Текст книги "Ловушка любви на празднике весны (СИ)"

Автор книги: Дарья Ву

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

Глава 28. Вечер перед прощанием с маской

Я всё ещё не верила в свой порыв. В то, что только что произошло. Пусть в доказательство всё ещё ощущала приятные покалывания, а Сир касался моего тела своим, обнажённым. Лежала, едва дыша. Левая кисть мужчины покоилась в моих волосах, лениво перебирая пальцами пряди. Я смотрела на его профиль, всё, что позволяла разглядеть сгустившаяся темнота. Острый кончик носа, контур губ и гладко выбритого подбородка. Мы молчали, и каждый думал о чём-то своём. Я, например, гадала, нормально ли будет поделиться столь интимными подробностями с Мией? Или это уже перебор? Она со мной делилась, не описывая, конечно, что да как, но намекая, что оставалась у юноши, или он у неё.

Нет, замотала головой и спрятала лицо в ладошках. Такое рассказывать нельзя, даже лучшей подруге. Слишком личное. Да, да.

Сир повернулся на бок. Раздался его смешок. Потом коготь прошёлся по моей переносице к кончику носа.

– Красавица, – выдохнул тихо.

Не верилось, что в такой темноте он что-то видел, но и отрицать я не собиралась. Хотелось увидеть его. Таким. Без маски.

Перевернувшись на живот я нашарила свою одежду и, усевшись, старательно натянула.

– Ты ведь не здесь живёшь, – его пальцы прошлись по моему позвоночнику, из-за чего я вмиг покрылась мурашками.

Пересиливая себя, признала, что он прав. Разумеется я бы не стала ютиться в подобном месте, где даже ванны нет, а для похода в туалет необходимо спускаться во внутренний двор. И рассказала, что Оливер – мой брат, а квартирка его. Сир подсмеивался надо мной. Представлял, сколько бы свободного места осталось, внеси я сюда все свои вещи. Из его слов выходило, что нисколько. Я слышала, как мужчина сел. Зашуршали его одежды. И нащупала лампочку, но зажечь не успела.

Рука Сира схватила мою и отвела в сторону.

– Хочу заварить чай.

– Не сейчас.

– И куда делась лампа?

– Зачем тебе?

– Темно же!

– А будет ярко. Зайка, не надо.

– Но не видно же ничего.

– Только тебе, – усмехнулся.

– К яркости быстро привыкнешь, – заканючила, но Сир моих рук не выпускал.

– Не хочу. Я уже привык к темноте.

Мы препирались ещё какое-то время, пока я не уговорила его доказать, что всё видит. И вот уже в полной темноте мужчина едва слышно поднялся, и, после нескольких щелчков, на плите зажёгся круг слабого огня. Мужская фигура, обращённая ко мне спиной, отбрасывала пляшущие тени. Широкие плечи и сильная спина привлекали взгляд. Мягкий свет огня играл на его руках. Подчёркивал изгибы мускулов. Сир надел лишь брюки.

Я всё ждала, когда мужчина обернётся, продемонстрировав своё истинное лицо. Не решалась подняться и даже дышала с осторожностью.

– Чайник где?

– А его нет.

– Сиди, – пресёк попытку подняться. – Я сам. Чай вижу.

Я так и сидела, глядя на него. Понять цвет волос не удалось. Лица Сир не показал, так ни разу, пока вода закипала, не обернувшись. И каждый раз, стоило лишь начать подниматься, шикал на меня, веля оставаться на месте. А я слушалась, заворожённая танцующими тенями на обнажённой мускулистой спине и руках.

Подобрав ноги под себя, я наблюдала за Сиром. За миг до того, как он потушил огонь на плите, я заметила в груде одежды небольшой коробок и потянулась к нему.

– Ты что, куришь? – спросила я, и свет в комнате исчез.

– Нет, – ответил без запинки.

– Тогда зачем носишь с собой?

– Привычка, – в полной темноте он протянул мне чашку ароматного чая.

Ухватившись я, ненароком, пролила часть напитка. Он посмеиваясь опустился возле меня. Недвижимый, во тьме наблюдая за мной, всё же заставил меня смутиться и сжаться.

