Текст книги "Самогития"

Автор книги: Charles Pichel

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

Иван Грозный, поддерживаемый Михаилом Глинским**, искал самых талантливых, покупаемых за деньги людей, чтобы создать грозную армию. Он приманил много наемников, а с помощью усилий и влияния Глинских, для своих пушечных мастерских из Литвы привлек таланливейших мастеров. Царь также нанял самых лучших пушкарей, которые составляли основу его артиллерийских корпусов. Иван Грозный очень восхищался артиллерией и жаждал создать самые большие и самые грозные подразделения артиллерии в мире. Строя воздушные замки, он уже представлял себя покорителем всей

–

* Название царского титула заимствовано из татарского языка. Царем они называли верховного хана, который правил их столицей Сараем.

** Михаил Глинский был татарским князем, уроженцем Литвы и имевшим все права и привилегии государственного служащего.

Европы.

Из Москвы армия Ивана IV часто и успешно производила нападения на Ливонию. Ему удалось покорить почти всю Латвию, но судьба опять вмешалась, и спасла ее.

В 1564 году самогитов взволновало известие, что им грозит подлое нападение новой агрессивной армии Ивана Грозного. Предполагается, что нападение планировали Глинские, стараясь, во что бы то ни стало занять территории, где, по их мнению, были спрятаны огромные богатства, отобранные самогитами у Золотой Орды.

Когда тридцать тысяч московичей двинулись к берегам реки Ула, самогиты поняли, что это Московское войско, подготовленное для вторжения в их страну, они спешно собрали четырехтысячный отряд, под руководством королевских князей . Бесстрашные самогиты, хотя их было в несколько раз меньше, при рассвете напали на московичей по принципу охоты волчьей стаи и застали русских врасплох*. Армия Ивана Грозного не успела построить оборону и московичи с их наемниками были уничтожены, а немногие уцелевшие предупредили другую приближающуюся армию из Москвы о диком образе ведения боя самогитами. Русские, избегая встречи с ужасными самогитами, поспешно отступили, оставив за собой много пушек и другого добра.

После настойчивых нападений московичей на Ливонию, много латышей искали защиты в Самогитии. Они принесли с собой и волну реформации. Посредством этих новых связей с ливонскими родственниками и стараний лютеранских миссионеров, королевская семья Самогитии, наконец, приняла христианство от лютеран.

Король Самогитии был крещен и наречен именем Карл Блажей (Власий) в день святого Блажея-Власия (Власьев день) 3 февраля 1569 года. Историк Нора

–

* Победа в этом сражении ошибочно приписывается литовцам, которыми якобы руководил гетман польный Григорий Ходкевич-Борейко. Другие эту победу приписывают гетману польному Николаю Радзивилу-Рыжему и его литовцам, третьи без логики, объяснений и доказательств – полякам. Путаница произошла, потому что историки перепутали это сражение с похожим событием, происшедшим в 1575 году, когда русские вместе с правителем Ливонии Магнусом вторглись в Латвию. Предполагается, что четырем тысячам самогитам помогли триста литовцев и такое же количество сил польской полиции, под общим командованием Николая Радзивила-Рыжего.

Чэдвик это убедительно объяснила в своей книге «Истоки истории России»: «В -современном фольклоре летописцы перепутали святого Блажея (St. Blaze* – по-английски) с языческим верховным богом Перкуном-Громовержцем**». Само собой разумеется, что первый самогитский король-христианин должен был быть назван в честь своего верховного бога – двойника христианского святого. Позднее члены королевской семьи стала преданными кальвинистами, все потомки этой старинной династии Дома Солнца стали называться именем, позднее ставшим фамилией – Блажис. Однако другая ветвь династии семьи по символу солнца и дальше именовалась Домом Солнца.

Встревоженные стремительным проникновением протестантских религиозных идей в Самогитию и Литву, польские епископы с помощью иезуитов в 1569 году организовали конференцию в Люблине, для укрепления пошатнувшегося союза с Литвой. Тем они надеялись остановить распространение протестантизма.

Последствия пакта Люблинского сейма были одной из главных причин, предопределившей политический упадок Литвы, ослабление военной мощи и постепенные потери ее владений.

Двусторонняя уния, образованная в Люблинском сейме, юридически превратила Литву в провинцию Польши, которой стали руководить польские католические епископы.

