Текст книги "Алмазный трон"

Автор книги: Дэвид Эддингс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 25 страниц)

23

– Давно мы не виделись с тобой, Спархок, – сказал Мартэл нейтральным тоном.

Огромным усилием Спархок разжал зубы.

– Да, уж лет десять. Нам бы следовало встречаться почаще.

– Теперь мы имеем возможность исправить это.

В воздухе повисло напряженное молчание. Двое смотрели друг другу прямо в глаза. Тишина в шатре, казалось, звенела от напряжения, пока они дожидались, кто первым не выдержит и сделает какое-то движение.

– Спархок, – задумчиво проговорил Эрашам, – довольно необычное имя. Где-то я его уже слышал.

– Это очень древнее имя, – сказал ему Спархок. – Оно происходит через многие поколения моих предков, многие из них были известными людьми.

– Ну, наверно, когда-то тогда я его слышал, – благодушно пробормотал Эрашам. – Что ж, я рад, что объединил двух старых добрых друзей.

– Мы навсегда в долгу перед вами, святейший, – произнес Мартэл. – Вы не можете себе представить, как я жаждал все эти годы увидеть лицо Спархока.

– Но не больше, чем я жаждал увидеть твое, – сказал Спархок и повернулся к Эрашаму. – В свое время мы с Мартэлом были близки, как братья, это такой стыд, что мы позволили годам разлучить нас!

– Я пытался отыскать тебя, Спархок, – холодно сказал Мартэл.

– Да, я слышал об этом. Я всегда торопился к месту, где мог тебя встретить, но всегда опаздывал – ты уже исчезал оттуда.

– Все дела, видишь ли, – пробормотал Мартэл.

– Вот всегда так происходит, – проговорил сонный уже Эрашам, еле ворочая языком. – Друзья молодости ускользают от нас, и мы входим в преклонный возраст одинокими и покинутыми, – глаза старика были закрыты в меланхоличной задумчивости. Уже давно он клева носом и наконец начал потихоньку похрапывать.

– Он очень быстро устает, – тихо сказал Мартэл, и повернулся к Сефрении, все еще не спуская глаз со Спархока. – Матушка, – приветствовал он ее, и непонятно, чего было больше в его тоне – насмешки или сожаления.

– Мартэл, – коротко кивнула в ответ она.

– Похоже, я разочаровал тебя.

– Не так сильно, как разочаровал сам себя.

– Наказание? – саркастически усмехнулся Мартэл. – Не кажется ли тебе, что я и так уже достаточно наказан?

– Это не в моем характере – наказывать кого-то. Природа не дает ни наград ни наказаний, а лишь последствия.

– Ну что ж, тогда я принимаю эти последствия. По крайней мере позволь мне приветствовать тебя и испросить твоего благословения, – Мартэл взял Сефрению за руки.

– Нет, Мартэл, – ответила она, отнимая руки. – Ты больше не мой ученик, ты нашел себе других наставников.

– Но я не хотел этого, Сефрения, – вздохнув сказал Мартэл. – Это ты отвергла меня, помнишь? – он снова обернулся к Спархоку. – Весьма удивлен видеть тебя снова, дорогой братец, я ведь послал Адуса расправиться с тобой. Придется с ним серьезно поговорить, если, конечно, ты не убил его.

– Он потерял довольно много крови при нашей последней встрече, но вряд ли это так серьезно.

– Адусу плевать на кровь, даже на свою собственную.

– Не отойдешь ли ты немного в сторону, Сефрения? – сказал Спархок, распахивая плащ и берясь за рукоять меча. – У нас с Мартэлом был спор, когда мы виделись в последний раз, теперь, я думаю, мы можем продолжить его.

Глаза Мартэла сузились и он распахнул свой плащ. Как и Спархок, он тоже был в кольчуге и при тяжелом мече.

– Прекрасная мысль, Спархок, – прошипел он.

Сефрения встала меж ними.

– Прекратите, вы двое, – приказала она. – Здесь не время и не место. Мы находимся прямо в центре целой армии. Если вы попытаетесь здесь играть в свои игры, вам придется воевать с половиной Рендора!

Спархок почувствовал горячую волну разочарования, но он знал, что Сефрения права. С сожалением он отпустил рукоять меча.

– Как нибудь потом, Мартэл, – тихо сказал он.

