Текст книги "Тайная столица. Трагедия одной семьи (СИ)"

Автор книги: Дарья Богомолова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 30 страниц)

От него пахло утренним кофе и терпким лосьоном после бритья, нотки которого вплетались в ставший уже привычным запах парфюма. Сегодня к этому запаху добавлялся ещё и заставлявший воздух вставать комом в горле аромат мази, и Роза удивилась, как в прошлый раз ей не стало дурно от этой гадости.

Виктор коротко вздохнул и выпрямился, почесав левую сторону шеи.

– Что такое? Все плохо? У меня отвалится кусок тела?

Удивление, смешанное со страхом за её состояние во взгляде учёного стоили того, чтобы задавать настолько безумный вопрос.

– Нет, господи, – мужчина вздохнул, слегка хмурясь. – Какие ощущения?

– Ну, когда дышу, немного неприятно. Но не на постоянной основе. Наверное, зависит от того, как повернусь. И кажется, будто эта часть тела теплее всего остального. Не скажешь, что случилось, и я устрою истерику.

– Решаю, стоит ли класть тебя под нож.

– Я точно начну истерику! – взвизгнула Роза, попытавшись сесть, но решив отложить эту затею – из-за резкого движения в глазах потемнело и девушка не рухнула назад только потому, что её аккуратно уложили.

– Успокойся, – держа её за плечо, произнёс учёный. – Нужно всего лишь удалить сожжённую кожу. Это даже при местном наркозе можно сделать.

– Местный – это который?

– Это когда ты можешь со мной разговаривать. Знаю, что страшно, но это для твоей же пользы.

Подумав немного, Роза поняла, что выбора нет. Это действительно было в её интересах, но, даже согласившись, девушка не могла унять страх, когда увидела в руках учёного шприц. Отрицательно мотнув головой на вопрос о наличии аллергии, она запрокинула голову, зажмурилась, лишь бы не видеть, как игла входит под кожу, и не открывала глаза до того момента, пока не услышала, что шприца возле неё больше не окажется. Открыв глаза, Роза посмотрела на светившую ярко лампу и решила, что на всякий случай во избежании истерик и шока будет смотреть на потолок.

– Чувствуешь что-нибудь? – судя по лёгкому движению недалеко от её горла, Виктор легонько постучал пальцами по тому месту, на которое должна была подействовать анестезия.

– Нет вроде. Я думала, все, что с ожогами, делается на спящем.

– Дорогая, ты в руках человека, который умён достаточно, чтобы усовершенствовать местные анестетики. – Мужчина слегка надавил ей на плечо и заставил лечь нормально, не пытаясь максимально выгнуть шею. – Я могу позволить себе проводить подобные мелочи на бодрствующих.

– От скромности ты не погибнешь.

Виктор усмехнулся, приступая к делу. Скользнув взглядом с наскучившего потолка, Роза едва сдержала довольную улыбку, когда обнаружила, что без риска заметить что-то, связанное с операцией, можно было взглянуть и на более приятное зрелище. Забрав волосы в хвост и надев медицинскую маску, учёный сосредоточился на работе и, казалось, не обратил бы сейчас внимания даже, если бы рядом что-то с грохотом упало.

Подхватив щипцами то, что Роза отчаянно не хотела замечать, Виктор отложил этот кусочек на небольшой железный поднос и между делом заметил пристальный взгляд в свою сторону.

– Молчишь от страха или потому, что не хочешь отвлекать?

– Всего понемногу. А ещё мне нравится смотреть на увлечённых работой мужчин.

– Вот как, – в голосе учёного послышалась улыбка. – Вы поразительная, госпожа Златце. Со мной ещё ни одна девушка не флиртовала, пока я её оперировал.

– Оперируешь много девушек?

– Не то, чтобы. В прежние времена было несколько прецедентов.

Помолчав, Роза отвела взгляд, когда ещё один отделённый кусочек обгорелой плоти был перенесён на поднос. Убедившись, что учёный вернулся к работе, она вновь посмотрела на него.

– Сложно было учиться? Одна моя подруга поступила в медицинский, но на втором курсе не выдержала.

Виктор помолчал, и поначалу Розе показалось, что она отвлекла его в крайне ответственный момент. Глубоко вздохнув, мужчина посмотрел на неё и почти сразу вернулся к работе.

