Текст книги "Дьявол в Огайо (ЛП)"

Автор книги: Дарья Полатин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

– Если хочешь, я могу показать тебе свой корм (прим.: игра слов: feed – новостная лента и корм), – предложила я.

– Для скота? – смущенно спросила она.

Эмм, нет, не для скота, ответила я мысленно.

– В Инстаграм, – пояснила я. – Просто фотографии, сделанные на телефон, но я их там выкладываю.

Мэй выглядела так, будто не совсем понимала смысл сказанных мною слов.

– У тебя он есть? – спросила я, – Инстаграм?

Она отрицательно покачала головой, озадаченная беседой. Как она могла не знать про Инстаграм?

– У тебя есть телефон? – осмелилась спросить я.

– Нет, – ответила она, – мне не разрешали.

Ничего не понимаю.

– Тебе не разрешали пользоваться телефоном или интернетом? У тебя ведь есть телефон для экстренных звонков, да?

Мэй отрицательно покачала головой.

– Почему?

Мне нужно докопаться до сути.

Мэй на мгновение задумалась, как это объяснить.

– Людям в моем городе это не очень нравилось.

– Что?

– Технологии.

Она заявила это так, как будто не любила технологии нашего сумасшедшего мира.

Я сделала несколько шагов вверх по лестнице.

– Ты сектантка?

– Нет, – ответила она, – просто у нас был свой собственный путь в жизни. Люди говорили, что нам это не нужно.

– Если у вас не было телефонов и прочего, как же люди поддерживали связь?

Мэй пошаркала подошвами своих пурпурных ботинок от «Мэри Джейн» по цементу. Я поняла, что они новые. Где она взяла новую обувь? Это мама купила их ей?

– Люди в основном собирались в церкви. Или в школе, – пробормотала Мэй.

Школа? Что это было, «Маленький домик в прериях»?

–Что это за церковь? – поинтересовалась я, выуживая информацию. – Епископальная?

– Не совсем, – ответила Мэй, – у нас… было нечто свое.

– Как так?

Она ничего не ответила.

Я присоединилась к Мэй на верху лестницы. Даже теперь, даже когда мы стояли на одном уровне, она все равно была немного выше меня. Хотя до сих пор она была довольно тихой и мягкой, стоя рядом с ней у меня появилось странное чувство. Что она намного сильнее, чем кажется.

– Город был старомодным или что-то вроде того?

– Да, наверное.

Интересно, что сделало меня такой смелой: уверенность после собеседования или все-таки кофе?

– Почему? – надавила я.

Она задумалась на некоторое время, а потом в конце концов сказала:

– Они долгое время вели дела определенным способом, поэтому просто продолжили начатое.

– Например?

Не успев получить дополнительную информацию, я услышала знакомый голос:

– Я думал, ты мне напишешь!

Я обернулась и увидела Айзека, выбегающего из здания.

– Как прошло собеседование?

Я выдавила из себя улыбку.

– Хорошо! – едва удалось выговорить мне.

– Твоя мама нашла тебя? Она искала тебя с…

Подойдя ближе, он заметил Мэй.

– Ней, – заявил он.

Он некоторое время рассматривал Мэй, а потом представился:

– Я Айзек.

Мэй, казалось, застыла и поздоровалась с ним, вяло кивнув.

– Это Мэй, – сказала я Айзеку, не зная, что еще добавить.

– О-кей...

Он уставился на меня. Он понимал, что я не рассказываю ему всю историю, а ему не нравилось находиться в неведении.

Мне нужно было ему сказать хоть что-то.

– Она…поживет у нас несколько дней, – объяснила я.

Я хотела бы рассказать ему больше, но не хотела показаться Мэй невежливой.

Айзеку этой информации было недостаточно.

– Ну что ж, – сказал он, слегка взмахнув волосами – ты на последний автобус?

– Мама заедет за нами.

– Круто.

Он повернулся и практически побежал вниз по ступенькам, явно раздраженный.

– Я позвоню тебе позже! – закричала я ему вслед, – Обещаю!

Он ничего не ответил. Я почувствовала себя дерьмово. Было понятно, что Айзек недоволен мной. Он был моим лучшим другом, а я заставила его чувствовать себя ненужным из-за Мэй. Конечно, он переживет это, но эта девушка только появилась в моей жизни, и уже все разрушала. Рациональная часть меня понимала, что это не ее вина.