– Буду счастлив, дорогой брат, – ответил Мартэл с ироничным поклоном и спросил: – А что вы оба делаете здесь в Рендоре? Я думал, что вы еще в Каммории.

– Это деловая поездка.

– А вы, как я вижу, узнали, что это был дарестин. Мне неприятно говорить вам об этом, но вы только зря теряете время – к нему нет противоядия. Я проверил это очень тщательно, перед тем, как порекомендовать его нашему общему другу в Симмуре.

– Играешь с огнем, Мартэл, – угрожающе проговорил Спархок.

– Как и всегда, дорогой брат. Как говорится, кто не рискует, тот и не побеждает. Боюсь, что тут ничего не поделаешь – Элана умрет. Тогда Личеас заменит ее, а Энниас станет Архипрелатом. А я получу с этого прекрасный куш.

– Это все, о чем ты думаешь?

– А о чем же еще? – пожал плечами Мартэл. – Все остальное – лишь иллюзии. – Как поживает Вэнион?

– Прекрасно, – ответил Спархок. – Я передам ему, что ты интересовался.

– Надо понимать, что ты собираешься прожить так долго, чтобы снова увидеть его? Твое положение здесь довольно рискованно, друг мой.

– Так же, как и твое, Мартэл.

– Я знаю, но я привык. Но тебе мешают сомнения, угрызения совести щепетильность, а я все это давным-давно оставил.

– А где твой ручной Дэморг, Мартэл? – внезапно спросила Сефрения.

В глазах Мартэла мелькнуло удивление, но потом он снова взял себя в руки.

– Я правда не имею об этом ни малейшего понятия, Матушка, – ответил он. – Он приходит ко мне безо всякого вызова, так что я никогда не знаю, когда он снова объявится. Быть может, он вернулся туда, откуда пришел. Ты же знаешь, так бывает.

– Я никогда не любопытствовала на этот счет.

– Это твой серьезный просчет.

– Может быть.

Эрашам зашевелился на своих подушках и открыл глаза.

– Что ж это я, никак заснул? – спросил он.

– Совсем ненадолго, святейший, – сказал Мартэл. – Это дало нам со Спархоком возобновить дружбу. У нас было много о чем поговорить.

– Очень много, – согласился Спархок. Сначала он немного растерялся но потом понял, что Мартэл в своей самоуверенности многого не видит. – Вы упомянули о талисмане в своей проповеди, Святейший, – обратился он к Эрашаму, – не позволите ли вы нам взглянуть на него?

– На священную реликвию? Конечно, дети мои.

Старик полез под одежду и вынул что-то, что оказалось куском кости. Гордо подняв предмет, он спросил Спархока:

– Известно тебе, что это такое?

– Нет, Святейший, боюсь, что не известно.

– Как ты знаешь, святой Эшанд в юности был пастухом.

– Да, я слышал об этом.

– Однажды, когда он был еще совсем молод, овца в его стаде принесла чисто белого ягненка, равных которому до этого ему не приходилось видеть ни разу. В отличие от других ягнят этого помета, этот имел на голове рожки. Вне всякого сомнения, это был Божий знак. Этот барашек, конечно, символизировал самого святого Эшанда, и то, что он родился с рожками на голове, означало, что святой Эшанд избран покарать на земле погрязшую в беззаконии Церковь.

– Как таинственны и неисповедимы пути Господни! – удивился Спархок.

– Воистину так, сын мой. Эшанд нежно ухаживал за белым ягненком, и однажды тот заговорил с ним. Его голос был голосом самого Бога. Так Всевышний направлял Эшанда в делах его и поступках. Эта священная реликвия – кусок рога этого барашка. Теперь вы понимаете, почему она обладает таким могуществом?

– О да, Святейший, – ответил Спархок голосом, исполненным благоговения. – Подойди ближе, сестра, взгляни на это чудо!

Сефрения подошла и внимательно посмотрела на кусок рога в руке Эрашама.

– Чудесно, – прошептала она и взглянув на Спархока незаметно покачала головой.

Горечь разочарования чуть было не заставила Спархока выдать свои чувства.

