Текст книги "Сезон Маршей"

Автор книги: Дэниел Силва

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)

Глава двадцать четвертая

Лондон

– Похоже, у нас утечка, – сказал Грэм Сеймур. – И протекает где-то в этом доме.

Они сидели за столом в защищенной пуленепробиваемым стеклом кабинке отдела ЦРУ в американском посольстве: Майкл, Грэм, Уэтон и Дуглас. Когда Грэм заговорил, Уэтон напрягся, как будто в ожидании удара, и начал мять теннисный мяч. Он был из тех людей, которые постоянно готовы обидеться; к тому же в тоне англичанина, как и в его устало-бесстрастном взгляде, было что-то, что не нравилось Уэтону.

– Почему ты так уверен, что утечка именно здесь? – спросил Уэтон. – А может, информация поступает с вашей стороны? Охраной посла занимается Специальная служба. Рабочий график мы даем им заранее.

– Конечно, возможно все, – согласился Грэм.

– Почему ты не сфотографировал документы?

– Потому что у меня не было времени. Я решил, что он более полезен нам на свободе, чем за решеткой. Так что мы только пошарили в машине, поставили маяк и отпустили.

– Кто он? – спросил Майкл.

Грэм открыл кейс и положил на стол несколько фотографий крупного мужчины с густыми черными волосами.

– Одна из полицейского досье, остальные – работа наружки. Его имя – Гэвин Спенсер. Состоял в Добровольческих Силах Ольстера. Занимал довольно высокий пост. Арестовывался за хранение оружия, но дело закрыли. Из непримиримых. Ярый противник любых мирных соглашений. Ушел из ДСО после начала переговоров.

– Где он сейчас?

– Живет в Портадауне. После проверки поехал домой.

– Что будем делать, джентльмены? – спросил Дуглас.

– Установим источник утечки, – сказал Уэтон. – Выясним, идет ли речь об измене или о чем-то еще. И поставим затычку.

Майкл поднялся и прошелся по комнате взад-вперед.

– Сколько человек в посольстве знают рабочий график посла?

– Бывает по-разному, в зависимости от расписания, но в среднем человек двадцать, – ответил Уэтон.

– Сколько из них мужчин?

– Чуть больше половины. – В голосе Уэтона прозвучала нотка недовольства. – А что?

– Я вспоминаю, что сказал перед смертью Кевин Магуайр. Он упоминал о расследовании, которое провела ИРА после убийства Имонна Диллона. Они пришли к выводу, что информацию давал кто-то из штаб-квартиры Шин фейн. Оказалось, одна девушка, секретарша, рассказывала о Диллоне своей подруге-протестантке.

– Магуайр ее описал? – спросил Грэм Сеймур.

– Да. Лет тридцати, высокая, красивая, черные волосы, светлая кожа, серые глаза.

Майкл едва заметно улыбнулся, что не прошло мимо внимания Грэма.

– Эту улыбку я уже видел. О чем думаешь, Майкл?

– О том, что не бывает худа без добра.

В половине шестого на столе в кабинете Престона Макдэниелса зазвонил телефон. Весь день он думал только о Рэчел и с нетерпением ждал конца рабочего дня, чтобы поскорее увидеть ее, и вот теперь этот звонок… Престо решил, что сообщение вполне может принять автоответчик, а дело потерпит до утра. С другой стороны, после ланча по посольству поползли слухи о некоем нарушении режима безопасности, в связи с чем сотрудников по одному вызывали на верхний этаж, где заседала целая комиссия безжалостных инквизиторов. Такого рода слухи часто становились добычей стервятников-репортеров, а уж те могли разорвать человека на кусочки. Он нехотя протянул руку и снял трубку.

– Макдэниелс.

– Дэвид Уэтон, – сообщил голос. Дальнейших уточнений не последовало да в этом и не было необходимости – в посольстве все знали, что Уэтон возглавляет представительство ЦРУ в Лондоне. – У вас есть свободная минутка? Нужно поговорить.