– Если есть желание учиться, то не важно, как много тебе задали к сессии. Я пошёл в науку, потому что хотел узнать, как устроен этот мир, как происходят все процессы внутри него. Хотел выяснить, могу ли я использовать то, что дала природа, улучшить это и сделать ещё мощнее. В какой-то момент все обернулось в желание сделать сильнее и выносливее себя прежнего – мешал какие-то препараты, исследовал тела бессмертных, гхарад и кого угодно ещё, делал на их основе разработки. – Отвлёкшись ненадолго, чтобы взглянуть на время, учёный что-то подсчитал в уме. – Только два года назад стал заниматься этим не ради большей выгоды, а просто, потому что мне любопытно. Да и наукой с медициной мои интересы никогда не ограничивались.

– У меня бы голова лопнула.

– Распределяй все рационально. В сутках двадцать пять часов.

– Все, молодец. Я чувствую себя отвратительно.

Виктор замер, настороженно на неё взглянув, и пришлось спешно объяснять, что дело в чувствах души, отказывавшейся смириться с тем, что кто-то в тридцать шесть лет достиг того, чего многие пытаются добиться всю жизнь.

Выслушав упрёк о том, что он мог бы и не говорить о своей деятельности таким же тоном, каким люди говорят: «На завтрак я выпил чаю», Виктор с трудом сдержал смех.

– Я не виноват! Это ведь вся моя жизнь – конечно, я буду спокойно говорить об этом.

– Знаешь, если я начну говорить про свою жизнь, ты заметишь разницу. Отучилась в школе, отучилась в институте, попала на работу в корпорацию. Чуть не отдала концы в плену у сумасшедших, но была спасена прекрасным мужчиной.

– И говоришь об этом так, будто рассказываешь про чай на завтрак.

Сдержав смех, Роза просто улыбнулась.

– Будем считать это ничьей.

Закончив через пятнадцать минут, учёный покрыл места ожогов мазью и заставил слишком удобно лежавшую Розу наконец сесть для перевязки. По возможности прикрывшись покрывалом, девушка почти сразу столкнулась с несколько непонимающим взглядом.

– А как ещё?!

– Руки в стороны, – великодушно пояснил Виктор. – Иначе никак.

Встретив в ответ только недовольное сопение, учёный упёрся руками в пояс.

– Розабелла, сейчас я – твой лечащий врач.

– И что это значит?

– Это значит, что сейчас в первую очередь меня будет беспокоить перевязка ожогов, а не твоя грудь. – Присев на край кушетки, Виктор продемонстрировал девушке бинт. – Пожалуйста, руки в стороны.

Немного помолчав, Роза сдалась под взглядом шартрезовых глаз и послушно развела руки в стороны. Покрывало соскользнуло вниз, и кожа тут же покрылась мурашками, лишённая тепла.

Возмущаясь перспективе перевязки, Роза беспокоилась скорее за себя и перспективу сравняться по цвету с помидором. Сделав пару закрепляющих оборотов чуть ниже груди, учёный перешёл к накладыванию непосредственно самой повязки, которая, как стало скоро ясно, делалась крест-накрест. Разрешение опустить руки девушка услышала не сразу, но потом подумала, что приподнимать их каждый раз не хочет.

Виктор почувствовал вес чужих рук у себя на плечах и поднял взгляд на девушку. Отчаянно краснеющая – скулы и уши приобрели бледно-красный оттенок – Роза смотрела куда угодно, кроме него, но руки не убирала. Сделав ещё несколько оборотов и закрепив повязку, учёный проверил плотность обхвата и, удовлетворившись этим, не удержался от по-лисьи хитрой улыбки.

– Розабелла.

Вздрогнув от звука собственного имени, произнесённого нараспев, девушка подняла голову и поняла, что фактически обнимала учёного за шею. Недавний поцелуй в щеку, казавшийся до этого лихорадочным бредом, вдруг ударил по разуму реальным воспоминанием, и Роза покраснела ещё больше.

– Повязка не давит?

