-нибудь в тихом местечке подождем его. Надеюсь, Крегер не заставит себя долго ждать.

– Как думаешь, он не узнает нас? Ведь мы оба знакомы с ним.

– Нет, – покачал головой Спархок, – он так близорук, что дальше своего носа ничего не видит. Добавь к этому бутыль вина, и он не узнает даже собственную мать.

– А что, у Крегера есть мать? – притворно удивился Келтэн. – Мне казалось, он вылез из логова мокрицы под гнилой колодой.

– Ладно, пойдем поищем местечко, где можно спокойно подождать его.

– Мы будем таиться и выслеживать его, – таинственным шепотом проговорил Келтэн. – Боже, как давно я этим не занимался.

Они прошли по улице сотню шагов и увидели узкий проход в темный проулок.

– Таиться мы будем здесь, – сказал Спархок, указывая на него. – Когда Крегер будет проходить мимо, мы затащим его в проулок и дружески там побеседуем.

– Хорошо, – согласился Келтэн, ухмыляясь с разбойничьим видом.

Друзья вошли в узкий проход между домами. Проулок являл собою неприглядное зрелище – всюду валялись кучи гниющего мусора, и его явно использовали прохожие для отправления естественных нужд.

– Твои решения иногда оставляют желать лучшего, Спархок, – морща нос, произнес Келтэн, – неужели нельзя было подобрать для нашей охоты менее ароматное местечко.

– Ты знаешь, Келтэн, я был рад, что ты совершишь со мной этот поход, но, видимо, я радовался бы меньше, если бы подумал заранее о непрекращающемся потоке всевозможных претензий, исходящем от тебя.

– Но ведь надо человеку о чем-нибудь поговорить, – пожал плечами Келтэн. Он вытащил из-за пазухи маленький кривой нож и принялся править его о подошву башмака, – я получу его первым.

– Кого?

– Крегера. Я первый наброшусь на него.

– С чего ты так решил?

– Ты мне друг, Спархок, а друзья должны уступать своим друзьям.

– Но, по-моему это правило должно работать и в другую сторону.

– Нет, – покачал головой Келтэн, – ты любишь меня больше, чем я тебя. И это вполне естественно – я гораздо более приятный человек, нежели ты.

Спархок посмотрел на наслаждающегося своим красноречием Келтэна пристальным взглядом.

– Друзья для того и существуют, Спархок, – заискивающе произнес Келтэн, – чтобы указывать нам на наши маленькие недостатки.

На этом разговор прекратился. Друзья застыли в ожидании, вглядываясь в проходящую перед ними улицу. Улица была не из шумных, на ней располагалось пара магазинчиков, а остальные дома занимали склады да жилища торговцев.

Прошел час, за ним другой.

– Может он так упился, что заснул? – предположил Келтэн.

– Только не Крегер, он один пьет за целый полк. Он должен вернуться.

Келтэн задрал голову и пристально посмотрел на небо.

– Похоже, будет дождь.

– По-моему, нам уже приходилось попадать под дождь, и не раз.

Келтэн возвел очи в горе и схватился за полу своего яркого камзола.

– Но Шпархок, – прошепелявил он, – ты же жнаешь, какими отвратительными пятнами покрываетша шелк, когда намокнет.

Спархок приглушенно рассмеялся.

В ожидании прошло еще около часа.

– Скоро солнце пойдет на закат, – сообщил Келтэн, – может он нашел другую винную лавку?

– Давай подождем еще немного.

Через некоторое время неожиданные обстоятельства избавили их от скуки. Восемь или десять дородных парней в грубых серых одеяниях внезапно атаковали их с мечами в руках. Рапира Келтэна со свистом вылетела из ножен, с такой же молниеносной быстротой Спархок выхватил из-за пояса свой палаш. Не прошло и секунды, как человек, видимо, возглавлявший отряд нападавших, с удивлением обнаружил, что проткнут рапирой насквозь.