– Вообще-то я уже собрался уходить. Это не может подождать до завтра?

– Нет, вопрос достаточно важный. Я вас жду.

Уэтон положил трубку, не дождавшись ответа. В тоне его было что-то такое, заставившее Макдэниелса забеспокоиться. Уэтон ему никогда не нравился, но перечить такому человеку было бы неразумно. Он вышел из кабинета, прошел по коридору и поднялся на лифте на последний этаж.

За длинным прямоугольным столом сидело трое: Уэтон, зять посла, Майкл Осборн, и незнакомый англичанин с лицом человека, не ждущего от жизни ничего интересного. Свободный стул по другую сторону стола предназначался, по-видимому, ему. Не говоря ни слова, Уэтон указал на стул золотой ручкой. Макдэниелс сел.

– Я не буду ходить вокруг да около, – заговорил цэрэушник. – Нам стало известно, что из посольства уходит информация, имеющая отношение к рабочему графику посла. Мы хотим найти источник утечки.

– При чем же здесь я?

– Вы один из тех сотрудников, кто знает рабочее расписание посла заранее.

– Верно, – недовольно бросил Макдэниелс. – И если вы собираетесь спросить, не передавал ли я эту информацию посторонним, мой ответ будет отрицательным.

– Вы когда-либо давали кому-то копию рабочего графика посла?

– Нет.

– Обсуждали эту тему с кем-то из репортеров?

– Да, но только те пункты, которые касаются публичных мероприятий.

– Вы рассказывали кому-то о таких деталях, как маршрут движения посла к месту проведения того или иного публичного мероприятия?

– Конечно, нет, – раздраженно ответил Макдэниелс. – К тому же большинство репортеров такого рода деталями не интересуются.

– Вы не женаты, – сказал вдруг Майкл Осборн, поднимая голову от досье, которое он листал, пока вопросы задавал Уэтон.

– Не женат. А что вы здесь делаете?

– Если не возражаете, вопросы будем задавать мы, – отрезал Уэтон.

– Вы с кем-нибудь встречаетесь? – продолжал Майкл.

– Вообще-то, да.

– Давно?

– Пару недель.

– Как ее зовут?

– Ее имя – Рэчел. Не соблаговолите ли вы…

– Рэчел… а дальше?

– Рэчел Аркер.

– Где она живет?

– В Эрлс-Корте.

– Вы бывали в ее квартире?

– Нет.

– А она бывала у вас?

– Не ваше дело.

– Боюсь, что если речь идет о режиме безопасности, это наше дело. Пожалуйста, мистер Макдэниелс, ответьте на вопрос. Бывала ли Рэчел Аркер в вашей квартире?

– Да.

– Сколько раз?

– Несколько.

– Сколько?

– Не знаю… восемь… десять…

– Вы берете домой документы, касающиеся рабочего графика посла?

– Да, беру. Но я всегда соблюдаю инструкции. Документы никогда не попадают в чужие руки.

– Случалось ли так, что документы были у вас в то время, когда к вам приходила Рэчел Аркер?

– Да, случалось.

– Вы показывали ей график рабочего дня посла?

– Нет. Послушайте, я уже отвечал на этот вопрос и…

– Рэчел Аркер около тридцати, у нее черные волосы, светлая кожа и серые глаза, – перебил его Майкл.

Престон Макдэниелс побледнел.

– Боже… Что же я сделал?

Вообще-то эту мысль первым высказал Майкл. Уэтон поначалу упирался, но в конце концов, уже к концу продолжавшегося чуть ли не весь вечер обсуждения – после телеконференции с Лэнгли, после встреч с представителями Ми5 и МИ6, после консультаций с Даунинг-стрит и Белым Домом – согласился, заодно объявив идею своей.

