Текст книги "Отравленные корни (СИ)"
Автор книги: Дайре Грей
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 25 страниц)
Я расслабляюсь и немного сползаю на сидении, чтобы видеть небо и облака, образующие причудливые узоры. Мне спокойно. Несмотря ни на что... И в конце концов, мне обещали передышку. Целую зиму покоя. Я давно забыла, каким может быть покой, и возможно, мне удастся вспомнить. Возможно. А потом, потом я найду способ справиться с чем угодно. Ведь у меня есть хороший стимул – мой сын.
На губах играет улыбка. Не оскал, привычный темным, не та пародия, что я изображала раньше. Настоящая улыбка. Пусть не радость, но... надежда. Давно ее не было. Давно. И я думала, что разучилась надеяться. Но возможно, мне еще удастся открыть для себя что-то новое?..
Олеж
В комнате с белым потолком
С правом на надежду,
В комнате с видом на огни
С верою в любовь.
«Я хочу быть с тобой»Наутилус
Глава 1
– ...нарушил приказ! Не оправдал доверие! Подставил своих товарищей! Знаешь, что с ними стало?! Иди – полюбуйся! Спроси своего драгоценного наставника, который тебе во всем потакает, где теперь наши лучшие бойцы!
Голос Брасияна гулким эхом отражался от стен и разносился по тренировочному залу, даруя массу неприятных ощущений. Когда сила, пусть даже подаренная Светом, выходит из-под контроля, это всегда неприятно.
– И в обмен на что?! Жизнь ведьмы, помилованной из жалости! Мы могли узнать, кто стоит за экспериментом, а в итоге...
– Он бы все равно не пришел, – пробормотал Олеж себе под нос.
– Откуда тебе знать?! – светлый на секунду замер, буквально дрожа от гнева.
– Ему не за чем было приходить, – раздельно и предельно спокойно ответил боевик.
– А ты, конечно, лучше всех разбираешься в мотивах поведения темных и можешь спрогнозировать их поступки!
Ярость бывшего наставника выплескивалась в магическое поле рваными волнами. И Виттор, стоящий в стороне, первым ощущал ее действие. Морщился и кривился, поглаживая одной рукой горло. Старая рана давала о себе знать.
– Он прав. Садовнику уже не нужно приходить.
Илей появился в комнате бесшумно и незаметно. Олеж с трудом подавил усмешку. Его поступок заставил многих светлых бросить свои дела. Прямо сенсация...
– А ты, как всегда, ему потакаешь! – тут же перекинулся на нового визитерасветлый. – Ты и Оливия! Избаловали его, как какого-то мальчишку! Он – будущий истинный маг и должен нести ответственность за свои поступки, а не считать, что весь мир вращается вокруг его желаний!
– Ты не устаешь напоминать мне о том, чего стоят мои желания, – кто бы знал, каких сил стоила ему эта невозмутимость. И как хотелось сорваться в ответ на выпады и запихнуть все сказанные слова Брасияну в горло. Нельзя. Как бы то ни было, в чем-то он прав. Пора нести ответственность за свои поступки.
– Я – единственный, кто знает их реальную цену!
– Неужели?
– Довольно! – пророкотал целитель, прерывая очередной выпад. – Дело сделано. Княгиня жива. Поле уничтожено. Вирги восстановятся.
– И сколько времени займет их восстановление? А самое главное – чем мы заткнем образовавшуюся брешь в нашей защите?
Светлый стал говорить тише, но его злость никуда не делась. Олеж чувствовал ее. Ледяную, тяжелую, глубинную, застывшую громоздкой массой где-то внутри мага и не собирающуюся истаивать. Слишком старая ярость, слишком... чтобы он один являлся ее причиной.
– Подошло время восстановление некоторых боевиков, – Виттор сухо закашлялся, но продолжил:– Мы можем вернуть их в Гленж на службу и пересмотреть несение вахт. Проблема решаема. Аналитики уже готовят черновой вариант.
– Этого недостаточно. Нам нужны свежие силы. После устроенного Олежем фейерверка темные зашевелились. И теперь просто так не успокоятся. Нам нужно чем-то ответить им. Осадить.
