Текст книги "Возмездие обреченных"
Автор книги: Чарльз Буковски
Соавторы: Джон Фанте
Жанры:
Современная проза
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)
Джонни Карсон, американский комик. Родился 25 октября 1925 года в Корнинге, штат Айова. В 1943–1946 служил в армии на Тихом океане. Во время учебы в университете Небраски писал сценарии программ для студенческого радио. Затем создал шоу «Погребок Карсона», с которым выступал в Лас-Вегасе и Лос-Анфкепесе. Начиная с 1962 вместе с Эди Макмахоном вел ежевечернюю развлекательную программу на Эн-Би-Си. О значимости и тематике юмористических монологов Карсона можно судить по названию одного из них – «Великая нехватка туалетной бумаги», после которого количество продаваемой туалетной бумаги в 1973 выросло в несколько раз. Для миллионов американцев Джонни Карсон был «последним человеком, которого они видели, отходя ко сну», а потому его уход с телевидения в 1993 многие расценили как «невосполнимую потерю». В настоящее время вместе со своей четвертой женой Алексис Маас Карсон живет в городе Норфолке, штат Небраска.
Эд Макмахон, американский комик. Родился 6 марта 1923 года в Детройте. Окончил Католический университет в Вашингтоне. Во время Второй мировой и Корейской войн служил в ВВС США на Тихом океане.
После демобилизации Макмахон начал карьеру на телевидении. В 1959–1962 он составил дуэт Джонни Карсону в юмористическом шоу «Кому вы верите?», а затем вместе с ним перешел на Эн-Би-Си, где стал со-ведущим ежевечерней развлекательной программы. Дважды Макмахон появлялся на «большом экране» – в драме «Происшествие» (1967) и в комедии «Забавные приключения Дика и Джейн» (1977). Также он играл роли в сериалах и был ведущим нескольких игровых теле-шоу.
Макмахон был дважды женат и имеет пятерых детей. После «отставки» Карсона он постепенно поменял свой «телевизионный имидж» и в последние годы выступал в качестве ведущего утренних образовательных программ, предназначенных для семейного просмотра.
Нэнси Роббинс родилась в 1923 году в Нью-Йорке в семье торговца машинами и театральной актрисы. Окончив колледж и некоторое время проработав в универмаге, Нэнси решила покорить экран и бродвейскую сцену. Стараниями своего «покровителя» вице-президента «Метро-Голдвин-Мейер» Б. Таи, актриса сыграла несколько проходных ролей, однако так и не смогла выбиться в звезды. По признанию самого Б. Таи, «она была привлекательной женщиной, но не красавицей. Милая, хорошо воспитанная девушка».
В 1951 в сети этой «милой девушки» попал тогдашний председатель профсоюза актеров Рональд Рейган (род. в 1913) – стареющий кумир экрана и начинающий перспективный политик. 4 марта 1952 года они обвенчались, причем для Рейгана это был второй брак (в 1940–1948 он был женат на известной актрисе Джейн Вайман).
Дальнейшая политическая карьера Рейгана шла по нарастающей, и в 1980 он победил на выборах президента США в качестве кандидата от Республиканской партии. Супруга была для него постоянной опорой и своеобразной «музой» – недаром актер Д. Стьюет однажды сказал, что «если бы Ронни в свое время женился не на Джейн Вайман, а на Нэнси, то он бы уж точно получил „Оскара“. Об этом она позаботилась бы». Между тем, «Оскар» достался Джейн Вайман, а Нэнси получила мужа-президента и титул «первой леди».
Период президентства Рейгана (1981–1989) был удачен – как для экономики США, так и для американской внешней политики. Между тем, большинство наблюдателей сходились на том, что почти все решения глава государства принимает не самостоятельно, а лишь после консультаций с супругой.
С 1989 чета Рейганов проживает в Лос-Анджелесе в фешенебельной части города Бель-Эр. В настоящее время у экс-президента прогрессирует старческое слабоумие: он практически потерял память и перестал узнавать окружающих.
Ленни Брюс – сценический псевдоним Леонарда Альфреда Шнейдера. Родился 13 октября 1923 года в Нью-Йорке. Вырос в полубогемной среде: его мать Салли Марр была известной танцовщицей чарльстона и неоднократно выигрывала танцевальные турниры.
