Текст книги "Вызвать дьявола (ЛП)"

Автор книги: Дерек Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

5

Полковник Джонсон был мужчиной с румяным лицом с добродушным голосом, который однако, в настоящий момент был менее сердечным, чем обычно. Полковник произнес:

– Откровенно говоря, инспектор, я не понимаю вашего интереса к этому вопросу.

Стивен Касл попытался объяснить, на чем он стоит (или вернее, сидит).

– В некотором смысле, сэр,– ответил он,– я уже вовлечен в это дело. Я был личным другом жертвы, а также ответственен за присутствие в Кверрин-Хаусе вашего главного свидетеля.

Полковник что-то глубокомысленно проворчал. Мужчины сидели в его кабинете.

– М-да. Этот парень Лоуренс. – Он просмотрел бумаги на столе. – Хэзлитт, кажется, сильно сомневается в показаниях этого молодого человека.

Старший инспектор твердо ответил:

– Лоуренс абсолютно надежен.

– Возможно. – Полковник отнюдь не был убежден. – Так или иначе, дело не в этом. Он положил руку на рапорты. Как главный констебль этого графства, я обязан поддерживать своих парней. Пока они не попросят помощи или я не увижу, что они не компетентны работать с этим делом, я не вижу причин привлекать Ярд.

«А когда надумаете,– подумал старший инспектор,– преступника уже и след простынет».

Но он не мог облечь эти чувства в слова, а кроме того, ему импонировала преданность полковника своим сотрудникам. Поэтому, подавив чувства, Касл с уважением пояснил:

– Когда я просил об этой встрече, сэр, у меня не было намерения покушаться на вашу власть. Я просто хотел привлечь ваше внимание к возможной ценности мистера Лоуренса.

– Возможной ценности?– повторил полковник Джонсон. – Погодите-ка. Я слышал кое-что о репутации этого молодого человека. Не он ли, кто... – он упомянул детали.

Касл кивнул.

– Правильно, сэр. Мне пришло в голову, что он мог бы быть очень полезен для полиции графства. В обычных делах от него толку мало. Но он – эксперт при решении фантастических дел.

– М-да. – Полковник задумался. – Возможно, вы правы. Я поговорю с Хэзлиттом.

– Спасибо, сэр.

Полковник задумчиво сказал:

– Теперь, когда вы втянули Ярд и протащили его неофициального представителя, может быть, вы скажете мне, чего еще хотите?

Инспектор улыбнулся.

– Я надеюсь, сэр,– учтиво ответил он,– что вы позволите мне ознакомиться с рапортами о деле на настоящий момент. Тогда, прежде чем вернуться в Лондон, я смог бы кратко обсудить дело с мистером Лоуренсом. Разговор может снять некоторые нестыковки в свидетельствах.

–Хорошо. Хотя мне кажется,– улыбнулся полковник,– вы уже и так весьма хорошо ознакомились с делом.

–Да, сэр,– сознался старший инспектор. – Мистер Лоуренс позвонил еще ночью.

– В самом деле?– рассмеялся полковник. – Таким образом, между собой вы уже все решили.

Касл попытался оправдаться, но главный констебль жестом остановил его:

– Не имеет значения. Я желаю вашему молодому другу удачи.

И добавил сардонически:

– Она ему понадобится.

Олджи Лоуренс прогуливался вдоль мощеной дорожки под деревьями. Он упорно размышлял.

Олджи, как многие величайшие детективы, считал, что чем более причудлива проблема, тем легче ее решить. И все-таки он не мог даже приблизиться к разгадке тайны смерти Роджера Кверрина.

Он криво усмехнулся. Слабое утешение – знать, что инспектор Хэзлитт также озадачен и еще менее уверен в успехе.

Он громко процитировал:

«Легкость, с какой я прихожу – пришел, если хотите,– к решению этой загадки, прямо пропорциональна тем трудностям, какие возникают перед полицией».

Он получил большое удовольствие от звучания слов Дюпена^{3} и задался вопросом, имеет ли он право применить их к себе.

Затем он вспомнил отвращение Рассела Крэйга к молодым людям, которые любят цитировать, и вновь усмехнулся.

Его лицо помрачнело, когда он поглядел на французские окна комнаты, в которой умер Кверрин. За стеклами деловито работали люди.

