Текст книги "Ловушка любви на празднике весны (СИ)"
Автор книги: Дарья Ву
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)
Глава 22. Пожар
После встречи в глазах попеременно темнело. Я уселась прямо на газон, хотя в основной части города такое поведение порицалось. Поджала ноги и обняла колени руками. Опустила голову, спрятав лицо, и прикрыла глаза.
– Олейна, что ты тут делаешь? – спросил мастер Райс.
Он преподавал политологию и дружил с моим отцом. Пришлось поздороваться и натянуто улыбнуться. Меня сразу же приняли за заболевшую. От мастера Райса, увы, отвертеться я возможности не видела. Оставалось уповать на то, что у отца ещё есть работа, ведь учитель хотел во что бы то ни стало отвести меня к нему.
– Идëм, дорогая. Ты вся бледная и в поту!
Переживающий пожилой мужчина понятия не имел о сегодняшней встрече. Он кудахтал над ухом всю дорогу. Я же угукала в подходящий момент и виновато понурила голову. Меня обвиняли в безответственном отношении к собственному здоровью, а заодно припомнили все прогулы и прочие ошибки.
Мастер Райс, увы, не оставил меня у порога. Он заявил, что как раз собирался встретиться с моим отцом и, не дожидаясь приглашения, вошëл в дом. Я с удивлением обнаружила, что прислуги нет.
Отца дома тоже ещё не было, но Райс лишь махнул на это рукой. Честно признался, что пришёл слегка заранее. Уселся на диване в гостиной и стал ждать. Закусив нижнюю губу, я поставила чайник на плиту, а пока вода в нëм закипала, поискала закуски. Без прислуги приходилось самой обслуживать гостей. Это я умела, но не любила.
Нарезала сыр и мясо, выложила в стеклянную пиалу печенье и заварила крепкий чай. Расставила всë на деревянном подносе, рядом с чашкой установила два блюдца с сахаром и мëдом. Всë по правилам. Поднесла мастеру Райсу. Извинилась за скудность угощений.
Убедившись, что Райса всë устраивает, я отправилась на кухню и выдвинула ящичек с лекарствами. Среди них с лёгкостью нашлись травы против головокружения и тошноты. Я смешала их с сушёными кусочками лимона и яблока, заварила подобно чаю.
– Лоранс! – это отец вернулся домой и довольным голосом приветствовал старого друга. – Как ты вошëл?
– Твоя дочурка впустила.
– Олейна?
– Есть другая?
– Нет, я просто, – отец замялся, – думал, она ещë гуляет.
– Да, на улице еë и встретил.
Не желая подслушивать их разговор, я наспех поздоровалась с отцом и убежала наверх.
Не знаю, сколько времени я провела в комнате, но, похоже, задремала. Во всяком случае отец, зашедший после ухода Райса, накрыл меня одеялом. Я заворочалась и открыла глаза.
– Молодец, что вернулась. Думал, будешь гулять до конца праздника.
– И буду, – я перевернулась на живот и обняла подушку.
Отец вздохнул. Он сжал пальцы на ручке двери и замер. Я смотрела за его рукой, она медленно расслаблялась.
– Твоя мать тоже любила веселиться.
– Мама? – я помнила еë исключительно как невероятного лекаря.
– Потому так и не вышла за меня. А может, может она не могла забыть отца Оливера, своего прошлого возлюбленного, – горько усмехнулся папа.
– Ты ревновал? – спросила я, хотя на самом деле меня больше интересовало, знал ли отец, кто родитель Оливера?
– Пожалуй, да. И сильно, – он натянуто улыбнулся, отчего в уголках глаз появились морщинки. – Олейна, когда праздник весны закончится, я надеюсь на тебя. Ты перейдëшь в семью Рюгамине.
– Понимаю, – спустя паузу выдохнул отец. – Это пугает. Но, поверь, он далëк от своей семьи. Да, Сейшелин сын их царя, но в первую очередь он целитель, живущий вдали от столицы. Твоя жизнь будет тихой и спокойной. И, вполне возможно, мы сможем уговорить его просто взять тебя в семью, под опеку. Не более. Тогда, спустя время, ты сможешь вернуться.
– Мы? Вполне возможно? – я постепенно обретала голос, и он звенел всë громче. – Чем ты думал, когда соглашался на это!
