Текст книги "Айрин (СИ)"
Автор книги: Даниэль Зеа Рэй
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 48 страниц)
– Я не спала с ним… – словно из какого-то туннеля услышала она собственный голос.
– Юга… – прошептал Райвен, прижимая кулак к собственному рту, чтобы не закричать.
Он стал оглядываться по сторонам, метая взгляд от угла к углу в поисках своего достоинства и чести. Она что-то шептала, сидя на полу. Какую-то молитву себе под нос. А он… Он пребывал в агонии от того, что она смогла сделать это с ним. Нельзя… Нельзя было влюбляться в Айрин Белови. Когда же он попался? Когда, Амир побери, эта женщина поставила на его жизни крест? И с кем… С его учеником… С его сыном, твою мать…
Райвен остановил свой взгляд на ней и подошел ближе. Пенеола подняла голову вверх, продолжая что-то говорить.
– Я не просто лишился всего… ради тебя, – произнес Райвен. – Я поставил на кон… свою жизнь. Я думал, что есть что-то… в тебе… ко мне… ради чего все это… имело бы смысл…
Слова давались ему так же тяжело, как и самоконтроль, который он боялся утратить в тот момент. Сжимая пальцы, он пытался совладать с собой и не убить ее прямо здесь, на этом месте.
– Но ты… Знаешь, от чего… меня воротит? От того, что если бы сейчас… ты попросила прощения… я бы, наверное… простил тебя… бездушную суку… Потому что… даже сейчас… я все еще люблю тебя… Я люблю тебя!!! – закричал он, что было сил, и замер, поднимая голову и закрывая лицо ладонями. – Но тебе ведь… тебе ведь плевать на это…
Райвен опустил руки, взглянул на нее в последний раз и ушел.
Пенеола продолжала сидеть на полу, глядя в пустой дверной проем. «Даже сейчас… я все еще люблю тебя…» «…Я все еще люблю тебя». «Я люблю тебя». Его слова превратились в шум ветра в ее голове. Сильный, порывистый ветер, уносящий ее отсюда. Уносящий ее за пределы этого дома, куда-то вдаль, куда-то, где нет белых песков и золотого неба… В шуме этого ветра стали различимы слова. Чей-то голос… Чей-то шепот. Разве ветер может шептать? И если может, то, что он ей шепчет? Чего он хочет от нее?
* * *
Кейти открыл глаза и попытался протянуть вперед руку, но тело его не слушалось. Удар был слишком сильным… Хотя, если бы Учитель совершенно не контролировал себя, они с Айрин были бы уже мертвы.
Что-то звякнуло в стороне. Кейти попытался понять, что подняла Айрин с пола, но она повернулась спиной и он не смог ничего увидеть. «Айрин! Айрин!!!» – пытался позвать он, но губы не слушались.
Она встала на колени и замахнулась…
– Айрин, нет!!! – прохрипел Кейти. – Нет!!!
Нож в ее руке вошел в живот как в масло. Она согнулась, достала его и замахнулась вновь.
– Айрин!!!
Она осела, а затем и рухнула на спину. На белой ткани халата выступили пятна крови. Рука с окровавленным лезвием упала рядом. Собрав все свои силы, Кейти пополз к ней. Поравнявшись с ее лицом, он взглянул в наполненные кровью глаза и едва ли не закричал сам.
– Все будет хорошо… Не двигайся… Все будет хорошо…
* * *
Райвен остановился на улице, почувствовав резкую боль в животе. А потом это чувство, как будто напряжение, в котором он пребывал все это время, начало его отпускать…
– Айрин? – тихо позвал он. – Айрин?!
Чувство облегчения только усиливалось.
– Айрин!!!
* * *
Райвен вернулся в дом Кейти и замер в дверях на кухню. Она лежала на полу. Кейти прижимал ладони к ее животу, пытаясь остановить кровотечение. Его руки погрузились в кровь, пропитавшую халат и хлюпали, когда она пыталась дышать.
– Полотенце! – закричал Кейти. – Полотенце в ванной!
