Текст книги "Отравленные корни (СИ)"
Автор книги: Дайре Грей
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 25 страниц)
За рассеянность тут же пришлось заплатить, противник ударил ножом под ребро, лезвие увязло в защите, а вот меч он едва успел блокировать. Хмыкнул, второй противник пока занимался кругом, пытаясь распутать чары. Противные привязчивые чары, не позволяющие выйти за границу. Никакого вреда они не наносили и действовали по принципу тех же бытовых заклинаний, а от того были еще противнее.
Взмах мечом, и они расходятся, но ненадолго. Красивые бои хороши только на показательных выступлениях. В жизни все немного проще и грязнее. Обманный выпад, освобожденная рука, тонкая игла, не магическая, а вполне материальная, удар мечом, уход в сторону. Игла впивается в бедро противника. Почти незаметно, как жало комара или осы. В горячке боя легко пропустить. Он и сам раньше не замечал, позаимствовав этот трюк у темных. Точечное повреждение защиты, нанесенное в определенное место, может порушить всю систему. И следующий удар заставляет темного удивиться, когда меч беспрепятственно пронзает его грудь. Остался еще один маг...
...И он не дал забыть о себе, напав со спины. Гибель напарника разозлила его, и ярость придала сил. Он старше, явно опытнее, и непонятно, почему сдерживался раньше. Бой приходится принимать почти на равных.
Они кружили, сминая кусты и огибая деревья, обмениваясь тщательно продуманными ударами и выискивая слабые места друг друга. Странно. Очень странно. Опытный боевик не попадется в элементарную ловушку с кругом, а неопытный не сможет так долго сдерживаться и кружить вокруг. Время утекало сквозь пальцы, Афия, не смотря на ее подготовку, вряд ли долго выдержит против опытного темного, ей понадобится помощь, а он застрял...
Олеж до последнего не хотел применять собственное преимущество – появление потенциального светлого на границе сразу вызовет ненужный интерес, но выбора не осталось. Короткая вспышка Света, использованная ампула с зельем и еще одно тело падает на сырую землю. Наконец-то.
Он обернулся к горящему дереву, отыскивая взглядом напарницу, и замер... На фоне темного пламени происходящее смотрелось особенно выразительно. Женщина с растрепанными волосами сидела верхом на распростертом мужчине и медленно выливала ему на лицо зелье. Треск пламени смешивался с его сдержанными криками, клекотом, вырывающимся из горла. Темный изгибался, пытаясь увернуться и вырваться, но она держала крепко. Действительно ведьма. И помощь ей совсем не нужна.
Пострадавшего было не жаль. Совершенно. У подобной жестокости должны быть свои причины, как и у смерти Ивара Шеруда, превратившегося в камень. Вот только маг хорошо представлял, что происходило с ее аурой. Боль и ненависть – главные эмоции, питающие Тьму. А она пила их. Наверняка. Даже несмотря на амбирцит и печать, впитывала как губка. И если подпитка продлится дольше, произошедшее в зале суда повторится. Он помнил тонкую ало-черную спираль, раскручивающуюся вверх. Бутон, жаждущий раскрыться... так похожий на Юту.
Нет. Не в этот раз. На глаза попался арбалет, план действий созрел сам собой. Когда она встала и отошла в сторону, Олеж уже успел поднять оружие. Благо колчан валялся рядом, а со стрельбой у него получалось неплохо. Зарядить, прицелиться, выстрелить. Крик оборвался на тонкой ноте, оставив вокруг звенящую тишину. Афия дернулась и взглянула на него.
Дикие глаза. Темные. Пустые. По спине пробежал холодок. Вместо зрачков ему показалась Тьма. Голодная и живая. Она смотрит на него всего минуту, а затем княгиня отвернулась. Отошла в сторону, шатаясь на каждом шагу и, в конце концов, упала на землю, обхватив себя за плечи. Затихла.
Захотелось подойти и обнять ее, задать десяток вопросов и вытрясти правду, но так не получится. Не с ней. И вместо того, чтобы поддаться порыву, Олеж отвернулся и направился к дороге. Нужно прибраться до подхода прикрытия, которому подобные следы боя вовсе не понравятся...