Давая отпор реформации, орден иезуитов, основываясь на сделки Люблинского сейма, получил разрешение отправиться в Литву с целью восстановления католичества. Мало того, иезуиты намеревались полностью искоренить литовскую культуру айстиев и ее языческие проявления, а также на основе католической идеологии ополячить всю страну.

Вот что утверждает Антанас Юсайтис (Antanas Jusaitis) в своей книге «История литовского народа»: «Много ведущих литовских вельмож и князей династии Гедимина теперь стали польской шляхтой. Их богатство развивало польскую культуру и поддерживало интересы Польши. Вот в чем причина, почему поляки так уважают Ягеллонов и липнут к литовцам. Хотя теперешние литовцы желают самостоятельно решать свою судьбу, поляки всеми правдами и неправдами

–

** Blaze в переводе – пламя, яркий огонь.

–

** Перкунас – бог грома, молнии и дождя. Буквальное значение имени – «гром, гроза».

стараются удержать их под своей опекой. Поляки думают, что литовцам самой судьбой предрешено принадлежать им, чтобы они могли расширяться и крепнуть на развалинах литовского народа».

В пятом пункте Люблинской унии утверждается: «Новоизбранный и коронованный монарх одновременно должен провозглашаться как королем Польши, так и великим князем Литвы, Руси, Пруссии, Мазурии, Самогитии, Киева, Волыни, Полесья и Ливонии». Это была провокация иезуитов, часть их плана по историческому уничтожению законных прав правящей династии Самогитии. Включение Самогитии в этот список поставило в неловкое положение многих литовских историков и политиков, ведь они доказывали, что Самогития является неотъемлемой этнической и географической частью собственно Литвы. Закрепление за Самогитией части королевского титула и включение ее в пакт, подтвердило, что Самогития является отдельным великим княжеством. Самогиты, отлично понимая махинации иезуитов, имевших целью исказить историческую реальность, во всей Европе опротестовали этот абсурдный и ложный факт по узурпированию ее титула и автономии, и дальше игнорировали унию, не придавая ей особого значения.

7 июля 1572 года после смерти короля Польши литовца Сигизмунда Августа, мужская линия Ягеллонов династии Гедимина закончилась.

Политическая грызня из-за трона общего государства Литвы-Польши закончилась компромиссом: правителем был избран иностранец – двадцатитрехлетний Генрих Валуа (Henri III de Valois) из Франции. Желая стать королем Польши и великим князем литовским, он принял все условия. К тому же, обязался жениться на пятидесяти семилетней сестре Сигизмунда Августа княжне Анне, но женитьбу откладывал целых пять месяцев, а 28 июня 1574 года ночью, скрытно, никого не предупредив, сбежал во Францию, чтобы занять трон своего брата, только что скончавшегося – короля Карла IX. Польша опять осталась без правителя, а Литва без великого князя.

На Востоке нетерпеливый честолюбец Иван Грозный понял, что Люблинская уния – это тяжелый удар для Литвы, ее мощь, после уступок польской шляхте, богатым купцам и католическим епископам, весьма ослабла, поэтому он опять принялся воплощать свои агрессивные планы против восточных владений Литвы.

Первым объектом его экспансии был Новгород. В 1570 году он организовал ужасный карательный поход, за то, что архиепископ Пимен признал вассальную зависимость от литовского княжества, Иван IV обвинил его в предательстве. С сатанинским хладнокровием жестокий царь планировал уничтожить каждую деревню по пути от Москвы до Новгорода. Селения разорялись, соблюдая строжайшую секретность, дабы жители Новгорода не смогли подготовиться к возникшей опасности. Иван Грозный окружил город, закрыл много домов, чтобы их жители не смогли ни выйти, ни войти. Он взял в плен архиепископа Пимена, а других жителей стал пытать и убивать, примерно по тысяче ежедневно. Наблюдать за этими чудовищными зверствами царь заставил и своего сына. Утверждается, что он приказал убить шестьдесят– семьдесят тысяч людей, и в течение одного только дня было убито около пятнадцати тысяч ни в чем не повинных горожан.

