Текст книги "На зов тринадцатой могилы (ЛП)"

Автор книги: Даринда Джонс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

Глава 18

Я точно не на поезде спятивших.

Поезда быстрые. У меня скорее дрезина.

Так что я в долгой и неспешной поездке на дрезинке чокнутых чудиков.

Мем

Байкера по имени Эрик, бывшего в недавнем прошлом одержимым, я нашла в телекомнате, где он смотрел новости. В той самой комнате, о которой мне никто не потрудился рассказать.

– Здорово.

– И тебе здорово. Видела последние новости? Чокнуться можно.

– Надо же! И ты не брезгуешь словом на «ч».

– Член?

– Нет, другим словом. Забей. Можно я задам тебе супернеудобный вопрос?

– Ты вытащила из меня демона, который сжирал мои мозги. Можешь спрашивать о чем угодно, красавица.

– Спасибо. Знаю, прозвучит ужасно, но тебе никогда не диагностировали психические заболевания?

– Клиническая депрессия, синдром дефицита внимания и биполярное расстройство считаются?

Я моргнула и медленно кивнула:

– Ага, считаются.

– Класс. Тогда да. А что?

– В ЦКЗ считают, что люди с психическими расстройствами более восприимчивы к одержимости демонами.

– Вот те раз! Всегда знал, что я восприимчивый. Странное, надо признать, чувство. Мой дядя, например, вечно пытался меня подловить в игре «Угадай, в какой руке?» и постоянно прятал приз в кармане штанов.

– Шутишь, гад?

Лицо Эрика озарилось ослепительной улыбкой:

– Разве что чуточку.

***

Вихрем ворвавшись в комнату Гаррета, я застала их с Рейесом за горячей дискуссией, но услышала только слова Своупса:

– Это дикость, Рейес, но да, ты можешь на меня рассчитывать.

– Привет, мальчики! – нагло вмешалась я.

Оба едва не подпрыгнули от неожиданности.

– Здорово, Чарльз, – буркнул Гаррет и уставился в свои книги.

– Нашлась наконец связь между зараженными.

– Они все чокнутые! – гаркнул Ангел из-за моей спины.

Все ясно: нотация про слово на «ч» действия не возымела.

Все объяснить я позволила Ангелу, чем он и занялся, так и брызжа энергией, когда к нам присоединились Эмбер и Квентин в комплекте с Мейко.

Последний сходу ринулся ко мне:

– Эмбер и Квентин учились меня связывать!

Естественно, я офонарела и с отвисшей челюстью уставилась на парочку.

– Нет, милый, – поспешила оправдаться Эмбер, – мы учились налаживать с тобой связь, чтобы тебе было с нами комфортно, и ты мог нам открыться. Помнишь? – Она глянула на меня. – Мы все по книжке делаем.

– Знаешь, будет лучше, если вы не будете рассказывать жертве, что пытаетесь наладить связь, а просто будете… ну, налаживать связь.

– Понимаю, но я подумала, если сказать ему правду, он начнет нам больше доверять.

– Вот что он описал, – сказал Квентин и показал мне рисунок.

Эмбер ткнула пальцем в птицу на какой-то платформе:

– Мейко это видел через стекло наверху коробки.

Показав Мейко большие пальцы, Квентин добавил:

– Он говорит, она белая, будто из снега.

Рейес с Гарретом тоже подошли посмотреть на рисунок, изображавший орла в полете.

– Мы подумали, – добавила Эмбер, – кто-то может узнать место по птице. Вдруг кто-нибудь…

– Я знаю, где она, – проговорила я, чувствуя, как по спине ползет холодок. – Знаю, где Белинда.

Все ошеломленно уставились на меня.

– Ты знаешь это место? – уточнил Рейес.

– Я тоже знаю, – вмешался Гаррет. – В Лос-Ранчос.

– Школа, где нашли Мейко, тоже в Лос-Ранчос. – Я посмотрела на всех по очереди. – Так чего мы ждем?

Мы уже топали к выходу из штаб-квартиры, как вдруг появилась Куки.

– Звони дяде Бобу! – крикнула я ей. – Пусть едет к дворцу культуры в Лос-Ранчос. Там и встретимся.

– Попрошу минуточку, – заявила она, на всю катушку врубив материнский режим.

Мы все остановились и развернулись к ней.