Но в какой-то степени это было именно так.

Глава 14

ОБЛАСТНАЯ БОЛЬНИЦА РЕМИНГЕМА, ТРАВМАТОЛОГИЯ

КОНФИДЕНЦИАЛЬНОЕ ДЕЛО

Дата: 12 сентября 2004 года

Имя пациента: Джозеф Траума

Возраст: 10

Краткий обзор:

СИМПТОМЫ: Широкие порезы на спине ребенка. Пятиконечная рваная рана в форме звезды в центре спины, с кругом, охватывающим звезду, направленную вниз. Множественные слои рубцовой ткани под ранами, свидетельство неоднократного насилия.

ЛЕЧЕНИЕ: Пациент отказывается принимать жидкости, твердые вещества или лекарства, получил экстренное лечение для лечения боли и антибиотики внутривенно. Запланирована восстановительная операция по пересадке кожи.

РЕЗУЛЬТАТ: На стадии подготовки пациента к операции родители попытались забрать ребенка. Вмешались службы защиты детей, и суд вынес решение по этому вопросу. Однако ребенок исчез из больничных помещений, и после полицейского расследования семью обнаружить не удалось.

 ОБЛАСТНАЯ БОЛЬНИЦА РЕМИНГЕМА, ТРАВМАТОЛОГИЯ

КОНФИДЕНЦИАЛЬНОЕ ДЕЛО

Дата: 30 апреля 2009 года

Имя пациента: Генриетта Траума

Возраст: 12

 Краткий обзор:

СИМПТОМЫ: Пациентка прибыла в крайне тяжелом состоянии, с многочисленными рваными ранами на спине и кровотечением из рук и ног. Пациентка получила обширную физическую и эмоциональную травму, включая возможное сексуальное насилие. У пациентки проявились признаки множественного расстройства личности.

ЛЕЧЕНИЕ: Психиатрическое лечение, болеутоляющие препараты, антипсихотические лекарства.

РЕЗУЛЬТАТ: После обращения за медицинской помощью пациентку планировалось отпустить под опеку дяди с учетом продолжения психиатрической помощи. Перед выпиской пациентка покончила с собой.

Сюзанна смотрела на документы. Хотя она никогда не знала настоящих имен пациентов, она живо помнила два случая много лет назад. Оба ребенка подверглись жестокому обращению.

Она просмотрела папки и, хотя не смогла найти место рождения девочки, обнаружила, откуда мальчик: из Тисдейла. И у него на спине была вырезана пентаграмма, как у Мэй.

Должно быть Тисдейл, это тот же город, откуда приехала Мэй.

ТУК-ТУК.

Сюзанна закрыла папки с делами и подняла глаза. В дверях стояла Джоанна Монтесито, администратор больницы. Сюзанна быстро спрятала документы под бумагами на столе.

– Могу я увидеть вас в своем кабинете, доктор Матис? – спросила Джоанна.

Сюзанна улыбнулась своему боссу, зная, что у нее нет выбора.

– Конечно.

* * *

– Недопустимо, – заключила Джоанна, сидя напротив Сюзанны, теперь уже в кабинете администратора, который был морских и зеленоватых оттенков. Это, в сочетании с флуоресцентными лампами, бросало мрачный свет на маленькое помещение.

– Доктор Матис, такого просто не бывает. Знаете, к чему это может привести?

– Здесь было небезопасно, – возразила Сюзанна, складывая руки на груди.

– Небезопасно? – усмехнулась Джоанн. – Посмотрите, как безопасно, когда руководство больницы узнает, что один из наших сотрудников забрал домой пациента! Вы же знаете, что у них уже есть психиатр. Вы хоть представляете, с какими сокращениями бюджета я имею дело? Я пытаюсь удержать от сокращения целые отделы.

– Знаю, и мне очень жаль, – сочувствовала Сюзанна, чтобы успокоить ее, – однако, я зарегистрирована как патрон. И я получила одобрение судьи по этому делу.

– Но вы забрали ее домой до того, как получили разрешение!

Сюзанна избегала смотреть в глаза Джоанне, когда та говорила правду.

– И есть разрешение или нет, – продолжала Джоанна, – вы были лечащим психиатром пациента.

