Текст книги "Двадцать два несчастья (СИ)"
Автор книги: Данияр Сугралинов
Соавторы: А. Фонд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)
А еще накопительный эффект. Люди пьют эти добавки годами, без анализов, без контроля. Печень фильтрует непонятно что. Почки работают на износ. Тяжелые металлы оседают в костях. А через десять-двадцать лет может вылезти боком – не обязательно, но риск есть. Камни в почках. Проблемы с печенью. Нарушения обмена веществ. Отклонения в анализах, которые врачи не могут объяснить.
У нас и так экология нарушена. Питаемся продуктами с пестицидами, нитратами и антибиотиками. Микропластик везде – в рыбе, в воде, в почве. Организм работает на пределе. Зачем добавлять очередной источник?
Правильный подход: сдать анализы, найти дефицит, устранить целенаправленно под контролем врача. Но кто так делает? Единицы. Остальные покупают БАДы и пьют потом горстями по совету блогеров.
Хотя есть ведь вариант и получше. Поехать к бабушке в деревню, погулять по лесу да подышать фитонцидами. Научно доказано! Летучие органические соединения, которые выделяют растения, особенно хвойные типа наших елок, имеют антибактериальные и противовоспалительные свойства. Исследования показали, что вдыхание воздуха в хвойном лесу снижает уровень кортизола, давление и частоту сердечных сокращений, а еще повышает иммунитет.
Я уж не говорю про то, что в деревне можно еще и травы пособирать: ромашку, чабрец, землянику, – чтобы понемножку добавлять в чай.
Но у меня, кажется, нет бабушки в деревне. Да и времени тоже.
Так что буду пока торговать пустышками. И надеяться, что хоть вреда от них не будет.
Я посмотрел на баночку и криво усмехнулся. Вот и я теперь буду продавать людям эту иллюзию. Потому что деньги нужны позарез.
Вернув банку в коробку, я взял ее и отправился… домой. Ну да, нужно же было проверить, что там да как.
А там обнаружил, что Татьяна как раз находится в ванной, судя по доносившимся оттуда гневным возгласам и грохоту. Посуда, замоченная в ванне и обильно засыпанная стиральным порошком, ее явно не вдохновляла, поэтому я тихонечко, на цыпочках, прокрался в комнату, поставил коробку на стол рядом со стареньким ноутбуком Сергея и так же быстренько, стараясь не топать, чтобы Татьяна не услышала, выскочил наружу.
На улице с облегчением выдохнул. Еще подивился – и как ей только огромные ногти не мешают при уборке?
Сбежал я не просто так. Да, с одной стороны, я нашел временную работу, которая принесет денег на хлеб, да и то не в первый месяц. Но с другой – завтра вечером должна состояться встреча с Михалычем, и мой долг в триста двадцать тысяч никуда не девался. А плюс еще надо оплатить то, что мой предшественник брал в магазине. Вообще, я был более чем уверен, что у Сергея имеются еще какие-то долги, плюс коммунальные – это все выливалось хорошо, если в полмиллиона.
И где мне такие деньги взять? Да еще и быстро?
Как минимум надо найти еще какую-нибудь дополнительную работу. Ничего, потружусь на две ставки, может, даже грузчиком. Хотя бы первое время, пока нужно закрепиться.
Время шло к вечеру, но попытка не пытка.
И тогда я отправился в такое место, в какое не пришло бы в голову пойти ни мне в прошлой жизни, ни Сереге.
Глава 13
Я отправился в место, где обитали так называемые альтернативные центры красоты и омоложения. Это совсем не медицинские учреждения, скорее, какой-то аналог спа-салонов, только в более упрощенном, примитивном варианте. Но там, в принципе, найти работу по оздоровлению вполне можно было. Конечно, банщиком я идти не собирался, да и не взяли бы меня с таким здоровьем – и тело Сергея не выдержало бы перепадов температур и всего остального. Но устроиться где-нибудь в массажном салоне: делать чай, зажигать благовония, проводить уборку и так далее – я вполне мог, тем более имея высшее медицинское образование.