Он откровенно издевался, врываясь в романтичные моменты сухими банальными фразами, но Роза в этот раз проигнорировала такую наглость. Её пальцы находились в считанных миллиметрах – просто стянуть резинку и проверить, настолько ли волосы у него были мягкие, как казались. Будто почувствовав её намерения, Виктор повёл плечом.

– Можно?

– Если хочется, дорогая.

С восторгом ребёнка стянув резинку с его волос, Роза проследила за рассыпавшимися по плечам мужчины светлыми прядями. Осторожно коснувшись и почувствовав под пальцами мягкость, девушка с восторженной улыбкой запустила руки в эту гриву, чуть потянув и даже не замечая, как Виктор едва слышно втянул воздух сквозь зубы.

Мысль о небольшой шалости пришла в голову сама собой, и в следующую секунда Роза со смехом взъерошила волосы учёного до состояния «вороньего гнезда». Подумав, что за это ей влетит, девушка успокоилась и услышала мягкий смех.

– Не могу представить тебя с короткими.

– И не надо, – хохотнул Виктор. – Так себе зрелище. – Коротко вздохнув, мужчина внимательно посмотрел на так и не убравшую от него руки Розу. – Хочется… кое-что сделать. Не знаю, тот ли момент.

– Бывают «не те»?

– Половина жизни из них состоит. Нынешний ощущается… двояко.

Роза улыбнулась, глядя в шартрезовые глаза напротив.

– Мне тоже. У меня есть предложение, – освободив одну руку, она многозначительно подняла указательный палец в воздух. – Проведём день вместе, и к вечеру все станет ясно.

Учёный тихо рассмеялся, выскальзывая из-под её ладони и убирая все лишнее с передвижного столика. Этого беззвучного соглашения им было вполне достаточно.

Выбравшись на кухню, Роза первым делом сунулась в холодильник: живот завывал на манер раненного кита, намекая на необходимость поесть. Продуктов нашлось достаточно, и за поисками девушка не сразу заметила, что первый этаж дома был крайне тих.

Осмотревшись в помещении, Роза нахмурилась.

– Где все?

– Заняты своими делами, – забирая у неё часть продуктов и раскладывая их на стойке, ответил Виктор. – Подожди, сейчас выползут.

Будто специально дождавшийся этой фразы, из коридора вывернул Феликс. Что-то делая в телефоне, он между делом курил, и на мгновение показался драконом, дым из пасти которого был делом обычным. Сравнение с крупными летающими ящерами было как нельзя кстати, потому что при желании можно было заметить, что нынешняя ситуация мужчину не устраивает и злит.

– Доброе утро, – Роза улыбнулась, махнув рукой.

– Доброе, – глава корпорации на мгновение отвлёкся от телефона и подошёл к ним. Не глядя положив ладонь Розе на голову и взъерошив волосы, Феликс переглянулся с учёным. – Как она?

– Это можно спросить и у меня! – вяло огрызнулась Роза, пытаясь уйти из-под чужой руки.

– Из вас двоих врач тут он.

Не став в очередной раз исправлять мнение о том, что он исключительно врач, Виктор только устало закатил глаза в ответ на это замечание. Справившись с лёгким недовольством, мужчина повёл плечом и отвернулся, чтобы помыть овощи.

– Нормально, если уместно так говорить. Растяжений нет, но ожоги придётся некоторое время потерпеть. Меня больше беспокоит Робин.

Роза перестала постукивать кончиком пальца по куриным яйцам в упаковке и нашла взглядом сковороду.

– С ней все совсем плохо?

– Травмы тяжёлые, – Виктор посмотрел на девушку, скрестив руки на груди. – И если до этого она просто была без сознания, то вчера через час после нашего приезда впала в кому. Мне жаль объявлять это вам обоим, но сейчас шансы стремятся к нулю.

– Вольштейн, – устало произнёс Феликс. – Ты поставил Лиама на ноги за-…

– Лиам был без сознания. – Выделив последние два слова интонацией, процедил Виктор. – И никто не бил его по голове. Пойми, черепно-мозговая травма и кома – это худшее из возможных сочетаний.

Молча слушавшая Роза только в этот момент поняла, что глава корпорации так и не убрал от неё руку. Его длинные пальцы соскользнули ниже и машинально поглаживали шею девушки под стянутыми в хвост волосами. Феликс едва ли замечал, что продолжает нарушать личное пространство своей подопечной.