– Могущество этого талисмана преодолеет всю мощь проклятых Рыцарей Храма, и их нечистое колдовство! – воскликнул Эрашам. – Так сказал мне сам Бог, – он застенчиво улыбнулся. – Я обнаружил воистину удивительную вещь, – доверительно сообщил старец. – Когда я один, я подношу этот священный талисман к своему уху и слышу голос Бога. Так он наставляет меня, как некогда святого Эшанда.

– Чудо! – воскликнул Мартэл с почти натуральным изумлением.

– Почему бы нет? – расцвел Эрашам.

– Мы так благодарны вам, Святейший, за то, что вы позволили нам взглянуть на этот воистину чудесный талисман, – сказал Спархок. – И мы пронесем весть об этом чуде Всеблагого Бога по всем королевствам севера, не правда ли, Мартэл?

– О да, конечно, конечно! – воскликнул озадаченный Мартэл, с подозрением поглядывая на Спархока.

– Я понимаю теперь, что наш приход сюда – освещен светом Божьего провидения. Наша миссия теперь – это пойти и рассказать всем в Эозии об этом чуде. В каждой деревне и на каждом перекрестке! Уже сейчас я чувствую, как снисходит на меня Дух Божий и полнит мой язык красноречием, – Спархок протянул руку и схватил Мартэла за левое плечо, достаточно твердо. – Не чувствуешь ли и ты того же самого, дорогой брат?

Мартэл сморщился от боли, и Спархок почувствовал, как подается плечо у него под рукой.

– Отчего же? – произнес Мартэл с болью в голосе. – Конечно, я чувствую это.

– Поистине, не перестает удивлять могущество Всевышнего! – возликовал Эрашам.

– Да, воистину, – процедил сквозь зубы Мартэл.

Спархок вздохнул с облегчением – сначала ему показалось, что присутствие Мартэла помешает осуществлению их плана, но теперь все как-будто встало на свои места, И Спархок был даже рад, что Мартэл оказался здесь.

– А теперь, святейший, позвольте мне досказать вам послание Его Величества, – сказал он.

– Конечно, сын мой, мои уши открыты для тебя.

– Его Величество приказал мне упросить вас задержать ваше выступление против церкви, пока он успеет собрать войско вам в помощь. Он должен делать это очень осторожно, потому что Курия всюду разослала своих шпионов. Его величество горит желанием помочь вам в вашей борьбе с погрязшей в грехе Церкви, но должен собрать для этого достаточную силу, чтобы покончить с ней в Дэйре одним ударом, и сделать это скрытно, чтобы не быть до времени уничтоженным ею. Он мыслит начать свое выступление на севере одновременно с вашим на юге – это приведет Церковь в растерянность и поможет вам вместе одерживать победу за победой. Стремительность ваших побед лишит ваших врагов бодрости духа и вы с триумфом войдете в Чиреллос.

– Хвала Всевышнему! – воскликнул Эрашам, вскакивая на ноги и размахивая своим рогом, будто это оружие.

Спархок поднял руку.

– Однако, – предупредил он, – этот, поистине ниспосланный Богом, замысел может провалиться, если вы с его Величеством не начнете свои выступления одновременно.

– Я понимаю это, сын мой, голос самого Бога наставляет меня в военном искусстве.

На лице Спархока появилось чрезвычайно хитрое выражение.

– Святейший, Церковь обладает просто змеиной хитростью, у нее везде свои уши и она может раскрыть наш план, несмотря на все наши усилия скрыть их. Первый шаг, сделанный ею, будет лживым и обманным.

– Да, это так, – согласился Эрашам, сокрушенно покачивая головой.

– Может статься, что к вам, Святейший, будет послан лжепосланник чтобы сообщить, что Его Величество уже готов к выступлению, когда на самом деле это будет не так. Так Церковь сможет поразить одного за другим ваших последователей.

Эрашам нахмурился.

– Это верно, – сказал он задумчиво. – Но как мы сможем избежать этого обмана?

Спархок сделал вид, что глубоко задумался, а потом щелкнул пальцами.

– Знаю! – воскликнул он, – вот лучший способ не дать обмануть нас – слово, известное только вам, мне и королю Облеру в Дэйре. Так вы сможете узнать, что посланник действительно настоящий. Если кто-то придет к тебе, как посланник и не сможет назвать этого слова, значит это лазутчик церкви и вы сможете расправиться с ним, как он того заслуживает.

Эрашам обдумал его слова.