Более того, я и сам в прошлой жизни какое-то время подрабатывал тем, что занимался массажами и даже иглоукалыванием – а какой врач в девяностые не занимался иглорефлексотерапией, для того чтобы срубить быстрых денег? Поэтому навыки у меня имелись. Но понятно, что без сертификатов, дипломов и прочей современной лабуды меня на массажиста не возьмут, а вот на помощника – убирать после сеанса массажа белье, менять полотенца, проветривать, вот это все, – в принципе, почему бы и нет? Не в том положении я, чтобы выбирать. Да и зарплата в дорогих салонах должна быть не самая плохая.
Поэтому я и отправился в такое место.
Сеть релакс-массажных салонов в этом микрорайоне была совсем еще новая и состояла из нескольких отдельно стоящих домиков в восточном стиле. Спа-центр предлагал самые разные массажи: тайский, балийский, шиацу, стоун-терапию, релакс-массажи и какие-то другие.
Спросил в одном из ближайших салонов, где находится главный менеджер. Хрупкая красивая девушка восточной внешности, из Узбекистана или даже из Калмыкии, махнула мне рукой по направлению к центральной дорожке. Поблагодарив, я отправился в офис, который занимало руководство.
Зашел в отдел кадров. Там сидел мужчина в пиджаке с налокотниками.
Подняв на меня бумажные глаза, он равнодушно проблеял:
– Вы по поводу вакансии?
На всякий случай я кивнул.
– Какими видами массажа владеете?
Я удивился. Из массажа я знал только классический массаж и кинезиологический с элементами мануальной терапии, что и озвучил мужику.
Тот помрачнел и проворчал:
– Нет, нам нужно что-нибудь экзотическое, восточное. Вы можете что-то такое? Может, аюрведический? Или хотя бы с поющими чашами?
Я задумался. Еще в той, прошлой своей жизни я часто ездил на форумы то в Китай, то в Индонезию, то на Филиппины. И там мы, помимо того что проводили научные конференции и обменивались опытом, посещали вот такие салоны – не только для того, чтобы попробовать, но и прежде всего, чтобы проанализировать их влияние на организм. Хобби у меня было такое. А так как память у меня неплохая, в том числе тактильная, кинестетическая, я кивнул и многозначительно сказал:
– Владею массажем ломи-ломи. Это полинезийский массаж. И еще знаю массаж Асахи для лица. Он омолаживающий и лимфодренажный.
У мужика глаза округлились, и в них промелькнул жадный интерес.
– Отлично, вы нам подходите, – торопливо сказал он. – Сейчас вы сможете провести сразу два сеанса подряд. Ценник вот.
И бросил на стол две распечатки. Я посмотрел – один сеанс стоил четыре тысячи!
«Ну ничего себе, – подумал я, – так и озолотиться можно».
Мужик, видимо, прочитал мои мысли, потому что торопливо добавил:
– У нас распределение такое: за аренду, сарафан и остальное вы платите нам пятьдесят пять процентов. Остальное оставляете себе. Налоги платите тоже сами. Кстати, вам придется стать на учет как самозанятый.
– Хорошо, – кивнул я.
– Седьмой павильон, – ответил мужик и бросил на стол ключи с бирочкой, на которой шариковой ручкой была выведена цифра 7. – Уборщицы пока нет, но с завтрашнего дня должна выйти. Идите и приступайте, у вас на столе там будет лежать листок со временем и записью клиентов. Ожидайте. Готовьтесь.
Сертификата, диплома и даже паспорта он не спросил, видимо, приняв меня за кого-то другого. Ну ладно. Я пожал плечами и решил, что пока они не разберутся, могу пойти и поработать, тем более что диплом медицинский у меня есть – авось как-то получится замять скандал. Тем более косяк был не мой, а этого мужика.
Я поднялся наверх, нашел седьмой павильон, открыл его и вошел внутрь.
Он представлял собой небольшой двухэтажный домик. Вся внутренняя отделка была выполнена в восточном стиле. В первой комнате находился длинный узкий диван, который тянулся из одного угла в другой и был накрыт пестрыми циновками с китайским или корейским колоритом, на стенах висели изображения иероглифов, а также гравюры на рисовой бумаге. Все было в приглушенных красноватых тонах. В углу стояли обычный письменный стол со стулом и компьютер, видимо, для администратора, который принимал оплату.
