355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Чарльз Вильямс » Сигареты и пиво » Текст книги (страница 9)
Сигареты и пиво
  • Текст добавлен: 24 сентября 2016, 01:47

Текст книги "Сигареты и пиво"


Автор книги: Чарльз Вильямс


Соавторы: Чарли Уильямс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

Он отхлебнул своего напитка и вытер усы. Это был лимонад, бля буду. Насколько я знаю, Натан не прикасается к пиву.

– Ну вот, Блэйки, и мне это не нравится. Мне это совершенно не нравится. Я хочу, чтобы тут снова воцарились мир и покой. И единственный способ, который я вижу, это вернуть им “Хопперз”.

– Но, Натан, – сказал я.

– Что? – спросил он очень нетерпеливо.

– Можно еще пинту, друг?

– Забудь об этом, – рявкнул он, сверкая глазами. – Скоро получишь свое пиво. Но сначала сделаешь то, что я скажу. Усек?

– Но…

– Что – но?

– Я… – Но это было бесполезно. Натан был высшим существом. И поэтому в его присутствии я был бессилен. – Ну, не знаю, короче. – Я пожал плечами.

Он взял тряпку и начал протирать стойку, будто меня там вообще не было. Я уже начал жалеть, что попросил у него пива. Ну, то есть, мне была охуенно нужна эта пинта. Честно говоря, она мне была нужна, как ничего и никогда. Но, похоже, я стал слишком залупаться, и теперь он со мной не разговаривает. Его понесло, не остановить. А теперь, когда он захлопнулся, я захотел все услышать. Мне надо было знать, что у него на уме.

Но я зря боялся. Он повернулся ко мне, типа ничего не случилось, и сказал:

– Я хочу, чтобы ты вернулся в “Хопперз”. К дверям. Я кивнул.

– Ты, бля, прав. Я там…

– Нет, не то, – перебил он. – Я хочу, чтобы ты вернулся к дверям, чтобы я смог выгнать оттуда этого парня. Это плохой человек, Блэйк. Нашему городу от него будет только плохо. Вот, хоть на мой паб посмотри, – он чуть ли не плюнул в клиентов у нас за спиной. – Посмотри на них. Чертовы бездельники. В “Хопперз” они могут делать все, что хотят, но в моем пабе – нет.

– Но, Натан, – возразил я. – Почему бы тебе их просто не попереть отсюда, раз они тебе не нужны.

– Как можно? Я честный человек, Блэйк. Я знаю, что такое долг, а я им задолжал, в первую очередь, потому что продал “Хопперз”.

– Твоя правда, – согласился я. Потому что как раз хотел об этом упомянуть.

– Правда? Правда, черт побери? Да ты кто, блин, такой, чтобы рассуждать о том, что правда, а что нет. Что ты понимаешь в тайном знании и секретных махинациях? А?

– Ну, э… – сказал я, борясь с желанием почесать ухо. – Что махать?

Он покачал головой и допил лимонад.

– Слушай, – сказал он, – вот как ты получишь обратно свою работу.

Разумеется, я был в полной жопе. Натан со мной трепется уже хуй знает сколько времени, а мне надо быть в Харк-Вуд через час. Как я уже много раз говорил, ходьба – это не то, что у меня зашибись как получается. Не волнуйтесь, больше я про это не буду, хотя это одна из тех вещей, о которых в моей книге можно говорить бесконечно. А это, бля, моя долбаная книга, так что…

А ну вас на хуй.

Короче, именно поэтому в тот день я начал дергать ручки машин на Катле-роуд, и единственная незапертая дверца оказалась у “Хиллман Импа”. Понятно? Так что не пиздите. Необходимость – мать всех зол, как-то так говорят. А четыре колеса – это четыре ебаных колеса. Так тоже говорят.

Между прочим, хотите верьте хотите нет, но уже когда я ехал на север по Баркеттл-роуд, я начал привыкать к этому маленькому “Импу”. Внешний вид всяко теряет, но все это – из-за дополнительного пространства для головы, которого хватает даже для того высокого водителя как я. И мотор крутился как шутиха, но при этом никакой тряски, я знал, что он протянет столько, сколько нужно. Я бы даже сказал, что в моем рейтинге эта машина медленно поползла вверх. Несмотря на все минусы, она оторвала свою уродливую задницу от дна, обогнала “Эвенджер”, и уже начала подбираться к “Виве”. Но тут я увидел наше отражение в витрине “Склада и сбыта Каллимора”, и мечта о славе для этой тачки рассеялась. Увидеть себя в “Хиллман Импс” – то же самое, что лежать в постели, пытаясь заснуть, и вдруг почувствовать, как по лицу бежит огромный паук.

