Текст книги "Уэс и Торен (ЛП)"

Автор книги: Д. М. Колэйл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)

   Мама с Алисией обрадовались, но еще и потому, что мне давали двадцатипроцентную скидку, которая распространялась и на членов семьи. Я же не мог дождаться, когда смогу позвонить Уэсли. Я не стал ничего говорить ему заранее, потому что хотел удивить, если мне все-таки удастся получить эту работу.

   Я как раз успел сменить одежду на шорты и майку, когда услышал стук в дверь. К тому времени как я вышел из комнаты, Уэсли уже сидел на диване и о чем-то оживлено болтал с мамой и Алисией. Я удивился, увидев его так рано: обычно в свои выходные он отсыпался до обеда.

   – Привет, Тор! – радостно поздоровался он.

   Я немного растерялся: мама и Алисия, должно быть, уже обо всем ему рассказали.

   – Привет. Они тебе сказали?

   – Сказали мне что?

   Мама с сестрой покачали головами, и улыбка вернулась на мое лицо.

   – Ты не поверишь, но меня взяли на работу!

   – Что? Но это же замечательно! Куда?

   – В тот универмаг, о котором ты говорил.

   – Прекрасно! Это нужно отпраздновать. Иди собирать вещи: мы отправляемся в путешествие.

   Я недоуменно уставился на Уэсли. Мама с Алисией широко улыбались и кивали, подтверждая, что я не ослышался.

   – Что? – все-таки переспросил я, снова переводя взгляд на Уэсли.

   – Разве ты не понял, почему я просил оставить эти три дня свободными? Знаешь, иногда ты в самом деле витаешь в облаках. Неужели не помнишь? Ты сам говорил о том, что хочешь поехать на море. Вот туда мы и собираемся.

   – П-правда? – на всякий случай уточнил я. Уэсли кивнул. Мои губы растянулись в радостной улыбке, и я посмотрел на маму. Она улыбалась. – Можно мне поехать?

   – Конечно. Уэс уже посвятил меня во все детали.

   – Давай, пойдем собирать твои вещи, – сказал Уэсли и, взяв меня за руку, повел в мою комнату.

   Я в спешке покидал первые попавшиеся вещи в сумку, не забыв захватить зубную щетку, пасту и расческу. И через пятнадцать минут был готов. Мама дала мне с собой кое-какие деньги и начала выспрашивать, что я с собой взял, как будто у нее в голове был собственный список необходимых в дороге вещей. Успокоивщись, она меня обняла и поцеловала.

   – Хорошо, а теперь пообещай мне, что будешь внимателен и весело проведешь время. Позвони, когда будете на месте, чтобы я знала, что у вас все хорошо. Ох, я же буду на работе. Ладно, звони в любом случае и оставь сообщение, если сестры не будет дома, договорились? – Мама снова меня поцеловала. – И не зевайте на дороге!

* * *

   Проведя в пути около пяти часов, мы наконец-то добрались до милого маленького городка. Через него проходила старая главная улица, вдоль которой росли огромные дубы. Наш мотель располагался почти у самой воды. Стоило нам к нему подъехать, и я почувствовал запах моря, который буквально витал в воздухе. Это был прекрасный день, и с каждым новым часом он становился только лучше.

   – Добрый день. У нас зарезервирован номер на имя Кэрролл, – обратился Уэсли к служащему отеля.

   Молодой человек что-то ввел в компьютер, затем улыбнулся и кивнул.

   – Да, одиночный номер для курящих с двуспальной кроватью, – подтвердил он и посмотрел на меня, потом напечатал что-то еще и снова улыбнулся. – Если желаете, я могу предложить вам комнату с двумя кроватями, – сказал он, обращаясь к Уэсли.

   – Нет, спасибо, – ответил тот и, взяв мятную конфету из вазочки на стойке, развернул ее и отправил в рот.

   – Цена та же самая, – добавил служащий, глядя в свой компьютер.

   – Нас вполне устроит комната с одной кроватью, – усмехнулся Уэсли, облокачиваясь на стойку.

   – Уэсли! – тихо позвал я, чувствуя, как вспыхивают щеки, и переводя взгляд с работника отеля на него.

