355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Дарья Нико » Вернувшийся (СИ) » Текст книги (страница 13)
Вернувшийся (СИ)
  • Текст добавлен: 29 июля 2021, 16:33

Текст книги "Вернувшийся (СИ)"


Автор книги: Дарья Нико



сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

   Судя по взгляду, она надеялась призвать эту самую молнию прямо сейчас. Пришлось отпустить. Неугодная отошла медленно, чтобы у ее хозяина даже мысли не возникло, будто она может испугаться его и отступить. Раманду это очень в ней нравилось, и он улыбался.


   – Как у Владыки, у тебя нет времени на бред, занимайся краем.


   – Я все знаю про время. Я обещал ясмиру, что через полгода здесь будут золотые сады.


   – Что ты обещал?!


   Яревена не верила в услышанное. В самом деле, как только этот мужчина с легкостью выбивает у нее опору из-под ног. Магия Запретных ее не поразила, а его слова сразу же!


   – Полоумный.


   Золотые сады расцветают в ятоллах в самые благоденственные времена. Красивейшее зрелище и доказательство мощи жилы, что течет глубоко в сердце края. Дар, который исходит даже не по воле богов, а как отклик силы магии, как отражение людских помыслов и душевного порядка всех, кто обитает на этой земле. В Хаэссе не цвели сады более полувека. Другие ятоллы видели это явление не чаще, но эта земля надолго очернила себя.


   – Безумие позволяет мне жить дальше, без него бы я долго не протянул. Разве тебе это не знакомо? – спросил Владыка.


   Яревена не хотела отвечать.


   – Сейчас тебе следует уйти, – вдруг произнес он. – Здесь тот, с кем ты не хочешь встречаться.


   Вслед за его взглядом, она обернулась. И вся наполнилась гневом.


   Чар-Оват. Прямо здесь. Впервые перед ее глазами с того самого дня.


   – Нет-нет, – Раманд мягко перехватил неугодную за руки, когда она уже сделала несколько шагов вперед в неудержимом желании растерзать явившегося. В ее руках достаточно силы для этого. Бессмертный сам ее даровал. – Если мой Свидетель убьет бога, даже я не смогу оправдаться перед ясмиром и главой.


   – Почему он здесь? – прошипела Яревена. – Ты его вызвал?


   – Высокомерие позволяет мне прямо смотреть им в глаза, но я не в силах заставить богов исполнять мои прихоти, – зашептал он ей на ухо. – Уходи.


   Раманд даже подтолкнул ее в сторону дома. Надо предотвратить кровавую расправу спесивой смертной над горделивым бессмертным.


   Неугодная, постоянно оборачиваясь по пути, дошла до особняка и спряталась внутри его стен. Чар-Оват по мере своего приближения к хозяину Аркоста чувствовал на себе пронзительный взгляд бывшей жрицы и знал, какие беды, она шлет ему на голову, но даже ни разу не взглянул в ее сторону.


   – В мире нет сил, что способны усмирить гнев женщины, – произнес он, подойдя к Владыке.


   – Миру нужно было подумать об этом прежде, чем вкладывать в мужчин ту опрометчивость и глупость, которые приводят к женскому гневу, – ответил Раманд с еле заметным поклоном. На своей земле он был не обязан сильно гнуть спину.


   Бессмертный с ним согласился.


   – Я слушаю, – произнес Владыка.


   Просто так правящие не приходят. Без молитв и просьб, без даров, которыми их можно усладить и приманить. Раз по собственной воле, значит, самим есть что сказать. Произошедшее с собратом не могло остаться без слов и дела, удивительно, что только один бог пришел.


   – Это хорошо. А видишь? – произнес Чар-Оват насмешливо.


   – Все, чего касается мой взор.


   – Плохо смотришь, смертный. Или мало думаешь. Слава о тебе среди нас преувеличена?


   Раманд нахмурился. Быть на устах бессмертных ему не нравилось, за прошедшие годы он смирился, но принимать за эту самую славу укоры не хотел.


   – Ответь мне что происходит, – требовательно произнес Чар-Оват.


   – Бледная тень того, что было здесь двадцать три года назад, – сказал Раманд без сомнений. – Жалкая попытка воспользоваться следом, что остался.