Уже в юности Ленни баловался наркотиками, а в 1948 впервые выступил с собственной юмористической программой на сцене одного из нью-йорских клубов. Впрочем, произносимые им монологи были не столько юмористическими, сколько сатирическими, и задевали многих весьма влиятельных политиков и общественных деятелей. Американская молодежь сделала его своим кумиром, зато «большой зуб» на артиста имели президент Дуайт Эйзенхауэр и вице-президент Ричард Никсон. Что касается главы американской католической церкви кардинала Спеллмэна, то он его просто ненавидел.
Сам Ленни, не стесняясь, называл вещи своими именами, используя при этом самые крепкие выражения. Известны его слова: «Я не комик и не больной. Это мир болен, а я его врач. Я хирург, мой скальпель направлен на фальшивые ценности. Я не действую. Я только говорю. Я Ленни Брюс».
Бурный брак артиста со стриптизершей Хонни Харлоу закончился не менее бурным разводом и усугубил тягу Ленни к наркотикам. Несколько раз он арестовывался за хранение зелья, но благодаря протестам общественности отделывался символическими наказаниями. В последний раз Брюс появился на сцене в Сан-Франциско 26 июня 1966 года, а 3 августа того же года он скончался на своей голливудской вилле от передозировки наркотиков. Впрочем, существуют версии, будто знаменитый комик покончил жизнь самоубийством или даже был устранен по приказу властей. В 1974 кинорежиссер Боб Фосс снял о комике художественный фильм «Ленни» с Дастином Хофманом в главной роли.
На вершине
Марти позвонил, дверь открыл громила и повел его по длинному коридору. В конце коридора громила открыл другую дверь и впустил Марти в большую комнату, где за столом сидел Кейсимейер.
– Садись, – сказал Кейсимейер.
Марти сел на стул перед столом. Громила удалился, но не далеко. Внешность Кейсимейера ничем выдающимся не обладала, но он был всем (если что-то может быть чем-то), и не только в этом городе, но и во многих других городах и даже странах.
– Марти, как долго ты работаешь киллером?
– Сколько себя помню, сэр. И никогда не привлекался. Всегда найдется лох, на которого можно повесить свою вину.
– Ну, и кто твои жертвы?
– Да вы не хуже меня знаете, сэр: обои Кеннеди, М. Л. Кинг и много-много еще.
– Не ты грохнул Хью Лонга?
– Тогда я был еще слишком маленький. Это сделал мой отец.
– Адова семейка.
– Спасибо, сэр.
– Сигару? – предложил Кейсимейер.
– Нет, спасибо, сэр, я не курю.
Кейсимейер швырнул в Марти сигарой. Она ударилась о грудь и упала на пол.
– Подними, разверни и прикури. Я хочу видеть, как ты куришь.
Марти поднял сигару, снял целлофановую обертку, откусил кончик.
– У меня нет огня, сэр, – сказал он, удерживая сигару зубами. Кейсимейер нажал на кнопку. Дверь отворилась, вошел громила.
– Перси, подпали парня, – приказал Кейсимейер.
– Всего или только сигару, мистер Кейсимейер?
– Сейчас только сигару.
Пока Перси исполнял приказание, Кейсимейер приготовил сигару для себя.
– И мне дай огоньку, толстяк.
– Слушаюсь, мистер Кейсимейер.
Перси обошел стол и поджег сигару босса.
– Спасибо, толстяк, будь неподалеку.
– Слушаюсь, мистер Кейсимейер.
Кейсимейер развалился в кресле, попыхивая сигарой.
– Да… – удовлетворенно пробормотал он и посмотрел на Марти. – Нравится сигара?
– Да, мистер Кейсимейер.
– Ну, тогда я хочу, чтобы ты прижег ею свою левую ладонь.
– Что?
– Ты слышал, что я сказал. Выполняй.
Марти уставился на Кейсимейера.
– Объясните, в чем моя вина, мистер Кейсимейер!
– Даю тебе 15 секунд. Или ты прижигаешь ладонь, или лишишься кисти, а может, всей руки или даже больше…
Марти сидел неподвижно и смотрел, как Кейсимейер затянулся сигарой и выпустил душистый дым тонкой струйкой.
– Пять секунд…
Марти закрыл глаза и прижал горящий конец сигары к ладони левой руки.
– О Господи, боже мой! – не выдержал он и закричал.
– Заткнись! Прижимай крепче эту суку!
Марти прижал сильнее, рыча и кусая нижнюю губу.