– Я передала ее лечение доктору Бреннеру, – возразила Сюзанна.

– Предварительно не посоветовавшись со мной!

Сюзанна кивнула.

– Я... прошу за это прощения. Это было необдуманно. Пришел этот мужчина, и он угрожал. Мне нужно было принять решение и позвонить судье.

– Я действительно не одобряю.

Джоанна потянула за нижний край пиджака цвета фуксии. – И, – продолжал администратор.

– И, – повторила она для пущей выразительности, – вы вступили в контакт с посетителем неподобающим образом.

–Неподобающим образом? Что я должна была сделать, выписать ее к нему? Он явно угрожал мне и Мэй.

– Очевидно, нет, вы не должны были подпускать его к пациенту, и вам следовало позволить охране разобраться с этим.

– Я бы так и сделала, будь Джерри в здании, – защищалась Сюзанна, повышая голос.

– Не надо терять самообладание, – предупредила Джоанна. – Мы должны следовать протоколу.

– Я следовала протоколу.

Сюзанна наклонилась вперед.

– Вы знаете, что ее порезало несколько человек? На спине?

Джоанна не смотрела ей в глаза.

– Девочка подверглась насилию. Серьезному. Ей небезопасно возвращаться домой.

– С этим никто не спорит, – согласилась Джоанна. Мы просто должны принять определенные меры предосторожности.

– Например не отправить Мэй в детдом, где она будет вместе с дюжиной других девочек. Или дать этому ребенку шанс пожить. Такие меры предосторожности, как держать ее в безопасности от жестокого мужчины.

Сюзанна вздохнула, чтобы успокоиться.

Джоанна положила ладони на стол.

– Послушайте, все мы стараемся заботиться об интересах пациентки и каждого в этой больнице. Я понимаю вашу заботу о девочке, – продолжала она. – Но вы ступаете на опасную территорию. Совету психиатров понадобится объяснение, – предупредила она.

Сюзанна встала и взяла карамель из стеклянной тарелки на столе.

– Я знаю, что делаю.

Она сунула конфету в рот и направилась к двери.

– Вы не сможете спасти всех, Сюзанна

Но Сюзанна уже ушла.

Глава 15

В тот вечер я пыталась узнать у мамы, почему Мэй будет ходить в мою школу, но она сказала, что сейчас слишком занята, чтобы говорить об этом. Мама сидела за кухонным столом и корпела над рабочими файлами.

Я болтала по видео чату с Айзеком. Он все еще сердился на меня, но свою вину за то, что не говорила о Мэй раньше, я искупила тем, что выслушала всю его речь в поддержку аннулирования участия «Единых Граждан» в дебатах. А еще я пообещала посмотреть материалы холодной войны с СССР для нашей презентации по обществознанию.

Потом я рассказала ему все, что знала о Мэй, чего было не так уж много. Его заинтриговало, что она была из городка, который ассоциировался с Сатаной.

– Я знаю, что ты не любишь разговаривать с незнакомыми людьми, но тебе нужно получить хоть какую-то информацию от этой девушки, – настаивал он. – Устрой ей допрос с пристрастием.

Думаю, он прав.

– Все еще раздражает, что она живет в моей комнате.

– Ты же сказала, что она, вероятно, уедет к концу недели, – сказал он.

Но этого не случилось. Мама сказала нам, что Мэй останется здесь всего на несколько дней, но сегодня пятница, и она явно не собирается уезжать.

Дома я, в основном, держалась особняком. Новость о том, что Мэй, возможно, была последовательницей сатанинского культа, напугала меня. Я хотела расспросить Мэй о том, на что она намекала, но каждый раз, когда мы оказывались рядом, казалось, какая-то внешняя сила, прерывала нас еще до того, как она успевала что-то рассказать.

Хелен и Дэни жили в своих собственных мирах: Дэни получила главную роль в «Ужасном», а Хелен полностью поглотил сезон хоккея на траве. Папа был занят происходящим у него на работе. Кажется, никого в моей семье не заботило присутствие Мэй. Для них она была просто девушкой, которой наша семья взялась помогала в течение нескольких дней.