Я прошел дальше. Из комнаты шла лестница наверх.
Поднялся и обнаружил коридорчик и две смежные комнаты. В одной был массажный топчан, ширма в восточном стиле, умывальник, вдали виднелась дверь, видимо, в туалет, на стене большое зеркало, везде ароматические лампы и прочая лабуда, а также звуковая колонка, для музыки.
Я заглянул во вторую комнату – это был кабинет, явно для отдыха персонала. Там стоял диванчик, пара кресел, столик и шкаф. Из коридора вниз вела еще одна лестница. Я спустился и обнаружил там комнатушку, в которой тоже был диван, кресло и маленький журнальный столик, а также небольшой приставной столик для приготовления чая. Очевидно, здесь клиентам предлагалось отдохнуть после массажа. Выход из комнаты вел на лестницу. Таким образом, получалось, что один клиент приходит, второй уходит, и они не пересекаются.
Что ж, довольно грамотно сделано. И удобно.
Кивнув, я еще раз все перепроверил, затем вернулся в приемную комнату и посмотрел на бумаги, которые лежали на столе. Там было записано два клиента, точнее, клиентки: некая Мария, которая должна была прийти уже через двадцать минут, и Лариса Ильинична – та была записана через два часа.
Ну что ж. Все ясно. Кроме того, на стене прямо напротив стола висел прейскурант, где было указано, что массаж занимает один час десять минут. Вот и прекрасно.
Я кивнул сам себе, включил легкую музыку, зажег ароматическую палочку. Пусть пока создается необходимый антураж. Поднялся наверх, разложил все простыни и там тоже включил тихую релакс-мелодию, поставил аромалампу со свечами, чтобы все пропиталось запахами, проверил, чтобы масло для массажа было под рукой, приготовил все и спустился.
Пока я, как говорится, хлопотал по хозяйству, в комнате для персонала обнаружилось кимоно и штаны темно-бордового цвета. Вообще замечательно! Спокойно переоделся, потому что массаж нужно было делать явно не в той одежде, в которой бегал по городу Сергей, то есть уже я.
Массажисту предполагалось, видимо, ходить босиком. Я посмотрел на ноги Сергея и ужаснулся – ногти у него были не обрезаны, с черной каемочкой. А я вчера в этой суете и не заметил! Конечно, представать перед клиентами в таком виде было более чем нецелесообразно, а педикюр делать времени уже не оставалось, поэтому поступил просто: достал из шкафа шелковые повязки, одну надел на голову, прикрыв волосики Сергея неким подобием банданы, а две другие намотал на ноги, как портянки в армии, но только не высоко, а коротко, до щиколоток. И таким вот образом получились у меня восточные чуни темно-бордового цвета.
В принципе, сойдет. Думаю, что клиенты и не знают, как оно тут положено.
Сделав морду кирпичом, отправился встречать клиентку.
Первая, женщина примерно тридцати пяти лет, с глазами и лицом как у замороженной камбалы, пришла вовремя. Я пригласил ее наверх – она перед этим оплатила сеанс. Немного подождал, пока женщина разденется, и через несколько минут вошел. Она уже лежала на животе, положив голову в проем массажного кресла. На ней были только неубедительные массажные трусики, которые ничего стратегического не прикрывали.
Я взглянул на нее, в глазах потемнело, и перед глазами самопроизвольно появилось сообщение Системы:
Диагностика завершена.
Основные показатели: температура 36,7 °C, ЧСС 76, АД 128/84, ЧДД 16.
Обнаружены аномалии:
– Остеохондроз грудного отдела позвоночника (Th5-Th7).
– Коксартроз правого тазобедренного сустава (II стадия).
– Хроническое воспаление капсулы сустава.
– Ограничение подвижности правой ноги (ротация снижена на 40%).
– Компенсаторное искривление позвоночника.
