Текст книги "Уэс и Торен (ЛП)"

Автор книги: Д. М. Колэйл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)

   Отскочив в сторону, так, что ее маленькая грудь колыхнулась под белой футболкой, сестра уставилась на меня, нахмурив брови:

   – Какого черта, Торен? Я же совсем недавно стирала белье! – пожаловалась она, увидев постельное белье у меня в руках. Заметив, как я покраснел, сестра многозначительно выгнула брови. – Хм, тебе придется собственноручно стирать свою ДНК... Это новое правило, – сказав это, Алисия скрылась в ванной.

   Я покачал головой и про себя выразил надежду, что это утреннее происшествие не станет началом цепочки неудач, из которых будет состоять весь сегодняшний день. Я не знал, как мне теперь вести себя с Уэсли, и одно это уже заставляло меня изрядно нервничать. Если он рассказал кому-нибудь о том, что произошло, я стану всеобщим посмешищем.

   Мои плечи опустились, и я тяжело вздохнул.

   – Эй, начни уже шевелиться, а то опоздаешь! – повысила голос сестра, проходя мимо. – Ну, и чего ты тут стоишь? – обернувшись, она коснулась моего лба. – Ты хорошо себя чувствуешь?

   Может быть, сегодня мне стоило остаться дома, но я не мог сделать это из-за теста по испанскому.

   – Я в порядке.

   Я обхватил свою ношу поудобнее, и Алисия потрепала меня по щеке:

   – Хорошо, тогда поторопись. Как обычно возьмешь с собой на обед бутерброд с ветчиной? – Я кивнул, и Алисия заторопилась в свою комнату.

   Решив заняться стиркой после того, как вернусь домой, я бросил простыни в корзину для грязного белья и, приняв холодный душ, пошел в школу.

   Ничего не изменилось: все по-прежнему продолжали меня игнорировать точно так же, как делали это до сих пор.

   Уэсли снова пришел на урок позже всех. Мисс Харпер как раз раздавала задания и на этот раз отругала Уэсли за опоздание в день экзамена.

   Я не мог смотреть на Уэсли. Стоило взглянуть на его лицо, и ко мне тут же возвращались воспоминания о сне и влажных простынях этим утром. Я не только не знал, что делать, но даже о чем с ним говорить.

   По окончании урока я не стал задерживаться в классе. Свою школьную сумку я взял с собой и на Историю, чтобы не пришлось говорить с Уэсли, если после занятий он решит последовать за мной к шкафчику.

   Солнечное утро сменилось серым и хмурым днем. Проливной дождь окончательно испортил настроение, и, конечно же, мой зонтик остался дома. Я стоял на крыльце школы и, прячась под навесом, наблюдал за людьми, которые спешили к автобусу или своим машинам, припаркованным на автостоянке.

   – Судя по всему, лить еще будет долго, – Уэсли остановился позади меня, перекинув школьную сумку через плечо. Он держал одну руку в кармане, на его губах играла легкая улыбка. – Ты же не собираешься идти домой при такой погоде?

   – Я просто жду, пока дождь немного утихнет.

   – Кто знает, когда это случится. Пошли, я тебя подвезу, – Уэсли улыбнулся и кивнул в сторону автостоянки. Я покачал головой, но Уэсли и не думал отступать. – Ну что опять?

   Без лишних слов он схватил меня за руку и потянул за собой под дождь. Я безуспешно попытался освободить руку из крепкой хватки, но, в конечном счете, смирившись, добровольно поплелся за ним к машине, прошептав слова благодарности. Правда, не думаю, что он меня услышал.

   Он мчался под проливным дождем, не снижая скорости на поворотах, хотя я заранее говорил ему, где свернуть. Дворники лихорадочно бились о лобовое стекло, и, казалось, небо стало еще темнее.

   – Спасибо, что подвез, – сказал я, перебивая шум дождя и урчание работающего двигателя.

   – Ты даже не предложишь мне зайти в гости после того, как я спас тебя от дождя? – спросил Уэсли с улыбкой.

   – Эм... Я... думаю... если хочешь, – заикаясь, я цеплялся за ремни школьной сумки.

   – С удовольствием. Где я могу припарковаться?