Я тормознул прямо там и тогда. Ни минутой дольше я не буду управлять этим уебищем. И никакой четырехглазый пидор меня не заставит. Сколько бы там дочерей продавца Дага он ни переехал и ни похитил.

Но тут пошел дождь.

А человек, который игнорирует знамения, – дурак.

Я сглотнул и снова тронулся. По крайней мере, никто меня не увидит. А даже если узнают, пусть трепятся, сколько влезет. Каждый мудак в Манджеле знает, как я отношусь к “Хиллман Импам”, так что никто не поверит, что я был за рулем. К тому же, к тому моменту, как я заметил телефонную будку в Харк-Вуд, я уже снова начал привыкать к этой тачке.

Когда я остановился, дождь слега утих. Я посмотрел на часы: на десять минут позже срока. Но даже Дейв не такой кретин, чтобы звонить легавым. Ну примут меня за пособничество и соучастие, а его? Это ведь он, бля, ее переехал, так что звонить мусорам – все равно что жрать дерьмо, чтобы твой брат проблевался.

– Это называется вовремя? – сказал он, выходя из телефонной будки.

– А мне казалось, ты сказал, что будешь в зарослях лиственницы, – ответил я.

– Я и был там, пока ты не про дол бал время.

– Ты че, прикалываешься?

– Нет, не прикалываюсь. Ты опоздал.

– Всего на пару ебаных минут. Ты че, бля, натворил? – Я почувствовал, как ногти впиваются в ладони. Дэйв снова нацепил свои очки, склеив их, судя по виду, какой-то жвачкой. Но для меня ударить очкарика никогда не было проблемой. Почему четырехглазым все должно сходить с рук? Если четырехглазый пидор напрашивается, значит, напрашивается. Ебал я его и его очки. – Ну давай, валяй.

Он подумал и сказал:

– А кто сказал, что я что-то сделал?

– По телефону звонил, так?

– Я этого не говорил. Я… Блэйк, хватит, друг… Поставь меня на землю.

– Быстро сказал, бля.

– Я… спокойно, Блэйки. Я ничего не сделал, честно. Просто решил поприкалываться чуть-чуть… Отпусти меня, Блэйк. Ты мне куртку порвешь.

Я знал, что не порву, потому что эти пальто крепкие, ак кольчуга, если, конечно, ножиком не проковырять. Но все равно его отпустил. Я по его большим очкастым глазам видел, что теперь он не пиздит.

– Значит, наебать меня решил, да?

– Ну да, – сказал он, поправляя очки. – Извини, Блэйк.

– Ну и какого тогда хуя я должен тебе помогать, а? Думаешь, я “Имп” по приколу вожу, да? Думаешь, я в Хар-Вуд приехал, потому что мне нравится деревьями любоваться?

– Я ж сказал, извини. Я просто хотел…

– Продолжай.

– Ну… – он закашлялся, будто у него куриная кость в горле застряла. Я уже собирался вдарить ему по спине, когда он снова издал этот звук, только чутка по-другому. Я посмотрел в его большие рыбьи глаза и понял, что он плачет. Он громко шмыгнул носом, снял очки, вытер глаза и выпрямился. Я был этому рад. Если есть что-то, что я ненавижу больше, чем “Хиллман Имп”, так это когда мужик плачет. Если хотите знать мое мнение, мужики, которые плачут, просто созданы для того, чтобы водить “Хиллман Импы”. Они друг друга стоят.

Дэйв снова нацепил очки и сказал:

– Все глумятся над старым Дэйвом. Просто все, блин. И ожидают, что я просто так это приму. Ну так вот, с меня остаточно, Блэйк. С меня, блин, достаточно. Я больше так не хочу. Не хочу. Я им покажу. Я им, блин, всем покажу. Еще кто-нибудь меня толкнет и я…

Он полез в карман пальто и что-то вытащил. Сначала я подумал, что это такая шикарная зажигалка, из тех, которые кладешь на стол. Но потом увидел отблеск на стволе и понял, что это пистолет.