– Молчи, неблагодарная! – щёки отца вдруг пошли красными пятнами. – Я говорю, что передам тебя под опеку семьи Рюгамине, а ты в ответ кричишь? Это лучшая партия, которая только возможна, – отрезал отец и вышел хлопнув дверью.
Подушка полетела следом и врезалась в дверь. Она упала на пол, а я взвыла от обиды.
Оставаться до утра больше не хотелось. Я поднялась с постели, умылась и покинула дом так громко, как только могла. Волшебный фонарь над входом даже замерцал от стука хлопнувшей двери.
Подойдя к Винному, нацепила маску и вдохнула поглубже, словно готовилась нырнуть. День уже сменился ночью. Винный район оживал, просыпался и загорался яркими праздничными огнями. Я шла к Мие с надеждой, что подруга либо гуляет, либо уже спит.
Ни то, ни другое.
Ещё на подходе я заметила свет из кухонных окон. Может, выключить забыла? Но нет. Открыв дверь, я услышала голоса. Мия и брат беседовали и смеялись, словно старые друзья. Стянув маску и распустив уставшие волосы, я зашла к ним и помахала рукой.
– Давно сидим? – улыбнулась натянуто.
– Ничего себе ты припозднилась! Как прошло? Шоколад? – затараторила Мия.
– Чай, – попросила я и села за стол напротив брата.
Он выжидательно смотрел на меня. Надо, надо почитать рекомендованную им книгу. И стоит что-то придумать для Мии. Не говорить же, что я выхожу замуж за мечту всей её жизни? Тогда как моя детская мечта рискует стать мне названным братом.
– Я после зашла к папе, поэтому так поздно. И встреча была долгой. До вечера. Очень скучная и нудная. У меня даже голова разболелась.
– Скучная? – еле слышно повторил брат.
Мои кулаки сжались. Пока Мия заливала чайные листья кипятком, я буравила брата. Он старательно отводил взгляд.
– Завтра парад змеев, – первым не выдержал Оливер, – а я работаю. Так обидно.
– Парад только вечером, – подбодрила Мия.
– А я заканчиваю в десять, – упал лицом на стол Лив.
– Бедняжка, – подруга пододвинула к нему корзинку с конфетами. – Я завтра тоже работаю. И лишь духи знают, сколь много времени это отнимет. Надо идти в книжный, проверять поставки, гонять мальчишек. Совсем разленились. Они и так на время праздника всего по два часа работают.
– Разве ты их не отпускала?
– Ну, – неопределённо протянула подруга. – Они сами попросились. Заработать хотят. А ты, Лели, чем планируешь заняться?
– Отосплюсь и обожрусь.
* * *
Парад змеев – чудное событие. Последователи культа Ёми и Яри создавали бумажных и тряпичных змеев, подобных стихийным, и прячась под ними выходили на улицы. Они танцевали и пели, шествую от одного края города до другого, ну, или района одного определённого города, отгородившегося от них каменной стеной. Здесь присутствовал и водяной змей, чей основной цвет синий, и ветренный – серый, и земляной – чёрно-красный, и лесной, причудливый из-за своих особенно длинных усов, зелёный змей. И, конечно, самыми красочными змеями, которых сооружали особенно долго, а воплощали в движение аж по десять человек, тогда как для остальных хватало трёх-четырёх, были змеи солнца и луны, золотой и серебряный.
Я хорошо помнила, как в детстве бегала по улицам нашей деревеньки за бумажными змеями и хватала тряпичные усы, чтобы не затеряться и поспевать следом. То были чудесные воспоминания.
Конечно, в двадцать лет хватать змеев за усы я не хотела, а ещё больше мне не хотелось бы встретить змеев настоящих. Детёныши их, говорили, были около метра в длину, тогда как взрослая особь могла вырастать до пяти. Я радовалась, что десятиметровые лунный и солнечный змеи, лишь фантазия. Ведь каждый ребёнок знал, сколь опасны стихийные ящеры. Длинные, с вытянутыми мордами, они всё же имели короткие, но сильные лапы.
Однако, до парада было ещё далеко. Сама не знаю для чего, а проснулась я до полудня. Мия уже ушла, оставив записку о том, чтоб не ждала её на параде. И всё же обещала, что если освободится пораньше, то сама найдёт меня. На эту часть записки я фыркнула, прекрасно понимая, что Мия никогда не восхищалась танцующими змеями и вряд ли будет так стараться поглазеть на них, как, скажем, я.