Едва чашка опустела, а на плечо упала незамеченная последняя капля, Сир притянул меня к себе. Его губы повторили дорожку, оставленную чаем, а руки опрокинули меня обратно на матрас. И если в первый раз всё вышло сумбурно, в этот мужчина будто опомнился. Замедлился, плавно спускаясь всё ниже.

Сквозь негу с трудом разбирала его слова.

В сонливость обещала прийти завтра вечером к реке.

Напоследок отказалась от уговоров больше не есть шарики Фишера, но это, наверное, мне уже приснилось. Потому что откуда бы Сир узнал, что я один приняла?

* * *

– Проспалась? – раздалось раздражённо, едва я зашевелилась под одеялом.

Высунув голову сощурилась от яркого света, а попривыкнув заметила оседлавшего стул брата. Руки его покоились на спинке, во взгляде сквозило неодобрение. Поза же полнилась пружинистой напряжённостью.

– Привет, – просипела в ответ и скривилась от неприятного ощущения во рту.

Ужасный вкус, даже не знаю, с чем сравнить. На языке ощущался горький осадок, словно от кофе, но не это самое неприятное. Если бы кто-то сказал, что ночью я набросилась на местную аптекарскую лавку и в одиночку съела все хранящиеся в ней травы без разбора, я бы не отрицала. Хотелось запить всё это поскорее и избавиться от ощущения невероятной смеси во рту.

Сразу вспомнился вкрадчивый голос над самым ухом:

– Больше никогда не ешь… – всё же мягко говорил Сир.

– Что ты творишь? – в голосе же брата не было и намёка на заботу. – Сегодня же отправишься к Эллерту. Это ж надо! Ты помолвлена, Олли, забыла? Какого придурка ты привела… ко мне. Ко мне! – он периодически срывался на крик, а светлые обычно глаза потемнели от злости.

– Никого я не приводила, – на всякий случай заглянула под одеяло и спокойно выдохнула, убедившись, что одета. – Дай воды.

– Ну, спасибо, что не приводила? Это ты хочешь услышать? Кто он?

– Кто? – я скинула одеяло и поднялась. – Не хочу я ничего слышать.

Я глазами искала кувшин.

– А то ты не знаешь? – почти выплюнул. – Тот, кто оставил тебе вот это. Не пей из горла!

Поморгав секунду другую, я попыталась осмотреть себя, но ничего лишнего не заметила. Всё та же одежда, в которой и была. Сир не кусал, такое бы не забыла. Прошлый след уже незаметен. Побарабанила ногтями по кувшину в руках. Повертевшись и так и сяк ничего лишнего не нашла и вопросительно уставилась на брата, переливая воду в стакан. Лив в ответ запыхтел. Я даже заподозрила, что он вернулся до того, как ушёл Сир. Не зная как, но захотела оправдаться и, для начала, приветливо улыбнулась. Заприметила возле матраса свою маску. Наклонилась за ней, слегка отвлёкшись. Отряхнула.

– Засос, – холодно сказал Оливер. – На твоём плече.

Он сверлил меня столь недовольным взглядом, что я безошибочно приложила ладонь к месту над ключицей с левой стороны от шеи. Оливер кивнул, подтверждая.

Нервно хихикнув, я повязала маску на затылке и улыбнулась шире.

– Теперь нету.

– Идём, – братец поднялся так резко, что опрокинул несчастный стул. – Отведу тебя к Эллерту.

– Лив, – простонала я.

– Ты вот-вот выйдешь замуж!

– Не выйду!

– Выйдешь, – рыкнул и схватил меня за руку.

Брат так разозлился, что даже на запирание двери не отвлёкся. Хлопнул посильнее, вдруг сама защёлкнется. Сжимая мою руку над запястьем, он вёл меня по лестнице. Я ругалась и кричала на него. А прохожие, как это часто бывает, делали вид, что не заметили ссору. Зачем вмешиваться в чужие разбирательства?

Хорошо хоть, я вышла в маске. Жаль, это не спасало от взбесившегося брата.

