Текст книги "Паутина (СИ)"

Автор книги: Дарья Острожных

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

– Вы закончили? – резко спросила Агата у служанок. – Тогда идите!

Она не злилась, просто разнервничалась из-за напоминания о своем положении; ведь дорогие платья, украшения, прислуга и комфорт уже давно стали нормой. Поначалу девушке казалось, что она легко сможет вернуться к прежней жизни и заниматься тем, чему ее научили родители – коневодством.

Воспоминания о длинногривых меарас, их огромных умных глазах и необычайной выносливости даже спустя годы озаряли душу. Агате сильно недоставало буйных скачек в высокой траве и ощущения крепких мышц под мягкой шерстью животного. Ветра, бьющего в лицо, путавшего волосы и мысли, дарующего свободу.

Но была здесь и другая, менее приглядная сторона. Например, вездесущий запах навоза и гниющего сена, клещи, начинающие донимать все живое, как только отступали холода. А также долгие часы, проведенные под снегом, дождем или пекущем солнцем в ожидании, когда разродится кобыла или в заботах о больной лошади.

Порой, когда зимние ночи были особенно холодными, все семейство отправлялось ночевать в загон, чтобы теплом своих тел согреть жеребят; огонь мог напугать взрослых животных, и малыши рисковали оказаться затоптанными. Девушка и сейчас помнила, как коченело ее сердце. Как немели руки, которыми она прижимала к себе маленькую лошадку, чья жизнь ценилась выше ее собственной. Помнила чувство, когда колющий мороз проникал в тело, беспощадно сковывал его, мешал думать и оставлял лишь страх.

Страх не проснуться. Или поутру обнаружить родителей замерзшими насмерть – такое часто случалось, но никто в племени не смел отказаться; выживание людей напрямую зависело от того, скольких здоровых меарас они вырастят.

И чем больше Агата пользовалась добротой подруги, тем чаще к ней приходили мысли о том, что дети воспринимают все проще. Возможно, многие сложности из жизни коневодов ей попросту не запомнились. Эти размышления давили, заставляли бояться нищеты и прислушиваться к словам Эвиты, которая уже не раз предлагала выход.

– Если эльф будет щедрым, – говорила женщина, сунув подруге ларец из малахита и усадив на кровать, – возможно, с другими встречаться и не придется. Нужно будет лишь правильное вложение.

– Я не уверена, что у меня получится.

– Хотя бы попробуй: мой покровитель когда-то был в Ривенделле и уверен, что Лесной принц не оценит нашу охоту, – Эвита села рядом и принялась задумчиво перебирать украшения, – к тому же, он ведь не зря выбрал в провожатые эту парочку – они кого угодно выведут из себя. Тебе нужно просто улыбаться и быть милой.

Достав из ларца ярко блистающий кулон с изумрудом, она приложила его к груди Агаты, но та отстранилась:

– Зачем? Мы же едем на охоту…

– Вот именно – на охоту, – улыбнулась женщина и надела украшение на шею девушки, после чего оттянула ее кружевной воротник и игриво скользнула пальцами по изгибам ложбинки, – и эта маленькая вещица подскажет нашей белой сороке направление.

– Перестань, – засмеялась Агата и едва не уронила шкатулку, – мы ведь так и не узнали, заинтересует ли его это направление.

– Вот видишь, – спрыгнув с кровати Эвита подошла к туалетному столику, – может, тебе еще и делать ничего не придется. Хотя в случае с эльфом я бы не назвала это везением.

– Боюсь, что придется, – серьезно произнесла Агата, – но что-то необычное… для людей…

Ее подруга, высматривающая среди беспорядка нечто, похожее на гребень для волос, замерла. Она будто увидела что-то интересное, а затем резко повернулась и улыбнулась:

– Да нет. Поверь, такие слухи было бы невозможно удержать за пределами Леса.