Райвен смутно помнил, как забежал в первую попавшуюся комнату, бросаясь в ванную. Там был включен свет. И окровавленное бледно-зеленое платье валялось на полу. Райвен упал на колени и прикоснулся к шелку, разглядывая пятна крови на нем. Она плакала. Она плакала, когда шла сюда. Из-за него. Ревела из-за него. А потом пошла в душ. И надела халат…
Одновременно с просветлением в голове, усиливалась и легкость во всем теле. Райвен схватил сухие полотенца, лежащие на полке, и побежал на кухню. Он опустился перед ней на колени, убирая руки Кейти и раздвигая полы халата. Два ножевых… В живот… И хлещет, как из ведра… Она начала кашлять и капли крови попали Райвену на лицо. Он прижал сухое полотенце к ранам и нажал на них. Он не знал, что делать дальше. Он понятия не имел, что должен сделать, чтобы ее спасти.
– Орайя… – прошептал Кейти и, поднявшись на ноги, поплелся из кухни.
Айрин протянула руку и коснулась Райвена пальцами. Он повернулся, глядя на нее глазами, полными слез.
– Они все знают, – прошептала она одними губами.
– Тише… Молчи… Это не имеет значения…
– Имеет… Ловушка… Для тебя… Отомстить… Тебе…
– Молчи, я прошу тебя!
– Не нужно… – она попыталась улыбнуться ему. – Я не… спала с ним…
– Ради Юги, Айрин…
– Я… люблю тебя… Прости… меня… За все… прости…
* * *
Когда Орайя влетел на кухню, Райвен рыдал, пригибаясь к неестественно бледному телу Айрин. Все вокруг было в крови. Густая, она растекалась по сторонам от ее тела, пропитывая белые сухие полотенца, лежащие в стороне.
Райвен Осбри что-то шептал Айрин на ухо, поглаживая по лицу и пытаясь ее разбудить.
– Котенок… Не оставляй меня… Котенок… Пожалуйста, не оставляй меня одного…
Орайя медленно подошел к телу Айрин и опустился на колени, прикасаясь рукой к луже крови на ее обнаженном животе.
– Юга, она же… – запнулся Орайя, понимая, что не слышит ударов ее сердца.
– Что? – прошептал Райвен, сжимая ее голову в своих руках и пытаясь отдать все силы, что у него еще остались.
– Я… – вновь запнулся Орайя. – Она… Ее уже нет…
Райвен повернул к нему голову, глядя широко распахнутыми глазами, в которых застыло непонимание.
– Она не умрет… – очень тихо, будто боясь разбудить ее, прошептал Райвен. – Посмотри, она все еще здесь… – Райвен прикоснулся пальцами к ее щеке и погладил бледную кожу, которая начала поблескивать в лучах искусственного освещения. – Не-е-ет… – застонал Райвен, понимая, что вся Айрин начинает мерцать, будто кто-то посыпал ее золотой пылью. – Я не разрешаю… – повысил тон Райвен, обращаясь к бездыханному телу Айрин. – Я тебе не разрешаю!!!
Райвен прикоснулся руками к ее груди и начал давить на нее.
– Я не разрешал тебе этого! Ты должна взять все! Забери все, что сможешь! Все забери!
Мерцание кожи Айрин лишь усилилось.
– Ты же можешь быть сукой, Айрин!!! – закричал Райвен, ударяя ее по груди. – Так и возьми у меня все, что сможешь, как настоящая сука!
Хруст под руками Райвена оглушил Орайю. Слишком сильно зрячий надавил на ее грудь.
– Айрин!!! – заревел Райвен, по щекам которого текли слезы. – Айрин!!!
Орайя положил ладонь на его плечо и сжал свои пальцы.
– Она убьет тебя… – шепотом произнес Орайя. – Оставь ее…
– Нет… – покачал головой Райвен, сквозь пелену слез глядящий на Орайю. – Она моя! И Амиру я ее не отдам!