Он начал размахивать пистолетом, по его румяным щекам текли слезы.

– Я, блин, – всхлипывал он. – Я им, блин, покажу…

– Дэйв, – сказал я.

Он перестал рыдать и размахивать пушкой и посмотрел на меня так, будто забыл, что я тут вообще есть. Потом убрал пистолет, вытер глаза и сказал:

– Звини, друг. – Но было понятно, что он все еще расстроен.

Я был в тупике, ни хуя не знал, что делать. Хотел спросить, где он, на хуй, взял оружие. И на хера оно ему? Но я не мог поверить в то, что оно у него есть. Дэйв, размахивающий пушкой? Это все равно, что овца начала на тебя рычать – бессмысленно, и непонятно как это воспринимать. Так что я сказал:

– Ебаный в рот, Дэйв, – и пошел к лиственницам. Рано или поздно по дороге кто-нибудь проедет, и я не хотел, чтобы меня запалили. Дэйва уже сто пудов заметили, потому что он идиот, но если он по уши в дерьме, это не значит, что я должен прыгать к нему, я уже говорил. В общем, когда я прошел половину из двадцати с хуем ярдов до лиственниц, он уже семенил рядом. И это, как оказалось, хорошо. Потому что у меня появилась идея. Я остановился и сказал:

– Дэйв. – Ну, точнее, я это прошептал. И Дэйв мне ответил так же:

– Что? – Он возвращался в норму.

– Ты ей обо мне не говорил?

Он потупил минуту, потом сказал:

– Нет, я ей ничего не говорил, кроме “все будет путем” и “ну, ну” и все в таком же духе.

– Это хорошо. Короче, есть одна проблема.

Я ему все объяснил, понятно и доступно. Он был немного смущен, но вроде его все устраивало. Я убедился, что он понял, что делать, и понял, что я задумал, а потом послал его вперед, а сам на несколько минут задержался.

Это не был дерьмовый план, ничего такого. Сам план был вполне нормальный. В тот день в Харк-Вуд нас подвели детали.

Если хочешь изменить…

Я изо всех сил пытался продумать эти детали, но в голове у меня крутилась эта ебаная песня из “Подручного”, и я вообще ни о чем не мог думать. Но я нашел способ снова замутить с Ником Как-его-там, а это означало, что моя карьера подручного снова идет в гору. И не только это. Учитывая, как он швырялся баблом, я нацелился на хороший маленький бонус.

Нужные люди, нужное время…

Я пробовал и головой трясти и нажимать пальцами на глаза, но ничего не помогло. Дэннис Уотерман ни хуя не затыкался. Через какое-то время я решил забить на детали и ломануться вперед. Очень, кстати, жаль, учитывая, какой кучи гиморов я бы мог избежать, если бы развернулся и поехал домой. Но, как я уже сказал, это не план был дерьмовый. Это…

У меня хороший…

Да ну что за еб твою мать. Снова он, вертится у меня в башке, как заблудившийся солитер без карты. Дэннис, будь другом, заткнись, бля. Я пытаюсь рассказать о том, как ты и твоя ебаная песня похерили нам все тогда, в лесу. Только не думай, никакого неуважения. “Подручный” – охуенный сериал. Даже если после титров в начале почти никогда не показывали белую “Капри”.

Счастливой она не выглядела. Лежала на спине, глаза были большие и выпученные, как яйца, которые вот-вот вылезут из курицы. Руки были связаны спереди электрическим проводом, а во рту было что-то, очень напоминающее старый носок, примотанный все тем же кабелем. Нет, на счастливую она явно не была похожа.

Дэйв сидел на бревне и дергал ногой вверх-вниз. Весь его вид говорил, будто он ждет, что вот-вот что-то произойдет, – а я ему говорил, что так он выглядеть не должен. Потому что что-то должно было произойти, но Мона должна была думать, что он об этом ни хуя не знает.

Я следил за ними сквозь редкие ветки лиственницы. Сделал шаг назад, решив обойти поляну с другой стороны. Что-то крупное хрустнуло у меня под ногой. Скорее всего, сухая ветка под палыми листьями. Хотя, зная Харк Вуд, можно было подумать, что это чья-нибудь бедренная кость. В общем, хруст был достаточно громкий, чтобы Мона задергалась. Она принялась скулить, хотя через носок особо не пошумишь. Я быстро взглянул на Дэйва, он не пошевелился.

