Текст книги "Тайная столица. Трагедия одной семьи (СИ)"

Автор книги: Дарья Богомолова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 30 страниц)

– Господи боже, кто это? – подскочив к хакеру, захлопнувшему багажник машины и со вздохом разогнувшемуся, глава кадровиков потянул руки к сидевшему на чемодане коту. – Такой красавец! Это ведь каракт, да?

При приближении к нему чужих рук кот прижал к голове уши с забавными чёрными кисточками и с шипением раскрыл пасть – лёгкий шлепок по выгнутой спине со стороны Лючио моментально успокоил зверя.

– Блин, предупреждать надо, – выдохнул Лиам, на всякий случай убрав в карманы кардигана руки, одна из которых чуть не пострадала от когтей. – Где ты его взял?

– В порту, когда Жози забирал, – Лючио пожал плечами. – Хозяева бросили, и его в питомник сдать собирались. Поможешь?

– Да, давай, – Лиам подхватил протянутый ему рюкзак и поводок. – А эта как? Роза сказала, там в Сабахте все печально было.

– Мыть придётся, – слегка поморщился Лючио, направляясь к подъезду дома, находившемуся на стороне с более узкой улицей. – Пускай Феликс разбирается сам, наша задача была доставить. Кстати, – поднимаясь по лестнице, молодой человек вспомнил, о чем хотел спросить изначально. – Ты не знаешь, у нас Робин, как… на обе стороны гуляет?

Лиам замер посреди лестницы и со вздохом упёрся локтем в перила.

– На обе. А ты чего вдруг интересуешься?

– Либо она Феликса к Розе ревнует, либо меня.

– К Феликсу?

– Господи боже, Галлахар! – Лючио кинул в мужчину наскоро найденный в кармане куртки фантик и продолжил подъём наверх. – Ещё бы она ревновала меня к Феликсу. С чего вдруг?

– Возможно потому, что тебе он рассказывает больше, чем ей. И Розе тоже. – Лиам повёл плечом.

– Почему нельзя всем жить спокойно, – вздохнул Лючио, заходя в коридор нужного им третьего этажа и ногой открывая дверь на площадку между квартирами. – А я думал, мы все будем вместе…

Лиам тихо фыркнул и прошёл к дальней комнате. Постучав в дверь костяшками пальцев, мужчина отступил на шаг и вытянул руку с концом поводка.

– Я сказал… – выглянувший Феликс моментально забыл о желании ругаться на кого бы то ни было и сгрёб залившуюся радостным лаем Жозефину в объятия. – Наконец-то. Ты цела?

Стоя на одном колене перед собакой, все порывавшейся лизнуть его в нос, глава корпорации осмотрел любимицу и вдруг вполне ожидаемо поморщился.

– Мать твою. Они могли её хотя бы помыть?

– Тогда они бы мне её точно не отдали, – пожал плечами Лючио, проводив взглядом тихо ушедшего в их квартирку Лиама.

Феликс вздохнул, повернув голову к собеседнику, и замер, внимательно глядя на кота. Новый любимец Лючио, будто почувствовав неладное, моментально напрягся, впиваясь своему хозяину когтями в плечо и выгибая спину, и стоило немалых усилий отодрать его, оставив при этом себе и одежду, и собственную кожу.

– Что за хрень? – с ужасом выдохнул Лючио, когда кот в его руках начал извиваться в попытке освободиться и вполне вероятно выцарапать Феликсу хотя бы один глаз. – Он спокойный был. И Робин говорила, ты с кошками на короткой ноге!

– Нет, кошки от меня всегда не в восторге, – спокойно ответил Феликс, выпрямляясь и провожая взглядом зашедшую в квартиру Жозефину. – Твоя дверь вторая справа. Златце напротив, обе.

– Я-.. Да почему вы все мне намекаете?!

– Потому что уже пора, Лючио, – многозначительно пригрозил пальцем Феликс. – Или первым буду я. На этот раз взаправду.

Почти закрыв дверь, Феликс почувствовал, как она во что-то упёрлась, и при взгляде вниз ожидаемо обнаружил чужую ногу. Удерживая в стороне подвывавшего, как призрак в хорошем фильме ужасов, кота, Лючио привалился к косяку плечом.