– Доставай мечи! – крикнул Спархок, протискиваясь вперед и оттесняя сгрудившихся кучей нападающих. Он парировал удар меча, и погрузил свой палаш в живот атакующего, провернув при этом оружие так, чтобы рана была по возможности обширной.

Ширина проулка позволяла действовать одновременно только двоим, так что, несмотря на то, что его меч был короче мечей нападавших, Спархоку удавалось сдерживать их натиск. За спиной Спархок слышал треск разлетающейся деревянной коробки, и через мгновенье Келтэн стоял рядом с ним с длинным мечом в руке.

– Я вытащил его, – прокричал он, – теперь ты доставай свой!

Спархок, отбросив напиравшего на него вояку, отступил назад. Сменив палаш на свой боевой меч, поблескивающий в обломках коробки, он одним прыжком оказался на прежнем месте. За это время Келтэн успел расправиться с двумя врагами, и шаг за шагом теснил остальных. Однако из-под его прижатой к боку левой руки сочилась кровь. Спархок пронесся мимо него размахивая своим тяжелым мечом, который держал двумя руками. Один из нападающих тут же лишился головы, другой – руки, в которой держал меч. Затем он нанес удар еще одному ошеломленному таким оборотом вояке, оставив его стоять цепляясь за стену, с фонтаном крови, бьющим изо рта. Остальные благоразумно обратились в бегство. Спархок обернулся и увидел Келтэна, невозмутимо выдергивающего свой меч из груди человека с отрубленной рукой.

– Никогда не оставляй позади себя живых врагов, Спархок. Даже человек, только что лишившийся руки, как например этот, может заколоть тебя, если ты его не видишь. Кроме того, это просто неаккуратно – всегда надо закончить одну работу, прежде чем возьмешься за другую, – свою левую руку Келтэн по-прежнему крепко прижимал к боку.

– Ты в порядке? – спросил его Спархок.

– Пустяки, царапина.

– Царапины не кровоточат так сильно. Дай мне взглянуть.

Рана была большая, но не слишком глубокая. Спархок оторвал край рукава серой хламиды одного из убитых, и, сложив его вдвое, приложил к боку Келтэна.

– Держи это, чтобы не съезжало с твоей царапины, и прижми покрепче чтоб не так сильно шла кровь.

– Со мной уже случалось такое и раньше, Спархок, – оскорбился Келтэн, – я знаю, что делать.

Спархок оглядел проулок, заваленный трупами.

– Пожалуй, нам пора исчезнуть отсюда. Кто-нибудь, услышав шум, может сунуть сюда свой любопытный нос. Кстати, ты не заметил ничего особенного в этих людях?

– Они не слишком умелые воины, – пожал плечами Келтэн.

– Я говорю о другом. Люди, зарабатывающие себе на жизнь, подстерегая прохожих в глухих переулках, не особенно заботятся о своей внешности, а эти что-то уж больно гладко выбриты, – Спархок наклонился к одному из тел и отвернул полу плаща, бывшего на нем, – посмотри, разве это не интересно?

Под серой хламидой убитого Келтэн увидел красное одеяние с вышитой эмблемой на левой стороне груди.

– Солдат церкви, – кивнул он, – похоже, Энниас действительно нас недолюбливает.

– Это не лишено смысла. Ну, пора сматываться отсюда. Те, что остались в живых могут вернуться с подмогой.

– Куда мы теперь? В гостиницу или в Замок Ордена?

– Нет, – покачал головой Спархок, – кто-то видит нас через нашу маскировку, и Энниас как раз ждет, что мы отправимся туда.

– Пожалуй, ты прав. И что же ты предложишь?

– Я подумываю об одном месте. Ты способен передвигаться?

– Между прочим, я моложе тебя, ты еще помнишь об этом? И вполне способен идти наравне с тобой.

– Всего лишь на шесть недель.