Я пыталась не идти, но он не тормозил. Била его свободной рукой по пальцам, не разжимал. Ругалась, не слушал. Взмолилась, заругался в ответ. Укусила.

– Тебе совсем плевать, что от мамы ничего не останется?

– Но это…

– Госпиталь на грани разорения!

– Это не…

– Без поддержки его не станет!

– Это не мама! – взвизгнула так сильно, что на нас, наконец, обернулись с интересом. – И маму это тоже не вернёт!

По моим щекам потекли слёзы. Не знаю, то было от обиды, боли или страха. Рука Оливера на мгновенье сжалась ещё сильнее. Я охнула и согнулась.

– Прости, – сбиваясь с дыхания произнёс брат. – Не вернёт, но оставит память. Пошли.

– Нет! – взвизгнула я и топнула ногой. – Это не правильно. Не честно.

Он потащил меня дальше, пропуская нарастающие всхлипы мимо ушей. К каменной арке, оттеняющей проход из цветущего Винного района в основную часть Лодда. Я плелась следом, глотая слёзы. Оливер больше не ругался. Я тоже. Он твёрдо шёл вперёд, я понуро семенила следом.

– И память дороже живой сестры? – спросила хрипло.

– Нет, – отчеканил.

– Тогда отпусти.

– Завтра тебя передадут жениху, и чтобы…

– Завтра, – перебила я и остановилась, не желая двигаться дальше. – Не сегодня. Это же просто праздник! Всего лишь развлечение? Завтра я приду, – почти взмолилась, надеясь, что поверит.

Оливер запыхтел громче прежнего, но хватку ослабил. Он хмурился и недоверчиво сопел.

– Я тебя сам найду, если обманешь. И тогда ты мне не сестра, – пообещал Оливер обиженно.

На беду братца, подобные обещания я из его уст я слышала не впервые, а потому вовсе не испугалась. Только обиделась. За то, что госпиталь ему дороже, и за запястье, которое нещадно болело после его хватки. Однако, я была готова последнее простить, когда отпустит.

Я кашлянула. Оливер держал.

– Олейна, я не шучу. Эта свадьба очень важна.

– Быть может, если бы вы с папой не сговорились у меня за спиной, я бы с вами и согласилась.

Мы бы препирались и дальше, но к нам подошли стражи порядка. Всё же, если грубо удерживать девушку на оживлённой улице и орать друг на друга, внимание привлечёшь.

Поспешно извинившись за своё поведение и заверив, что всё в порядке, мы сумели отделаться простым предупреждением.

– Ты меня поняла, – бросил брат.

– Я приду, – сказала в ответ и поспешила убраться подальше, пока Оливер не передумал.

Мало ли, прозвучало неубедительно? В конце концов, я и сама не верила своим словам.

Оставив Оливера позади, побрела к центру Винного, к фонтану. По пути, на собственный ужас, осознавала, что близился вечер. Потому не стала заходить переодеться к Мие домой, зато поторопилась в госпиталь, узнать, как она сама. Но и там я не сразу попросила позвать подругу, а для начала скрылась в местной уборной. Сняла маску и с негодованием осмотрела свежий синяк, оставленный братом. Перевела взгляд на своё растрёпанное отражение и безнадёжно вздохнула. Вот такой я пойду к Сиру? С нечёсанными распущенными волосами, в мятой одежде, с синяками под глазами и с жутким запахом изо рта.

– Не пойдёт, – решила твёрдо и приготовилась умываться.

Хорошо хоть, синяки он за маской не увидит, как и следы, удивительно похожие по цвету. Один от брата на запястье, а второй, небольшой и овальный оставил сам Сир. Я едва коснулась засоса кончиком пальца и погладила, ощущая дрожь и смущение. Затем нацепила маску, расчесала волосы руками и пошла к местной работнице, просить Мию.

Подруга пришла ко мне скоро. На ней почти не осталось бинтов, а места ожогов можно было спутать с аллергией. Я была рада увидеть, что она идёт на поправку. Мия же меня видеть, словно, рада не была.

– Лели, тебя нельзя оставлять без присмотра, – покачала подруга головой и сложила руки под грудью. – Ты совсем себя запустила!

