Текст книги "Алмазный трон"

Автор книги: Дэвид Эддингс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)

– Отец? – удивленно спросил его Спархок.

– Я сказал тебе, что это не твое дело, Спархок.

– Зачем нам что-то скрывать друг от друга, Кьюрик?

– Ты растреплешь всем об этом…

– Я? Мне просто любопытно. Я никогда не знал об этой стороне твоей жизни.

– Я был неблагоразумен однажды, несколько лет назад…

– Достаточно деликатный способ рассказывать о подобных событиях.

– Можно обойтись без твоих мудрствований, Спархок?

– Эслада знает об этом?

– Конечно, нет. Ей принесет лишь горе, если я расскажу ей об этом. Я всегда молчал об этом, щадя ее чувства.

– Я все прекрасно понимаю, – заверил его Спархок. – А что, мать Телэна была красива?

Кьюрик вздохнул и его лицо смягчилось.

– Ей было восемнадцать, и она была как весеннее утро. Я ничего не смог поделать с собой, Спархок. Я люблю Эсладу, но…

Спархок положил руку ему на плечо.

– Это бывает, Кьюрик, – сказал он. – Не кори себя. Не пора ли нам догонять остальных?

Часть вторая
«Чиреллос»

10

Лорд Абриэль, Магистр Ордена Сириник королевства Арсиум, стоял в кабинете Лорда Вениона у задрапированного зелеными портьерами окна, выходящего на Симмур. Это был крепко сбитый мужчина лет шестидесяти с седыми волосами, серьезным лицом, изборожденным морщинами и глубоко посаженными глазами. Перевязь с мечом и шлем он снял, но все еще оставался в доспехах и бледно-голубом плаще. Он был самым старшим из четырех Магистров, и они всегда почтительно прислушивались к его суждениям, которые он имел привычку излагать торжественно и церемонно, как и все сириникийцы.

– Я уверен, что каждый из нас отдает себе отчет в том, что происходит здесь, в Элении, – начал Абриэль, – но, как мне кажется, определенные аспекты требуют некоторого разъяснения. Ты не будешь возражать, если мы зададим тебе несколько вопросов, Вэнион?

– Совсем нет, – ответил Вэнион.

– Хорошо. В прошлом между нашими Орденами случались разногласия, мой Лорд, но сейчас все это должно быть забыто. Сегодня нам всем важно как можно больше знать об этом Мартэле.

Вэнион откинулся на спинку кресла.

– Мартэл был пандионцем, – сказал он с горечью в голосе, – но мне пришлось изгнать его из Ордена.

– Это слишком уж сжатые сведения, Вэнион, – сказал Комьер. В отличие от других Магистров, на Комьере была кольчуга, а не тяжелые латы. Как и все талесийцы, он был блондином, косматые брови придавали его лицу свирепое выражение. Говоря, он играл эфесом своего широкого меча, лежащего перед ним на столе. – Раз уж этот самый Мартэл представляет для нас такую опасность, нам нужно знать о нем как можно больше.

– Мартэл был одним из лучших наших рыцарей, – тихо проговорила Сефрения, сидевшая с чашкой чая в руках у камина. – Особенно искусен он был в познании магии, это, я думаю, и привело его к падению.

– Он был большим мастером в обращении с копьем, – печально припомнил Келтэн. – Он всегда сбрасывал меня с коня на тренировочном поле. Возможно единственным, кто мог противостоять ему, был Спархок.

– Сефрения, не могла бы ты поподробнее рассказать о его падении? – сказал Дареллон. В свои почти пятьдесят лет Магистр Ордена Альсиона в Дэйре сохранил юношескую стройность фигуры и массивные доспехи выглядели на нем тяжеловатыми.

Сефрения вздохнула.

– Секретов Стирикума существует бесчисленное множество. Некоторые из них достаточно просты – это общие заклинания и магические формулы. Мартэл довольно быстро изучил их. Но за первичной магией лежит мало кем познанное и опасное царство магии глубинной. Посвящая Рыцарей Храма в свои секреты, мы не касаемся этой области. Знания, лежащие за чертой первичной магии, не служат никаким практическим целям, но связаны с такими силами, которые опасны для душ эленийцев.