В следующем году татарская армия, под руководством хана Девлет-Гирея, разорила и сожгла Москву. Рассказывается, что во время этой резни погибло восемьсот тысяч жителей города. После этого начался голодомор, во время которого, многие оставшиеся в живых, желая сохранить жизнь, стали людоедами. Эти последствия русские считали божьей карой за ужасные преступления Ивана IV в Новгороде.

За все время двоевластия Литвы и Польши, Иван Грозный, постоянно что-нибудь планирующий, очень надеялся, что на престол короля Польши и Великого княжества литовского будет избран он или его сын. После неудачной попытки достичь этого, он стал подстрекать Крымских татар напасть на Польшу и южные территории Литвы. Тем временем он сам пытался занять Ливонию, воспользовавшись помощью датского князя Магнуса, послушного ему, и ставшего членом его семьи посредством брачных уз.

В 1575 году московичи Ивана IV, под руководством князя Магнуса, вторглись в Ливонию, пытаясь ее побороть. Ливония для своей защиты имела в наличии лишь один отряд полиции в составе трех сотен литовцев и такое же количество поляков, под предводительством Яна Ходкевича-Борейки. Испуганные жители Ливонии желали мира, поэтому многие из них были готовы подчиниться князю Магнусу. Правителю Ливонии не удалось получить дополнительной помощи ни от Литвы, ни от Польши. Во время политической неразберихи управляющим Ливонии стал Великий князь литовский Николай Радзивил-Рыжий. Его единственной надеждой были самогиты. После его обращения к ним, они прислали четыре тысячи воинов. Хотя самогитов было намного меньше, они задержали московичей и не позволили им занять Ливонию. Силами самогитов руководил старший сын их короля, который во время боя попал в плен и был переправлен в Москву.

Иван IV был необычайно рад, что в плен взят князь Самогитии, так как надеялся за него получить крупный выкуп. Самое большое желание Ивана Грозного было завладеть скрытыми сокровищами Самогитии. Он часто обещал своему сыну, что при успешном исходе этой затеи, он станет самым богатым человеком в мире.

Пленный самогитский князь, оставшись наедине с Иваном Грозным, порицал его за трусость, с презрением отозвался о его отказе участвовать в поединке с татарским ханом Девлет-Гиреем и за то, что он никогда сам не участвовал в боях, хотя это является мерой оценки способности главнокомандующего. Спровоцированный Иван Грозный страшно разозлился и пытался убить самогитского князя, но бдительный и ловкий пленник выкрутился и, схватив царя за горло, чуть было его не задушил. Сбежавшиеся охранники убили князя и спасли царя. Рассказывается, что Иван IV осудил насмерть четырех охранников только за то, что они, хотя и спасли царя, позволили произойти этому инциденту, который мог стоить ему жизни.

Тем временем, литовцы и поляки своим новым королем и великим князем выбрали сорока трех летнего иностранца из Венгрии. Это был князь Стефан Баторий. Он-то на самом деле женился на пятидесяти семилетней княжне Анне*, тем самым выполнив официальное требование для преемника престола.

Король Польши и великий князь литовский зря времени не терял – немедленно стал готовиться к войне с Иваном Грозным. В Литве он сформировал десятитысячную армию, а самое главное, восстановил большой пушечный завод в Вильне. Пытаясь собрать войско в Польше, Стефан Баторий столкнулся с большими трудностями, но после изнурительных споров со шляхтой, они его

–

* Условие жениться на княжне Анне будущему королю выдвинули литовцы, надеясь таким образом отбить охоту заполучить трон будущему кандидату, который был ими неприемлим.

требования выполнили. Через несколько лет, эта армия стала небоеспособной, так как поляки отказались собирать дополнительные налоги, которые требовал Стефан Баторий.

Своими военными успехами и победами над Иваном Грозным, Стефан Баторий заслужил огромное уважение самогитов. В свою очередь он очень восхищался боевыми способностями своих союзников самогитов, потому что они были способны выиграть битву даже тогда, когда их силы были намного меньше противника. Кроме того, в случае нужды, всегда можно было на них положиться.

После переговоров, проходивших долгое время, с Иваном IV, 15 января 1582 года в Заполье было заключено перемирие сроком на десять лет. На ее основе Литва вернула себе Тарту, Полоцк и Велиж. Москва отказалась от всех претензий на Ливонию, а вернула себе только Великие Луки.