Лоуренс знал, что Хэзлитт, несмотря на собственные тщательные поиски, все еще подозревает существование секретного хода. Таким образом, команда экспертов принялась за работу, исследуя каждый дюйм стен, пола, и потолка. До сих пор ничего не нашли.

Лоуренс еще немного подождал. Кто-то произнес его имя.

Он повернулся и увидел Одри Крэйг. Тронутый несчастным выражением симпатичного лица девушки, он ласково поздоровался с ней.

– Приветик.

Это было то же слово, которое он произнес при их первой встрече. Казалось, это было так давно...

– Я хотела бы поговорить с вами,– с тревогой сказала она.

– Давайте.

Они пошли рядом.

– Олджи. – В первый раз она назвала его по имени. Он почувствовал крошечное удовлетворение. – Олджи, верно ли, что Саймон Тернер арестован?

– Да, это так.

Она неуверенно спросила:

– В чем его обвиняют?

– Нападение, наверное. – Он мельком взглянул на нее. – Не забывайте, он напал и на Хардинджа, и на меня.

– Да, я слышала об этом. Но я подумала, возможно...

Она не закончила предложения.

Лоуренс взял ее за руку:

– Одри, дорогая. Я не думаю, что Тернер имел какое-либо отношение... к тому, что произошло с Роджером.

– Но он, должно быть, все время бродил вокруг дома. Вы помните, я видела, как кто-то двигался среди кустов вчера днем...

– Да. Но Одри, вы забыли одну вещь. Вчера вечером сержант был на страже. Если бы Тернер приблизился к Роджеру между одиннадцатью и двенадцатью часами, то Хардиндж скрутил бы его на месте.

– Если бы старик приблизился к нему из сада, то да,– волновалась Одри. – Но предположим, что старому Саймону удалось тайно проникнуть в дом раньше вечером?

– После того, как меня нокаутировали,– напомнил ей Лоуренс,– все двери и окна были заперты изнутри. На первом этаже, по крайней мере. И, так или иначе,– закончил он,– я сам стоял на страже у входа в проход.

– Все равно,– не унималась Одри,– кто-то добрался... и убил... его.

– Правильно,– согласился Олджи Лоуренс. Его голос звучал устало и горько.

Одри быстро взглянула на него и положила свою руку поверх его:

– Я не хотела упрекать вас. Вы сделали все, что могли.

– Да, я приложил все усилия. Но их оказалось недостаточно.

Они прошли несколько шагов в молчании. Затем Одри предприняла храбрую попытку сменить тему:

– Дядя Расс снова опозорился.

Олджи улыбнулся:

– Он просто ответил на очарование Сьюзен в своем собственном неподражаемом стиле.

К его удовольствию, Одри рассмеялась.

– Наверное, мы едва ли можем его винить.

– Нет. Она – миловидная девица.

– Она – распутница,– заклеймила ее Одри с женской жестокостью. Затем улыбнулась:

– Но мне она нравится.

– Как и дяде Рассу.

Привязанность и смех в ее серо-зеленых глазах боролись с горем:

– Он – старый жулик. – Ее голос дрогнул. – Но он – все, что у меня осталось теперь.

И вновь между ними стояло горе.

Внезапно девушка воскликнула:

– Вам ведь не нравился Роджер, не так ли?

– Я едва знал его,– неловко ответил Лоуренс.

– Этот ответ – просто уловка,– спокойно сказала Одри. – Нет, вы считаете его властным и упрямым. Но, Олджи, я должна сказать вам, потому что, так или иначе, это кажется важным. – Она сделала паузу, подбирая слова, которые звучали, как ей казалось, виновато и неестественно: – Для меня Роджер был сосредоточием доброты, всего замечательного и прекрасного в жизни. Он был, так или иначе, смыслом всего моего существования...

Она закончила со слезами в голосе.

– Вы никогда не поймете!

Лоуренс нежно сжал ее руку:

– Я понимаю, поверьте. – И добавил тихо: – Все мы нуждаемся в ком-то, кто нас любит.

Что-то в его тоне остановило суматоху ее собственных эмоций. Она взглянула на него, пронизывая взглядом маску вежливой лени и освещая застенчиво-романтичные уголки его души.

– Надеюсь, вы скоро найдете ее... – быстро прошептала она.

– Стив!