Тридцать пять лет, а сустав уже разрушен до второй стадии. Это когда хрящ истончен, кость трется о кость, каждое движение – боль. Видно по походке, что она щадит правую ногу, таз перекошен. Из-за этого позвоночник искривляется, мышцы спины в постоянном спазме. Грудной отдел перегружен, межпозвонковые диски сплющены – остеохондроз.
А она пришла на глубокий релакс-массаж. Да я ее вообще трогать там не могу. Капсула сустава воспалена, любое сильное давление – и обострение гарантировано. Боль усилится, может отек начаться.
Перебивая тихую релаксирующую музыку, пока грелось в ладонях массажное масло, я сказал:
– Извините, но у вас коксартроз правого тазобедренного сустава второй стадии. Плюс остеохондроз грудного отдела. Вы об этом знаете?
Женщина, лежавшая на столе, дернулась.
– Какой еще коксартроз? – Голос напрягся.
– Разрушение тазобедренного сустава. Видите, вот здесь… – Я осторожно коснулся области большого вертела бедренной кости, и она болезненно вздрогнула. – Капсула сустава воспалена. Глубокий массаж вам категорически противопоказан. Можно спровоцировать обострение, усилить боль.
– Я заплатила деньги! – фыркнула она гневно.
– Понимаю. Но я не могу делать то, что навредит. Вот тут, – я слегка нажал на точку крепления мышц к вертелу, она снова дернулась, – любое сильное воздействие травмирует сустав. Хрящ у вас уже истончен, кость начинает тереться о кость. Если я буду работать глубоко – получите не расслабление, а обострение. Я могу сделать легкий лечебный массаж. Сниму спазм мышц вокруг сустава, улучшу кровообращение. Но без глубокого давления.
– Тебе заплатили, вот и делай! – взвизгнула она. – Мне подарили эту процедуру, и не говорили, что будут фигню втюхивать!
Она начала злиться. Ладно. Ее выбор.
Я сделал максимально щадящий массаж – только поверхностные техники, которые видел на Филиппинах. Работал вокруг проблемной зоны, не касаясь самого сустава. Снимал спазм с мышц бедра и поясницы, разгонял лимфу. Никакого глубокого давления.
Судя по расслабленному дыханию, она осталась довольна. Но, когда процедура закончилась и женщина начала одеваться, я все-таки сказал:
– Послушайте, вам обязательно нужно к ортопеду. И к неврологу. Проблемы у вас серьезные, они не первый год. Чем дальше, тем хуже будет. Сейчас еще можно замедлить процесс, но, если запустить, дойдет до эндопротезирования.
Женщина ничего не ответила. Натянула блузку, взяла сумку и вышла, громко хлопнув дверью.
Я спустился вниз, ожидая, пока она покинет здание. Тридцать минут на то, чтобы поменять простыни, проветрить, подготовить комнату к следующей клиентке.
Она опоздала почти на час, но мне пришлось сидеть и ждать, потому что она позвонила и сказала, что задерживается. Так как деньги были неплохие, пренебрегать ими не следовало. Никогда даже не думал, что одна мысль про деньги может так гнусно повлиять на меня. Пусть я получу всего полторы, максимум две тысячи на руки, но это уже хоть что-то.
О долге Михалычу даже думать не хотелось…
От неприятных мыслей отвлекло явление второй клиентки – женщина прямо с порога заявила:
– Мне нужен такой массаж, чтобы все подтянулось и морщины ушли!
Она была похожа на овечку, только очень большую, примерно два на два метра, если, конечно, бывают такие овечки.
– Это вам нужен усиленный лимфодренажный массаж, – сказал я глубоко порядочным голосом. – Прошу, проходите. Наша с вами процедура представляет собой восточный массаж, который оказывает релаксирующий эффект…
Женщина, а ей было примерно лет под шестьдесят, что-то проворчала и потопала наверх, половицы на втором этаже печально заскрипели.
Я выждал определенное время, вошел в комнату и обомлел…
Если после этих слов у кого-то могла возникнуть пошловатая мысль, то на самом деле все было не так. Ни меня эта тетка не завела, ни тем более тело Сергея интереса у нее не вызвало. Все было совсем не так.