   Мы добежали до подъезда, на лестнице между вторым и третьим этажами остановились, чтобы отряхнуть верхнюю одежду, а затем Уэсли терпеливо ждал, пока я возился с замком.

   Я распахнул дверь, и Уэсли зашел в квартиру, держа руки в карманах. Я бросил сумку у двери и только сейчас заметил, что он оставил свою в машине.

   – Значит, вот где ты живешь... Здесь уютно, – сказал он.

   – Одно из вежливых определений слова "маленький", – я смущенно засмеялся. – Но для нас с мамой и сестрой вполне достаточно.

   – Только ты, мама и сестра? – повторил Уэсли, оглядывая гостиную и соединяющуюся с ней крохотную кухню. – Где они сейчас?

   – У мамы смена в больнице, а у сестры после уроков занятия по плаванью.

   – Ясно... Выходит, мы только вдвоем? – Уэсли улыбнулся, гипнотизируя меня взглядом глубоких карих глаз и вызывая тянущее чувство внизу живота.

   – Ты... что-нибудь выпьешь? Содовую, апельсиновый сок?.. Если хочешь, могу сделать кофе, – предложил я, глядя в сторону кухни и понимая, что оказался в ловушке между Уэсли и входной дверью.

   – Торен, давай не будем терять время, – ухмыльнувшись, Уэсли положил руку на дверь за моим плечом.

   – Что ты имеешь в виду? – я очень старался, чтобы голос прозвучал искренне.

   Уэсли приподнял мой подбородок и снова усмехнулся:

   – Ты прекрасно знаешь, что, – он наклонился и поцеловал меня.

   Целовался он бесподобно и, переполненный чувствами, я прикрыл глаза, но мое тело было все еще напряжено.

   Отстранившись, я опустил взгляд:

   – Зачем... Зачем ты это делаешь?

   – Ты мне нравишься. Думаю, и я тебе тоже, – на мгновение мне послышалось в его голосе сомнение, но потом самоуверенная улыбка снова вернулась на лицо Уэсли. – Разве я не прав?

   Я отвел глаза, чувствуя, что краснею. Уэсли тихо засмеялся, и когда я поднял голову, то увидел выражение его лица. Оно было искренним. Внизу живота что-то приятно сжалось.

   – Все в порядке. Тебе не нужно ничего говорить, если не хочешь. Просто покажи. Торен, поцелуй меня.

   Протянув руку, Уэсли обхватил мой подбородок пальцами и потянул вверх. Мне понадобилось все мужество, чтобы посмотреть ему прямо в глаза. Надавив большим пальцем, он заставил меня приоткрыть губы и снова поцеловал, скользнув между ними языком.

   Испытывая чудовищное смущение и неуверенность, я нервно вцепился в его рубашку и отвернул лицо.

   – Хочешь присесть? Похоже, ноги тебя уже не держат, – Уэсли улыбнулся, а я поморщился, но только потому, что это была правда: я действительно чувствовал небольшую слабость в ногах.

   Уэсли проводил меня до дивана и сел рядом. Почувствовав прикосновение его руки к ноге, я испугано отшатнулся и, прикусив губу, уставился на свои колени.

   – Неужели... тебя не смущает... что мы оба парни?

   Уэсли покачал головой и улыбнулся:

   – Нет, а должно?

   Я снова отвел глаза.

   Откинув волосы с моего лба, Уэсли мягко посмотрел на меня:

   – Торен, чего ты боишься?

   Больше всего на свете я боюсь ... что мама возненавидит меня.

   – Ты боишься того, что скажут люди? Или что они будут смеяться над тобой? Если все дело в этом, то мы никому и ничего не скажем. Это будет нашим маленьким секретом, пока ты этого хочешь, – Уэсли успокаивающе улыбнулся и провел пальцами по моей щеке.

   Возможно, он прав, и мама действительно никогда ни о чем не узнает, если мы станем держать наши отношения в тайне.

   Уэсли потянул меня на диван, накрывая своим телом, и исходящее от него тепло захлестнуло меня мощной волной. Его поцелуй стал нежнее, настойчивее, в нем чувствовалась томящая неизбежность.