Лоуренс произнес это имя со смесью удивления и удовольствия. Хотя он позвонил своему старому другу практически среди ночи, он едва ли ожидал, что старший инспектор появится так быстро.

Касл ковылял по дорожке по направлению к нему – котелок плотно нахлобучен на седую голову, одна рука в кармане видавшего виды старого плаща.

После того, как девушка ушла, Лоуренс продолжил прогулку по территории. Он как раз думал о своем друге-инспекторе, когда Стив появился в открытых воротах.

Когда молодой человек окликнул его, Касл поднял свободную руку и приветственно помахал ею. Лоуренс поспешил к нему и заключил в дружеские объятья.

– Рад вас видеть!

– Еще бы,– грубовато усмехнулся Касл. – Мне пришлось дьявольски потрудиться, чтобы добраться сюда. И,– предупредил он,– я не могу остаться здесь надолго. Я добился разрешения уехать из Ярда (и потерял около пяти полноценных лет жизни, пока это делал], но должен вернуться во второй половине дня.

– Едва ли,– пробормотал Олджи,– большой отпуск.

– Тем не менее, я хорошо его использовал. У меня была беседа с полковником Джонсоном.

– Полковником...

– Главным констеблем. – Двое мужчин прошли еще несколько шагов молча. Затем инспектор менее воинственно сказал: – Ладно! Вам не нужно волноваться. Мне удалось присвоить вам полуофициальный статус. Хэзлитт не станет вас беспокоить.

– Спасибо.

Касл поглядел на безразличное лицо молодого друга и не обманулся. Он спокойно сказал:

– Послушайте, Олджи. Кверрин мертв. Поэтому просто найдите его убийцу. Это все, что сейчас от вас требуется... не обвиняйте себя в том, что произошло.

– Легко сказать!

Стив раздраженно выругался. Затем добавил более спокойно:

– Я кое-что скажу вам и только один раз, а затем вопрос закрыт. – Он сделал паузу и медленно произнес: – Невозможно не ошибаться. Нужно просто прилагать все усилия.

Лоуренс пожал плечами.

– Слабое утешение, Стив. Я все-таки позволил Кверрину умереть.

Касл спокойно возразил:

– Если вы не смогли спасти его, никто не смог бы.

Повисла пауза. Затем Лоуренс сказал: «Спасибо»,– так же спокойно как раньше, но уже более легким тоном.

Когда они подошли ближе к дому, старший инспектор спросил:

– Как там молодой Питер?

– В порядке. – Олджи вспомнил момент кризиса, когда Кверрин сорвался в крик и был на грани истерики. Но все-таки после того неприятного момента брат Роджера успокоился довольно быстро.

– Я недооценил его,– пробормотал Лоуренс. – Он, кажется, не потерял головы.

Касл кивнул:

–Я не хочу его видеть,– резко бросил он и добавил: – Это не официальный визит.

– Вы приехали сюда работать,– Лоуренс не спрашивал, а констатировал факт.

Стив наклонил голову. Не было никакой потребности уточнять. Не в первый раз они считали, что полезно обсудить дело между собой.

В доме инспектор снял шляпу и осмотрелся:

– Где мы сможем поговорить?

– Давайте пойдем в библиотеку.

Касл подозрительно посмотрел на друга:

– Я не доверяю вам, когда вокруг книги.

Олджи рассмеялся:

– Я сдержусь.

Оказавшись в комнате, Стив оглядел плотно уставленные полки и бросил шляпу на стол. Он даже не пытался снять плащ. Лоуренс готов был поклялся, что он никогда не снимает плаща во время работы.

Олджи пододвинул пару мягких кресел:

– Мы можем расположиться с удобствами.

Инспектор откашлялся и начал ворчливым тоном:

– Прежде, чем мы начнем, юный Олджи, запомните вот что. Кроме нервного напряжения в попытках противостоять сопротивлению начальства, я провел последние часы, изучая почти все рапорты по делу до настоящего времени. И все это, заметьте, после того, как вы вытащили меня к телефону среди ночи. Так что, ради Бога, не читайте лекций! Я этого не выдержу!

Лоуренс изобразил свою обычную ленивую улыбку.

Старший инспектор вздохнул и достал из просторного кармана блокнот:

– Я кратко записал главные особенности дела. Хотя не представляю, как это может нам помочь.