Глава 4
Изуродованное тело темного он бросил в пламя первым, туда же отправил его меч. Мертвец был ему незнаком, также как и те двое, что лежали на дороге. Стоило выяснить, кому они служат, но искать метку на изуродованном зельем трупе бесполезно. Лошади ускакали, а значит, вскоре могут наведаться гости. Как только союзники убитых увидят вернувшихся скакунов, сразу же рванут на границу. Любой истинный чувствует гибель своих подопечных, но, судя по тому, что к ним до сих пор не заявился разъяренный темный, ему либо плевать, либо он слишком занят...
Олеж направился к оставшимся телам и начал, не особенно церемонясь, стаскивать одежду с первого трупа. Предпочтения у каждого принявшего Абсолют свои, поэтому убитых стоит внимательно осмотреть. Руки дрожали. Перед глазами все еще стояла увиденная картина и глаза Афии. Что мог ей сделать темный? Чем разозлил настолько, что она пошла на жестокое и хладнокровное убийство? Или же теперь она и есть такая? Равнодушная убийца, предпочитающая пить ненависть и боль?
Нельзя поддаваться таким мыслям. Еще немного, и сомнения возьмут верх, а тогда... Нельзя. Он резко дернул головой, отгоняя навязчивые образы, и заметил метку. Тонкий росчерк под правой рукой, завивающийся в спираль, перечеркнутую молнией. Ферда. Безумная Ферда, как ее называли. Во время учебы отдельным курсом шло ознакомление с базовыми знаниями обо всех живущих истинных. Их специализации, партнеры по охране Юты, районы, находящиеся под контролем, светлые, разделяющие с ними власть.
Парой Ферды по Юте являлся Гипнос, специализация – разум, а земли она делила с Оливией. Вот только эти знания вовсе не помогут ему установить ее причастность к покушению. А вероятность пока все увеличивалась. По крайней мере, ее паучью метку он будет изучать тщательнее. В отчете также нужно отметить странное поведение боевиков. Приказ, реакцию ауры и заметно возросшие навыки одного после гибели напарника. Пусть аналитики делают выводы.
Оба тела вместе с их вещами также отправились в огонь. Олеж свистом подозвал коней, надел плащ, собрал разбросанное оружие княгини, повертел в руках амулет связи и все же послал короткое сообщение, что все в порядке. Пусть братья замедлят ход. Если повезет, обозленные темные наткнуться на Виргов и задержат их, если нет – придется уходить от погони и прикрытия одновременно. И только после он решился подойти к ней...
Сломанная фигурка даже ни разу не пошевелилась за время его отсутствия. Все также лежала на земле, постепенно замерзая и приходя в себя. В груди шевельнулась забытая уже боль. Жалость, которую она не примет. Время для чувств еще не наступило, но он не мог позволить себе и дальше находится в стороне. Просто наблюдать и делать мелкие шаги навстречу.
Маг склонился над ней, набрасывая на плечи плащ, осторожно поднял, заглянул в лицо. Взгляд у нее был мутный, уставший, как после долгого тяжелого сна, от которого мучительно просыпаться, но еще мучительнее продолжать спать. Он хорошо знал такое состояние. Ей нужен отдых и покой, а не безумная скачка и постоянные битвы. Боевик застегнул плащ, надел на нее капюшон, убрал от лица выбившиеся из косы пряди. Будь Афия в порядке, никогда не приняла бы подобной заботы, а сейчас даже не пыталась сопротивляться.
– Нужно ехать.Здесь рядом есть место, где мы сможем передохнуть?
Дело вовсе не в том, что нужно оторваться от Виргов и переждать. Просто им обоим необходима передышка. Немного мира посреди войны. Она могла не ответить, могла солгать, но видимо ощутила что-то подобное или же слишком устала.
– Есть охотничий домик...– с трудом выдавила Афистелия.– Там безопасно.
Он кивнул и встал, утягивая ее за собой, поддержал, чтобы не упала. Сейчас быть ближе оказалось легко, привычно, почти как раньше, и в тоже время по-новому. И странный трепет в глубине души где-то рядом с застарелой болью – страх спугнуть ее и сломать только-только зарождающееся доверие.