А остолбенел я по другой причине – на ее целлюлитной заднице была татуировка. Нет, я, конечно, не ярый приверженец таких сомнительных украшений, но и не лютый критик. Честно говоря, мне до лампочки, фиолетово. Хочет человек разрисовать свое тело – его право. Лишь бы это остальным не мешало. В некоторых африканских племенах татуировки вообще как паспорт. Почему бы и не у нас?
Но суть в другом. В самой татуировке!
Шкодливой рукой подпольного татуировщика там была изображена эдакая загогулина, вполне возможно, это был выбит вырвиглазный натюрморт из муравьеда и незабудок или чаек над мутными водами Хуанхэ, правда, без излишних художественных подробностей, так сказать, в модном нынче стиле «минимализм» – и в результате на ее жопе получился геометрический треугольничек и цветочек. Глядя на это произведение, я вспомнил, что примерно такая же эмблема, или очень похожая, была в моем виртуальном кошельке из прошлой жизни!
В общем, еще в те времена мы как-то отправились в экспедицию – объезжали дикие племена Африки с целью выявления там разных заболеваний. Я принимал участие как врач и заодно собирал материал для новой монографии, по гранту. И получилось так, что мы переплывали через реку на каноэ и перевернулись, все наше оборудование смертельно намокло, а телефоны приказали долго жить. Поэтому мы не могли ни снять денег, ни заплатить, вообще ничего могли.
Хорошо, что с нами была лаборантка Оленька, у которой оказались золотые сережки и цепочка. Продав ее бижутерию на местном базаре, мы смогли хотя бы купить себе бутилированной воды, хлеба и дождаться, пока организаторы пришлют нам финансовую помощь и спасательный отряд. Но те бесконечно мучительные дни, что мы провели без денег, ночевали под пальмами и ели жуков, я помню прекрасно, и поэтому сразу по возвращении подстраховался.
Так что с тех пор, получая зарубежные гранты, мы переводили все деньги на виртуальные кошельки, где подтверждение было не по телефону, а по запасной электронной почте. Конечно, это усложненная многоступенчатая идентификация, при которой требовалось вспоминать личную информацию. Но тем не менее такая схема позволяла из любой точки мира при отсутствии гаджетов и связи при выходе в интернет из любого кафе спокойно снять определенную сумму без подтверждения смс по телефону.
Да, сумма там была небольшая, потому что основные средства мы как раз перед моей смертью вывели, так как готовились к очередной экспедиции, на этот раз в Гватемалу, и активно закупали оборудование. Но кое-что должно было оставаться. И, едва взглянув на татуировку на жирной заднице клиентки, я сразу же об этом вспомнил и просиял.
После чего подошел к женщине и принялся аккуратно делать массаж, но мысли мои были уже в этой электронной почте. Ведь я же таким вот образом смогу вывести хоть какую-то часть денег и расплатиться с Михалычем. Надо только выяснить, где мы встречаемся. Серега-то знал, а я – нет. И хорошо бы понять, на что занимались деньги. Не то чтобы это было так важно, но Серегиным нутром я чуял, что не все так просто с этим долгом.
Уже хоть одна проблема будет решена.
Я аккуратно мял тетке спину, а у самого мысли скакали дальше. Пока что Ира находится на Мальдивах, как говорила Надежда, и пробудет она там как минимум дней десять, если не больше. Раньше возвращаться смысла не было, дорога далекая, да и Ирку я хорошо знаю.
И за это время надо попытаться проникнуть в мое бывшее московское жилище и раздобыть свой старый телефон. Потому что у меня были еще и такие счета, о которых ни дети, ни Ира не знали, и там скопились довольно приличные деньги. Я всегда был мышкой-норушкой и на черный день имел несколько запасных вариантов.
Если удастся это провернуть, все материальные проблемы Сереги будут решены. Кроме того, раз Ирина лишила моих детей денег, борьба за наследство может длиться годами. А Марусеньке, например, уже скоро потребуется крупная сумма, чтобы закрыть ипотеку за квартиру. Я же ей обещал. Поэтому смогу помочь и детям, анонимно, конечно же. Да, понятно, это не то же самое, но все равно моя совесть будет чиста.