Глава 29. Последняя ночь Харутте. Часть 1

Мия уверенно собирала мои волосы, параллельно рассказывая про то, как хорошо Лоран справляется с книжным домом. Она словно бы гордилась юношей, но и меня не забывала спросить: как прошло свидание с Сиром?

Я вздыхала, лучше бы послушала, когда Мию выпишут и про то, как подруга рада появлению Лорана в её жизни. Свидание-то, вроде, хорошо прошло. Весьма. весьма. Если б ещё Оливер не гудел после. Смущаясь и отводя взгляд, я откашлялась, прочищая горло. Мия уселась на скамью возле меня, недовольная результатом своих трудов, но признавая поражение – на большее без дополнительных заколок, резинок и расчёски, она не способна.

– На улице как-то шумно было, – промямлила я. – Мы хотели побыть вдвоём.

– Понимаю, – со знанием дела кивала Мия.

– И побыли, – уверена, на моих щекам можно зажарить яичницу. – Так что, в общем, всё хорошо.

– Уверена? – глаза Мии сузились.

– Нет, – выдохнула, опустив голову и глядя на запылившуюся обувь. – Я недавно встретила Оливера. Он понял, что у меня кто-то есть. И, кажется, расскажет об этом отцу. Точно расскажет. Мне надо уйти, как можно скорее. Знаешь, – я совсем поникла, – ведь завтра меня должны передать жениху.

– А Сир знает?

Я покачала головой. Пришёл черёд Мии безнадёжно вздыхать. Мы на пару придумывали, как мне увидеться с Сиром и убедить его покинуть праздник до наступления утра.

Просидев с подругой аккурат до часа, в котором договорилась встретиться с Сиром, я хоть немного, а расслабилась. Не скажу, что набралась смелости, зато успокоилась после вынужденного общения с братом. Мия напутствовала позабыть о семье и договорённостях. И попрощалась.

Вздрогнув, я остановилась.

– Нет-нет, так не пойдёт, – твёрдо заявила подруга. – Иди давай.

– Но… – я не нашлась, что сказать, вдруг осознав, что в любом случае мы свидимся не скоро, если свидимся.

– Всё хорошо. Смотри, моя тётка живёт здесь, – написала она адрес. – Я ей напишу, что ты, возможно, приедешь. Она тебя примет. Женщина строгая, скажу сразу, ленивых не принимает, но и голодной из-за стола не выпустит. В тех краях тебя искать не будут. А если повезёт, то напиши мне с другого какого адреса, – широко заулыбалась Мия и прищурила глаза. – Заодно расскажешь, как он без маски выглядит да кем работает.

– Мия!

– Ну всё, иди, – она крепко меня обняла, словно не желала выпускать.

– Мы не прощаемся.

– Свидимся, – шепнула мне в волосы и на мгновенье сильней сжала объятия. – Кстати! – вдруг громко произнесла Мия, – ко мне стражи наведывались. Они поймали Кая. И, представляешь, этот болван сам признал вину! Уж не знаю, на что рассчитывал, но теперь ему предстоит выплачивать мне кругленькую сумму за поджог имущества и возмещать за лечение. О, как!

Нехотя попрощавшись, я вышла из госпиталя.

Теперь, когда пора бы было поспешить, я шла расслабленно и медленно. Осматривала Винный и с восхищением замечала, он стал ещё краше. С краёв крыш свисали цветочные и ягодные гирлянды, в которые вплели атласные ленты – алые. На фонарных столбах расцвели яркие красные цветы, а их пряное благоухание окутало улочки. И пусть в этот день подавались лишь фрукты да овощи, гуляющие и улицы окунулись в красный. Я вспомнила про парные платья, которые мы подобрали с Мией. Посмотрела на алое солнечное зарево, закат лишь начался, и побежала к дому подруги.

Наспех я скидывала запылённую одежду, оставляя валяться дорожкой по полу. В комнату добралась лишь в исподнем и распахнула шкаф. Миено платье серое с красным, моё – наоборот.