– Что с телами?
– Я бросил их в пламя. Оно все сожрет. Лошади сбежали. Нам надо торопиться.
Больше вопросов она не задавала, трясущимися руками собрала оставшееся на земле оружие, залезла в седло. Олеж отвел взгляд, давя внутри бессильный гнев на убитого темного. Он все равно выяснит, кто это был...
Лес встретил их настороженной тишиной и постепенно сгущающейся темнотой. Наступали ранние осенние сумерки, небо хмурилось, обещая скорый дождь. Кони шли ровно, но явно осторожно, словно опасались сделать следующий шаг. Магическое поле оставалось стабильным без всплесков или странных пустот. Стабильная тишина. Княгиня выехала вперед, показывая дорогу. Он не стал спорить. Она лучше знает, как пройти к ее схрону, и ему даже было интересно, как Афия сможет отыскать собственные чары.
А она протянула браслет с амбирцитом.
– Возьми.
– Зачем? – предложение вызвало скорее недоумение. И тревогу. Его след камень скроет, но ее ауры станет заметна. Что, если темные смогут ее отыскать?
– Вокруг дома запутывающие следы чары с отводом глаз. И сторож.
– Ты не сможешь показать дорогу без магии.
– Я не смогу почувствовать заклинание, но оно почувствует меня. – Уверенно ответила Афистелия, глядя ему в глаза. – Надень. Лучше, если тебя оно не заметит.
Заклинание, способное учуять... Она знала, о чем говорила. Понимала его недоверие, хмурилась, но все равно не стремилась объяснить подробнее. Ему предлагали поверить. Слепо пойти следом в надежде, что в спину не ударят. Наверное, утром, когда боевик протянул ей руку, она чувствовала себя также. Беззащитной и уязвимой. Но ведь протянула руку в ответ и помогла в бою...
Браслет пришлось завязывать зубами прямо на ходу. Вокруг сгустился мрак, а с неба уже давно сыпал дождь. Пока еще мелкий и противный, как любой осенний ливень, но обещающий к вечеру перейти во что-то более серьезное. Дорога заняла много времени, но, в конце концов, княгиня остановилась возле кустов орешника. Пристально вгляделась в них и резко кивнула, показывая, что можно спешиться.
– Бери лошадей. Тропа будет узкой, с нее нельзя сходить, иначе будешь долго блуждать по округе. А найти я тебя не смогу. И что бы ты ни увидел и ни услышал, ничего не делай. И не пытайся использовать магию. Я знаю, что амбирцит тебя не удержит.
И снова пришлось согласиться и пойти за ней. Шаг в шаг, след в след. На туманной дороге легко потеряться, и ему вовсе не хотелось бродить здесь в одиночестве...
...Когда на тропе перед ними прямо из тумана появился оборотень, Олеж даже не удивился. Иногда люди, сами того не замечая, действительно угадывают правду. Старый седой волк с бельмами вместо глаз на самом деле служил ведьме, а значит и тот, кого встретил в лесу селянин, мог оказаться одним из прирученных. Вот только кем? Афия сдавила ему руку, напоминая, что нельзя дергаться. Он и не собирался. Только придержал испуганно отступивших коней и прищурился, вглядываясь в зверя. Он не выглядел агрессивным, несмотря даже на явное бешенство. Приблизился, обнюхал женщину, заставив его рефлекторно напрячься, готовясь отразить удар при необходимости, облизал ее и ушел...
– Можем идти.
Выучка обязывала задать несколько вопросов. Не только из чистого любопытства, но и с точки зрения безопасности. Она отвечала, но за ее словами слышалось скрытое раздражение и нежелание объяснять, и боевик замолчал. Не все границы можно пересечь сразу...
...Место действительно оказалось лоскутным. Островок безопасности, затерявшийся в море тумана. Магия, кроме бытовой, здесь не ощущалась. Совсем. Странно и в то же время спокойно. Только княгиня злилась. Он чувствовал ее гнев, прорывающийся в скованных движениях и резких коротких ответах. Ее раздражало его присутствие и необходимость делиться своим убежищем. Доверие не выстраивается за один день, и чтобы отвлечь ее и себя, Олеж занялся бытовыми делами.