   Осмелев, Уэсли запустил руку под мою рубашку, медленно скользя подушечками пальцев вдоль живота, словно на ощупь пытаясь запомнить каждый миллиметр кожи. Затем он стал спускаться поцелуями по шее, пока не коснулся ямочки между ключицами, каждым прикосновением воспламеняя мое тело еще больше. Опустив глаза, я встретился с ним взглядом, и, поддавшись вперед, Уэсли впился в мои губы в жадном поцелуе.

   – Эй, Тор! Я дома! – в дверях показалась Алисия. Ее глаза расширились, стоило ей увидеть нас с Уэсли. – О, вау. Кажется, я очень не вовремя. Простите, ребята, – добавила она, хихикая.

   Опомнившись, я запаниковал и оттолкнул Уэсли:

   – Алисия... Что... Что ты здесь делаешь?

   – Забавно. Разве я не говорила тебе вчера, что сегодня вечером у меня соревнования? – ответила сестра, проходя мимо. На середине комнаты она вдруг остановилась и изумленно уставилась на Уэсли. – Погоди-ка, ты ведь Уэсли Кэрролл...

   Уэсли растерянно улыбнулся.

   – Привет, как дела?

   – Не могу поверить! Мой брат встречается с Уэсли Кэрроллом... Это так здорово! – Алисия взглянула на меня и широко улыбнулась. – Не обращайте на меня внимания. Вы даже не заметите, что я здесь, – махнув рукой, она исчезла в коридоре, и я услышал, как захлопнулась дверь ее комнаты.

   – Хм... Это была твоя сестра?

   Я не мог заставить себя на него посмотреть. Я просто не знал, что делать.

   Не дождавшись от меня никакой реакции, Уэсли поднялся.

   – Я все понимаю, – взяв со стола блокнот и ручку, он что-то записал, после чего, оторвав листок, протянул его мне. – Позвони мне позже.

   Улыбнувшись на прощание, Уэсли погладил меня по щеке и ушел.

   Обхватив голову руками, я сидел на краю дивана, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота. Мне нужно было поговорить с сестрой. Я не ожидал от нее такой реакции. Казалось, увиденное нисколько ее не обеспокоило. Но как она могла делать вид, что все в порядке?

   Я постучал в дверь и, подождав пару секунд, заглянул в комнату: Алисия лежала на кровати и читала журнал, перевернувшись на живот и болтая ногами.

   – Вы не должны были из-за меня останавливаться, – сказала она, оперевшись подбородком на руку и ухмыляясь.

   Мои пальцы сжались в кулаки:

   – Это... Это не то, о чем ты подумала...

   – Да? Тогда что же это было? Он споткнулся и случайно засунул свой язык тебе в рот? Торен, я знаю, что видела, и тебе меня не провести.

   – Нет! Это было не... Я хочу сказать, что...

   Алисия выпрямилась и подползла к краю кровати. Склонив голову набок, она серьезно посмотрела на меня и задала тот же вопрос, что и Уэсли:

   – Торен, чего ты так боишься?

   Я сильнее стиснул кулаки, прижав их к бедрам:

   – Пожалуйста... ни о чем не говори маме. Пообещай мне, что ничего ей не скажешь. Не скажешь, что я... – запнувшись, я опустил глаза.

   – Скажи это, Торен.

   Я взглянул на Алисию и снова уставился в пол:

   – Не говори... Не говори ей... что я гей.

   – По крайней мере, ты смог признаться в этом вслух, – Алисия скрестила руки на груди.

   Она относилась ко всему этому слишком несерьезно.

   – Теперь ты должна пообещать мне...

   – Хорошо-хорошо, обещаю, – сестра вытянула руки над головой. – Хотя и не вижу причины это скрывать.

   – Ты серьезно? Как ты можешь такое говорить? – прокричал я, вытирая выступившие слезы тыльной стороной ладони.

   Выражение лица Алисии смягчилось:

   – Послушай, Торен, то, что произошло между родителями – это их дело. И ты не имеешь к этому никакого отношения, поверь мне, – успокаивающе сказала она и разочарованно вздохнула. – Ты не можешь игнорировать свои чувства до конца жизни из страха, что мама плохо о тебе подумает. Просто будь собой. Кроме того, я уверена, что если ты ей откроешься, она обязательно поймет...

   – Сомневаюсь, – я покачал головой.

   – По-моему, ты должен собой гордиться: тебе удалось заполучить одного из самых популярных парней в школе, – по ее лицу расползлась широкая ухмылка, и, как ни странно, я почувствовал себя лучше.