– Моложе – значит моложе, Спархок. И не надо этих софизмов и жонглирования цифрами.

Засунув мечи за пояса, Спархок и опирающийся на него Келтэн двинулись прочь с места сражения.

Улица, по которой они шли, становилась все запущенней, и в конце концов превратилась в сплошной лабиринт ничем не мощеных проулков. Большие обшарпанные развалюхи-дома кишели плохо одетым людом, не обращающим никакого внимания на окружающую его грязь.

– Все это напоминает кроличий садок, – заметил Келтэн, – далеко еще до твоего места? Я начинаю немного уставать.

– Осталось совсем немного. На следующем перекрестке.

Келтэн вздохнул и покрепче прижал раненую руку к боку.

Они двинулись дальше. Обитатели этих трущоб провожали их недружественными взглядами. Одежда Келтэна выдавала в нем дворянина, а эти люди не особенно жаловали дворян и их слуг.

Добравшись до перекрестка, Спархок повел своего друга в грязный темный проулок. Они прошли уже половину его, когда рослый грузный мужик с заржавленным копьем в руке преградил им дорогу.

– Куда путь держите? – поинтересовался он.

– Мне нужно поговорить с Платимом, – ответил Спархок.

– Вряд ли он захочет разговаривать с тобой. И вообще, таким щеголям стоит убраться из этой части города до наступления ночи. А то всякое случается здесь по ночам.

– А иногда и днем, – добавил Спархок, указывая на свой меч.

– Ко мне на два счета прибежит дюжина человек подмоги, стоит мне только свистнуть.

– А моему другу со сломанным носом понадобится ровно в два раза меньше времени, чтобы размозжить тебе голову, – ответил на это Келтэн.

Толстяк, видимо, довольно пугливый, когда не боялись его, отступил назад.

– Ну что, приятель, ты отведешь нас к Платиму? Или нужны еще какие-то доводы?

– Вы не вправе угрожать мне.

Спархок поднял свой меч так, чтобы толстяку было хорошо его видно.

– Это дает мне все права, приятель. Прислони свое копье к этой стене и живо веди нас к Платиму.

Толстяк вздрогнул и, прислонив свое копье к стене, повернулся и поплелся вглубь переулка. Через сотню шагов они уперлись в глухой тупик. Несколько каменных ступеней вели вниз к двери в подвал.

– Туда, вниз, – буркнул их проводник.

– Показывай путь, – приказал Спархок, – мне бы не хотелось иметь тебя за спиной, дружище. Ты похож на человека, который может натворить всяких глупостей.

Мужик медленно спустился по выщербленным грязным ступеням и два раза стукнул в дверь.

– Это я, Сэф. Здесь пара знатных людей. Они хотят говорить с Платимом.

После небольшой паузы послышался лязг отодвигаемого запора. Дверь слегка приоткрылась, и в образовавшемся проеме показалось лицо бородатого мужика.

– Платим не любит знати, – объявил он.

– Думаю, что сумею изменить его мнение, – ответил Спархок, – уйди с дороги, приятель.

Бородатый посмотрел на меч в руке Спархока, тяжело сглотнул и широко открыл дверь.

– Ступай вперед, Сэф, – сказал Келтэн проводнику.

Сэф неохотно протиснулся в дверь.

– И ты, ступай с нами, – бросил бородатому Спархок, когда они с Келтэном вошли внутрь, – мы любим большие компании.

За дверью ступени продолжали спускаться вглубь, сжатые с обеих сторон заплесневевшими, пропитанными водой стенами, сложенными из огромных серых камней. Лестница вела в обширный подвал со сводчатым каменным потолком. В центре комнаты в каменном углублении пола был разожжен костер, сквозь дым которого можно было разглядеть стоящие вдоль стен дощатые нары с грубыми соломенными тюфяками. На них сидело около двух дюжин мужчин и женщин, одетых в самые разнообразные наряды, развлекающихся обильными возлияниями и игрой в кости. Напротив очага развалился в кресле огромный человек со свирепой черной бородой и не менее огромным чем он сам животом. На нем был запачканный и изорванный ярко-оранжевый камзол, в мясистой руке поблескивала серебряная пивная кружка.