– Можно предъявить обвинение в экспериментах над сознанием...– Глава боевых магов снова прервался на надсадный кашель, прикрывая ладонью рот. – Наблюдения Олежа показывают, что поведение напавших боевиков сильно отличалось от естественного. По предварительным выводам аналитиков имело место масштабное вмешательство в сознание.
– Сознание – область Гипноса. Пусть он с этим и разбирается, – отмахнулся Брасиян, но голос стал значительно спокойнее. И ярость внутри словно подернулась дымкой, отступила, уходя в глубину и маскируясь там до следующего повода.
– Тем не менее, обвинение может серьезно их охладить, – отстраненно заметил Илей, делая несколько пасов в сторону Виттора. Тот благодарно кивнул. – Безумные эксперименты Ферды – не то, что нам сейчас нужно. Хватит загадок княгини.
– От решения которых мы серьезно отдалились! – новая вспышка была короткой и какой-то смазанной. Скорее желание оставить последнее слово за собой, нежели реальная злость. И почему он раньше не видел таких простых и очевидных эмоций?
– А тебе не кажется, что это связано? – словно не слыша, продолжил целитель, прохаживаясь по залу. – Обращение нейтрального мага в темного, почти истинного, шутки сознания... Со времен войны мы впервые сталкиваемся с такой активностью темных. Чрезмерной активностью.
– Что ты хочешь сказать? – перебил Брасиян, разворачиваясь к союзнику по Абсолюту уже с заметной заинтересованностью.
– Кто-то упорно пробуждает древние знания. Которые мы поклялись не тревожить. Забыть, чтобы не спровоцировать новую Юту. Кто-то, кто достаточно стар, чтобы помнить о них.
Олеж напрягся, слушая голос лекаря. Поднял взгляд от пола и посмотрел на него. Им не говорили о древних знаниях. Никогда. И даже Брасиян выглядел немного, совсем капельку растерянным. Виттор сумел сохранить маску невозмутимости, но его сейчас больше волновали дела боевиков, а не игры истинных. Конкретные указания, далекие от философских бесед.
– Ты знаешь, кто это может быть?
– Догадываюсь... Но я бы очень хотел ошибиться. Так или иначе, мы не сможем предъявить обвинения. Доказательств нет. Только умозаключения. А их мало, чтобы высказать протест официально.
– Состояния Афии недостаточно? – вопрос сорвался с губ сам прежде, чем он успел сдержаться.
Оба светлых немедленно обернулись к нему, будто только и ждали повода обратить внимание на повод, заставивший их встретиться.
– Все воздействия на нее обусловлены зельем.Даже при более детальном анализе ни мне, ни Карлосу не удалось установить автора рецепта. Есть лишь следы Ивара Шеруда и его матери. Но оба теперь мертвы.
Действительно... Стоило ли спрашивать? И так ясно, что Илей рассказал бы все, что знал. Или предпочел бы скрыть от Брасияна? Боевик пристальнее вгляделся в наставника, но так и не смог ничего прочесть по его лицу. Старый целитель лучше многих умел хранить тайны.
– Значит, нам остается только ждать, пока этот таинственный автор выйдет из тени?
Любой намек на упущенный шанс поймать садовника вызывал в бывшем покровителе раздражение.
– Нам остается по возможности подготовиться к последствиям его действий. Эксперименты с сознанием могут оказаться не самым страшным, с чем нам придется столкнуться.
Многозначительная фраза заставила всех замолчать. Тишина, повисшая в зале, ощущалась физически. Давила на плечи. На виски. Оставляла темные точки перед глазами. Или он просто не выспался? После возвращения из Гленжа допросы шли один за другим и на отдых времени не оставалось. А истинные в нем и не нуждаются...
– Я созову Совет, – неожиданно мрачно произнес Брасиян. – Все должны быть в курсе происходящего. И, если уж темные взялись за древние знания... Почему бы нам не ответить тем же?..
– Ни за что, – отрезал целитель. – Наша задача в первую очередь не допустить новой войны. Последняя стоила нам нескольких материков и потери покоя. Новая – разрушит мир.