– Да, – в конце концов пробормотал он, – я думаю это и правда поможет нам уберечься от обмана. Но какое слово может быть сокрыто в наших сердцах, чтобы никто больше не смог узнать о нем?

Спархок взглянул на Мартэла, в досаде кусающего губы.

– Это должно быть какое-то могущественное слово, – сказал он в раздумье уставившись на свод шатра. Вся проделка его была очевидно детской, но это было как раз то, что нужно для впадающего в детство Эрашама, и это давало возможность хоть немного насолить Мартэлу.

Сефрения вздохнула и покорно опустила глаза. Спархок почувствовал себя немного пристыженным. Он посмотрел на Эрашама, в ожидании поглаживающего свою длинную бороду.

– То, что вы будете хранить тайну, Святейший, не вызывает никаких сомнений, – сказал он, – и я клянусь, что слово, которое я сейчас произнесу, больше никогда не сорвется с моих уст, пока я не прибуду к моему королю в его столицу Эсси.

– И я даю тебе мою клятву, мой знатный друг! – в экстазе вскричал Старец. – Даже пытка не сможет вырвать заветного слова из моих уст.

– Ваша клятва делает мне честь, Святейший, – проговорил Спархок с глубоким рендорским поклоном. Подойдя к старику, он склонился над его ухом и прошептал: – «Остриженный барашек». – От святого старца, как заметил Спархок, пахло не очень-то приятно.

– Прекрасное слово, сын мой! – воскликнул Эрашам, обхватил Спархока за шею обеими руками и поцеловал в губы.

Побелевший от гнева Мартэл попытался подойти ближе, чтобы услышать названное слово, но Сефрения преградила ему дорогу. Глаза Мартэла вспыхнули и он с трудом удержался, чтобы не отшвырнуть ее в сторону. Сефрения подняла голову и взглянула ему прямо в глаза.

– Ну? – с вызовом произнесла она.

Мартэл развернулся на каблуках и гордо прошествовал в дальнюю часть шатра и встал там, ломая пальцы в досаде. Все планы его рушились. Эрашам все еще держал Спархока за шею.

– Любимый сын мой и ученик! – восклицал он со слезами на глазах. – Ты действительно послан мне самим Богом. Теперь я знаю – Всевышний на нашей стороне, пусть нечестивцы дрожат перед нами!

– Воистину так, Святейший, – согласился Спархок, осторожно пытаясь высвободиться из цепких объятий старика.

– Однако, Святейший, подумайте, – сказал Мартэл с лицом, все еще исполненным гнева. – Спархок всего-лишь человек, и значит он смертен, а мир полон опасностей и случайностей. Не мудрее ли будет…

– Случайности? – быстро прервал его Спархок, – где твоя вера, Мартэл? Это воля Божья, а не моя. Всевышний не даст мне умереть, пока я не исполню им предначертанное! Верь, дорогой брат, Бог своею рукой прикроет меня от любых опасностей! Это моя судьба – выполнить эту миссию, и Бог поможет мне.

– Хвала Всевышнему! – вновь воскликнул Эрашам.

Тут из-за занавеса появился мальчик, принесший им разрезанную дыню, и беседа перешла в более общее русло. Эрашам продолжал выдвигать бессвязные обвинения против церкви, а Мартэл не сводил мрачного взгляда на Спархока. Спархок же вовсю занялся дыней, которая была изумительно хороша. Все оказалось слишком легко, и это вызывало беспокойство. Мартэл был слишком умен, чтобы вот так просто обвести его вокруг пальца. Спархок оценивающе посмотрел на беловолосого человека, которого так давно ненавидел. На лице Мартэла была растерянность, что было раньше не свойственно ему – Мартэл, которого Спархок знал в юности, не часто испытывал подобные чувства. Спархок почувствовал себя уверенней.

– Мне в голову пришла мысль, Святейший, – произнес он, – время для нас сейчас значит очень много – важно, чтобы мы с сестрой как можно быстрее добрались до Дэйры, и поведали Его Величеству о том что произошло с нами здесь, передали ему заветное слово, что сокрыто теперь в наших сердцах. У нас, конечно, есть хорошие лошади, но на быстрой лодке мы на несколько дней раньше спустимся по реке до порта в Джирохе. Может быть вы или кто-нибудь из ваших стражников знаете о каком-нибудь лодочнике здесь, которого я мог бы нанять?