– В таком случае готовь кофе по-айрарски и не запирай дверь. Кину шмотки и вернусь.

– Зачем? – глава корпорации вопросительно вскинул бровь.

– Будешь учить меня, как подкатывать к ассистенткам глав корпораций. Моей хромой козы для госпожи Златце явно не достаточно.

Глава 13. Основы создания союзов

Возле их города была дамба. Огромная, казавшаяся невообразимо высокой, когда по ней едешь на машине. Прейт располагался на берегу озера, созданного благодаря ей, и пользовался дамбой, как главной достопримечательностью, но детям туда ходить запрещали. Неуёмные, неугомонные чада повысили смертность в регионе за один год после постройки – они играли на дамбе, бегали либо по дороге на ней, либо слишком близко к перилам. Двое упали вниз, трое решили, что смогут силой своих маленьких телец остановить машину. Больше в одиночестве на дамбу не пускали никого младше четырнадцати.

Ему давно было не четырнадцать, но одежда была будто из тех времён, глупая и странная. Футболка с каким-то уродливым мультяшным рисунком, толстовка, которую в крайнем случае не отдал бы даже брату – лучше бы сжёг, радуясь тому, как исчезает в огне этот отвратительный болотный цвет. Потёртые джинсы и кеды.

Ниже уровня дамбы пролетали птицы, чайки. Они всегда летали недалеко от неё и озера, драли горло и пугали своими воплями непривыкших людей.

Он не знал, когда бросил камень, но камень был – все летел вниз и летел, летел… Летел так долго, что, казалось, никогда не достигнет дна. Финального стука не было, а затем тот же самый камень вновь сиганул вниз откуда-то свыше. Отступив на шаг от края, он посмотрел наверх, но там никого не было. Пролетавшая внизу чайка не смогла увернуться, и камень ударил её со всей силы, сбивая с потока воздуха, а сам полетел дальше вниз.

– Сука. Все испортила.

Феликс встал рядом, упираясь в перила локтями, и сцепил руки в замок. На птицу, вслед за камнем полетевшую вниз, он смотрел с такой же неприязнью, с какой в своё время смотрел на мальчишку, рискнувшего что-то вякнуть в их сторону. Мальчик лежал перед ним, харкаясь собственной кровью, побитый, а младший О’Двайер смотрел на него, как на не стоивший ничего кусок дерьма.

Вдруг Феликс, перестав щуриться и высматривать траекторию падения птицы, посмотрел на него.

– Помнишь, гуляли здесь. Все вместе, втроём.

От количества людей, названных братом, стало дурно. Их слишком давно было только двое, чтобы вспоминать ещё о третьем, память о котором они похоронили вместе. По крайней мере. Феликс точно похоронил. Сам он, в свою очередь, не мог порой не вспоминать, и не мог не содрогаться от мыслей о том, что младший брат сделал.

– Звезды в этот раз не нас направляют.

– Что? Что за хрень ты несёшь?

– Мы с тобой в этом вместе. – Феликс выпрямился, подойдя к нему. – Ищи глаза.

Прежде, чем он успел ответить, Феликс упёрся обеими ладонями ему в грудь и толкнул. Перевалившись за перила, он полетел вниз, как та самая чайка, но, вытянув в полете руку, успел схватить камень, пошедший на третий круг.

Солнечные лучи пробивались сквозь слегка раздуваемые ветром жалюзи, и спать из-за этого было невозможно. Ко всему прочему в проблемы добавлялось бесконечное размеренное пиканье и шебуршение, продолжавшееся уже добрые пятнадцать минут. Сначала громыхали дверью, пытаясь тихо её открыть и закрыть, потом топали так, будто вместо подошв были железные пластины, и, наконец, начали шуршать пакетом. Это однозначно был пакет из популярной сети магазинов, где закупались все, кому не лень, и пакеты там были отвратные, хрустевшие при каждом малейшем движении, и до безобразия шумные.

Дёрнувшись всем телом, Дивна резко распахнул глаза и сел – точнее, сделал бы это, если бы не был возвращён на место двумя парами сильных рук.

– Шеф!

– Лежите, Вам вставать нельзя!

Ошалелым взглядом уставившись в пространство перед собой, Дивна постарался успокоиться, но мозг никак не хотел принять как факт то, что он упал исключительно во сне.

В реальности была больничная койка, капельницы с обезболивающим и отвратительная кислородная трубка в носу, ни капли не облегчавшая дыхание, а, наоборот, его усложнявшая. В руке было зажато что-то прохладное и гладкое, вытянутой формы. Ещё были его подчинённые – пять твердолобых амбалов, оказавшихся в глубине души любящими и ласковыми созданиями, которым пришла в голову идея притащить начальству апельсины.

Дивна ненавидел апельсины всеми фибрами своей души.

– Отвалите, – прорычал мужчина, пытаясь стряхнуть с себя удерживавшие его руки. – Отошли, мать вашу!

Повышение голоса до командного крика подействовало, и давление на плечи пропало. Выдохнув и прикрыв глаза, Дивна сел и краем сознания отметил, что капельниц стало больше: иглы были в обеих руках. Одна отозвалась неприятной болью, когда он, опрометчиво согнув её в локте, хотел провести ладонью по лицу. Подчинённые поняли удивленный взгляд начальства, направленный на новую капельницу, по-своему.

– Шеф, Вы бы легли, – осторожно произнёс один из мужчин. – Мы Вам с ребятами вон, еды принесли. Восстановиться же надо… После операции.

Забыв про руку, на которой теперь бы точно появился огромный синяк, Дивна медленно перевёл взгляд на подопечных и криво улыбнулся, напоминая заправского сумасшедшего.

– Какая операция..? Я третий день восстанавливаюсь после нападения.

Толкового ответа от подопечных ждать не стоило: они наперебой начали мямлить что-то про указание врача и прочую чепуху. Не услышав ничего стоящего, Дивна осознал необходимость разбираться самостоятельно. Стянув злополучную кислородную трубку, мужчина выдернул катетеры капельниц из обеих рук и сел, свесив ноги с кровати.

Услышав позади себя шаги, Адриан обернулся, и на этот раз подчиненным хватило одного только взгляда, чтобы замереть возле стены.

Эти идиоты не были с кем-то в сговоре, подумалось Дивне, у них не хватило бы на это мозгов. Если бы хватило, они бы попытались его убить в тот самый момент, как он задал вопрос про операцию. По рукам потекла тёплая вязкая жидкость, но чинно сидеть пару минут с согнутыми в локтях руками Дивна не планировал – кровь все равно бы остановилась рано или поздно.

Встав с кровати, но придерживаясь за неё одной рукой, мужчина осмотрел собственные ноги. Не обнаружив никаких шрамов и швов, он повторил то же самое с руками, но там были лишь синяки на сгибах, бывшие неизбежными. Искренне надеясь в тайне, что не обнаружит ничего и на остальных частях тела, Дивна скользнул рукой под больничную ночнушку, провёл ладонью везде, где смог достать… И вдруг, в ответ на неудачный сгиб тела отозвалась болезненным ощущением правая лопатка.

Осмотревшись в помещении, отвратительно белом – хотя обычно белый цвет был ему по душе – Дивна увидел аккуратно сложенные на стуле свои вещи, в которых его привезли после покушения. Ощущение, что что-то не вяжется, возникло в тот момент, когда он с горем пополам слабыми руками смог натянуть и застегнуть штаны: у стены, к которой отогнал своих людей, было слишком тихо. Обернувшись, Дивна увидел всю бравую компанию прилипшими к двери в попытке что-то услышать.

– Шеф, – прошептал один из амбалов, заметив внимание к их компании. – Там врач с кем-то говорит! Про то, что надо ещё пару тестов с Вами, чтобы точно знать, срослось или нет.

– “Срослось”? – озлобленным котом прошипел Дивна.

– Он так и сказал, шеф!

Осторожно натянув испачканную в собственной крови кофту, Дивна подошёл к окну и с опаской выглянул – последний этаж. Прыгать вниз было бесполезно, если только он не хотел разобраться со всеми своими проблемами разом.

– Шеф, они внутрь зайти хотят!

Времени на размышления не оставалось.

– Отвлеките их! – шикнул на подчинённых Дивна, убирая в карман телефон и вместе с ним наконец выпуская из ладони то, что каким-то чудом было в его руке до этого момента. – Апельсинами закидайте, убейте – что угодно!

С раной на лопатке предстояло разбираться долго – это стало понятно в тот момент, когда подчинённые увидели выбравшегося в окно наверх, а не спрыгнувшего начальника, а сам Дивна вцепился пальцами в небольшой зазор между плитками фасада стены.

Постаравшись найти хоть какую-то опору ногами, Адриан подтянулся на руках, с трудом удерживаясь от того, чтобы взвыть от боли. В реальности ему действительно стоило лежать, но, как уважающий себя человек с тремя пулевыми ранениями, слабыми после капельниц руками и какой-то чертовщиной, наверняка вшитой под лопатку, Дивна изображать мертвеца не собирался. Матерясь сквозь зубы, он ухватился за следующий зазор между плитами, ещё немного подтолкнул себя ногами и, наконец, смог уцепиться за край крыши.

Мужчина подтянулся последний раз и забрался на крышу как раз в тот момент, когда из палаты слишком чётко донеслись воинственные крики его людей.

Выглянувший в окно врач посмотрел сначала вниз, потом наверх, но уже никого не увидел.

Отойдя пару неуверенных шагов от края крыши, Адриан сдержал крайне сильное в этот момент желание как следует прокричаться, и осмотрелся. Пожарный выход внутри здания автоматически вычёркивался из списка возможных путей к отступлению: о его побеге уже знали. Нужна была лестница снаружи, которую мужчина после пары минут осмотра заметил у дальнего левого угла. Как можно скорее добравшись до нужной точки, Дивна глянул вниз – это был задний двор, до которого у искавших его людей явно пока не дошли руки. Наплевав на приличия и то, что вдобавок ко всему пострадают ладони и стопы, мужчина ухватился за боковые перила и перемахнул вниз, контролируя скорость соскальзывания ногами.

На земле Дивна посмотрел на покрасневшие, но не разодранные ладони – лестница была только недавно покрашена – и поблагодарил сам себя за то, что убедил правительство выделить побольше денег на приведение больниц в надлежащий вид.

Достаточно порадовавшись своему влиянию на жизнь в государстве, Адриан услышал приближавшиеся голоса и, мало задумываясь, выскочил на улицу, которая была своего рода служебным въездом и потому располагала только шлагбаумом. Выскочив из-за угла дома, отгораживавшего внутренний двор больницы от любопытных глаз, мужчина заметил спуск в метро и бегом кинулся туда.

Внутри, перемахнув через турникет, он прошёл половину эскалатора, в обмен на часы отобрал у какого-то подростка шапку и быстро спрятал под ней волосы. Восхищенный взгляд ребёнка, не ожидавшего, что гриву до пояса можно целиком скрыть в его головном уборе, немного порадовал.

Начав было набирать в телефоне номер Феликса, Дивна замер, витиевато выругался и повернулся к предыдущему хозяину своей шапки.

– Пацан, меняемся. Карту оставишь свою.

Взглянув на протянутый ему смартфон последней модели с широкоформатным экраном, подросток явно вспомнил новости о несчастных, ждавших в очереди продаж три или четыре дня. Закивав так, что Дивне показалось, будто у него вот-вот отвалится голова, подросток вытащил свою карту из телефона одной из первых моделей линейки и протянул сам гаджет. Выковыряв свою карту, Дивна завершил их вполне честный обмен.

Включив телефон, мужчина быстро набрал номер Феликса, между делом перескакивая через две последние ступени и направляясь в дальний конец станции.

– Доброе, мать твою, утро, – недовольно проворчал О’Двайер в трубку. – Я найду тебя и убью вс-…

– Феликс, это я! – не сдержавшись, рявкнул Дивна. – У меня проблемы. Грандиозные, блять, проблемы! Скажи, что тебе снилось?!

– Что? – все ещё не до конца проснувшийся, переспросил Феликс. – Какой нахер «снилось»? Мне тебя послать что ли?

– Ладно, пойдём иначе. Эти суки в больнице ночью мне какую-то операцию провели. Прежде, чем я сбежал, мне ты снился. Нёс какой-то бред про глаза и звезды.

– Я тебя сердечно поздравляю. Мне что сейчас сделать? Я в другой стране, Адриан, и в империи я вне закона. А ты пока ещё всё-таки нужен Йоланте. Если тебе что-то и подцепили, пока делали эту операцию, подумай, кто все одобрил? Моя собака?

Замерев в дальнем углу станции в ожидании поезда, Адриан обхватил себя свободной рукой и поёжился. Стоять босиком на холодном каменном полу доставляло мало удовольствия, но было что-то ещё, что не позволяло ему мыслить нормально. Постаравшись сконцентрироваться на этом ощущении, Дивна с ужасом его узнал.

– Феликс… мне страшно.

– В каком смысле… – глава корпорации оборвался на середине фразы и, судя по звуку, хлопнул себя ладонью по лицу. – Твою мать.

Осмотревшись в зале, Дивна почувствовал холодные невидимые тиски, сдавившие горло. Казалось, за ним следят все и каждый, у каждого за пазухой пистолет, и все они сейчас набросятся на него, попытаются убить или вернуть в ту больницу. Примотают к койке и оставят врачу, чтобы он провёл ещё пару экспериментов на проверку.

Когда он терял контроль над ситуацией, Адриан становился не лучше брошенного матерью котёнка, но такое, по счастливой случайности, случалось всего три раза во взрослой жизни. Сегодня был четвёртый.

– … слышишь?! Адриан!

Вздрогнув, Дивна зажмурился и схватился свободной рукой за голову.

– Адриан, слушай меня, – голос Феликса, чёткий и сильный, врывался в панически бившиеся в голове мысли, разгоняя их в стороны. – Сосредоточься. Где ты сейчас?

– В метро, – выдохнул мужчина. – Феликс, они все пялятся, каждый. Все знают. Вдруг они все всё про нас знают?! Про всех троих?! Это катастрофа, это все…

– Я сказал, сосредоточься! – рявкнул на него, заставляя замолчать, глава корпорации. – На какой ты станции?

– Я на… – осмотревшись, Дивна наткнулся взглядом на табличку. – Тенра. На Тенре.

– Хорошо, – уже спокойнее произнёс Феликс. – Сейчас ты сядешь в поезд до Императорских садов. Там выйдешь, перейдёшь на Центральную и на ней же выйдешь к главной площади. Понял?

– Да, – чувствуя, как постепенно успокаивается, произнёс Адриан. – Господи, я в метро лет десять не был.

– Я ещё дольше, – хмыкнул Феликс. – Когда выйдешь на площадь, тебе надо будет встать к стелле спиной и пойти прямо.

Заскочив в подъехавший поезд, Дивна попытался на пробу ощупать рану под лопаткой. Под пальцами оказался грубый шов, стягивавший кожу и покрытый плотной коркой засохшей крови.

– Куда ты меня посылаешь?

– В “Солейс” к Ибрису. Приведёшь себя в порядок, а он посмотрит, что у тебя там после этой операции. Удачи.

– Стой-стой! – Дивна качнулся с занятого им в поезде места вперёд, как если бы брат был рядом и его можно было схватить за руку. – Ты можешь не отключаться? Пожалуйста. Как только дойду до “Солейса”, я от тебя отстану. Пожалуйста, Тино.

– Хорошо, – со вздохом согласился Феликс. – Никогда больше не называй меня так.

Человек на другом конце провода мямлил, упрашивал и пытался всеми силами убедить, что поставляемый им алкоголь – самый настоящий айрарский “Талмор”. Ему было неизвестно, что пытаться рассказать знавшему лично больше половины поставщиков страны человеку о своих поставках в лучшем свете было бесполезно: владелец бара, ориентированного на «Гленли», «Талмор» и прочие разновидности крепкой выпивки из Айры, Айлетры и Скоттри обязан был знать, где поставки являются действительно поставками, а где – перелитым в ближайшем подвале дистиллятом.

Слушая, как нахваливал свои партии "Талмора" и удивительно быструю доставку мужчина на другом конце трубки, Ибрис коротко вздохнул и подпёр голову рукой. Рисовать каракули на листке было интереснее.

– Босс, – в кабинет, предварительно постучавшись, заглянул главный бармен. – Там мужик на входе. Босой, дёрганый, в крови весь. Как дерьмо выглядит… Крутая кофта, кстати.

Взглянув на чёрную лёгкую кофту с крупными белыми буквами выведенными словами: “Пожалуйста, блять, повежливей”, айлетрец ехидно хихикнул.

– Ну так шли его отсюда, – в вполголоса огрызнулся Ибрис, отодвинув от себя телефон. – Мы вечером открываемся.

– Босс, он сказал, что Вас знает.

Ибрис замер, окончательно перестав слушать что-то заливавшего ему поставщика, и по итогу вовсе сбросил звонок. Отложив ручку, мужчина поднялся из-за стола и, вслед за поспешившим обратно в главный зал барменом, вышел из кабинета.

На пороге мялся, нервно озираясь по сторонам, молодой мужчина в тёмно-жёлтой шапке. На белой кофте было несколько кровавых пятен, босые ноги в уличной грязи и в ссадинах. Едва увидев хозяина бара, неожиданный посетитель двинулся к нему, на ходу стягивая с головы злосчастную шапку, и в этот момент пришёл черёд Ибриса ловить отвисшую к полу от удивления челюсть.

– Люблю вашу семью, – устало произнёс владелец «Солейса» чуть позже, отодвигая барный стул и помогая Дивне усесться. – Ни одного скучного дня с вами.

Адриан не слушал его, уставившись широко раскрытыми глазами цвета сапфира в пространство за стойкой. Проследив за взглядом неожиданного гостя, Ибрис почувствовал зарождающееся в глубине души волнение.

– Мне нужен нож.

– Господи боже, Адриан, – Ибрис на всякий случай выставил перед мужчиной руку – на случай, если Дивна вздумал бы сигануть через стойку. – Ты что, под чем-то? Какой нож?

– Я абсолютно трезв, и мне это чертовски не нравится! – огрызнулся Дивна, поворачиваясь к собеседнику спиной и стягивая с себя кофту. – Под лопаткой, смотри!

Осмотрев грубый шов, походивший больше на результат работы какой-то подпольной клиники, чем последствия операции в имперской больнице, где Дивна до этого и должен был быть, если верить новостям, Ибрис нахмурился и почесал бороду.

Ожидая хоть какого-то вердикта, Дивна посмотрел на искоса глядевшего на него уборщика, намывавшего пол между столами с поднятыми наверх стульями. Молодой человек, всего лишь непривыкший к виду советников императрицы, испачканных в крови и похожих на бездомных, не подразумевал ничего плохого, но в нынешнем состоянии Дивны любой косой взгляд расценивался как угроза.

Прежде, чем в этот раз мужчину накрыла волна паники, его личное пространство вдруг оказалось самым кощунственным образом нарушено. К коже подо швом прикоснулись прохладными, слегка шершавыми пальцами. Вздрогнув, Дивна попытался обернуться, но Ибрис остановил его, сжав здоровое плечо.

– Не дёргайся.

– Что ты делаешь? Ты же не голыми руками собрался?.. – Дивна попытался посмотреть через плечо, но увидел только отложенную на барную стойку перчатку. – Черт… Скажи своему уборщику не пялиться.

– Не наезжай на мальчика. – Пальцы – хотелось верить, что это были пальцы, а странные ощущения он списал на шок – прошлись по шву, слегка поддев один из стежков, из-за чего Дивна сорвался на болезненный вскрик. – Не каждый день он видит дивного господина Дивну в паре метров от себя.

– А что если-…

– Никаких “если”.

Ибрис похлопал мужчину по нижней части спины, и ладонь, ощущавшаяся тёплой и мягкой, слегка задержалась на его коже – чуть дольше, чем требовалось бы, исходя из имеющихся в обществе норм дружеского общения.

– Давай, сейчас идёшь прямо и налево, приводишь себя в порядок. Потом мы разберёмся с этой хренью у тебя в плече.

– В каком смысле “привожу себя в порядок”? – Дивна быстро обернулся, но увидел только, как Ибрис натянул на правую руку перчатку, разминая пальцы.

Посмотрев на собеседника, хозяин бара красноречиво изогнул бровь.

– В смысле “два пальца в рот”, Адриан. Ты себя видел? В капельницах и еде три дня у тебя не обезболивающие были, точно говорю.

Попытка спорить так и не свершилась: собравшись чем-то пригрозить Ибрису, Адриан опасно пошатнулся, почти упав со стула. Вцепившись руками в стойку, мужчина чудом удержал себя от падения и осторожно опустил ноги на пол, слегка скользкий после помывки.

Провожая его, пошатывающегося, взглядом, Ибрис между делом набрал номер единственного, кто мог как следует объяснить происходящее.

– Как он? – Феликс, едва ответив, перешёл сразу к делу.

– Представляешь, как выглядит беременная наркоманка, у которой случились ломка и токсикоз разом?

– К сожалению, да.

– Вот так он себя ощущает, – Иблис махнул главному бармену и указал на бутылку восемнадцатилетнего “Талмора” на полке. – Я почти уверен, что ему что-то подкололи или подсыпали. Дивна в самой глубокой жопе все равно улыбается, а тут просто на грани истерического припадка.

– Блять, – вздохнул Феликс. – Правда ведь. Сунь ему два пальца в рот.

– Он уже сам с этим справляется. К счастью, пока он меня слышит и слушает.

Уборщик опасливо покосился на дверь уборной и перебрался в компании со шваброй и ведром в другую сторону. Бармен хмыкнул и включил музыку.

Некоторое время в зале тишину нарушали исключительно тихие переборы гитарных струн и шорох швабры по полу. Случайно уборщик задел локтем один из сложенных на столе стульев, но по счастью дальнейшего грохота и падения не случилось.

Глядя в стакан с “Талмором”, Ибрис вдруг понял, что Дивна пропал слишком надолго.

Залпом осушив стакан, хозяин бара отставил его в сторону на стойке и, поднявшись с места, направился к нужной двери. Постучав костяшками пальцев по тёмному дереву, мужчина не услышал никакого ответа и, коротко вздохнув, толкнул дверь плечом. Включенный кран шумел, без особой пользы растрачивая воду, и раковина однозначно протекала, что можно было понять по небольшой луже у её основания. Хуже было то, что вода окрасилась в мягкий красный оттенок, становившийся гуще и темнее ближе к лежавшему на полу без сознания Дивне.

– Твою мать, – выдохнул Ибрис, тут же быстро выглядывая за дверь. – Мар, вылезай из своей каморки, отпуск закончен!

Подойдя к Дивне, мужчина осторожно приподнял его, с недовольством осмотрев вскрывшуюся рану на боку советника императрицы, и едва слышно чертыхнулся.

Предстояло много работы.

За окном шумел Байле-Клах, проснувшийся около часа назад. Обычные люди торопились на работу, учёбу или по ещё каким-то делам, но успевали между делом радоваться солнцу, решившему навестить обычно пасмурную столицу Айры. Люди, не обременённые в это утро ничем серьёзным, спали – почти все.

Жозефина извертелась, намекая на необходимость прогуляться, и, если раньше честь выйти с ней на улицу отдавалась начальнику охраны, то теперь этого человека рядом не было. Более того, собака чувствовала, что хозяин не спит уже давно, постоянно выпадающий из дремотного состояния из-за бесконечных звонков.

– Ладно, ладно, – когда питомица в очередной раз с силой напрыгнула ему на грудь передними лапами, прокряхтел Феликс. – Сейчас пойдём гулять.

Собравшись с мыслями, глава корпорации выбрался из кровати и забрёл в душ. Выйдя из него и на ходу вытирая волосы, мужчина взял с подушки телефон, сразу набирая номер Дивны, но ответом были только гудки и голос оператора, известивший, что на данный момент связаться с абонентом невозможно.

Одеваясь, Феликс между делом попытался дозвониться до Ибриса, но и там было тоже самое – несколько раз подряд. Чувствуя лишнее сейчас беспокойство – они наверняка были просто заняты, решая, что делать дальше в ситуации с Адрианом – глава корпорации собрался и, надев на Жозефину ошейник с поводком, вышел в общий коридор.

Пытавшаяся локтем надавить на ручку двери Роза обернулась на шум и тут же улыбнулась, слишком довольная жизнью в их условиях. Возможно, вчерашний разговор с Лючио все же принёс свои плоды, и у девушки теперь был серьёзный повод для радости. Возможно – и это казалось более вероятным – , Роза просто не готова была ходить с кислой миной и вгонять окружающих в состояние апатии.

– Доброе утро, – отступив от двери, девушка дождалась, пока Феликс подошёл к ней, кивнув в ответ на приветствие, и взглядом указала на крайний левый картонный стакан в подставке. – Кофе по-айрарски, тебе.

