Текст книги "Вызвать дьявола (ЛП)"

Автор книги: Дерек Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

Он достал из кармана серебряный портсигар и сунул в рот сигарету.

Лоуренс казался спокойным и праздным, но хотя дружелюбная неопределенность в его ленивых голубых глазах превратилась в абсолютную пустоту, перегородки в его мозгу падали одна за другой...

Хардиндж выпрямился, руки его дрожали.

Он сделал шаг назад из камеры, а затем затопал вдоль короткого коридора назад в комнату для допросов. Его громкая поступь, казалось, говорила об ужасе и панике.

– Мистер Лоуренс!

Сержант начал кричать еще до того, как достиг двери на улицу.

– Мистер Лоуренс!

Он повернул ручку и переступил порог. Стоя снаружи, он вновь закричал.

Услышав надрывный голос сержанта, Лоуренс поспешно выпрямился. Сигарета незаметно выпала из открывшегося рта.

– Мистер Лоуренс! Скорее сюда!

Олджи оттолкнулся от стены и побежал. Приблизившись к сержанту, он крепко схватил его за руку.

– Что? Что случилось?

– В камере, сэр,– через силу произнес Хардиндж. – Идемте скорей!

Лоуренс взглянул на напряженное лицо сержанта. Затем, не говоря ни слова, бросился мимо него в здание.

В проходе позади комнаты для допросов он внезапно остановился. Дверь в камеру Тернера стояла открытой. Лоуренс медленно подошел.

Старый Саймон лежал на полу около койки лицом вниз. Лоуренс опустился на колени около него.

Он осторожно поднял голову старика и заглянул в невидящие глаза. Его пробила дрожь. Тело было очень холодным.

Он встал, пристально взглянул на маленькое зарешеченное окно над койкой, а затем обернулся к открытой двери.

Из коридора появился Хардиндж.

–Я нашел его в этом положении,– глухо сказал он. Затем облизнул губы и недоверчиво прошептал: – Он мертв.

7

– Этого человека убили,– холодно констатировал Хэзлитт.

Тон его звучал обвиняюще.

Олджи Лоуренс не ответил. Он чувствовал себя больным.

В каждом звуке голоса инспектора слышался едва скрываемый гнев. Он прошел через дверь из комнаты для допросов и с неприязнью уставился на них.

Лоуренс и Хардиндж ждали в квартирке сержанта. В остальном отделении Хэзлитт и его люди расследовали смерть Тернера.

Хардиндж встал. Его начальник мрачно остановил его:

– Можете сесть, сержант. Вы в этом расследовании не участвуете.

Слова прозвучали зловеще.

Лоуренс через силу спросил:

– Как умер старый Саймон?

Инспектор нахмурился:

– А вы не знаете?

– Я бы предположил, что старика задушили.

– Да, это было удушение,– признал Хэзлитт,– Но не старое доброе традиционное удушение,– добавил он.

Он подошел к ним поближе:

– Можно задушить человека разными способами. Обхватить дыхательное горло руками, тканью, проводом, даже согнутой палкой. Но здесь... – от остановился. – Здесь другое. Я покажу.

Он встал позади стула Хардинджа. Сержант вытянулся на стуле, но лицо его не дрогнуло.

Инспектор продолжал:

– Не буду объяснять подробно. Но примерно способ таков. Вы приближаетесь к жертве сзади, затем помещаете большие пальцы в ямки на шее чуть ниже ушей, вот так,– он обхватил шею Хардинджа – и сильно жмете... я не претендую, что знаю все медицинские детали. Там что-то с нервными центрами и сонной артерией.

Он опустил руки:

– Давление приводит к бессознательному состоянию, затем смерть. Быстро и надежно.

Доуренс кивнул:

– Значит, вот как умер Тернер. Я подозревал что-то в этом роде. Вы правы насчет способа, инспектор. Это блокирует поступление крови к мозгу.

Хэзлитт иронически поклонился:

– Здесь никакой тайны. Моя работа состоит в том, чтобы найти, кто его убил.