Предстояло решить два вопроса. Нужно ли реализовывать план? И если да, то кто будет всем заправлять? На первый вопрос ответили довольно быстро. Второй был потруднее. Речь шла о сферах влияния, а сфера влияния в мире разведки охраняется и оберегается любой ценой, иногда даже ценой секретов. Казалось бы обеспечением безопасности американского посла должны заниматься американцы. Но Северная Ирландия – сфера влияния британцев, да и проводиться операция должна была на британской территории. После часа нервных, напряженных переговоров стороны достигли соглашения. Вклад британцев – наблюдатели и техническое обеспечение, а когда подойдет время действовать – боевая мощь. Американцы занимаются Престоном Макдэниелсом и готовят материал для его портфеля – разумеется, при тесном сотрудничестве с британскими коллегами.

Повоевать пришлось и с Управлением. Эдриан Картер настаивал на том, чтобы с американской стороны операцией руководил Майкл, поскольку главную роль на первом этапе сыграл именно контртеррористический центр. Против выступил Уэтон, аргументы которого сводились к тому, что поскольку операция проводится в Лондоне и требует тесного взаимодействия с местными спецслужбами, то и стоять во главе ее должен резидент, а не КТЦ. Для принятия решения Моника Тайлер удалилась в свой кабинет. Уэтон призвал на помощь как старых друзей, так и былых врагов. В конце концов чаша весов склонилась в пользу Уэтона. Объясняя мотивы такого выбора, шеф Управления напомнила, что Майкл лишь недавно вернулся к оперативной работе после долгого перерыва и еще не обрел должной формы. Таким образом дирижером стал Уэтон, а Майклу досталось лишь роль второго плана.

Тогда же к участию в игре привлекли Престона Макдэниелса. Из кабинета Уэтона он позвонил в «Ристоранте Рикардо» и попросил пригласить Рэчел Аркер. Голос с сильным итальянским акцентом ответил, что она занята, но Макдэниелс объяснил, что дело срочное, и ее все же позвали. Разговор продолжался ровно тридцать две секунды – Майкл и Уэтон записали его и прослушали потом несколько раз, пытаясь обнаружить Бог весть что. Дипломат сказал, что зайти не сможет из-за загруженности работой. Женщина выразила легкое разочарование и под оглушающий звон посуды и громкие проклятия Рикардо Феррари добавила, что зайдет после смены.

Запись разговора тут же передали через спутник в Лэнгли и уже более традиционным способом, через курьера, отправили в МИ5 и МИ6. Состоящий в штате МИ5 лингвист пришел к выводу, что английский акцент женщины подделка, а сама она, скорее всего, родом из Северной Ирландии. Возможно, из-под Белфаста.

В отношении Макдэниелса мнения разделились. Уэтон настаивал на том, что доверять ему нельзя, а потому дипломата необходимо взять под полный, аудио– и визуальный, контроль. Квартира в южном Кенсингтоне подверглась нашествию специалистов из МИ5, поставивших камеры во всех комнатах, за исключением спальни – Майкл посчитал, что для нее достаточно только микрофонов. Уэтон нехотя согласился. Пара агентов МИ5, пожилой мужчина и симпатичная девушка, отправились в «Ристоранте Рикардо», где им повезло оказаться за столиком, который обслуживала «Рэчел». Отведав фирменную говядину, агенты выразили свой искренний восторг. Вторая пара, блюдя интересы конспирации, заказала спагетти-карбонара и цыпленка по-милански.

Временный штаб разместился в предложенной МИ5 большой меблированной квартире в Эвелин-Гарденс, неподалеку от Макдэниелса. Когда Майкл и Уэтон появились там поздно вечером, их встретил вонючий запах сигарет и недоеденного карри. В гостиной у мониторов и приемников собралось с полдюжины техников. Усталые, они сидели перед телевизором и смотрели в высшей степени познавательный и столь же скучный фильм Би-би-си о миграционных путях серых китов. Грэм Сеймур сел к пианино.

Квартиру Макдэниелса нашпиговали «жучками» так, что когда женщина, известная как Рэчел Аркер, переступила порог, звонок сработал не хуже противопожарной сигнализации. «Началось», – объявил Уэтон, и все ринулись к видеомониторам. Все, кроме Грэма Сеймура, оставшегося за пианино, чтобы доиграть «Клэр де Люн».