Часть 2. Айрин
Глава 1
На нее всегда смотрели как на звезду. Ледяное сияние не согревало чужих душ, но само по себе зрелище было настолько притягательным, что среди миллионов других, не менее прекрасных звезд, она казалась самой яркой и завораживающей. Почему Айрин удостоилась столь щедрого подарка Юги, не знал никто. Ни ее отца, ни мать нельзя было назвать «эталонами» красоты. А вот маленькая Айрин, которая появилась на свет в результате пылкой любви и страсти, будто олицетворяла все самое лучшее, что было у ее родителей.
В детстве Айрин часто улыбалась. Отец, заметив столь неподдельный детский восторг от очередного подарка или похвалы, всегда замирал и улыбался в ответ. Иногда он позволял себе подойти к ней и обнять ее, еще реже он брал ее на руки и кружился вместе с ней. Однако, чаще всего он наблюдал за Айрин со стороны, после чего отворачивался и уходил. А Айрин в это время провожала отца глазами и продолжала улыбаться. Это был некий дар: врожденная способность прикрывать лицо маской и не позволять остальным заглядывать под нее. Айрин стали хвалить за столь редкую способность к самоконтролю. И начали ставить в пример младшей сестре.
«Дочь рода Белови в любой ситуации должна вести себя достойно, ведь от этого зависит репутация ее семьи», – повторяла няня, до боли в висках стягивая непокорные золотистые локоны Айрин и заплетая их в косу перед сном.
Постепенно, Айрин научилась улыбаться, даже когда испытывала боль. Детская искренняя улыбка превратилась в множество самых разнообразных движений губ, подменяющих стыд, страх, недовольство, волнение, печаль и разочарование. Уязвимое лицо Айрин Белови спряталось под маской «правильности» и растворилось в образе идеальной дочери Герольда Белови.
«Она должна». «Она обязана». «Кто, если не она?» Взваливая на свои плечи очередные обязанности, Айрин думала только о том, что должна оправдать ожидания своего отца. Она старалась, как могла и, удостоившись очередной похвалы, вновь поднимала планку. Единственным темным пятном в ее идеальной жизни была младшая сестра. Именно это существо отказывалось следовать высоким идеям семьи Белови и творило только то, что хотело. Ее поступки чернили репутацию отца и самой Айрин. И отвечать за них, как это ни странно, приходилось не Данфейт, а ее старшей сестре. «Почему ты позволила?» «Почему ты не присмотрела за ней?» «Как ты могла допустить подобное?» «Ты должна была…»
Так Айрин Белови угодила в клетку под названием «ответственность». Может, кто-то и попытался бы выбраться из нее, но Айрин полагала, что сможет справиться со всем, и оказалась права. Вот только пытаясь показать пример, помочь, научить, она совершенно забыла о том, что всего лишь сестра, а не мать. Данфейт восприняла покровительственное поведение маленькой Айрин как личный вызов. Сражения длились годами, но Айрин продолжала упорствовать, пытаясь повлиять на сестру, и оправдаться за ее поведение перед отцом. Победы сменялись очередными выходками Данфейт, которые сводили на нет все усилия и старания Айрин. Сестра становилась неуправляемой и, казалось, должна была покатиться по наклонной. И тогда, Айрин поняла, что необходимо изменить тактику: если Данфейт не воспринимает ее как союзника, Айрин станет для нее врагом.
Издевки, насмешки, колкости вошли в жизнь Айрин так же просто, как и фальшивые улыбки на ее прекрасном лице. Любая победа Данфейт воспринималась Айрин как достижение собственное, и, в очередной раз поднимая планку для сестры, Айрин с головой погружалась в черноту своей отрицательной роли.
Данфейт боялась высоты? Почему бы не заставить ее преодолеть свой страх, поспорив, что она, ее сестра Айрин, заберется на самый верх быстрее и не упадет. В тот, первый раз, Данфейт упала и Айрин действительно испугалась за нее. Нужен был врач, а сама Данфейт в жизни бы не призналась, что упала с высоты.
– Говорила же, что не сможешь! – в истерике засмеялась тогда Айрин, пытаясь совладать с собой и не закричать «Помогите!». – Отец будет в ярости, когда узнает об очередном твоем подвиге! – произнесла она и побежала в сторону дома, чтобы позвать на помощь.