***

Предстоящая охота на лис весьма обрадовала Леголаса; на его родине пауки уже давно уничтожили всю живность, кроме насекомых и птиц. Эльф с удовольствием предвкушал забытое чувство слияния с дикой природой. Возрождение утраченных инстинктов, помогающих отрешиться от всего и самому превратиться в хищника, разуму которого дано отличать только две вещи – добычу и опасность. Кажется, уже больше полувека минуло с того дня, когда он в последний раз выслеживал животных среди деревьев Лотлориэна. Когда его верный лук и свора псов загоняли зверя под град стрел или в ловушку, если его мех представлял ценность.

Однако происходящее сейчас в лесу Рохана было весьма далеко от этих воспоминаний. Сам принц никогда бы не назвал охотой то, чем он занимался с самого утра. Оказалось, столь ранний подъем вызван отнюдь не серьезным подходом к травле, а отдаленным расположением искусственно посаженного леса – единственного на многие километры вокруг.

Несколько часов верховой езды сквозь огромную равнину, до самого горизонта заполненную одной травой, были щедро приправлены разговорами Маршала из Истэмнета. Он восторженно рассказывал о многообразии животных в лесу, и способах их ловли, не замечая удивленного взгляда эльфа. Леголас сомневался, что такой молодой и низкорослый мужчина, разодетый в сиреневую котту с черными полосами, хорошо разбираться в предстоящем занятии.

Но стоило ему отвернуться или как-то иначе показать свое настроение, как в разговор тут же влезала госпожа Фрея – сестра Маршала. При любой возможности она жаловалась на неудобное седло и долгую дорогу. Но больше всего раздражал ветер, трепавший ее волосы, такого же пепельно-коричневого цвета, как и у брата. Но только уложенные под золотистую сеточку, перекликавшуюся с желтым платьем.

Эти два голоса, мелодичные, но чересчур назойливые, не мог заглушить даже лай охотничьих борзых, которых вели следом. Изящные животные с длинными тонкими лапами и острыми ушами рвались с поводков, толкали друг друга и скулили, подсказывая Леголасу, что им так же не терпится закончить это скучное путешествие.

Однако согревавшее эльфа предвкушение не оправдалось. Как только путники зашли в молодой лес с редко растущими деревьями, их встретил главный егерь и сообщил, что его люди уже выполнили всю работу: выследили лис, определили маршрут травли, нашли и засыпали норы, попадающиеся на пути…

Так называемым «охотникам» оставалось только расставить собак, чтобы те сменяли друг друга, пока дикий зверь выдыхается. А затем просто ждать его на ближайшей поляне, в окружении древесных стволов с еще неплотной и прозрачной зеленью на ветвях.

Но тоска, бесконечные разговоры Маршала и жалобы стоявшей неподалеку госпожи Фреи оказались не самым суровым испытанием.

– Почему вы не убиваете животных стрелами? – угрюмо спросил Леголас, рассматривая свору борзых с черными и рыжими пятнами на белой шерсти. Юркие слуги оттаскивали их от истерзанной тушки лисицы, ярким пятном горевшей на блеклой траве, – ведь без меха это просто убийство.

– Убийство? Ну что вы: эти маленькие вредители слишком расплодились, мы делаем им одолжение, – буднично ответил его спутник, широко улыбаясь из-под густых усов, – к тому же, можно попасть в собак. А сколько бы лис мы не поймали – их шкуры не покроют затраты на воспитание охотничьего пса. Ведь на это требуются годы, во время которых…

Эльф не понял, зачем не обладающему меткостью человеку идти на охоту, но вопросов задавать не стал. Все же лучше слушать про методы дрессировки, чем очередную неприятную подробность о традициях рохиррим.

– Бьерн, – госпожа Фрея так громко окликнула брата, что беспокойные псы и слуги замерли, – почему мне нельзя стоять с другой стороны? Солнце светит прямо в глаза!

– Потому что это подветренная сторона – так лисы не смогут нас учуять! – огрызнулся Маршал, повторяя эту фразу далеко не в первый раз.

Но ответ женщину не устроил, и она начала бестолковый спор, от которого Леголас на миг перестал дышать в попытке удержать гнев. Он был истощен скукой и непониманием происходящего, а частые распри спутников будто задевали оголенный нерв где-то в голове, заполнявший сердце желчью.