В конце концов глава корпорации едва слышно вздохнул и отошёл к столу, стряхивая пепел в попавшийся на глаза стакан. Не самый доброжелательный взгляд Виктора, ощущавшийся кожей, привлёк внимание только Розы, и на секунду девушка замерла: ей показалось, что узоры на руках учёного, напоминавшие пёрышки, стали объёмнее, загибаясь наверх.

– Я не могу дать тебе точных прогнозов, – продолжил учёный. – Сейчас для неё все в состоянии пятьдесят на пятьдесят. Её нужно класть в больницу – нормальную, а не мою, созданную на коленке. Там за ней будет вестись регулярное наблюдение, я могу дать им часть своих препаратов, чтобы они вводили их ей.

Помолчав, Виктор неприязненно дёрнул уголком рта.

– Сейчас она стала для нас балластом. Мы не можем больше сидеть в Айре, но и её с собой тащить будет не выгодно.

– Ты слышишь сам себя?! – рыкнул Феликс, разворачиваясь на мужчину. – Ты назвал ещё живого человека балластом.

– Да, потому что в нынешней ситуации это суровая реальность.

– Просто признайся, что-…

– В чем признаться? – строго произнёс Виктор, скрестив руки на груди. – Давай ты не будешь спорить со мной в том, в чем я разбираюсь. Думаешь, человек в коме, он как в кино, лежит и не требует ухода? За ней нужно постоянное наблюдение, ей даже глаза, мать твою, нужно увлажнять, потому что даже этот процесс в теле замер! А если ей вдруг понадобится срочная реанимация, мне надо будет все бросить и нестись к ней. Или может ты готов это делать?!

Ответа не последовало. Феликс вздохнул, отводя взгляд, и на этом конфликт был исчерпан, а учёный, извинившись перед Розой, отошёл позвонить кому-то. Вернувшись к приготовлению для себя завтрака, девушка слегка скривилась, чувствуя, как внутри все сжимается от неприятного чувства горечи. Хотелось помочь хоть чем-то, но она осознавала свою бесполезность: максимум, чем могла помочь, так это приготовить поесть. Успокаивающие разговоры не удавались, постоять за себя или других было сложно – минимальные познания самообороны мало помогали против подготовленных людей, в медицине и науке она тоже была отвратительным подспорьем.

Слишком увлёкшись самокопанием, Роза отрешилась от происходящего и потому в следующий момент резанула ножом не по ломтику колбасы, а по собственному пальцу.

С коротким вскриком дрогнув и выронив нож из рук, девушка отшатнулась от стойки и привлекла этим внимание Феликса. Глава корпорации подошёл к ней, подхватывая осторожно за руку с раненным пальцем.

– Иди, опусти под воду. Тебе только порезать надо?

– Все нормально, – отмахнулась Роза, – я сама справлюсь.

– Решила поесть яичницу с собственной кровью?

– Нет, – замотала головой девушка. – Все в порядке, правда.

На пару секунд пихнув палец под воду и смыв кровь, она схватила нож прежде, чем глава корпорации, и вернулась к нарезке. Закончив, разбила скорлупу яиц и вылила их на уже разогретую сковородку, затем докинула в общую массу помидоры, тонкие кусочки колбасы и сыр.

– Дайте мне хоть что-то сделать самой, – огрызнулась Роза, через плечо посмотрев на Феликса. – Я что, инвалид что ли?!

Отвернувшись и больше не говоря совсем ничего, девушка сделала вид, что готовка важнее, и вскоре услышала усталый вздох и удалявшиеся шаги. Бездумно ковыряясь в постепенно зажаривавшейся яичнице лопаточкой, Роза почувствовала неприятный ком в горле, но заставила себя успокоиться.

Виктор вернулся, отправив Робин со своими людьми на вертолёте в центральную больницу Байле-Клаха. Предполагалось, что её поместят в палату под фальшивым именем и будут держать под постоянным контролем не только врачи, но и те, кто привезёт. Пройдя на кухню, учёный не глядя слегка взъерошил волосы девушки и, достав из ящика, чистую чашку, отошёл к кофе-машине.

Прислушиваясь к шуму машинки, Роза с хмурым видом продолжила есть, но временно забыла про еду, когда Виктор сел напротив неё с чашкой свежесваренного кофе.