До сих пор я избегала решения вопроса портретной съемки и интервью Мэй для колонки «Люди, о которых вы не знаете». Себастьян дал нам несколько недель, чтобы закончить первую колонку. Я продолжала убеждать себя, что попрошу ее сфотографироваться завтра, но постоянно откладывала. Я также пыталась придумать пять вопросов для своей колонки, но Себастьяна не устраивал ни один из них:

– Ты на верном пути, но подумай еще.

Тем временем Мэй следовала за мной по школе, как тень. Я надеялась, что за прошедшие несколько дней всплывет что-то еще о ее прошлой жизни, но Мэй всегда молчала, увлеченная наблюдением за нами.

Люди начали задавать вопросы. Я была благодарна, что стояла так низко на социальной лестнице. Я и так не знала, что делать, когда внимание людей переключалось на меня, а уж подобного внимания не хотела и подавно. Но несколько человек на занятиях спрашивали меня, откуда я знаю Мэй, и почему она ходит со мной повсюду. Я отвечала, что она дальняя родственница мамы, и остановилась у нас на несколько дней. Я знала, что это надолго не удовлетворит любопытство студентов нашей голодной до сплетен школы. Слухи быстро распространяются по тому месту, в котором не происходит ничего глобального помимо футбольных игр, и выяснения, кто с кем встречается. Поэтому я прекрасно понимала, что слухи о том, откуда появилась Мэй, разлетятся так же быстро, как разгорается лесной пожар.

Так как была пятница, я надеялась, что если залягу на дно до конца дня, большой футбольный матч на выходных против соперника нашей школы отвлечет людей, и, возможно, Мэй покинет нас к понедельнику, и мне не придется отвечать на какие-либо вопросы.

Но потом случилась Словесность.

Мисс Рэмзи бессвязно говорила о «Гордости и предубеждении», о репутации и социальных конструкциях сельской Англии девятнадцатого века.

– Ладно, ребята. Давайте проведем небольшой опрос!

Двадцати с хвостиком лет учительница отхлебнула уже из третьей по счету диетической колы.

– Поднимите руку, те, на чью жизнь повлияли социальные компоненты.

Несколько человек неуверенно подняли руки.

Учительница в меховых сапогах прошла через проход между партами. Немного переусердствовала с гардеробом, подумала я, учитывая, что на дворе был только сентябрь.

– Да ладно, ребята, социальные компоненты. Они важны, ведь так? Кто с ними сталкивался?

В конце концов, руки подняли все.

– Так-то лучше! – обрадовалась она.

А потом Мисс Рэмзи посмотрела на Мэй, которая сидела в дальнем углу комнаты.

– Итак, Мэй, как социальные компоненты повлияли на твою жизнь?

Лицо Мэй побледнело. Ее еще ни разу не спрашивали на уроках. Казалось, большинство учителей давали ей время приспособиться. Но я предположила, что Мисс Рэмзи интересовалась Мэй так же, как и все мы, и использовала этот вопрос, чтобы узнать больше об этой странной, поразительной девушке.

– Повлияли ли на тебя ожидания других людей в социальной среде?– перефразировала вопрос Мисс Рэмзи.

Мэй смотрела на свои пальцы, которыми она теребила волосы. Обычно она собирала их в косу, но не сегодня.

Наконец, Мэй ответила низким голосом:

– Да, – призналась она.

Мисс Рэмзи присела на край стола, выставив на обозрение ноги в короткой юбке.

– Как это отразилось на тебе? Не могла бы ты привести пример?

Все взгляды были прикованы к Мэй. На ней был мой фиолетовый вязаный свитер. Я больше не носила его, потому что он начал обтягивать мой живот и грудь, но Мэй он подходил идеально. Она натянула рукава вниз на ладони.

– Я выросла в очень маленьком городке, – начала она. – Люди говорили о том, что ты делаешь.

Мисс Рэмзи ждала, когда Мэй продолжит. Как и все в классе.

– Это очень распространено в маленьких городах, – подбодрила ее Мисс Рэмзи, пытаясь направить разговор. – Расскажи нам об этом подробнее. Чувствовала ли ты давление на свои мысли и действия? Считали ли ты, что стоит вести себя определенным образом из-за накладываемых на тебя социальных ожиданий?

Мэй на мгновение задумалась, а потом продолжила:

– Ну, ты должна была действовать так, как им нравилось, если не хотела их расстраивать.