Я не заботилась о красивых туфлях, влезла в телесного цвета босоножки на мягкой подошве. Кое-как сама затянула шнурки на корсете платья. Причёску оставила ту, что сотворила Мия, а макияж не накладывала вовсе.

Знала, Сир уже ждёт у фонтана. Бежала.

Подходя к центру Винного, я замедлилась, надеясь успеть отдышаться. Сир сидел на том же месте, где и вчера, только теперь вокруг него не прыгали детишки. Он тоже нарядился. Собрал волосы в низкий хвост бордовой лентой. Сочетание свободно надетой чёрной рубашки брюк того же цвета, сужающихся к низу и имеющих накладные карманы с внешних сторон бëдер удивительным образом придавало его образу изящества. Широкие плечи и руки с закатанными до локтей рукавами подчёркивали силу и аристократичность. Глядя на эти руки я неволько краснела, вспоминая прошлый вечер. И Сир, будто заметив моё замешательство, как в насмешку провёл длинными тонкими пальцами по своим губам. И облизнулся.

Я встала как вкопанная, прижала руки к бокам.

– Добрый вечер, Зайка, – поднялся с бортика фонтана.

Уверенно он подошёл ко мне. Я засмотрелась на блестящие губы и спешно опустила взгляд. Не полегчало.

– Ну надо же, ты и раньше хорошо подбирала наряды, а сегодня так и вовсе выглядишь прелестно, – улыбнулся Сир.

Я кивнула и выдавила ответную улыбку.

Мы встретились, когда луна начала свой восход, а солнце почти полностью закатилось за горизонт, но мужчина не проронил ни слова о моём опоздании.

Мужчина склонил голову набок, разглядывая меня сквозь волшебную маску. Осмотрел лицо и руки, но ничего не заприметил, спасибо особенностям моей маски. Только нахмурился на миг, когда я закрыла правой ладонью левое запястье, пряча и без того невидимый синяк.

Если я выглядела уставшей и слегка потрёпанной, то Сир казался полным энергии. Его миндалевидные глаза выглядели невероятно ярко и притягательно. В них отражался свет магических фонарей. Ничто в образе мужчины не говорило о хищной натуре, присущей всем тенери. Даже черты лица смотрелись более плавными, нежели в прошлую встречу. Никакой резкости. Лишь армейская выправка, да и та придавала его образу притягательности и дерзости.

– Нравлюсь? – наклонился ко мне с улыбкой.

Я смущённо отвела взгляд, прекратив его рассматривать.

Казалось, в последний вечер влюблённых даже больше, чем в Ханитте. То тут, то там раздавались довольные голоса. Мужчины и женщины, юноши и девушки гуляли чёрно-красными парочками. В воздухе смешались ароматы алых цветов и женских духов, нежные и пряные, яркие и слабые.

Начинающаяся ночь окутала город мягкой прохладой. Весенний ветерок играл с распущенными волосами и смешивал пряный воздух со свежестью.

Сир взял меня за руку, переплетая пальцы, и прогулочным шагом повёл на окраину города, к той части речного берега, на которой раскинулось древо, особый вид деревьев с широкими стволами и пышными кронами. В отличии от других деревьев, эти зимой листья не сбрасывали, лишь окрашивали в тёмно-красный, а по весне, когда зарождались новые бутоны, ничуть не высохшие, прежние шестипалые листья опадали на землю. Считалось, что такие деревья зародились одними из первых, что великое древо жизни выглядело именно так. Правда это или нет, решать не мне, но то, что их густой сладкий сок помогал справляться с лёгкими хворями, сомнению не поддавалось.

Весной же древо напоминало магический факел. Сквозь тёмно-красные листья, что время от времени опускались на землю, проглядывала свежая листва цвета огня.

На берег сходились отдыхающие под волшебными масками. Они занимали места на траве в полукруг перед древом. Одни садились прямо на траву, другие расстилали для себя небольшие пледы.

Журчание реки смешивалось с голосами влюблённых и смехом. Свежесть ветерка приносила с собой пряные ароматы цветов и трав. Ночь полнилась магией и страстью.