– Отлично. Продолжай курить…
Марти вернул сигару в рот. Она заметно дрожала в его губах.
– Дай ему прикурить, толстяк. Я вижу, что сигара потухла…
Перси исполнил указание и снова занял свое место у двери.
– Когда у тебя день рождения, толстяк? – поинтересовался босс, который не сводил с него глаз.
– Девятого января, сэр.
– Напомни мне, я пришлю тебе цыпленка.
– Спасибо, сэр.
Кейсимейер снова перевел взгляд на Марти, который посасывал сигару и все косился на свою левую руку.
– Ну что, долбоеб, ты убил не того человека.
– Что?
– Мы хотели, чтобы ты убрал Генри Мунозу.
– Я убрал.
– Ты убил другого!
– Сэр, но фотография, повадки, манера одеваться… все совпадало. Он сидел за тем же столиком в том же ресторане в то же самое время, когда он обычно ужинает. Он даже заказал то же самое: и закуску, и вино!
– Ты перестарался, кретин, и вышиб мозги не тому человеку! Плохая работа! Удивительно, что ты не прикончил метрдотеля!
– Прошу прощения, сэр, дайте мне еще один шанс!
– Ну почему люди проявляют такую блядскую некомпетентность, Марти?
– Я не знаю, сэр. До этого у меня не было ни одного прокола!
– Ты знаешь, – продолжил Кейсимейер, – однажды я пришел в ресторан и заказал бифштекс с кровью. И знаешь, что я получил?
– Нет, сэр.
– Мне принесли почти сырой кусок говна!
– Вы имели право вернуть его, сэр.
– Я поступил лучше. Я купил ресторан и поджарил шеф-повара.
– Я никогда не стрелял в метрдотелей, сэр.
– Я заказал для своей машины новый номерной знак. Я попросил их, чтобы на нем было слово СМЕРТЬ, а они сказали, что не могут выдать мне такой номер. Ну почему люди так некомпетентны?
– Не знаю, сэр.
Кейсимейер посмотрел на Перси.
– Толстяк, откуда эта блядская некомпетентность в людях?
– Я не знаю, сэр.
– Иногда я чувствую себя совершенно одиноким в этом мире. А порой я просто знаю, что так оно и есть.
Повисло молчание. Кейсимейер посасывал свою сигару, выпуская струйки дыма в потолок…
– Послушайте, мистер Кейсимейер, – прервал молчание Марти, – позвольте мне разобраться с Генри Мунозой. В этот раз ошибки не будет!
– Это точно?
– Дайте мне один выстрел, сэр.
– Хорошо, ты получишь свой выстрел. Встать!
Марти вскочил.
– А ну, дай-ка сам себе пинка под жопу!
– Что? Как?
– У тебя пятнадцать секунд, чтобы разрешить эти вопросы.
Марти ударил себя левой ногой, но до задницы не достал. Тогда он попытался правой. Безрезультатно. Марти пробовал то правой, то левой. От безуспешных попыток глаза его расширялись, наполняясь страхом и ужасом. Кейсимейер начал смеяться, он смеялся и смеялся. В конечном итоге босс отбросил сигару, схватился за живот и закатился от хохота.
– Все, достаточно! – приказал Кейсимейер, резко оборвав смех.
Он глянул на Перси.
– Толстяк, въеби-ка ты ему под жопу! Да так, чтобы он вылетел в эту дверь! А потом выпизди на улицу!
– Прошу вас, мистер Кейсимейер, я уберу Мунозу! Я вышибу ему мозги, а яйца принесу вам!
Кейсимейер кивнул Перси.
Первый пинок вышвырнул Марти за дверь. Перси последовал за ним и пинками погнал по коридору. Выпихнув Марти на улицу, он вернулся в кабинет босса.
Кейсимейер раскуривал новую сигару. Перси занял свое место у двери.
– Мистер Кейсимейер, он не мог ошибиться.
Кейсимейер выпустил дым.
– А он и не ошибся, толстяк, убил, кого и следовало.
– То есть он все же пришил Мунозу?
– Да он размазал его мозги по столу. Отличная работа.
– Тогда почему…?
– Никогда не задавай мне этот вопрос, толстяк!
Перси печально потупился. Кейсимейер заметил это.
– Ну, ладно-ладно, без сантиментов! Я расскажу тебе. Просто я устал от него. И, к тому же, он слишком много знает. Слишком долго он на меня работал. Как я могу быть уверен, что он однажды не заговорит?