Данфейт сломала два ребра и провела дома три недели. Получив взбучку от отца и запрет на приближение к скалам, первое, что сделала Данфейт после выздоровления – это отправилась именно к тому месту, где упала. Уже через два месяца она взбиралась на любую высоту свободно и быстро.
– Ты знала, что Данфейт бегает на скалы и проводит там дни напролет? – спрашивал Айрин отец.
– Нет, – пожимала плечами Айрин.
Отец всегда верил ее слову. «Нет» – значит «не знала». Остальное – не важно. Благодаря методу Айрин «от противного», Данфейт довольно прилежно училась в школе. Прогулы и «загулы», правда, тоже случались, но она быстро наверстывала упущенное. Друзей у Данфейт было много. У Данфейт. У Айрин их не было вообще. Все в деревне знали, что Айрин Белови – заносчивая дура, которая сразу «заложит» их при первом же удобном случае. Слову Данфейт там верили. Какие уж тут друзья после такого «представления»… Айрин без особого труда находила себе занятие в свободное время. То Мими поможет на кухне, то на винодельню отца отправится на экскурсию. Стрельба из ружья, верховая езда, правила сервировки столов, уроки этикета, занятия в спортзале. Айрин никогда не тратила своего времени впустую. А чтение… Чтение – было ее самым любимым занятием. Взяв в руки печатное издание какой-нибудь книги, она погружалась в мир иллюзий и другой жизни, где не нужно было постоянно следить на младшей сестрой и пытаться ее хоть чему-нибудь научить. Зрячие. Айрин помнила, как у нее замерло сердце, когда отец сообщил, что одна из его дочерей отправится туда, к ним. Спустя годы эта перспектива вырваться из-под постоянного контроля и обязанностей в тот, другой, прекрасный мир, стала для Айрин путеводной звездой.
Шли годы. Привычная роль «плохой старшей сестры» давалась легко и непринужденно. А потом настал момент, когда все в жизни Айрин пошло не так. Легкость, с которой Данфейт шла по жизни, беспечность, с которой сестра бросала вызов правилам и судьбе, стали вызывать в Айрин зависть. Данфейт могла позволить себе все, абсолютно. А она, Айрин, постоянно расплачивалась за долги сестры перед отцом. Когда именно зависть и роль «антипода» превратились в ненависть, Айрин не помнила. Просто, однажды осознала, что больше не любит свою сестру.
История с картинами Джонатана Сирии навсегда изменила отношение Айрин к собственной жизни. К приему, который организовывал в честь Дня Рождения Данфейт их отец, Айрин готовилась на протяжении нескольких месяцев. Украшение залов, меню, подарки, список приглашенных и их рассадка в зале. Столько труда и что? Данфейт просто не явилась на праздник. Айрин и отец встречали гостей с глупыми улыбками, натянутыми на свои лица. А в середине вечера отец и вовсе покинул праздник, сославшись на неотложное дело на одном из заводов. Айрин пережила тот вечер. Более того, она достойно завершила его, проследив, чтобы все гости остались довольны. Но потом… Потом Айрин направилась в картинную галерею и, поснимав полотна Джонатана Сирии, свалила портреты сестры в подвале. Ярости Айрин в тот момент не было предела. Бросая картины на пол, она словно вонзала свои ногти прямо в сердце сестры, пытаясь принести ей ту же боль, что испытала она в тот вечер. Айрин не помнила, как покинула злосчастный подвал. И естественно, она не знала, что не закрыла дверь за собой. Утром ее разбудил крик прислуги. Данфейт жгла испорченные полотна прямо в подвале. Айрин вбежала в помещение, заполненное дымом, но от полотен уже ничего не осталось. Разъяренная Данфейт ушла из дома еще на несколько суток, а отец, вернувшись домой, влепил Айрин пощечину.
– Я полагал, что только Данфейт способна на подобные выходки! Как видно, ты и в этом вопросе ее обошла!