Мой пульс участился. Я была в ужасе от того, представляя, что еще Мэй может сказать, и с чем это будет ассоциироваться, а самое главное, как это повлияет на меня. Она скажет им, что родом из города, связанного с культом? Подумают ли люди, что я каким-то образом причастна к этому?

– А где ты выросла? – спросила Мисс Рэмзи, стараясь говорить небрежно.

Мэй глубоко вздохнула:

– Тисдейл, – ответила она.

С другого конца комнаты донеслось хихиканье.

– Тисдейл?

У Джейсона Кесслера была ухмылка на лице. Он был одет в свою личную форму для тренировок.

– Там живут поклоняющиеся дьяволу.

Люди повернулись к нему.

– Мой отец юрист, – гордо объяснял Джейсон классу, который внимательно слушал его. – У него был случай – владелец магазина подал в суд на фермеров за то, что они не доставили оплаченный заказ. Эти фермеры из Тисдэйла. Когда мой отец расспрашивал их, они ссылались на то, что пшеница не растет из-за того, что что их жертву не приняли или что-то в этом духе, совершенное безумие. Они поклоняются дьяволу.

Хихиканье, которое больше походило на нервный смех, раздавалось из разных уголков класса.

– Ладно, Джейсон, довольно.

Мисс Рэмзи попыталась вернуть разговор к рассматриваемому вопросу. Она прочистила горло большим количеством содовой.

– Итак, Мэй, считаешь ли ты какие-нибудь социальные компоненты универсальными?

Мэй на мгновение задумалась, а потом повернулась ко мне:

– Да. Джулс объясняла мне их.

Весь класс уставился на меня. Это правда, я пыталась объяснить Мэй все. Интернет. Социальные сети. Упакованные продукты. Я хотела внимания в школе, но не внимания, связанного со Странной Новенькой. Я на полном серьезе хотела быть невидимкой.

– Так это правда? – вернулся Джейсон к тому, с чего начал. – Вы поклонники дьявола?

– Джейсон, довольно, – вмешалась Мисс Рэмзи, но я могла бы с полной уверенностью заявить, что она хотела узнать об этом не меньше, чем все остальные.

– Что такого, я просто задал вопрос, – фальшиво усмехнулся Джейсон. – Разве мы не должны развивать пытливый ум? – с вызовом спросил он.

Мисс Рэмзи с беспокойством посмотрела на Мэй. Она не знала, что делать.

Мэй пошла дальше и ответила на вопрос, явно надеясь, что это оградит ее дальнейших расспросов.

– Люди… верят в то, что хотят, – просто заявила она.

– Ты веришь в Сатану? Ты поклоняешься дьяволу? – вставил Джейсон.

Мэй сидела неподвижно. В классе было тихо, чего никогда не случалось. Даже Мисс Рэмзи смотрела на Мэй, потрясенная. Наконец, Мэй ответила:

– Нет, я не верю, – сказала она. Затем она решительно добавила, обращаясь к Джейсону:

–Никогда не верила.

Лицо Мэй склонилось к столу, и она что-то прошептала, будто заклинание:

– Они не могут заставить меня, они не могут заставить меня, они не могут заставить меня, они не могут заставить меня…

Я съежилась в своем кресле. Никто не знал, что сказать, даже Мисс Рэмзи.

К счастью, прозвенел звонок. Все с облегчением зашумели и начали покидать класс, стараясь обходить Мэй стороной.

Встав в очередь за обедом, я взяла малюсенький гамбургер с индейкой и булочку с салатом. Но я не смогла устоять перед картошкой фри: иногда была нужна вкусная еда, и сейчас было как раз то самое «иногда». Я взяла со стола специй несколько белых бумажных контейнеров кетчупа. Я знала, что он напичкан химикатами, но по какой-то причине я любила этот сладкий красный соус.

Мэй следовала за мной. Раньше я просто не знала, как с ней разговаривать, но после случившегося на уроке, я уже точно не знала, что ей сказать. Мэй пыталась сблизиться со мной, возможно, потому, что я была единственным человеком, которого она знала, но я старалась сохранить максимальную дистанцию между нами. Однако каждый раз, когда я оборачивалась, она была там, еще ближе, как в той жуткой игре: «Красный свет, зеленый свет».