– Да-да, все правильно. Что я должен сделать?
– Убить убийцу. Сегодня – крайний срок. Эта должна быть его последняя ночь на земле.
– Значит, вы просто устали он него, босс, так?
– Да, можно так сказать.
– Босс, значит, когда-нибудь вы и от меня устанете?
– Перси, ты меня удивляешь! Кошка устает от мышей?
– Нет.
– А рыба от воды?
– Никогда, мистер Кейсимейер.
– Вопрос исчерпан. Ты можешь идти.
Перси вышел из кабинета и пошел к своему посту у входной двери. Он старался шагать тихо, насколько это возможно туше в 275 фунтов.
Кейсимейер выждал немного, затем нажал кнопку на селекторе и поднял трубку.
– Бивис? Мы должны избавиться от Перси. Почему? Никогда не задавай мне этот вопрос, Бивис! Ну, хорошо, кретин слишком много знает. Тебе от этого стало легче? Отлично, и сделай это в течении последующих 12 часов.
Кейсимейер дал отбой.
Оставаться на вершине – тяжкая участь. Никто еще не смог осознать это в полной мере. Стойкость. Подвижность. Хитрость.
Босс снова поднял трубку и нажал другую кнопку.
– Алло, Пэй? Отлично, принеси пару бутылочек белого вина. Я склонен к сумасбродству сегодня, поэтому оденься в тот просвечивающий костюмчик, который истрепался и разорвался в сушке. И волосы распусти, я хочу, чтобы они были спутаны, как у ведьмы. Давай, пошевеливайся!
Кейсимейер положил трубку, откинулся в кресле и стал ждать.
Вдруг он приметил жирную муху, которая кружила по его кабинету. Босс достал из стола пистолет 45 калибра, снял с предохранителя и стал целиться в проклятую тварь.
Примечания к рассказу «На вершине»
Джон Фитцжеральд Кеннеди, американский политический деятель. Родился 29 апреля 1917 года в Бруклине, Нью-Йорк, в семье католика-миллионера. Закончил Лондонскую школу экономики и Гарвардский университет. В 1941–1945 служил в ВМФ США на Тихом океане, где принял непосредственное участие в боях с японцами и даже был контужен.
После демобилизации молодой и полный сил «ветеран войны» занялся журналистикой и вступил в Демократическую партию. В 1947–1953 он был членом палаты представителей Конгресса США. В 1953–1961 занимал пост сенатора.
В 1953 Джон вступил в брак с 24–летней журналисткой Жаклин Ли Бувер. Изящная и обаятельная красавица-жена сильно повысила акции Кеннеди в глазах избирателей. 20 января 1961 года, одержав триумфальную победу над кандидатом республиканцев Р. Никсоном, он вступил в должность президента США.
Во внутренней политике Кеннеди выдвинул т. н. «Программу новых рубежей», предусматривающую снижение налогов и увеличение темпов экономического роста. Во внешней политике произошел переход от доктрины «отбрасывания коммунизма» к доктрине «гибкого реагирования». Впрочем, новые методы не уберегли американскую администрацию от скандальной попытки свергнуть режим Ф. Кастро на Кубе (в 1961) и едва не привели к Третьей Мировой войне (т. н. Карибский кризис 1962).
Тем не менее, смерть президента, застреленного в Далласе 22 ноября 1963 года, стала для США настоящей трагедией. Официально убийцей считался Ли Харви Освальд – человек с весьма неустойчивой психикой и довольно темным прошлым, однако в качестве подлинных организаторов этого преступления журналисты называли ЦРУ, ФБР, КГБ, итальянскую мафию, и т, д.
Внезапная гибель Освальда, застреленного владельцем казино Д. Руби, который возжелал «отомстить за президента», так и не позволила раскрыть подлинные причины «далласской трагедии».
Роберт Фрэнсис Кеннеди, американский политический деятель. Родился 20 ноября 1925 в Бостоне. С 1957 работал на ответственных должностях в Государственном департаменте США, а в 1961–1964 занимал пост министра юстиции в администрации своего брата и его преемника Л. Джонсона.
В 1968 Роберт Кеннеди объявил о намерении добиваться выдвижения своей кандидатуры от Демократической партии на очередных президентских выборах. Такое решение вызвало взрыв энтузиазма у вдовы Джона Кеннеди Жаклин: «Это же великолепно! Мы снова вернемся в Белый дом». «Кого ты имеешь в виду под этим „мы“?» – холодно поинтересовалась Этель, жена Роберта.