Комьер рассмеялся.

– Многие вещи опасны для душ эленийцев, моя госпожа, – сказал он. – Я сам опасался за свою, когда первый раз обратился к Троллям-Богам. Щемящая боль и тоска не покидали меня долгое время после этого. Надо понимать этот ваш Мартэл влез в такие вещи, куда ему лезть не следовало.

– Да, – снова вздохнула Сефрения. – Он не раз приходил ко мне с просьбой посвятить его в запретные таинства. Он был очень упрям в этом. Я отказывала ему, конечно, но существуют отступники-стирики, так же как и отступники-пандионцы. Мартэл родился в богатой семье и мог хорошо заплатить за нужные ему знания.

– А кто обнаружил все это? – спросил Дареллон.

– Я, – сказал Спархок. – Я ехал из Симмура в Димос. Это было как раз незадолго до того, как король Алдреас сослал меня в Рендор. Там есть небольшой лес, три лиги не доезжая до Димоса. Уже смеркалось, когда я проезжал там и увидел за деревьями странный свет. Я свернул с дороги, чтобы узнать в чем дело, и увидел Мартэла. Он вызвал какое-то пылающее нестерпимо ярким пламенем создание. Свет его был так ярок, что я не мог рассмотреть, что это за существо.

– Да и вряд ли тебе хотелось рассмотреть его, особенно увидеть его лицо, – вставила Сефрения.

– Возможно, что и так, – согласился Спархок. – Короче говоря, Мартэл давал этому существу какой-то приказ на стирикском языке.

– Но в этом еще нет ничего преступного, – сказал Комьер. – Всем нам время от времени случается вызывать духов.

– Это был не совсем дух, Лорд Комьер, – возразила Сефрения. – Это был Дэморг. Старшие Боги Стирикума создали их как исполнителей их желаний. Дэморги обладают чрезвычайным могуществом, но лишены души. Боги вызывают их из бездны, которые не дано познать человеку – места их обитания – и подчиняют своей воле. Пытаться сделать это смертному – совершенное безрассудство. Ни один смертный не может управлять Дэморгом. То, что сделал Мартэл, строжайше запрещено Младшими Богами Стирикума.

– А Старшие Боги? – спросил Дареллон.

– У Старших Богов нет законов – только капризы и желания.

– Но, Сефрения, – заметил Долмант, – Мартэл – элениец. Возможно, он не чувствует себя обязанным соблюдать законы Богов Стирикума. Может быть, это вообще ошибочно – вооружать Рыцарей Храма таким оружием, как магия стириков, – задумчиво проговорил патриарх.

– Это решение – вооружить рыцарей храма магией – было принято более девятисот лет назад, Ваша Светлость, – сказал Абриэль, подходя к столу. – И если бы рыцари Четырех Орденов не были посвящены в магию, земохцы, вероятно, одержали бы победу в той битве в Лэморканде.

– Возможно, возможно, – сказал Долмант.

– Продолжай свой рассказ, Спархок, – прервал их спор Комьер.

– Да. Тогда я не знал, что есть Дэморги, но понял, я то вижу нечто запретное. Когда существо исчезло, я подъехал к Мартэлу поговорить. Мы были друзьями, и я хотел предупредить его об опасности этих действий, но он, казалось, просто обезумел. У меня не оставалось никакого выбора – я поехал в наш Замок в Димосе и рассказал об увиденном Вэниону и Сефрении. Сефрения рассказала нам, что это за существо и как опасно оставлять его на свободе в нашем мире. Вэнион приказал мне с несколькими людьми взять Мартэла и доставить в Замок для разговора. Мартэл пришел в дикую ярость, когда мы приблизились к нему, и потянулся к своему мечу. Он и так отличался буйным характером, а его безумие довело эту буйность до дикости. Я потерял двух близких друзей в той схватке, но, в конце концов, мы одолели его и притащили в Замок в цепях.