– Я устала от того, что ты шляешься по стране, а мне остается только смотреть, как ты возвращаешься израненная и покрытая кровью.

Я пошла обратно от двери к ней.

– Прости, Кук. Иногда я забываю.

– О чем? О том, что дорога мне? О том, сколько для меня значишь?

Нелегко ей, наверное, далось увидеть меня сразу после нападения льва. Надо было быть осмотрительнее.

Глубоко вздохнув, Куки спросила:

– Куда ты теперь направляешься? Там будут львы?

Я тихо рассмеялась:

– Мейко описал нам, что видел из того места, где держат его маму и сестру, – и показала подруге рисунок.

– Это же в Лос-Ранчос!

– Вот именно.

– Боже правый! Чего же вы ждете? Быстрее туда!

– Спасибо, Кук. Звякнешь Диби? И Кит тоже. Это дело на ней. А ей только дай повод меня арестовать. Не хотелось бы, чтобы у нее этот повод появился.

– Да-да, все сделаю. Иди уже! – Подруга подтолкнула меня к выходу.

– Погодите! – рявкнула я, и все снова остановились. – А вдруг похититель увидит кавалерию и запаникует?

– Вдруг тогда он всех убьет? – закончил за меня Квентин.

К счастью, Мейко пока не очень разбирался в жестовом языке.

Куки кивнула:

– Ты права. Напиши мне, когда вызывать подмогу.

– Спасибо, Кук.

Она вполне могла принять сторону мужа, но мне доверяла больше. А еще именно я платила ей зарплату.

***

Мы сели в Развалюху, а Гаррет поехал за нами на своем пикапе. После проспекта Курс мы выехали на Аламеду и направились в сторону Норт-Вэлли. К счастью, движение поутихло.

Лос-Ранчос – очень старый и очень престижный район в Альбукерке, который находится на восточном берегу реки Рио-Гранде. Здесь повсюду старые величественные особняки и потрясающие новые дома. Удивительно, но место, которое описывал Мейко, было в одной из лучших частей района.

Скорее всего похититель держал их в подвале или в сарае на заднем дворе.

Мы притормозили у дворца культуры, и я повернулась к сидевшему вместе с Эмбер и Квентином на заднем сиденье Мейко:

– Эту птицу ты видел?

У него загорелись глаза.

– Ага. Она снежная, но не тает. Мама тут?

– Мы ее поищем, солнышко. Еще что-нибудь узнаешь?

Осмотревшись по сторонам, он покачал головой:

– Нет. Я только птицу видел, когда машины не было. А иногда и птицу не видел. Деревья мешали.

– Машина? – Я просканировала окрестности на предмет машин. – Какая машина, милый?

– Большая и квадратная.

– Помнишь, какого она была цвета?

– Белая.

Поскольку день был достаточно прохладным, мы велели детям запереться и ждать в машине, а сами вышли на улицу и стали осматривать все вокруг. Мейко мог видеть птицу либо откуда-то к северу от дворца культуры, либо из дома на противоположной стороне улицы.

Пока Рейес с Гарретом искали квадратную белую тачку, я еще раз посмотрела на рисунок и пошла изучать статую птицы со всех сторон.

Поняв, в какую сторону идти, я двинулась в путь, не обращая внимания на мглистых демонов, следивших за нами прямо с проезжей части Рио-Гранде-авеню. Одна за другой машины проезжали прямо сквозь демонов, а я сосредоточилась на небольшой области по другую сторону улицы.

Так и не найдя ничего похожего на белый фургон, Рейес и Гаррет присоединились ко мне.

– Что-нибудь ощущаешь? – спросил Рейес.

Я закрыла глаза и потянулась чувствами во все стороны, но ощутила лишь признаки повседневной жизни обычных людей. Вдруг откуда ни возьмись возникло ощущение страшного горя и полнейшего отчаяния. Такие чувства вполне могла испытывать женщина, решившая, что потеряла ребенка.

Я открыла глаза и показала вперед:

– Туда.

На углу стоял дом, старее соседних, но в хорошем состоянии. На возвышении перед домом раскинулось красивое патио с увитой растениями беседкой и местом для костра.

Мы осторожно двинулись к дому, пытаясь по пути понять, не смотрит ли кто на нас из окон.

Я махнула на патио:

– Проверьте под настилом.

– Там что-то стеклянное, – сказал Гаррет.

Рейес взял меня за руку:

– За нами наблюдают.