Она бы неизбежно пленила и сознание, но внимание эльфа вдруг отвлеклось на подбежавшую борзую. Ее вытянутая морда была испачкана кровью, но принц не смог противиться очарованию висячих ушек с бурыми кляксами и дружелюбно вилявшего хвоста.

– Они так жестоки с лесом, – грустно усмехнулся он, потрепав собаку по голове, – но не простят лесу, если он будет жесток с ними.

Уловив новые звуки, пес внимательно прислушался, но уже скоро блаженно опустил веки, смакуя нежные прикосновения. Улыбнувшись, Леголас сорвал пучок травы под ногами, намереваясь вытереть окровавленную морду. Но охотник вдруг отшатнулся и пробежал мимо, будто вспомнив о неотложном деле.

Обернувшись, принц заметил госпожу Фрею, которая стояла на краю поляны и неистово махала черным веером, чтобы отогнать донимавших ее одну насекомых.

– В чем дело? Ты же сам говорил, что лисы плохо видят! – Вместе с образом спутницы в разум эльфа вторглись и ее слова, вызвав новый раздраженный импульс.

Кажется, он был знаком и ее свите – пятерым юным девушкам, которые мучительно переминались с ноги на ногу и развлекались тем, что бросали короткие взгляды на эльфийских стражей неподалеку.

Воины пытались не отвлекаться, но улыбки то и дело окрашивали их аккуратные лица. Ведь разноцветные платья и яркие украшения дам больше подходили для королевского приема, а в лесу смотрелись просто нелепо. К тому же сильно мешали передвигаться, отчего те постоянно спотыкались и жаловались.

Но была среди них одна девушка, не выказывающая недовольства вслух. Леголас даже не сразу заметил ее полноватую фигуру, слившуюся с деревом из-за коричневого плаща и терракотовой юбки – только державшая волосы белая сеточка притягивала взгляд, словно одинокое облако в небе.

Агата стояла вполоборота, и принц не видел ее глаз, но хорошо помнил застывший в них страх. Искренний и дикий, помогающий растворить все притворство и обнажить то, что скрыто в сердце. Но он же и помешал им поговорить, а другой возможности Эру еще не предоставил – эльфу доставались только отправленные со слугой благодарности за свои скромные подарки.

Возможно, он бы еще долго не захотел гнать из головы невесть откуда взявшиеся образы. Но протяжный звук охотничьего рога, тут же сменившийся лаем собак, вынудил вернуться к происходящему. На них гнали нового зверя, и Маршал принялся бранить нерасторопных слуг, которые тут же засуетились и забегали кругами, уводя с поля выдохшихся борзых и пряча в мешок окровавленный рыжий труп.

Молодой парень, одетый в серую тунику, передал господину Бьерну двух свежих псов и тут же отбежал в сторону – лисы и впрямь плохо видели, особенно днем, но они могли уловить движение. О чем прекрасно знали охотничьи собаки, застывшие на чуть согнутых лапах; они привыкли, что за криком рога следует добыча.

И пока лай приближался, Леголас осторожно взял стоящего рядом пса за ошейник, перед этим стряхнув с него руку Маршала. Напряжение животного, мышцы которого будто окаменели под мягкой шерстью, тут же передалось и ему. Сковало тело и мысли, заставило неотрывно всматриваться в далекие стволы деревьев, будто самому готовясь к атаке.

Чуткий слух не позволил эльфу удивиться, когда на поляну выскочила огненно-рыжая лиса, спасавшаяся от двух борзых. Зверек напоминал пылающую стрелу, ровно и стремительно летящую над землей прямо на собак, которые задрожали и принялись скулить, моля дать им волю, что принц и сделал.

Он отпустил пса раньше, и тот кинулся вперед так, словно бежал от Балрога, чем и выдал себя жертве. Лиса резко сменила направление и уже через пару секунд исчезла в кустах на окраине «эшафота». Визгливо залаяв, преследователи метнулись следом, но их остановили крики господина Бьерна и слуги – хорошо выдрессированные гончие были слишком ценными, чтобы потерять их в лесу.

– Эх, убежала, – разочарованно вздохнул Маршал, одарив Леголаса сочувствующим взглядом, – но не беда, их здесь еще много.

На это принц лишь кивнул и направился прочь, заставив сердце Агаты дрогнуть. Все это время она украдкой поглядывала на него и терзалась: девушка знала, что сейчас ей следует быть подле эльфа, но… что ему сказать? Как вести себя?

Она часто наблюдала за Эвитой, слушала ее рассказы и советы, но преодолеть робость оказалась не в силах – девушке мешал недостаток опыта и любопытные уши вокруг, жадные до сплетен. Про нее и так ходили слухи, а флирт с самим лихолесским принцем ни за что не останется незамеченным… но, с другой стороны, вряд ли ее репутация станет еще хуже…

Чувство волнения оказалось знакомо и прочим дамам, которые резко замолкли и вытянулись, исподлобья рассматривая принца. Его зачесанные назад волосы и странную одежду, напоминающую темно-оливковый котарди, спускающийся чуть ниже колен и более свободный.

– Госпожа Фрея, – торопливо произнес эльф, на ходу поправляя свои наручи из коричневой кожи, – мне необходимо вернуться во дворец, а вы продолжайте охоту.

Спешка принца была настолько очевидной, что все присутствующие непонимающе замерли. Но он не обратил внимания и спокойно забрал из рук стража лук и колчан, чтобы перекинуть их через плечо.

– Мне кажется, что госпожа Агата скучает, – неожиданно заявил синда, расправляя одежду, – вы не станете возражать, если я заберу ее?

***

– Тебя ведь нарочно отправили с нами? – Леголас первым нарушил тишину, стоило им немного отойти.

Но девушка не сразу нашла ответ, чувствуя себя крайне скованно без сопровождения, да еще и в компании эльфов.

– Попросили, – соврала она, рассеянно одернув висящий на поясе кинжал. Величиной с ладонь и в ножнах с резьбой, он служил лишь украшением, а не оружием, – господин Бьерн считается одним из лучших охотников, но сестра всегда следует за ним. А она может быть… надоедливой.

Моля Валар, чтобы синда никогда не узнал правду о том, что Фрея почти не общается с родным братом и не выносит его увлечений, Агата решилась посмотреть на собеседника. Отчего-то она думала найти упрек в его глазах. Но они оказались мягкими и приветливыми, как и легкая улыбка, одним своим видом прогнавшая тревоги.

Но они вернулись, стоило принцу отвернуться и замолчать, переведя внимание на лес, казавшийся по-сказочному живописным. Родное королевство уже давно представлялось ему ослабевшим стариком, доживающим свой век; он мрачнел и угасал с каждым десятилетием все быстрее, о чем рассказывали вековые деревья. Их иссохшиеся стволы, болезненно трещавшие под собственной тяжестью, едва держались на извилистых корнях, уходивших в покрытую мхом землю.

Порой, когда огромные пауки смелели, а орки у границ преумножали свою ярость, эльфам начинало казаться, что их дом умер. Или попросту сдался на милость Тьмы, оставив их без защиты. В такие моменты Леголасу было невыразимо сложно поддерживать боевой дух стражей, ведь он и сам утратил его. Только Владыка по-прежнему верил в исцеление и делился этой надеждой со своими подданными, воспламеняя их сердца своей незримой аурой, которая так восхищала принца. Но в какой-то момент ему стало казаться, что это лишь отчаянная маска…

Рохан же не знал такой напасти: его лес, чей воздух пропитался ароматом земли и древесной коры, наполняла жизнь. Повсюду виднелись озорные белочки, перескакивающие с пышных елей на полуобнаженные ветви берез или толстых дубов. Зайцы, чьи шерстки уже приобрели коричневый окрас, прятались под лохматыми кустами, где скоро появятся разноцветные ягоды, неся блаженство или смерть.

Леголас, как и идущие по пятам воины, отбросил дурные мысли. Он просто наслаждался царившей тишиной и присутствием девушки, которую считал красивой, искренне не замечая ее волнения.

А вот Агата, хоть и любила природу столь же трепетно, сейчас была не в состоянии оценить ее красоту. Мысленно она бранила себя за то, что не удосужилась разузнать больше о традициях Эльдар. Почему принц замолчал? Можно ли заговорить первой? Он же наследник – что, если в Лихолесье так не принято? ..

Все эти мысли жалили девушку, как озлобленный рой пчел. Мешали замечать окружение, отчего она не сразу поняла, что идет уже слишком долго. Что деревья сгустились, переплетя между собой кроны, а дороги под ногами и вовсе нет – лишь рыхлая почва и травяной ковер с остатками прошлогодней листвы.

– Ваше высочество, – несмело произнесла Агата, – мне кажется, что мы идем не в ту сторону.

– Да, – легко ответил эльф и кивнул в сторону, – наши лошади остались там.

Судя по всему, они действительно углубились в чащу, и девушка непонимающе захлопала глазами, пытаясь вынырнуть из собственных размышлений. Это показалось Леголасу забавным, и он широко улыбнулся, заложив руки за спину.

– Пока в Медусельде думают, что мы на охоте, а наши спутники уверены, что мы отправились обратно, можно немного погулять здесь. Или ты не любишь леса?

Принц говорил так просто и искренне, что его спутница растерялась окончательно. Она привыкла к надменности высокородных обитателей Эдораса и удивилась. Но это и помогло сломить ее робость, принеся невероятное облегчение.

– Люблю, – ответила она, улыбнувшись, – они дают защиту.

– От чего? – удивился эльф, давно привыкший сравнивать леса именно с опасностью, скрывающейся в их тени.

Агата немного помолчала, все так же улыбаясь и решая, как ответить и не раскрыть слишком много.

– От зла, – сказала она, уже смелее взглянув Леголасу в глаза, – а вам не нравится дворец?

– Нет, – признался он, – в нем тяжелый воздух.

– Тяжелый воздух? Как это?

Но синда промолчал и задумчиво взглянул в сторону, показывая, что расспрашивать не стоит. И его спутница послушно замолчала, медленно разглядывая необычную прическу эльфа, с тонкими косичками над заостренными ушами. Пожалуй, более круглыми, чем обычно изображали на картинках.

И пока она сравнивала увиденное с воспоминаниями, что-то пронеслось перед ее глазами. Будто резвое насекомое, но это было не оно…

Леголас первым уловил сдавленный крик за своей спиной и молниеносно обернулся. Агата сделала то же и увидела, как один из стражей рухнул на землю, сливаясь с ней из-за медно-коричневой одежды.

Другие эльфы уже успели вскинуть луки, направив их в сторону девушки, которая удивленно застыла на месте. Ей не хватило времени даже испугаться, прежде чем короткий треск освободившейся тетивы выбросил стрелы, отчего колени бессознательно дернулись. Но затуманенное сознание еще не выбрало направление для бегства.

Неожиданный толчок в плечо заставил мир вокруг качнуться, а в следующую секунду Агата обнаружила себя на влажной и холодной земле. Наконец испугавшись, она рывком перевернулась на спину и начала суматошно ощупывать себя, стряхивая с одежды веточки и опавшие листья. Однако ран видно не было, и девушка подняла глаза, с ужасом замечая летящие в воздухе стрелы.

Это длилось всего мгновения, и на смену им пришли стражи Леголаса, бегущие мимо. Иногда они замирали или падали на колени, чтобы сделать очередной выстрел… в кого?!

Повернувшись влево, Агата увидела людей в серых плащах, лица которых закрывали полоски ткани. Они метко стреляли в эльфов, а когда те подошли слишком близко – отбросили луки и набросились на них с мечами.

Дальше она не смотрела, зажмурилась. Но оглушительный звон скрестившегося оружия словно впился голову, вызвав едва ли не физическую боль, сопровождающую каждую мысль. Но не думать вовсе оказалось трудно: кто это? Воры? Дунландцы? Враги лихолесского принца?

Неважно – если они победят в схватке, девушка не сможет защитить себя…

От этого тело обдало жаркой волной, а страх превратился в панику. Она задергалась, торопливо рассматривая кусты и деревья вокруг; спрятаться негде, бежать опасно – вокруг дикие звери, а придумать что-то еще не получалось.

И вдруг, глаза выхватили из дрожащей картинки лежащего на земле стража, поймавшего первый выстрел. Кажется, он дышал? Или это воображение смеется над хозяйкой, которая неожиданно поняла, что уже ползет в сторону эльфа. Быстро и отчаянно, стараясь не замечать происходящего. Напряженно всматриваясь в стрелу, торчащую из груди несчастного, и его ноги, обтянутые тонкой кожей черных сапог.

Но как бы разум не пытался отрешиться, слух упрямо этого не позволял – крики и хрипы, звон, возня… Агате казалось, что все это раздается прямо над ней, отчего удары сердца походили на болезненную вспышку молнии. Каждый миг она ожидала, что сейчас на нее рухнет чье-то тело, кулак или острие меча.

Кажется, путь до эльфа занял целую вечность, наполненную безысходностью. Из-за этого девушка даже не смогла понять, дышит ли он. Страж походил на спящего, его кожа была теплой, но крови не было… насколько могли видеть глаза, неожиданно покрывшимся мутной пленкой.

Повернувшись в сторону дерущихся, Агата заметила, что нападавших явно больше. Они набрасывались на лихолессцев по двое; хватали их за волосы и били о деревья с такой силой, что красные брызги летели во все стороны. Валили с ног, чтобы оглушить и воспользоваться несколькими мгновениями…

Эльфы не сдавались. Они бесстрашно рубили людей своими тонкими клинками, искрящимися в лучах солнца, двигаясь при этом столь резво и изящно, что даже трудно было поверить…

– Что ты делаешь? – Слова обрушились на девушку, как поток ледяной воды. – Спрячься!

Чужие руки схватили капюшон ее плаща, и резко дернулись вверх, отчего Агата вскрикнула и забилась. Она предположила худшее, однако это оказался эльф. Высокий. Черноволосый. Красивый.

Но красота его исказилась вместе с чертами лица, когда горло пронзила тонкая стела, вошедшая в рану почти до самого оперения. В тот же миг девушка почувствовала на своей щеке горячую кровь и завизжала уже неосознанно.

Она вновь оказалась на четвереньках в окружении уже двух бездыханных тел. Не желая оказаться в их числе, Агата торопливо поползла в сторону, едва управляя ослабевшими руками и ногами. Ее била крупная дрожь, а голова нестерпимо кружилась, словно подхваченная злым вихрем. Уносившим сознание в прошлое, в самые темные и страшные моменты. Напоминающие, что лес может не только защищать.

Когда-то, в годы войны, он чуть не убил Агату и Эвиту, которых солдаты рохиррим обнаружили под упавшей сосной и повели к Маршалу. Тогда на них напали дунландцы, но подмога успела вовремя… А что же будет сейчас?

Пытаясь зацепиться за эти мысли и не провалиться в забытье, девушка даже не поняла, как добралась до ближайшего дерева. Как прислонилась к его стволу, подобрав ноги и нещадно вцепилась в собственные волосы, будто желая вырвать из головы то, что неизменно возвращалось в кошмарных снах.

Она и не заметила, что опустила веки. Решила, будто перенеслась в ту злополучную ночь и обрела тело маленькой девочки, бегавшей из стороны в сторону под дикий плач женщин, иногда срывающийся на вой. Которая в ужасе смотрела на устремленное в темное небо пламя, снедающее ее дом, загоны, стойла и даже людей… Раненных, изнеможенных, убивающих завораживающе красивых меарас всем, чем придется; только бы они не достались врагам – дунландцам – напавшим на племя ради этих благородных животных, надеясь с их помощью атаковать кавалерию Рохана.

– Бежим! Бежим! – Агата словно наяву услышала крик своего спасителя, вскинувшего ее на плечо и убежавшего прочь от этой бойни.

Однако сейчас он этого не сделал – только тянул ее за руки, продолжая что-то кричать.

Так и не открыв глаза, девушка с трудом сломала каменную пленку, будто сковавшую тело, и подчинилась настойчивым касаниям. Вскоре она поняла, что куда-то бежит. Почувствовала хлесткие удары по лицу и шее, боль в ногах из-за неровной почвы и обуви, созданной для красоты, а не удобства.

Вернулось и зрение: сначала Агата увидела только яркий свет, резавший глаза. Но постепенно ей удалось различить кривые ветви, нещадно колотившие ее по обнаженной коже и мужскую фигуру впереди; с длинными светлыми волосами, лежащими поверх колчана с несколькими стрелами.

Леголас бежал так быстро, словно и не касался земли, что помогло его спутнице проснуться и устремить все внимание на собственные ноги. Ведь как только они замирали, эльф дергал руку девушки с такой силой, будто желал искалечить.

Он с легкостью перескакивал через кусты и поваленные деревья, забывая, что спутнице не доступна такая ловкость, из-за чего она беспрестанно падала. Но синда был неумолим, продолжая тащить ее за собой, хоть уже и не чувствовал погони.

– Нет! – взмолилась Агата после очередного падения. – Я больше не могу.

Слова дались ей с трудом, и принц сжалился. Он коротко оглянулся по сторонам и не заметив ничего, кроме деревьев, одним резким движением сбросил с плеч колчан.

– Все хорошо? – спросил Леголас, устроившись рядом. – Не ранена?

Она лишь мотнула головой, отстраненно подумав, что и ей следует проявить хотя бы внешнюю заботу к эльфу. Но раскаленные легкие едва не лопались и вряд ли смогли бы выдавить еще одно связное предложение. Так что она решила забыть обо всех правилах и тяжело упала на землю, прислушиваясь к шуму крови в висках и неистовому пульсу, сотрясающему тело.

Медленнее, чем хотелось бы, гул и пульсация стали отступать, а на смену им пришли размеренные звуки леса, которые должны были дарить успокоение. Однако покалывание в ногах не давало забыть о случившемся, начинавшем казалось дурным сном, навеянным отнюдь не реальностью.

И Агата не противилась этому ощущению, желая скорее забыть обо всем. Однако страшное предположение заставило ее рывком сесть, отчего Леголас невольно дернулся.

– А как же Маршал и его сестра?! – выпалила она, завозившись на траве. – Они ведь в опасности!

– Нет, послушай… – Принц хотел успокоить спутницу, но ее вновь обуяла бессознательная тревога.

– Их нужно предупредить!

– Успокойся, послушай меня! – Эльфу пришлось повысить голос и обхватить девушку за плечи, удерживая на месте. – У них много слуг, стражи, собаки – никто их не тронет!

– Тогда… тогда нам следует присоединиться к ним – ведь разбойники могут вернуться.

– Думаешь, это были разбойники? – Ясные глаза принца неожиданно стали твердыми, что не позволило отбросить волнение.

– Если не они, то кто? .. – спросила Агата дрогнувшим голосом, но ответа так и не получила.

Вместо разъяснений синда отвернулся и начал пересчитывать оставшиеся стрелы. Только в этот раз его спутница не удовлетворилась молчанием. Потрясение еще не отпустило ее, бурлило в крови, вынуждая речь идти впереди мыслей и нарушать все установленные грани, что не скрылось от внимания Леголаса. Поначалу он не собирался делиться подозрениями, но испугался, что если не загасить волнение девушки, то оно снова завладеет ею.

– То, как они сражались, – начал он, вновь отложив колчан и устремив взор на деревья перед собой, – как слаженно действовали… эти люди – не простой сброд. Это были воины. Причем весьма искусные. Таких ценят по всему Средиземью, им нет нужды прятаться в лесах и грабить прохожих.

– Думаете, это было покушение?

– Нет, – усмехнулся принц и на лице его отразилась скорбь, – они не тронули нас, но при этом убили всех стражей. Поверь, если бы им нужно было лишить меня жизни – они бы это сделали.

***

Солнце почти исчезло за ледниками, и юная служанка в белом чепчике задернула шторы цвета бирюзы, отчего пламя свечей дрогнуло. Убедившись, что ни одна из них не погасла, девушка поклонилась свой госпоже, сидящей за маленьким столиком возле широкого камина, и ушла, тихонько прикрыв дверь.

Эвита, скрывающая лицо под белой вуалью, хмуро наблюдала за Маршалом из Волда, который заметно состарился за прошедший день. Его серые волосы, обычно тщательно расчесанные, сейчас лежали неаккуратно, дряблая кожа побелела, а тусклые немигающие глаза вот уже долгое время смотрели в одну точку.

Потрескивание дров и сладкие ароматы лихолесских трав, позаимствованных у Агаты, создали в комнате почти домашний уют. Однако нервные движения, которыми Маршал подносил к губам чашку с отваром, разрушали эту атмосферу.

– Королю я не стал докладывать, – тихо и обреченно заключил мужчина, шумно отхлебнув дымящуюся жидкость, – эльфов, оставшихся во дворце, получилось убедить, что принц задержался в охотничьем домике. Но Трандуил прибывает завтра на рассвете… что ему сказать? Что мы потеряли его сына?

– Да подождите вы, не устраивайте трагедию…

– Куда, вот куда эта гулящая девка могла затащить Леголаса?

– Почему вы так уверены, что дело в Агате? – раздраженно буркнула Эвита, устав слушать оскорбления в адрес подруги, – мало ли что творится в голове у этих… они же всю жизнь проводят в лесах с какими-то чудовищными тварями…

– Конечно, дело в ней! – Несчастная чашка вдруг со звоном упала на стол, и отвар пропитал белую скатерть. – В ком же еще? Хотя чего еще можно было ждать от бабьих советов!

Женщина поджала губы, но промолчала, чтобы эта пламенная речь не нашла продолжения. Отвернувшись, она стала разглядывать зловещие тени на гобеленах и ожидать, пока внутреннее негодование утихнет.

– Поговорите еще раз со своими людьми, – посоветовала Эвита, когда успокоилась, – им было велено только напугать принца. Но что, если они перестарались, и ваш эльф лежит сейчас под кустом, прикрытый еловой веткой?

– Ты… – В следующее мгновение она испугалась, что довела Маршала до приступа – он весь затрясся и побелел еще сильнее. – Ты даже не смей говорить о таком… думать не смей. Если его убьют, нам не Трандуила нужно будет бояться, а все эльфийское скопище!

Он еще долго что-то говорил, но собеседница не слушала; она думала об Агате. Винила себя, что не отговорила покровителя от безумной затеи отправить ее с Леголасом именно сегодня, когда затевалось такое…

Отвернувшись, она стала разглядывать зловещие тени на гобеленах и ожидать, пока внутреннее негодование утихнет.

Но, с другой стороны, либо это поможет девушке утвердиться рядом с принцем, либо он отвергнет ее, заподозрив неладное.

========== Глава 1.3. Разоблачены?.. ==========

Комментарий к Глава 1.3. Разоблачены?..

Эрин Гален (Синдарин – Зелёный лес) – так называли Лихолесья до того, как на него пала Тень Саурона

Чертоги Мандоса (Намо) – царства умерших эльфов на западе Валинора

Арда – то, что мы называем “Солнечной Системой”

Фэа (мн.ч. фэар)– душа

Конская попона – покрывало для лошади, защищавшая от грязи, насекомых или холода (могла заканчиваться и на шее) http://blog.olenska.com/wp-content/uploads/2011/03/3-tapestry-horse.jpg

Друзья мои, здесь я описывала свое воображение, а картинки нашлись чуть позже. Они немного не соответствуют, но оказались такими красивыми, что мне очень захотелось с вами поделиться)

http://www.kartinki24.ru/uploads/gallery/main/69/kartinki24_ru_animals_deer_0008.jpg

http://99px.ru/sstorage/53/2015/06/mid_134335_9546.jpg

Когда Агата набралась сил и успокоилась, Леголас повел ее обратно к Маршалу. Но дикая часть леса не отпустила гостей так просто, заворожив их своей первобытной красотой. Здесь не было тропинок и срезанных веток, облегчающих передвижение. Не было чужих голосов и зарубок егерей. Лишь только природа, самобытная, нетронутая, будто и не являющаяся частью степей Рохана.