Натянув сарафан с невесомой юбкой, защитилась от ветра чудом швейной мысли – панталонами с рыбками. Пусть ветер развлекается, даже если задирёт мне юбку, никто ничего лишнего не разглядит.
Но как бы я ни настраивалась на предстоящий парад змеев, как бы усиленно не думала об ожидаемом веселье, всë ещë чувствовала себя весьма странно, к тому же предательницей. Мия не поняла, почему ничего не рассказала ей после вчерашней встречи. Хотя, подруге не до магических сходок. Зато мне… Ой, как мне было до этой встречи хорошо. Оказывается. Легко так жилось. Не то, что после.
Одно радовало, в одиночестве бродя по Винному на новый день, я заметила знакомую морду. Даже две.
Рю и Сир ходили по базару и о чëм-то беседовали, пока ни остановились возле лавки со статуэтками и свечами. Рю попрощался и ушëл, а вот Сир остался. Он рассматривал костяные статуэтки, крутил в руках и о чëм-то раздумывал.
– Привет, – бодро произнесла я, подойдя к нему. – Кого-то ждëшь?
Вместо ответной улыбки, мужчина насупился. Повëл глазами и хмыкнул.
– Сир?
– Только честно, у тебя кто-то есть?
Его вопрос не то, чтобы смутил. Скорее подивил.
– А у тебя? – я всë ещë улыбалась.
– Я предложил тебе стать моей, а это, – он сжал челюсти и аккуратно водрузил статуэтку на место, пока не сдавил, – этого я бы не предложил, будь у меня пара. Ну а ты? Ты сказала, что готова быть моей. Верно?
Глаза Сира почти полностью сделались чëрными. Скулы его заострились, клыки будто слегка удлинились. Сжавшись, я непонимающе глядела на него. Да что случилось-то?
Мужчина в свою очередь, похоже, тоже осознавал, что что-то попутал. Его рычание тем больше походило на дыхание, чем дальше я отступала.
– Да чтоб тебя! – выдал Сир и сжал указательный с большим пальцем на переносице сразу под маской.
– Ну, в общем, – не понимая за что оправдываюсь, начала я, – никого у меня нет. Вроде.
Из Сира вырвался недоверчивый смешок.
– Я же говорила, второй браслет носит Мия.
– Лея, – со вздохом поправил Сир. – Так она представилась в первый раз.
Я отвела взгляд в сторону, желая куда-нибудь уйти. Не важно, куда, лишь бы подальше от базара, где на нас уже поглядывали. И пока я думала о том, как вежливо попрощаться, Сир спросил моë имя. Настоящее. Сглотнув я взглянула на него. Мужчина, вроде, успокоился. Подошëл ко мне и ласково коснулся моего запястья, предлагая перейти в менее людное место.
– Ты читаешь мысли? – улыбнулась я.
– Нет, – смягчившимся голосом проговорил он, поглаживая мою ладонь.
– Олейна. А тебя?
– Красивое. Тебе идëт.
– Ты меня не видел, – усмехнулась, на что и он криво улыбнулся. – Так, как тебя-то зовут?
– Для тебя готов вечно оставаться Сиром. Не дуйся, красавица. Проведëшь со мной последнюю ночь, тогда и покажусь.
Взглянув в мои глаза Сир рассмеялся. Он придвинул своë лицо к моему. Его губы оказались непозволительно близко, и потому тепло его дыхания обжигало.
– Я про завершение праздника, дурашка. Харутте.
Смутившись я промямлила, что так его и поняла.
Мы отправились в городской сад. Уселись под деревом, предварительно набрав еды в местных палатках.
Сир задумчиво и расслабленно наблюдал за парочками на траве. Его правая рука при этом держала мою левую. Поглаживала костяшки, щекотала запястье.
– Что тебе нравится в Харутте? – набравшись смелости, спросила я.
– Ничего.
– Зачем же ты здесь?
– Отдыхаю, веселюсь. Отвлекаю Рю от привычной жизни.
– Ты мог бы делать это и ещë где-то. Необязательно на Харутте.
– Ошибаешься, красавица, – Сир ткнул меня кончиком когтя в нос. – И вопросы ты задаëшь неверно. Стоило бы спросить: что нравится мне здесь.
– В саду? – не поняла я.
– В Лодде.