Если у кого и оставались еще сомнения относительно способностей Престона Макдэниелса исполнить отведенную ему роль, их рассеял долгий поцелуй, которым он встретил женщину у дверей. Потом он приготовил напитки – ей белое вино, себе внушительную порцию виску, – и они устроились на диване в гостиной, прямо перед скрытой видеокамерой. Через какое-то время начались ласки, поцелуи, и Майкл уже испугался, что станет свидетелем любовной сцены на диване, но Макдэниелс остановил подружку и повел ее в спальню. Майкл подумал, что в ней есть что-то от Сары, и за этой мыслью тут же последовала другая: а нет ли в нем чего-то от Макдэниелса.

– Нам нужно кодовое название, – сказал Уэтон, пытаясь придумать хоть что-то, чтобы отвлечься от доносящихся из мониторов звуков.

– У моего отца во время войны было похожее дело, – заметил Грэм. – МИ5 передавала специально подобранную информацию немецкой шпионке через одного американца, военного моряка.

– И как называлась операция?

– Если не ошибаюсь, «Кеттлдрам».

– «Кеттлдрам», – повторил Уэтон. – Звучит неплохо. Пусть будет «Кеттлдрам».

– И чем все закончилось? – спросил Майкл.

Грэм убрал пальцы с клавиш и посмотрел на него.

– А ты не знаешь? Мы победили, милый.

Первым это увидел техник МИ5 по имени Родни. Он и разбудил остальных. Уэтон занял единственную спальню, и Майклу пришлось спать на диване, а Грэму в кресле, как пассажиру трансатлантического рейса. Сонные, растрепанные, все сгрудились перед мониторами, чтобы стать свидетелями того, как женщина садится за стол в кабинете Макдэниелса, открывает его портфель и роется в бумагах.

– Итак, леди и джентльмены, похоже, мы вышли на Бригаду Освобождения Ольстера, – объявил Уэтон. – Поздравляю, Майкл. Обед сегодня за тобой.

Престон Макдэниелс не спал. Пытался уснуть, но не смог. Он лежал спиной к двери, неподвижно, с закрытыми глазами. И ждал. Наконец она соскользнула с кровати и вышла из комнаты. Престон представил, как она заходит в кабинет, роется в бумагах. Стыд, унижение, злость – его переполняли самые противоречивые эмоции. Как он мог столь легко попасться на крючок? Как мог стать пешкой в руках Уэтона в Осборна? Как… как… как… Чувства накатывали и уходили, но одно лишь нарастало и усиливалось – ощущение безысходности и отчаяния человека, которого предали.

Всего несколько минут назад, когда они занимались любовью, Макдэниелс верил, что какими бы ни были ее мотивы, между ними есть что-то еще. Он заключит с ними сделку. Устроит так, что когда все кончится, они смогут быть вместе.

Дверь открылась. Престон закрыл глаза. Она опустилась рядом. Он хотел повернуться, сжать ее в объятьях, стиснуть, сдавить, оказаться в кольце ее ног. Но он лишь лежал, притворяясь спящим, и думал, что будет делать без нее, когда все кончится.

Глава двадцать пятая

Лондон

– Место называется Хартли-Холл. Расположено вот здесь, к северу от Норфолка. – Он постучал ручкой по расстеленной на столе карте. Было утро, и они сидели в кабинете Уэтона. – Площадь несколько сотен акров, есть где прогуляться, покататься верхом, и, конечно, берег рядом. Короче, все условия для отдыха американского посла, решившего провести тихий уик-энд за городом.

– Кому оно принадлежит? – спросил Майкл.

– Нашему хорошему другу. Я имею в виду Интеллидженс Сервис.

– Близкому другу?

– Он помогал нам в войну, потом делал кое-что в пятидесятые и шестидесятые. Но нигде не засветился.

– То есть ничего такого, что связало бы его с британской разведкой?

– Абсолютно ничего. Бригада никоим образом не узнает, что человек, принимающий посла, был когда-то связан со спецслужбой.