– На лодыжках, на сколько я помню, – сказал Келтэн. – Спархок бывает довольно резок, когда раздражен, – улыбнулся он своему другу. – Вряд ли он заслужил этим у Мартэла большую любовь.

– Я, откровенно говоря, и не пытался. Он убил двух моих близких друзей, презрев рыцарское братство ради запретного могущества, и я хотел дать ему как можно больше причин принять мой вызов после разговора с Вэнионом.

– Ну что ж, – продолжал рассказ теперь уже Вэнион, – когда они привели Мартэла в Димос, я имел с ним разговор. Он даже не пытался отрицать мои обвинения. Я приказал ему поклясться не применять больше запретную магию, но он оказал мне открытое неповиновение. У меня не оставалось никакого выбора, кроме как изгнать его из Ордена. Я лишил его рыцарского звания, доспехов и с позором выгнал его через главные ворота Замка.

– Боюсь, это было ошибкой, – проворчал Комьер. – Я бы убил его. Он после изгнания продолжал вызывать эту нежить?

– Да, – кивнул Вэнион, – но Сефрения воззвала к Младшим Богам Стирикума, и они изгнали Дэморга из нашего мира, заодно лишив Мартэла значительной части его могущества. Он ушел, поклявшись отомстить. Мартэл все еще опасен, но, к счастью, уже не может вызывать никаких ужасов из запретных миров. Он оставил Элению и последние десять лет продает свой меч в разных частях мира тому, кто больше заплатит.

– Выходит, он обычный наемник? – сказал Дареллон.

– Не такой уж обычный, мой Лорд, – возразил Спархок. – У него в запасе боевая выучка пандионца – он мог бы быть среди лучших рыцарей. И он очень умен. У него широкие связи с наемниками по всей Эозии. Мартэл может собрать целую армию в нужный момент и он до крайности жесток. Для него нет уже ничего святого.

– А каков он из себя? – поинтересовался Дареллон.

– Несколько крупнее, чем средних размеров, – ответил Келтэн. – Примерно наших со Спархоком лет. У него совершенно белые волосы.

– Мы все должны следить, не появится ли он, – сказал Абриэль. – А кто тот, другой – Адус?

– Адус? Это просто животное, – сказал Келтэн. – После изгнания из Ордена Мартэл нанял его и еще некоего Крегера в качестве подручных в своих темных делах. Адус – пелозиец, я думаю. Или, может быть, лэморкандец. Он едва умеет разговаривать, поэтому тяжело определить его выговор. Это полнейший дикарь, лишенный всяких человеческих чувств. Он радуется, убивая людей медленной смертью, и он очень преуспел в этом.

– Ну а этот, Крегер? – спросил Комьер.

– Крегер – слабый человек, но с мозгами. Фальшивые монеты, вымогательство, мошенничество – это он умеет, – ответил Спархок, – Мартэл доверяет ему задачи, в которых Адус ничего не смыслит.

– А что связывает Энниаса и Мартэла? – спросил граф Редан.

– Возможно, ничего, кроме денег, мой Лорд, – пожал плечами Спархок. – Мартэл, лишенный каких бы то ни было убеждений, просто-напросто продает свое военное искусство. Ходят слухи, что он скопил уже более тысячи фунтов золота.

– Я был прав, – резко сказал Комьер. – Тебе следовало убить его, Вэнион.

– Я предлагал, – заметил Спархок, – но Вэнион отказался.

– У меня были на то причины, – сказал Вэнион.

– А имеет ли, с вашей точки зрения, значение тот факт, что среди наемников, атаковавших замок графа Редана, было много рендорцев?

– Возможно и нет, – ответил Спархок. – Я недавно из Рендора, там есть наемники, так же, как и в Пелозии, Лэморканде и Каммории. Мартэл нанимает этих людей, когда ему потребуется. Рендорские наемники не имеют каких-либо явных религиозных убеждений – эшандистских или каких-нибудь других.