Когда я отошла от стола с соусами, я заметила, что за столом для волейболисток оставалось место, но нападающая с правого фланга подошла и заняла место. Черт!

Я подумывала о том, чтобы ворваться в аудиторию, где у Айзека проходили дебаты, но мне не хотелось быть рядом с подобной обстановкой. Я обернулась и увидела Мэй, которая двигалась в очереди за обедом, наблюдая за мной. Она быстро отвела взгляд, делая вид, что не смотрит на меня, и заплатила деньгами, которые дала ей мама.

Я озиралась по сторонам, пытаясь решить, где сесть. Других вариантов не было. Можно было бы выйти на улицу, но шел дождь. Лучше сидеть одной, или мне просто сдаться и сесть с Мэй? Ведь люди уже ассоциировали меня с ней…

– А-а-а-а-а!!!

Я развернулась. Джейсон Кесслер, шатаясь, шел по столовой, из его сетчатой майки сочилась красная жидкость.

– Она пыталась убить меня! Дьяволица пыталась убить меня!

Он показывал на Мэй, которая замерла в оцепенении, держа поднос с обедом. Джейсон хватался за шею окровавленными руками.

– Я умира-а-аю, – завыл он, и упал на пол. Люди повытягивали шеи, чтобы лучше видеть, заскрипели стулья.

– Я умира-а-аю!!

Вся столовая уставилась на Мэй. Ее лицо было бледным. Она действительно пыталась причинить ему боль?

Внезапно Джейсон поднялся с пола и обратился к таращащейся толпе.

– Спасибо, спасибо, – сказал он, кланяясь, и красный кетчуп, который он намазал на себя, закапал на пол.

Поняв, что сделал Джейсон, все в комнате засмеялись. На лице Джейсона появилась гигантская глупая ухмылка.

Работница столовой с сеткой на волосах подошла и начала убирать весь этот беспредел.

Щеки Мэй быстро побледнели, а потом почти так же быстро стали красными, как кетчуп на майке Джейсона. Люди смеялись, показывая пальцами на Мэй. Она потянула за свитер. Под нижним краем я заметила белую повязку. Должно быть, это моя мама помогла сменить ее прошлой ночью, потому что они провели много времени в моей комнате за закрытой дверью.

Мэй подняла глаза и посмотрела на меня, умоляя сделать что-нибудь.

Я чувствовала себя ужасно. Я понятия не имела, что делать. Могу ли я чем-нибудь помочь в этой ситуации? И хочу ли я что-то делать?

–Ах ты, маленький засранец! – раздался в столовой властный голос.

Лариса Делиберо, второкурсница-черлидерша и специалистка по минету, подошла к Джейсону. Я слышала, что летом они с Джейсоном некоторое время встречались, но расстались прямо перед началом занятий при обстоятельствах, которые мне были неизвестны. Догадываюсь, все закончилось не очень хорошо.

Лариса толкнула Джейсона под руку и закричала:

– Ты такой придурок!

Джейсон не переставал хихикать, когда Лариса пыталась переключить все внимание толпы на себя. Он вернулся к группе своих друзей, в то время как вся комната теперь наблюдала за Ларисой и Мэй.

Мэй стояла как статуя. Джейсон выдал ее, а теперь еще и Лариса собиралась унизить ее. Я стояла в нескольких футах от нее. И уже подумывала, не помочь ли ей, но будто остолбенела. Несмотря на то, что я пересмотрела множество классических фильмов, в которых другие предпринимали доблестные действия, ради спасения людей, ничто не подготовит к тому, что на самом деле сказать или сделать, в случае, когда подобная ситуация случится на самом деле.

Лариса скрестила руки на своей обтягивающей футболке и внимательно смотрела на Мэй. Которая стиснула зубы, словно пыталась сдержать слезы.

Все в кафетерии уставились на них. Лариса была одной из самых популярных девочек в школе. В ее власти было дать новенькой мгновенное признание, или короновать изгнанницей до конца школьных дней.

Наконец Лариса заговорила:

– У тебя блестящие волосы, – оценила она Мэй. – Что ты с ними делаешь?

– О, – удивленно произнесла Мэй. – Я смазала их маслом.

– Маслом?

Лицо Ларисы сморщилось от отвращения.