– Спасибо, – звуча слегка удивлённо, Феликс взял стакан. – Помощь нужна?

– Да, пожалуйста.

Находясь мыслями в империи, мужчина свободной рукой надавил на ручку и открыл дверь. Как раз вышедшая из ванной, Алва коротко взвизгнула, запахивая халат сильнее необходимого.

– Могли бы и постучать, гады!

– Было бы, на что смотреть, – огрызнулся Феликс.

Роза, терпеливо поджидавшая, пока Алва вернётся за их с Робин завтраком, внимательно посмотрела на начальника. Обычно собранный и спокойный – в основном – Феликс то и дело доставал из кармана куртки телефон, чтобы что-то проверить, и не спешил уходить. Подобный расклад явно не был по душе крутившейся на месте Жозефине, но мужчина впервые не уделял своей любимице должное внимание.

Зная, что рискует наткнуться на холодную стену отчуждения, Роза решила все же попытать удачу.

– Все в порядке?

– Не совсем, – пробормотал Феликс, глядя на свой стакан с кофе. – Дивна утром звонил. Он сбежал из больницы, потому что там… случилось кое-что, я его отправил в «Солейс».

– Он ведь туда добрался?

– Да. Ибрис отзвонился, они собирались ему помочь, но уже пару часов прошло, и… – вновь достав телефон, Феликс посмотрел на отсутствие уведомлений на экране и поджал губы. – Они оба не отвечают.

– Что я слышу? – усмехнулась подошедшая Алва. – Ты беспокоишься за что-то, кроме своих денег? Ладно тебе, все же можно купить – даже новых знакомых.

Отпустив этот комментарий, она спокойно забрала у Розы один из пакетов и два стакана, явно довольная своим остроумием. Казалось, что все так и закончится: Феликс мог просто уйти, а Алва вернулась бы к себе.

Среагировавшей слишком поздно Розе не удалось даже отвести актрису в сторону, когда глава корпорации без единой эмоции на лице резко толкнул тыльной стороной ладони руку Алвы, в которой та умудрялась удерживать два стакана. Актриса дёрнулась, стаканы с напитком опасно накренились и, будто в замедленной съёмке, Роза увидела, как они опрокинулись. Герметичные крышки оказались слабыми и не удержали горячую жидкость, выплеснувшуюся Алве на грудь.

Общий коридор огласился визгом.

– Хочешь ещё что-то вякнуть? – холодным тоном поинтересовался Феликс у бросившей пакет и пытавшейся обмахиваться руками женщины. – Давай, я слушаю.

– Ублюдок! Тварь! Сволочь бесчувственная! У тебя совсем мозгов нет, там же кипяток!!!

Выглянувшая в прихожую Робин, заметив происходившее, подскочила к актрисе и затолкала её обратно в ванную, прошипев: «Раздевайся и в холодную воду». Звук пощёчины, раздавшийся следом, был для Розы, как гром посреди ясного неба, но Робин будто и не заметила, готовая при необходимости ударить главу корпорации ещё раз.

– Что ты творишь?! Неужели так сложно относиться к ней нормально??? А если в следующий раз кто-то из нас сделает тебе замечание, ты нас пристрелишь?!

Прежде, чем женщина успела увернуться, на её горле сомкнулись длинные узловатые пальцы. Роза не знала в действительности, но предполагала, что у главы корпорации донельзя крепкая хватка, а во взвинченном состоянии он при необходимости придушит человека одной рукой.

– Научи эту тварь держать язык за зубами, – процедил Феликс, нависнув над подругой. – Жизнь моего брата – не та тема, на которую можно шутить.

– Феликс, хватит! – отставив в сторону все покупки, Роза вцепилась в запястье мужчины. – Хватит, она поняла свою ошибку!

Слова девушки подействовали, и глава корпорации тут же разжал пальцы, позволяя закашлявшейся Робин полноценно вздохнуть.

Бормоча сбивчивые извинения, Роза ногой закинула пакет с завтраком внутрь квартиры и, подтолкнув Робин прочь с порога, захлопнула дверь. Прислушавшись к происходившему внутри теперь отделённого от них помещения, девушка убедилась в отсутствии опасности для здоровья коллег и опустила взгляд вниз – только теперь она заметила, что так и не отпустила руку начальника.