– Это Платим, – нервно пробормотал Сэф, – он слегка выпил, так что вам стоит быть поосторожнее, мои господа.

– Как-нибудь разберемся, – ответил Спархок, – спасибо, Сэф, я просто не представляю, как мы обошлись бы без твоей помощи.

Спархок повел Келтэна к очагу.

– Кто все эти люди? – тихо спросил тот, оглядывая людей, сидящих вдоль стен.

– Воры, нищие, может, несколько убийц.

– У тебя, оказывается, довольно забавные друзья, Спархок.

Платим, не замечая вошедших, тщательно изучал ожерелье с рубиновым подвеском. Когда Спархок и Келтэн остановились прямо перед ним, он наконец поднял на них мутные глаза, привлеченный в основном пышном нарядом Келтэна.

– Кто пропустил сюда этих двоих? – проревел Платим.

– Мы зашли сюда сами, Платим, – ответил Спархок, убирая меч и срывая с глаза ненужную теперь повязку.

– Не соизволят ли господа сами и убраться отсюда?

– Боюсь, нам это будет не совсем удобно, – ответил ему Спархок.

Тучный человек в оранжевом раздраженно щелкнул жирными пальцами. Люди, сидевшие вдоль стен, поднялись.

– Вас слишком превосходят в количестве, – сказал Платим, оглядывая свою когорту.

– Последнее время это случается довольно часто, – заметил Келтэн, кладя руку на рукоять своего меча.

Платим прищурил глаза.

– Твоя одежда не слишком подходит к этому мечу, – обратился он к Келтэну.

– Я и сам с трудом свыкаюсь с этим нарядом.

– Так кто же вы двое? Ты, в костюме придворного, совсем не похож на этих порхающих мотыльков из дворца.

– А он видит самую суть вещей, – обратился к Спархоку Келтэн, – да, действительно, мы – пандионцы.

– Положим, что так. Но к чему этот маскарад?

– Мы слишком хорошо известны, – объяснил Спархок, – а нам нужно было передвигаться по городу неузнанными.

Платим значительно посмотрел на окровавленную одежду Келтэна.

– Похоже, кого-то все же не обманул ваш маскарад. Или вы просто заглядывали не в те кабаки?

– Солдаты церкви, – пожал плечами Келтэн. – Я хотел бы сесть, по определенным причинам мне нездоровится.

– Эй, кто-нибудь, принесите ему табурет, – крикнул Платим, потом, посмотрев на друзей, продолжил: – С чего это Рыцари Храма сражаются с солдатами церкви?

– Дворцовые политики, – ответил Спархок. – Они заварили всю кашу.

– Один Бог ведает правду, – благочестиво вздохнул Платим. – Так что привело вас сюда?

– Нам нужно пересидеть некоторое время, – сказал Спархок, оглядываясь вокруг, – твой подвальчик нам очень подошел бы.

– Извини, приятель, я бы рад приютить человека, который дрался с солдатами церкви, но здесь я занимаюсь делами, и здесь нет места для посторонних, – Платим взглянул на Келтэна, опустившегося на стул, принесенный ему каким-то оборванным нищим, – ты убил человека, который нанес тебе этот удар?

– Это сделал он, – указал Келтэн на Спархока, – я тоже убил нескольких, но на его счету больше.

– Я думаю, нам пора поговорить о деле, – вмешался в разговор Спархок, – ты кое-чем обязан моей семье, Платим.

– Я не имею и не имел никогда никаких дел со знатью, разве что перережу порой несколько глоток. Так что вряд ли я мог задолжать что-нибудь твоему семейству.