В любом случае, энтузиазм Жаклин оказался преждевременным. 5 июня 1968 года Роберт Кеннеди был смертельно ранен в Лос-Анджелесе выходцем из Иордании Сирханом Сирханом и скончался на следующий день.
Мартин Лютер Кинг, американский политический деятель. Родился 15 января 1929 года в Атланте, штат Джорджия. Окончил Бостонский университет со степенью доктора философии. В 1954 стал баптистским пастором и принял активное участие в борьбе чернокожего населения Америки против расовой дискриминации. В 1957 создал и возглавил организацию «Южная конференция христианского руководства».
Пропагандируемая Кингом тактика массовых ненасильственных действий помогла избежать многих кровопролитий и в то же время оказалась достаточно эффективным средством борьбы против расизма.
В 1964 негритянский лидер получил Нобелевскую премию мира. Однако отношение к Кингу со стороны американского руководства отнюдь не было доброжелательным. Немалое раздражение вызвали его выступления против войны во Вьетнаме, а также заявление о поддержке на грядущих президентских выборах соперника Джонсона сенатора Р. Кеннеди.
4 апреля 1968 года, незадолго до запланированного марша бедняков на Вашингтон, доктор Мартин Лютер Кинг был застрелен в Мемфисе (штат Теннеси) уголовником-рецидивистом Д. Эрлом Реем.
Хью Лонг, американский политический деятель. Родился в 1893 году в поместье Уинн Пэриш, Луизиана. В 1913 женился на Розе Мак – Конелл и поступил в юридическую школу. Став адвокатом, Хью Лонг в нескольких судебных процессах довольно удачно отстаивал интересы рабочих, борющихся против нефтяной корпорации «Стандарт Ойл». С тех пор за молодым юристом закрепилась репутация «защитника слабых и обездоленных».
Сначала 1920–х Лонг занялся политикой. В 1928 под патетическим лозунгом «Каждый человек – король» он победил на выборах губернатора Луизианы в качестве кандидата от Демократической партии.
Родной штат превращается в своеобразную «вотчину» Лонга. В 1932 новым губернатором Луизианы стал его закадычный друг О. К. Аплен, а сам Лонг переместился в Вашингтон, в кресло сенатора. Правда, в столице ему не очень понравилось. В интервью прессе Хью Лонг признался: «Здесь, в Вашингтоне, я всего лишь маленькая рыбка, но я настоящая Царь-рыба, когда нахожусь в Луизиане». После этого откровения за сенатором утвердилось прозвище «Царь-рыба». Напористость, с которой Хью Лонг отстаивал интересы своих избирателей, принесла ему репутацию «демагога и популиста». И все же популярность «Царь-рыбы» постоянно росла, и на выборах 1936 он имел все шансы составить конкуренцию своему коллеге по партии Ф. Д. Рузвельту. Однако 9 сентября 1935 года в Батон-Бридже Хью Лонг был смертельно ранен в живот доктором Карлом Уэйсом и скончался на следующий день.
Впоследствии брат сенатора Эрл К. Лонг трижды избирался на пост губернатора Луизианы, а его сын Рассел, подобно отцу, дорос до должности сенатора. Яркая и колоритная личность Хью Лонга произвела большое впечатление на современников и стала прототипом главного героя в нашумевшем романе Роберта Пенна Уоррена «Вся королевская рать».
Слава
Джон Марлоу и его агент Дэвид Хадсон сменяли друг друга за рулем. Когда они, миновав холмистую местность, выехали на равнину, машину вел Джон. Убегающая за горизонт дорога казалась бесконечной. Дэйв закурил и высказался:
– Блядь, если бы полетели на самолете, то сейчас уже лежали бы себе в мотеле в Нью-Йорке и заказывали выпивку…
– Извини, Дэйв, но еще одного такого полета, как в последний раз, я бы не вынес.
– А что случилось?
– Да сначала все шло гладко, в аэропорту проблем не было, и я уже стал подумывать, что все пройдет нормально, но тут мы загрузились в самолет, расселись по своим местам, и вышла стюардесса, чтобы принять заказы.
– Ну, и?
– Ну, и я заказал выпивку. Она прищурилась, осмотрела меня со всех сторон и дальше повела себя совершенно непрофессионально, заорав на весь салон: «Вы – Джон Марлоу, так ведь?!»