Эрашам растерянно заморгал.

– Лодка? – пробормотал он.

Спархок уловил какое-то еле заметное движение – Сефрения слегка взмахнула рукой, будто откинула рукав. Он понял, что она делал все это время.

– Нанять, сын мой? – Эрашам, сияя, взглянул на него. – Не может быть и речи об этом! У меня есть роскошная лодка. Ты можешь взять ее вместе с моим благословением. Я дам тебе в сопровождение вооруженных людей и пошлю целую рать – объезжать берега реки, чтобы быть уверенным, что ты невредимым доберешься до Джироха.

– Как прикажете, Святейший, – проговорил Спархок и блаженно улыбаясь посмотрел на Мартэла. – Это не удивительно, дорогой брат. Воистину такая мудрость и великодушие могут быть только от Бога.

– Да, – мрачно ответил Мартэл, – я просто уверен в этом.

– А теперь я должен торопиться, Святейший Эрашам, – сказал Спархок поднимаясь на ноги. – Мы оставили своих лошадей и багаж на попечении слуги в одном доме в предместье. Мы с сестрой заберем их и вернемся, не позже чем через час.

– Да, сын мой, – ответил Эрашам, – а я пока прикажу своим стражникам приготовить лодку и солдатам приготовиться к путешествию по реке.

– Позволь мне проводить тебя до ворот, дорогой брат, – процедил Мартэл сквозь зубы.

– О да, конечно, дорогой брат. Твое присутствие рядом наполнит мое сердце радостью!

– А потом сразу же возвращайся, Мартэл, – приказал Эрашам, – мы должны обсудить этот удивительный поворот судьбы и вознести благодарственные молитвы Богу.

– Да, Святейший. Я не премину незамедлительно вернуться.

– Значит, через час, Спархок, – сказал Эрашам.

– Через час, Святейший, – ответил Спархок с глубоким поклоном. – Ну, что ж, пойдем, Мартэл! – воскликнул он, с размаху хлопая его по плечу. Мартэл скривился от боли.

Как только они покинули шатер, Мартэл повернулся к Спархоку с лицом белым от ярости.

– Ты что-то сегодня очень раздражителен, друг мой, – спокойно сказал ему Спархок.

– Что ты задумал, Спархок? – прорычал Мартэл.

– Я просто вставлял тебе палки в колеса. Эрашам будет здесь сидеть пока не превратится в камень, дожидаясь, когда же кто-то принесет ему сокровенное слово. Могу уверить тебя – Рыцари Храма будут в Чиреллосе, когда придет время избирать нового Архипрелата, потому что в Рендоре не случится ничего такого, что могло бы их оторвать.

– Очень умно, Спархок.

– Я рад, что тебе понравилось.

– За тобой прибавился еще один должок, Спархок, – огрызнулся Мартэл.

– В свое время я буду счастлив оказать тебе услугу. – Спархок взял Сефрению под руку и они отправились прочь из загородки вокруг шатра.

– Ты что, совсем ума лишился, Спархок? – спросила Сефрения, когда они отошли подальше от разъяренного Мартэла.

– Да нет, как будто, хотя, конечно, сумасшедшие никогда сами не сознают своего сумасшествия.

– Что ты там вытворял? Ты представляешь, сколько раз мне приходилось подключаться, чтобы оберечь тебя от беды?

– Да, я видел, спасибо. Без тебя мне не справиться бы.

– Перестань наконец так глупо улыбаться и объясни, действительно, что ты задумал?

– Мартэл мог догадаться о настоящей цели нашей поездки, – объяснил Спархок. – Я решил навести его на ложный след, чтобы он не догадался, что мы нашли возможное противоядие. По-моему, все было проделано прекрасно, скажу без ложной скромности.

– Если ты знал, что собираешься там делать, почему не предупредил меня, ведь я же просила?

– Откуда ж мне было знать, Сефрения? Я же не знал, что Мартэл там.

Так значит… – ее глаза расширились.

Он кивнул.

– Да, я придумал на ходу, – сознался Спархок, – а что было делать?

– О, Спархок, – тяжело вздохнула Сефрения, – у меня просто нет слов.

– Ничего лучшего я придумать не мог, – пожал плечами Спархок.