– Этот долг не имеет ничего общего с деньгами, – ответил на это Спархок, – несколько лет назад солдаты церкви почти уже повесили тебя, но мой отец остановил их.

Платим прищурился.

– Ты – Спархок? – удивился он. – Ты не слишком похож на своего отца.

– Все дело в его носе, – пояснил Келтэн, – если в детстве разобьешь человеку нос достаточно сильно, это может изменить его внешность. За что тебя хотели повесить?

– Это была ошибка. Я зарезал одного парня, на нем не было никакой формы, и откуда мне было знать, что это офицер гвардии Первосвященника? И в кошельке только-то и нашлось, что пара серебряков и пригоршня меди.

– Ты признаешь свой долг? – настаивал Спархок.

Платим погладил свою бороду.

– Да.

– Тогда мы останемся здесь.

– Это все, что вы хотите?

– Не совсем. Мы ищем одного человека, имя ему – Крегер. Мы хотим, чтобы твои нищеброды последили за ним. Они ведь ходят по всему городу, не так ли?

– Понятно. Можете вы описать этого Крегера?

– Я могу сделать больше – я могу показать вам его.

– Ты хочешь, чтобы я куда-то шел с тобой?

– Этого не понадобится. Не прикажешь ли ты своим людям принести какой-нибудь таз и немного чистой воды?

– Все это найдется, но что ты такое задумал?

– Он хочет показать тебе лицо Крегера в воде, – ответил Келтэн, – это старый трюк.

– Я слышал, что вы, пандионцы, все владеете магией, – Платим не сумел до конца скрыть свой испуг, – но мне никогда не приходилось самому видеть ничего такого.

– Спархок лучше меня владеет этим искусством, – сознался Келтэн.

Один из бродяг притащил старый помятый жестяной таз со слегка замутненной водой. Спархок поставил его на пол, и склонился над ним, бормоча слова стирикского заклинания. Потом он провел над водой рукой, и в водном зеркале появилась одутловатая физиономия Крегера.

– Его и правда видно! – восхитился Платим.

– Это не так уж и трудно, – признался Спархок, – пусть твои люди подойдут и посмотрят. Я не могу держать его здесь все время.

– А все же сколько времени ты можешь продержать его? – поинтересовался Платим.

– Минут десять. Потом изображение начнет распадаться.

– Телэн, – крикнул разбойник, – подойди сюда.

Неряшливого вида мальчишка лет десяти подошел к ним откуда-то из дымной глубины подвала. Костюм его, из разнообразной рванины, довершал длинный красный жилет, изготовленный путем обрезания рукавов от камзола и украшенный несколькими прорехами – по всей видимости следами от ударов ножом.

– Чего надо? – дерзко спросил он.

– Ты можешь срисовать это? – Платим указал на лицо в воде.

– Конечно могу. Но чего ради?

– С того, что если ты этого не сделаешь, я надеру тебе уши.

– Сначала поймай меня, толстяк, – ухмыльнулся Телэн, – а я бегаю побыстрее тебя.

Спархок вытащил из кармана своего кожаного жилета серебряную монетку.

– А это стоит твоего труда?

Глаза Телэна заблестели.

– За это я нарисую вам целый шедевр!

– Все, что нам нужно – это точность.

– Как прикажет клиент, – насмешливо ответил Телэн и поклонился, – сейчас я принесу все, что мне нужно.

– Он действительно что-то может? – спросил Келтэн, когда мальчишка убежал к нарам у стены.

– Я не знаток живописи, – пожал плечами Платим, – но он все время, которое у него остается от воровства и попрошайничания, проводит, рисуя картинки.

– Не слишком ли он молод для этого дела?

Платим рассмеялся.

– Да у него самые ловкие пальцы во всем Симмуре. Он может выкрасть ваши собственные глаза из глазниц, и вы даже не заметите этого, пока не соберетесь на что-нибудь поглазеть.