   – Для вердикта довольно и этого, – по губам бессмертного змеей скользнула жестокая усмешка.


   – Какого еще вердикта?! – вытянулся в струну Раманд.


   Чар-Оват стал грозен.


   – Если людям угодно разрушать все что у них есть, мы позволим вам это. Мы позволим вам сгореть в этом пламене дотла.


   – Я...


   Глаза бессмертного полыхнули огнем, и Раманд остановил свои слова. Есть моменты, когда смертным не позволено говорить.


   – Хотите вызвать наших собратьев, что прогнили до глубин своих душ? Мы позволим вам это! После чего ятолла будет уничтожена. Никто вас не спасет на этот раз, никто не вытянет с края бездны. Падайте и летите прямиком в преисподнюю, расплачиваясь за собственные грехи.


   – Таково решение главы? – напряженно спросил хозяин Аркоста.


   – Это решение круга огней, – губы Чар-Овата растянула ужаснейшая из улыбок.


   Вот как. Даже если глава Пантеона и был против, вердикт бессмертные вынесли большинством голосов. А раз так, то обещанное будет исполнено. Устали они от Хаэссы, от людской алчности и глупости. Уставая, боги становились суровы и выносили приговоры без всякой жалости. А этой ятолле и без того милосердия даровали слишком много, еще тогда могли покарать всех и каждого, кто связан с ней. Глава Пантеона и ясмир заступились за людей, сами поверили в то, что те более так не оступятся, и вот каков итог...


   Раманд тяжело вздохнул. Он думал, что все знает про время, но оказалось, что его вообще нет. Ошибка или промедление, непонимание следующего шага врага – и он все потеряет. Все исчезнет. Хаэссы не станет, и негде будет золотым садам цвести, нечем похваляться перед правителем. А ясмир своего провалившегося Владыку и видеть не захочет, он не принимает тех, кто не справляется с его наказами.


   – Будет уроком вам и вашему ясмиру, – говорил Чар-Оват громко и надменно. – Побратим нашего главы зазнался, на мой взгляд, как и ты.


   Взгляд бессмертного невольно скользнул к дому, поднялся под второй потолок, безошибочно определив окна заветной спальни. Там была та, в ком горделивости хватало на семерых. Ее хоть немного отрезвила кара или так и считает себя правой?


   – У меня хватит сил, – ледяным тоном проговорил Раманд.


   Бессмертный насмешливо взглянул на него.


   – Мы ждем доказательств. Однако я уже разочарован. У тебя под самыми ногами ловушка, а ты смеешь хвалиться передо мной всевидящим взором.


   Раманд напрягся, скользнул взглядом по сторонам.


   – Ты, спасший жизнь одному смертному и двоим бессмертным, позабыл, что не всё тебе подвластно. Вот и испытай свои силы в настоящей борьбе.


   Чар-Оват щелкнул пальцами и исчез. В замену ему пришла беда, что скованной оставалась в глубине Аркоста. Она, приведенная сюда чужой злой волей, ждала своего часа, но подстегнутая безмерной силой бога, явила себя.


   Все тени живых существ, что были сейчас здесь, ожили, стали топким болотом и потянули вниз в свое необъятное нутро, наполненное кромешной тьмой.


   Раманд пошатнулся на ногах лишь на долю секунды. Вторая тень защитила хозяина. Ей, связанной с кровью и сутью бессмертного, такая черная магия навредить не могла. Она, перемещая десяток своих щупалец, накрыла своим огромным телом живую тень, не позволяя той причинить вреда Владыке. На этом удача исчерпала себя и оставила один на один с жестоким выбором.


   Раманд услышал взвывшего от страшной боли духа. А следом он услышал Яревену.


   Тень, черная и густая, утопила ноги по самые щиколотки и продолжала тянуть вниз невидимыми руками. Яревена, застигнутая ловушкой на ступенях лестницы, цеплялась за перила. Ее рукам доставало сил на то, чтобы крошить дерево, но это не могло спасти. Она вязла все больше. От любого движения тень начинала торопиться и пожирать ее быстрее, потому Яревена боялась снова кричать. Вблизи не было ничего, что помогло бы ей вытянуть себя из угольно-черной топи. Оставалось только заталкивать страх на задворки сознания и стараться думать из-за всех сил.