   Алисия встала с постели и подошла ко мне.

   – В любом случае уж я-то точно тобой горжусь, – тихо сказала она и обняла меня, после чего почти сразу же отстранилась. – Ах да, пойдешь со мной на соревнования? Майк занят, а у мамы работа. Пожалуйста, мне очень нужно, чтобы кто-нибудь был там со мной, – похлопав ресницами, сестра обезоруживающе улыбнулась.

   – Хорошо.

   – Ты самый лучший старший брат на свете! Обещаю вечером приготовить для тебя ужин, – сказала Алисия и выпорхнула из комнаты.

   – Не стоит, – ответил я, выходя следом. – Я не голоден.

   Остановившись, Алисия обернулась:

   – Ладно, но помни, что я предлагала.

   Я улыбнулся и кивнул. Как будто я не знаю, что она сделает все, чтобы избежать готовки.

   Алисия ушла на соревнования в половину седьмого. Я собирался в школу к семи, поэтому за оставшиеся полчаса успел посмотреть телевизор и немного перекусить. Приготовившись к долгому вечеру, я захватил с собой книгу и теперь сидел на трибуне, дожидаясь, когда наступит очередь Алисии. У сестры было четыре заплыва, и все в конце программы, поэтому я открыл книгу, одновременно краем уха прислушиваясь к разговорам вокруг.

   Я думал о том, что сказала Алисия. Она буквально заставила меня сделать признание и удивительно спокойно отнеслась к моим словам. Мне никак не удавалось понять, как она могла оставаться такой беспечной. Если бы на месте Алисии оказалась мама, ее реакция была бы совершенно другой. В отличие от меня Алисия не слышала всех тех ужасных вещей, которые мама кричала отцу при расставании. И после развода она так и не стала прежней, как будто забыла, что значит быть счастливой.

   Когда начался заплыв для парней на трехсот-метровую дистанцию, я оторвал глаза от книги и попытался вспомнить, в какой момент понял, что меня больше привлекают парни, чем противоположный пол. Я наблюдал за движениями гибких тел, когда пловцы стремительно рассекали серебристую воду, за тем, как тяжело вздымалась их грудь после того, как они выбирались из бассейна. Ничего не скрывающие плавки смотрелись глупо даже на идеальных фигурах. Возможно, Алисия поняла, что я гей, даже раньше меня, но каким образом? И, что еще более важно, откуда об этом узнал Уэсли?

   Люди, которые сидели в одном ряду со мной, зашевелились и, бросив взгляд в сторону прохода, я заметил Уэсли, который пробирался в моем направлении.

   Я захлопнул книгу, зажав указательным пальцем страницу, на которой остановился. Уэсли скользнул глазами по обложке. На ней был изображен полуобнаженный персидский юноша, танцующий с развивающимися цветными платками.

   – О чем книга?

   Я взглянул на обложку и перевернул книгу другой стороной.

   – О семи последних годах жизни Александра Македонского Мэри Рено. Хорошая книжка, – я загнул уголок страницы, на которой остановился, и убрал книгу в сторону.

   – По какому предмету?

   – Это не домашнее задание, – я опустил глаза, чувствуя себя закоренелым ботаником.

   – Здорово. И как настроение? – спросил Уэсли, посмотрев на бассейн, затем снова перевел взгляд на меня. – Ты казался немного... растерянным, когда пришла твоя сестра.

   Я смущенно огляделся, вспоминая обрывки разговоров, которые случайно подслушал.

   – Я в порядке.

   – Твоя сестра уже выступала? – я покачал головой. – Давай выйдем, проветримся. Здесь чертовски жарко, и я в любом случае собирался покурить.

   Поколебавшись, я взял книгу и пошел за ним на улицу. Уэсли отвел меня в сторону от школы, в тень между желтыми пятнами света фонарей. Он провел рукой по волосам и улыбнулся:

   – Я не знал, увижу ли тебя здесь сегодня, но попытаться стоило, – закурив, Уэсли оставил сигарету тлеть между губами. – Я хотел убедиться, что у тебя все хорошо. Ты, кажется, немного испугался, когда твоя сестра нас застала, – он посмотрел на меня, и я опустил глаза. – Но, похоже, ее это не очень-то удивило. Скорее, она была рада.