Стоило бы сразу догадаться, что она не станет сидеть в стороне, хотя ей сейчас как раз и требовалось отдохнуть. Афия всегда была упряма...Почему-то это качество, оставшееся от нее прежней, вызвало мимолетную улыбку и немного притупило собственную злость на темных. Он мимоходом коснулся амулета связи. Отклик не последовал. Они действительно оказались отрезаны от внешнего мира, и, если повезет, Вирги не смогут выйти на след. Вряд ли они найдут тропу, а если и найдут, и даже убьют сторожа, то не смогут выйти к островку сразу. Дорогу нужно знать, либо уничтожить плетение. И вряд ли братьям удастся его повредить.
Ведьма, создавшее это убежище, не являлась обычной и знала принципы работы боевиков. Она наверняка учла многое, а силы ей было не занимать. Сейчас, когда браслет остался на столе в домике, он мог снова видеть ее ауру. И находил подтверждение своим выводам. Печать Брасияна, поставленная во время лечения, снова стала расползаться. Подтаивать, и маг готов был поспорить, что изменения начались именно сегодня во время пытки темного.
– Что же мне с тобой делать?
Ее нельзя пускать на поле. Нельзя. Память того места лучше не тревожить. На душе было муторно, и снова хотелось курить, но тяжелые мысли он решил отложить на потом. Вся ночь еще впереди...
...А за едой она рассказала, почему убила темного. И, наверное, лучше бы промолчала. Есть тайны, которые не нужно знать. Он сбежал под нелепым предлогом. Схватил ведро, вышел на улицу и замер у колодца, стянув с головы капюшон и запрокинув голову. Вода текла по лицу. Волосы намокли сразу же, а за ними шея. Холод отрезвлял. Не давал сорваться. И позволял дышать. Медленно и ровно, чтобы удержать гнев внутри. Он убил бы темного сам. И Ивара тоже. С удовольствием, которое для светлых непозволительно. Нельзя. Однажды он уже сорвался. Разочаровался в ценностях и целях Света. И та память всплыла сама по себе...
...Было лето. Жара, которая давит на виски. Когда рубашка прилипает к спине и пропитывается от пота за минуту. Хочется уйти в тень, но она не приносит прохладу. И выполнять задания в таких условиях совершенно не хочется. После «воскрешения» и потери дара его допустили до полевой работы, но не давали ничего трудного. Проверить, отчитаться, осмотреть границу. Он начал работать один, без прикрытия, и ему пошли навстречу. Виттор предупредил, что бывает в таких случаях, но настаивать не стал. Кому нужен несостоявшийся светлый, обозленный на всех вокруг?
Была деревня. Пограничная. Маленькая деревушка домов на двадцать. Было пламя, горящее без дыма и пожирающее все вокруг. Темное. Черное. Злое. Были люди, которые пытались спастись, и бежали в лес, но там их ждали оборотни. Они редко сбиваются в стаи, но тогда вышли на опушку единой линией с ошейниками из переплетных трав. Они сели на землю и просто ждали. Было поле, старое, с высохшей землей, которое уже давно никто не использовал, и оно заросло обычной травой. Высокой. До пояса взрослому мужчине. И люди побежали туда. Они не понимали, что их просто загоняют.
Картину он увидел уже целиком. Когда заметил пламя и начал пробираться кружным путем, чтобы собрать больше информации. Увидел волков, сидящих на страже. Попытался отправить сигнал в замок. Не вышло. Но он остался, чтобы узнать все до конца. Узнал.
Зеленое поле травы. Помятой, притоптанной ногами паникующих людей. Тела, валяющиеся то тут, то там. Кровь. Свежая, алая. Она пропитала сухую землю, дала ей напиться. Разбудила от долгого сна. Солнце пекло с неба. Жарило. И земля парила, распространяя запах. Трава и смерть. Зеленоватый сок и кровь.