   – В чем дело? Разве ты не хочешь спать вместе? – невинно спросил он, продолжая ухмыляться, но стоило ему увидеть мое пылающее лицо, как он громко рассмеялся, я же предпочел уставиться в пол, чувствуя напряжение во всем теле.

   – Все готово. Вот ваши карточки. Номер комнаты 216, она находится с другой стороны здания. Спасибо за то, что выбрали наш отель, и приятного отдыха, – сказал служащий, пододвигая две пластиковые карточки через стол. Уэсли поблагодарил его, и мы вернулись к машине.

   – Не могу поверить, что ты это сказал! – воскликнул я, когда мы сели в машину.

   – О, да ладно. В чем проблема? Мы собираемся провести здесь всего три дня среди абсолютно незнакомых людей и вряд ли увидим кого-нибудь из них снова. Поэтому пусть думают что хотят, – ответил он, объезжая здание.

   Мы припарковались на автостоянке и принялись вытаскивать вещи.

   Уэсли был прав. Мы никого здесь не знаем и наверняка никогда не встретим вновь. Было бы здорово, если бы мы могли вести себя как обычные влюбленные. Все-таки это первый наш совместный отдых, и я решил, что больше не стану беспокоиться о том, что могут подумать другие.

   – Это все наши вещи? – спросил я, опуская сумку на большую кровать. Осмотревшись, я заметил, что вся комната декорирована в уродливые оттенки розового, и это вызвало у меня смешок. – Все еще не могу поверить, что мы на самом деле здесь, – добавил я, поворачиваясь к Уэсли, который в этот момент закрывал дверь.

   – Знаю. Здесь здорово, правда? Займемся сексом.

   – Что? Да ладно тебе, Уэсли, – ответил я, но он схватил меня за пояс и, подтянув к себе, стал расстегивать шорты. Я перехватил его руки.

   – Нет, так не пойдет. Снимай их. – Он покачал головой и, уткнувшись лицом мне в шею, потянул молнию вниз.

   – Уэсли, мы же только приехали, – продолжил протестовать я, перестав сопротивляться его рукам.

   Оторвавшись от моей шеи, он надулся.

   – Ну пожалуйста. Я был таким хорошим мальчиком всю эту неделю.

   Упрашивая, он водил по моей щеке кончиками пальцев. Когда на лице Уэсли появилась такая хорошо знакомая мне озорная улыбка, я не выдержал и прижался к нему, обнимая и стискивая в руках ткань его рубашки.

   – Знаю, – тихо ответил я и сам потянулся к его губам.

   Он обнял меня в ответ, его руки скользнули вниз по моей спине, а глубокий поцелуй немедленно отозвался слабостью в коленях. Запустив руки мне под майку, он потянул ее вверх, целуя меня до тех пор, пока она не заставила нас оторваться друг от друга. Тогда он кинул ее на пол и сделал шаг вперед, заставляя меня пятиться к кровати. Я опустился на ее край, и Уэсли, остановившись, стянул свою футболку через голову. При взгляде на него я судорожно сглотнул: для меня всегда было что-то необъяснимо сексуальное в том, как он избавлялся от одежды.

   Опустившись на колени, Уэсли стащил с меня шорты вместе с нижним бельем и стал медленно гладить мои бедра, поднимаясь выше и заставляя тело гореть от прикосновений. Когда его пальцы наконец-то достигли цели, я уже был полностью готов, и он нежно провел ими снизу-вверх. Мои ноги начали дрожать. Опустив голову, Уэсли скользнул языком от головки к основанию. Я закрыл глаза и развел ноги шире, чтобы ему было удобнее. Моя чувствительность многократно обострилась, и я тихо простонал его имя, прижимая ладонь к губам, чтобы хоть как-то заглушить голос. Когда давление его губ усилилось, я окончательно растворился в ощущениях.

   Уэсли выпрямился, все еще оставаясь на коленях, и с жаром меня поцеловал, возвращая к реальности. Расстегнув его шорты, я сунул руку в боксеры, мягко сжимая его плоть. Он снял штаны, и я откинулся на кровати, потянув его на себя. Уэсли опустился мне на живот, оказавшись между моими ногами, и поцеловал. Обвив руками его шею, я начал покусывать его ухо:

   – Уэсли, трахни меня.

   Он отстранился, глядя на меня с кривой усмешкой.