– Да что здесь может нравиться?
– Отсутствие запретов. Посмотри на них! Все такие свободные и простые. Ты когда-нибудь видела Харутте в Сааде?
– Я там и в другое время не бывала.
– Успеешь, – расслабленно.
– И что же там?
– Там, – он прикрыл глаза и запрокинул голову, – беда. На празднике, конечно, все равны, но, по сути, это ложь. Сложно скрыть себя, расслабиться и повеселиться от души.
– Все так стремятся скрыть себя?
– Сказала девица в волшебной маске.
– А не во время Харутте? Каково жить в Сааде?
Сир задумался. Я уже решила, не ответит.
– Зависит от статуса и пола. Моя жизнь интересна, относительно свободна, но во многом ограничена ожиданиями семьи.
Сир сжал губы. Встряхнул головой и подсел ближе. Он взял меня за подбородок и приподнял так, чтобы мы встретились взглядом. Рассматривал, словно пытался узнать, какая я на самом деле, но маску не снимал.
– Ты голоден, – вдруг поняла я, вспомнив, что раньше глаза его были светлее. – Как… Как ты предпочитаешь питаться?
– Как и все. Супами, кашами, бутербродами разными.
– Вовсе не смешно. Я серьёзно.
– Я тоже.
– Ну, – я закусила изнутри губу, на удивление для самой себя, заинтересовавшись. – Как восстанавливаешь магическую силу?
– А, ты об этом? – протянул, будто раньше звучало неясно. – Очень просто. Достаточно найти ту, которая согласится поделиться энергией, вот и всё. Вот ты бы, к примеру, вряд ли согласилась.
Звучало как вызов. Я напряглась и обернулась. Другим отдыхающим до нас дела не было, а на входе в сад появился первый бумажный дракон. Лапки его болтались по бокам, зато из живота торчало несколько пар мэовских ног, а может и человеческих.
Облизнув губы, я сказала:
– А если ты ошибаешься?
Он рассмеялся и потрепал меня по волосам, пожелав потом не пожалеть.
– А можно что-то взамен?
– И отказаться тоже можно, – ласково проговорил мужчина. – Но разве ты не сама предложилась?
– Просто кое-что взамен.
– Я весь внимание.
Сир притянул меня ближе, усаживая на свои колени. Поза была до абсурдности неприличной, но во время Харутте кому какое дело?
Он прислонился спиной к дереву, а я уселась лицом к Сиру, на его ногах. Руки мужчины не позволяли отстраниться, приходилось сидеть невероятно близко к ремню его брюк. При этом Сир смотрел на меня так, словно это для него обычное дело. Он ждал, а я собирала разбежавшиеся мысли в кучку.
Сир был так близко. Он казался свободным, чтобы ни говорил о непонятных стеснениях из-за семьи. И я невольно задумалась: а так ли важен мамин госпиталь без неё?
– Забери меня с собой после праздника, – проговорила быстро.
Сир коснулся моей щеки кончиком носа и потëрся о неë.
От смущения я опустила голову, положила лоб на тëплое и твëрдое плечо мужчины.
– Это всё? – его голос шелестел возле уха, а дыхание щекотало шею.
– Что скажешь? – уточнила тихо-тихо.
Вместо ответа Сир медленно убрал пряди волос с моей шеи. Погладил пальцем от подбородка к ключице. Бережно коснулся губами.
– Нервничаешь, красавица?
– Немного, – хотелось встрепенуться, оттолкнуть Сира и сбежать.
Он как-то странно улыбался и смотрел на меня.
– Может, раньше никто моей крови не пил, – выпалила я.
– Остановиться?
– Нет.
Сир подул на мою шею. Его рука гладила по волосам. Прошёлся тёплым, влажным языком. Пропустил пряди сквозь пальцы. Поцеловал возле ключицы. Сжал волосы в кулак, оттягивая мою голову так, чтобы посмотреть в глпаза. На его лице не было и тени прежней улыбки. Только непонятное звериное желание.
Я сжалась и упëрлась ладонями в его грудь. Сир взял мою руку в свою. Он поднёс её к губам и поцеловал запястье со стороны ладони. При этом внимательно наблюдал за моим лицом, отслеживая всю гамму проявившихся эмоций. Я же наблюдала за его губами на моей руке. Сир вонзил в запястье зубы.