– Где твои друзья? – завертела я головой, пытаясь прогнать странное наваждение.

– Сегодня мы вдвоём.

– И даже без Рю?

– Особенно без него, – кивнул Сир и повёл меня в пока ещё пустующее местечко и не на окраине, и на расстоянии пары рядов отдыхающих от древа.

Ночь походила на групповой пикник. Барды расположились на самом берегу, а их музыка заполнила собой всё пространство. Иногда быстрая и весёлая, как резвящиеся дети, иногда медленная и страстная, словно уединившиеся влюблённые.

Я поражалась окружавшей меня обстановке. Смотрела то туда, то сюда, пока не заметила увесистый каменный стол перед древом. На нëм ничего не стояло кроме тяжёлой на вид металлической чаши, инкрустированной драгоценными камнями каплевидной формы. Она сияла в свете луны и фонарей, словно наполнилась магией.

– Это для жертвоприношения.

– Правда?

– Не пугайся так, Зайка. Видишь, там на привязи ягнëнок? Вот его кровь и пустят для чаши очищения.

– О, – выдохнула я и мысленно себя поругала. – А чаша, которая вторая?

– Она же, – кивнул. – Кровь смешанную с соком ягод выльют на корни древа, а после наполнят для всех присутствующих напитком жизни.

– И все будут пить из одной чаши? – я поняла, что главу про культ Ёми из книги не стоило пролистывать, не прочитав. – И никто не боится заразиться чем-то?

– А кто-то здесь похож на человека? – усмехнулся Сир, как-то особенно внимательно меня разглядывая.

– Н-нет, – пискнула я, гадая, заметил ли он прошлой ночью чего странного в моей внешности.

– Уверенна? – шепнул тихо, в самое ушко и беззастенчиво его лизнул. – Тебе нечем заражаться от меня. Обещаю.

Заметил.

Я смущённо глянула в его глаза, но взгляд сам собой перебежал на приоткрытые губы.

– Что за цветы развешаны по Винному? – я часто заморгала.

– О, это чудесное растение называется негаифлора.

Я глупо повторила за ним. Сир похвалил, поглаживая меня по спине. Я потянулась к мужчине, ухватив его за плечи.

– Он растёт на юге Саада и цветёт лишь по весне. Говорят, если оказаться на поляне, заполненной негаифлорой, но не сорванной, а растущей, можно позабыть обо всём на свете. На твоём языке его зовут, – сказал Сир, когда мои губы едва касались его, – цветок желания.

– Какого? – не поняла я.

– Самого потаённого, – кажется, он надо мной посмеивался.

Однако, мне было не до этого. Я прижалась к его губам. Сжала пальцы на его плечах. Наш поцелуй был неторопливым. Сир нежно поглаживал мои волосы, а его губы, такие тёплые и мягкие, согревали прикосновениями. Я задрожала в его руках. Из моего рта вырвался тихий стон.

Пряный аромат от цветов проникал в каждую клеточку моего существа. Ускоряющаяся музыка разжигала что-то внутри меня. Да, конечно, это они, а не я. Всё барды и цветы, особенно цветы. Эти негаифлоры действовали на меня весьма странно. Я не причём.

– Совершенно не причём, – повторил Сир, прижимая меня сильнее. – Какая же ты нежная.

Сквозь музыку и песни доносились отголоски чужих разговоров. Одни задумывались над тем, почему не видать нигде служителей Ёми? Другие гадала, может, кто из братьев Рюгамине проведёт обряд, двое же в городе. Третьим было не до обряда, они принесли с собой настольные игры.

Сир расслабленно наблюдал за танцовщицей, которая гибкостью уступала разве что атласной ленте. Я разминала подол, не понимая, как стоит себя вести. Вроде вокруг много народу, а вроде и каждый сам по себе. Кто с кем сел, тот с тем и общался, лишь иногда оглядывая остальных.

– Скучаешь? – потянулся ко мне Сир. – Подожди чуток. Когда луна достигнет своего пика, придёт время обряда.

– И кто же его проведёт?

– Я? – улыбнулся Сир и рассмеялся, видя, как я округляю глаза. – Расслабься.