Я стал, крадучись, обходить поляну, чтобы подбежать к ним с другой стороны, но тут ко мне в голову закралась мысль. Может, будет более реалистично, если я буду держать что-нибудь в руке. Она должна поверить, что я ее спасаю, иначе она не поможет мне с Ником Как-его-там. Я достал разводной ключ и выскочил на поляну. Ключ был как будто создан для моей руки.

Как всегда.

– Дэйв? – произнес я несколько мгновений спустя, когда темнота перед глазами рассеялась. И пнул его ботинком. Потом вспомнил, что он, типа злодей, а я, типа явился спасать Мону, так что я проговорил более грубо:

– Эй, вставай, ты, пидор. – И на этот раз пнул сильнее.

Но ничего не изменилось. Он не шевелился. Я посмотрел на Мону, которая по-прежнему не сводила с меня вытаращенных глаз, но теперь молчала. Потом посмотрел на разводной ключ в руке. Честно говоря, все как-то расплывалось. Иногда такое бывает в разгар драки, особенно если на улице холодно, а другой парень не дерется. Вы, наверное, скажете, что я переусердствовал с разводным ключом. Скажете, что вообще не надо было его использовать. Любой дурак, взглянув на нас с Дейвом, скажет, что ему со мной не сладить. Но, как я уже сказал, я продумал план, а не детали.

Я схватил Дэйва за руку и дернул. Солнце осветило другую часть лица Дэйва, и Мона пискнула из-под кляпа. Я выругался и покачал головой. Потребуется явно больше, чем просто пластырь и пара пинт. Я опустился на колени и приложил ухо к его лицу, чтобы проверить, дышит он или нет. Потом встал и снова посмотрел на него.

Он был мертв.

Я посмотрел на разводной ключ, раздумывая, как так могло получиться. Но я уже бывал в этом месте и знал, что думать можно очень недолго, а дальше нужно как можно быстрее рвать когти.

– Ну ладно, – сказал я, пожимая плечами. – Звиняй, друг. – Потому что Дэйв был правильным чуваком. Идиот, конечно, и слепой как крот. Но он был безобидным и никогда не доставлял мне проблем у дверей в “Хопперз”, что отличало его от большинства народа в Манджеле. Но, как говорил мой старик, что посеешь, то и пожнешь, а это значив, что Дэйв все-таки был мудаком, втихую. И над пролитой кровью не плачут, это тоже мой старик говорил, когда разбивал мне губу.

Я посмотрел на Мону и послал ей одну из своих профессиональных улыбок, ту, которую отточил за долгие годы стояния у дверей “Хопперз”. Если я что-то и умею, так это успокаивать телок. А если была телка, которую нужно успокоить, так именно эта.

Но она продолжала на меня пялиться.

– Ну, – сказал я, подходя ближе. – Тебе повезло, что я проходил мимо, а? Иначе, кто знает, что бы сделал с тобой этот парень. Да?

Да, с этой телкой было непросто. Я ведь ей жизнь спас, а что получаю в ответ – все тот же наглый взгляд. Ну да, у нее был кляп во рту, но если баба захочет, она может все объяснить глазами, а мне-то казалось, меня должны хоть как-то поблагодарить за мои труды. Я уже начал думать, может быть, эта Мона вообще лесбиянка. Потому что я ее просто не интересовал. Ну да, я знал, что она, типа с этим, Ником Как-его-там, но волосы-то у него длинные.

Но, по-любому, я приехал сюда за ней, и раз уж я ее нашел, плевать мне на благодарность. Я сел на корточки, чтобы ее развязать. Моя нога прижалась к ее боку, и я почувствовал, что она замерла как столб. Когда я потянулся к голове, чтобы вытащить кляп, она даже не рыпнулась.

– Все в порядке, дорогуша, – сказал я, подмигивая. – Не бойся. Блэйки с тобой. – Я вытащил кляп.

Она закричала.

– Так, – сказал я, закрывая ей рот рукой. – Вот этого не надо, ладно? Я сейчас уберу руку, и чтобы такого больше не было. Понятно? – Я убрал руку.

Она снова закричала.

Как клетка с голодными младенцами.