Мэй по наивности утвердительно кивнула, вес социальных последствий этой сделки был ей неизвестен. Лариса оглянулась на группу своих друзей за столом, которые сморщили носы в знак солидарности со своим лидером.

– Какое масло?– подала голос Джесси Эррера, игривая кудрявая последовательница Ларисы. Стол, полный болельщиц, смотрел на них, ожидая приговора, который Лариса вынесет новенькой.

– Касторовое, – добавила Мэй почти вопросительно.

Лариса сдвинула свои тщательно выщипанные брови.

Я почти перестала дышать. Не то чтобы я была фанаткой Мэй, но Лариса могла быть довольно жестокой, и если дела пойдут плохо, остальная в школе последует ее примеру. Гнев общества наверняка обрушится и на меня.

Наступило долгое молчание.

– Боже мой, ты должна сказать мне, где его взять! – наконец заключила Лариса. – Мне нужно, чтобы мои волосы были такими блестящими.

Из-за стола болельщиц раздался хор из «точно» и «мне тоже».

Все в комнате, кажется, коллективно выдохнули. Лариса сочла Мэй достаточно крутой, чтобы заговорить с ней, и даже сделала ей комплимент.

– Садись с нами, – настаивала Лариса, беря Мэй под руку, и я заметила, как она почти незаметно вздрогнула, когда рука Ларисы приблизилась к перевязанной спине Мэй.

Мэй не знала, что делать. Она посмотрела на меня, и в итоге сказала:

– Я собиралась сесть с Джулс.

Что было ложью. Мэй знала, что я не собираюсь садиться с ней. Но она решила поделиться со мной своей минутой славы. От ее любезности мне стало еще хуже, потому что я не сделала ничего, чтобы помочь ей.

Лариса в недоумении повернулась ко мне. Уверена, она даже не помнила, как опозорила меня, или что в прошлом году мы вместе занимались алгеброй.

– Я Джулс, – сказала я и для ясности добавила: – Матис.

Лариса оглядела меня с ног до головы. Она показала на платье-свитер в сине-белую полоску, которое я нашла на чердаке. Еще одна вещь из чердачной коллекции бабушки Лидии.

– Где ты это взяла?

– Это винтаж, – выдавила я.

На мгновение у Ларисы замерло сердце, и она задумалась. А потом…

– Круто, – сказала она оценивающе и махнула мне, чтобы я тоже присоединилась к ним.

Мы с Мэй решили подойти к Ларисе и ее подругам-черлидершам.

– Садись сюда, – предложила Кристина Симковиц, высокая, атлетически сложенная блондинка, с которой я два года занималась на уроках естествознания, но которая до сих пор не сказала мне ни слова. Они подвинулись, освобождая нам место за столом. Девушки, которые никогда даже не признавали моего существования, теперь нашли для меня место.

Лариса нырнула внутрь и села рядом с Мэй.

– Ладно, ты должна нам рассказать. Ты выросла в секте, да? Как это странно!

И каким-то образом, просто так, Мэй стала крута.

И, по ассоциации, я тоже.

Вторая часть

Глава 16

И так, что и дьявол и ангельский дух

представляют нам объекты желания,

чтобы пробудить свою способность выбирать

– Руми, «По звуку их голоса»

– ИТА-А-АК, ПРОВЕДИТЕ ЛИНИЮ ПРЯМО ПО КРАЮ ВАШЕГО… (*говорит с акцентом)

– Почему она так говорит? – удивленно спросила Мэй, глядя на уставшую блондинку на экране моего телефона, которая рассказывала о правильном нанесении жидкой подводки для глаз.

– Понятия не имею, – ответила я, поправляя одеяло на кровати.

Я и забыла, какой у меня мягкий матрас, ведь последние несколько недель я жила в комнате Дэни, тогда как Мэй – в моей спальне. Я не возражала против этого: Дэни в основном жила в своем собственном мире, и я начала проводить больше времени с Мэй. Мама сказала, что поиск новой приемной семьи займет больше времени, чем планировалось, поэтому я решила воспользоваться ситуацией. Кроме того, мы с Мэй часто тусовались в школе, так как учились вместе, и было забавно находиться вместе с ней еще и дома. Мэй ввела меня в свою новообретенную популярность с самого начала, что было очень круто с ее стороны, особенно потому, как я не была особенно добра к ней, когда она только приехала. Кроме того, я привыкла быть дома одна, но после того, как однажды утром перед школой Мэй отстояла мой наряд перед Хелен, мне стало нравиться иметь ее в качестве домашнего союзника. И хотя у меня был Айзек, как оказалось, иметь подругу тоже неплохо.