В одном из окон колыхнулась занавеска.

– Ну и пусть. Нам просто интересно, кто им такую беседку отгрохал.

Гаррет не отставал, но и не забывал восхищаться окрестностями.

– Если хочешь осмотреть беседку, мы разберемся с хозяевами.

– Странно, наверное, но я и правда хочу.

Пока мужчины топали к парадной двери, я направилась к беседке. Большинство домов в этом квартале окружено заборами, но этот – нет. И слава богу. Будь тут забор, никакой птицы Мейко бы не увидел.

Мальчики постучали, и дверь им открыла пожилая женщина. Пока они мило беседовали, я присела в патио и осмотрелась. А когда убедилась, что никого вокруг нет, переместилась в сверхъестественное измерение. Просто чтобы глянуть одним глазком.

Выяснилось, что патио стоит прямо над зарытым в землю грузовым контейнером. С той стороны, что была ближе к дому, имелась дверь с несколькими замками. Свет в контейнер проникал только через стекла в верхней части стены. Кто-то маленький, вроде Мейко, вполне мог на что-нибудь взобраться и тогда увидел бы птицу.

На полу валялся матрас, на котором свернулась клубком женщина. Рядом маленькая девочка ела овсянку и раскрашивала какой-то рисунок. От боли Белинды в груди все сжалось. Она тонула в темной, опасной бездне депрессии. Мной завладела тревога и за ее дочь, и за нее саму. Если с Белиндой что-то случится, Молли может стать следующей жертвой похитителя. Если уже не стала.

Замки звякнули, и семилетняя Молли пулей спряталась в шкафчик под раковиной. Зато снедаемая горем Белинда даже не шелохнулась.

Это была та самая женщина. Она пришла их проведать. Нет, предупредить. Мало того, в руке у нее была метла.

– Рейес скоро вернется, – злобно прошипела женщина. – Хоть звук услышу – все ему расскажу.

Она подошла к шкафчику, где пряталась девочка, и стукнула метлой по дверце. Но маленькая Молли, благослови ее бог, не издала ни звука. По щекам Белинды потекли слезы. Волосы намокли. Она окончательно сдалась.

Противная тетка повернулась к Белинде и ударила ее метлой по ноге. Белинда только еще туже свернулась в клубок. Еще глубже ушла в себя. Во тьму.

Не понимаю, почему Белинда не попыталась одолеть тетку и выбраться? А потом я увидела цепь у нее на щиколотке. Судя по шрамам, цепь была там давно, а раны не раз переживали заражение.

Рядом со мной оказался Рейес. Мой Рейес. Сейчас мы оба находились одновременно в двух мирах.

– Нам нельзя сюда полностью перемещаться, – сказала я мужу. – Белинда и так уже психически сломлена.

– По-моему, пора звать подкрепление.

Я согласно кивнула, и в этот момент к дому подъехала машина.

– Детям скажи, – сказал Рейес и вернулся в материальный мир.

А я рванула сквозь едкий ветер сверхъестественного измерения, пока не заметила Квентина. Даже сейчас, когда я была сразу в двух мирах, он меня увидел, и голубые глаза с надеждой засияли. Я дала ему сигнал вызывать кавалерию и, кивнув на прощание, пошла обратно в контейнер к Белинде и ее дочери. Через долю секунду после того, как я испарилась на глазах у Квентина, он ткнул локтем Эмбер в бок, и на красивом лице отчетливо проступило беспокойство.

Зато я уже снова была с Белиндой и едва различала голоса наверху. Говорили точно Рейес и Гаррет, но слов было не разобрать. Над звукоизоляцией контейнера явно поработали профессионалы. Тем не менее, я слышала, как мужчины ходят по патио, старательно изображая восхищение.

Вдруг я ощутила совершенно неожиданную эмоцию. Волнение. И шло оно не от Рейеса и не от Гаррета, а от водителя подъехавшей машины.

Оставаясь вне физического тела, я поспешила к мужу. Уж не знаю зачем. Рейес бы сразу понял, что водитель его узнал. Почувствовал бы всплеск адреналина. Вспышку восторга.

Глядя, как из фургона вылезает мужчина и идет к ним с Гарретом, Рейес сощурился:

– Мы с тобой учились в одной школе.

– Было дело, – улыбнулся водитель. – Правда, недолго.