– Кто к нам пожаловал? – ласковый голос Ивара Шеруда, оказавшегося за спиной. – А мы уже заждались, светлый...
Бой вышел коротким. Невозможно сражаться с принявшим Абсолют. Точнее драться можно, но победить нельзя. Встреча вышла случайной, и драки вообще не должно было быть, но потом почему-то сказали, что он пытался убить князя. Дурь несусветная. Выходить на бой ради самоубийства – он еще не доходил до такого отчаяния.
Темный загнал его в центр поля. Постепенно. Не торопясь. Играя, как с мальчишкой. Блокируя удары и даже не особенно стараясь нападать. А там он ударил. Нож вошел под нижнее левое ребро. Пробил легкое. Ивар выдернул оружие и толкнул противника, позволяя упасть в траву.
– Так-то лучше...– произнес он, а рядом что-то зашевелилось.
Олеж задохнулся, захлебываясь собственной кровью. Повернул голову на движение и увидел ее. Совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки. Она сидела на коленях, и высокая трава полностью скрывала фигуру, а при падении он смял часть ее укрытия. Женщина. Темная, свободная одежда какого-то непонятного цвета. Растрепанные длинные волосы ниже плеч. Вместо глаз черные провалы без радужки и белка. На лице – пятна крови. Но он все равно узнал ее. И закричал, затрясся, пытаясь встать. Из горла вырвался только хрип, а тело не желало слушаться. Кровавые пузыри вздулись на губах, и боль вдруг стала невыносимой. А она смотрела, будто не видела, пустыми глазами, в которых плескалась живая Тьма.
– Пойдем, дорогая, – князь наклонился и схватил женщину за плечо, потянув вверх. Она послушно встала, и только теперь Олеж заметил, что княгиня что-то держала. Грязные тряпки упали на землю. Ребенок. Мертвый младенец с распахнутыми глазами. Руки у нее были в крови по локоть, а на земле у самых ног валялся меч, покрытый застывающей алой пленкой. – Нам здесь больше нечего делать.
Ивар наклонился за оружием и приблизил свое лицо к его.
– Долгих тебе мучений, светлый.
Он выпрямился и обхватил жену рукой, а потом исчез, переместившись за грань мира...
Глава 5
Муторно. И шрам на груди снова разнылся, напоминая... А дождь все лил сверху, только память оставалась неизменной. Олеж набрал воды в ведро и вернулся в дом. Афия уже помылась и ушла на кровать обрабатывать раны. Он бросил на нее короткий взгляд и молча начал стаскивать одежду. Вряд ли представиться еще одна возможность, чтобы почувствовать себя чистым. Воду маг греть не стал, ограничившись заменителем мыла и таким необходимым холодом.
Взгляд, так или иначе, возвращался к ней, снова и снова. Три с небольшим года его мучил вопрос о том дне. Узнала она его? Нет? Подумала, что увиденное лишь иллюзия? Или ей было плевать? А оказалось, что все намного проще... «Нельзя раскаяться в том, чего не помнишь». Ее слова в суде стали откровением, принесшим странное облегчение. Он не хотел, чтобы Афия вспоминала тот кошмар, то поле, наполненное кровью и болью. Смертью, от которой тяжело дышать. Не нужны ей эти воспоминания. Хватит того, что боевик увидел и услышал сегодня. Та память только подтолкнет ее к Тьме, сделает хуже, а она только-только начала оживать.
– Что ты будешь делать дальше?
Вопрос сорвался с губ сам и получился излишне резким, княгиня вздрогнула, но не обернулась и ответила вовсе не о том, что он действительно хотел бы узнать. Не поняла его, да он и сам себя не понимал. Всплывшее воспоминание разбередило память, вызывая боль. Глухую, старую, так и не прошедшую со временем. Не забывшуюся. Хотя он пытался. Свет появился снова, потому что он смог пережить прошлое, но не отпустить до конца...
– Я не о том. Если мы найдем поле, возьмем образец, Илей сделает зелье... Что ты будешь делать дальше?
Получилось спокойнее, чувства метались где-то в глубине, но теперь Олеж держал их в узде. К прошлому нет возврата, но у них есть будущее, и у него еще целый год впереди, чтобы... хотя бы помочь ей вернуться.