   Я кивнул. Уэсли сделал пару затяжек.

   Он говорил, а я молча слушал, внутренне готовый к тому, что наше уединение могут в любой момент прервать. Я начинал нервничать, стоило ему оказаться рядом, хотя вряд ли кто-нибудь по одному нашему виду мог догадаться о том, что произошло.

   – Наверное, пора возвращаться, – Уэсли щелчком запустил окурок куда-то в сторону. Чмокнув меня в губы, он улыбнулся и направился к входу. – Давай, мы же не хотим пропустить твою сестру.

   Мы вернулись в зал. Я все еще продолжал нервничать рядом с Уэсли, но на этот раз уже по другой причине. Сначала мы говорили о школе, книгах и музыке, обо всем на свете, а потом громко болели за Алисию во время ее выступления. У нее было четыре заплыва, и два из них она выиграла: заплыв на пятьдесят и сто метров стилем баттерфляй.

   После первой гонки сестра стянула очки на лоб и отыскала глазами меня в толпе. Когда она увидела нас с Уэсли вместе, улыбка засияла на ее лице. Мне оставалось только надеяться, что Алисия сдержит свое обещание.

Глава 5

   – Эй, Торен! Торен! – громко прошептал Уэсли, прячась в конце коридора и выглядывая из-за угла. – Скорей бери сумку и пошли, – зашипел он, стоило мне подойти ближе.

   – Что?

   Уэсли выглядел забавно и напоминал своим видом мультяшного грабителя банков, который оглядывается по сторонам в надежде, что путь свободен.

   – Ну же, поторопись! Хэннити не должен нас увидеть, – уговаривал он. Я непонимающе уставился на Уэсли, и в ответ он выразительно расширил глаза.

   Поколебавшись, я выхватил школьную сумку из шкафчика и последовал за ним на автостоянку.

   – Я превращаю тебя в прогульщика, не находишь? – гордо сказал Уэсли, когда мы отъехали от школы.

   Какое-то время мы ехали по проселочным дорогам, потом свернули на узкую и грязную дорогу, испещренную ямами, и я спросил Уэсли, куда мы едем.

   – Увидишь, – ответил он с улыбкой.

   Нам на пути встречались широкие кукурузные поля и густые леса, заставляя вилять по обширному лабиринту грунтовых дорог, пересекавших фермерские земли. Наконец Уэсли свернул в сторону небольшой рощи. Она росла прямо посередине поля и выглядела как миниатюрный лес. Когда мы выбрались из машины, он повел меня к деревьям, которые окружали маленький пруд. С одной его стороны рос камыш, и вода позеленела от водорослей.

   Уэсли сел на дерево, лежавшее рядом с водой и служившее низкой скамейкой, и погладил шероховатую поверхность рядом с собой.

   – Сегодня слишком хорошая погода, чтобы сидеть взаперти в классе, – сказал он, когда я присел рядом.

   – Да, погода замечательная, – согласился я, глядя на поле на противоположной стороне, которое хорошо просматривалось сквозь стволы деревьев. Где-то совсем близко квакала лягушка, но, сколько ни пытался, я не мог отыскать ее глазами.

   Уэсли тихо вздохнул. Его губы изогнулись в смущенной улыбке, и он бросил на меня быстрый взгляд:

   – Ты первый, кого я привел сюда.

   – Правда? – глупо переспросил я, не зная, что на это ответить, но чувствуя себя особенным.

   – Да. Мне показалось правильным поделиться с тобой этим местом.

   Я улыбнулся, рассматривая лежащие на коленях ладони:

   – Здесь красиво. Как ты его нашел?

   – Не знаю, – ответил он, отдирая кусочек коры. – Я прихожу сюда, когда внимание родителей начинает действовать на нервы. Это... как место для отдыха.

   Уэсли достал пачку сигарет и закурил. В наступившей тишине я чувствовал себя несколько неловко, но потом она ушла, и мы проговорили почти целый час. Уэсли немного рассказал о своей семье, о брате, который учится в колледже, и работе, обо всем. Мне нравилось его слушать. Теперешний он отличался от того Уэсли, которого я привык видеть в школе: он был эмоциональным и умным и, когда хотел, мог становиться серьезным. Я чувствовал, что мне открылась та его сторона, которую он не каждому позволял увидеть.