   Сорвав с запястье один из браслетов, она полоснула его острой частью по ладоням до самой крови. Измазав в ней пальцы, Яревена принялась чертить знаки Отвергнутых прямо в воздухе. Тень это приглушило, существовал шанс выиграть время. Неугодная повторяла одни и те же символы раз за разом, ускоряясь.


   Тень, раздраженная помехой, вдруг вздохнула живым существом и выпустила тоненькие струи смоляного дыма. Тот, добравшись до начертанных кровью в воздухе символов, принялся растворять их. Неугодная с ужасом смотрела на то, как они истаивают друг за другом. Опустив взгляд вниз, она увидела тонкие нити тени, ползущие по ее ногам ядовитыми лозами. Уже выше колен добрались. А за то, что смертная смела сопротивляться своей участи, они в один миг впились в ее плоть, взрезавшись до живого мяса. Яревена закричала, что принесло магии особое удовольствие, и она причинила ей еще больше боли. Сквозь застеленный серой пеленой разум неугодная дрожащими руками вывела всего пару символов, но тень даже не заметила их. Ей было интересно следить за тем, как жертва барахтается в паутине и запутывается все больше. Она вытянулась перед ней в полный рост тонкой лентой, и Яревена чувствовала, что на нее смотрят. У этой твари не было глаз, но она точно пробиралась до самой души. А опускать веки и отворачиваться нельзя, раз черной магии нравится страх. Склоненная голова, признанное поражение, заставляет такую силу терять интерес, и она гораздо быстрее приводит окончательный приговор в исполнение.


   Тень оценила дерзость своей жертвы, и из верхнего конца тонкой ленты появился острый шип. Яревена тихо всхлипнула, Магия в ответ задрожала в предвкушении крови и боли. Лента метнулась подобно змее, направляя шип прямо в глаз бывшей жрицы. Она инстинктивно дернула головой, понимая, что удар примет висок. Все закончится быстрее, не так мучительно.


   Вместо удара и короткого мига боли, Яревена почувствовала лишь движение ветра по своему лицу. Одновременно с этим что-то зашипело, словно воду пролили на горячую сковороду. Она с осторожностью повернула голову и медленно открыла глаза. Зловещая тень издыхала, пронзенная стрелой из арбалета. Под ногами снова был твердый пол.


   – Ты в порядке? – спросил Раманд, арбалет из его рук исчез.


   Яревену затрясло с такой силой, что пришлось обхватить себя руками за плечи. В душе все перемешалось. Она не могла избавиться ни от страха, ни от ярости, переплетшихся друг с другом плотными корнями.


   – Ненавижу, – слетело с ее губ, – ненавижу всех вас. Всех проклятых мужчин, что обещают мне свою защиту!


   – Ты в порядке?! – попытался перекричать он ее вопль, подходя ближе.


   – Катитесь вы все в преисподнюю! Возвращайтесь к Запретным! Сгиньте во тьме и больше никогда, никогда не прикасайтесь ко мне!


   Эти слова неугодная произнесла, потому что хозяин Аркоста попытался до нее дотянуться. Она оттолкнула его руку и влепила пощечину с такой силой, что у него дернулась голова.


   Раманд резко выдохнул, повернулся снова. Яревена, застигнутая осознанием смысла произнесенных слов и сотворенного, замерла под каменным взглядом.


   Сейчас он ее убьет. Владыка ее спас, а она его ударила. Точно убьет.


   Раманд рывком притянул бывшую жрицу к себе и впился в ее губы с такой силой, что стало больно. И она ответила мгновенно. Набросилась на него с той же неистовой яростью, и поцелуй поцелуем не был, а был удар, столкновение двух стихий, которые разбились друг об друга.


   Яревена почувствовала себя прижатой к перилам, почти зажатой в ловушку. Но она была согласна даже на это. Лишь бы он не отстранялся, лишь бы не бросил. Только не сейчас. Сейчас она умрет без него. Раманд читал ее мысли и не отпускал. Он чувствовал во рту вкус ее крови, и это будоражило, а не отрезвляло. Он прижимал ее к себе слишком сильно, до хруста в костях, но на это было наплевать. Если бы она сама так не стремилась к нему, если не дарила себя в ответ, он бы не позволил себе это. Он не посмел бы целовать ее с исступлением и безумием, не позволил бы поцелую превратиться в катастрофу, которая обнажила их обоих до самых пределов. Теперь ничего не изменишь и не скроешь. Теперь они оба знали друг о друге слишком много.