– И что дальше?
– Что дальше? Все пошло прахом! Весь полет люди подходили ко мне за автографами, таращились на меня со своих мест.
– Ты считаешь, что это плохо? Я лично – нет.
– Побудь ты в моей шкуре хоть немного, Дэйв, то изменил бы свое мнение. Пойми, ты никогда не можешь быть самим собой, не чувствуешь себя свободным, ни на секунду не позволяешь себе расслабиться.
– Ну, ты же хотел быть актером. Только пять лет назад никто и не подозревал о твоем существовании.
– Мне нравится лицедейство, это все, что я умею. Но вот тут-то обнаруживается потребность в одиночестве. До тех пор, как ты не потеряешь его, ты не сознаешь, чем обладал.
– Блядь, мужик, подумай, какие ты загребаешь бабки! Потерпи немного!
Марлоу рассмеялся.
– Ты прав, конечно. Но, знаешь, черт возьми…
Некоторое время они ехали молча. «По крайней мере, здесь никого нет, – думал Джон. – Только зайцы, змеи и кусты».
– Там, в самолете, – снова заговорил Джон, – самое поганое, что они показывали один из моих фильмов. Прикинь, какая засада! Я тут – в салоне, и они смотрят меня по ящику. Мой худший фильм – «Наемный убийца». Я должен был смотреть вместе с ними. В конце все аплодировали.
Агент затушил сигарету в пепельнице.
– Ты знаменитый человек, Джон. Ты ухватил удачу. Знаешь пословицу: «Чем дальше в лес, тем больше дров»?
– Да знаю, но еще я знаю, как это здорово – ехать вот так в полном одиночестве.
– Ау, Джон, я здесь!
– К тебе это не относится. Ты всегда со мной. С тобой я могу расслабиться. Блядь, ты просто не представляешь, как это хуево, когда ты не можешь просто сходить в магазин, зайти и продлить водительские права или, там, перекусить где-нибудь без того, чтобы тебя не узнали. Ты лишен всех этих обычных мелочных вещей, которые проделывает простой человек. И это, оказывается, кромешный ад.
Популярный актер съехал на обочину и отрыл дверцу.
– Поведи ты немного, Дэйв.
Они поменялись местами и поехали дальше.
– Я даже настоящую подругу завести не могу, Дэйв. Я постоянно думаю, что и эта со мной только потому, что я знаменит.
– А я не думаю, Джон, я просто ебу их всех подряд.
– Это надоедает очень быстро. Хочется чего-нибудь настоящего, искреннего.
– Все этого хотят, да вот получают немногие.
– Ты прав. Я стал занудой, постоянно скулю, я понимаю. Но вот странная штука с этой славой происходит: я ее вовсе не чувствую. Понимаешь, я себя чувствую так, как всегда чувствовал. Это в глазах толпы я знаменитость. Все это, как сон, ну… не знаю, понимаешь ты меня или нет…
– Да к чертям собачьим все это! Ты работаешь на меня, а я на тебя. И все!
– Да ты не понял, Дэйв. Я не это имел в виду, я же все понимаю. Ты отличный агент, я хороший актер, и от этого нам никуда не деться…
– О, смотри, – перебил его Дэйв, – впереди кафе. Давай остановимся. Я хочу пива и бутерброд какой-нибудь.
– Давай.
Они оставили машину на стоянке и вошли в кафе «У Луи». Часы показывали два. В кафе было грязно и пусто. За прилавком болтали официантка и повар. Друзья сели и стали ждать. Официантка глянула на них мельком и продолжила разговор. Она знала, что в окрестности более двадцати миль никаких заведений нет.
– Отличное местечко, – сказал актер, – тихое.
– Да, но у меня в глотке пересохло.
– Слушай, Дэйв, а с какого хуя мы поперлись в Нью-Йорк?
– Условие контракта. Подписывал его ты. Место презентации – Нью-Йорк Сити. Интервью в «С добрым утром, Нью-Йорк» о твоем новом фильме. Отличная реклама.
– Говно.
– Под ним твоя подпись. Эй, сколько можно ждать!
Официантка – дородная девица лет двадцати двух в розовом платье и белых теннисных тапочках – направилась к посетителям. На ее фартуке красовались слова: Я ОБСЛУЖИВАЮ БЫСТРО И КАЧЕСТВЕННО. Она подошла к столу и уставилась в окно, будто там увидела нечто примечательное. Не переставая жевать резинку, она проговорила:
– Я Эва. Меню у нас нет, все написано на доске.