Толстый лохматый мужик со светлыми волосами и толстенными очками производил стремное впечатление – что-то между тем, когда волосы встают дыбом, и чистейшим ужасом. И этот мужик протянул моему мужу руку.

Рейес ее пожал, а затем представил Гаррета.

– Патио у тебя отменное. Мы с женой купили дом неподалеку и хотим что-то похожее. Имя подрядчика не забыл?

– Правда? Ну, я… я сам его построил.

– Вот черт. Отличная работа. – С этими словами Рейес приподнял брови и взглянул на Гаррета.

– И думать забудь! – тут же «заартачился» Своупс. – Мы с тобой друзья и все такое, но я тебе патио строить не буду.

– Где, говоришь, вы дом купили? – уточнил Липовый Рейес.

Рейес кивнул на север:

– С полкилометра отсюда, не больше.

– Дом Пирсонов, значит.

Мужик врал. Проверял Рейеса.

– Нет. Кажется, фамилия хозяев Макнелли. Девон и Анжела, что ли.

– Точно-точно! – опять соврал мужик.

И ладненько. Сильно сомневаюсь, что Рейес вообще когда-нибудь встречал неких Девона и Анжелу Макнелли.

Липовый Рейес сунул руку в карман.

– Много воды утекло, да? – сказал мой Рейес, пытаясь заговорить Липовому Рейесу зубы, пока не объявятся дядя Боб и, возможно, Кит.

Вот только Липовый Рейес с каждой минутой становился все подозрительнее и подозрительнее.

К ним вышла женщина, которую я сочла его матерью.

– Все в порядке?

Липовый Рейес кивнул:

– Конечно! Это Рейес Фэрроу. Я тебе о нем рассказывал. Мы вместе в школе учились.

– Ах да! Мой сын мне много о вас рассказывал.

– Не верьте ни единому слову, – включил на всю катушку обаяние Рейес. – Он у вас очень талантливый.

– Да за меня все инструменты сделали, – отшутился Липовый Рейес.

Гаррет погладил одну из деревянных балок.

– Вот только не надо тут прибедняться! У тебя отлично получилось.

Рейес кивнул на фургон:

– А сейчас чем занимаешься?

– Да так, всем понемногу.

– Что ж, не будем мешаться под ногами. – Гаррет хлопнул Рейеса по спине.

– Ладно. – Липовый Рейес (или ЛР, как мне отныне нравилось его называть) пожал руки моему Рейесу и Гаррету. – Может, на рынке увидимся?

В этом районе несколько месяцев в году каждую субботу работает фермерский рынок. Не знаю только, в курсе ли Рейес.

– Может, – тем не менее, подыграл муж.

Не понимаю. ЛР не показался мне сильно уж одержимым Рейесом. Так зачем прикрываться его именем? Чего, бога ради, он хотел этим достичь?

– А разве с вами не было женщины? – спросила тетка.

Ей-богу, я словно в фильм ужасов попала, где мать во всем потакает своему сыночку. Представить страшно, что пришлось пережить Белинде.

– Была. Моя жена. – Рейес показал на дорогу. – Ей захотелось подышать свежим воздухом, и она пешком пошла домой.

– Туда? – уточнил ЛР, показывая на юг.

Рейес медленно улыбнулся, потому что прекрасно помнил, что выдумал покупку дома в противоположной стороне. А еще прекрасно знал, что его раскусили.

К сожалению, ЛР тоже понял, что его раскусили, и снова засунул руку в карман.

– Что-то не так, – сказала я Рейесу, все еще находясь в сверхъестественном мире.

Муж кивнул.

Я развернулась к патио и прошептала:

– Рейес…

Он тоже развернулся и увидел сочащийся из-под настила дым.

Я мигом материализовалась в контейнере. Видимо, у Липового Рейеса тут было какое-то зажигательное устройство, и он явно вознамерился спалить это место дотла.

– Рейес! – крикнула я сквозь густой дым.

В шкафчике закашляла Молли.

Рейес ворвался через дверь, причем на ходу вынес металлические косяки.

– Она на цепи! – сказала я мужу и открыла дверцу шкафчика, где Молли свернулась в такой же клубок, что и ее мать. – Пойдем со мной, солнышко. Все в порядке. Я тебя отсюда вытащу.

Девочка тут же прыгнула мне в руки с огромными от страха глазами. А вокруг вовсю клубился дым. Я сделала ошибку – вдохнула, и меня чуть не вывернуло наизнанку.