Она обернулась и смотрела пристально. Внимательно и настороженно. Еще не верила, но уже не пыталась напасть. Ее доверие похоже на весенний лед. Никогда не знаешь, станет ли следующий шаг последним. И он рисковал, пытаясь дойти до другого берега, но иначе Ивар Шеруда так навсегда и останется победителем.
– Не знаю... Я не строю планы так далеко. Сначала я ждала суда, потом решения Совета на счет Анджея... Я не злюсь на тебя. – Афистелия сделала паузу, но все-таки закончила:– Но и о выстреле не жалею.
Маг кивнул. Она говорила правду, и уже это ценно. Он отошел к лавке и сел, прислонившись к стене. Шрам все еще ныл, и рука привычно метнулась к нему, растирая. Тупая боль вторила той, что засела внутри заледеневшим осколком прошлого. Рано или поздно его придется растопить, но не сегодня. Этот вечер не хотелось портить больше, чем он уже был испорчен.
– Если все же предположить, что все получится... Чего бы ты хотела?
Она следила за ним, как дикий зверь, изучающий привычки нового хозяина. Приглядывалась, принюхивалась, определяя, стоит ли подойти ближе, или все же укусить или зарычать. Ответила... Снова правду, которая добавила ему немного боли. Конечно, княгиня хотела увидеть сына. Наверное, глупо думать, что мать может желать чего-то еще. И будь ребенок чьим-то другим, он бы понял ее. Но сын князя Тьмы...
Олеж отметил для себя узнать, как мальчишка, а вслух сказал совсем иное:
– Ты его любишь, уже немало.
Афия только покачала головой.
– Порой любви недостаточно.
– А порой только она и спасает.
Она перестала верить в чувства. Наверное, тогда, когда в ее глазах поселилась пустота. Когда в ней что-то умерло... Та юная волшебница, что всегда встречала его с улыбкой. Горько и больно. Но, какой бы она ни стала, Афистелия все еще оставалась собой, и все также притягивала его. Даже после того поля, после смерти и возрождения, после стольких лет вдали друг от друга. Илей сказал, что это путешествие для них. И глупо тратить время на сожаления, второго шанса уже не будет.
Она попыталась ускользнуть, убежать, спрятаться, но он не позволил. Одно движение, какое-то слишком короткое, или магия дома действует так? Маг и сам не понял, как вдруг оказался рядом с ней, стиснул в объятиях и поцеловал.
Мир за окном перестал существовать. Прошлое, будущее... Неважно. Только настоящее. Только то, что она здесь, в его руках, и не пытается больше сбежать. Доверяет или нет? Неважно. Когда-нибудь потом время еще будет, чтобы узнать. Главное не упустить ни одного мгновения этой ночи. Не дать ей опомнится, а памяти вернуться. Не сегодня, не сейчас...
Наверное, он торопился, но и она отвечала тем же. Стремилась навстречу, будто тоже боялась очнуться. Было как раньше, давно... И совсем по-другому... По-новому... Его женщина, его ведьма... И имя само срывалось с губ...
– Тэль... Тэль...
Только он называл ее так. Раньше и теперь...
– Олеж...
Едва слышный шепот в ответ, и ее зубы сомкнулись на плече.
– Да... Да...
Она задрожала, переживая пик наслаждения, и утянула его за собой. Стало легко, как будто за спиной появились крылья, или он действительно родился заново... Олеж поднял голову, чтобы увидеть ее глаза, разделить подаренное счастье на двоих...
На ее лице отразилась боль. Не та, что терзала его внутри, совсем не та, от которой ныл шрам. Нет. БОЛЬ. Когда невозможно кричать и дышать, потому что мышцы парализует от напряжения, а связки перехватывает. Однажды он испытал такое. И на секунду, на короткое мгновение подумал, что чем-то навредил ей, сделал что-то не так, а потом увидел...
Не цветок, только тонкий лепесток, что тянется с третьего слоя ее ауры и расползается чернильным пятном по самому верху. Растворяется, заставляя пробудиться тонкие нити, идущие следом. Черные. Противные.