– А зачем ты все время бил Мартэла по плечу, хотел показать дружеские чувства? По-моему ты переиграл.

– У него в юности оно было сломано и до сих пор остается очень чувствительным.

– Но это жестоко! – обвинила его Сефрения.

– Точно так же, как и то, что случилось десять лет назад в Киприа. Давай-ка лучше сейчас заберем Кьюрика и Флейту, и… В Дабоуре, я думаю, мы сделали все, что было надо.

Лодка Эрашама была больше похожа на барк, раза в четыре больший по размеру, чем шаланда, на которой они прибыли в Дабоур. Вдоль каждого борта сидели гребцы и группы вооруженных солдат Эрашама стояли на палубе в свете факелов. Мартэл стоял в стороне от других провожающих на кривобокой пристани, глядя как они взбираются на барк. Белые волосы мерцали в красноватом свете, и бледное лицо его было белее волос.

– Не думай, что тебе удастся удрать вот так просто с добычей, Спархок, – произнес он своим низким гулким голосом.

– Неужели? Взгляни, Мартэл, по-моему, я уже смог это сделать. Ты, конечно, можешь последовать за мной, но, боюсь, все эти верные стражи встанут на твоем пути. Да и потом, Мартэл, когда пройдет раздражение, ты поймешь, что единственное, что тебе остается – это остаться здесь и попытаться хитростью или лестью вытянуть из Эрашама «сокровенное слово». Все то, что ты здесь сделал, теряет всякий смысл, пока ты этого не сделаешь.

– Ты заплатишь за это, Спархок, – мрачно пообещал ему Мартэл.

– Мне казалось, что я уже сделал это – там, в Киприа, мой друг, – Спархок протянул руку и Мартэл резко отдернул больное плечо, однако вместо этого Спархок потрепал его по щеке. – Береги себя, Мартэл, я хочу в скором времени встретиться с тобой, и тогда тебе потребуются все твои способности, поверь. – Он повернулся и пошел по трапу на борт барка.

Матросы оттолкнули судно от берега, вставили весла в уключины и принялись выгребать на середину реки. Кривобокая пристань с одинокой фигурой на ней вскоре исчезла из виду.

– Боже! – воскликнул Спархок. – Как мне все это нравится.

Путь до Джироха занял полтора дня. Они сошли с барка примерно за лигу от городка, чтобы избежать любой возможности встречи с Мартэловыми приспешниками. Однако предосторожности оказались излишними – Спархок, Сефрения, Кьюрик и Флейта спокойно въехали в город через Западные ворота. День уже клонился к вечеру.

Воррен встретил их слегка удивленно:

– Что-то вы быстро, – сказал он, завидев их вошедшими в сад.

– Нам повезло, – пожал плечами Спархок.

– Даже больше чем повезло, – мрачно добавила Сефрения. Она все еще пребывала в плохом настроении и отказывалась разговаривать со Спархоком.

– А что, что-то случилось? – мягко спросил Воррен.

– По-моему – ничего, – жизнерадостно ответил Спархок.

– Хватит тебе бахвалиться, – резко оборвала его Сефрения. – Я очень раздосадована тобой.

– Я сожалею, Сефрения, но я делал, что мог, – Спархок повернулся к Воррену. – Мы просто наскочили на Мартэла и я попытался помешать ему. Весь его план был разрушен.

Воррен присвистнул.

– Я не вижу в этом ничего плохого, Сефрения.

– Дело не в том, что он сделал, а в том – как.

– О?

– Я не желаю говорить об этом, – она повернулась и отошла к скамье у фонтана. Усевшись на нее с Флейтой на коленях, она о чем-то заговорила с девочкой по-стирикски.

– Нам нужно пристроиться на какой-нибудь быстроходный корабль в Ворденаис, и сделать это надо незаметно. Ты можешь помочь? – сказал Спархок Воррену.

– Это несложно. Когда одного из наших братьев здесь разоблачили, мы придумали возможность незаметно переправлять своих людей на материк, – Воррен иронично улыбнулся. – Это было первым, что я сделал, когда прибыл в Джирох. Я был уверен, что мне и самому это когда-то понадобится. У меня есть пристань в порту и таверна рядом с ней. Ее содержит один из наших братьев, но вообще-то это обыкновенная таверна, в ней есть все, что нужно, а так же подвал, от которого идет подземный ход к одному из моих пакгаузов. Вы можете взойти на корабль прямо из этого подвала, так что вас даже никто и не увидит на берегу.