– Что думаешь, Майкл? – спросил Уэтон.

– Думаю, что Дуглас захочет провести выходные подальше от города, в тихом местечке у старого приятеля. И с минимальной охраной. Мы внесем этот пункт в его расписание и подсунем кому надо через Макдэниелса. Если ничего не случится, Бригада должна взять приманку.

– А мы приготовим к встрече спецгруппу САС, – добавил Грэм. – Данный сценарий имеет и еще одно преимущество: никаких жертв среди гражданского населения ввиду удаленности места.

Уэтон с сомнением покачал головой.

– Спецназовцы не обучены арестовывать. Если все сработает, и Бригада заглотит крючок, крови прольется немало. – Он посмотрел на Сеймура, который промолчал, потом на Майкла.

– Пусть лучше прольется их кровь, чем Дугласа. В общем, я – за.

– Придется пройтись по всей пищевой цепочке, – вздохнул Уэтон. – Без согласования с Белым Домом и государственным департаментом такие дела не делаются. Это займет несколько часов.

– Что Рэчел? – спросил Майкл.

– Мы проследили за ней утром, – ответил Грэм. – По крайней мере в одном она Макдэниелса не обманула: живет действительно в Эрлс-Корт. Снимает квартиру. Поселилась там недели две назад. Квартира у нас под наблюдением.

– Где она сейчас?

– Вроде бы спит.

– Приятно, что кто-то еще может позволить себе спать, – усмехнулся Уэтон и, подняв трубку, набрал номер Моники Тайлер в Лэнгли.

– Это ведь все ваша идея, да? – сказал Престон Макдэниелс. – Вы просто сукин сын.

Они сидели в Гайд-Парке на скамейке с видом на Серпантин. Ветер шевелил ветки ив и, проносясь над озером, оставлял за собой узкие полоски ряби. Вверху над ними проплывали тяжелые, обещающие дождь тучи. Поглядывая по сторонам, Майкл пытался обнаружить агентов Грэма. Кто они? Может быть, тот мужчина, бросающий уткам хлебные крошки? Женщина на соседней скамейке, читающая роман Джозефины Харт? Или долговязый парень в синей куртке, делающий на лужайке китайскую гимнастику?

Они пришли сюда после того, как Майкл показал Макдэниелсу видеозапись, на которой его любовница пробиралась в кабинет и рылась в секретных документах. Дипломату стало плохо, он потребовал свежего воздуха, и они, пройдя по Мейфэйру, долго брели по тропинкам, пока не вышли к озеру. Макдэниелса била дрожь, и Майкл чувствовал, как вибрирует под ними скамейка. Он помнил, каким потрясением стало для него самого известие о том, что Сара Рэндольф работает на КГБ. Он пытался пробудить в себе ненависть к ней и не мог. Наверное то же самое испытывал сейчас и Престон Макдэниелс.

– Вы хоть немного поспали? – мягко спросил Майкл.

– Конечно нет. – Налетевший ветер разметал тронутые сединой волосы на голове дипломата, под которыми обнаружилась плешь. Макдэниелс поправил прическу привычным жестом. – Разве можно уснуть, зная, что какие-то скоты слышат каждое твое дыхание?

Майкл оставил реплику без комментариев и, закурив, предложил сигарету дипломату.

– Вредная привычка, – фыркнул Макдэниелс и посмотрел на Майкла, как на неприкасаемого.

Майкл пожал плечами: если чувство превосходства – пусть даже в такой мелочи – поможет Макдэниелсу успокоиться, это пойдет на пользу им всем.

– Это надолго? Сколько вы будете меня мучить?

– Недолго, – небрежно бросил Майкл, как будто дипломат спросил, сколько времени осталось до следующего поезда.

– Господи, от вас вообще можно добиться прямого ответа хоть на какой-то вопрос?

– В такого рода делах прямых ответов не бывает.

– В такого рода делах… Это ваши дела, а не мои. – Макдэниелс раздраженно помахал рукой. – Да погасите вы эту чертову сигарету!

Майкл бросил сигарету на тротуар.

– Кто она? – спросил дипломат.

– Для вас – Рэчел Аркер, начинающий драматург, официантка в «Ристоранте Рикардо».

– Будьте вы прокляты! Я должен знать! Должен! Мне нужно знать, будет ли от всего этого хоть какая-то польза.

Майкл понимал чувства дипломата. Невозможно играть роль, не имея никакой мотивации. Макдэниелса нужно было поддержать.

– Мы пока не знаем ее настоящего имени. Сейчас этим занимаются. Она – член Бригады Освобождения Ольстера. Они планируют убить моего тестя. Вы нужны ей для того, чтобы получить доступ к рабочему графику Дугласа и выбрать наиболее подходящий для нападения момент.

– Невероятно. Как она могла! Такая замечательная…

– Она не такая, какой вы ее считаете.

– Я сам во всем виноват. Вел себя как последний идиот. – Макдэниелс немного успокоился и говорил тихо, глядя себе под ноги. – Знал ведь, что она слишком молода для меня. Слишком красива. Знал, но позволил себе поверить в невозможное, в то, что я ей нравлюсь.

– Вас никто не винит.

– Когда все закончится, что потом?

– Будете работать как ни в чем ни бывало.

– А она? Что будет с ней?

– Пока мы еще не знаем.

– Знаете. Вы все знаете. Вы ведь меня сейчас используете, да?

Майкл поднялся, давая понять, что пора идти. Макдэниелс остался сидеть.

– Еще долго? Когда это закончится?

– Не знаю.

– Ответьте мне. Сколько?

– Недолго, – повторил Майкл.

После ланча, сидя в кабинете Уэтона, Майкл еще раз перечитал составленное им дополнение к рабочему графику посла Дугласа Кэннона: запланированный на следующий уик-энд частный визит к старому знакомому. Обеспечивать безопасность посла, по его просьбе, должны были всего два агента Специальной службы. Дочитав до конца, Майкл протянул листок Уэтону.

– Думаешь, клюнут?

– Должны.

– Как держится наш герой?

– Макдэниелс?

Уэтон кивнул.

– Держится. Но ему тяжело.

– И что?

– А то, что у нас мало времени.

– Будет надеяться, что твой план сработает.

Уэтон пробежал глазами короткий текст и вернул листок Майклу.

– Пусть положит в папку с остальными бумагами и не забудет взять домой.

Около четырех часов ночи Ребекка Уэллс вылезла из постели Престона Макдэниелса и прошла в его кабинет. Она села за стол, осторожно открыла портфель и достала папку с бумагами. К обычному недельному расписанию публичных мероприятий с участием посла был подколот отдельный листок с сообщением о частном визите Дугласа Кэннона, запланированном на следующий уик-энд.

Ребекка почувствовала, как заколотилось в груди сердце.

Вот он, их шанс: удаленное место, слабая охрана, множество тактических вариантов. Она аккуратно переписала содержание документа на листок и еще раз все проверила, чтобы не упустить ни одной детали.

Закончив, она убрала документы на место и сдержанно улыбнулась. Ей было чем гордиться – она прекрасно справилась с очередным заданием. В Белфасте собранная ею информация помогла ликвидировать Имонна Диллона. Теперь Кайл Блейк и Гэвин Спенсер получат сведения, которые помогут разработать операцию против Дугласа Кэннона.

Ребекка выключила свет и вернулась в спальню.

В квартире на Эвлин-сквер Майкл Осборн и Грэм Сеймур стояли перед видеомониторами, наблюдая за тем, как «Рэчел» переписывает содержание служебной записки. Когда женщина выключила свет и вышла из комнаты, Сеймур повернулся к Майклу.

– Думаешь, клюнула?

– Клюнула и проглотила.

Весь следующий день с нее не спускали глаз. Утром ее провели до дешевого кафе у станции метро Эрлс-Корт, где она позавтракала чаем и булочкой. Потом прослушали ее разговор по телефону с Рикардо Феррари: она сказала, что должна срочно уехать к больной тете в Ньюкасл и что ее не будет дня два, самое большее четыре. Рикардо выдал серию проклятий, сначала на итальянском, потом на английском, но в конце смягчился, чем вызвал симпатии слушателей, и сказал: «Конечно, поезжай. Побудь с бедняжкой. В жизни ничего нет важнее семьи. Возвращайся, когда сочтешь нужным».

Потом она позвонила Престону Макдэниелсу в посольство и сообщила, что уезжает на несколько дней. Все, кто слушал разговор, затаили дыхание, когда дипломат попросил о встрече, и облегченно выдохнули, когда она ответила, что у нее нет времени.

Она села на поезд до Ливерпуля.

Престон Макдэниелс положил трубку и откинулся на спинку стула. Секретарша, заглянувшая в этот момент в его кабинет, сказала потом Майклу, что он был похож на человека, которому сообщили о смерти кого-то из близких. Через секунду дипломат внезапно вскочил, сказал, что уходит по делу и вернется минут через пятнадцать. Он сорвал с вешалки плащ, торопливо вышел из здания посольства и, перейдя через Гросвенор-сквер, направился к парку.

Макдэниелс понимал, что за ним следят, Уэтон, Осборн и все остальные; он чувствовал это. От слежки нужно было избавиться. Что они могут? Посмеют ли его задержать? Схватить на улице? Запихнуть в машину? В свое время Макдэниелс прочитал немало шпионских романов. Как герой ускользает от злодеев? Надо смешаться с толпой.

Дойдя до Парк-лейн, он устремился на север, к Марбл-Арч. Нырнул на станцию метро. Прошел через турникет. Сбежал по ступенькам и быстро зашагал по платформе.

Поезд уже подходил. Макдэниелс вошел в вагон и остановился у дверей. На следующей остановке, Бонд-стрит, он выскочил из вагона, пересек платформу и сел на поезд, идущий в обратном направлении, к Марбл-Арч. Там он повторил маневр, и, оказавшись в вагоне следующего в восточном направлении поезда, почувствовал наконец, что остался один.

Грэм Сеймур позвонил Майклу из штаб-квартиры МИ5.

– Боюсь, наш человек исчез.

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду, что мы его потеряли. Точнее, он от нас отделался. Перепрыгнул с поезда на поезд. Просто, но эффективно. Неплохая работа.

– Где вы его потеряли?

– На Центральной линии, между Марбл-Арч и Бонд-стрит.

– Черт. Что будете делать?

– Попытаемся найти, что же еще?

– Позвони, если будут новости.

– Ладно.

Выйдя на Тоттнэм-Корт-роуд, Престон Макдэниелс перешел с Центральной линии на Северную. Какая удача, подумал он. На Северной линии постоянно что-то случалось, что-то ломалось, что-то выходило из строя – причем, обычно в час пик. Те, кому поневоле приходилось терпеть скверный характер Северной линии, называли ее Черной линией. Линией Несчастий. То, что надо, подумал Престон. То-то таблоиды повеселятся.

Как там сказал Майкл Осборн? Будете работать как ни в чем ни бывало.Нет, это не для него. Он почувствовал, как задрожала под ногами платформа и, повернувшись, заглянул в темную глотку туннеля. В следующее мгновение из мрака пробился свет приближающегося поезда.

Он думал о ней, трепещущей в его объятьях, выгибающейся ему навстречу. Он думал о ней, пробирающейся в его кабинет, крадущей его секреты. Он слышал ее голос из телефонной трубки. Извини, но мне нужно уехать на несколько дней… Очень жаль, Престон, но встретиться мы не можем…

Макдэниелс посмотрел на часы. В посольстве уже беспокоятся – куда он запропастился. До совещания осталось десять минут. Что ж, его там не будет.

Поезд вырвался из туннеля, гоня перед собой горячий воздух, и начал замедлять ход. Престон Макдэниелс сделал шаг к краю платформы. И прыгнул на рельсы.