Я вздрогнула, но боль исчезла также быстро и неожиданно, как появилась. Зато еë место заняло жжение. И оно нарастало по мере того, как Сир, прикрыв глаза, пил. Наверное, нормальный человек должен этого бояться, а я только смотрела на его длинные пушистые ресницы и завидовала, не понимая, для чего мужчине такие. В пальцах начало покалывать, а потом холодок прошёл по руке к локтю. Сир пил, иногда прикусывая руку, а мне хотелось узнать его настоящее имя.
Сир на миг приоткрыл опьянëнные глаза.
Мысли путались. Из покалывающего холода зарождалась ноющая боль. Я пыталась отвлечься, но не могла отвести взгляда от мужчины. Он вновь прикусил, а я всхлипнула.
И только тогда Сир отпустил. Он слизал кровавые капли, прочертившие дорожку от ранок, и удивлëнно посмотрел на запястье. Места укуса видно не было. Любопытства ради Сир сжал мою руку, вызвав удивлëнный и болезненный возглас. На гладкой коже без каких-либо царапин выступили новые капли крови. Сир приподнял мою руку, уже собирался вонзить рядом с венкой коготь, когда я возмущëнно выкрикнула его имя.
– Прости, – виновато улыбнулся мужчина необычно растягивая гласные и отпустил руку. – Странное свойство у твоей маски.
– Знаю.
– И у твоей… – прервал сам себя. – Больно?
Я задумалась, прислушиваясь к собственным ощущениям и рассматривая посветлевшие глаза мужчины. Закусила губу, понимая, что они могли стать ещë светлее или ярче, если б Сир питался несколько иначе или совместил оба способа.
– Уже нет.
Едва я это сказала, как Сир притянул меня к себе. Слишком быстро, чтобы я успела как-то среагировать. Он впился в мои губы, а в его поцелуе чувствовался привкус моей же крови. Я вздрогнула. Сир отпустил.
Но мы не встали. Я даже с колен его не слезла и ощущала поглаживания по спине. Сир заинтересованно всматривался в меня, а на его лице расцветала привычная улыбка. Я знала, он ждал, пока я сама поднимусь, и не желал помогать. А я боялась шелохнуться, не удержать равновесия и рассмешить. Вот и сидели. Мои ладошки вспотели, а во рту пересохло. Необходимо срочно придумать, на что бы отвлечься.
– А что ты скажешь о книге «жизнь в Сааде» или как-то так? Еë написал, кажется, – я задумалась, вспоминая автора.
– Огневаго? – недовольно уточнил Сир. – Что же, я надеялся, этот талмуд тебе неизвестен.
– Значит, тебе он точно знаком. Итак, мысли?
– Плохие. Вынужден признать, щепотка правды есть. Ладно, Лели, пойдëм поглядим на драконов.
Я поднялась слишком быстро. Не удержалась. Покачнулась и повалилась на спину, ногами к Сиру.
Рассмеявшись, мужчина встал на четвереньки, нависая надо мной. Склонился к уху, чтобы сказать, что на мне ему нравятся и рыбки, и бесформенные одежды.
От обиды я толкнула его в грудь, но Сир лишь жизнерадостнее рассмеялся, сжав меня в объятиях. Пришлось напомнить про парад драконов, чтобы сдвинуться, наконец, с места.
Так и не встретившись с Мией на параде змеев и попрощавшись с Сиром, я тихонько шагала по мощёной камнями дорожке на встречу подруге, когда заметила нечто странное. Книжный дом изнутри освещался танцующим пламенем, а входная дверь снаружи заблокирована метлой.
Глава 23. Одиночество
– Яри, помоги, – осипшим голосом произнесла я и кинулась к двери.
В панике не сразу справилась с метлой. Она застревала и цеплялась за ручку. Я звала Мию, но она не отзывалась. И как назло, рядом никого не было. Когда же я справилась с метлой, руки болели. Словно горели кончики пальцев, но мне было не до того.
Закрыв нос рукавом, я зашла в книжный. Помогло не сильно. В нос и глаза ударило резким, едким запахом. Позвала Мию. Не откликнулась. Глаза слезились из-за дыма. В лёгких покалывало. Книги одна за другой легко подхватывали огонь, разнося его по всему помещению.