Мы скептически смотрели на экран, пока говорящая голова пробегалась по советам о применении липкой темной жидкости. Я никогда не умела хорошо наносить макияж, но поставила перед собой цель улучшить данный навык, смирившись с фактом, что это, вероятно, мне нужно будет делать всю оставшуюся жизнь. Обычно я не сильно крашусь: хватит и того, чтобы, как говорил Айзек, мои глаза «выделялись», и чтобы я не выглядела как зомби, страдающее от бессонницы.

Что еще более важно, меня никогда не приглашали тусоваться со старшеклассниками, так что это казалось идеальным поводом для моих экспериментов с «прихорашиванием».

Лариса Делиберо пригласила нас на вечеринку к старшекласснице Челси Вифе в эту субботу. Точнее, она пригласила Мэй, и меня заодно. Последние пару недель мы с Мэй тусовались с Ларисой и ее #командой, что, несмотря на мой первоначальный скептицизм, оказалось довольно весело. По настоянию Ларисы мы все вместе пошли в магазин за косметикой. Я не знала, что покупка косметики – это групповое занятие. Обычно этим я занималась самостоятельно в последнюю очередь после похода в аптеку. Но признаю, полезно иметь друзей, которые напомнят тебе, что независимо от того, насколько это в тренде, синяя тушь или розовые тени для век – ужасная идея. Лариса порекомендовала жидкую подводку для глаз, и я купила ее, хотя никогда раньше ею не пользовалась. Мэй спросила меня, как ею пользоваться, но я понятия не имела, поэтому мы обратились к YouTube.

– Может, попробуем? – сказала Мэй, направляясь в ванную.

Обычно я не была склонна к авантюрным действиям, особенно если последствия могут быть ужасными. Глядя на эту опасно густую чернильную жидкость, я вдруг представила, как размазываю ее, она стекает по моему лицу и я не могу пойти на вечеринку, потому что выгляжу как опальная поп-звезда.

Но Мэй, казалось, была взволнована, поэтому я подумала – почему бы не попробовать. Храбрая Новая Джулс.

Мэй нажала на видео, чтобы воспроизвести его заново. До того, как она попала к нам домой, она не пользовалась интернетом, но я научила ее пользоваться им, и она быстро освоилась.

Она попыталась подражать девушке.

– Холодная! – сказала Мэй, прикоснувшись палочкой-аппликатором к веку.

Я рассмеялась. У нее была черная точка на веке.

– Ты можешь это исправить? – спросила она.

Я переживала что могу все только испортить, но знала, что не могу допустить, чтобы она выглядела, как искореженный фильтр SnapChat.

Я перебрала свою маленькую, испачканную пятнами косметичку, и вытащила оттуда обычный карандаш для глаз.

– Давай сделаем этим. Думаю, черный подойдет, – сказала я, поднося его к лицу Мэй. – Ты сможешь немного размазать его и сделать эффект «смоки-айс».

– Значит, будет казаться, будто у меня на веках дым?

Я пожала плечами.

– Это должно выглядеть сексуально.

Глаза Мэй расширились на миллисекунду, но затем вернулись в норму. Она определенно была чувствительна ко всему, что касалось секса. Из того немногого, что мне удалось узнать о ее прошлой жизни, складывалось впечатление, что мир, в котором она выросла, был довольно строгим, даже ханжеским.

– Закроешь глаза?

Я посмотрела на ее безупречную кожу. За те несколько недель, что она здесь, я не увидела у нее ни одного прыщика. У меня они тоже появлялись не так часто, но все же, мы ведь подростки. А ее щеки были естественного розового цвета. Ей даже не нужно краситься.

Осторожно положив одну руку на край ее века, я зафиксировала карандаш. Ее кожа была мягкой. Я поставила кончик карандаша в угол ее века и провела им по линии роста ресниц с большей уверенностью, чем я делала большинство вещей в своей жизни. Все вышло как надо.