– Достаточно ли у нас доказательств вины Энниаса, чтобы выступить с ними перед Курией в Чиреллосе? – спросил Дареллон.

– Не думаю, – сказал Долмант. – Энниас купил много голосов в Высшем Совете церкви. Чтобы обвинить его в чем-то, мы должны иметь абсолютно достоверные свидетельства. А все, что у нас есть сейчас – это подслушанный разговор между Крегером и бароном Гарпарином. А от этого Энниасу легко увильнуть – или просто откупиться.

Комьер откинулся на спинку кресла и поскреб подбородок.

– Я думаю, патриарх затронул сейчас самую суть проблемы. Раз уж Энниас запустил руку в сокровищницу Элении, он сможет продолжать плести свои интриги и покупать поддержку Курии. Если мы все будем осмотрительны, он купит себе и место Архипрелата. А так как мы все, бывало, вставали на его пути, то первое, что он сделает – это распустит все четыре Воинствующих Ордена. Существует ли способ отрезать ему доступ к этим деньгам?

– Вряд ли, – покачал головой Вэнион. – У него в руках весь Королевский Совет, кроме графа Лэндийского, и они большинством голосов дадут ему столько денег, сколько ему понадобится.

– А что королева? – спросил Дареллон. – Он и ее тоже держал в руках, я имею в виду до тех пор, пока она не заболела?

– Нисколько, – ответил Вэнион. – Алдреас был слабым королем. Он делал все, что скажет ему Энниас. – Элана – совсем другое дело, она ненавидит первосвященника. – Он пожал плечами. – Но королева больна, и у Энниаса полностью развязаны руки, до тех пор пока она не поправится.

– Вывод напрашивается сам собой, мой Лорд, – сказал Абриэль, задумчиво расхаживая по комнате. – Мы должны объединить усилия в поисках лекарства, которое исцелит недуг Ее Величества королевы Эланы.

– Энниас очень хитер, – заметил Дареллон, постукивая пальцами по полированной поверхности стола. – Ему будет нетрудно понять, какое решение мы примем, и постараться нам воспрепятствовать. Если он узнает, что мы разыскали лекарство, не окажется ли под угрозой жизнь королевы?

– Спархок – ее Рыцарь, мой Лорд, – сказал Вэнион. – Он сумеет справиться. Особенно, если я буду рядом.

– Есть ли какие-нибудь успехи в поисках лекарства, Вэнион? – спросил Комьер.

– Все местные медики бессильны. Я посылал приглашения в другие страны известным врачам, но пока все безрезультатно.

– Врачи не всегда приезжают по первой просьбе, – заметил Абриэль. – Особенно это проявляется, когда глава королевского Совета совсем не заинтересован в выздоровлении королевы. У сириникийцев много связей с Камморией. Может быть, имеет смысл отвезти королеву на медицинскую кафедру Борратского Университета? Они считаются очень сведущими именно в таких загадочных случаях.

– Мы не можем разрушить кристалл, в который заключена королева, – отозвалась Сефрения. – Сейчас это все, что сохраняет ей жизнь. Королева не переживет дороги в Боррату.

– Возможно, вы правы, мадам, – кивнул Магистр Ордена Сириник.

– Не только это, – добавил Вэнион. – Энниас вряд ли позволит нам забрать Элану из дворца.

Абриэль в задумчивости кивнул, помолчал с минуту и сказал:

– Существует другой путь. Конечно, плохо, когда медик не может осмотреть пациента, но насколько мне говорили, в крайнем случае можно обойтись и без этого. Достаточно опытный врач может разобраться, в чем дело, и по достаточно детальному описанию симптомов. Вот мое предложение, Вэнион. Опиши письменно и как можно подробней все симптомы заболевания королевы Эланы и отправь с этим описанием кого-нибудь в Боррату.

– Я сделаю это, – тихо сказал Спархок. – У меня есть личные причины желать скорейшего выздоровления королевы. Кроме того, Мартэл в Каммории, по крайней мере, собирался туда ехать, а мне с ним необходимо кое-что обговорить.