   Раманд все-таки положил конец обоюдному бреду, пока все совсем не вышло из-под контроля. Хотя все уже летело к чертям. Он не отпускал неугодную от себя, Яревена уткнулась ему в плечо и тяжело дышала, держась за него обеими руками. Она боялась упасть в обморок.


   – Я в порядке.


   – Прости. Прости меня, обещаю, что с тобой больше ничего не случится.


   – Со мной случился ты. Чтоб тебя.


   – Прости.


   Он дал им обоим время. На то чтобы замереть среди хаоса. Даже для них это слишком. Он, конечно же, вылечил ее от ран, но, кажется, были и те с которыми магия сладить не могла. С ними тоже нужно что-то делать, только вот что?


   – Почему так долго? – проговорила Яревена сдавленным голосом, не поднимая головы. – Почему на то чтобы спасти бессмертного у тебя ушло времени гораздо меньше?


   – Столько же, тебе просто показалось, – прошептал Раманд возле самого ее уха.


   Неугодная заслышала тяжелые шаги и вывернулась из его рук. Дух Аркоста выглядел потрепанным и ошеломленным, нервно дергал ушами и зыркал по сторонам темными глазами.


   – Ты сначала спас ее и только потом меня? Сволочь, – Яревена оттолкнула хозяина Аркоста от себя и быстро сбежала по лестнице вниз, намереваясь уйти из этого дома, покинуть эту территорию и попробовать отыскать в этом мире тот клочок земли, где ей будет одиноко и безопасно. Рядом с ним не безопасно. Рядом с ним вулкан. Он притащил чертов Калеодон вслед за собой.


   Или же он сам стал его воплощением. Вот что под маской. Огонь, сила и смерть. Она не хотела проходить через все это. Она хотела внять предупреждениям Лагри-Фаххи и обернуть все вспять.


   – Взглянем на виновника? – донеслось ей в спину.


   Яревена резко обернулась. Он знал, как ее остановить.


   – Что?


   – До этого я могу добраться, – взгляд Раманда был устремлен куда-то в пустоту. – Сообщник или помощник. Не укрылся как следует, вот я ему ноги и подрубил.


   Гихра уже летал над домом того, кому вынесен приговор. Один доигрался.


   – Как?


   Владыка не ответил.


   – Я о тебе что-то не знаю, да? – мрачно спросила неугодная.


   – Ты и половины обо мне не знаешь, – бросил хозяин Аркоста, проходя мимо и хватая ее за руку, чтобы вести за собой.


   – Убью.


   – Потом. Сначала я оторву чью-то голову.


   Магическая тропа привела их к знакомому месту. Нижний город. Чайный домик. Алро.


   Гихра сидел на козырьке крыши, являя собой символ неизбежности. Яревена обозлилась на то, что судьба не уводит в стороны, а подталкивает к тем, кто знаком. Ее одолела тревога за Владыку, но по лицу Раманда ничего нельзя было понять.


   Они вошли внутрь. Светло и тихо, как и в тот единственный раз, когда хозяин домика укрывал их. Здесь же он сажал хозяина Аркоста за свой стол, а в помыслах была одна лишь подлость.


   Яревена внутренне готовилась к тому, чтобы увидеть стены залитые кровью. Вряд ли Владыка будет церемониться с врагом, даже если его по рукам и ногам вяжут хорошие воспоминания. Теперь, когда она знала, что в Раманде весь жар Калеодона, не сомневалась, что в том все переплавилось. В том жаре горят и сердце, и душа, и память. Ему уже ничто не страшно, огонь все спалит дотла, теперь он ему не враг, а лучшая защита.


   Неугодная сжала руку своего хозяина крепче.


   Владыка знал куда идти, вглубь дома, сквозь широкие комнаты, за маленькую дверку. В сути своей Алро прятаться было негде, боль и страх бичами погнали его, но привели лишь в самый угол.