Через два года, в 1584 году, от горести, что в порыве гнева убил своего старшего сына, Иван Грозный скончался. После его смерти престол унаследовал слабоумный сын Федор, властвовавший пятнадцать лет. После его смерти закончилась династия Рюриковичей, потомков Ивана Калиты.

Литва с благодарностью вспоминала время правления Стефана Батория, в которой он проводил большую часть своего времени.

Важным событием правления Стефана Батория, было провозглашение Самогитии суверенным княжеством. Он это сделал перед самой смертью, оценив огромную поддержку, которую во всех сражениях ему предоставляли самогиты. Этим актом Стефан Баторий возбудил открытую оппозицию иезуитов и поляков, хотя в прошлом он активно содействовал работе миссионеров-иезуитов.

Чужеземец и вначале нежеланный король Стефан Баторий вскоре стал в Литве всеобщим любимцем. Его заслуги были огромны. За справедливость, он заслужил безоговорочную верность, как католиков, так и протестантов, которые в то время доминировали в правительстве Литвы.

Стефан Баторий скончался 12 декабря 1586 года в Гродно, в Литве – стране, которую он по– настоящему любил. Он умер от тяжелой болезни, причину которой врачи так и не смогли определить.

14. ПОБЕДА ПОД КИРХГОЛЬМОМ (САЛАСПИЛСОМ)

В 1588 году двадцати трехлетний шведский князь Сигизмунд III (Ваза), воспользовавшись удачными политическими маневрами своей тети Анны-вдовствующей королевы и поддержкой католических епископов, постарался стать избранным королем польским и великим князем литовским.

Новый преемник был единственным сыном короля Швеции Юхана III. Он родился в тюрьме, когда его отец, в то время князь Финляндии, и его мать Екатерина, сестра Анны– королевы Польши и великого княжества литовского , были на восемь лет заточены в тюрьму шведским королем Эриком XIV.

В Швеции князя Сигизмунда Ваза учили и подготавливали иезуиты-немцы, чтобы в будущем он смог занять престол короля Польши и великого княжества литовского. Он был воспитан ярым католиком, хотя его отец был лютеранином. Вскоре после коронации Сигизмунд Ваза стал выражать недовольство из-за беспорядка в Польше. По совету иезуитов, он старался ввести абсолютизм, выгнать протестантов и обратить православных в католиков. Все не католики стали его врагами. Сигизмунд Ваза мечтал создать великую империю охватывающую Скандинавию*, Литву, Польшу и Москву, властелином которой стал бы он – император.

Отец Сигизмунда, король Юхан, на своей родине Швеции был непопулярен. Он призывал сына вернуться домой, отказаться от трона короля Польши и великого княжества литовского в пользу своего брата соперника – эрцгерцога Эрнста Габсбурга.

В ноябре 1592 года после смерти своего отца, король Сигизмунд Ваза был также коронован и королем Швеции. Не имея возможности много времени проводить в Швеции, через четыре года он поддался политическому давлению и вице-королем назначил своего дядю лютеранина, герцога Сёдерманландского – Карла. Новый вице-король Карл, добивавшийся самостоятельности, поднял в Швеции бунт и запретил католичество. Он преследовал и сторонников короля.

Чрезвычайно оскорбленный король Польши, Швеции и великий князь литовский Сигизмунд Ваза в 1598 году с пятью тысячами польских воинов

–

* Скандинавию составили Швеция, Норвегия, Дания, а в широком смысле – Финляндия и острова Северной Атлантики.

приплыл в Швецию с намерением наказать и устранить своих обидчиков. Король Сигизмунд представлял себя военным гением, но уже в самой первой серьезной битве потерпел поражение от шведов и был вынужден возвратиться в Польшу. Тогда вице-король Карл официально низложил Сигизмунда и наследником объявил его сына Владислава при условии, что тот будет воспитываться в Швеции как лютеранин.

Сигизмунду предстоял выбор – отказаться от шведского трона либо воевать. Он выбрал войну. Таким образом, он вверг Польшу и Литву в период разрухи, продолжавшейся шестьдесят лет, известной под названием «Потоп». В эти семейные распри поневоле была ввергнута и Самогития, поскольку она в военных походах поддерживала Литву.