– Мы должны чем-то ответить! – снова разозлился бывший наставник. – Ты занимаешься болезнями, а я войной. Если сейчас мы продолжим оставлять выпады темных без ответа, очень скоро мир рухнет без какого-либо участия с нашей стороны.
– Ты еще не родился, когда Свет и Тьма делили этот мир, – от Илея неожиданно повеяло такой волной силы, что стало трудно дышать. И не только боевику. Виттор судорожно глотнул воздуха и отошел от лекаря на несколько шагов, что вряд ли ослабило воздействие. – Ты не видел, к чему приводят такие слова. Наша главная цель – равновесие. И только оно может спасти нас. Раскачаешь весы и отправишься следом за Иваром Шеруда.
– Ты мне угрожаешь? – Брасиян удивился искренне. Светлые брови взлетели на середину лба, глаза расширились.
– Мы не воюем друг с другом, – пожал плечами целитель. – Разве я могу тебе угрожать? Я видел игры тебе подобных, тех, кто был умнее и талантливее. И все они, если считали также, рано или поздно умирали.
Последняя фраза оставила ощущение недосказанности и странного обещания. Будто Илей каким-то образом научился видеть будущее. Или же опыт заменил ему другие способности? Олеж не знал и предпочел не уточнять. Тем более что разборки светлых заняли и без того достаточно времени, чтобы он успел все обдумать и принять решение.
– Нам есть чем ответить темным, – все с той же невозмутимой интонацией начал боевик. – Мы можем смешать им карты новой фигурой.
Все присутствующие вновь повернулись к нему. Илей смотрел с пониманием и странной жалостью во взгляде. Брасиян с подозрением и недоверием. Виттор с ожиданием. Маг встал со своего места, разминая затекшие от долгого сидения ноги и спину. Он не собирался тянуть время специально, но, даже зная, что иного пути нет, продолжал просчитывать варианты, невольно оттягивая свой приговор.
– Я могу пройти посвящение. Я готов. И вы все знаете, что готов давно. А сейчас самый удобный момент, чтобы преподнести сюрприз темным.
Целитель покачал головой и взглянул на союзника по Абсолюту. Тот криво усмехнулся.
– И тебе больше не требуется время на размышления и подготовку?
– Ты сам сказал, что я должен нести ответственность. И я согласен. С условием того, что жизни княгини ничто не будет угрожать.
– Мы не собираемся ее казнить, а все остальное не в нашей власти, – отмахнулся светлый.
– Не совсем, – спокойно возразил Илей, – ее хотят устранить, а здесь мы тоже можем кое-что сделать. Ты можешь не переживать за ее жизнь. Даю слово.
Такая гарантия, как слово сильнейшего целителя этого мира, стоила многого. О лучшем трудно было даже мечтать. А значит... он поступил верно.
– Когда начнем? – бодро поинтересовался Олеж, отметая собственные сомнения.
– Перед посвящением тебе нужно пройти заключительный этап подготовки – изоляция и медитации. Если готов, приступишь сегодня же.
В голосе Брасияна все же проскользнуло едва прикрытое торжество. Он получил, что хотел. Получит. Пусть. Идти на уступки иногда полезно, тем более если они тебе только на руку.
– Тогда начнем.
Глава 2
Камера ожидания напоминала тюрьму. Или палату для пациентов Гипноса. Хотя в такой обстановке они скорее заработали бы себе какое-то отклонение или усугубили уже имеющееся. Белые стены, белый потолок и пол, окон нет, мебели тоже, единственная дверь того же белого цвета. Изысканное издевательство.
Радовало только то, что прежде, чем поместить его в столь... стерильное помещение, тюремщики – сложно избавиться от навязчивых ассоциаций – все же позволили помыться и сменить одежду. Хотя в свободных тренировочных брюках темно-коричневого цвета Олеж чувствовал себя неуместным посреди ослепляющей белизны.
Холодно не было. В комнате поддерживалась некая стабильная температура и влажность, позволяющая не отвлекаться на неудобства. Еду не приносили, но суть изоляции и заключалась в том, чтобы отрешиться от большей части потребностей и углубиться в изучение собственных возможностей.