   – Обожаю, когда ты говоришь пошлости с таким невинным выражением на лице.

   Он откинулся назад и подтянул меня поближе так, что наши бедра тесно прижались друг к другу, затем наклонился и взял тюбик лосьона из бокового кармана моей сумки, выдавил себе на руку и немного прямо на меня. Пристроившись, он двинулся вперед, осторожно и в тоже время настойчиво. Мое тело отреагировало, принимая его, и вскоре он был глубоко внутри, и я чувствовал, как каждая частичка меня отзывается на его присутствие. Уэсли двигался медленно и ни на секунду не переставал смотреть мне в глаза. Мы занимались любовью. Когда его движения стали более глубокими, я прикусил палец, едва удерживаясь от крика.

   – Не сдерживайся. Кричи так громко, как только хочешь, – сказал он, убирая руку от моего лица.

   Уэсли улыбнулся и стиснул зубы. Сила и частота его толчков увеличились.

   – Ах! О, Боже! – протяжно простонал я, перестав себя сдерживать. – Пожалуйста... Уэсли!

   Он наклонился и поцеловал меня, судорожно вбиваясь в мое тело, пока не излился внутрь. Обессиленный, я обнял его, прижимая к себе так крепко, как только мог, а потом уставился в потолок, чувствуя, что улыбаюсь. Я был на романтическом отдыхе с моим парнем, и ничто на свете не могло сделать меня счастливее.

* * *

   Уэсли подумал обо всем: он достал покрывало, полотенца, даже радио на батарейках и переносной морозильник, который мы наполнили льдом из отеля. По пути на пляж мы остановились у магазина и купили с собой бутерброды и напитки. Солнце вовсю светило, на небе не было ни облачка. День обещал быть чудесным.

   Пляж оказался переполнен отдыхающими, и это несколько омрачило мое настроение. Но, в конце концов, это же Четвертое июля. Мы нашли свободное место между двумя компаниями девушек примерно одного с нами возраста. Уэсли расстелил покрывало и снял рубашку, в то время как они нагло его разглядывали. Мне было приятно, что они пялились на него как на всех привлекательных парней, но это одновременно и напрягало.

   Я опустился на покрывало и снял обувь. Уэсли вытянул руки над головой, и мне бросилась в глаза маленькая отметина на его животе выше и левее пупка. Я тут же догадался, что это, и хоть след от поцелуя был почти незаметен, краска стремительно прилила к моим щекам. Я попросил Уэсли сесть, и когда он сделал это, шепотом предупредил его о засосе. Он опустил глаза на свой живот и рассмеялся. Пояс его плавок находился слишком низко, чтобы прикрыть свидетельство бурной личной жизни.

   – Ты всего-навсего пометил свою территорию, – сказал он и снова засмеялся, потом потянул мою майку, но я быстро остановил его руки. – Торен, я всего лишь хочу намазать тебя лосьоном от загара.

   – Все в порядке, я сам справлюсь, – ответил я, застенчиво избавляясь от майки и отмечая, что на это раз девушки даже не взглянули в нашу сторону.

   – Да ладно тебе. Я просто намажу тебе спину. И внутреннюю сторону бедер, – понизил он голос, выдавливая лосьон на ладонь.

   Я ответил ему красноречивым взглядом, но все же подставил спину под его руки. И Уэсли принялся заботливо втирать в мою кожу крем, а мне понадобилась вся сила воли, чтобы оставаться спокойным. Закончив, он передал мне тюбик и повернулся спиной.

   Несмотря на жаркий день, вода дарила приятную прохладу. Мы отплыли довольно далеко от берега. И потом, лежа на спине, плескали друг на друга водой, а по дороге обратно перепрыгивали через поднимающиеся волны – прямо как маленькие дети. Нам было так весело вместе. Мы бегали по воде и занимались поиском ракушек, даже построили замок из песка. После, проголодавшись, вспомнили о бутербродах, а затем я пошел и купил нам мороженое.

   – Эй, если ты хотел мороженое, то должен был сказать об этом. Я бы сходил, – сказал Уэсли, слизывая капельки быстро тающего мороженого.

   – Но я хотел сам купить его, – ответил я, откидываясь назад и упираясь рукой в покрывало.