– Сможем мы так одурачить Дэморга, Сефрения? – спросил Спархок.

Сефрения некоторое время сердито смотрела на него, но потом все же смягчилась. Она дотронулась кончиками пальцев до виска и Спархок заметил, что седых волосков у нее прибавилось.

– Наверно, да. Да мы и не знаем, здесь ли он. Мартэл, может быть, сказал нам правду.

– Я бы не стал полагаться на это, – проворчал Кьюрик.

– Даже если так, Дэморг не сможет понять секрета подземного хода.

– А кто этот Дэморг? – спросил Воррен.

Спархок коротко рассказал ему, кто такой Дэморг и что случилось с ними в Арсианском проливе, как погибло судно капитана Мабина. Воррен принялся по своей привычке расхаживать взад-вперед по саду.

– Про такое мы и не думали, когда рыли этот подземный ход. Нужно все таки принять дополнительные меры предосторожности. У меня в порту сейчас стоит шесть кораблей, если все они направятся в Ворденаис и вы будете плыть среди флотилии, это совсем собьет преследователей с толку.

– Не слишком ли много суеты? – спросил Спархок.

– Спархок, я знаю твою скромность, но сейчас ты, возможно самый важный человек в мире, по крайней мере до того момента, пока не доберешься до Симмура и не расскажешь все это Вэниону. Я не хочу пренебрегать никакой возможностью помочь тебе, – он подошел к стене, окружающей сад и посмотрел на садящееся солнце. – Нам нужно поспешить, – сказал он, – отлив сегодня начнется вечером, после сумерек, и нам надо успеть оказаться в подвале, когда корабль будет проходить мимо пристани. Я пойду с вами, чтобы быть уверенным, что вы сели на корабль.

Они поехали к берегу. Путь их пролегал через знакомые кварталы, где Спархок когда-то содержал свою лавчонку. Дома по обе стороны были почти как старые друзья и Спархоку даже показалось, что он узнал нескольких людей спешащих по узким проулкам в свете тонущего в туманном мареве на западе солнца.

– Предатель! – голос донесшийся сзади разнесся, наверно, надо всем Арсианским заливом и был до боли знакомым, – душегуб!

– О, только не это! – простонал Спархок. – А мы были так близки к… – он посмотрел на прибрежную таверну, которая была видна.

– Чудовище! – продолжал надсаживаться голос.

– Э-э-э… Спархок, – вкрадчиво проговорил Кьюрик, – это мне кажется или леди и правда пытается привлечь твое внимание?

– Оставь, Кьюрик. Лучше просто не обращать внимания.

– Как прикажете, мой господин.

– Негодяй! Чудовище! Подлец! Дезертир!

Последовала короткая пауза.

– Убийца! – добавила женщина.

– Ну уж этого я никогда не делал, – вздохнул Спархок и поворотил Фарэна. – Привет, Лильяс, – сказал он женщине, которая кричала, – он старался говорить как можно более мягким и мирным тоном.

– Привет, Лильяс? – взвизгнула женщина. – «Привет, Лильяс!» Это все, что ты можешь сказать, разбойник?

Спархок с трудом сдерживал улыбку – чем-то Лильяс ему нравилась, и – странно – встреча с ней даже как будто радовала его.

– А ты неплохо выглядишь, Лильяс, – пробормотал он, зная что это вызывает у нее новый взрыв эмоций.

– Неплохо? Неплохо?! После того, как ты погубил меня, после того, как ты вырвал мое сердце, утопил меня в трясине глубочайшего отчаяния? – Лильяс трагически воздела руки к небу. – Едва ли хоть кроха пищи коснулась моих губ с тех пор, как ты бросил меня без гроша в сточной канаве!

– Но я оставил тебе лавку, Лильяс! – запротестовал Спархок. – Она кормила нас обоих, неужели твой аппетит так возрос, что теперь она не может прокормить тебя одну?

– Лавка? Да что мне лавка? Ты разбил мое сердце, Махкра! – она откинула капюшон и сорвала с лица покрывало. – Убийца! – закричала она. – Взгляни на дело рук твоих! – Лильяс принялась рвать черные блестящие волосы и царапать ногтями смуглое полногубое лицо.