   – Ты уже решил, что будешь делать после школы? – спросил я после небольшой паузы, вытянув ноги и искоса поглядывая на Уэсли.

   Он покачал головой и стряхнул с сигареты пепел:

   – В мои планы не входит продолжать учебу. Устроюсь на полный рабочий день в автомастерскую, – смяв окурок, он сложил аккуратную горстку мусора рядом с собой на бревно.

   – Ты не собираешься поступать в колледж? – спросил я, поворачиваясь и глядя на него с удивлением.

   – Учеба никогда не была моей сильной стороной, – ответил Уэсли.

   Я опустил глаза и закусил губу. Колледж всегда занимал в моих планах важное место. Да мама просто убила бы меня, если бы я не стал продолжать учебу.

   – А что твои родители? Разве они не хотят, чтобы ты учился дальше?

   – Их это совершенно не волнует. Они считают дни до того момента, когда я стану жить отдельно, и возлагают все надежды на брата. По их твердому убеждению именно он способен дать им ту жизнь, которую они всегда заслуживали.

   – Ясно, – тихо сказал я, чувствуя себя неловко и глядя на пруд, все еще не оставляя попыток отыскать шумную лягушку. Я знал, что Уэсли в эту минуту смотрит на меня.

   – Давай сменим тему на более веселую, – предложил он, наклоняясь вперед и упираясь локтями в колени.

   – Извини.

   Уэсли придвинулся ко мне:

   – Ты ни в чем не виноват, поэтому просто не парься об этом. Но если хочешь, я знаю способ, как тебе меня подбодрить, – ухмыляясь, Уэсли повернул мое лицо к себе. Подняв на него глаза, я оглянулся на деревья. – Вокруг никого нет на многие километры. Расслабься, – Уэсли положил руку на мою ногу и поцеловал меня, сначала нежно, потом более настойчиво, заставляя нервничать. Я не хотел, чтобы он посчитал меня неопытным, но целоваться с ним было настолько здорово, что иногда я просто забывал дышать.

   Так прошла целая вечность. Мы целовались наедине с природой, и я подумал, как смогу держать нечто подобное в тайне от мамы. Я не хотел, чтобы она возненавидела меня, но я также не был готов отказаться от того волнующего ощущения, которое будил во мне Уэсли.

   – Думаю, нам пора, – сказал он, собирая горсть своих окурков.

   – Да, конечно, – ответил я, поднимаясь и потягиваясь.

   Уэсли ткнул пальцем в обнажившуюся полоску моей кожи между джинсами и майкой, и я инстинктивно согнулся. Он рассмеялся и назвал меня милым.

   – Мама взяла с меня обещание после школы заняться уборкой в гараже. Поэтому я хотел уйти пораньше, чтобы немного побыть с тобой наедине.

   Я покраснел, чувствуя приятное волнение из-за того, что вместе с ним прогулял уроки. Уэсли улыбнулся и снова поцеловал меня, прежде чем мы пошли обратно к машине. Затем он отвез меня домой и чмокнул на прощание до того, как я успел возразить, что нас может кто-нибудь увидеть. На что он извинился и сказал, что загладит вину завтра.

   Я смотрел вслед удалявшейся машине и после, оказавшись дома, позволил себе широко улыбнуться.

   Мне определенно нравились те чувства, что пробуждал во мне Уэсли.

Глава 6

   Когда нам выдали результаты экзамена по испанскому, я был немного расстроен тем, что набрал всего лишь девяносто четыре балла, не справившись с тремя вопросами, ответы на которые знал. Но стоило мне после урока увидеть рядом со своим шкафчиком Уэсли, как я тут же почувствовал себя значительно лучше, попав под влияние его сияющей улыбки.

   – Не могу поверить. У меня восемьдесят шесть, – сказал он, держа в руках экзаменационную работу. В верхнем углу титульного листа красовался улыбающийся смайлик, нарисованный красными чернилами.

   – Здорово, – ответил я, доставая учебник по математике.

   – Я сделал карточки со словами, как ты и посоветовал. Думаю, они-то мне и помогли, – он свернул листы вдвое и сунул в задний карман джинсов. – Чем собираешься заняться в обеденное время?