Я так обрадовался, что принялся делать массаж еще с большим рвением, и тетка аж запищала от удовольствия под моими руками. И даже терпеливо выдержала все мои хлопки, растягивания и щипки.
Закончив массаж, я отправил клиентку домой, сам же спустился вниз. В принципе, я уже мог спокойно все закрыть и уходить домой, но здесь был такой плюс, как компьютер с выходом в интернет. Не стоит говорить, что прежний Епиходов за связь не платил.
Так что первое, что я сделал, – это открыл свой сайт, где был грант, ввел код и пароль.
Я прекрасно их помнил, поэтому открыл дополнительную электронную почту, на которую должна была прийти ссылка подтверждения, и прошел там всю сложную многоступенчатую комбинацию подтверждений. Вымотался, словно разгружал вагоны, но тем не менее я туда влез.
Затем спокойно зашел в личный кабинет и в свой виртуальный кошелек.
Влез и побледнел.
Глава 14
По моим самым скромным предположениям, там должно было быть около полутора миллионов. Да, рублей, не евро, но…
Но на самом деле на счету не было ни копейки. Кто-то вывел все мои деньги!
И кто бы это ни был, Ирка, жена бывшая, или коллеги, важно то, что в день моей смерти. Это же каким дерьмом надо быть, чтобы так быстро подсуетиться…
Тут же внезапно проснулась Система и запаниковала:
Зафиксировано состояние стресса!
Рекомендуется дыхательная гимнастика для снижения уровня кортизола.
Не рекомендуется прием алкоголя, никотина и других психоактивных веществ.
А курить-то как раз сильно захотелось! Я, не курильщик в прошлой жизни, сейчас четко понимал, что хочу именно этого! Гложущее чувство в груди и животе, слюни при мысли о затяжке сладким дымом сигареты, прилив дофамина к мозгу… Ух, как же хотелось курить! До дрожи!
Система, гребанный Экибастуз, могла бы не напоминать!
Следом появились мысли о том, что неплохо бы выпить. Ну ладно, не водочки, но вот пивка бы холодненького! В запотевшем бокале! Да с рыбкой вяленой!
Минуточку, Епиходов, с каких пор ты водку называешь водочкой?
Так, дыши, Серега, дыши. Дыши, 4−7–8! Четыре секунды вдо-о-о-ох, семь секунд держишь, восемь – вы-ы-ы-ыдо-о-о-ох…
Повторив цикл несколько раз и сосредоточившись на дыхании, я успокоился.
Уровень стресса благополучно снизился, и я смог спокойно подумать.
Итак, деньги мои кто-то снял. Все полтора лимона.
Причем, судя по дате, как раз в день моей смерти.
Как такое может быть? Мы на гватемальскую экспедицию получили жирное финансирование, но оно шло несколькими траншами на разные статьи расходов: на оборудование, на обмундирование, на билеты, на проживание, на распечатку отчета, на публикацию монографий и статей в Scopus.
Но все равно были и личные суммы, которые шли непосредственно исполнителям. Плюс эти деньги тоже бились на две части: как сами выплаты, так и полевые – за нахождение в экспедиции. И, к моему большому удивлению, ни тех ни других не было.
Ну ладно. Не выходя с сайта, я влез в еще один свой кошелек, виртуальный, где был другой грант, поменьше. Он был небольшой и касался исследований, проводимых с больными стариками в Костромской и Владимирской областях. Там, конечно, гонорары были куда скромнее.
К моему облегчению, деньги в этом кошельке были. Немного в сравнении с первым, всего сто пятьдесят тысяч, то есть чуть меньше половины от того, что я должен Михалычу, но это уже хоть что-то.
Я вывел все до копейки. Создал еще один виртуальный кошелек и через Сингапур перекинул деньги с одного на другой. Это потребовалось, чтобы никто даже при желании не смог найти связь между умершим Сергеем Епиходовым из Москвы и нынешним Сергеем Епиходовым из Казани.
Через некоторое время тренькнула эсэмэска на телефоне, и деньги поступили Сергею на карточку. А я подумал, что надо бы завести еще одну, чтобы не светиться. Возможно, в другом банке.
Успокоив себя такими мыслями, удостоверился: да, сто пятьдесят тысяч у меня были. Что ж, можно идти к Михалычу.