– Это не просто дым, – еле-еле выдавила я, борясь с приступом кашля.

– Знаю.

Белинда вырывалась из рук Рейеса, пытаясь добраться до дочери.

– Она у меня, Белинда. Молли у меня.

Прикрыв нос девочки полотенцем, я выскочила в коридор, но и тут дыма было полно.

А Белинда все не унималась. Не могла. Снова и снова она цеплялась за футболку Рейеса, чтобы поскорее добежать до дочери.

Откуда-то появился Гаррет. Из-за дыма я его не видела, и мы столкнулись. Он помог мне подняться, вырвал из моих рук Молли и помчался вверх по лестнице.

Вдалеке послышались сирены, но я уже практически теряла сознание. То, что поджег похититель, действовало быстро.

Обратно в контейнер я ввалилась как раз в тот момент, когда Рейес выдернул цепь из стены.

– Не хотел сломать ей ногу, – объяснил он, но в объяснениях не было нужды.

Мы протащили Белинду через дом и вывели на улицу, где она увидела дочь и, разрыдавшись сквозь кашель, принялась снова и снова просить у Молли прощения.

Мамаша ЛР умудрилась треснуть меня метлой, когда я пробегала мимо. Ну полный абзац! А сам Липовый Рейес стоял бледный как поганка. Тут-то от него и понесло форменным сумасшествием. Заурядный похититель и, по совместительству, растлитель малолетних давно бы сиганул в тачку и дал деру, как конченый трус, каким он и является. Но этот чувак стоял на месте и трясся от злости, будто и не слышал воющих сирен.

– Ты даже не помнишь! – процедил он сквозь зубы, глядя на Рейеса исподлобья. – Не помнишь меня!

Рейес глянул на него, и на лице мужа отразилось узнавание.

– Хейл.

– Я тебе говорил. Говорил, кто я. А ты не слушал. – Чувак начал методично втыкать себе в ногу карманный нож, который только что достал. – Не слушал!

– Ты злился на него, а не на меня.

Гаррет опустил Молли на землю, чье маленькое тельце, которое явно нормально никогда не ело, содрогалось в приступе кашля.

Да и я так кашляла, что пришлось прикрыться рукавом. Отразив очередную атаку ведьмы с метлой, я подошла к Белинде.

– Рейес, что происходит?

– Значит, это он, – с отвращением процедила мамаша ЛР.

ЛР кивнул.

– Он думал только о тебе! – обвинила тетка Рейеса в каком-то неведомом преступлении. – Постоянно – о тебе одном, а я не получала ни малейшего внимания!

После очередного приступа кашля Белинда потеряла сознание.

– Рейес, мы должны узнать, что было в огне, что за химикаты он поджег.

Несмотря на густой едкий дым, к нам на помощь бежали соседи. Эмбер с Квентином бросились им наперерез, чтобы предупредить.

– Не приближайтесь к дыму! – крикнула я людям. – В нем яд!

– Даже если сейчас она выживет, – проговорил Хейл с улыбочкой, в которой так и сквозило чистое зло, – то в течение года сдохнет от рака. Обе сдохнут!

– А вот тут ты сильно ошибаешься, – отозвалась я и присела рядом с Белиндой.

Потом положила ладонь ей на грудь и направила прямо внутрь энергию. Глаза Белинды открылись, и я бросилась к Молли, чтобы сделать то же самое. Обе сразу же перестали кашлять.

Рожа Хейла превратилась в маску удивления.

– Ты как он!

Старушенция опять двинула ко мне с метлой наготове:

– Ведьма! Не тронь моего сына!

– Ну надо же, как оригинально. – Увернувшись от метлы, я глянула на мужа. – Рейес, это уже просто смешно. Кто, блин, этот чувак, и почему бешеная тетка постоянно норовит меня треснуть?!

Рейес стиснул зубы, и в каждой черте красивого лица проступило презрение. А потом, будто с огромной неохотой, он ответил:

– Это единственный биологический сын Эрла Уокера.

Глава 19

Бывают люди, как поляроидные снимки.

Чтобы получить что-то вразумительное, надо хорошенько потрясти.

Факт

Биологический сын Эрла Уокера? Назови его Рейес дядюшкой Сатаны – я бы меньше удивилась.

– Понятия не имела, что, кроме Ким, у него еще были дети.