   – Ничем.

   – Хочешь пообедать вместе? – Я машинально огляделся, при этом покраснев, на что Уэсли отреагировал своей обычной усмешкой. Посмотрев на мой учебник по математике, он нахмурился. – Черт, у тебя же урок.

   Я кивнул, и почти сразу же прозвенел звонок. Смущенно улыбнувшись, я пожал плечами:

   – Мне пора.

   – Окей, тогда увидимся на истории, – он похлопал меня по плечу и махнул на прощание рукой.

   Я вздохнул, продолжая наблюдать за Уэсли, когда он направился в сторону столовой. Я все еще не представлял, как вести себя с ним в школе. С одной стороны, мне нравилось его внимание, но с другой – по-прежнему беспокоило, что кто-нибудь может что-то заподозрить.

   После истории Уэсли подождал, пока я заберу школьную сумку, и мы вышли из школы вместе. Я остановился на крыльце, разглядывая тротуар. Уэсли притормозил рядом и проследил за моим взглядом:

   – Тебе необязательно идти домой пешком... С этого дня я стану тебя подвозить, – добавил он, сворачивая к автостоянке.

   – Ты уже разобрался с гаражом? – спросил я, устраивая школьную сумку на полу между ногами.

   – Почти. Пришлось потратить на уборку чертовски много времени, – ответил он, заводя машину.

   Подъехав к моему дому, Уэсли припарковался на свободном месте. Мне даже не пришлось приглашать его зайти.

   Захватив сумку за ремни, я выбрался из машины:

   – Я подумал... Нам, наверное, стоит заняться проектом по истории.

   – Что? Сегодня же пятница, и впереди выходные! Ты вообще не должен вспоминать об уроках до самого воскресенья, часов до одиннадцати вечера, – сказал Уэсли, вытягивая руки над головой и ожидая, пока я с ним поравняюсь. Я засмеялся, чем вызвал у него теплую улыбку. – Знаешь, когда ты улыбаешься, то становишься еще красивее, – склонив голову, он продолжал искоса на меня поглядывать и, когда мы достигли третьего этажа, неожиданно спросил: – а твоя мама дома?

   – Нет. Она на работе, – мое сердце забилось быстрее.

   – Понятно, – пробормотал Уэсли, ожидая, пока я открою дверь. – Твоя сестра обещала мне не появляться дома до шести.

   – Что?

   – Я сегодня столкнулся с ней на перемене. Она у тебя классная.

   – Обязательно ей передам, – сказал я, чувствуя, как сердце застряло где-то в горле.

   Оставив сумку возле двери, я обвел взглядом гостиную и царивший в ней беспорядок. При этом я старался не смотреть на Уэсли.

   – Твоя сестра очень заботится о тебе, и предупредила, что если я разобью тебе сердце, она отрежет мне яйца. После чего как ни в чем не бывало засмеялась и попрощалась до следующей встречи. Было довольно забавно... и, пожалуй, немного страшно, особенно сейчас, когда я начинаю серьезно об этом думать, – Уэсли приблизился ко мне, неприлично улыбаясь, и обнял за талию. – Но все же ей не о чем волноваться, – наступая, он подталкивал меня к дивану, пока я не потерял равновесие и не упал.

   Его поцелуй был головокружительным. Он словно посылал через мое тело разряды электричества, и я смущенно притянул Уэсли ближе. Поцеловав меня в шею, он спустился на ключицы, поглаживая руками мои плечи, после чего, задрав рубашку, принялся покрывать поцелуями дорожку, которую прокладывал кончиками пальцев.

   Я откинул голову, теряясь в удивительных ощущениях. Опустив руки, Уэсли принялся расстегивать мой пояс.

   – По... подожди! Что ты делаешь? – я запнулся, останавливая его руки.

   – О боже. Для будущего студента ты иногда бываешь удивительно непонятливым. А как ты сам думаешь, что я делаю? – улыбаясь, Уэсли продолжил избавлять меня от джинсов.

   Ухватившись за пояс, он потянул их вниз, а мне оставалось лишь кусать губы, в то время как тело охотно отзывалось на его прикосновения.

   – Подожди секунду. Уэсли!