– Нелегкая задача,– задумчиво сказал Лоуренс. Он начал понимать сложность этой, последней проблемы.

– Правильно,– мрачно согласился Хэзлитт.

Он шагнул от них, повернулся спиной и бросил через плечо:

– Мотив, средства и возможность. Вот три вещи, которые мы должны рассмотреть. Мы не знаем, почему Тернер был убит, но знаем, как он умер. – Он повернулся и встал перед ними. – Но кто убил его?

Лоуренс сглотнул и раздраженно сказал:

– Продолжайте, инспектор. Мы знаем, что у вас науме.

Хэзлитт усмехнулся:

–Давайте сначала установим время смерти. – Он посмотрел на Лоуренса. – Вы, сэр, пришли в отделение вскоре после четырех часов.

– Да. Жаль, не могу сказать точнее.

Инспектор продолжал:

– Вы поговорили с заключенным – я сейчас не хочу это комментировать – и вышли из его камеры приблизительно десять минут спустя. Тогда, он был жив и невредим.

Олджи кивнул:

– Готов поклясться.

– Возможно и придется. Хорошо. Без семи минут шесть вы, сержант, проверили камеры прежде, чем прибыла ваша смена.

Хардиндж кивнул:

–Да, инспектор. В шесть часов меня должен был сменить констебль Шоу... Дверь камеры Тернера была открыта. Я вбежал внутрь и нашел его на полу. Он был мертв.

Хэзлитт пробормотал:

– Затем вы позвали мистера Лоуренса и позвонили Тиссену и мне. Тем временем Шоу доложил о заступлении на дежурство,– пробормотал он,– остальное мы знаем. Вот так.

Он уставился на них обоих:

– Мы установили, что Тернер умер где-то между пятнадцатью или двадцатью пятого и без семи минут шесть. Достаточно широкие пределы. К счастью, мы можем их немного сузить.

Лоуренс перебил:

– Здесь я могу помочь. Я осмотрел тело Тернера. Я сказал бы, что он был мертв по меньшей мере час.

Хэзлитт внимательно посмотрел на него:

– Врач с вами согласен. Старик умер задолго до того, как тело обнаружили. Но, на всякий случай, примем, что Тернер был убит где-то между двадцатью минутами пятого и четвертью шестого. Это надежные внешние пределы.

Лоуренс сжал губы.

– Таким образом, он умер, когда мы с сержантом сидели в комнате для допросов.

– Точно. – В голосе инспектора послышались странные нотки. – Полагаю, вы готовы свидетельствовать, что никто не проходил через дверь к камерам?

– Да,– в один голос сказали Лоуренс и Хардиндж.

– Спасибо. – Хэзлитт вел себя подчеркнуто вежливо. Он оперся ладонями о край стола и с силой прижал пальцы к столешнице:

– Вновь ваши показания доказывают, что преступление невозможно!

– Ну, не может все быть так плохо,– возразил Лоуренс, но не очень уверенно.

– Судите сами. – Инспектор взял стул за спинку и крутанул его. – Слушайте, оба. Все окна в этом здании зарешечены. Вы это знаете, Хардиндж. Сами довольно часто жаловались на это... нет никакого черного хода, никаких возможностей попасть к камерам кроме как через дверь в задней стороне комнаты для допросов, и никаких средств сообщения между этой комнатой и жилыми помещениями сержанта, кроме как через эту дверь здесь. – Он показал большим пальцем позади себя.

– Другими словами есть только один вход в отделение. Парадная дверь.

– О, Боже,– вздохнул Олджи Лоуренс. – Мы знаем, что никто там не проходил, кроме...

– Кроме Рассела Крэйга. Который, по вашим словам, не ходил дальше комнаты для допросов, где вы разговаривали.

– И вскоре ушел. – К счастью, Лоуренс не упомянул о диких теориях старого жулика. – Подождите секунду. Кто-то мог скрываться в отделении?– И сам же ответил на этот вопрос: – Нет, это вне рассмотрения. Мы искали повсюду, как только обнаружили тело.