   Мне была приятна забота Уэсли, но иногда казалось, что он забывает, что я тоже парень и не могу все время находиться под его опекой. Я хотел, чтобы он давал и мне возможность заботиться о нем, поэтому решил, что за ужин заплачу сам, хотя знал, что Уэсли непременно будет со мной спорить. Конечно, это было не совсем правильным, потому что я собирался потратить деньги, которые мне дала мама, а не сбережения, которые заработал своим трудом. Тогда мы могли бы быть с ним на равных.

   – В чем дело? – спросил Уэсли и, погладив мой подбородок, слизал со своего пальца мороженое.

   – Уэсли! Не делай так здесь! – зашипел я, оглядываясь. Некоторые из наших соседок видели всю сцену, и я покраснел до пальцев ног.

   – Тогда не делай такое отсутствующее выражение лица, – парировал он, явно меня дразня.

   Было уже довольно поздно, многие собрали вещи и ушли домой. Солнце все еще висело над горизонтом, и я хотел подождать, пока оно сядет. Но чувство голода оказалось сильнее, поэтому мы решили, что у нас еще будет много других возможностей понаблюдать закат над водой, и вернулись в комнату, чтобы переодеться, а затем отправились ужинать в маленький китайский ресторан, где оставались до поздней ночи, хотя оба были вымотаны днем, проведенным на пляже.

   Это была последняя ночь нашего путешествия, и Уэсли вдруг решил, что не хочет просто оставаться в постели. Я не мог поддержать его в этом: у меня просто не было такого запаса энергии, как у него, но около полуночи у меня открылось второе дыхание. Позже, когда мы были в душе, я думал, что мои ноги отнимутся, но Уэсли поддерживал меня, пока мы оба не кончили, только после этого придя к общему мнению, что определенно пора спать.

   Мы проснулись ровно за десять минут до расчетного часа, быстро собрали вещи и поспешил к стойке регистрации. Все произошло так быстро, что я даже не успел как следует попереживать за те свидетельства наших совместных выходных, которые мы в спешке оставили в номере.

   День независимости (Independence Day) 1 – считается днем рождения Соединенных Штатов как свободной и независимой страны. Большинство американцев называют этот праздник просто по его дате – Четвертое июля (Fourth of July).

Глава 18

   Я решил сделать Уэсли сюрприз и зайти к нему в гости вместо того, чтобы просто позвонить. Было около трех часов пополудни. День выдался довольно жарким, солнце ярко светило, и с севера дул освежающий ветерок. Свернув на нужную улицу, я увидел Уэсли. Он заводил газонокосилку, но, заметив меня, улыбнулся и помахал, останавливая двигатель.

   – Хэй, что ты здесь делаешь? – спросил он, встретив меня на полпути.

   – Просто проходил мимо и решил зайти, – ответил я, робко улыбаясь.

   С нашей поездки на море прошло несколько недель, и с тех пор время, которое мы могли проводить вместе, было заметно ограничено: четыре дня в неделю я работал в универмаге, а в остальные часы был занят делами по дому. Что и говорить, наедине мы теперь почти никогда не оставались, и я тосковал по той свободе, которой мы наслаждались во время нашего отдыха.

   – Я собирался позвонить тебе сразу же после того, как закончу подстригать траву. Мне непременно нужно разобраться с этим сегодня, иначе мама меня убьет, – пожаловался Уэсли.

   – В этом одно из преимуществ проживания в многоэтажке, – поддразнил его я.

   – Ага. Послушай, ты можешь не ждать меня. Я приду, как только закончу, – предложил он, вытирая пот со лба.

   – Ничего. Я составлю тебе компанию. – Я был совсем не против ожидания. И уж тем более не возражал против того, чтобы понаблюдать за ним во время работы.

   Не отрывая от меня взгляда, Уэсли обхватил мое запястье. Но несмотря на то что на улице кроме нас никого не было, я отрицательно покачал головой. Тогда он отвел меня к стоящему рядом гаражу и поцеловал. Я закрыл глаза и с готовностью ответил на поцелуй: это было именно то, к чему стремилось мое тело во время нашей вынужденной разлуки.

   Возле нас затормозила машина, и под солнечными пятнами на стекле я разглядел миссис Кэрролл. Уэсли обернулся, и я отступил от него, сделав шаг назад. Миссис Кэрролл вышла из машины. Ее широко раскрытые глаза быстро сузились от гнева.