Маг отстранился, разводя ее ноги, чтобы встать. Взгляд невольно устремился вниз... На ее бедрах остались кровавые разводы и не только на них. От ярости порой тоже перехватывает дыхание и становится трудно дышать. А когда она смешивается со страхом – невозможно. Ужас и гнев сплелись воедино, выжигая все остальные чувства. Сейчас он убил бы темного голыми руками. За все. Или хотя бы за то, что он с ней сделал. Равновесие, чужие смерти, справедливость давно потеряли смысл. И так и не вернули его. Его Свет имел совсем другую основу нежели им трактовали когда-то...
– Зель-е...
Ее хрип заставил удержаться на краю, контролировать себя, пусть это и было тяжело. Сейчас разрушением никому не поможешь. А ей нужно лекарство. Срочно.
Остальное слилось в единый поток действий. Четких, отмеренных, последовательных. Найти зелье, смешать его в нужной пропорции. Три капли на стакан воды. Напоить ее. Кажется, он что-то говорил. Она выпила кружку и откинулась на шкуру. Целитель предупреждал, что лекарство можно не только пить. Нужно. Снова смешать пропорции. Обтереть собственные бедра подвернувшейся тряпкой. Вернуться. Она попыталась возразить...
Олеж прикрыл глаза и медленно выдохнул, сдерживая себя. Срываться нельзя.
– Мы не будем сейчас спорить.
Каждое слово пришлось буквально отмерять по капле. Руки не дрожали, но он чувствовал, что еще немного и просто не удержит силу. Плохо будет всем, хотя проблему с Виргами он решит точно. Она все же согласилась, хотя и неясно почему. Потом. Он все узнает потом.
Неторопливые движения успокаивали, а еще осознание, что ей становится легче. С лица исчезла та жуткая гримаса боли, из мышц ушло напряжение, и она перестала вздрагивать от каждого прикосновения. Хорошо. Все будет хорошо. Гнев стихал. Он не уходил совсем, просто погас накал, и позже эмоции необходимо выплеснуть. Иначе он может перегореть. Выжечь себя изнутри, как тогда, после первого возращения.
– Олеж...
Она позвала тихо, но боевик тут же поднял голову, вглядываясь в ее лицо. Спокойное, даже какое-то умиротворенное. Афия покачала головой, не желая объяснять, но стало легче. Почему?
Еще пара движений, и он закончил. Теперь оставалось только навести порядок и все убрать. Еще немного времени, чтобы успокоиться окончательно.
– Спасибо.
– Не за что...
Его забота действительно не стоит благодарности. Нужно было всего лишь вовремя вернуться тогда, и сейчас не пришлось бы исправлять последствия своих ошибок.
Уборка помогала отвлечься, но ее скованное движение тут же вызвало тревогу.
– Что не так?
– Хо-лод-дно...
Она дрожала, и зубы клацали так, что того и гляди откусят язык, а в глазах появился лихорадочный огонек. Озноб – защитная реакция организма на потрясения.
– Сейчас.
Укутать ее в шкуры и лечь рядом, тепло тела согревает лучше, чем мех, а плащи не дадут им замерзнуть за ночь. В доме тепло, бытовая магия хорошо сдерживает холод и не дает очагу погаснуть, но от окна все равно тянет сквозняком, а ей нельзя сейчас простужаться.
Она сама прижалась ближе и положила голову на сгиб его локтя, сжалась, впитывая тепло. Холодная, уставшая, но неуловимо родная... Маг провел ладонью по волосам. Теперь они стали длиннее и цеплялись за пальцы, словно не хотели отпускать его руку. Пожалуй, так ей все-таки лучше, хоть они и мешают в дороге и бою. Черты лица выровняли мастера красоты, но где-то за ними все равно пряталась она настоящая. Ей причинили слишком много боли, чтобы она смогла остаться прежней... Но что-то все равно есть. Разрез глаз и упрямый подбородок, высокий лоб и мягкость губ, вкус тоже остался прежним. Сладковатым и свежим, как глоток родниковой воды...