Из-за прилавка виднелся каблук. Вместо того чтобы рвануть к нему, я замерла. Ведь оттуда же поднимался дым и раздавалось характерное потрескивание. Горло перехватило. Руки задрожали. Отрывая ноги от пола я двинулась вперёд, с каждым шагом повторяя: «Мия».
Подруга лежала лицом вниз. Рядом с растрепавшимися волосами блестела кровь. Блузка догорала.
Что было дальше, я помнила с трудом. Меня как подменили. В одну секунду я оказалась на коленях перед Мией, голыми руками туша её одежды, глупыми похлопываниями. Потом тянула девушку, ухватив за запястья и согнувшись так, что спина заболела. На улице я никого не звала. Даже не пыталась просить о помощи. И не знаю, откуда у меня нашлись силы подхватить Мию на руки, но именно так еë в госпиталь и принесла.
Едва зайдя внутрь, я упала и уронила подругу. Однако одних нас не оставили. От входа же ко мне подбежали двое врачевателей, девушка и мужчина. Они забрали из моих рук Мию, переложили на каталку и повезли за внутренние двери. Я хотела побежать следом, но ещë одна женщина меня остановила, грубо ухватив за руку.
– В маске нельзя!
– Я хочу быть с Мией!
– Снимай маску и проходи.
– Нет! Я должна быть с ней!
– Без маски, девушка!
Покачнувшись, я упала на колени и разрыдалась. Снимать маску я не хотела, но оставаться в неведении казалось ужасным. Я стояла на четвереньках и отказывалась расстаться с магическим украшением, но просилась к Мие. Меня не пускали.
Вскоре женщина махнула на меня рукой и вернулась к работе. Зато спустя какое-то время ко мне подошëл светловолосый тенери. Он мягко взял меня под локти и поднял на ноги.
– Что с ней случилось? – спокойно спросил мужчина.
– Пожар.
– Где?
– В книжном доме.
– Кто-то ещë пострадал?
– Нет.
– Как зовут девушку? И сколько ей лет?
– А вам зачем? – отшатнулась я и насупилась.
– Чтобы оформить еë, – мягко пояснил мужчина. – Родственница?
И только теперь я заметила, кто передо мной. Такой же спокойный, как на встрече с магами. Сейшелин внимательно выслушивал меня и терпеливо ждал, похоже, не понимая, кто перед ним.
– Нет, – мотнула я головой и, помявшись, рассказала про Мию.
– Кто из еë родственников есть в городе?
– Здесь никого. Еë тётка далеко живëт.
– А вы ей кто? – мужчина потянулся к углам моей маски, намереваясь снять.
– Подруга! – пискнула я и ударила его по рукам, отшатнулась.
– Итак, как я могу к вам обращаться? – невозмутимо спросил Сейшелин.
– Лели, – буркнула в ответ. – Когда я смогу увидеть Мию?
– Когда снимете маску.
– Я не сниму!
– Тогда я вас не пущу.
– А какое вы имеете право? Вы здесь что, главный?
– Нет, в этом госпитале я временно. Однако…
– Нет, нет! – перебила мужчину. – Вы с меня и имя требуете, и маску снять, и родственников!
– Только родственников пострадавшей, – голос Сейшелина всë ещë звучал дружелюбно. – Вы можете остаться в маске, а когда наберëтесь смелости, то снимайте еë и проходите к вашей подруге.
– Могу я хотя бы узнать, как она?
– Утром. Простите, но я должен идти.
Сейшелин скрылся в тех же дверях, куда увезли Мию. Больше на меня никто не обращал внимания. Уходить я не желала, но и сидеть спокойно не могла, а потому мерила шагами приëмную. Иногда мимо кто-нибудь проходил. Время шло, но ничего не менялось.
Спина болела, плечи казались невероятно тяжёлыми. Пальцы жгло. Я спросила, можно ли в туалет, если в маске? Та женщина, которая подошла ко мне вначале, не разрешила, но вскоре она ушла, а еë сменщица оказалась немного добрее. Пусть она не пустила к палатам, но разрешила зайти в туалет.
Заперевшись в кабинке, я сделала то, чего не отважилась при других. Сняла маску. И взглянула на свои руки. На запястье правой всë ещë виднелся слабый след от укуса, но теперь он мало меня интересовал. Половина ногтей оказалась сломана. На пальцах и кистях рук появились ранки и пузырьки. Сжав кулаки и расслабив пальцы, я почувствовала, как натянулась кожа. Пальцы окрасились красными блестящими пятнами.