   Хозяин чайного домика сидел, прислонившись спиной и затылком к стене. При появлении гостей зло сплюнул на пол кровь, он весь был окрашен алым. В груди старика торчали две стрелы, выпущенные из того же арбалета, которым Раманд пагубные тени уничтожил. Эти пролетели сквозь магическую тропу, почуяв врага, что обратил магию против Аркоста, и впились в него.


   – Как ты это сделал? Как напал на меня? – прохрипел старик.


   – Даже вы... Нет, тем более вы, – вздохнул Раманд, вычеркивая очередное воспоминание.


   Алро ощерился зверем.


   – Что ты знаешь!..


   – Как от богов прятались? – спросил Владыка спокойно, скользя взглядом по всему вокруг.


   Ни символов, ни атрибутов. Никаких признаком отступничества. У отца они были. Не только та метка, что никак не сводилась с Аркоста, но и другое. Раманд собственными глазами увидел перед тем, как его потащили на остров, перед тем как убили мачеху.


   – Слова-вода, – проговорил Алро, усмехнувшись.


   Владыка кивнул.


   Если помыслы свои не проявлять наружу, если лишь говорить, но руки не пачкать, ничего не будет. До определенного момента. Такие отступники тоже бывали. Трусливые и подлые, потому что таились, опасаясь за свою жизнь. Даже судьбе было тяжело за такими охотиться, но это не значило, что она их не настигала.


   – Даже не поцарапал тебя что ли? – Алро с разочарованием смотрел на невредимого хозяина Аркоста. – Какой крепкий. Закалился, значит. Унаследовал бы волю отца, смог бы все до конца довести.


   Яревена вздрогнула, обхватила ладонь Раманда двумя своими руками. Кому-то же надлежит защищать его от всех этих слов.


   Владыка перевел на старика взгляд. Алро придавило плитой.


   – Вы бы этого хотели? – спросил он тихо.


   – Этого хотели все! – забрызгал тот кровавой слюной. – Но ты взбрыкнул, воспротивился! Не по нраву тебе все пришлось, видите ли! Как будто если хочешь получить многое, можно отдать малое! Нет, мальчик, и жертва должна быть соответствующей.


   – А зачем вам больше того, что есть?


   На миг на лице старика появилось растерянное выражение, но через секунду он уже хрипло смеялся.


   – Все хотят! Только одни скрывают, а другие кричат. Но ты сам знаешь. Иногда кричи – не кричи, ничего не добьешься. Вот и приходится обращать взор к тем, кто внимателен к просьбам.


   – Это Запретные внимательны? Двадцать три года назад вы также думали?


   – Всегда мальчик, я верен им.


   – Им... а моей мачехе?


   Воспоминания о мачехе все еще отзывались болью где-то в глубине, но справляться с ней было легко. Раманд сожалел лишь о ее душе, пострадавшей от тех, кому она посвятила себя, с кем связала. Такой короткий срок и такой ужасный итог. Даже его приговор справедливее, нежели случившееся с ней.


   – Она же мне не дочь, чего мне с ее жизнью считаться, – пожал Алро плечами и поморщился от боли.


   Он и не стал считаться. Он подсунул ее бывшему Владыке и сказал, как именно использовать. Неплохо вышло, жалко только что не впрок все усилия пошли.


   – Полагаю, сердце в Хесте было вашим?


   Старик снова сплюнул себе под ноги и судорожно закашлялся. У него и так жизненных сил оставалось после ритуала немного, эта рана – приговор.


   – Вы ничтожны в сравнении с тем, кто все это затеял, – справедливо рассудил Раманд. – Кто?


   Алро покачал головой.


   – Верность вас не спасет.


   – Меня ничего не спасет, мальчик. Верши то, что должно.


   Владыка поверил ему. Старик ничего не скажет, не сможет. Клятва или что похуже, не позволит ему нарушить данное слово. Даже если пытать, даже если взрастить в его душе самый разъедающих страх, окончится лишь тем, что он погибнет. Погибнуть просто так Раманд ему не позволит.


   – Иди к себе, дальше я сам, – обратился он к Яревене.


   Ей конечно же было что сказать, но он взглядом указал ей на дверь. Неугодная печально опустила голову, послушалась и ушла.


   – Будет казнь, – сказал Раманд, когда она исчезла.


   – Я готов, – Алро вытянул шею, чтобы не дать своей голове склониться в последнюю минуту.


   – Нет, к такому ты не готов, – прошелестело вокруг.


   Мрак за спиной хозяина Аркоста шевельнулся. Старик вздрогнул. Тень схватила его всеми щупальцами, ломая хрупкие руки и ноги, ужасный крик погас в Алро, когда она обмотала своей тьмой, как непроницаемой тканью, все его лицо.


   Раманд пошел, и тень потащила врага вслед за ним. Вышвырнула там, где было сказано.


   Полоз зашипел, и вся округа согнулась к земле, придавленная силой бессмертного. Его невеста, сидевшая на конце завернутого в кольцо хвоста, прожигала взглядом полным ненависти смертного.


   Как Нем-Аку и хотел, Владыка отдал ему врага, виноватого в его сне. Алро хорошо служил своим хозяевам, да так ловко, что только сейчас стали понятны его хитрости. Сон полоза случился из-за черной магии, которой старик воспользовался впервые в жизни. Вот никто и не заметил. Воспользовался во второй – и Раманд его схватил. Теперь пусть низложенный выносит приговор. Преданность Запретным должна караться самым жутким способом. Раманд до сих пор считал, что отец и брат не заслужили быстрое избавление. Снесенных с плеч голов было не достаточно. Он бы подверг их куда худшим страданиям.


   Старик, явленный золотым глазам змея, орал и трясся от страха. Возопил о том, что готов рассказать все, тут же из-за нарушенной клятвы вскрылось горло, и Алро стал захлебываться собственной кровью. Однако прежде чем тело исторгло из себя его дух, Нем-Аку подверг его страшным мучениям. Руи-Эхал облегченно вздохнула, когда все закончилось. Раманд смотрел на зрелище от начала и до конца без чувств. Алро стоило и дальше направлять свои старания против бессмертных, но не трогать ту, чья судьба хозяину Аркоста с недавних пор не безразлична.


   Запах крови и очередная близость Отвергнутых снова пробудили волю отца. Запретные шелестели и смеялись внутри сознания. Владыка слышал их. И как прежде отвергал.


   – Решил быть беспощадным, – прошипел полоз, покончив с местью.


   – Я всегда таким был. Только вот... ярости во мне раньше не было, – Раманд устало потер ладонями лицо.


   – Ярость это чувство сердца, – проговорила Руи-Эхал, поглаживая рукой шкуру жениха, – значит, ты чувствуешь теперь иначе.


   – Я забыл, каково это. Думал, уже никогда не вспомню.


   – Я же говорил, одарен сверх меры, – шипел змей на этот раз одобрительно.


   – Но по-прежнему нуждаюсь в помощи богов.


   – Как и все люди, – ответил Нем-Аку, обнажая острозубую пасть в оскале. – В том нет дурного, в том суть всего. Иначе, зачем бы мы делили с вами свет и тень.


   Если бы Чар-Оват не пришел, если бы не проявил силу... Когда бы черная магия набросилась? Среди ночи? Он бы тогда смог спасти ее или не успел бы? Кажется, правящий, даже считая людей излишне высокомерными, помнил о том же грехе в самом себе. Своими действиями он скорее помог Яревене, чем хозяину Аркоста. Надо будет как-то объяснить бывшей жрице, что тот, кого она послала в преисподнюю, преисполнен чувством вины перед ней.


   Раманд усмехнулся. Он знал, что она ответит на это.


   – Мне все еще не известно главное.


   – Узнаешь, – прошипел полоз.


   – Он так ненавидит тебя, что уже не может сдерживаться. Скоро явится. Выиграй бой, – напутствовала Руи-Эхал.


   Владыка склонил голову, принимая слова.


   – За тот раз наказывать будете?


   – Достаточно с тебя, – рассмеялась бессмертная. – Тебя сейчас терзают муки не хуже наших, вот и преодолевай.


   Раманд покинул Отвергнутых с тяжелыми думами. Желания росли и множились, требовали всего и сразу, а он их как бешеных собак, держал на цепи. Этак они его и растерзают изнутри. Но нельзя по-другому. В любом ином случае больно будет не ему, а ей. Уж лучше еще раз Калеодон, нежели так.