– А из этого вытекает другая проблема, – продолжил Абриэль. – В Каммории творятся беспорядки. Кто-то пытается вызвать смуту там. Это не самое спокойное место в мире.

– Что бы вы сказали об акте братской помощи между Орденами? – обратился Комьер к другим Магистрам, поудобнее разваливаясь в кресле.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Дареллон.

– Я хочу сказать, что мы все заинтересованы в этом. Наша общая цель в том, чтобы не допустить Энниаса на трон Архипрелата. В наших Орденах есть рыцари, превосходящие товарищей в мастерстве и храбрости. Я думаю, было бы не плохо каждому Ордену выбрать по одному такому рыцарю, чтобы они присоединились к сэру Спархоку в его путешествии в Камморию. Помощь ему не повредит, и, кроме того, это покажет миру, что все Рыцари Храма заодно сейчас, и что старые разногласия забыты.

– Очень хорошо, Комьер, – согласился Дареллон. – В течение нескольких прошедших веков у Воинствующих Орденов часто случались разногласия, и люди думают теперь, что мы разобщены. – Он повернулся к Абриэлю и спросил: – Скажи, у тебя есть предположения, кто стоит за всеми этими беспорядками в Каммории?

– Многие предполагают, что это Отт, – ответил сириникиец. – Последние шесть месяцев его присутствие чувствуется во всех срединных королевствах.

– У меня предчувствие, – сказал Комьер, – что в один прекрасный день нам придется предпринять против Отта что-то серьезное.

– Но это повлечет за собой и выступление против Азеша, – сказала Сефрения. – А я не думаю, что мы захотим делать это.

– А Младшие Боги Стирикума могут воспрепятствовать ему? – спросил Комьер.

– Они решили не делать этого. Войны между людьми – это плохо, но войны между Богами – самая ужасная вещь, которую можно себе представить. – Сефрения взглянула на Долманта и сказала: – Бог эленийцев считается всемогущим. Не может ли Церковь воззвать к нему, чтобы он противостоял Азешу?

– Я полагаю, что это возможно, – ответил патриарх. – Единственная трудность заключается в том, что Церковь не допускает возможности существования Азеша, как и остальных Богов Стирикума. Таково мнение теологии.

– Однако как близоруко.

Долмант рассмеялся.

– Моя дорогая Сефрения, – сказал он, – я думаю, ты знаешь, что все это проистекает из природы ума человеческого. Все мы таковы – находим одну правду, и держимся за нее, закрывая глаза на все остальное. Это помогает избежать беспорядка в мыслях. – Патриарх взглянул на Сефрению с любопытством: – Скажи мне, Сефрения, какому из языческих Богов ты поклоняешься?

– Мне не позволяет открывать этого моя религия, – серьезно ответила Сефрения. – Единственное, что я могу тебе сказать, что это не Бог. Я служу Богине.

– Женщина-божество? Какая нелепая идея.

– Только для мужчины, Долмант. Женщины находят это вполне естественным.

– Есть ли что-то еще, что нам необходимо знать, Вэнион? – спросил Комьер.

– Я думаю, что обо всем уже сказано, Комьер, – ответил Магистр Пандиона и посмотрел на Спархока. – Может быть, ты хочешь что-нибудь добавить?

– Нет, – покачал головой Спархок. – Как будто бы все.

– А как насчет того стирика, что наслал на нас солдат церкви? – напомнил Келтэн.

– Я уже и забыл про это, – проворчал Спархок. – Это случилось незадолго до того, как я подслушал разговор Крегера и Гарпарина. Келтэн и я были тщательно переодеты и загримированы, но там был стирик, который легко узнал нас через эту маскировку. А вскоре после этого на нас напали люди Энниаса.

– Ты считаешь, что между этими событиями есть связь? – спросил Комьер.

– Думаю, что да. Стирик следил за мной несколько дней перед этим, и я уверен, что именно он указал солдатам меня и Келтэна. А из этого вытекает, что он связан с Энниасом.