– Да. Едва ли вероятно, что кто-то мог войти в отделение невидимым. Но в любом случае не было никакого способа незаметно уйти. – Хэзлитт подпер кулаком подбородок. – Никто не просочился через решетки и не прошел сквозь прочные стены.

Лоуренс неловко передернул плечами. В голове начал разливаться страх.

– И у нас есть еще один свидетель,– добавил Хэзлитт.

Он замялся, а затем добавил, чуть извиняющимся тоном:

– Мисс Уотсон, заведующая почтой.

Олджи вспомнил эту леди:

– Конечно. Она, должно быть, постоянно наблюдала за нами.

– Вы правы. Наблюдала. После того, как мы посадили старого Саймона в камеру, она практически на отводила глаз от отделения.

Хардиндж слабо усмехнулся:

– За это можно ручаться.

Инспектор пробормотал:

– Она – старая надоеда, но на этот раз ее наблюдение нам полезно. – Хэзлитт повернулся к Лоуренсу: – Она видела, как вы вошли в отделение вскоре после четырех. Это пробудило ее любопытство – она, очевидно, знает вашу репутацию.

– Такова,– лениво заметил Олджи,– цена славы!

–Гм,– проворчал инспектор. – Так или иначе, она наблюдала. Она не может видеть, что происходит внутри,– слава Богу, в окнах матовые стекла,– но она не спускала глаз со входа. Готова поклясться, что никто не входил и не выходил из здания между временем вашего прибытия этим днем и моим этим вечером, кроме Рассела Крэйга...

– И нас с сержантом, когда он крикнул мне без пяти минут шесть. Ах, да, и констебля, который прибыл вовремя.

– Нам не нужно рассматривать Шоу,– проворчал Хэзлитт. – Или Тиссена.

– Правильно,– Лоуренс задумался. – Что ж, это, кажется, все решает. При условии, конечно, что старушке можно верить.

Хардиндж кашлянул:

– Мы сами согласны с ее свидетельствами. Невозможно пройти в отделение или в проход к камерам, не проходя через комнату для допросов.

Хэзлитт вмешался:

– Правильно. Помимо Саймона Тернера, в здании было только три мужчины: сержант, вы, мистер Лоуренс, и Рассел Крэйг.

Он прищурился и мрачно повторил:

– Только три.

Лоуренс легкомысленно предложил:

– Как говорится, вы платите, вам выбирать. Кто из нас убил его, инспектор?

Лицо сержанта напряглось:

– Это не шутка!

Лоуренс кивнул:

– Простите.

Хэзлитт резко встал:

– Давайте перейдем к сути. Никто не может быть выше подозрений в подобном деле, даже если он сержант полиции или,– его пристальный взгляд, переключился на улыбающегося молодого человека с приглаженными светлыми волосами,– любитель детективов.

– Согласен,– вежливо сказал Олджи. – К счастью, у меня есть алиби.

– Мы его проверим,– холодно парировал инспектор.

Он открыл дверь в соседнее помещение и дал некоторые инструкции своим сотрудникам. Возвратившись, он недовольно прокомментировал:

– Был случай несколько лет назад, когда мы нашли тайный проход в стене отделения полиции. Я хочу убедиться, что здесь такого нет.

– Вы должны избавиться,– весело заметил Лоуренс,– от этого комплекса тайных ходов. Это безнадежно vieux jeu^{7}.

Хардиндж резко посмотрел на своего молодого друга. Он понял, что легкомыслие Олджи было только маской... Очевидно, Лоуренс глубоко обеспокоен.

Как будто прочитав мысли сержанта, Олджи пробормотал:

– Не обращайте на меня внимания, джентльмены. – Он усмехнулся. – У меня нет улик.

Инспектор не засмеялся. Он сказал:

– Три человека. Мы по очереди рассмотрим всех вас.

Он начал расхаживать по комнате:

– Сначала Рассел Крэйг. Он прибыл примерно без четверти пять и оставался пятнадцать или двадцать минут.

– Угу.

– В течение всего времени он сидел в комнате для допросов. Это – ваши свидетельства, мистер Лоуренс и сержант. С этим все ясно.