– Слушай, мне это надоело.

Учёный в удивлении вскинул брови и что-то хмыкнул в чашку.

– Что?

– Спрашиваю, что именно тебе надоело, – повторил мужчина, отставив чашку и положив ногу на ногу.

– Последние несколько дней я себя ощущаю кисейной барышней в беде. Мне не хочется больше не иметь возможности сломать какой-нибудь сволочи нос, чтобы не лез ко мне зря.

Едва слышно вздохнув, Виктор откинулся на спинку стула и закатил глаза без доли наигранности.

– Лючио тоже апеллировал тем же. Хочешь, чтобы я тебе помог?

– Да. Сейчас, когда Робин увезли под наблюдение врачей, свободное время у тебя есть. Научи меня защищать себя. – Роза указала на мужчину вилкой. – И не банальными “ткни его в глаз” или “стукни по шее”, как пытался мне объяснять отец.

Подумав немного, Виктор хмуро посмотрел в чашку. Он пожал плечами и указал в сторону дверей, выглядя при этом несколько виноватым.

– Лучше обратись за этим к Феликсу. Не потому, что я не хочу, чтобы ты могла себя защитить, – учёный развёл руками. – Просто мне… будет сложно контролировать собственные силы. Я могу покалечить. Не веришь – спроси у Лючио, он пытался со мной вчера потренироваться.

– Хм… Ладно. Но если Феликс откажется, у тебя не останется выбора.

– Не откажется, – спокойно улыбнулся Виктор. – Ты на моей памяти первая, с кем он действительно нормально общается.

– Видимо, это потому, что я не ругаюсь на него за каждое действие, – тихо хмыкнула Роза. – А можем поговорить о чем-то, не связанном с работой и коллегами?

Проходя мимо одной из комнат, Феликс не сразу заметил внутри движение, а, увидев, не смог пройти мимо. Лиам бродил по помещению взад-вперед, что-то бормоча себе под нос и хмурясь так сильно, что, казалось, скоро имел все шансы обзавестись лишними морщинами. Привалившись плечом к дверному косяку, глава корпорации решил посмотреть, как много понадобится времени, чтобы его заметить, и оказался примерно прав в своих предположениях: Лиам дёрнулся, с испуганным вскриком подскакивая на месте, минуты через две.

– Господи, Феликс! Я тебе не заметил!

– Ну, я же такой маленький и субтильный, – усмехнулся мужчина, потирая левое плечо. – Не удивительно.

– Ой, избавь меня от своего ехидства, – Лиам отвернулся и, осознав, в каком состоянии провёл прошедшие несколько минут, со вздохом упал на диван. – Скажи лучше, Лючио в последнее время тебя не настораживает?

– Тот факт, что я поставил ему синяк, не достаточный ответ?

– Это не конкретный ответ, – отмахнулся Лиам. – Откуда я знаю, может, вы там Розу не поделили.

Отлипнув от косяка, Феликс ногой прикрыл дверь и прошёл к Лиаму. Сев рядом с мужчиной, глава корпорации упёрся локтями в колени и сплёл пальцы в замок.

– Для начала, усвой мысль – ни Златце, ни какая-то другая женщина, это не денежный приз, чтоб его делить. Во-вторых, причина конфликта не она. Лючио бесится из-за Виктора.

– Из-за блондинчика? – Лиам удивился искренне, вскидывая брови.

Задумчиво почесав подбородок, глава кадровиков некоторое время хмурым взглядом сверлил пол. В его светлой голове однозначно гулял ворох самых разных мыслей, которые он всеми силами пытался составить в одну конкретную. Как только этот момент настал, мужчина выпрямился, делая неопределённое движение рукой.

– А чем он его не устраивает? Хорошенький, умный, убить может ненароком, если его выбесить.

Не сумев сдержать смех, Феликс наклонил голову и не поднимал её, пока не успокоился.

– Последнее особенно важно. Но он не из-за этого – хотя, может, и такие причины есть. – Прищурив один глаз, Феликс почесал тыльную сторону шеи. – Есть у меня ощущение, что наш маленький хакер чувствует себя лишним. Виктор больше осведомлен о происходящем и больше, чем Лючио, делает. Плюс, кажется, Роза на него смотрит совсем не как на коллегу.

– Да, тоже заметил? – воодушевлённо улыбнулся Лиам. – Представь, какие бы дети красивые были.

– И ты хочешь сказать, что размышлял здесь именно об этом?

– Ну да, – всплеснул руками глава кадровиков. – Это ведь такая прелесть, наши друзья могут организовать пару!

Оставив фразу без ответа, Феликс с тихим хмыканьем достал из пачки сигарету и закурил. Пока рядом не наблюдалось хозяина дома, можно было курить хоть в каждой комнате, но при появлении на горизонте Виктора глава корпорации неизменно ощущал себя, как пойманный за углом школы мальчишка.

– Хочешь увидеться с Дивной?

– С этой белой скотиной? – Лиам ехидно улыбнулся. – Почему бы и нет. Посмотрим на его отъевшуюся на императорских харчах моську.

Оба не удержавшись от глумливого хихиканья, мужчины поднялись с дивана и быстрым шагом направились к подвальным помещениям.

Посмотрев на экран зазвонившего телефона, Дивна вскинул брови и как назло привлёк к себе внимание крутившегося поблизости Вацлава. Последний попытался заглянуть в экран, но у него из этого мало что вышло, потому как советник императрицы резко отвёл руку с телефоном в сторону.

– Это мама, – озлобленным тоном отозвался Дивна, отходя на пару шагов от мужчины и отвечая на звонок. – Да, матушка?

Феликс поперхнулся сигаретным дымом, после сразу же заходясь тихим хриплым смехом. Когда приходилось скрыть личность звонившего, можно было придумать, что угодно, но матерью Адриану Дивне он ещё никогда не становился. Без дела ковырявший пальцем клавишу пробела Лючио поднял на него взгляд.

– Здравствуй, сынок. Дай-ка угадаю, с кем ты рядом.

– Да что ты, матушка, не занят ни капли, – фыркнул Дивна, проходя по коридору и заглядывая в библиотеку. – Мы тут с господином Златце просто с обыском на квартиру Феликса О’Двайера пришли.

Вовремя положивший телефон с включённой громкой связью на стол, Феликс почувствовал на себе удивлённые взгляды рядом сидевших, но поражаться здесь было нечему. Он бы больше изумился, если бы Вацлав в конечном итоге так и не сунулся в его квартиру в попытке что-то найти. Что конкретно – было известно одному только господину Златце.

– Вот как, – почесав висок указательным пальцем левой руки, Феликс взглянул в дальний правый угол ближайшего к нему экрана. – У меня была заначка под подушкой. Это ему подойдёт? – Помолчав, мужчина хохотнул. – Ой, постойте, у меня ведь все деньги в банках были.

– Какая ты шутница, – раздражённо отозвался Дивна, на всякий случай всё-таки проверив за подушками.

– Блин, вспомнил, – Феликс щёлкнул пальцами. – Я из стола в кабинете не все вынес. Там одна-две папки остались. Посмотри, ладно? Если не слишком важные, в окно выкинь, потом подберёшь.

Задумчиво хмыкнув, Дивна прошёл в кабинет и, обернувшись дабы убедиться в отсутствии лишних людей, прикрыл за собой дверь. Сев за стол, он выдвинул по очереди ящики, осмотрев содержимое каждого, но действительно важные бумаги оказались лишь в последнем.

Дивна изучал средней толщины папку, когда Феликс деликатным покашливанием напомнил о себе.

– Одна папка тут есть, – вытащив предмет разговора себе на колени, Адриан носком ботинка задвинул ящик обратно. – Может, получится сложить…

– Да выкинь их в окно!

– Не будь идиотом, – вяло огрызнулся советник императрицы, поднявшись из-за стола и пройдя к креслу возле читального стеллажа.

Задумчиво посмотрев на круглый гхарадский ковёр ручной работы, Дивна решил испытать судьбу – документы действительно были не существенные, но крайне сильно хотелось проверить умственные способности здешних ищеек. Документы спрятал не просто под ковром, но точно под креслом, которое пришлось слегка приподнять, и отпустил его мужчина как раз вовремя для того, чтобы зашедший в помещение Вацлав ничего не заподозрил.

– А как там сестрёнки? – состроив самое идиотски-безмятежное выражение лица, поинтересовался Дивна. – Как мои белокурые красавицы?

– Неплохо. Кажется, Розу начала бесить перспектива быть дамочкой в беде, – хмыкнул Феликс, стряхивая пепел в металлическую пепельницу.

– Правда? – Лючио окинул мужчину недоверчивым взглядом.

– Когда она порезалась утром, а я предложил вместо неё колбасу порезать она чуть в меня этой колбасой не кинула, – доверительно сообщил глава корпорации. – Так что да, правда.

Дивна тем временем то ли сказал, что отойдёт ненадолго, то ли ещё что-то. Через какое-то время раздался хлопок двери и шаги стали отскакивать от стен эхом – советник императрицы вышел на лестничную площадку.

– Я бы тоже взбесился, – хохотнул Адриан, закуривая и выглядывая из окна коридора перед лифтом, шедшим прямо от административной стойки на первом этаже. – Вы себя видели, рыцари недоделанные?

– Ты на что это намекаешь? – огрызнулся Лиам.

– На то самое. Один по мужикам, второй никак не может смелости набраться, а третий – припадочный. Думаете, ей легко с вами? Я не удивлюсь, если она втайне вздыхает на Вольштейна, до которого вам, как пешком до Айлетры.

– Не думаю, что я хочу быть на него похожим, – раздражённо процедил Лючио. – Кстати, господин Дивна, не хотите поделиться с нами кое-какой информацией?

– Какой же? – спокойно улыбнулся Адриан.

– Зачем Виктору от Вас понадобились данные на глав всех подразделений и на каждого из нас? И более того, зачем Вы их ему предоставили. – Посмотрев на удивлённо глядевшего на него Феликса, Лючио всплеснул руками, – почему вообще вы все так слепо ему верите?! Вас совсем ничего не смущает???

Помолчав, Дивна проводил взглядом одну из капель на оконном стекле, стремительно бежавшую вниз к подоконнику. Ответить на вопрос Лючио было сложно, потому что ответа было два одновременно: ничего не смущало, потому как Виктор достаточно много раз оправдывал доверие, и смущало в то же время: моментов, когда учёный действовал, исходя исключительно из своих мыслей и для достижения своих целей, было примерно столько же.

– Мы работаем с Виктором не первый год, – спокойно ответил Дивна. – Он учёный, но при необходимости может брать часть обязанностей других на себя. Данные на всех он просил, чтобы посмотреть, мог ли кто-то быть причастен к ситуации в казино и предательству Артана.

– А так это было непонятно?! Мы все знаем, что это Вацлав Златце!

– Лючио, успокойся! – рявкнул Феликс, ударив кулаком по столу.

– Ты думаешь, Златце пришел к нему лично? – развёл руками Лиам. – Кто-то был связным, а, значит, есть человек, яростно и самоотверженно преданный Вацлаву ещё до того, как он официально появился на сцене.

– Вот именно, – согласился Дивна. – Лючио, я понимаю, что Вы видите Виктора первый раз в жизни, но поверьте мне и Феликсу – польза от него есть. Главное… Главное постарайтесь его не провоцировать.

– Не… – Лючио запнулся собственными словами и опал обратно в кресло. – Не провоцировать?… В каком смысле?

– Не тыкай в его сторону пистолетом. – Огрызнулся Феликс.

– Даже влезать не хочется, – усмехнулся Дивна.

Обернувшись на выглянувшего в коридор Вацлава, мужчина с улыбкой ему кивнул и открыл окно, чтобы выкинуть окурок.

– Ладно, матушка, надо работать дальше. Ты как, в санаторий снова не собираешься?

– В санаторий имени Дайре Н’олур, – хохотнул Феликс. – Заодно у неё и спрошу про те записки, что ты мне прислал.

– Ну, хорошо. Сестрёнкам привет.

Закончив разговор, Дивна с виноватой улыбкой посмотрел на ждавшего его в дверях Златце. Когда на оправдание о том, что с матерью видится редко, а здоровье у неё слабое и нуждается в контроле, новый владелец корпорации утвердительно кивнул и то ли в шутку, то ли серьёзно подметил, что был бы не прочь познакомиться с семьёй Дивны, в голову закрались определённые подозрения.