Айрин после этого разговора заперлась в библиотеке и не покидала комнату до поздней ночи, пока Мими не пригрозила выломать дверь. Отца к тому времени дома уже не было: он, в очередной раз, уехал по своим делам. Спустя несколько дней все вернулось на круги своя. Для всех обитателей дома Белови. Для всех, кроме Айрин.
Когда Айрин исполнилось двадцать и настал день приезда Великих Зрячих, лишь одно желание таилось в сердце молодой сайкаирянки. Уйти из дома. Исчезнуть и покончить с жизнью, которую она ненавидела так же сильно, как и собственную сестру. Айрин желала познать Истину и стать похожей на тех, о ком раньше только читала. Сверхспособности, новая интересная жизнь и фантастический мир, так непохожий на тот, который она желала покинуть. Чудо произошло, и Айрин вырвалась из дома, как плененный зверь из клетки.
Рвению, с которым она взялась за учебу, можно было только позавидовать. Что такое вкалывать, Айрин знала не понаслышке. Многие из ее однокурсников думали, что Айрин в этой жизни все дается легко и без особых усилий. Наверное, подобное впечатление складывалось потому, что Айрин Белови ни разу не позволила себе сетовать на судьбу и, уж тем более, пожалеть себя. Многие поражались ее работоспособности, когда среди сотен курсантов она единственная успевала не только выполнить все задания, но и ознакомиться с дополнительным материалом. На самом деле, это честолюбие не позволяло старшей дочери Белови скатиться до уровня серой посредственности, которую представляла из себя основная масса курсантов Академии. Однако, для того, чтобы действительно раскусить гнилое нутро Академии и того мифического нового мира, в который она попала, Айрин потребовался год.
Значение слов «зрячий», «матриати», «возвышение» и «принуждение» Айрин уяснила сразу. Несколько дней после «посвящения» в тайны взаимоотношений между людьми, которых вся система Амира называла «зрячими», Айрин старалась вообще об этом не думать. Но ее сокурсники носили униформу с символикой Академии и опознавательными знаками, они употребляли эти «запретные» слова ежедневно и, казалось, будто бы зависимость от кого-то является для них таким же неизбежным событием, как и смерть в старости. Однажды, Айрин увидела, как какие-то девицы избивают одну из матриати в туалете. Айрин заступилась, но ее благого порыва никто не оценил. Лежа на полу, перепачканная кровью, сочившейся из разбитой губы, она задавала простой и логичный вопрос незнакомке, лежащей рядом с ней:
– И ты оставишь все это безнаказанным?
Девушка присела, зажимая кровоточащий нос и начала смеяться.
– Я увела у них двух клиентов!
– В смысле?
– Ты что, совсем тупая? Кто проворней – тот и выигрывает! Эти клиенты хорошо платят и постоянно пользуется услугами.
– И за что они платят? – переспросила Айрин.
– За секс, – пожала плечами девушка и помогла Айрин подняться с пола.
В тот день Айрин узнала, что существует целая система в «сфере обслуживания» Ассоциации Зрячих. Легализованная проституция или «сообщество платных связанных». Мужчины и женщины, зрячие и матриати зарабатывали деньги тем, что продавались одаренным «свободным» аркаинам по договорной цене. Поскольку чаще представителями этой древней профессии становились матриати, термин «платные матриати» стал синонимом слова «проститутка». Были и те, кто работал в парах, кто оказывал экзотические услуги, но не это шокировало Айрин. Оказалось, что девушка, которую избили в туалете, никогда не обладала никакими особенными талантами. Она начала зарабатывать себе на хлеб в шестнадцать лет, а в восемнадцать ей предложили попробовать свои силы в новом кругу клиентов. Ее зрячий как сутенер получал процент от прибыли, и все были довольны. Незнакомка оставила Айрин свою визитку и подмигнула на прощание, будто намекая, что Айрин тоже рады будут принять в «сообщество проституток».
Жизнь вернулась в прежнее русло спустя несколько дней, но Айрин, которая до этого никогда не обращала внимания на связанных, окружавших ее, начала к ним присматриваться. Она поняла, почему учащихся факультета «F» за глаза называли «чужими ошибками». Ей стало ясно, почему одних матриати уважали, а над другими измывались. И главное, что поняла Айрин: рано или поздно ей придется пройти через «возвышение». Если она не разовьет свой дар – не сможет никого присоединить, а значит, проиграет. «Лучше умереть, чем стать рабой» – решила для себя Айрин и вновь с головой погрузилась в учебу.