Забрав наличку, которую принесли две клиентки, я отсчитал то, что положено для аренды, а все остальное положил себе в карман. Еще зайду в магазин, нужно разобраться хоть с частью долга. Потому что по себе знаю, что возвращать долги приятно не только для того, кому возвращаешь, но и для твоей нервной системы.
Довольный, как стадо слонов во время весеннего гона, я отправился домой.
* * *
По дороге заглянул в магазин, который находился у нас во дворе, один из тех, что делали в девяностые из квартир на первых этажах – выбили стену между двумя комнатами, поставили железную дверь с решеткой и вывеску «Продукты». Окна замазали белой краской изнутри, но кое-где проступали разводы и потеки – видимо, когда-то там были шторы и цветы на подоконнике.
Внутри пахло старым линолеумом, дешевой колбасой и сладковато-дынным запахом вейпа – Светка курила прямо за прилавком, несмотря на запрещающий знак над кассой. Два холодильника с мутными стеклами, заполненные пивом и энергетиками, гудели в углу, один чуть погромче другого, он иногда взбрыкивал. На полках теснились банки с консервами, пакеты с крупой, стопки лапши быстрого приготовления.
За прилавком, сколоченным из ДСП и покрытым облезлой китайской клеенкой в красную клетку, восседала Светлана – полноватая женщина с выкрашенными в блондинистый цвет волосами, отливающими фиолетовым. Насколько я помню, Ира называла такой оттенок «аметист». Похожа она была на прапорщика запаса – широкие плечи, крупные руки с короткими ногтями, накрашенными перламутровым лаком. На шее болталась толстая золотая цепь, на пальце – массивное кольцо с красным советским камнем.
Она свирепо посмотрела на меня поверх очков для чтения и сказала:
– Явился.
– Здравствуйте, Светлана, – ответил я.
– Пьяный, что ли? – фыркнула она и передразнила, протянув: – Све-е-етла-а-на… Светка я! Че надо?
– Марат напомнил о долге.
– Принес? – прищурилась она.
– Да, я принес, но не всю сумму, – сказал я. – Можно, я отдам половину, а остальное принесу завтра?
– Ну, давай хоть что-то, – устало вздохнула она, открывая тетрадку в клеенчатой обложке, в которой мелким бисерным почерком были записаны разные фамилии в столбик.
Рядом шли даты и суммы – кто-то брал в долг пачку сигарет, кто-то бутылку, кто-то хлеб и макароны до зарплаты. Серега Епиходов, видимо, относился к особо отличившимся – напротив его фамилии тянулся длинный список позиций, исписанный мелким почерком на полстраницы.
– Вот. – Я положил перед ней деньги на прилавок. – Десять тысяч.
Она пересчитала, смочив палец о губку в блюдце, и, отыскав мою фамилию, вычеркнула две позиции жирной синей ручкой. Я заглянул через ее плечо – там еще было ой-ой-ой…
– Да, далеко пойдешь, Епиходов, – с грустью вздохнула она, захлопывая тетрадку. – Жду тебя завтра. Не забудь – четырнадцать тысяч шестьсот.
– Не забуду, Свет, – ответил я, улыбаясь, потому что Система начислила мне несколько часов к прогнозу продолжительности жизни.
* * *
А дома у меня ситуация оказалась еще хуже, чем с Михалычем. Там ожидала Татьяна. То есть Танюха в образе «держите меня семеро». Что может быть страшнее, чем рассерженная женщина, которая уже битый час тщетно ожидает хозяина квартиры?
– Явился? – как и продавщица, проскрипела она, и мне почудилось, что даже лязгнула своей золотой коронкой.
Я пожал плечами и сказал:
– Да, вернулся.
– Ты же говорил – сорок минут всего! – Увенчанный острым ногтем палец уставился мне прямо между глаз. – У тебя, подлец, часов, что ли, нету? А⁈
Я моргнул, опасаясь, что она может выдавить мне роговицу.
– Отвечай!
Наезд был справедливым, поэтому я и не подумал обижаться или вставать в позу.