Зажмурившись, я закусила нижнюю губу. Все мышцы лица напряглись. Меня била дрожь, а по щекам потекли слëзы. Оставшись одна, я поддалась страху и боли. Заплакала и сползла на пол. Я сидела на корточках, упираясь плечом в унитаз, а горло сжималось от всхлипов.
Не знаю, как долго я просидела там, но выглянула из кабинки только убедившись, что в туалете никого. Быстренько умылась и пронаблюдала за порозовевшей водой. Жжение в руках отступило. Я повязала маску и вернулась в приëмную. За окном совсем стемнело.
Усевшись прямо напротив надписи, запрещающей посещения госпиталя в маске, я расслабилась. В палату не пустят, но и отсюда не прогонят, решила я.
Рюгамине Сейшелин, переодетый в обычную одежду, прошëл мимо меня к выходу, но остановился. Замялся, решая, что делать.
– Я закрываю двери, – сказал громко. – Ещë немного, и вам придëтся сидеть здесь до утра.
– А я так и хочу. И буду здесь сидеть, пока Мия не придëт в себя.
Сейшелин замер. Прикрыл глаза. Шагнул, протягивая ко мне руку с раскрытой ладонью.
– Ваша подруга поправится, позвольте снять ваше напряжение, – вежливо сказал он, кладя руку мне на плечо.
Но я скинула её, памятуя о том, как чуть не потеряла сознание в прошлый раз. Мужчина замер, не зная, что делать.
– Ты ещë здесь?
От знакомого голоса я сжалась. На пороге госпиталя появился Рëмине. Он не заметил меня и сетовал, что брат слишком много работает, когда положено отдыхать.
– Я как раз уходил.
– И почему тогда ты ещë здесь? – протянул младший.
Сейшелин кивнул в мою сторону.
– А что с ней? – Рëмине, казалось, хотел шагнуть ко мне, но остановился, а голос его звучал уже не так спокойно.
– Ждëт вестей о подруге, – выдохнул Сейшелин. – Сегодня к нам поступила девушка, пострадавшая в пожаре. Сейчас она, кстати, спит. За еë жизнь можете не беспокоиться.
Последнее Сейшелин явно говорил для меня, но я смотрела на его брата, не в силах отвести взгляд. Да и Рëмине, хоть и говорил с братом, тоже смотрел на меня.
– Ого, а ты как о ней узнала? – спросил он.
– Эта девушка еë принесла.
– Сама? – глаза Рëмине расширились. – Как это?
– Я еë вынесла из дома. Из книжного дома.
– И ты не пострадала? – Рëмине подошëл ко мне и опустился на колени. – Как так она пострадала, а ты еë вынесла и цела?
– Как-то так, – я инстинктивно сжала руки и прижала их к животу, будто пряча.
– Оставь девушку. Пора идти.
– Да, – Рëмине не шелохнулся и не отвëл взгляда. – Ты прав.
Теперь уже Сейшелин ждал брата, но по какой-то причине не торопил. Я сжалась, поглаживая солнышко на запястье. Рёмине перевёл взгляд с моего лица на руки.
– Твоя подруга поправится. Знаешь, кто этот целитель? – его голос зазвучал весело, как если бы взрослый пытался утешить и одновременно отвлечь дитя. – Это сам Рюгамине Сейшелин! Он лучший в своём деле. И если он говорит, что твоя подруга поправится, так и будет. Иди домой, отдохни, поешь сладкого и ложись спать. А утром приходи, навестишь подругу. Но не ранним утром, а ближе к полудню, когда закончат с обходом. Хорошо?
Он легонько ткнулся когтем указательного пальца в кончик моего носа и приветливо заулыбался.
– Хорошо? – повторил спустя время.
И я еле слышно повторила за ним. Видимо, оставшись довольным результатом, Рёмине поднялся с колен и протянул ко мне руку раскрытой ладонью.
– Пошли, пошли на воздух, – вдруг потянул меня за собой.
– Оставь, – тихо, на саадском, попросил Сейшелин.
– Чего это?
Сидя напряжённо и неподвижно я наблюдала за братьями Рюгамине. Сейшелин чуть ли не за ручку уводил младшего брата из госпиталя. Они оставили меня одну в коридоре. Свет приглушили. Ночь заполнила госпиталь. Добрая женщина в униформе принесла мне стаканчик с зеленоватой жидкостью, ярко пахнущей травами. Она мягко настояла на том, чтобы я выпила успокоительное, а у меня не было причин отказывать.