Практически все ее сокурсники занимались с преподавателями дополнительно и Айрин в этом вопросе отставать от остальных не собиралась. Однако, все оказалось не так просто, как ей хотелось. Преподавателей не волновала ее успеваемость, незаурядный ум и талант. Никто не желал тратить на ее обучение свое личное время, даже когда за драгоценные часы дополнительных занятий она предлагала большие деньги. Айрин Белови старалась изо всех сил, пытаясь доказать всем и каждому, что из нее выйдет толк, но…все равно в глазах окружающих оставалась всего лишь богатенькой сайкаирянкой, которую приняли в элитарный круг только благодаря ее папаше. По странному стечению обстоятельств, среди отщепенцев, недостойных внимания преподавателей, оказались и сыновья Сиа. Ей нравилось общаться с ними. Остроумные и незаурядные, они выделялись среди всех остальных благодаря своей способности в любой ситуации отстоять свое личное мнение и интересы. Словно представители древнего аристократического рода, они умудрялись все делать с достоинством и даже неким высокомерием, не утруждая себя просьбами о дополнительных занятиях и особом внимании. Однажды, Айрин осмелилась попросить их помочь ей отработать приемы нападения в рукопашном бою, и была искренне удивлена, когда они тут же согласились. Так зародилась настоящая дружба между теми, кого за глаза называли «отщепенцы».
Когда Айрин, Кимао и Орайя создали свою команду по добыче вориса на Атрионе и довольно быстро стали зарабатывать большие деньги на этом предприятии, Айрин приняла одно из самых разумных решений в своей жизни. Она попросила отца передать ей полномочия по руководству финансирования одного из его фондов для разработок Совета Зрячих. Научная программа привлекла внимание Айрин своим странным названием и с определенного момента все документы на отчисление средств на проект «Трансплантация» стала подписывать сама Айрин. Естественно, что спустя недолгое время, она потребовала предоставить ей более полные отчеты по научной разработке, и, когда ей мягко отказали, она просто прекратила перечислять на это деньги. Айрин смогла капнуть очень глубоко и поняла, что главным «призом» за время обучения в Академии для нее станет возможность подарить отцу бессмертие. Бессмертие, которого была лишена ее мать.
Не хватало Айрин только одного: внимания преподавателей. Вгрызаясь в гранит науки, Айрин понимала, что даже с помощью своих друзей не сможет достигнуть высот в обществе, где все получает сильнейший. И тогда в ее жизни появилась Пире Савис. Именно она стала тем единственным преподавателем, который предложил позаниматься с Айрин дополнительно. Умна, красива, талантлива, но матриати Главы. Нет, Айрин всегда уважала эту женщину, но факт того, что Пире Савис зависима от Роэли Гвена принять не могла. «У женщины в мире зрячих есть только два пути: в постель или на плаху». Айрин не знала, кому принадлежали эти слова, но Пире Савис очень любила их повторять. «Посмотри правде в глаза, – однажды сказала госпожа, – ты слишком слаба для того, чтобы присоединить к себе сильного аркаина. Не лучше ли быть первой среди теней, чем последней среди самых ярких звезд? Меня уважают все и каждый, потому что лучше меня только один человек. И этот человек связан со мной. Ты дружишь с сыновьями Сиа. Более того, тебя влечет к одному из них. И это взаимно. Станешь всем для одного из самых сильных зрячих – получишь все!» Айрин не помнила, в какой момент приняла решение стать матриати для Кимао, но знала одно точно: если это произойдет, она действительно получит все.