Он добавил в скобках:

– Я послал к нему сотрудника, чтобы допросить дома. Хотя не предполагаю, что мы найдем что-то, чего уже не знаем. – Его тон подразумевал, что старому жулику все равно придется через это пройти.

Лоуренс сонно произнес:

– Таким образом, мы вычеркиваем дядю Расса. – Он зевнул. – Три минус один дает два.

– Затем,– мрачно продолжил Хэзлитт,– имеется сержант Хардиндж.

Лоуренс с любопытством поглядел на обоих полицейских. Он знал: ни один из них не чувствует себя спокойно.

Инспектор сказал:

– Мы подробно рассмотрим перемещения сержанта. Все оправдательные свидетельства – ваши, мистер Лоуренс. Поправьте меня, если ошибусь.

Хардиндж вспыхнул. Позже он доверился Олджи: «Это был самый неприятный момент в моей жизни».

Хэзлитт, подавляя свои чувства и корпоративную гордость, продолжал:

– Сержант сопровождал вас в камеру, где вы разговаривали с заключенным. Когда вы уходили, Тернер был все еще жив. Хардиндж прошел с вами вдоль коридора через комнату для допросов и к подъезду. Затем вы вернулись в отделение. Сержант принес ваше оружие, затем вы оба уселись в комнате для допросов, пока не прибыл Крэйг, прервав ваши разговоры. Он оставался, как я сказал прежде, в течение приблизительно двадцати минут. В течение этого времени сержант выходил дважды: на короткие промежутки, чтобы сделать чай.

ТонХэзлитта выражал неодобрение.

Он продолжил:

– Крэйг ушел, и вы сХардинджем оставались в комнате для допросов до без четверти шесть. К этому моменту, как мы теперь знаем, Тернер был уже мертв. Причем, как минимум уже полчаса.

Инспектор расслабился и улыбнулся.

– Ну, сержант, это обеляет вас. Вы не имели возможности войти в камеру. Вы были один очень краткое время, чтобы приготовить чай в жилом помещении. Поскольку каждое окно имеет решетку (а мы проверили все решетки) и нет никакой двери между жилыми помещениями и коридором с камерами, у вас не было никаких возможностей пройти из этой комнаты – он огляделся – к камере Тернера. Остальную часть времени вы были с мистером Лоуренсом.

Он посмотрел на Олджи, ожидая подтверждения. Лоуренс медленно наклонил свою светлую голову и спокойно сказал:

– Три минус два равно один.

Внезапно Джон Хардиндж вздрогнул. Чуть волнуясь, он сказал:

– Прежде, чем вы пойдете дальше, сэр! У меня идея.

– Рад это слышать,– ответил инспектор со свирепой улыбкой.

Неустрашимый сержант продолжал:

– Возможно, мы подходим к этой проблеме не с того угла. Все наши рассуждения направлены на то, чтобы доказать: никто не мог добраться до старого Саймона спереди...

–Дверь в комнате для допросов,– раздраженно перебил его начальник,– это единственный путь в камеру.

– Да, сэр. Но... – Хардиндж тут же начал развивать другую теорию. – Можно было бы предположить, что кто-то мог скрываться в одной из пустых камер или в кабинете сзади, пока, так сказать, берег не очистился, задушил Тернера, затем подождал, пока мистер Лоуренс не ушел, а я поспешил за ним...

–Но...

Сержант продолжал на одном дыхании:

– И тогда выскользнул из отделения. Но мы знаем, что этого не произошло, так как мисс Уотсон следила за входом и клянется, что никто не выходил. Таким образом, мы можем отбросить эту теорию.

Хэзлитт тяжеловесно поблагодарил его.

–Я же не круглый дурак. Это решение было первым, которое я рассмотрел. Итак, если это все, что вы можете предложить...

– Нет, сэр. – Сержант явно спешил договорить. – Нет никакого черного хода. Однако убийца все еще мог напасть сзади.

– Через кирпичные стены?– саркастически осведомился Хэзлитт.