– Достаточно хрупкая связь, Спархок. Всем известно сильное предубеждение Энниаса против Стириков.

– Значит, не настолько сильное, чтобы отказываться от их помощи, если она ему необходима. Два раза я поймал его на использовании магии.

– Священник? – воскликнул Долмант. – Но это же строжайше запрещено.

– А его заговор по убийству графа Редана, Ваша Светлость? Не думаю, чтобы Энниас предавал законам большое значение. Он не такой уж искусный маг, но кто-то должен был обучить его этому. И это был стирик.

Дареллон сплел свои тонкие пальцы на столе перед собой.

– Да. Тут стирики и там стирики, – глубокомысленно заметил он. – Как сказал Абриэль, в срединном королевстве замечено увеличение активности стириков. Многие из них пришли из Земоха. Если Энниас нашел стирика который посвятил его в тайны магии, то это мог быть стирик из Земоха.

– По-моему вы усложняете, Лорд Дареллон, – сказал Долмант. – Даже Энниас не станет иметь дел с Оттом.

– А мне все же кажется, что такое предположение не следует так уж сразу отметать.

– Мои Лорды, – тихо сказала Сефрения. – Вспомните, что случилось сегодня утром. – Не были ли вы введены в заблуждение весьма призрачными обвинениями первосвященника Энниаса? Они были грубыми, необоснованными, даже детскими. Вы, эленийцы, тонкие, мудрые люди. Если бы ваши умы не были затуманены, вы просто посмеялись бы над неуклюжими попытками Энниаса оболгать пандионцев. Но вы этого не сделали, как и ваши короли.

– Так к чему же ты клонишь, Сефрения? – спросил Вэнион.

– Я могу высказать, как мне кажется, некоторые соображения, связанные с мыслью, высказанной Лордом Дареллоном. Вы, наверное, заметили, что сегодня утром Энниас, обычно изворотливый, как змея, лгал грубо и прямолинейно. Мы, стирики – люди простые, и нашим колдунам не нужно особого труда, чтобы убедить нас в чем-то. Вы, эленийцы, гораздо более скептики, вас не так легко ввести в заблуждение, конечно, если кто-то не будет втайне давить на вас.

Долмант наклонился вперед, пытливо глядя на Сефрению.

– Но Энниас – тоже элениец, с мышлением, взращенным в теологических диспутах. Почему же он был так груб и прямолинеен?

– Тем не менее это говорил Энниас, Долмант. Но сделал он это так, как сделал бы колдун-стирик: изложил все в простых, даже примитивных выражениях, полностью полагаясь на свою магию, заставляющую принимать все на веру.

– Так сегодня утром кто-то использовал подобную магию в Зале Совета? – спросил Дареллон.

– Да.

– По-моему, мы забрались слишком далеко в своих рассуждениях, – сказал Комьер. – Сейчас наша главная задача – это снарядить сэра Спархока в путь, в Боррату. Чем быстрее мы разыщем лекарство для королевы Эланы, тем быстрее сможем устранить угрозу, исходящую от Энниаса. Пока мы не отрежем ему доступ к казне Элении, он будет и дальше творить, что ему вздумается.

– Тебе пора собираться в дорогу, Спархок, – сказал Вэнион. – А я пока опишу симптомы болезни королевы.

– Не стоит, Вэнион, – прервала его Сефрения. – Я знаю все гораздо глубже, чем ты.

– Но ты же не можешь писать, Сефрения, – напомнил Магистр.

– А мне это не потребуется, Вэнион, – мелодично ответила женщина. – Я сама обо всем расскажу врачам в Боррате.

– Ты едешь вместе со Спархоком? – удивленно посмотрел на нее Вэнион.

– Конечно. Ему потребуется моя помощь, когда он доберется до Каммории.