– Кроме нее, он никого и не признавал, – ухмыльнулся муж, и от его ухмылки сынок Уокера побагровел от злости.

Мамаша наконец ухитрилась попасть по цели и двинула меня по ноге ручкой метлы. Накатила такая боль, какой я не ощущала с самого… ну, с самого утра. Вот только отреагировать я не успела. Рейес в мгновение ока вырвал метлу из рук тетки. Та даже не заметила, как он двигается.

Зато Хейл, похоже, кое-что знал о моем муже. Возможно, от изверга, которого называл папочкой. Словно в знак капитуляции, он поднял руки и одновременно кивнул мамаше. Та схватилась за руку Рейеса, разыгрывая сердечный приступ, и в тот момент, когда Рейес на нее отвлекся, Хейл подскочил к Белинде и всадил ей в горло нож. Когда мы бросились ее спасать, Хейл рванул в дом.

Кровь била фонтаном. Обеими руками Белинда пыталась зажать рану и смотрела на нас огромными от страха глазами. Я представить не могла, что жизнь может так быстро покидать тело. Одним прикосновением я снова ее исцелила, но моя ярость разрослась не на шутку. Этот мерзкий мужик причинил бедной девушке и ее прекрасным детям столько зла!

Видимо, Хейл то ли собирался наложить на себя руки, то ли планировал забаррикадироваться в доме, чтобы привлечь побольше внимания со стороны репортеров. Я же отчетливо понимала, что рано или поздно он присоединится к папочке в аду. Так почему бы не поторопить события?

– Датч, – проговорил Рейес, заметив, что ярость взяла надо мной верх.

Но сделать он ничего не успел. Я переместилась, нашла Хейла в доме и врезалась в него на всех парах, вырвав часть его из его же материального тела. Душа в моих руках билась и орала. В больницах сотни людей борются за свои души, так почему этому гаду должно быть позволено сохранить свою?

Как только душа вышла из тела, явился ад. В полу под Хейлом разверзлась черная дыра, из которой полезли когти. Когда душу втягивали в ад, у Хейла была такая рожа, что я получила все необходимое удовлетворение. Что ж, даже Люцифер иногда приходится кстати.

Хейл явно не планировал сжигать дом, но он все же загорелся. Тело вспыхнуло, экономя деньги налогоплательщиков на предстоящие суды и адвокатов.

Не тратя времени даром, я материализовалась рядом с мужем, который тут же взял меня за руку.

– Надо было оставить это мне.

– С чего вдруг? – возразила я. – Только потому, что ты тьма? Может, во мне тоже есть капелька тьмы.

– Я тебя знаю. Ты будешь жалеть о том, что отняла жизнь.

– Может быть, но уж точно не сегодня.

Они с Гарретом отвели Белинду и Молли подальше от пожара, на ступеньки дворца культуры, где мать и дочь, рыдая, бросились друг другу в объятия. Гаррет ушел искать воду и одеяло.

Белинда плакала горько и отчаянно. Не выдержав, я присела рядом, хотя и сомневалась, что именно я должна принести такие новости. Но им обеим нужно было знать правду.

– Белинда, Мейко жив.

Она медленно повернулась ко мне и наградила таким взглядом, что проще было уже оскорбить меня на словах. Она решила, что я сумасшедшая, как и ее похититель.

– Он в коме, солнце. Твой похититель, которого, кстати, звали совсем не Рейес Александр Фэрроу, бросил его в мусорный контейнер, где его и нашел сторож, вызвавший полицию. Но Мейко не умер. Он все еще жив.

– Его звали Хейл, – пробормотала Белинда, явно погружаясь в шок. – Хейл Уокер.

– Точно. Но теперь его нет, а тебя ждет не дождется сын.

Внутри нее завихрилась волна благодарности вперемешку с недоверием.

– Спасибо, – тихо сказала Белинда, не зная, чему верить.

Разве можно ее винить? Она прошла через ад, и некому было ее спасти.

– Пожалуйста. Пойду, узнаю, как отвезти вас к Мейко.

Появился дядя Боб в компании десятка копов и целого батальона пожарных. Сразу за ним подъехала со своей бандой Кит. Со всеми поздоровавшись, Гаррет объяснил Диби, что здесь нужна бригада ликвидаторов в костюмах химзащиты, потому что дым токсичный, а мы не знаем, что именно поджег Хейл.