   Тропою хозяин Аркоста добрался до дома неугодной. Все также пахло цветочным ядом. Когда он им отравился так серьезно?


   Яревена с кем-то говорила в алтарной комнате. Дверь захлопнулась прямо перед носом, когда Раманд попытался туда взглянуть. Пришлось ждать. Не меньше часа прошло, прежде чем гость покинул дом, и она вышла к нему.


   Согрела чай, разлила по чашкам, расставила. Села напротив. Рядом садиться не стала, боялась.


   – Отомстил? – спросила спустя время.


   Он кивнул.


   – Кто враг?


   – Он мой враг.


   Его. Не ее. Все решил. Как хозяин, как Владыка. В этом они с ним похожи, поэтому и злит так сильно.


   – Ты меня снова защищаешь или указываешь мне на мое место? – из-за злости язык слушался плохо, а ядовитые слова на него ложились хорошо.


   – Я не...


   – Мне ничего от тебя было не нужно, я ничего не просила, кроме как отпустить. Ты не сделал этого, ты был ко мне жесток и насмешлив. Я стерпела, я вынесла. И что же мне за это? Так ты меня защищаешь?


   – Ты должна понять...


   – Не желаю! Это у тебя гром-камень вместо сердца, а у меня оно кровоточит. Даже боги до него не добрались, я никому прикасаться не позволяла. Но ты... ты подобрался слишком близко.


   Она поднялась и заметалась по комнате, как рысь, пойманная в капкан. Когда шевелиться можешь на крохотном клочке земли, и от всякого движения страдания, даже от вдоха.


   – Тебе я не хотел причинять боли, – проговорил Раманд, глядя на нее.


   Даже для них это слишком.


   – Разве? – неугодная взглянула на свои черные руки. – Боль можно выдержать, когда понимаешь, ради чего сопротивляешься. Но ты... что ты со мной делаешь?


   – Яра.


   – Зачем ты дал мне это имя? Зачем зовешь меня им? Я уже пришла к тебе, а дальше? Что дальше? Крыльев нет, их, правда, нет, но так много огня. Мне больно. Больнее чем когда-либо.


   – Яра.


   – Сделай шаг ко мне. Ты ведь знаешь, что я жду? Ты же знаешь об этом, да?


   Она обернулась и посмотрела прямо своему хозяину в глаза.


   – Когда ты возьмешь все, что принадлежит тебе.


   Он не ответил. Ушел.


   Неугодную затрясло, по щекам полились слезы. Она от злости смела руками все со стола. Она бы весь этот дом разрушила, но силы резко покинули ее, и она упала на колени на пол.


   Предатель. Трус. Все бахвальство наносное, все слова ложь, вся его сила пустое. Чуть только сердце сбилось, и сразу хвост поджал. Вот и пусть идет на все четыре стороны!


   Она возненавидит его. Один шаг до ненависти. Всего один.


   Каким богам не служи, а исход один. Боги помогают, поддерживают, направляют, выносят приговор и карают. Но заправляет всем судьба. Ее, такую близкую и далекую, такую невидимую и всемогущую, задушить бы собственными руками, избавиться от бремени и стать свободной. Но никак. Никак! Потому что если начать душить, то обнаружишь сомкнутые пальцы на собственной шее. Что за проклятая шутка!


   Яревена от злости и горя схватила набор трав и бросила их в огонь. Она пригласила его. Того, кого так долго отвергала. Кто приходил к ее калитке и бродил по дорогам. Кого она слышала, кому она никогда не отворяла. На кого она даже в окно не глядела, зная, что один случайно пересекшийся взгляд и ей придется уйти с ним. Теперь она была готова. Вместо того чтобы посылать всех в преисподнюю, она прогуляется до нее сама.


   Он пришел. Отвергнутый бессмертный. Один из тех, чья участь страшила даже собратьев.


   Ен-Укам. Тот, за кем ходит смерть. Тот, кто может исчезнуть по-настоящему. Ему нужно было разделить с кем-то дорогу, чтобы вырваться из страшных пут.


   – Я готова, – сказала ему неугодная, покрывая голову красным шелковым платком.


   Он подал ей руку, она положила на нее свою ладонь, и они вышли на улицу. Все было серо, и все было далеко. Это грань мира, на которой он бродит, которая мало относится к смертным и бессмертным. Так уж сложилось.


   Было не холодно и не тепло, но дыхание замирало. Яревена знала, что эта грань будет отбирать у нее каждый вздох и передавать его бессмертному. Так он будет дышать сам и наполняться силой, если ее накопится вдоволь, он сможет вырваться отсюда.


   – Вы отчаялись? – спросил Ен-Укам.


   – Наоборот, – вскинула бывшая жрица голову, наплевав на муки, что уже терзали ее тело. Все это ерунда.


   Ей нужно пройти по краю пропасти, чтобы изгнать из крови яд страхом. Как только она почувствует его, то поймет, что все неважно, важна только она сама. А не какой-то там изгнанный... Даже изгнанному не доводилось встречать тех, кто отважился бы гулять с Ен-Укамом. Даже спрашивать об этом не надо. На такое толкает безумие. В этой ятолле рождаются только сумасшедшие.


   Отвергнутый шел по краю ее жизни, Яревена же пыталась не рухнуть на оставшейся для нее тонкой тропе. Рухнет и заберет его смерть с собой. Для него такая прогулка на пользу.


   – Не только вы, – прошелестел голос бессмертного рядом.


   – Что? – она очнулась от своих тяжких дум.


   – Не только вы думаете, что будет, если вырвать сердце из груди.


   – Было бы проще. Только не говорите мне избитое «тогда вы бы не были людьми».


   – Не буду. Сердце отвечает не за это.


   – А за что? – спросила она.


   Говорить с богами ей всегда было интересно. И какая разница где и когда. Может, узнает что толковое, поймет, переиначит собственную жизнь. Да так, что не останется в ней места для вернувшегося. Как хорошо тогда станет, как легко.


   – За грань, – отвечал ей Ен-Укам. – У всех она есть. Сердце говорит, можем мы переступить ее или нет. Любовь, ненависть, страх, боль, решимость. Во всем есть грань, до которой мы доходим. И мы решаем идти дальше или нет. Этот ответ дает сердце.


   – Неужели нельзя было создать нас простыми, – проворчала Яревена.


   – Не знаю, не мы вас создали, – рассмеялся низложенный.


   Вполне понятный ответ. Людям дали богов, чтобы они знали к кому обращаться, но никому в этом мире не даны силы, чтобы легко справляться с жизнью. Это извечный вопрос и всегда ускользающий ответ. Поэтому и надо просто жить.


   – Он обещает защитить, обещает победить, – заговорила неугодная в каком-то беспамятстве сразу с середины. – Выглядит всесильным, всемогущим. Вы как будто меркнете в сравнение с ним, но... он смертен. А смертность это ведь изъян. С чего же я считаю его безупречным?


   – Как вы запутались, – Ен-Укам мягко улыбнулся.


   – Дело в этом, да? – она взглянула на бессмертного с надеждой. – Совершенно сумасшедшие полгода моей жизни. Полгода назад, явись он, я бы не взглянула, я бы о нем даже не знала.


   – Он бы все равно призвал, и все равно явились бы вы.


   Она застонала и приложила ладонь к голове.


   – Нет же, нет. Все должно было быть не так.


   – Все всегда так, как должно быть.


   – Не это я хочу слышать от бессмертного.


   Он снова глухо рассмеялся над ней.


   – Вы хотите слышать, как вам спастись? Избавиться? А вы уверены, что хотите этого? Вы сейчас здесь со мной от того, что его нет рядом. Останься он с вами, вы бы о нас и не вспомнили.


   Прав. Во всем прав. Что же творится?


   – Что за ловушка такая?


   – Красивая, как роза, острая, как ее шипы, – произнес Ен-Укам, останавливаясь.


   Яревена удивилась. Замирать во время прогулки им не стоило, так может хуже сделаться. Она сейчас свою жизнь на двоих делит, и если стоять на одном месте, то тяжесть бессмертного может ее раздавить. Ей не настолько не хотелось жить, чтобы погибнуть вот так вдруг.


   И тут она наконец увидела его. Владыка ятоллы просто встал у них на дороге.


   Она глазам своим не верила. Как он может быть в этой стороне мира? Сюда могут прийти боги, и боги могут привести человека с собой, но он точно никак не может прийти сюда один.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю

  • wait_for_cache