– Я тоже еду с вами, – заявил Келтэн. – Если Спархок встретится с Мартэлом в Каммории, я хочу быть там, чтобы полюбоваться на эту встречу, – он усмехнулся своему другу и предложил: – Я, так и быть, оставлю тебе Мартэла, если ты мне отдашь Адуса.

– Весьма любезно с твоей стороны.

– Вы по пути в Боррату будете проезжать через Чиреллос. Пожалуй, и я поеду с вами, – сказал Долмант.

– Для нас это будет большая честь, Ваша Светлость, – поклонился Спархок и посмотрел на графа Редана. – Может быть, и вы захотите присоединиться к нам, мой Лорд?

– Нет. Спасибо вам за все, сэр Спархок. Я возвращаюсь в Арсиум с племянником и Лордом Абриэлем.

– Я не хочу задерживать тебя, Спархок, – нахмурившись произнес Комьер, – но Дареллон прав. Энниас мог предположить, каков будет наш следующий шаг. В Эозии не так уж много таких университетов, как Борратский. Вполне возможно, что Мартэл уже в Каммории и получил приказ от Энниаса любым путем помешать тебе добраться до Борраты. Я думаю, будет лучше, если ты дождешься в Чиреллосе, пока к тебе присоединятся рыцари наших Орденов.

– Хорошая мысль, – сказал Вэнион. – Пусть остальные присоединятся к нему в Замке Ордена Пандиона в Чиреллосе.

– Ну что ж, тогда пора, – сказал Спархок. Он взглянул на Сефрению и спросил: – Ты оставишь Флейту здесь?

– Нет, она будет со мной.

– Мы отправляемся в опасное путешествие, – предупредил Спархок.

– Я смогу ее защитить, если, конечно, ей потребуется моя защита. Кроме того, это решение проистекает не от меня.

– Я вижу, тебе нравится разговаривать с Сефренией, – сказал Келтэн Спархоку. – Все-таки какая-никакая работа для мозгов, когда пытаешься разгадать, что она говорит.

Спархок пропустил это мимо ушей.

Позднее, когда Спархок и его спутники во дворе Замка собирались уже взобраться на коней, к ним подошел послушник Берит.

– Там у ворот какой-то хромой нищий мальчик, мой Лорд, – обратился он к Спархоку. – Он говорит, что у него есть что-то срочное для вас.

– Пропусти его сюда, – сказал Спархок.

Берит ошарашенно посмотрел на него.

– Я знаю этого мальчика, – объяснил Спархок. – Это мой помощник.

– Как пожелает мой господин.

– Кстати, Берит…

– Да, мой господин?

– Не подходи слишком близко к этому мальчишке. У него странные наклонности, и он может обчистить твои карманы, не успеешь ты и глазом моргнуть.

– Я буду иметь это в виду, мой господин.

Через несколько минут во дворе появился Телэн в сопровождении Берита.

– У меня назрели большие трудности, Спархок, – с ходу заявил он.

– О?

– Кто-то из людей первосвященника обнаружил, что я помогаю тебе. И теперь они ищут меня по всему Симмуру.

– Я говорил тебе, что ты когда-нибудь допрыгаешься, – прорычал на него Кьюрик. Оруженосец повернулся к Спархоку и спросил: – Что мы теперь будем делать? Я не хочу, чтобы он гнил в какой-нибудь темнице.

Спархок озадаченно потер подбородок.

– Я думаю, мы могли бы взять его с собой. По крайней мере до Димоса, – он ухмыльнулся и добавил: – Там мы можем оставить его с Эсладой и мальчиками.

– Ты что, псих что ли, Спархок?!

– Я почему-то думал, что тебя приведет в восхищение мое предложение, Кьюрик.

– Это самое нелепое предложение из всех, что я слышал в своей жизни.

– Неужели ты не хочешь познакомить его с братьями?

Спархок посмотрел на мальчика.

– Много ты стянул у Берита? – грозно спросил он.

– Не слишком.

– Отдай все назад.

– Ты заставляешь меня разочаровываться, Спархок.

– Жизнь полна разочарований, мой мальчик. А теперь отдай все назад.