Я снова вставил ей кляп. Так не пойдет, учитывая, что тут валяется мертвый Дэйв. А что, если мимо кто-нибудь пройдет?

– Не надо, – сказал я. – Это не по-дружески. Ведь я тебя спас. Посмотри, у него все лицо разъебано на хуй. Я это ради тебя сделал. И чего получаю в ответ? Вопли.

Я прошелся туда-сюда по поляне, пытаясь успокоиться. Не стоило мне заводиться. Надо было догадаться, что случится какая-нибудь херня в этом духе. Наконец я справился с дыханием и пошел к ней со свежее найденным решением в башке:

– Жди здесь, – сказал я.

И пошел разбираться с Дэйвом.

Я нашел его тачку ярдов на тридцать глубже в лес, в глухих зарослях боярышника. В более ясный день с дороги можно было бы заметить, как солнце отражается от хромированной поверхности. Но в этот пасмурный вечер я мог подойти к самому кусту и не увидеть, что она стоит за ним. Я знал, что она должна быть где-то рядом, и поэтому нашел. Ну, и еще по следам колес.

Это была не очень хорошая тачка. Я всегда неровно дышал к “Роверам”, а это был единственный приличный “Ровер” в Манджеле в те дни. Честно говоря, если ее почистить и перекрасить, может быть, она бы и проканала, но даже при хреновом освещении я видел, сколько работы требует салон. Но “Ровер” V6 – это роскошный мотор, в каком бы состоянии ни была сама тачка, и когда даже самый крутой мужик видит, как такая тачка проезжает мимо, у него по спине бегут мурашки. Наверняка, именно поэтому Дэйв на ней и ездил. Всем нравится внимание, а для Дэйва это была единственная возможность. Я дернул дверь.

Заперто, твою мать.

Я вернулся к Дэйву, кусая с досады губы. Будь у меня ключи, я бы изобразил аварию. Идея пришла мне в голову, пока я искал его тачку и мне кажется, это одна из лучших моих идей, Но без ключей я был в полной жопе. Когда я нашел их в кармане его пальто, мне полегчало. Я взял его под мышки и протащил пару ярдов, но потом подумал про всю ту грязь и траву, которая прицепится к его спине, и взвалил на плечо. Он был тяжеловат, но я в свое время таскал и не такое. Дотащив его до тачки, я засунул его вперед, а сам уселся на водительское сиденье.

Завел тачку, не глядя на Дэйва. Я и в лучшие времена не слишком нормально относился к трупам, а сейчас была явно не лучшая ситуация, учитывая, что у меня нет времени и я застрял в Харк-Вуд. Мягкий гул трех с половиной литрового движка “Ровера” немного успокоил мои измученные нервные окончания, и я просто посидел немного, позволяя этой вибрации массировать меня. Через какое-то время я заметил, что темнеет, тронулся с места и поехал по траве к Баркеттл-роуд.

Я взял направление на север и позволил движку V6 “Ровера” сделать все остальное, то есть за девять секунд разогнаться до шестидесяти. Я знал его крайний предел. Еще пацанами мы угнали’один со “Свалки Кульвера”, и я клянусь, он разогнался до ста тридцати по Ист-Блоатер-роуд прежде, чем движок склинило. Пришлось тащиться домой под дождем, но дело того стоило, мы побывали почти что в раю. Но, по-любому, меньше всего мне было нужно, чтобы какой-нибудь легавый заинтересовался мной в профессиональном плане, так что всю дорогу до Радж-Вэлли я шел на восьмидесяти.

Большинство чуваков в Манджеле никогда не видели Радж-Вэлли. Нет резона туда ездить. Если, конечно, ты не шаришься в поисках видов. Но я всегда считал своим долгом знать все о приграничных районах. Не потому, что я планировал смыться, нет. Жители Манджела – это листья на одном дереве, так говорят, и если лист падает, он высыхает и умирает. Говорят, что мы не можем обойтись без дерева, а дерево не может обойтись без нас. Понятно? Врубились, да? Я-то врубился. Я с самого первого дня врубился, и если я что-то знал, кроме того, где найти свою задницу, так это то, что житель Манджела – это всегда житель Манджела, что бы там ни было. Так что нет, я приезжал в Радж-Вэлли не для того, чтобы смыться. Я не стоял на вершине и не думал о том, какие приключения ждут меня впереди. И не расхаживал долгими часами по обочине, думая о том, что случится, если я выберусь из Манджела и отправлюсь в большой город.