Учение о психоэмоциональном управлении давалось Айрин легко. Применяя на практике его приемы, Айрин научилась не только предугадывать действия окружающих, но и влиять на них. Кимао поддавался ее влиянию хуже всех. Безусловно, это бесило Айрин, но и заставляло трудиться усерднее. Она словно участвовала в гонке на первенство за владение Кимао Кейти. Пире с интересом выслушивала рассказы Айрин об очередном провале ее задания и, корректируя тактику, отправляла ее тренироваться вновь. Когда же Айрин добивалась результата, Пире предлагала ей решить новую головоломку. «Ты сможешь добиться всего, если только захочешь. Кимао станет прекрасным зрячим для тебя. Более того, если это произойдет, у тебя никогда не появится соперницы в роли его жены. Ты будешь и матриати и женой одновременно». «Тебе повезло больше, чем мне в свое время, ведь ты действительно любишь своего будущего зрячего». «Если Кимао станет твоим, все дороги Ассоциации будут для тебя открыты». «Потерять Кимао Кейти означает потерять все, Айрин». Постепенно в голове Айрин сформировалось вполне четкое восприятие действительности: без Кимао Кейти не станет и Айрин Белови.
К концу второго года обучения каждый из преподавателей Академии знал Айрин не только в лицо, но и по имени. Спустя еще полгода ее знали все. Кто-то побаивался ее, кто-то завидовал, но никто не смел сказать, что она «бездарна». Хотя, никто и не сумел бы перечислить выдающиеся достижения, принадлежащие руке Айрин Белови. Она была лучшей среди лучших, а следовательно, о тех усилиях, которые она прилагала для достижения столь значимых высот, никто не задумывался. Дружба с сыновьями Сиа создала из Айрин идола, которого попросту сторонились, за глаза называя «стервой». Айрин прекрасно знала, как ее величают, и полагала, что это прозвище характеризует ее с самой лучшей стороны. «Стерва» значит «знает себе цену и переступит через любого, кто окажется на ее пути». Для мира хищников, к которому она примкнула, подобная репутация дорогого стоила. И Айрин исправно следила за тем, чтобы слово «стерва» постоянно употреблялось вместе с ее именем. Она никогда не помогала другим курсантам на экзаменах и зачетах, полагая, что любой человек в жизни должен рассчитывать только на себя. Айрин никогда не «прикрывала» остальных, когда те не являлись на занятия. Но и никогда никого не «закладывала». Если кто-то спрашивал ее мнения, она отвечала искренне и правдиво, не задумываясь о том, как воспримут ее слова окружающие. Наверное, по этой причине она умудрялась задеть за живое всех и каждого, не сказав при этом ничего, по ее мнению, особенного. Таким образом, к концу третьего года обучения в Академии Айрин Белови создала себе не только Имя, но и заняла определенное положение среди тех, кто претендовал на самые незаурядные роли в системе под названием «Ассоциация Зрячих».
Айрин было двадцать три, когда Пире впервые спросила ее о том, что она умеет делать в постели. Вопрос застал Айрин врасплох, и Пире без труда это поняла. «Хочешь, чтобы твой Кимао после возвышения продолжал спать с другими? Чем ты его удивишь? Своим неумением? Я дам тебе координаты одного человека. Он тебе поможет».
После встречи с этим человеком Айрин прорыдала у себя дома всю ночь. Утром ее пригласила к себе Пире, и похвалила за проявленное самообладание. «А теперь продолжай учиться. Это всего лишь секс. Относись к нему как к необходимости. Ты же чистишь свои зубы по утрам и перед сном? Вот и спи с тем, кто будет тебя обучать, хотя бы раз в неделю». Айрин сама выбрала себе партнера. Ограничившись лишь парой тройкой поз, которым ее научил новый платный связанный, Айрин постепенно начала испытывать какие-то приятные ощущения от совместного времяпрепровождения в постели с мужчиной. Через год Айрин начала встречаться со связанным, который не брал с нее денег за «услуги». «Мне нравится с тобой спать. Ты красивая». На том и сошлись. Незаметно, со дня поступления Айрин в Академию прошло пять лет. Гонка за Кимао Кейти продолжалась. Каждый день она бежала следом за ним, пытаясь нагнать и удержаться на ногах, когда он вновь делал шаг вперед и удалялся от нее. Момент, когда он должен был остановиться и предложить ей весь Мир был уже так близок… Пире все повторяла «подожди», «не спеши», «ты еще не готова». И Айрин ждала, не спешила и отвечала, что она пока не готова.
Все было хорошо в жизни Айрин, пока не настал злополучный момент возвращения к своему прошлому. Отец написал сообщение, в котором просил Айрин забрать Данфейт из дома Ри Сиа и доставить ее в Академию Зрячих. Шокированная фактом того, что все пять лет ее сестра тайно обучалась у самого Ри Сиа и не писала при этом отцу целых четыре года, Айрин пошла за советом к своему Учителю – Пире Савис. «Сделай, как просит отец. Не думаю, что на сегодняшний день твоя сестра способна доставить тебе какие-либо значительные неприятности». И Айрин успокоилась. Ри Сиа связался со своими сыновьями и попросил их сопроводить Айрин по пути в свой дом.
Даже в самом жутком кошмаре Айрин не могла себе представить, чем закончится для нее эта поездка. Когда Кимао утром сообщил Айрин, что возвысился с ее сестрой, Айрин засмеялась. Истерика длилась всего несколько минут, а потом… Потом Айрин поняла, что ее раздавили. Дело было не только в связи, о которой она мечтала все эти годы. Айрин действительно любила Кимао. И что? Из всех возможных масок, которые она искусно научилась менять за свою недолгую жизнь, она предпочла роль «суки». Она желала отомстить, раздавить Данфейт так же, как это сделала с ней сестра. И конечно же, Айрин не могла позволить Данфейт сбежать с тонущего корабля. О, нет! Айрин Белови намеревалась преподать Данфейт урок всей ее жизни: женить на себе ее зрячего. И, безусловно, Данфейт должна была понимать, кем стала и кем не станет уже никогда.
Пире похвалила Айрин за проявленное самообладание и выдержку в этой ситуации. Более того, она убедила Айрин, что роль любимой жены для Кимао Кейти может оказаться гораздо заманчивее и перспективнее для нее, ведь в этом случае она не будет зависеть от Кимао. А вот Данфейт не повезло: девчонка попала в капкан, из которого с ее потенциалом выбраться не сможет.
А потом… Потом Айрин перестала быть для Кимао особенной. И это стало началом конца. Она не просто потеряла мужчину. Она утратила смысл. Айрин верила, что любила его. Безусловно, некой изощренной любовью, но на другую она и не была способна. Ее сердце не сжималось в груди, когда она смотрела на него, она не мучилась по ночам, представляя, как он проводит время с ее сестрой, но мысль о том, что он относился к ней, Айрин, по-особенному когда-то, сжигала в пламени остатки ее души.
Данфейт Белови лишила ее всего: детства, друга, зрячего, мужа и будущего. Когда отец вызвал Айрин к себе и сообщил о том, что Кимао судя по всему «положил глаз» на Данфейт, Айрин не была удивлена. Отец мог быть кем угодно, но только не дураком. И когда папа настоял на том, чтобы Айрин приняла срочные меры и проверила прочность намерений Кимао относительно Данфейт, Айрин поняла, что сможет, напоследок, отомстить. «Будь у лестницы в десять тридцать вечера, и я покажу тебе, чего стоит его любовь», – произнесла Айрин перед тем, как пойти к себе, переодеться и прийти к Кимао, чтобы соблазнить и разбить сердце сестры вдребезги. Возвращать его себе у Айрин намерений не было. Кимао Кейти перестал представлять для нее интерес в тот момент, когда начал спать с ее сестрой. Но вот месть… Да, Айрин Белови собиралась отомстить.
Отец любил повторять, что дочь Герольда Белови всегда должна держать свою спину ровной, особенно, если по этой спине судьба бьет палкой. Когда Айрин ни с чем покидала комнату Кимао, ее спина была ровной, однако гордости за свой поступок она не испытывала. «В кого она превратилась?», – спрашивала себя Айрин. Сердце продолжало биться, руки и ноги слушаться, а внутри – ничего, пустота. Идеалы, принципы, самоуважение… Когда она потеряла их и превратилась в ту, кого всегда презирала?