   В ответ он ухмыльнулся, прекрасно чувствуя мое напряжение под своей рукой. Опустившись передо мной на колени между диваном и журнальным столиком, он стянул боксеры вниз и нежно накрыл меня ладонью.

   – Почему... Почему ты это делаешь? – его пальцы становились смелее и поглаживали меня с все возрастающим энтузиазмом, вдохновляемым тяжелыми вздохами, которые вырывались из моих приоткрытых губ.

   – Потому что хочу доставить тебе удовольствие, – ответил Уэсли, задирая мою рубашку выше и оголяя грудь еще больше. Уголки его губ приподнялись, и он наклонил голову, прослеживая очертания живота языком. Подняв на меня глаза, Уэсли стал двигать рукой быстрее, рождая внутри нестерпимое томление. – Скажи мне... тебе хорошо?

   Я молча кивнул и крепко зажмурился.

   Его язык наконец-то достиг цели, и Уэсли принялся меня облизывать и посасывать с удвоенной энергией. Это было что-то невероятное. По телу проходили сладостные волны, заставляя стонать и жадно хватать воздух в предчувствии скорой кульминации. От нескончаемого наслаждения на глаза наворачивались слезы.

   – Уэсли! Я... Я больше не могу, – мой крик прозвучал почти как просьба.

   Продолжая работать ртом, он удерживал руками мои бедра, вбирая меня еще глубже. И даже после того, как я достиг разрядки и обессилено откинул голову, он продолжал крепко сжимать меня в своих больших руках.

   Тяжело дыша, я распластался на диване, ошеломленный только что случившимся, и закрыл лицо руками. Я был слишком смущен и не мог смотреть на Уэсли... Я кончил так быстро. В первый раз кто-то прикасался ко мне подобным образом, и одних воспоминаний о его нежных и теплых губах было достаточно, чтобы заставить меня снова почувствовать возбуждение.

   – Не прячься, – прошептал Уэсли, убирая мои руки. Закрыв глаза, я отвернулся. Уэсли положил ладонь на мою щеку, и я бросил на него нерешительный взгляд. – Раскрасневшийся и задыхающийся, ты выглядишь еще более восхитительным.

   Почувствовав отсутствие давления на ногах, я выпрямился, натягивая джинсы обратно. Я боялся реакции Уэсли, боялся того, как он посмотрит на меня теперь, после всего, что только что было, но он оставался спокойным. Я не ожидал ничего подобного. Это был не тот шумный и самоуверенный парень, которого я привык видеть в стенах школы, а понимающий и чуткий Уэсли. Это открытие придало моим чувствам глубины и вселило уверенность в том, что он не притворялся.

   – Ты все еще хочешь заняться историей? – спросил Уэсли.

   – Гм, если ты не хочешь, мы можем отложить это на другой раз, – пробормотал я.

   – Договорились. Как насчет того, чтобы подкрепиться? Мы могли бы куда-нибудь пойти перекусить, если ты не против, – он приобнял меня за плечи.

   – Я могу что-нибудь приготовить, – неловко предложил я. – Тебя устроят бутерброды или ты предпочитаешь что-то более похожее на обед?

   – Все равно. Я согласен на все, что бы ты ни предложил.

   Я поднялся, и Уэсли последовал за мной на кухню, где я быстро соорудил обед на двоих, во время которого он не переставал нахваливать мои кулинарные навыки. Позже, когда, устроившись на диване, мы смотрели телевизор, я неожиданно вспомнил слова Алисии о том, что когда-нибудь из меня получится отличная домохозяйка.

   Взглянув на Уэсли, я покраснел.

Глава 7

   – Тор, мы сегодня вечером собираемся вместе с Майком в кино. Хочешь присоединиться? – спросила Алисия, проходя мимо меня.

   – Хм, на самом деле у меня другие планы на вечер.

   – О, ты встречаешься с Уэсом? – взвизгнула она, высовывая голову из ванной.

   – Кто такой Уэс? – спросила мама, появляясь из кухни.

   – Школьный друг, – сказал я, искоса поглядев на сестру.

   К счастью, мама не могла видеть, как она насмешливо закатила глаза и покачала головой. Выйдя в коридор, Алисия сделала пальцами в воздухе знак кавычек и прошептала одними губами слово "друг". Заметив, как я скривился в ответ, мама посмотрела на меня с недоумением.