Действительно, на стене висела черная доска, и мелом на ней было накарябано:
Куриный бульон
Чили
Пирог
Сэндвичи
Тэмали
Пиво
– Мне бургер с луком и пиво. Пиво сразу, – заказал агент.
Девица продолжала таращиться в окно.
– А мне ростбиф-сэндвич и кофе, – заказал актер.
Официантка не сразу оторвалась от окна, но потом вдруг резко, будто в ярости, развернулась и ринулась прочь. Джон с Дэйвом уставились на энергично движущиеся под розовым платьем пухлые ягодицы. Бросив на ходу пару слов повару, Эва скрылась. Прошло немало времени, пока она снова появилась с бутылкой пива, накрытой стаканом, и чашкой кофе на блюдце. Она с грохотом поставила пиво перед Дейвом и взглянула на Марлоу – в первый раз.
Взгляд ее остановился, она слегка прищурилась, челюсти прекратили терзать жвачку. Она встала как вкопанная с чашкой на блюдце. Рука начала подрагивать. Чашка заплясала и забряцала на блюдце. Кофе стал плескаться через края.
– Ой… о-ё-ё-й, вы Джон Марлоу, так ведь!
– Да, думаю, вы правы. А это мой друг Дэйв Хадсон.
– Приятно познакомиться, мэм, – сказал Дэйв.
– ДЖОН МАРЛОУ!
Она еле поставила чашку на стол. Рот ее так и остался открыт, превратившись в маленькую круглую дырочку. Глаза округлились. Эва часто и глубоко задышала.
– Господи, мамочка родная, – взвизгнула она, – я чуть коленки не обмочила!
– Послушайте, – сказал актер, – принесите мне тоже пива, пожалуйста.
Официантка испарилась, но тут же объявилась с пивом и ручкой. Она поставила бутылку перед актером и вытянула салфетку из вазочки.
– Мистер Марлоу, не оставите на память автограф, прошу вас? И напишите: «для Эвы, Эвы Эванс!»
Потом актер и агент ждали свои бутерброды. Официантка стояла рядом с поваром, который не мог оторвать глаз от посетителей.
Вдруг от плиты повалил дым. Повар спалил бургер. Пришлось заправлять новый. Официантка выскочила из-за прилавка и шмыгнула к телефону. Актер и агент видели, как она набирает номер за номером и что-то возбужденно шепчет в трубку.
– Началось, – обратился актер к агенту. – Вот о чем я тебе говорил, – он поднял свое пиво и махом ополовинил.
– Я голоден, – попытался оправдаться агент, – мне нужно что-нибудь проглотить. Сейчас заберем жратву и смотаемся.
– Будем надеяться, – отозвался актер, – что в этой ебучей дыре живет немного народу. Я что-то не видел ни домов, ни ферм поблизости, а ты?
– Нет.
Официантка закончила обзвон и подошла к столу очень близко.
– Сэндвичи вот-вот будут готовы, еще одну минутку!
– Если можно, побыстрее, пожалуйста, – попросил Джон Марлоу.
– Конечно, сэр! Луи сказал – бесплатно. Это для нас огромная честь! О, Господи, я точно сейчас обделаюсь!
– Леди, заклинаю, – взмолился Джон Марлоу, – не надо.
– А я видела вашу последнюю картину, где вы отказались от всего ради жизни с любимой краснокожей девушкой в резервации! – выпалила официантка.
– А это был случайно не Джон Уэйн?
– Нет, что вы, мистер Марлоу! Это были вы!
И тут они услышали рокот двигателей. Вскоре к кафе стали подъезжать мотоциклы, грузовички, пара дряхлых фургонов – «Форды», «Шевроле» – ни одной иномарки. Достославный народ глубинки. На стоянке поднялось облако пыли. Двери кафе заскрипели, и вскоре все места за стойкой были заняты. Большинство прибывших – мужики, но были и три женщины. Все сидели и смотрели прямо перед собой и время от времени, как бы случайно, поворачивались и таращились на своего кумира.
«Возможно, все они неплохие люди, – думал Джон Марлоу, – но они нервируют меня».
Все чаще и чаще люди поворачивались и рассматривали их.