Его мать брыкалась и вопила, пока Рейес оттаскивал ее на другую сторону дороги, подальше от дыма.

Глядя на нее, я сказала дяде Бобу:

– Арестуй ее.

– На каких основаниях? – уточнил он.

– На таких, что выражение «хладнокровная, бессердечная стерва» приобрело совершенно новый смысл.

– Сомневаюсь, что этого достаточно для ареста.

– Как насчет того, что она годами помогала сыну держать взаперти трех детей?

– Сойдет, – кивнул Диби и потащил тетку на заднее сиденье своего джипа. Надеюсь, потом ей организуют допрос с пристрастием.

– Он все еще там, – заявила она, глядя на пылающий дом и пожарных, которые пытались не дать пламени выйти из-под контроля. Вокруг было слишком много жилых домов.

Я позволила себе капельку позлорадствовать:

– Нет. Он уже со своим отцом.

Лицо тетки превратилось в маску шока и негодования. Ей снова хотелось треснуть меня метлой. А мне хотелось, чтобы она попыталась это сделать.

Однако вместо этого я решила убедиться, что все точи над «i» расставлены, подняла руку и отметила ее душу. Теперь-то она уж точно отправится к сыну, как только душа покинет тело, и мне мигом полегчало.

Закрыв мамашу Хейла в джипе, дядя Боб приставил к ней патрульного и пошел на помощь пожарным. На каждом лице отчетливо читалась усталость. Город и так на части разваливается, а теперь еще и пожар. Помощи от нас совсем не густо.

Мы с Эмбер и Квентином сидели на ступеньках дворца культуры и смотрели, как работают профессионалы. Рейес с Гарретом тоже ушли помогать, чем могли. Наблюдать за ними было даже весело. Уж точно веселее, чем все, что мне довелось пережить за этот день. Молли и Белинду посадили в скорую, где медик сразу принялся их осматривать.

К счастью, ветра почти не было, и дым поднимался вверх, не затрагивая жилой зоны. В безопасности оставались и мои соседи по ступенькам. Если я награжу Эмбер раком от горящего дыма, Куки меня прибьет, как только очнется от обморока.

Перед глазами появилась Кит, которая смотрела по сторонам, пока не заметила меня. Покачав головой, она поднялась к нам.

– Дэвидсон, когда-нибудь вы мне расскажете, как вам удается за один раз наворотить столько дерьма.

– Когда-нибудь, – кивнула я и закашлялась в одеяло, которое мне дали в скорой. – Можно нам отвезти Белинду и Молли к Мейко? Может, их голоса ему помогут.

– А может, ему поможете вы? – подозрительно сощурилась Кит.

– А есть разница?

– Нет. Думаю, нет.

***

В больницу я ехала с Молли. По пути звякнула Куки, чтобы все рассказать как можно более сжато и образно, поскольку рядом сидел медик. Но подругу нужно было держать в курсе дел. К тому же я смогла ее предупредить, что мы все наглотались дыма, однако вроде бы обошлось без рака.

– Что ж, – удивилась она, – это всегда приятные новости.

– И я о том же.

– Но серьезно, солнце, ты из дома выйти не можешь, чтобы не учинить международный скандал.

– Этот был целиком и полностью на территории одного дома. И я тут совершенно ни при чем.

– Угу, – скептически прогудела Куки, но я-то знала, как она счастлива, что со всеми нами все путем.

Молли никогда не бывала на улице, и никогда еще ее не увозили от матери. Из-за просторов планеты Земля и отсутствия мамы ее давление росло, поэтому мне приходилось держать ее за руку и всю дорогу петь с ней песни.

Когда мы добрались до больницы, слух о том, кто конкретно вот-вот приедет, пошел в народ. Перед входом толпились репортеры. Чтобы пропустить нас внутрь, охранникам пришлось расталкивать толпу. Зато нас провели прямиком в палату Мейко. Увидев сына, Белинда прикрыла ладонью рот – не могла поверить собственным глазам. Еще бы! Она ведь всю неделю думала, что он умер.

Прямо сейчас мальчик стоял возле матери и пытался привлечь ее внимание:

– Мам, я тут!

Снова и снова он тянул ее за футболку, которая ему самому казалась вполне осязаемой, а вот Белинда не чувствовала ровным счетом ничего.

– Хочу поиграть с твоими пальчиками, – шепнула я Мейко.