Определить, шутил этот человек или был просто хорошим актёром, Адриан никак не мог.

Выглянув из-за стены, Лючио раздражённо осклабился, вцепляясь пальцами в косяк. Ему стоило бы быть вместе с остальными в гостиной и слушать разъяснения Виктора на тему тех выписок из журнала, которыми их обеспечил Дивна. Учёный высказывал свои предположения касательно перехода изначально описанного общества в злосчастное “Сопротивление”, Феликс с Лиамом были с ним отчасти согласны, но придерживались идеи о необходимости переговорить ещё со своей знакомой в Фландре.

Больше всего Лючио раздражало даже не то, что все слушали именно главу научно-исследовательского, а то, что Роза, читавшая какую-то книгу, привалилась спиной к его плечу. Мужчина не возражал против такого соседства, а Лючио смотрел издалека и готов был грызть косяк от злости.

– Что, сердечные мучения? – с ехидной улыбочкой поинтересовалась подошедшая Алва.

Лючио резко выпрямился, прекратив цепляться пальцами за косяк, и посмотрел на женщину. Поначалу хотевший огрызнуться в ответ, он затем вспомнил о теме более важной, чем его собственное состояние.

– Как Анна?

– Не особо хочет разговаривать. Только молчит и в телефоне шарится, – Алва пожала плечами. – Но, думаю, если я побуду с ней наедине ещё пару дней, она начнёт воспринимать нас лучше. – Упёршись ладонями в бедра, женщина наклонилась к Лючио и усмехнулась. – Тебе совет – заставь его в глазах Розы выглядеть последним уродом. А то я смотрю, он быстро стал звездой нашей маленькой пьесы.

Сотрудница паспортного контроля подняла глаза на вылетавшего из страны мужчину и поняла, что последние несколько дней для неё были крайне щедрыми на красавцев, но нынешний пассажир неизвестно какого рейса однозначно выбивался из общих стандартов.

– Снимите очки… Если можно.

Виктор, не позволяя лучезарной улыбке сойти с лица, одним лёгким движением снял очки, и проследившая за этим одновременно с пограничницей Роза почувствовала, как ноги сами по себе подкосились от в сущности своей банальной вещи. При желании и благодаря своей внешности Виктор мог даже дверь закрыть так, что женщины рядом с ним начинали безуспешно пытаться избавиться от разных мыслей.

Возможность пограничнице полюбоваться гостем воздушного порта была разрушена сотрудниками службы безопасности, подошедшими к ним. Прозвучала просьба пройти с мужчинами, которая заставила Розу вздрогнуть, но ощущение чужой ладони чуть выше талии несколько успокоило.

Отойдя в сторону от основной очереди, капитан службы безопасности протянул Виктору руку.

– День добрый, господин Тирсен.

Ещё в машине, когда подъезжали к порту, учёный вскользь заметил на возмущение Феликса, что находится в примерно одинаковых со всеми условиях – под своим настоящим именем он жил в Айре и пересекал её границы только в самых крайних случаях. Впрочем, он все равно оказался в выигрыше, когда на входе вся компания едва не была замечена сотрудниками айрарского подразделения, дежурившими наравне со службой безопасности. Не заметь они своевременно пару знакомых лиц, они бы попались самым позорным образом, и, когда казалось, что все потеряно, именно Роза оказалась тем, кто предложил лёгкий обманный манёвр.

– Отдыхать едете?

– Вы что, решили отнимать работу у сотрудников паспортного контроля? – Виктор улыбнулся, слегка прищурив обрамленные длинными светлыми ресницами глаза. – Это, знаете ли, нечестно.

– Господин Тирсен, ответьте на вопрос.

– Я живу в Айре и вдруг решил выехать. Наверное, логично, что это выезд на отдых. Если для Вас сложно выстроить подобную логическую цепочку, то это совершенно не моя проблема.

Капитан службы безопасности начал пунцоветь от злости, но было видно, что скрутить Виктора ему было не за что. Даже если бы он попытался что-то сделать, со стороны их разговор выглядел, как дружеское общение – учёный не переставал спокойно улыбаться и создавал ощущение человека, встретившего старого знакомого.