Просто мне нравились виды, типа того.

Я притормозил на краю оврага и вышел. На Баркетл-роуд офигенный разворот, с одной стороны пихты, с другой – обрыв. Я подошел к краю и посмотрел вниз. Крутой склон, поросший травой, козы и то не полезут, можно пролететь с четверть мили аж до реки Кландж, по берегам растут деревья, так что невооруженным взглядом ее и не разглядишь. Опасный участок, короче. Но, как я уже говорил, ни один урод сюда не доезжает, так что какая хуй разница. Я вернулся к “Роверу”.

Перетащил Дэйва с пассажирского сиденья на водительское. Мне не удалось обхватить его пальцами руль, но и так сойдет. Я поставил тачку на нейтралку и повернул ключ, заглушив двигатель.

– Ну, – сказал я, присев на корточки у открытой двери. – Жаль, что так получилось. Если бы я тебя получше узнал… Может, нам бы это дело и удалось при других обстоятельствах. Могли бы повеселиться вместе…

Я закрыл глаза и представил, как мы веселимся.

– Веселиться? Это было бы круче любого веселья. Ты знаешь, и я знаю. Это могли бы быть… особенные отношения.

Мне пришлось остановиться, потому что было уже как-то слишком. Я вытер глаза и сконцентрировался.

– Ладно, – сказал я. – Хватит этой фигни. Пацан должен делать то, что должен. – Я несколько раз погладил руль, чтобы показать машине, что я все говорил искренне, потом отпустил ручной тормоз и захлопнул дверь.

– Ну, Дэйв, увидимся, – добавил я, вспомнив, что он тут тоже есть.

А потом обошел машину сзади и столкнул обоих в Радж-Вэлли.

Конечно, пришлось снова идти. До этой долбанной телефонной будки было мили две, и к тому времени, как я туда добрался, уже стемнело. “Хиллман Имп” – не лучшее зрелище в мире, но в тот момент мне был нужен именно он. Я не смог закрыть двери, так что хрен знает, стоял он там еще или нет. Наверное, мне бы стоило поставить его за деревья, как сделал Дэйв, но, честно говоря, я не слышал ни одной тачки за все время, что там провел, так что все было в поряде.

Эти лиственницы в темноте хрен разглядишь. За ними был нормальный лес, и последние лучи солнца освещали небо за ним, так что я видел только маячившее перед глазами большое черное пятно. Но по мере того, как приближаешься, деревья становятся видны, и еще до того, как поймешь, ты оказываешься рядом с тем, что стопудово оказывается теми самыми зарослями лиственницы.

Вот только Моны там не было.

Я как следует поискал вокруг, чтобы убедиться, что она не прячется где-то рядом. Но она съебалась. Я даже нашел кабель, которым она была связана, и грязный старый носок, которым Дэйв заткнул ей рот. Тупая корова. Я ведь сказал ей, что пришел ее спасать? Почему же она не могла посидеть смирно и подождать? Тогда я бы мог отвезти ее к Нику Как-его-там и начать работать его подручным. Вечно с этими бабами одни проблемы. Никогда не делают то, что ты от них хочешь.

Я пожал плечами и пошел обратно к “Импу”. Хуй с ней. Если она пошла в лес, ей пиздец по-любому. А если по дороге в город, я ее все равно ни хуя не поймаю. Услышит звук мотора и ломанется в лес. Сто пудов, отправится к Нику Как-его-там, и это не так плохо, если подумать. Я ведь ее спас. Она сидела и смотрела, как я грохнул ее похитителя. Ну да, перепугалась слегонца и слиняла. Винить ее за это нельзя. Она ж всего лишь баба, а смотреть, как убивают чувака – не слишком приятно. Но она все равно знает, что я ее спас. И она может рассказать об этом своему дружку Нику Как-его-там, который еще больше захочет, чтобы я стал его подручным.

Я думал об этом, пока шел через поляну и смотрел, как на дороге заводится и разворачивается тачка. К тому моменту, как я понял, что это “Хиллман Имп”, она уже отъехала ярдов на сорок в сторону Манджела.

Ебаные бабы.

Никакой благодарности.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю