Текст книги "Мой бывший враг (СИ)"
Автор книги: Дарья Вознесенская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)
6
Я – идиотка? Или он – идиот?
Ну нет, Каримов идиотом быть не может. А значит…
Ох, черт.
Но я вообще не могу объяснить иначе как своей глупостью тот факт, что я, словно загипнотизированная на определенные действия, выхожу вечером из общежития, и, будучи доставлена молчаливым водителем в ресторан, даже не сопротивляюсь. Более того, наряжена в лучшее платье и накрашена гораздо тщательней, чем обычно.
Идиотка – я.
Сразу это чувствую, когда захожу в обитель денег и роскоши, где у каждого одни только трусы стоят больше, чем все вещи на мне.
И даже среди них ожидающий меня мужчина выделяется. И уже дорос в моих глазах из паука в росомаху. Уникальное животное, способное преследовать свою жертву много часов даже по глубокому снегу или на врага много большего размера запрыгнуть – и рвать тому холку, пока кровью не истечет.
И это не комплимент.
Он вводит меня в ступор. Илья черт его подери Демидович. Своим непонятным поведением. Способностью уничтожить всех и вся на своем пути… я ж ему не попалась? Правда? Просто фактом своего существования.
И… очаровывает.
Мужчины и прежде внимание на меня обращали, но им хватало одного отказа, чтобы самоустраниться.
В отличие от них Каримов даже не спрашивал.
И может именно поэтому я сижу с ним на свидании.
По другому назвать это действо было сложно – столик в углу на двоих, свечи, вкуснейшие блюда и мягкая музыка. Хорошо хоть букет не подарил – я бы точно его выронила в ожидании крика «стоп, снято!».
Нереальность, помноженная на недоумение – вот что я могу сказать о происходящем. Опасность, помноженная на привлекательность – вот что о мужчине напротив.
Смущение, усиленное неловкостью…
А это я.
Каримов не отчитывает, не воспитывает и не пытается выдать ценные указания, вопреки обещаниям. Напротив – немного шутит, немного советует, много расспрашивает о моей жизни и учебе и уж точно не чувствует себя не на своем месте. Это и сбивает с толку. И я, в конце концов, не выдерживаю.
– Илья Демидович, – откладываю вилку, все равно толком не могу проглотить не кусочка. – Зачем все это?
– Что? – его лицо принимает привычно насмешливое выражение.
– Водитель, ресторан, ваше общество, – объясняю терпеливо, хотя, уверена, он все понимает. – Для роли любовницы я слишком молода и неопытна, для симпатии всей вашей жизни – уже вы слишком спокойны и далеки. Даже для извращенного наказания все это как-то странно…
– А для красивой девушки ты слишком разумна… и неуверенна в себе, – он улыбается лишь глазами, но это такая улыбка, что… ух. – Я уже достиг того положения, что могу пригласить провести со мной вечер ту, кого мне приятно видеть и с кем мне нравится общаться. Даже если по каким-то параметрам это и выглядит странно.
– «Пригласить»? – не могу сдержать иронию. – У меня возникло ощущение, что меня просто засунули в это кресло, предварительно изъяв из коробки.
– А у меня возникло ощущение, что ты не против, – он откидывается назад и осматривает меня удовлетворенно. – Тебе явно приятно мое общество, а мне, определенно, нравится твое присутствие.
– Попробовала бы я сказать, что не нравится… – ворчу.
– А ты попробуй, – подается вперед рывком.
– Вы пытаетесь сбить меня с толку?
– И не только это.
– Но…
Заче-ем?
В тот момент я еще не знаю, что это будет самый частый вопрос в наших отношениях.
Общение продолжается в том же духе, и меня, как ни странно, заводит в хорошем смысле. На самом деле, если расслабиться и начать получать удовольствие – а в моем случае просто забыть, кто он такой и что я здесь делаю – у меня почти первое и почти идеальное свидание в жизни.
Просто первым его назвать сложно – были в моей жизни и мальчики, ожидающие у памятника, и цветы, и даже прогулки по парку.
Считать идеальным мешает тот факт, что я уже заранее дала себе зарок, что с этим человеком нам не по пути.
С ним слишком тревожно. И он вызывает во мне какие угодно эмоции – от паники до восхищения его уверенностью и мыслями – кроме увлеченности. Я просто не могу себе позволить увлечься! А для Каримова этот вопрос так и не стоит. Он, как и объявил, делает все, что хочет, берет все, что ему покажется привлекательным. Вот только я не согласна.
Вечер заканчивается быстро, а потом меня подвозят до клуба. Я захожу туда с независимым видом – даже если кто из сотрудников и увидел, с кем я приехала, смущения своего показывать не собираюсь.
Но оглядываюсь в ту ночь поминутно, вдруг он снова появится?
Обходится без потрясений. Как и в сонное воскресенье. А в понедельник происходит то, что становится началом целой цепочки событий, круто меняющих мою жизнь.
7
– Ну ты и дрянь!
Я ошеломленно поднимаю голову от конспекта и фокусируюсь на своей однокурснице, Юле.
До меня как-то не сразу доходит, что она говорит. Проспала все воскресенье почти, а потом полночи не могла уснуть. Так что на лекции прибежала в последний момент и чувствовала себя слегка пришибленной.
Хмурюсь, глядя на воинствующую девицу:
– Ты чего кинулась на меня, Юль? Или это модное приветствие?
– Другого ты не заслуживаешь!
– С ума сошла? Я тебе чего плохого сделала? Может сначала расскажешь, а потом с оскорблениями бросаться будешь?
– А то ты не понимаешь!
– Не понимаю, – смотрю на нее недоумевающе. Глупость какая – ну что за разборки?
– А то, что нас вышвырнули из клуба из-за тебя, ты не считаешь важным? Или что Антона избили?
Кажется, я слышу звук упавшей челюсти.
Своей.
Я и правда не видела однокурсников в клубе после инцидента с парнем, но я была уверена, что они продолжили гулянку. Впрочем, если Антон начал что-то кричать и доказывать, то секьюрити могли решить по-другому… они довольно быстро выставляли всех, кто мог нарушить покой большей части гостей. Но избить?
– С чего ты решила, что я имею к этому какое-то отношение? – продолжаю хмуриться. – Юль, я там официанткой работаю, а не царицей, не раздаю указаний службе безопасности, кого оставлять, а кого выпроваживать. Значит у них была причина…
– Значит у них была жалоба от твоей не-царской задницы, – передразнивает меня девушка.
– Не было ничего, – поджимаю губы. – И что избили – я тебе не верю. Бред какой…
– Нет, ну ты посмотри, она еще и отпирается, – с глумливым восхищением протягивает девушка и нависает надо мной.
– О чем речь? – рядом с Юлей вырастает Анжела.
– У своей подруженьки – сучки спроси, – девушка презрительно встряхивает волосами и уходит.
– Что это с ней?
– Не понимаю ничего сама… – качаю головой. – Утверждает, что их вывели из клуба, а Антона побили – я имею в виду тот клуб, где я работаю. Но это бред…
– Так, а вот сейчас поподробней, – Анжела бесцеремонно усаживается рядом. И я пусть не слишком горю желанием, но пересказываю ей произошедшее, не упоминая Каримова.
– То есть он к тебе подкатил по-жесткому, ты отказала, а потом все и произошло? – качает головой. – Точно бред – что-то они придумывают. Ты не беспокойся – потрындят и успокоятся.
Только этого не происходит. К концу дня, кажется, эту историю знает уже каждый на курсе – причем приправленную интересными подробностями, имеющими еще меньше отношения к действительности, чем сама история – потому что на меня косятся, тыкают пальцами и пару раз я слышу ругательства в спину.
А на следующий день приходит Антон – и правда с огромным фингалом. И я не выдерживаю – подхожу к нему и шиплю:
– Ты чего устроил, а? Что за глупости рассказал?
– А в чем глупость? – смотрит на меня нагло и усмехается.
– Это месть такая? За то, что ты нажрался и наговорил мне? Или ты головой стукнулся? Ты же прекрасно знаешь, что лжешь…
– А в чем лгу? – он зло прищуривается. – В том, что ты предпочитаешь ноги раздвигать перед кем-то побогаче и постарше?
– Ч-чего?
– Я ведь видел. Приходил в субботу к общежитию – поговорить хотел, идиот. Или та машина не твоего любовника?
– Тебя моя жизнь с чего вообще касается? – шиплю. – И даже если меня кто и забирал – это что, преступление? Дает право извращать произошедшее в клубе и обвинять меня непонятно в чем? Что за мелкая месть, Волков? Еще и лицом своим расцвеченным трясешь, хотя, судя по виду фингала, ты просто упал им в грязь…
– Ну тогда мы с тобой теперь на одной позиции, не так ли?
Ш-шш.
Машу рукой на идиота и отхожу подальше, потому что пытаться ему что доказать или правды добиться не представляется возможным. Идиот и есть. А я… да переживу все это. Большой потери от того, что я не общаюсь с однокурсниками, не будет – я и раньше с ними не общалась.
Хотя неприятно. И противно. И вахтершам, такое ощущение, что-то кто-то нашептал – потому что не только в институте на меня косятся, но и на проходной. Только я быстро приучаю себя не замечать эти глупости. Сплетни? Слухи? Косые взгляды и смешки ударами в спину? Скоро они об этом забудут. И я забуду…
Хотя все равно чувствую какую-то неловкость, что ли, и желание выяснить подробности, когда прихожу в выходные на смену. Делаю все что положено, а потом решаю таки обратиться к Чернову, который отвечает за охранников – он мне всегда казался нормальным мужиком. И пусть мой вопрос по поводу произошедшего в субботу покажется ему странным, я не могу его не задать. Конечно, он может начать выгораживать своих сотрудником, но что-то мне подсказывает – если бы Антону и правда кто из «наших» набил морду, он бы первым делом маменьке и папеньке побежал жаловаться и в полицию, а не срывал на мне свою злость.
Предупреждаю девчонок, что отойду ненадолго, а сама ныряю в подсобные помещения, довольно сильно контрастирующие с блеском и богатством основных залов. Если бы кто пришел со стороны, то и не понял бы, что уже в ночном клубе – выглядит все это так же скучно, как и любой офис средней руки. Видимо потому, что службы здесь расположены «скучные» – от бухгалтерии до прачечной.
Вне этого пространства только комната персонала, она возле кухни, да кабинет управляющего, по роскоши не уступающий убранству клуба. Это сделано для того, чтобы не стыдно было звать самых почетных гостей.
Закуток, где сидит служба безопасности – в конце коридора. Дохожу туда быстро, но пока решаюсь постучать в полуоткрытую дверь, вдруг слышу голос самого главного, начальника Чернова – довольно неприятного дядьки, к которому точно не стоит подходить ни с какими вопросами. Особенно когда он раздражен…
– Вы обещали заплатить мне, – шипит он невидимому собеседнику, – я все какие надо записи стираю согласно договоренностям, но что-то вы не спешите раскошелиться…
– Да все будет, – сердитый голос я вдруг тоже узнаю. Андрей Павлович, совладелец собственной персоной. – Ты пойми, деньги большие, но я их еще надо обналичить грамотно.
– Постоянно это слышу! Поторопитесь, если не хотите, чтобы Каримов узнал о махинациях…
Пятиться назад я начинаю еще раньше, но последние слова успеваю услышать. И зажимаю себе рот руками, чтобы не ойкнуть.
Тихонько доползаю задом до середины коридора, а потом резко разворачиваюсь, но не бегу, а иду спокойно и совершенно независимо, будто мне есть что здесь делать.
Черт, вот что это было? И как теперь забыть об этом? Не хочу даже вникать!
На фоне открывшегося кусочка совершенно чуждой мне истории с махинациями и обманом компаньонов меркнет даже моя история с Антоном.
– Ты куда подевалась? – Жене лишь бы спросить, мои невнятные оправдания она не слушает. И со скоростью пулемета выдает кучу указаний. Так что услышанное не то что забывается, но проваливается куда-то в глубину под натиском миллиона дел и обычной суетой.
Это повторяется и в следующую смену.
Я уже почти уверена, что мне удалось отмахнуться от того, что я узнала. Кто я такая, в конце концов, чтобы лезть в игры суровых дядек? Мне-то какое дело? Это только в фильмах главную свидетельницу своим телом прикрывает брутальный офицер полиции, в реальности я хорошо если я останусь только без работы. Я могла не так понять, я могу нормальных людей подставить! Да и в самом деле, доносчицей работать не стоит.
И, сто раз убедив себя в этом… в понедельник после пар я почему-то торчу в фойе офисного здания и воюю с администраторами.
И они ни в какую не хотят меня пускать в компанию Каримова, адрес которой я нашла в Интернете.
Смешно, но именно в процессе нашего бурного диалога до меня доходит, что, во-первых, Ильи Демидовича может и не быть сейчас в офисе – мало ли сколько дел у такого человека. А, во-вторых, он сам вбил свой номер в мой старенький телефон – и в голову тоже вбил – и я могла просто позвонить.
Так что я готова сдаться. Даже хочу этого – теперь моя совесть, которую не заткнул даже инстинкт самосохранения, чиста, хоть я ничего не рассказала. Попыталась же?
Начинаю отступать, когда слышу сзади недоуменное:
– Майя? Я твои волосы еще от входа заметил. Ты здесь по какому поводу?
– К вам, Илья Демидович, – вздыхаю. – А меня не пускают.
Не удерживаюсь – ябедничаю. А посмотреть на него боюсь. Да, у меня уважительная причина, чтобы появиться здесь, но я – девочка в джинсах и кроссовках, официантка в его клубе, а он… Он как-то слишком резок и роскошен для реальной жизни.
– Что ж, я рад, что первый человек, которого я вижу по возвращении из командировки – ты, – улыбается одним уголком губ и берет меня под локоть. – Идем.
Я робею. А потом мысленно прошу всех богов, которые вообще существуют, чтобы в лифт мы зашли не одни. Компания Каримова находится на предпоследнем этаже, значит…
Мои молитвы не услышаны. Потому что мы в замкнутом пространстве вдвоем, и я почему-то слишком остро чувствую его молчаливое присутствие рядом.
Хочется спросить, может у него простуда или аномально повышенная температура тела – вот почему от него жар исходит? – но я предполагаю, что вместо вразумительного вопроса смогу сказать только что-то вроде «пш-ш». И хорошо, что он не видит моего лица – я опускаю голову и волосы скрывают его завесой.
Щеки горят…
На выходе на нужном этаже к нему тут же спешат несколько мужчин в костюмах, но он сообщает, что примет их позже, и лично провожает в свой огромный кабинет.
Не могу поверить – я сама и добровольно пришла в его логово…
Каримов уверенно садится в хозяйское кресло, а я осторожно присаживаюсь на край стула для посетителей с журнальным столиком сбоку. Секретарша, остроносая женщина средних лет в уродливой юбке, приносит нам кофе. И я удивляюсь, что мужчина попросил для меня крепкий, с каплей молока и половиной ложки сахара… мысли читает, что ли?
А потом вспоминаю, что уже заказывала такой, в ресторане.
Он запомнил?
Это удивляет еще больше. И пугает, что уж там. Если он запоминает даже такие мелочи…
– А я думала у таких бизнесменов как вы в приемной по меньшей мере мисс Мира, – пытаюсь неловко завести разговор, но замолкаю под пронизывающем взглядом. В нем есть немного тепла… но больше игл, которые препарируют мой мозг.
– Ты пришла обсудить со мной секретаршу?
– Нет, – отвожу взгляд. – Других работников ваших… и не только работников.
Хищник из состояния вальяжной уверенности мгновенно перетекает в положение готовности к прыжку.
Я сглатываю.
И сбивчиво пересказываю, что узнала.
8
Каримов
Почти каждый день я вижу людей, которые незаметно, как они думают, подбираются ко мне ради выгоды. Льстят, лебезят и показывают себя с лучшей стороны.
Или просто хотят – женщины. Кому-то из них достаточно пары оргазмов и самого факта, что сумели попасть в мою постель, другие мечтают о моем превращении из мужика, которому интересны деньги и секс, в мужика, который все деньги вдруг отдаст той, кто этот секс дает.
Вокруг много людей, которые хотят меня обмануть.
Тех, кто пытается вызнать что-то про мой бизнес и тех, кто делает вид, что счастлив «просто» дружить.
Гораздо меньше тех, кто просто честно работает, зная, что по их делам у них будет и заработок, и кто искренне видит во мне прирожденного лидера, способного затащить их на Эверест.
Многие, я чувствую, бояться, другие – ненавидят, считая меня зазнавшимся ублюдком. И слишком везучим, да. Эти еще и завидуют, даже не пытаясь при этом оторвать свой зад от стула и рискнуть потерять все – хотя бы раз – чтобы получить также много, как я имею по их мнению.
Но я, кажется, никогда не видел человека, который хочет меня… спасти. И не потому что обязан по должности или договору.
Я редко теряю дар речи – но сегодня такой день.
Смотрю на взволнованную девочку в подростковой одежде и поверить не могу, с чем она пришла ко мне, а главное, какие чувства за этим стоят.
Серьезно? Благородство в наше время? От куколки с прозрачными глазами и россыпью веснушек на маленьком носике? Внутри даже екает что-то от сожаления, что я на нее поспорил. Все с тем же Андреем. Что ж, ему теперь не до спора будет…
Тогда, в кабинете, он вдруг предложил мне выяснить, как быстро рыжая, на вид такая невинная и честная, попадет в мою постель – и сколько мне придется приложить для этого усилий.
Я был уверен, что не так уж много. Андрей настаивал на обратном… Хотелось послать его – уж слишком выглядел азартным и увлеченным этой идеей – но дело-то было в том, что она и правда меня зацепила. И я действительно – не в качестве предмета спора – достаточно хорошо представлял её рядом с собой.
На ночь, неделю, месяц – не в этом суть. О таких вещах я не думал.
В ней чувствовалась порода и скрытая сексуальность – не зря же к ней притягивало и придурка из ее университета, и моего помощника, даже компаньона моего. Всем хотелось дотронуться до бутона и посмотреть, как тот отреагирует.
Интересно, если бы не длительная командировка, в какой стадии находились наши отношения? Хм, а ведь даже новости, которые мне принесла одна маленькая пчелка, не сбили меня с настроя я только уверился, что с рыжей мне будет… хорошо.
А с Андреем решу вопросы. Не сию секунду, конечно – я все перепроверю. Аккуратно сделаю. Разберусь, что именно скрывает мой партнер и какие договоренность полетели к херам из-за его жажды быстрой наживы.
– Спасибо, Майя, ты просто… золото, – говорю мягко и дотрагиваюсь до ее руки, наслаждаясь смущением девушки. – Я надеюсь, ты никому не сказала об этом?
– Нет!
– Умница. Важно, чтобы тебя не зацепило.
– П-почему важно?
– Потому что ты мне нужна…
– Я не буду шпионить! – вскакивает и руками всплескивает. Смешная… Только мне не смешно – мой внутренний зверь снова делает на нее стойку, и мне стоит больших усилий не напугать её своими желаниями.
Всему свое время.
Но и лгать я не планирую – ей следует привыкать к моей прямоте.
– Мне не нужна шпионка, – хмыкаю. – А вот в тебе я заинтересован.
– В качестве кого?
– А давай проверим? – уже откровенно улыбаюсь. – Как далеко мы сможем зайти?
Смотрит на меня широко распахнутыми глазами, а ротик удивленно приоткрыт.
То еще испытание для взрослого мужчины.
Медленно встаю:
– Для начала мы поужинаем… скажем так, в среду. В одном очень необычном месте – и не вздумай отказываться, я хочу поблагодарить тебя за информацию, которая, возможно, спасет мой бизнес. А потом…
– Потом… – смотрит на меня завороженно.
– Может быть я сумею убедить тебя, что не так плох, как тебе кажется, – подмигиваю.
Насуплено пыхтит. Еще и умудряется пробормотать себе под нос, глядя куда-то в пол:
– Я вас плохим не считаю.
– Тогда почему боишься?
Замирает.
Раздумывает?
– Потому что я не понимаю, кто вы и как себя с вами вести, чтобы не… пропасть, – почти шепотом.
И я не выдерживаю. Хочу обнять эту рыже-золотую, которую уже воспринимаю своей, но пока только смеюсь, что случается тоже редко.
– Во всяком случае честно. Виталий заедет за тобой в шесть. И сейчас отвезет тебя… Не спорь!
– Ладно, не буду, – она явно хочет поспорить, но… тоже себя сдерживает.
Не знает как себя вести со мной?
Ну-ну.
Пожалуй, она-то как раз и знает.
Я набираю водителю, а потом сажусь в кресло и прикрываю глаза, обдумывая сложившуюся ситуацию.
Уже не связанную с Майей.
Не нравится мне все это. Одновременно во многих сферах, которыми я занимаюсь, происходят косяки. То сделка сорвется, то на производстве саботаж, то еще что. Всегда ведь старался разными областями заниматься – чтобы случишь что в одной, другими подпитать, пока смысл имеет. И тут кто-то умный по всем фронтам наступает. Чего хочет? Отбить все? Так забрать одно – а вот удержать трудно будет. Там многое на меня завязано…
На зазвонивший телефон я смотрю с неудовольствием. Но когда вижу имя абонента ругаться передумываю. Мальховский не будет звонить просто так. Значит сумел найти что-то по моему вопросу, хотя я обратился к нему всего неделю назад после некоторых колебаний – никогда нельзя быть уверенным, что он не работает с моими конкурентами как раз в это время.
Но у него самый обширный опыт и связи из всех, кого я знаю лично. А еще он мой должник, и есть шанс, что будет работать над моей проблемой до упора, чтобы избавиться от долга. Иногда такие отношения надежней, чем самые крепкие союзы.
– Встретимся? – Мальховский времени не тратит на приветствия. В другой жизни мы бы подружились только даже поэтому.
– Сегодня?
– Можно.
Договариваемся о месте и времени, и я забываюсь в делах.
А вечером, в отдельном кабинете ресторана, выслушиваю внимательно все, что он нашел. Нет, пока я не знаю кто стоит за всеми срывами, но и то, что мне рассказывает мужчина, уже больше чем то, что смогли найти мои специалисты за два месяца.
Задумываюсь.
Информация меня не радует, но от нее хотя бы можно отталкиваться – что уже неплохо.
– Как думаешь, что со всем этим дерьмом можно сделать?
– Есть разные пути – какой хороший не скажу даже я, – мужчина пожимает плечами. – Но можно начать пока с малого – как ты относишься к тому, чтобы жениться?