   – Какого черта вы делаете?! – закричала она, с силой хлопнув дверцей.

   Уэсли посмотрел на нее с удивлением, я же уставился себе под ноги. Внутренности словно скрутились жгутом, и мне с трудом удавалось дышать.

   – Я спрашиваю, что здесь происходит? – продолжала требовать ответа мама Уэсли, останавливаясь напротив него и попеременно переводя взгляд с него на меня.

   – Мама, тебе нужно успокоиться, – голос Уэсли прозвучал на удивление ровно.

   – Я не собираюсь успокаиваться! Разве тебя ТАК воспитывали? – Она стиснула зубы, ее лицо побелело от злости. Она шагнула ко мне, прожигая взглядом. – Ты, убирайся отсюда! И никогда больше не смей даже близко подходить к моему сыну!

   Уэсли выступил вперед, заслоняя меня собой.

   – Не говори с ним так, – сказал он твердо, затем опустил глаза и глубоко вздохнул. Его голос дрогнул всего лишь на мгновение, когда он снова посмотрел на сердитое лицо матери. – Мама, я гей.

   – Не говори этого! Не смей! – закричала она и перевела взгляд на меня. – Это все твоя вина! Если бы не ты...

   – Я же просил тебя не говорить с ним в таком тоне, – предостерег ее Уэсли. Он поднял руки ладонями вверх и попытался еще раз объяснить: – Мама, я гей и это не имеет к тебе никакого отношения.

   – Убирайся! Оставь моего сына в покое! – продолжала кричать она.

   – Мама, я люблю его. Почему ты не можешь просто порадоваться за меня?

   Глаза миссис Кэрролл расширились. Коротко размахнувшись, она ударила его по лицу. Ее ноздри раздувались, из груди вырывалось тяжелое дыхание. Она смотрела то на землю под своими ногами, то по сторонам, слабо сжимая и разжимая руку.

   Уэсли осторожно коснулся щеки, неверяще уставившись на мать, а потом схватил меня за руку и потянул мимо нее, даже не взглянув в ее сторону. Он быстро шел, буквально таща меня за собой. Моя рука болела, плечо онемело, но я старался не отставать.

   – Черт... Проклятье, – бормотал он сквозь сжатые зубы.

   Не замедляя шага, мы свернули на главную улицу и миновали витрины нескольких магазинов, прежде чем перешли на нормальный шаг. Уэсли все еще держал меня за руку.

   – Черт! Прости, – сказал он. – Я знал, что отец никогда не примет наших отношений, но думал, что мама отнесется к этому по-другому. Мне жаль, что все так получилось. – Я сжал его руку, и Уэсли посмотрел на меня. В его глазах стояли слезы. Не удержавшись, он горько рассмеялся. – К сожалению, семью не выбирают, но, чтобы ты знал, я выбираю тебя, – и, снова глядя прямо перед собой, добавил: – Что бы ни случилось, я выбираю тебя.

   Я остановился, позволяя его руке выскользнуть из моей ладони. И, не поднимая глаз, сделал глубокий вдох.

   – Что? Что случилось? – спросил Уэсли, останавливаясь и поворачиваясь ко мне лицом.

   – Ты... ты сказал... что любишь меня.

   В глазах Уэсли на долю секунды отразилось непонимание. И когда до него наконец дошел смысл моих слов, он отвел взгляд и, покраснев, почесал затылок.

   – Да, кажется, ты прав.

   Я подошел к нему и, глядя в глаза, поцеловал на виду у всех. Мне было уже все равно. Главное, что он любит меня.

   – Что... что ты делаешь? Кругом же люди.

   – Неважно. Я тоже люблю тебя.

   Пару секунд Уэсли просто пялился на меня, а потом с облегчением рассмеялся. И я обрадовался его улыбке.

   – Ты только что превратил худший день в моей жизни в самый лучший.

   Я оглянулся и заметил, что на нас смотрят прохожие. Мое лицо тут же залилось краской, и я опустил глаза. Еще бы им не смотреть, когда два парня целуются посреди улицы в три часа дня. Мои плечи смущенно опустились. Я даже не мог себя заставить посмотреть на Уэсли. Его пальцы переплелись с моими. И я знал, что в этот момент на его лице сияет вызывающая улыбка.