– Если вы позволите продемонстрировать, сэр?.. – Хардиндж умоляюще посмотрел на инспектора.

– Хорошо,– проворчал инспектор. – Что вы хотите сделать?

Сержант быстро объяснил.

Хэзлитт вновь кивнул, а затем подошел к двери и крикнул:

– Шоу! Идите с сержантом!

Хардиндж и констебль вышли из отделения. Лоуренс и Хэзлитт прошли в комнату для допросов и в коридор позади нее.

Полицейские работали в проходе, исследуя стены.

– Каждый дюйм этого здания будет проверен,– прокомментировал инспектор: – Если есть тайник, мы его найдем.

Они вошли в камеру убитого. Тело уже унесли, хотя следы мела на полу показывали, где оно лежало.

– Что теперь?– проворчал Хэзлитт. –Я...А вот иХардиндж!

Голос сержанта доносился из маленького окна выше их голов. Послышались звуки какой-то возни, а затем за решеткой появилось лицо Хардинджа:

– Я стою на спине констебля, сэр, таким образом, лучше не затягивать. Мистер Лоуренс, вы согласны играть роль Саймона Тернера?

Олджи согласился, хотя и не без опаски. Он уселся на койку.

Хардиндж тихо позвал:

– Саймон!

Лоуренс обернулся.

– Сюда, быстро... и ни звука!

Молодой человек встал на узкой кровати.

Хардиндж прошептал:

– Я выведу тебя.

Окно было открыто. Вдруг сержант просунул руку через решетку и указал внутрь комнаты:

– Что это позади тебя?

Лоуренс повернулся. Тут же руки сержанта, просунутые сквозь решетку, схватили его сзади за шею и сильно сжали.

Олджи машинально стал бороться, но не смог вырваться.

Хардиндж спокойно сказал:

– Прежде, чем Тернер смог бы вырваться, он уже был бы без сознания. Сильному человеку нетрудно удержать его вес. А когда старый Саймон умер, его убийца позволил ему упасть на пол.

Он освободил хватку. Лоуренс продолжил роль и красиво соскользнул с койки, распластавшись около зловещего мелового контура.

Хардиндж торжествовал:

– Вот и все, сэр. Я... Что такое? О, простите, констебль. Я спускаюсь.

Он исчез.

Лоуренс встал, отряхивая пыль с одежды. Он приподнял бровь.

– Итак, инспектор. Что вы думаете?

Хэзлитт покачал головой:

– Симпатичная теория. Но не выдерживает критики.

Лоуренс вновь присел на койку:

– Я, конечно, вижу один недостаток. Но...

Инспектор перебил его:

– Через минуту объясню.

В проходе снаружи послышались шаги. Хэзлитт подошел к двери и выглянул.

– Сюда, сержант.

Показался Хардиндж в сопровождении Шоу. Констебль с мрачным видом растирал спину.

Лоуренс с восхищением заметил:

– Прекрасная игра, сержант. Вы изрядно напугали меня.

Хардиндж улыбнулся:

– Надеюсь, я не причинил вам боли.

– Нет,– усмехнулся Олджи. – Мне лучше, чем констеблю.

Хардиндж серьезно сказал:

– Я не имею в виду, что у убийцы был помощник. Он, должно быть, нашел другую подпорку для ног.

Лоуренс снова усмехнулся:

– С трудом представляю даже самого инициативного убийцу, вышагивающего по Бристли с лестницей или старым ящиком из-под мыла.

Инспектор нахмурился:

– Пожалуйста, мистер Лоуренс. – Он повернулся к Хардинджу. – Мне не хочется разочаровывать вас, сержант. Ваше объяснение вполне допустимо. Оно соответствует большинству фактов. К сожалению, мы знаем, что преступление не было совершено таким способом!

В ленивых глазах Лоуренса загорелся интерес:

– У вас есть что-то в рукаве?

– Да,– веско ответил Хэзлитт,– У нас есть другой свидетель. – Он устало бросил: – Расскажите им, Шоу.

Молодой констебль сделал шаг вперед. На лице его явно читались гордость и смущение. Это был его первый опыт находиться в центре внимания.

– Во второй половине дня указанного числа я... – начал бормотать он.

– Вы не на месте для дачи свидетельских показаний,– перебил его инспектор. – Расскажите все просто и неофициально.

– Да, сэр. Хорошо... – Шоу облизнул губы. – Этим днем, как вы знаете, я не был на дежурстве. Когда утром я покинул Кверрин-Хаус, до шести вечера я был свободен. Но поскольку я квартирую в доме позади отделения и поскольку я знал, что Тернер арестован, я решил понаблюдать.

– Как наша мисс Уотсон,– сардонически вставил Хэзлитт. – Я думаю, констебль подозревал, что заключенный попытается удрать из камеры, как это делают в кино.

Шоу вспыхнул:

–Так или иначе, из окна моей комнаты открывается хороший вид на заднюю часть отделения. Я следил за камерой Тернера.

– Все время?

– С трех часов до половины шестого. – Он замялся. – Я должен был подготовиться к дежурству. Поэтому после этого наблюдала моя квартирная хозяйка. Она смотрела до шести часов.

– Эти детективы-любители,– проворчал Хэзлитт,– просто повсюду.

Комментарий был явно адресован конкретному человеку.

Лоуренс потер щеку:

– Знаю, куда все идет,– и он сделал паузу, приглашая констебля продолжать.

Шоу четко отрапортовал:

– Никто вообще не приближался к окну камеры Тернера.

Лоуренс ссутулился на койке. Радоваться было нечему.

– Вот оно как!– произнес он.

– Да. – Инспектор повернулся к Хардинджу. – Боюсь, что мы разбили вашу теорию. В любом случае имелись и другие возражения.

Он указал наверх:

– Это окно было заперто изнутри. Мы открыли его лишь после того, как начали расследование. Кроме того, была дверь.

Он подошел к ней:

– Вы сказали нам, что, когда вы обнаружили тело, она была открыта.

Хардиндж медленно кивнул.

Хэзлитт нахмурился:

– Мы исследовали внутренность замка. Были царапины – отметки на масляном покрытии,– которые предполагают использование отмычки.

– Удерживаемой,– добавил Лоуренс,– призрачной рукой. Инспектор не отреагировал. Он продолжал:

– Есть еще один момент. Тернера, похоже, хорошенько оглушили прежде, чем убили. Доктор Тиссен нашел ушиб в задней части головы мертвеца под волосами.

Лоуренс сел прямо. Слова звучали странно знакомо. Он щелкнул пальцами:

– Роджер Кверрин. Его также ударили по голове.

Хэзлитт согласился:

– Это не единственное сходство между преступлениями.

– Оба убийства,– бодро кивнул Олджи,– совершены невидимкой, способным проходить сквозь прочные стены. – И добавил зло: – Согласно свидетельствам.

Инспектор ответил ему с удивительной мягкостью:

– Вы, возможно, помните, что сержант прервал демонстрацией своей теории мой анализ ваших показаний.

Он пристально посмотрел на молодого человека на койке.

– Я собирался сказать, что только у одного человека была возможность невидимым добраться до камеры Тернера. У этого человека в течение краткого, но жизненно важного периода, нет вообще никакого алиби.

Брови Олджи взлетели:

– Таким образом, вы нашли виновного. Кто он, инспектор?

– Вы, мистер Лоуренс,– тихо произнес полицейский.

– Я под арестом?– ровным голосом спросил Лоуренс.

Хэзлитт рассмеялся и этим снял напряженность. Все еще наслаждаясь смущением молодого человека, он сказал:

– Нет. Но согласно показаниям,– он намеренно сделал акцент на этой фразе,– вы – единственный человек, имеющий возможность. Тогда по логике именно вы и убили Саймона Тернера.

– Мне такая логика не нравится,– пробормотал Лоуренс.

– Сэр, я уже предоставил мистеру Лоуренсу алиби,– запротестовал Хардиндж.

Инспектор покачал головой:

– Нет, сержант. Подумайте. После того, как вы оставили заключенного, вы пошли с Лоуренсом к парадной двери. Затем вы оба снова вошли в отделение. Почему?

– Я должен был вернуть его писто...

Слово замерло у него на губах.

Хэзлитт был удовлетворен:

– Именно. Вы прошли в жилые помещения, чтобы принести оружие этого молодого человека. – Он повернулся к Лоуренсу и вежливо попросил:

– Между прочим, не могли бы вы передать мне пистолет?

Олджи усмехнулся. Он достал пистолет и направил его на инспектора. Затем рассмеялся, повернул оружие и подал его, держа за ствол.

Хэзлитт схватил его за рукоятку и поблагодарил.

Затем он продолжил:

– В этот момент мистер Лоуренс был один в комнате для допросов и имел доступ к проходу, ведущему к камерам.

Лоуренс лениво вытянул ноги.

–Я готов подвергнуться обыску. Вы убедитесь, что у меня нет с собой никакой отмычки.

– Вам она и не нужна. Сержант оставил ключи к камерам в столе.

– Ящик,– возразил Олджи,– был заперт.

– Возможно, он был все еще открыт. – Хэзлитт поспешно продолжил: – Вы могли достичь заключенного...

Лоуренс поднял руку:

– Я возражаю, инспектор!

Он встал.

– Думаю,– спокойно сказал он,– мы сделаем реконструкцию.

Он прошел первым через коридор в комнату для допросов:

– Сержант, пожалуйста, верните мое оружие в свою комнату!

Хардиндж взял пистолет из рук начальника и прошел через общую дверь. Вернувшись, он увидел, что Лоуренс сидит на столешнице.

Молодой человек пробормотал:

– Скажем, мы только что вернулись в отделение. Ваша реплика, сержант!

Хардиндж механически повторил:

– Я оставил его в жилом помещении. Сейчас принесу.

Как только сержант исчез за дверью, Лоуренс соскочил и бросился ко входу в проход. Он двигался бесшумно, но с удивительной скоростью.

Хэзлитт последовал за ним, оставив открытой дверь позади.

Хардиндж вернулся с пистолетом в руках.

Инспектор остановился:

– Хорошо, мистер Лоуренс. Пожалуйста, оставайтесь там, где стоите.

Он вернулся к Хардинджу.

– Ваш расчет времени точен?

– Да, сэр. На самом деле я сейчас двигался даже медленнее, чем тогда.

Они вошли в коридор. Лоуренс стоял на пороге камеры и улыбался.

– Итак, инспектор?

Хэзлитт пожал плечами:

– Вы победили. Вы успели лишь добраться до камеры, когда сержант вернулся. Конечно, у вас не было времени отпереть дверь, задушить Тернера и вернуться в комнату для допросов... Ваше алиби подтверждено.

– Спасибо. – Оживление на лице Лоуренса исчезло. Он пробормотал:

– Три минус три дает... что, инспектор?

Хэзлитт слишком устал, чтобы сердиться:

– Это преступление столь же безумное, как первое.

Хардиндж вертел в руках оружие с немым вопросом. Инспектор нетерпеливо кивнул:

– Можете отдать.

Лоуренс взял пистолет и нежно погладил его.

Внезапно Хэзлитт ударил кулаком в стену:

– Черт бы все это побрал! Как убили Тернера?

– Понятия не имею,– честно ответил Лоуренс.

Он уставился в пол. Повисло молчание, а затем он сказал:

– Странно все это. Помните, что нам сказал Питер? Старый Саймон угрожал его брату местью призрака. – Он поднял глаза и посмотрел на инспектора. – Вы говорите об уликах и доказательствах. Мы доказали, что эти убийства невозможно было совершить. Что остается? Роджер,– он сделал тревожную паузу,– вызвал дьявола? Или Тернер послал к нему тень старого Тома Кверрина?– В его смехе не было никакого веселья. – Но если Саймон вызвал другого духа, чтобы тот открыл замки и освободил его... Он остановился, а затем пробормотал: – На сей раз тот вышел из-под контроля.

Он медленно закончил:

– И этот демон свернул ему шею!