– О черт, – прошептал агент, – кажется, я начинаю понимать, о чем ты талдычил в машине.
– Скоро тебе предстоит укусить сэндвич перед взорами этих глаз.
– Я уже не голоден. Поехали отсюда!
– Давно готов, Дэйв.
Марлоу бросил на стол двадцатку, и они поднялись.
– ЭЙ, ПОДОЖДИТЕ! ВАШИ СЭНДВИЧИ ПОЧТИ ГОТОВЫ! – закричала официантка.
Они поспешили к машине. Марлоу сел за руль, запустил двигатель, выехал со стоянки и тут только заметил, что люди тоже покидают кафе и бегут к своим грузовикам и фургонам.
– Они собираются нас преследовать! – воскликнул Джон.
– За каким чертом? – изумился Дэйв.
– Кто их знает…
– Да ебись они в рот! У тебя новый «Мерседес». Посмотрим, как это у них получится!
– С удовольствием, – сказал актер и вдавил педаль газа до упора.
«Мерседес» послушно рванулся вперед. За ним потянулась вереница колымаг, поднимая облака пыли и выхлопных газов. Очень скоро они стали отставать. Кроме одного. Мотоциклиста. Байкер был настроен решительно.
– Чего этому козлу надо? – спросил Дэйв.
– Откуда я знаю. Но, похоже, он не шутит.
– Да он псих.
– Это точно.
Байкер висел у них на хвосте миль десять. Они не могли от него оторваться, а он не мог их догнать. Напряжение нарастало.
– Кино насмотрелся, мудак хренов, – поставил диагноз Марлоу. – У него совсем крыша съехала.
– Согласен, – ответил Дэйв.
Это произошло на повороте. Дорога была занесена песком. Машину занесло, но Марлоу справился с управлением, а вот мотоцикл упал на бок и полетел с дороги, выкинул седока. Гонка закончилась.
– Он спекся, – сказал актер, – ему пиздец.
– Точно, – обрадовался агент. – На Нью-Йорк!
– На Нью-Йорк! – поддержал актер.
– Я и не подозревал, что ты так классно водишь. Лихо ты сделал этого козла.
– Спасибо.
– Эй, ты чего это?
Марлоу сбавил скорость, развернулся и поехал в обратном направлении.
– Мы не можем бросить его там. Возможно, он серьезно разбился.
– Джон, он всего лишь очумелый фанатик.
– Даже такие придурки заслуживают сострадания.
Они достигли места аварии и остановились.
– Вон он, – показал Дэйв на придорожные кусты.
Они вышли из машины и подошли. Парень повис на жестких кустах, одна рука у него была неестественно вывернута. Открытый перелом. Место, где кость вышла наружу, покрывало пятно вязкой крови. Парень был в сознании. Глаза открыты.
– Жив? – спросил Дэйв.
– Пошел ты, уебок, – огрызнулся байкер.
Джон вернулся к машине и достал из багажника шерстяное одеяло. Они вытащили сыплющего проклятиями гонщика из кустов, уложили на землю и накрыли одеялом. Самостоятельно двигаться он не мог.
– Все будет в порядке, – приободрил раненого актер. – Дэйв, поезжай в кафе и вызови «скорую».
– Джон Марлоу, – позвал раненый из-под одеяла, – ты не такой уж и великий!
– Послушай, Джон, давай перевяжем его и оставим здесь. У него всего лишь рука сломана.
– Откуда ты знаешь? Может, у него повреждены внутренние органы.
– Джон Марлоу, – снова позвал раненый, – не такой уж ты и великий.
Вдруг из-под одеяла показалась рука с пистолетом. Байкер наставил его на Джона Марлоу. На мгновение все замерли. Затем раздался выстрел. Пуля попала Джону в лицо, где-то в районе носа. Марлоу упал поперек тела байкера. Дэйв сумел выхватить пистолет у психа и зашвырнул его изо всех сил в поле. Потом он бросился к актеру, стащил его с байкера и перевернул. Дэйв увидел смерть и нашел ее весьма неприятной. Он отвернулся, отполз в сторону и проблевался. Все случилось так молниеносно. Что он мог сделать?
Оправившись, Дэйв вернулся к байкеру. Убийца лежал смирно под одеялом и смотрел на него. Джон Марлоу покоился рядом. Почему-то Дэйв не испытывал страха. Он даже хотел убить байкера. Все казалось ему нереальным и размытым.