   – Мамочка, эти два дядечки только что целовались, – сказала совсем еще маленькая девочка, глядя на нас во все глаза.

   Мое сердце глухо бухнуло в груди, и я попытался вырвать свою руку у Уэсли, но его захват оказался крепче моих усилий.

   Женщина посмотрела на дочку и, улыбнувшись, объяснила:

   – Так делают два человека, которые любят друг друга.

   Проходя мимо, она тепло нам улыбнулась, и эта улыбка сняла тяжесть с моей груди. Я сжал пальцы Уэсли. Слова незнакомой женщины оказались именно тем, что мне сейчас так нужно было услышать. Тот невидимый барьер, который я построил между собой и "нормальными" людьми, больше не казался мне таким уж непреодолимым. А потом мы поспешили ко мне. И на пороге квартиры, пока я пытался всунуть ключ в замок, Уэсли схватил меня за задницу обеими руками. От неожиданности я даже слегка подпрыгнул. Не унимаясь, он лизнул меня за ухом.

   – Тебе лучше поторопиться. Моя молния скоро не выдержит, – прошептал он, скользнув губами в ямку у основания шеи. Его тело прижалось к моему, и я почувствовал, как в ягодицы вдавилась твердая выпуклость. Судорожно сглотнув, я попросил Уэсли остановиться, но он опустил руку на мою ширинку и сжал пальцы. – Я же сказал тебе поторопиться. Видишь, ты тоже уже готов.

   Я застонал, и в этот момент дверь наконец-то поддалась. Мы перешагнули через порог и, захлопнув ее, просто целовались в течение нескольких минут, пока Уэсли не попытался вытащить мою рубашку из-за пояса. Мне пришлось его остановить.

   – Постой. Пошли в мою комнату, – предложил я, тяжело дыша.

   Уэсли улыбнулся и повел меня вниз по коридору, не выпуская моей руки. Помогая расстегнуть шорты, он усадил меня на край кровати, а сам опустился на колени и, прежде чем взять меня в рот, погладил мои бедра. Его голова не спеша опустилась, пальцы прошлись по стволу, вызывая легкое головокружение. Но стоило ему накрыть губами мои яички, продолжая дрочить член, и я захлебнулся воздухом, чувствуя, как начинают дрожать ноги. Но долго ждать мне не пришлось: спустя короткое время я бурно кончил, выкрикнув его имя и забрызгав спермой его лицо и шею. Уэсли медленно отпустил меня, откинулся назад и провел пальцами по щеке. Все еще задыхаясь, я спешно схватил пару бумажных салфеток и помог ему вытереться.

   – Извини, – виновато прошептал я, чувствуя себя неловко.

   Уэсли улыбнулся и слизнул сперму с пальцев, заставив меня резко втянуть воздух: еще никогда он не выглядел настолько сексуально.

   Стянув штаны вместе с нижним бельем, я избавился от рубашки, лег на живот и, прижавшись щекой к подушке, а плечами – к матрасу, приглашающе приподнял бедра. Глаза Уэсли, казалось, потемнели еще сильнее, губы влажно блестели. Я издал смешок и, покраснев, спросил, чего он ждет. В ответ Уэсли скинул одежду, достал тюбик лосьона из ящика прикроватной тумбочки, выдавил немного на меня и на себя. Почувствовав первое проникновение, я не выдержал и оглянулся.

   – О боже, ты такой чертовски горячий, – выдохнул он между неторопливыми и короткими толчками. Войдя глубже, он сжал мои бедра, и я подался ему навстречу, пока его член не заполнил меня до конца. Уэсли остановился. – Я люблю тебя, – прошептал он и возобновил движения. – Я... люблю тебя, – хрипло повторял он срывающимся голосом.

   – Я... тоже тебя... люблю... – всхлипывал я, комкая в руках простыню.

   Из всех раз, когда мы занимались сексом – это был самый лучший. Еще никогда мне не было так хорошо. Еще никогда мы так не любили друг друга.

   Уэсли кончил первым, и я почти сразу последовал за ним. А потом лежал совершенно обессиленный, пытаясь одновременно отдышаться и справиться с тяжестью навалившегося сверху тела. Уэсли тяжело дышал мне в ухо, и я кусал губы, находя и это в высшей степени сексуальным. Перевернувшись на спину, он подсунул руки под голову, а я приподнялся на локтях, оставшись лежать на животе.