– Тэль.– Княгиня открыла глаза и посмотрела на него. – Прости. – Она хотела возразить, но он не позволил.– Я бы очень многое отдал, чтобы не причинять тебе боли.
Она поняла его. Олеж видел, как в темных глазах промелькнули искорки и превратились в слова:
– Я рада, что это был ты.
Странно. Все совсем не так, как можно было бы пожелать, но в то же время появляется ощущение правильности происходящего. Понимание – это то, чего им не хватало так долго.
– Я ему не изменяла...
Разговор такой же лоскутный, как и место вокруг.
– Почему?
– Не хотелось...
Она вздрогнула, но вовсе не от озноба, и утихший было гнев, полыхнул вновь, напоминая, что путешествие еще вовсе не окончено.
– Постарайся поспать. Тебе нужно отдохнуть.
– Тебе тоже...
Если бы еще он мог расслабиться и не думать, не вспоминать и не планировать дальнейшее. Боевик поцеловал ее в лоб и прошептал:
– Спи...
Ему за начавшуюся ночь требовалось решить еще пару проблем. Одна из которых – Вирги.
Глава 6
Пачка сигарет нашлась на дне сумки. Конечно, всеми правилами запрещается таскать в менее развитые миры современные вещи и изобретения, но иногда бывают исключения. Например, вряд ли кто-то из крестьян доберется до заброшенного домика посреди леса, защищенного ведьминскими чарами. Олеж устроился на крыльце и закурил. Дождь кончился, и противная сырость забиралась под куртку, дыша в лицо холодом и пугая возможными заморозками. Маг затянулся и выпустил струйку дыма, разглядывая шелестящий осколок леса напротив. Холодно, но плащ он оставил в доме. Княгиня отогрелась и теперь спала крепким сном, который не хотелось тревожить.
Рядом лежал амулет связи и флаконы с зельями из сумки Афии. Отговорить ее ехать дальше, не выйдет. Он слишком хорошо знал, что все аргументы разобьются о железную стену недоверия, которую невозможно разрушить за один день. Единственный выход заставить ее повернуть назад – отрезать все возможности для продолжения путешествия. Боевик покосился на склянки.
Она придет в бешенство. И будет права. Нельзя принимать за другого столь важные решения, ломать чужую судьбу. Но... При мысли, что она окажется там, внутри все переворачивалось и восставало против. Илей сказал, что он и есть единственное лекарство княгини, а значит... значит, совести придется замолчать. А еще ему нужно подготовиться к тому, что указывать дорогу она не станет. И может пригрозить оставить его здесь, посреди лоскутного леса, если он не вернет стимуляторы и антидот. Конечно, ему хватит сил уничтожить плетение, если постараться. Но подобный всплеск Света на территории темных привлечет массу внимания, не говоря уже о Виргах, которые только обрадуются их появлению. Братья наверняка не рады, что ежедневный сеанс связи не состоялся. При встрече его ожидает хорошая выволочка...
Олеж достал вторую сигарету и продолжил курить. Афистелии нельзя оставлять возможность выбора. Пусть даже она его возненавидит снова, и все, что произошло сегодня, полетит к Абсолюту... Пусть. Главное, что она останется жива и вернется назад. Еще одна загвоздка – возвращение. Обратный путь займет три дня, без зелий она столько не продержится. Оставить ее здесь... Домик безопасен, но попасть сюда снова без ее помощи он не сможет, а путь до поля и обратно опять же займет как минимум три дня.
Он вздохнул и сжал переносицу. Снова покосился на склянки и амулет, потер шею. Идея пришла в голову внезапно и показалась весьма удачной. В конце концов, должно же ему хоть в чем-то повезти?
Маг прикрыл глаза и настроился, метка отозвалась легкой пульсацией и жжением, а затем он ощутил на себе пристальный взгляд.
«Слушаю тебя», – Илей отозвался легко, будто стоял за плечом. Связь сквозь границу миров была возможна лишь между учителем и учеником, но даже в этом случае порой давала сбои, сегодня же получилось идеально. Не иначе удача ему все-таки улыбнулась.
«Мне нужно, чтобы ты завтра забрал Афию от границы земель темных».