– Лильяс! – рявкнул Спархок. – Прекрати. Ты поранишь себя.

– Пораню? Да что мне до этого? Что может повредить мертвой женщине? – прокричала вошедшая в роль Лильяс. – Ты хочешь увидеть кровоточащую рану, Махкра? Взгляни на мое сердце! – она разорвала на груди одежду, однако то, что при этом обнажилось, было все-таки не сердцем.

– О, мой Боже, – произнес Кьюрик, уставившись на обнажившиеся прелести Лильяс. Воррен смотрел куда-то в сторону, пряча улыбку, однако Сефрения смотрела на Спархока укоризненно.

– О, Господи! – простонал Спархок, спрыгивая с седла. – Лильяс! – резко сказал он ей. – Прикройся. Подумай о соседях и о детях, которые могут увидеть тебя.

– Какое мне до них дело? Пусть себе смотрят! – прокричала Лильяс, выпрямляясь и потрясая полными грудями. – Что значит стыд для женщины, чье сердце мертво?

Спархок подошел к ней и заговорил тихим голосом сквозь стиснутые зубы:

– Твоя грудь прекрасна, Лильяс, но я сомневаюсь, что ты удивишь кого-нибудь из здешних мужчин их видом. Ты действительно собираешься продолжать все это?

Лильяс как-будто выглядела уже не так уверена, но приводить в порядок одежду пока не торопилась.

– Ну что ж, поступай как знаешь, – пожал плечами Спархок, потом заговорил громче, так чтобы слышали зрители, безмолвно затаившиеся за своими окнами: – Твое сердце не мертво, Лильяс, и я думаю, до этого далеко. Что ты скажешь насчет булочника Горджиаса и Нендана-колбасника? – спросил он, выбирая имена наугад.

С побелевшим лицом Лильяс отпрянула назад, прикрывая пышную грудь.

– Ты знаешь? – испуганно пробормотала она.

То, что он так просто попал в цель, несколько расстроило Спархока, но он не подал вида.

– Еще бы, – возгласил он, все еще играя на слушателей, – но я прощаю тебя! Ты женщина, Лильяс, но это не означает, что ты должна быть одна. – Он аккуратно прикрыл ее голову капюшоном. – Ну как, все в порядке? – мягко спросил он.

– Все прошло, – прошептала Лильяс.

– Ну, вот и хорошо. Мы со всем разобрались?

– Не совсем, все это нужно как-то завершить, понимаешь?

Спархок с трудом сдерживался, чтобы не рассмеяться.

– Это серьезно, Махкра. От этого зависит, как будут относиться ко мне соседи.

– Предоставь это мне, – прошептал он. – Ты изменяла мне, Лильяс, – провозгласил Спархок, обращаясь к подслушивающим их в окнах соседям, – но я прощаю тебя, потому что меня не было рядом, чтобы тебя остановить, и вина за твое падение лежит на мне.

Лильяс с минуту подумала, потом рухнула в его объятия и зарыдала, пряча лицо у него на груди.

– Это все из-за того, что я лишилась тебя, мой Махкра! Я поддалась искушению. Ведь я всего лишь бедная темная женщина – раба своих страстей. Сможешь ли ты и правда когда-нибудь простить меня?

– Что же здесь прощать, моя Лильяс? – важно спросил Спархок. – Ты как земля, как море: отдавать – это часть твоей натуры.

Лильяс отшатнулась от него.

– Бей меня! – потребовала она. – Я заслуживаю сурового наказания. – Огромные слезы, насколько понял Спархок, действительно настоящие, показались в ее блестящих черных глазах.

– О, нет! – воскликнул он, зная, куда это все может завести. – Никаких побоев, Лильяс. Только это, – и Спархок целомудренно поцеловал ее. – Будь благоразумна, Лильяс, – пробормотал он, быстро отходя от Лильяс, пока она не успела обхватить его руками за шею. Он знал, как сильны могут быть эти руки. – А теперь, хотя это разрывает мне сердце, я должен покинуть тебя снова, – с этими словами он вернул покрывало на ее лицо. – Вспоминай обо мне иногда, пока я буду скитаться в поисках своего жребия, который готовит мне судьба, – Спархок почувствовал, что входит в роль, и с трудом поборол импульсивное желание положить руку на сердце.