По результатам многих исследований организм среднестатистического мага при постоянном контакте со стабильным магическим полем мог обходиться без еды и воды около трех дней без какого-либо ущерба, исключая легкий дискомфорт от голода и жажды. Затем начинались первые признаки истощения: головокружение, слабость, невозможность использовать некоторые заклинания и прочее. Конечно, в повседневной жизни мало кто решается на такие подвиги, но потенциал есть потенциал. Боевиков приучали растягивать отпущенный срок и обходиться минимальным набором полезных элементов в условиях слабого магического поля. Подобные тренировки не раз спасали жизни и позволяли выбраться из сложнейших ситуаций. Истинные же могли питаться поддержкой Абсолюта и вовсе огромные периоды времени. Олеж не помнил, чтобы видел кого-то из наставников или Оливию за едой.
Сад волшебницы выполнял скорее эстетическую роль, помогал занимать свободное время, возможно, служил отдушиной. Но не более. Хотя плоды, выращенные светлой, обладали удивительными возможностями. Пары яблок хватило бы, чтобы не испытывать голода и жажды в течение недели или двух. Жаль, что боевых магов не снабжают чем-то подобным при отправке за грань.
Так или иначе, к переходу из одного состояния энергообмена в другое действительно стоило подготовиться.
Для начала боевик выспался. Мало какое место может еще гарантировать такую высокую степень безопасности, как комната изоляции. И сон, как известно, лучшее лекарство от всех проблем. Организму требовалась передышка. И он с удовольствием воспользовался предоставленным шансом. Однако сны доверия не оправдали...
Ему снилась Тэль. Прошлая. Знакомая и чужая одновременно. С растрепанной косой после тренировок, с ногами и руками в синяках. Смеющаяся у костра с печеной картошкой в руках. Экзотика времен учебы. Романтика своего рода. Глупые споры и шутливые соревнования между собой – кто лучше метнет нож, кто быстрее переплывет реку, кто дольше задержит дыхание. Глупости. Но в них был свой смысл. И радость...
После таких снов хотелось лезть на стенку. Или курить. Сигареты ему не выдадут. И напряжение, муторную тягость в душе приходилось снимать медитацией. Комплекс упражнений для разминки. Плавных, тягучих, рассчитанных на сосредоточение внимания, заставляющих замечать любую мелочь. Когда-то они выматывали, и комплекс долго не удавалось довести до конца полностью. Но постепенно тело привыкло. Освоилось. И медленный переход из стойки на вытянутых руках в горизонтальное положение уже не казался таким сложным.
Заканчивался комплекс позой для медитации – сидя на полу, ноги скрещены, ступни лежат на противоположных бедрах, руки – на коленях. Глаза привычно закрываются. И мир теряет свои очертания.
Сила расползалась по комнате, заполняя каждый уголок и разворачиваясь в полную мощь. Впервые за долгое время. И не в агрессивной манере, как тогда в Гленже, а в созидательной. Спокойной. Плавной. Под стать оконченным упражнениям. Олеж мог чувствовать толщину стен, пола и потолка, улавливать малейшие движения воздуха, ощущать магические щиты и то, что прячется за ними. Обычно тоже пустоту. Но сегодня кое-что еще. Чужое присутствие. Ненавязчивое, почти незаметное, но все же...
– Может, зайдешь, раз уже пришла?
Оливия скользнула в комнату легко, не потревожив ни щиты, ни тех, кто наблюдал за ним через припрятанные камеры.
– Мне казалось, изоляция подразумевает отсутствие посетителей.
Он открыл глаза и взглянул на волшебницу. Та пожала плечами и устроилась напротив, просто опустившись на пол и поджав под себя ноги.
– Как правило – да, но всегда есть исключения.
– Зачем ты пришла?
Не то, чтобы он был не рад видеть светлую, но и от вынужденного одиночества еще не успел устать.
– Хотела удостовериться, что ты понимаешь, что делаешь. Пути назад не будет.
Олеж усмехнулся, игнорируя ее намек.
– Брасиян созывал Совет?
– Да, он рассказал о подозрениях на счет древних знаний.
– И ты считаешь, я не прав?
– Я родилась после войны, – задумчиво проговорила волшебница. Ее глаза затуманились воспоминаниями. – Нам не рассказывали о древних знаниях. О тайнах Абсолютов. Те, кто видел последствия войны, не желали нового витка. И все мы блуждаем, окруженные осколками знаний и чужого опыта.
– Меня тоже не посвятят в тайны?
Конечно, не посвятят. Кому нужно, чтобы знания оказались в ненадежных руках? Ивар Шеруда уже достаточно продемонстрировал, что можно сделать с кусочками древних знаний, и какие последствия могут последовать.
Оливия покачала головой, подтверждая его мысли.
– Если и посвятят, то не скоро. И не думай, что твои стремления останутся прежними после посвящения. Оно меняет. Очень сильно. Сложно удержаться за прежние ценности, когда изнутри буквально распирает от силы и необходимости ее использовать. Я когда-то не смогла...
Голубые глаза вновь стали старыми. Блеклыми и пустыми. И чем-то весь внешний облик женщины напомнил ему Стефанию. Седую старуху, не желавшую расставаться с печатью прожитых лет. Почему? Только ли из-за того, чтобы не тратить силу на глупости? Истинным не занимать энергии, и на омоложение должно было хватить. Почему же нет?
Странные мысли последнее время лезли в голову. Вопросы без ответов. Подозрения, не имеющие основания, но кажущиеся верными. Изоляция обострила восприятие до предела и наверняка развила способность к предчувствию. Что же будет после посвящения? И как справиться с собой, если не всем это удается?
Боевик вздохнул и посмотрел на сложенные руки. Что тяготило его в посвящении больше всего? Страх потерять себя. Забыть то, что дорого. Поверить в придуманные идеалы и остаться служить им до конца дней. Но сильнее всего где-то в глубине души полыхал подспудный страх причинить вред Афии. Новорожденные истинные не контролируют себя. А в ней слишком сильна Тьма. Если она окажется рядом, если...
Он потряс головой, отгоняя навязчивые мысли. К счастью, они еще не проникли в его сны, оставляя там место для воспоминаний. Но все же...
– Выполнишь еще одну мою просьбу?
Губы волшебницы тронула улыбка, будто она знала, о чем он попросит с самого начала.
– Чего ты хочешь?
– Среди вещей княгини есть браслет. Серебряный. Обыкновенный. Простое плетение. На нем не наложены чары.
Олеж читал отчеты алхимиков, в первую очередь кинувшихся оценивать именно драгоценности. И наткнувшись на снимок браслета, долго не мог отвести взгляд. Странно, что она его сохранила. Странно, что ей позволили взять его с собой. Вообще все странно, но разве по-другому у них бывает?
– Ты сможешь сделать то же, что и для ее сына?
Оливия чуть склонила голову на бок, продолжая улыбаться.
– Дай подумать. Ты просишь меня выкрасть улику из хранилища, наложить на нее заклятие, а затем... передать преступнице?
Она насмешливо приподняла брови.
– Исключая последний пункт, все верно.
Голос снова звучал спокойно и невозмутимо. Все же медитации полезны. Помогают восстановить контроль над собой.
– Кому мне отдать браслет?
– Мне.
Каким образом он собирался передать его Афии, боевик пока не знал, но был твердо уверен, что способ найдется. Главное заполучить необходимую деталь.
– Хорошо. Я не стану больше тебя отвлекать, – по лицу волшебницы пробежала болезненная судорога. – Возможно, тебе удастся сохранить то, чем ты дорожишь. Возможно. Удачи, Олеж.
Она исчезла также легко, как и появилась, не потревожив никого своим уходом. Тонкая магия. Ему придется очень долго учиться и практиковаться, чтобы действовать также виртуозно. Маг вздохнул и вернулся к тренировкам. Разминка, плавный переход к упражнениям и новая медитация.
А ночью ему приснился кошмар...
...Он в городе. На крыше одного из зданий где-то недалеко от центра. Вокруг царит ночь, на небе мерцают редкие звезды. В воздухе ощущается влага и мороз. Поздняя осень? Весна? Сразу не понять.
Внизу пролегает темный переулок, из тех, что позволяют незаметно покинуть общественные места и оказаться на одной из просторных центральных улиц. По переулку стремительно двигается фигурка. Приглушенный звук шагов выдает неплохую подготовку, учитывая скорость, с которой передвигается убегающая женщина. Бежать ей мешает платье – длинное, вечернее и уже потерявшее праздничный вид. Она ожидаемо поскальзывается на тонком льду, но успевает удержаться за стену и не упасть. Над головой бегуньи в здание вонзается пылающий сгусток Тьмы. Она шарахается в сторону, уходя от ударной волны, падает и катится к противоположной стороне переулка. Над городом начинает выть сирена.
Тот, кто бежит следом за ней, приближается стремительно, не давая себе труда скрываться, но терпение заканчивается раньше. Он прыгает вниз, взмахивая рукой и краем глаза наблюдая, как тело врезается в стену, а затем сползает по ней изломанной куклой. За первым преследователем следуют еще двое, но они – букашки. Хрупкие, ломкие, не соперники для него. Атакуют, но их заклинания стекают по защите, даже не принеся неудобств. И они еще успевают удивиться до того, как его сила сметает их и буквально стирает с лица этого мира. Щелчок пальцев, и сирена умолкает. В переулке снова становится тихо и мирно. Обычная ночь.
Он оборачивается к женщине, которая едва успевает приподняться на ободранных руках, и смотрит на него из-под массы распущенных, растрепанных волос, еще недавно наверняка собранных в прическу. В темноте видны только ее блестящие глаза, но ему хватает пары секунд, чтобы узнать ее. Сон обрывается...
...Олеж проснулся рывком, тяжело дыша и дико озираясь по сторонам. В голове гудела кровь, а кожа покрылась испариной, на лбу выступил пот. Сегодняшний сон сложно назвать добрым. И обостренное восприятие неожиданно подсказало, что именно вырвало его из кошмара – в магическом поле еще ощущался слабый след чужого присутствия. Маг огляделся. Рядом на полу лежал тонкий серебряный браслет.
Оливия выполнила его просьбу.
Глава 3
Медитировать больше не хотелось. Покой исчез, унесенный кошмаром и странным нетерпением, поселившимся под кожей. Нестерпимый зуд, заставляющий метаться по камере и все ярче ощущать собственное бессилие. Хотелось вырваться отсюда. Разнести стены, выбить дверь, уложить охрану и выйти на улицу, чтобы... Найти княгиню. Убедиться, что с ней все в порядке. Что она жива и здорова. Что сон – это только сон. Зуд не проходил, утихая лишь в короткие моменты очищения разума, но даже в глубинах собственного сознания Олеж продолжал испытывать страх. Ледяной ужас, парализующий волю. Таким может быть только страх перед неотвратимым будущим. Перед тем, чего невозможно избежать...
И где-то внутри, параллельно терзающим его страхам и зуду, медленно поднималось осознание того, насколько другим он станет после посвящения.
Увиденное не могло произойти сейчас. Никому не подвластно столь вольно распоряжаться чужими жизнями. Даже истинным. Даже умеющему воскрешать Илею и Чуме, убивающей одним прикосновением. Никто из них никогда не использовал чистую силу столь легко. Само по себе подобное воздействие несет колоссальные затраты с минимальным результатом. Все равно, что потушить свечу ведром воды. Или даже целой ванной воды. А при сдерживании Юты может пригодиться даже капля лишней силы. Даже незначительная крошка может спасти или уничтожить равновесие.
И что же получается? Он бездумно потратит силу? Или же будет иметь такие резервы, которые не снились ни одному из светлых до сих пор? Маловероятно.
Олеж не считал себя настолько особенным, чтобы выделяться на фоне других истинных. Тем более что каждый из них индивидуален по-своему. У каждого своя специализация, свой способ взаимодействия с миром, оказавшийся наиболее удобным. Илей – целитель, Карлос – алхимик, Пьетр – изобретатель, Гипнос – провидец и мозгоправ, Брасиян – бывший боевик, Хайгель – погодник, Жерар – геолог, именно он сейчас держит Юту, Оливия – плетунья, как ее называют темные, Стефания...
Мысль оборвалась внезапно. Белая волшебница. Светлая. Сильная. Старая. И не имеющая какой-либо выдающейся особенности.
Маг никогда не слышал, чтобы у Белой волшебницы была какая-то специализация. На занятиях по истории ее способности тактично обходили стороной, кратко рассказывая о других членах Светлого Совета и не упоминая подробностей о старухе. Да и какие могут быть тайны и детали? Ее обратили после окончания войны в крайне преклонном возрасте, чтобы соблюсти равновесие и удержать Юту. Кто обратил? История здесь расходится. По одним данным после войны светлых, да и вообще истинных, осталось достаточно, но многие из них погибли в первые годы удержания Юты. По другим -выживших было так мало, что жизнь любого истинного ценилась намного выше, нежели обычного мага. Так или иначе, из всех имен сохранились лишь те, что затем вошли в Совет. И щуплую старушку таким образом окружало слишком много тайн...
Боевик ломал голову, пытаясь понять, верить собственному чутью или нет. И, если верить, как защитить Афию от новых покушений? Илей дал слово, что с ней все будет в порядке, но сможет ли сдержать его? Выяснить не так уж и сложно.
Олеж проделал привычный комплекс упражнений, с трудом очищая сознание, и занял позу медитации. Сосредоточился на магическом поле, потянулся к метке на затылке и позвал целителя. Ответ пришел не сразу. Жжение разгоралась медленно, словно кто-то подогревал метку, заставляя ее накаляться. И ощущение взгляда оказалось слабее, чем обычно.
«Говори...»
«Что с твоим словом?»
Он решил не ходить вокруг да около, сразу же приступая к делу.
«С каким именно?»
Прохладно осведомился целитель.
«Афия. Ты обещал, что она не пострадает».
«И уже почти решил эту задачу... Сегодня у меня встреча с одним старым... знакомым. Думаю, мы сможем договориться».
Голос наставника звучал рассеянно и отдаленно, будто расстояние, разделявшее их, было чересчур велико даже для связи между учителем и учеником.
«Темный? Тот, кто стоит за экспериментом?»
Кто еще может обещать неприкосновенность со стороны принявших Тьму? Только кто-то из князей. Или княгинь.
«Надеюсь, что нет... Надеюсь, что ему хватило разума не ввязываться в это...»
Ему... Даже странно, учитывая, что ведьмы имеют гораздо больше власти, нежели колдуны. И по сути именно княгини правят среди темных. Чей-то муж или любовник? Или же действительно князь? Все равно слишком странно.
«Благодарю».
Ответ получился искренним. И часть страха внутри все же растаяла. Осадок остался.
«Еще рано, поблагодаришь, когда пройдешь Посвящение. Оно уже близко. Чувствуешь, как исчезает время?»
До этого момента боевик не задумывался о том, сколько прошло с момента начала изоляции. Однако теперь вдруг стало ясно, что отпущенное на подготовку время действительно подходит к концу. Исчезает... Уходит, как вода в песок... Глубоко внутри шевельнулся уже забытый страх. Другой. Перед неизвестностью. Говорят, что маги способны по-настоящему бояться лишь двух вещей: видений будущего и его неопределенности. Сейчас он испытывал оба страха. И совсем не радовался своим ощущениям.
«Сегодня?»
«Да. Уже скоро».
Олеж поборол секундное желание потребовать отсрочки. Выбить себе еще немного времени. Для чего? Побыть еще немного собой? Неизменившимся, помнящим, любящим?.. Прежним. Другим, но все же прежним.
«У меня есть еще одна просьба. Браслет... Оливия зачаровала его для Афии. Я оставлю его в камере. Ты сможешь передать?»
В том, что княгиня еще не раз попадет в руки целителя, он ни капли не сомневался.
«Сам отдай...»
«Как...»
«Сейчас узнаешь».
Контакт прервался внезапно, оставив тупую боль в затылке. И в тот же момент раздался звук открываемой двери. Маг резко обернулся, тут же принимая наиболее удобную позу для отражения удара и быстрого подъема на ноги. Рефлексы работали сами собой. Однако готовиться оказалось не к чему. В дверях стоял Деметрий, удивленно и хмуро оглядывая помещение, а у него за спиной топтались боевики охраны.
– Уютно у тебя тут...– пробормотал друг, проходя в комнату. По полу за ним потянулись сероватые следы, заметив которые, дипломат недоуменно приподнял брови.
Отпечатки не имели ничего общего с грязью или пылью. Само пространство реагировало на присутствие нейтрального мага, маркируя его таким образом. Даже забавно. Раньше Олеж слышал о свойствах некоторых материалов по-разному реагировать на обычных магов и истинных, но подобный эффект встречал впервые, хотя он и был довольно прозрачен и очевиден. Возможно, поэтому и столь редок.
– Как тебя пропустили?
– Илей замолвил словечко. Хотя добраться до него было проблематично. Ты все-таки решился?
– Другого выхода нет. Где Афия?
– На ярмарке. Тебе, наверное, будет приятно узнать, что это она меня послала узнать, где ты.
Приятно? Скорее неожиданно. Чего-чего, а сентиментальности от княгини Олеж точно не ожидал. Значит, дело в другом. В чем?
– И что же заставило ее пойти на это?
Деметрий набрал в грудь воздуха, чтобы ответить, но тут у него буквально заорал фон. Маг тут же нахмурился и полез во внутренний карман, где надрывалось устройство связи. Конечно, вряд ли здесь сработал бы магический вызов, а вот с поддержкой изобретения вполне возможно.
– Что?! – голос дипломата резко наполнился океаном эмоций, среди которых можно было различить удивление, страх и недовольство. Он вскинул взгляд на Олежа, продолжая выслушивать чей-то торопливый доклад, и в его серых глазах светлый прочитал все. Сердце ухнуло куда-то вниз, а руки сами сжались в кулаки, готовые крушить налево и направо. Не нужно иметь много воображения, чтобы понять, о ком сообщали магу. – Я все понял, скоро буду.
Боевик дождался, пока друг уберет фон в карман и снова сосредоточит на нем свое внимание. По его замедленным действиям и рассеянному вниманию уже было ясно, что передавать безрадостные новости он не собирался.
– Ну так? – голос даже не дрогнул, хотя внутри уже все сжалось в тугую пружину, готовую в любой момент распрямиться и ударить.
Деметрий резко выдохнул, собираясь с духом и ответил:
– Афия пропала с ярмарки. Там погибла гадалка.
Первая новость почти не вызывала у него эмоций, а вот вторая заставила нахмуриться.
– Какая еще гадалка?
– Раннавель-шэи-Иссор.
Седая древность. Живая легенда. Теперь уже скорее мертвая, впрочем, как говорят, Раннавель-шэи-Иссор никогда не умирают.
– При чем тут смерть... Только не говори мне, что кто-то додумался обвинить княгиню в ее гибели...
Почему-то сразу заныли виски и пальцы на правой руке.
– Всерьез, думаю, никто ее не обвинит, – поморщился маг, – но пропала она после того, как вошла в ее палатку. Поэтому... Сам понимаешь, ее репутация порой будит чересчур яркую реакцию.
– Ясно, – коротко выдохнул боевик и посмотрел на двери. Слова наставника все еще звучали в голове. «Сам отдай...» Что ж... Ему осталось только найти княгиню. Он уже собирался двинуться вперед, как звонок раздался снова.
Деметрий немедленно ответил.
– Да! Где?! – его лицо снова отразило всю гамму изумления.– Не надо никого посылать, я сейчас сам приеду! Под мою ответственность! Я скажу Виттору...– На этот раз поторапливать друга не пришлось. – Сработала сигнализация в доме князя Шеруда. Вряд ли это простое совпадение. Поеду туда.