Он рассмеялся и приготовился броситься наутек, но я наклонилась над кроватью и прикоснулась к большому пальцу на его ноге. Белинда практически лежала на нем, и тело мальчика на огромной больничной койке казалось совсем крошечным. Не зная, что делать и кто все эти люди, Молли застыла возле мамы, как вдруг глаза Мейко медленно открылись.

– Мам? – испуганно спросил он.

– Мейко!

Белинда крепко обняла его и не обращала внимания на медсестер, которые пытались ее отогнать и проверить жизненные показатели пациента. В конце концов, здесь только что произошло чудо.

И все же после всех ужасов Белинда была сломлена, а мне нужно было как можно скорее увезти их из города.

– Кит, их нужно сейчас же отпустить.

Кит начала было спорить, но промолчала и кивнула. Приехав сюда, мы обе видели кучу зараженных. А эта маленькая семья и так уже многое пережила.

Я подошла к Белинде:

– Солнце, можно с тобой поговорить?

– Конечно, – впервые заговорила она со мной.

– Я понимаю, тебя похитили и десять лет держали взаперти, но нам снова придется тебя украсть.

Она задумчиво склонила голову набок.

– Не знаю, в курсе ли ты, что здесь творится…

– Он немного делился новостями. Нам нельзя было иметь ни радио, ни телевизор.

Никаких внешних контактов. Хейл хотел, чтобы они находились в полной изоляции и во всем зависели от него.

– Но кое-что он мне рассказывал. Говорил, буйствует какая-то эпидемия.

– Точно, и вы уже достаточно натерпелись. Мы хотим отвезти вас в безопасное место.

– Минуточку! А как же мама? Надо все ей рассказать.

– Моя помощница уже ее нашла, а один из парней, что были со мной, Гаррет, едет за ней прямо сейчас. Он привезет ее в нашу штаб-квартиру, и уже вечером мы посадим вас всех на самолет.

– Даже не знаю, как вас благодарить.

– Мам, смотри! – сказал Мейко. – Я могу показывать свое имя.

И с кропотливой тщательностью показал жестами «Мейко», причем даже «к» у него получилась почти идеально.

Значит, он все помнит.

– Я тоже так хочу! – зачарованно пролепетала Молли.

– Из твоего имени я знаю только «м» и «о».

– Что ж, – начала я и подняла руку. Учить Молли, по-хорошему, должен был Квентин (в конце концов, это его язык), но я все же добавила: – Я покажу.

Когда мы вернулись в штаб-квартиру, мать Белинды, Джери, уже была там. Двадцать минут они с дочерью обнимались, прежде чем Белинда стала знакомить детей с бабушкой. В глубине души ей было стыдно, будто она сделала что-то не так, но у ее матери и мысли такой не было.

Женщина была счастлива и так искренне благодарна, что согрелись даже самые темные и холодные уголки моего сердца. Я же только что совершила убийство, а значит, как минимум парочка таких уголков у меня точно имеется.

***

– Ребята, вы шикарные! – чуть позже сказала я Эмбер и Квентину. – Если бы вы не проделали всю работу, мы могли бы никогда не найти семью Мейко.

Покраснев в унисон, они толкнули друг друга кулаками в плечи.

– Мы тебе счет пришлем, – заявил довольный Квентин.

– Ой, ты разве не слышал последние новости? – Я состроила жалкую мину. – Вчера я проигралась в пух и прах. Пардон.

– Ты проиграла пятьдесят миллиардов баксов?!

– Все или ничего. Таков мой девиз. А еще мне тотально не везет в карты.

Рассмеявшись, они умчались искать детей. Им не терпелось познакомиться с Мейко, так сказать, во плоти и заодно узнать его сестру.

Я тоже пошла на поиски, но искала я некую барышню по имени Джемма Ви Дэвидсон. Она болтала с Рейесом в кухне, пока тот готовил. В переднике. С кухонными причиндалами в руках.

При виде потрясной картины я на несколько минут впала в ступор, пока Джемма не решила поинтересоваться:

– Тебе что-нибудь нужно, или ты весь вечер так и будешь пялиться на собственного мужа?

Рейес усмехнулся и перевернул на сковородке нечто восхитительное. И, надеюсь, съедобное.

– Мне нравится пялиться. Я в этом спец. По-моему, нужно делать именно то, что у тебя хорошо получается.

– Тогда я попробую свои силы в Олимпийских играх, – фыркнула Джемма.