Ночь прошла тихо. Никого нового не привели. Я даже задремала на какое-то время, но чуть не упала из-за этого со скамьи. Утро тоже началось довольно тихо. Я ещë раз попросилась к Мие, мне вновь напомнили про маску.
– Да что ж вы за люди такие! – в сердцах произнесла я, за что заработала укоризненный взгляд немолодой мэо. – Пустите всего на минуточку. Давайте вместе пойдëм, если одной нельзя.
– Попробуй ей записку написать, – предложила ночная дежурная, собираясь домой со смены. – Айя передаст. Только вежливо попроси.
– Передадите? – не веря спросила я.
– Передам, – буркнула Айя.
Я заметалась в поисках бумаги. И здесь помогла девушка с ночного дежурства. Дала мне и лист, и пишущее перо.
Спустя некоторое время мы с Мией перекинулись, наверное, десятью записками. Место на листе заканчивалось. Пожелав подруге спокойного дня, я, успокоившись, пошла домой.
Из общения я узнала, что Мия ещё раз встретилась с Каем. Они поругались, когда тот без предупреждения ввалился в книжный. Он ударил еë, а дальше Мия ничего не помнила. Видимо, ублюдок подумал, что случайно убил еë и решил скрыть своë присутствие устроив поджëг.
Я знала, что к Мие сегодня же заглянут стражи порядка и расспросят о поджоге, а потому со спокойной душой пошла домой. Заперлась и сняла маску. Подробно оглядела себя. Больше всего болели кисти рук. И немудрено! Пальцы на фалангах потрескались. Я выглядела так, словно копошилась в свежекупленной тушке цыплëнка и забыла помыть руки после разделки. Ноги выглядели лучше, но тоже болели. Не помню когда и где, но судя по свежим синякам и ссадинам, падала на колени. Я заметила, как странно топорщатся местами волосы.
Подумав немного, решительно обрезала их до подбородка.
Заснуть не получалось. Разогрев на сковороде еду, достала книгу про жизнь в Сааде и раскрыла на случайной странице. Подобрав ноги под себя и затолкав еду в рот, принялась читать.
Глава посвящалась женскому образованию. Оно не сильно отличалось от нашего, если не обращать внимания на то, что девушки всегда учились на дому, либо в чисто девичьих пансионатах. Их обучали читать и писать, считать. Они музицировали и обязательно занимались физическими упражнениями. Танцевали чуть ли не с пелëнок, а ещë изучали историю своего государства и обряды культа Ёму и Яри. Многие умели шить или вышивать, кто-то писал портреты или пейзажи. Вот иностранные языки женщины знали плохо. Также дочерей высшего общества никто не обучал готовке и заботе о доме, зато матери наставляли дочерей в том, как вести себя с прислугой.
Я заметила совсем немного различий с нашими обычаями, кроме одного, ярко бросившегося в глаза. Если у нас мужчины имели немного больше прав, нежели женщины, то в Сааде девушка без мужчины жить практически не могла. Чуть ли не на каждый шаг необходимо получать одобрение и разрешение главы семьи. И этот глава всегда мужчина.
Жизнь в Сааде прельщала всë меньше. Это туда меня хотел отправить отец?
– А собирается ли Сир в Саад? – вслух спросила пустоту, задумавшись, что ждёт, если решить быть с ним.
Я скривилась и захлопнула книжку как что-то противное. Отпихнула еë на дальнюю от себя часть стола и полностью переключила внимание на еду.
В доме было скучно, так что спустя время я вновь уселась на диван.
Завернулась в плед, словно за окном не весна а поздняя осень, откусила кусочек от пирога и запила глотком обжигающего шоколада. На этот раз открывала с первой страницы.
Начало казалось прекрасным, но вскоре еда не лезла в горло. Я уже знала, что в Сааде ниже людей никого нет, но такого поворота не ожидала.
Автор книги описывал свой ужас, когда ему пришлось присутствовать на охоте среди вельмож Саада. Она отличалась добычей. Ею являлись не птицы и не животные, а провинившиеся люди либо мэо. Те, кому была положена смертная казнь, получали шанс на выживание.
Вельможи, кто имел связи и деньги, получали кровавое развлечение.