Лоуренсустроился поудобней и изрек:

– Есть только один подход к этой проблеме. Мы оба знаем, что есть лишь несколько основных способов совершить убийство в запертых комнатах. Итак, если мы рассмотрим по очереди каждый известный принцип...

Инспектор застонал.

– ...то должны,– непреклонно продолжал Олджи,– обнаружить некую конкретную особенность, позволяющую объяснить тайну.

Касл протестующее пробормотал:

– По крайней мере, попытайтесь не отклоняться от сути.

Олджи усмехнулся и спросил:

– Вы помните дело об убийстве фокусников?

На суровом лице инспектора вспыхнула искорка интереса:

– Вы подразумеваете это странное дело в Америке приблизительно в 1938 году? Да, помню. Его вел Гомер Гэвиган из нью-йоркского полицейского управления. Хотя, полагаю, основная слава досталась человеку, называющему себя – голос инспектора выражал явное недоверие,– «Великий Мерлини».

– Вот именно. Мерлини решил проблему, а затем описал это дело в виде романа, назвав его «Смерть из цилиндра». Он сотрудничал с Россом Хартом, и они использовали в качестве псевдонима «Клэйтон Роусон». – Лоуренс немного отклонился от темы. – До настоящего времени вышло четыре книги Роусона, хотя только три были изданы в Англии. Жаль. Все – первоклассные.

Касл нетерпеливо пошевелился.

Лоуренс быстро продолжил:

–Дело вот в чем. Мерлини посвятил большую часть тринадцатой главы лекции,– Касл застонал,– об общих принципах убийства в запертой комнате. Он указал, что каждое такое преступление попадает в один из трех классов, а именно...

Старший инспектор протестующее поднял руку.

– Я читал эту книгу,– проворчал он. – И прежде, чем вы продолжите, знайте: я также хорошо изучил известную лекцию доктора Гидеона Фелла о запертой комнате в «Невидимке».

– Которая издана в США,– добавил неудержимый Олджи,– как «Три гроба»... я рад, что вы это знаете. Фелл и Джон Диксон Карр – настоящие эксперты.

Касл нахмурился:

–У меня такое чувство, что эта беседа мне не понравится. Я не могу вспомнить ни одного из этих преступлений, которое было решено официальным представителем полиции.

– О, не надо,– упрекнул его Лоуренс. – Вы забыли Эдварда Биля и Джозефа Френча^{4}. Они оба инспекторы.

Немного примиренный этим, Стив Касл перелистал блокнот. Он заметил:

– Это дело – полная неразбериха, поэтому начнем с третьего класса.

– Который,– мечтательно продолжил Лоуренс,– включает убийства, совершенные в комнате, которая действительно была закрыта изнутри, и из которой убийца не выходит, но прячется в ней, пока комнату не открывают извне. Он убегает, конечно, прежде чем комнату обыскивают.

– Хорошо,– сказал инспектор,– как насчет этого?

– Без шансов!– решительно заявил Олджи. – Меня на такие старые штуки не возьмешь. Я был первым в комнате, где умер Кверрин. Не было никого за дверью, под столом или где-то еще – на виду или скрытно.

– Это согласуется,– признал Касл,– с показаниями молодого Питера. Он не отходил от дверного проема, пока вы не послали его, чтобы впустить в дом Хардинджа.

– Да. Даже если бы Питера там не было, я все равно уверен. Оказавшись в комнате, я был слишком внимателен, чтобы позволить кому-то сбежать.

– Мне нравится,– сардонически прокомментировал инспектор,– ваша скромность. Но я верю вам. – Он пососал огрызок карандаша, а затем стал рассеянно рисовать что-то в блокноте. – Давайте вернемся к первому классу.

–О!– Лоуренс почесал подбородок большим пальцем. – Смерть в комнате, которая действительно заперта, потому что никакого убийцы внутри не было.

–Другими словами,– добавил Касл,– убийца убивает жертву снаружи герметично запертой комнаты,– закончил он с отвращением.

– Мммм. И эта классификация включает также несчастный случай или самоубийство, которое похоже на убийство, и убийство жертвы первым человеком, который входит в комнату,– мертвец, конечно, лежит на полу совершенно безжизненно, но в действительности только усыпленный или без сознания.

– Это не сильно помогает,– сказал Стив. – Если не хотите, чтобы я арестовал вас.

Олджи улыбнулся.

– Давайте отбросим другие альтернативы.

Касл задумался:

– Это, конечно, не было самоубийством, и человек не вынимает кинжал из ножен и не ударяет себя случайно. Полагаю, вы уверены, что он был целехонек, когда вы оставили его?

– Если,– сдержанно ответил Лоуренс,– вы предполагаете, что Кверрину нанесли удар прежде, чем он вошел в комнату и запер ее... – Он засмеялся. – Думаю, мы все заметили бы кинжал у него между лопатками. Нет, Стив, когда Роджер закрывал за нами дверь, он был жив и невредим.

– Хорошо,– пробормотал Касл,– мне хочется предложить другой метод – тот, при котором убийца делает свою грязную работу снаружи, хотя кажется, что это произошло внутри...

– Кинжалы, которыми стреляют из духового ружья, и пули, которые тают в ранах,– услужливо подсказал Лоуренс.

– Да. За исключением того,– закончил инспектор,– что в этой комнате не было вообще никакого отверстия. Никаких секретных панелей – в размер ли человека или с шестипенсовик. И конечно же, этим кинжалом не стреляли через замочную скважину или глазок в двери.

– И он не влетел через дымоход,– усмехнулся Олджи.

– Знаете,– сказал Касл,– весь этот разговор о кинжалах не имеет смысла. Нож был на своем месте на стене, когда Роджер закрывал комнату, таким образом, убийца должен был снять его.

– Вы подразумеваете, что мы должны отбросить первый класс полностью?

– Не знаю, что я имею в виду,– признался старший инспектор. – Главное в преступлениях первого класса, это что двери и окна заперты самой жертвой. И мы знаем, что

именно так и произошло здесь. Роджер закрыл комнату. Тогда логично, что убийца нанес удар снаружи.

– Логика дает чушь,– грубо сказал Лоуренс. – Тот кинжал не мог покинуть ножны без чьей-то помощи. И я отказываюсь верить, что Кверрин оказался столь великодушен, что сотрудничал со своим убийцей, помогая ему устроить ловушку.

– Не берите в голову, кто ее устроил,– нетерпеливо сказал Касл. – Было ли в комнате какое-нибудь механическое устройство?

Олджи покачал головой:

– Нет. Я искал его, не забывайте. Не было ничего способного метнуть бумажный шарик, не говоря уже о кинжале.

– Да, это правда. – Инспектор казался подавленным. – Полиция графства даже исследовала мебель.

– И все еще продолжает,– подтвердил Лоуренс, улыбаясь.

– Впустую тратит время,– фыркнул Стив. – Хэзлитт все еще ищет секретный проход. Вбил себе в башку!

– Так или иначе,– улыбнулся Олджи,– это, вероятно, единственный способ для него не сойти сума.

– Сочувствую ему... Что остается?

– Немного. Мы исчерпали почти все возможности в первом классе. Роджер явно не был жертвой тщательно продуманного обмана, такого как Руперт Пенни описал в своем блестящем «Убийстве в запертой комнате». И его не заставили заколоться самому с помощью яда, газа или какого-нибудь ужасного насекомого.

–И?

– И это все, мой друг,– сказал Лоуренс. – Мы отбросили первый и третий классы. Поэтому метод убийцы должен относиться ко второму классу.

Инспектор кивнул в знак согласия, хотя все еще не мог успокоиться.

– Вы подразумеваете, что комната только казалась запертой, потому что убийца проник через дверь или окна.

– Да. Но будьте осторожны,– предупредил Олджи. – Нас ждет большая головная боль. Эта комната была не просто заперта. Ее еще и охраняли!

Касл выругался:

– Не путайте меня, черт побери. Наше заключение: убийца был в комнате с Кверрином. Когда он заколол Роджера, то каким-то способом ушел.

– Мммм. Но как?

– Не спрашивайте меня, ради Бога. Но я скажу вам вот что. Медицинское заключение, кажется, подтверждает эту теорию. Рану Роджер не мог нанести себе сам. Кроме того, доктор обнаружил ушиб головы под волосами. Предполагается, его оглушили сзади, а затем ударили кинжалом, пока он был без сознания.

Лоуренса пробила дрожь. Внезапно он представил себе, как убийца медленно просачивается в виде дыма через прочные стены.

Он резко сказал:

– В этом и состоит чертова проблема! Как, к дьяволу, убийца попал в комнату, прежде всего?

– Он не прятался там,– спросил инспектор,– когда Роджер запирал дверь?

Лоуренс отрицательно замотал головой:

– Нет. Я убедился в этом прежде, чем мы вышли. – Он сделал паузу. – Подождите минутку. Я не осмотрел дымоход. Огонь все еще горел.

Говоря это, он понял, что все это звучит глупо.

Касл мрачно сказал:

– Можете забыть про дымоход. Его тщательно исследовали. Его не чистили много лет. Ничто не могло подняться или спуститься, не обрушив тонну сажи.

– Я посчитал его непроходимым,– пробормотал Олджи. – Рад, что вы согласны.

Касл грустно сказал:

– Мы вернулись к двери и окнам.

– Да,– согласился Лоуренс. – И что?

– О, Боже,– взорвался Стив. – Я в тупике!

– Примите аспирин,– посоветовал Олджи. – А я пока пробегусь по известным способам манипуляции с замками и задвижками. Их мало, поэтому это не займет много времени.

Стив вытер рукой лоб. Лоуренс продолжал:

– Французские окна закрыты и заперты. Теперь, в известной уловке с леской обычно используют замочную скважину или щель под дверью, чтобы запереть задвижку снаружи. Но во-первых, мы не рассматриваем дверь, и во-вторых, обе задвижки на окнах настолько тугие, что никогда не смогли бы двинуться при любом давлении извне.

Касл раздраженно проворчал:

– Согласен. Единственный другой способ манипуляции с окном состоял бы в том, чтобы выставить оконное стекло, проникнуть внутрь, запереть задвижки и вновь вставить стекло снаружи. И мы знаем, что так не произошло, потому что нигде нет свежей замазки.

–Есть еще одна возможность,– размышлял Олджи. – Кто-то мог снять петли.

–Нет,– возразил Касл. – Вы не можете этого сделать, не оставив следов. Шурупы не выкручивали.

– Тогда,– спокойно сказал Лоуренс,– я готов поклясться жизнью: те французские окна можно запереть только изнутри.

Старший инспектор нахмурился.

– Не нужно меня убеждать, чёрт возьми. Давайте рассмотрим дверь.

Лоуренс выглядел озадаченным:

– На первый взгляд с этим просто. И все же... – он замолчал. – По крайней мере, поскольку ключ не оставили в замке, мы не должны рассматривать тот тривиальный фокус, когда ключ захватывают и поворачивают снаружи плоскогубцами.

– Нет,– сказал Касл, и неосторожно добавил: – Интересно, кто первым до этого додумался?

– Фитц-Джеймс О'Брайен,– быстро ответил Лоуренс. – Он написал байку под названием «Алмазная линза», которая вышла в 1858 году... Вообще-то,– добавил он,– это не детективный роман.

– Слава Богу хоть за это,– воскликнул старший инспектор. – Я должен был подумать, прежде чем спрашивать.

Олджи усмехнулся и спросил:

– Замок на двери новый. Вы проверяли изготовителей?

– Да. – Касл вновь сверился с блокнотом. – Хотя они продают очень много замков этого типа, они никогда не дублируют комбинацию выступов и выемок. И они клянутся, что был изготовлен только один ключ, который, как мы знаем, хранился у Кверрина на цепочке с кольцом.

– Что исключает любую возможность украсть его и сделать восковой слепок. – Лоуренс потер щеку. – Так или иначе, едва ли было время изготовить дубликат. Сам замок был вставлен только вчера утром. – Он усмехнулся. – Я убит, Стив. Я знаю, как запереть дверь снаружи, а затем вернуть ключ на каминную полку с помощью лески и крюка. Но я понятия не имею, как вернуть ключ в карман мертвеца. – Он щелкнул пальцами: – Убийца воспользовался отмычкой?

Касл покачал головой:

– Когда вы стреляли в замок, то сделали из него месиво. Но от механизма осталось достаточно, чтобы с ним могла поработать полиция. Сделали полную экспертизу...

Как вы знаете, движение отмычки оставляет следы на покрытом маслом замке. То же самое относится к покрытой парафином болванке, когда ее вставляют и поворачивают, пока она не коснется механизма. Идея,– объяснил он, хотя непонятно зачем,– состоит в том, чтобы использовать полученные метки для изготовления нового ключа. Но всегда остаются следы. Он вновь покачал головой. – Нет, Олджи. Не было никакой отмычки и никакого дубликата. Единственный ключ, соответствующий механизму того замка, этот тот, что находился в кармане Кверрина.

Лоуренс улыбнулся, но совсем не весело.

– Значит, не было вообще никакого способа выйти из комнаты.

Стив отчаянно спросил:

– Полагаю, дверь действительно была заперта?

Лоуренсуставился на него.

– Если,– вежливо начал он,– вы подразумеваете, что мы с Питером – такие лопухи, что по глупости поверили, будто дверь закрыта, когда она не была, то все, что я могу сказать...

– Да, да,– поспешно проворчал Касл.

Лоуренс улыбнулся:

–Я не обвиняю вас в том, что вы сомневаетесь в моих показаниях. На вашем месте я тоже сомневался бы. Но факт остается фактом: просто нет никакой возможности для обмана – отодвинутых задвижек, подмененных ключей и так далее – после того, как дверь взломали, потому что я был единственным человеком, который вошел и обыскал комнату, пока не прибыла полиция. Даже Питер оставался в дверном проеме. Он не переступал через порог.

Инспектор беспомощно развел руками:

– Возможно, мы ошибаемся, концентрируясь именно на запертой комнате. Давайте допустим «доступность» комнаты.

Лоуренс шутливо поднял брови:

– Это хороший принцип. Если не можешь решить проблему, игнорируй ее – Он сложил ладони кончиками пальцев и поудобнее уселся в кресле. – Однако, давайте пойдем по вашему пути. Во-первых, окна. Отбросим задвижки, предположим, что наш друг сержант совершенно ослеп, и поставим убийцу рядом с подоконником. И что? Как же ему удастся добраться до дорожки, не оставив следов на мягкой влажной почве клумб? Дождь прекратился за двадцать минут до того, как Роджер умер.

Инспектор почесал нос:

– Это невозможно. Там слишком далеко, чтобы прыгать, а прыжок с шестом не рассматривается.

Олджи душил смех:

– И не говорите мне о лестницах. Те клумбы настолько широки, что вам нужна была бы тридцати– или сорокафутовая лестница, чтобы надежно наклонить и прислонить ее к стене дома. И как затем убрать ее, не сходя с дорожки?

Стив шлепнул ладонью по колену.

– Ладно. Никто не уходил через окна. Вы это уже и так доказали.

– Это оставляет дверь и проход снаружи. Я сам охранял коридор. Единственный другой выход из прохода – окно в середине. Оно было заперто...

– Да,– перебил его друг,– и мы исследовали запор. Очевидно, его нельзя было запереть снаружи дома. И вновь не было никаких следов или отметок на земле между стеной дома и дорожкой.

– Кроме того,– добавил Лоуренс,– Хардиндж сказал мне, что с места, где он стоял под деревьями, он мог прекрасно видеть эту сторону дома (не забывайте, комната Роджера находится в углу), и никто туда не подходил.

– О, Боже!

Олджи продолжал:

– И единственный другой выход из прохода, двойная дверь в главный холл, находилась под моим личным непрерывным наблюдением.

– Интересно,– сказал инспектор без особой надежды,– мог ли кто-нибудь проскользнуть мимо вас, когда вы вошли в коридор.

– Ничего интересного! Я не слепой. Как и Питер. Свет от свечей был не очень силен, но его хватало. Проход был абсолютно пуст. Кроме того, вы забываете самый главный факт.

–Знаю,– печально кивнул Стив. – Вы слышали, как Роджер кричал, а вы при этом стояли перед дверью. Я... Погодите минутку!– В волнении он внезапно хлопнул ладонью по ноге.

– В чем дело?

Касл произнес, делая паузы между словами:

– Разве я не сказал вам сейчас, что Кверрин был оглушен, прежде чем ему нанесли удар? Тогда как он мог...

– Крикнуть, когда в него вонзили кинжал?– закончил вопрос Лоуренс. – Придержите лошадей, Стив. Вы не знаете, что Роджер был без сознания. Он мог на мгновение отключиться и прийти в себя, когда получил удар кинжалом. Или он мог быть лишь частично оглушен и беспомощен. В любом случае, он мог крикнуть.

– О!– Инспектор резко откинулся назад. И все же он упрямо заявил: – Все равно, этот крик мог быть фальшивкой.

Лоуренс медленно произнес:

– Я задавался вопросом, предложите ли вы эту версию. – Он задумчиво покачал головой. – Не понимаю, Стив. Вы забываете, что я обыскал эту комнату. Не было никакого записывающего устройства. Никакого граммофона, радио, телефона, диктофона – даже рупора не было. И даже если крик – фальшивка, вы все еще не объяснили, как убийца вышел из комнаты мимо охранников – тогда или раньше.

– О, хорошо. Просто появилась такая мысль. – Инспектор был мрачен и сердит. Он проворчал: – Черт побери, вы понимаете, что мы сейчас сделали? Мы устранили каждую возможность, и... и доказали, что это преступление просто невозможно было совершить!

Лоуренс начал смеяться. Затем внезапно остановился.

Стив Касл с любопытством поинтересовался:

– В чем дело?

– Я тут подумал,– ответил Лоуренс тихим и странным голосом. – Мы разобрали прекрасное дело и возложили вину на единственного возможного преступника. Но вы никогда не сможете его арестовать.

Он снова засмеялся и сказал:

– Невозможно надеть наручники на... призрака.

Олджи Лоуренс стоял на верхней ступеньке, глядя как Стив Касл идет по дорожке к воротам.

Он лениво махнул рукой на прощание, а затем вернулся в дом. Олджи на мгновение остановился около телефона, и рука его потянулась к трубке.

Сверху раздался голос:

– Песет!

Лоуренс поглядел в ту сторону. Над перилами маячила большеносая физиономия Рассела Крэйга.

– Мой мальчик,– вежливо обратился сей джентльмен,– я хотел бы вас на пару слов.

– Хорошо.

Лоуренс поднялся по широкой лестнице. С удивлением он увидел, что площадка пуста.

Затем вновь показалась голова Крэйга с широкой улыбкой, как голова Чеширского кота из «Алисы в Стране чудес». Старый жулик высунулся из двери комнаты около верхней лестничной площадки.

– Сюда, мой мальчик.

Лоуренс последовал за дядей Рассом через открытую дверь и с интересом осмотрелся. Очевидно, это было логово Крэйга, и выглядело оно очень уютно.

Дядя Одри указал на мягкое кресло, а сам уселся на кровать.

– Вы заходили сюда вчера вечером,– пробормотал он. – Но боюсь, я был слишком сонным, чтобы пригласить вас посидеть со мной.

– Пришлось чертовски потрудиться,– согласился Олджи,– чтобы разбудить вас.

– Да. – Крэйг погладил переносицу. – Я перешел из объятий Вакха в более нежные объятия Морфея.

Лоуренс кивнул:

– Приятная комната. Вы проводите здесь много времени?

– Обычно нет,– признался его собеседник. – Но сейчас дом кажется переполненным детективами. И они все,– хмуро закончил он,– относятся ко мне неодобрительно.

Олджи засмеялся.

– Не имеет значения. Я контрабандой принесу вам книгу из библиотеки.

– Я,– сказал дядя Расс,– хорошо позаботился о чтиве.

Он указал на том, лежащий около него на кровати.

– Краффт-Эбинг,– усмехнулся Лоуренс. – Надеюсь, вы можете читать на латыни.

–Мой мальчик,– вежливо ответил Крэйг,– я никогда не осознавал преимуществ классического образования, пока не увидел Psychopathia Sexualis^{5}. Как бы то ни было, достаточно фривольных вопросов,– горячо сказал он. – В последнее время я использовал досуг с большей пользой.

– Как именно?

Дядя Расс выразительно заявил:

– Я искал решение тайны смерти Роджера Кверрина.

– И нашли?– Лоуренс насмешливо глядел на старого жулика. – Хотелось бы услышать.

– И услышите, мой мальчик. Но не сейчас. В любом случае,– признал Рассел Крэйг,– мой анализ еще окончательно не завершен. – Он замялся. – Есть один момент, дорогой друг. Как я понимаю, вы в какой-то степени пользуетесь, скажем так, доверием полиции? Да? Ну, тогда... – Он чуть засмущался. – Они предлагают какую-нибудь награду?