   – Вау, – тихо выдохнул я, даже не пытаясь скрыть удовольствия.

   Уэсли посмотрел на меня с ухмылкой.

   – Я так понимаю, что ты удовлетворен?

   – Еще бы. Это так потрясающе, когда ты можешь сказать другому человеку "я люблю тебя", – пояснил я, разглядывая простыню со смущенной улыбкой. Уэсли откинул волосы у меня со лба, коснулся губ кончиками пальцев и кивнул. – Знаешь, я уже давно хотел признаться тебе в своих чувствах, – говоря это, я старательно избегал встречаться с ним глазами.

   Уэсли снова убрал руку под голову.

   – Почему же ты этого не сделал?

   Посмотрев на него, я залился краской. Он был не просто привлекательным, а по-настоящему красивым. Уже от одного взгляда на него мое сердце начинало учащенно биться. Опустив подбородок ему на грудь, я вдохнул его запах. Не запах мыла или шампуня, нет – так пах только Уэсли.

   – Мне было страшно, – наконец сказал я, снова вздыхая. – И я не хотел торопиться. А еще боялся, что не услышу в ответ тех же слов.

   Я почувствовал, как напряглось тело Уэсли подо мной. Удары его сердца участились.

   – Откуда такие мысли? Я влюбился в тебя с того самого момента, как впервые увидел.

   Уперевшись локтями ему в грудь, я посмотрел на него со слабой улыбкой.

   – Я не верю в любовь с первого взгляда, – сказал я убежденно.

   – Хорошо. Что ж, тогда я страстно возжелал тебя с первого момента нашей встречи. Потом повнимательнее присмотрелся и понял, что ты ко всему прочему еще милый и стеснительный, и... Я влюбился. Но, Тор, если уж мы об этом заговорили: тебе нужно быть более уверенным в себе, ты этого заслуживаешь. И я имею в виду не только твою симпатичную задницу, – закончил Уэсли, сглаживая шуткой серьезность своих слов.

   Улыбнувшись, я прикрыл глаза и рассмеялся. Мне по-настоящему повезло, что он выбрал меня и позволил быть рядом. Я так до конца и не сумел избавиться от мысли, что Уэсли мог заполучить кого угодно, если бы только захотел. Он сказал, что любит меня, но я боялся, что однажды его чувства изменяться.

   – Я люблю тебя, – прошептал я.

   – Что? Я не слышу тебя.

   – Я люблю тебя, – повторил я, только на этот раз немного громче.

   – Что-что? – переспросил он и, нахмурившись, приложил руку к уху.

   Я забрался на него сверху, сжал коленями его бока и наклонился к самому лицу.

   – Я сказал, что люблю тебя. Люблю, люблю, люблю.

   Уэсли провел ладонями сверху вниз по моим плечам.

   – Твои слова и выражение лица действуют на меня совершенно особенным образом. Ты же понимаешь, что теперь нам придется сделать это снова, – его очаровательная улыбка превратилась в не менее очаровательную ухмылку.

   Я посмотрел вниз, чувствуя, как к моему бедру прижимается напряженный член. Прильнув к Уэсли, я потерся об него и улыбнулся.

   – И не говори.

   Он выразительно опустил глаза и сжал мои бедра.

   – Ну, тогда давай запрыгивай. Это будет лучшая скачка в твоей жизни.

   Я приподнялся и снова уселся на него, подтянув колени. Пока я пытался устроиться поудобнее, Уэсли наблюдал за мной с нежным выражением. Покраснев, я отвел глаза и едва слышно прошептал:

   – Помоги... мне.

   Его пальцы скользнули по моим ягодицам, бедрам, между ног. Обхватив свой член одной рукой, другой он нашел вход в мое тело. И, следуя его указаниям, я принялся опускаться, принимая его миллиметр за миллиметром.

   Я ужасно смущался. Мое лицо и уши пылали. Конечно, мне и прежде доводилось бывать сверху, но тогда все было по-другому. Уэсли всегда и во всем брал на себя активную роль, теперь же он ждал, и мне пришлось начать медленно двигаться вверх-вниз. Это было ни на что не похоже. Он внимательно смотрел на меня, его лицо оставалось напряженным и невероятно сексуальным. Постепенно мое смущение пошло на спад, и я стал двигаться все увереннее.

   Уэсли поднял руку и нежно обхватил мой член, и я закрыл глаза, чувствуя приближение оргазма. Но когда он потер головку ладонью, размазывая выступившую смазку по всему стволу, я не выдержал и закричал:

   – Уэсли! О боже. – Я кончил ему в ладонь и почувствовал, как его сперма разлилась внутри меня.

   Уэсли удержал меня от падения, и я обессиленно распластался на нем, приникнув щекой к груди и безуспешно пытаясь выровнять дыхание. Все еще оставаясь во мне, он прижал мою голову к груди, и я судорожно вздохнул.

   – Это был сокрушительный оргазм, – прокомментировал он счастливо. Я был не в том состоянии, чтобы ему отвечать. Откинувшись на подушку, Уэсли улыбнулся. – Давай останемся так навсегда.

* * *

   Обнявшись, мы пролежали в кровати несколько часов. Голова Уэсли покоилась на моей груди. Найдя мою руку, он приложил мою ладонь к своей: его пальцы оказались немного длинее моих и тоньше, с крупными костяшками. Он рассматривал мои кисти с каким-то бесконечным интересом, потом перевел взгляд выше, провел им по подбородку, губам, носу, пока наши глаза наконец не встретились.

   – Знаешь, ты невероятно красивый. – Поцеловав меня, Уэсли сел. – Наверное, мне пора домой.

   Я вскочил, таращась на его спокойное и такое привлекательное лицо, и сказал, что ему совсем необязательно уходить. Я был уверен, что мама не станет возражать против его пребывания в нашем доме.

   – Рано или поздно мне придется туда вернуться, – возразил он. – С этим нужно покончить раз и навсегда.

   Я наблюдал, как он выбирается из постели и поднимает свои вещи с пола. Уэсли не переставал меня восхищать. Если бы я был на его месте, то вряд ли бы нашел в себе достаточно мужества, чтобы вернуться домой.

   Наклонившись, он запечатлел на моем лбу поцелуй.

   – Не волнуйся, все будет в порядке. Я постараюсь убедить родителей, и если они не станут меня слушать... что ж, тебе-то точно не о чем беспокоиться. Я уже сказал: что бы ни случилось, я выберу тебя, – произнес он, поглаживая меня по голове, словно ребенка. Но я не протестовал: мне было просто физически необходимо слышать его уверенный голос и ощущать прикосновения больших рук, которые всегда могли меня защитить.

   На пороге Уэсли задержался, чтобы поцеловать меня на прощание, а после я провожал его взглядом, следя, как он спускается по лестнице и выходит на улицу. Когда он пошел прочь в свете уличных фонарей, я заметил, как опустились его плечи. Моя спина ссутулилась, и не было сил ее выпрямить. Я не мог себе представить, что он сейчас чувствует. Уэсли оказался перед лицом всех страхов, заключенных в моем собственном сердце, и он встречал их с гордо поднятой головой. Я подумал о миссис Кэрролл, но когда мне вспомнился мистер Кэрролл, мое сердце упало. Как я смогу показаться им на глаза? Как я теперь должен вести себя с родителями Уэсли?

   Зайдя в ванную, я привел себя в порядок и принялся перестелать постель. Подобрав смятое белье, я сжал его в руках. Поколебавшись, поднес к лицу и вдохнул его запах. Оно пахло Уэсли. Сексом. И любовью. Внезапно тревожные мысли снова вернулись ко мне, и я поморщился. Смогут ли родители Уэсли когда-нибудь понять? Попытаются ли они заставить его расстаться со мной? Я упал на кровать и разрыдался, обнимая грязное белье как плюшевого мишку.

   Алисия осталась ночевать у подруги, а мамина смена заканчивалась только в два. Я чувствовал себя покинутым и одиноким перед лицом своих страхов – то же самое я испытывал каждый день, пока в моей жизни не появился Уэсли. Теперь же его родители ненавидели меня. И ему придется меня бросить. Он сказал, что любит меня, но как можно выбрать меня, а не свою семью? И разве тут есть из чего выбирать?