– Есть, на телефоне, – закосил я под дурачка и с покаянным видом развел руками. – Извини, немного задержался.
– Немного? – аж обалдев от такой моей наглости, переспросила она. – Немножечко? Прямо совсем чуть-чуть?
– Ага, – подтвердил я и печально вздохнул.
– Ты прошатался где-то почти целый день! – громко возмутилась она, и тщательно вымытые стекла звонко задрожали. Поняв, что перебарщивает, Танюха снизила децибелы и добавила: – Мог бы предупредить!
– Так вышло, – пояснил я. – Нашел работу, немножко подкалымил, заработал чуток. Нужно же начинать отдавать долги.
– Я вымыла твою квартиру, – обличительно покачала головой Татьяна. – Но такого срача, я тебе скажу, за свою жизнь не видала!
Я тоже не видел. Во всяком случае до тех пор, пока не попал в тело Сергея. Поэтому скромно улыбнулся с чувством выполненного долга.
В ответ Татьяна налилась багрянцем, словно закат перед сильным похолоданием. Хотя я не метеоролог и могу ошибаться. Наш преподаватель говорил, что это рефракция и интерференция. Но в случае с Татьяной, мне кажется, это потому, что она была недовольна.
– Я не знаю, сколько ты здесь не убирался и как можно было довести все до такого! Ты знаешь, я эту посуду, пока отмыла, думала – поседею!
– Ты что, отмыла всю посуду в ванной? – Мое удивление было таково, что словами не передать. – Я думал, ты ее сложишь в ведро и вынесешь в мусор.
– Ну, частично я так и сделала, – покаялась Татьяна. – Но там был хороший сервиз, в горошек, мне стало жалко, поэтому пришлось отмывать. И столовый сервиз тоже. На двенадцать персон.
– Во дела, – покачал я головой.
– Поэтому ты мне должен, – набычилась она.
– Конечно, от своих слов я не отступлю, – подтвердил я. – Готова приступить к похудению прямо сейчас?
Танюха нахмурилась, недоверчиво покосилась.
– У меня там Степка, в садик за ним пора, – пробормотала она, вильнув взглядом.
– Одно другому не мешает. Я и сам так сделаю, и ты обещала следовать моим указаниям. Весы дома есть?
– А как же! – Танюха кивнула. – Трое!
– Зачем? – удивился я.
– Они типа иногда врут. Тогда я перевешиваюсь на других, проверяю. Там, где меньше всего, те не врут.
– Хитро, – хмыкнул я.
– А че делать-то?
– Вот именно. Делать тебе не придется ни-че-го.
Танюха недоверчиво прищурилась.
– Это как это – ничего? Я думала, ты щас скажешь бегать пойдем.
– Толстые мы для бега, колени не выдержат, да и тело еще не готово, – пояснил я. – Пешком походим, но сегодня, думаю, физической активности у нас обоих было прилично. Я тыщ семь шагов находил, а ты убиралась.
– Тогда что? – все еще ожидая подвоха, напряглась Танюха.
– Сейчас объясню. Садись.
Она нехотя опустилась на стул, скрестив руки на груди в классической оборонительной позе.
Я присел напротив и посмотрел ей в глаза.
– Слушай внимательно, Тань. То, что я тебе сейчас расскажу, работает. Сто процентов! Я тебе даже гарантию дам и руку на отсечение, что похудеешь, станешь здоровее и намного красивее! Проверено тысячами исследований и миллионами людей! Но – и это важно! – работает эта тема только при одном условии: ты должна мне поверить и делать строго по инструкции. Согласна?
– Ага, – буркнула она. – Только чтоб без голодовок всяких. Я за любой кипиш, кроме голодовки.
– Без голодовок, – заверил я. – Наоборот. Сейчас ты придешь домой и поешь. Причем столько, сколько влезет.
Танюха аж выпрямилась.
– Серьезно?
– Абсолютно. Но есть нюансы. Первое: вечером ты можешь есть только овощи. Любые – капусту, огурцы, помидоры, перец, морковь, лук, чеснок.
– А яблочки?
– Можно одно яблочко или банан. Или горсть ягод, если найдешь. Но без фанатизма!