В 1601 году герцог Карл, ставший регентом Швеции, решил отомстить королю Сигизмунду и вторгся в Ливонию. Там он застал лишь небольшие подразделения литовской полиции, которые были обязаны ее защищать, он быстро одержал над ними победу, и, таким образом, почти всю Ливонию оккупировали шведы. Но, наконец, король Сигизмунд в помощь литовцам послал четырнадцать тысяч шестьсот польских воинов. Регент Карл был вынужден отплыть в Швецию за подкреплением.

Когда верховное командование над объединенными силами было поручено поляку – великому гетману коронному Замойскому, литовцы, которые даже во времена Стефана Батория не мешались с поляками, почувствовали себя обиженными. Гетман Литвы Христофор Радзивил подал в отставку. Тогда король Сигизмунд командование передал католику – польному гетману Литвы Яну Ходкевичу-Борейке, которого самогиты называли по-своему: Каткус – литовской, а не ополяченной формой его фамилии.

Объединенная армия Каткуса освободила от шведов почти всю Ливонию, но настойчивый регент Карл отплыл в Швецию, чтобы восстановить свое войско для следующего вторжения.

В августе 1605 года шведский регент Карл высадился в северной Ливонии с огромной и грозной армией профессиональных наемников, состоящих из шведов, шотландцев, датчан и немцев. Он ворвался в Эстонию, готовый стремительным наступлением одолеть любое сопротивление и завоевать Польшу и Литву.

В Ливонии оккупационные войска короля Сигизмунда были морально разложены. Польская армия уже долгое время не получала жалованье, потому что польская шляхта отказалась выделять средства для оплаты военных расходов. Недовольная польская армия восстала и отправилась в Польшу. Большая часть литовских войск, тоже не получившая денег, последовала примеру поляков и, возмущенная таким положением вещей, вернулась домой.

Польный гетман, правитель Ливонии и главнокомандующий оккупационными войсками Каткус вдруг практически остался без армии. Оставшийся в безнадежном положении и имевший в своем подчинении лишь подразделение из восьмисот воинов, все, что осталось от объединенной армии, которая противостояла четырнадцати тысячной шведской армии, Каткус стал отступать и , не имея возможности оставить гарнизоны в каждом замке Ливонии, по пути уничтожал все опустевшие крепости.

Напрасно он молил о помощи Польшу. Король Сигизмунд, интересы которого Каткус защищал своими войсками, вместо того, чтобы прислать денег и воинов, давал только щедрые обещания. Литовская титулованная знать также вела себя подобным образом и отказалась дать денег и военные подразделения для решения польских проблем.

Решительные самогиты, оценив положение, в котором оказался отступающий полевой гетман Каткус и быстроту наступления шведской армии, увидели в этой ситуации угрозу их собственному краю. Самогиты решили оказать сопротивление мощной армии регента Швеции Карла. Они сплотили несколько полков всадников под руководством наследника престола Самогитии Карла II (Блажиса) и его дяди князя Михаила. Одновременно они собрали несколько подразделений пехотинцев, образовав так называемые «волчьи стаи», для ведения партизанского сопротивления внутри страны.

Самогиты установили связь с отступающим из Ливонии польным гетманом Каткусом и убедили его попытаться сразиться со шведами в Ливонии, используя свой старинный метод боя. Самоуверенные самогиты войну воспринимали как спорт и почти уговорили Каткуса, что их план осуществим. По их мнению, меньшие силы не имеют значения, если их использовать умело и правильно выполнять боевые маневры. Огромный военный опыт самогитов вдохновил главнокомандующего Каткуса бросить вызов более четырнадцати тысячной армии шведов. Он решился дать бой пришельцам, имея в наличии всего лишь восемьсот воинов литовцев и три тысячи самогитских всадников, только что присоединившихся.

Согласно классическому методу ведения боя самогитами, место сражения ими было подобрано недалеко от Риги под Кирхгольмом (Саласпилсом), в надежде заманить шведские войска в ловушку и уничтожить.

Главнокомандующий Каткус занял позиции посреди небольших холмов. Не желая раскрыть шведам истинного количества своих сил, Каткус прибег к старым трюкам ведения войны. На опушке леса расставил чучела, а небольшие отряды всадников, разбросанные за несколько километров в тылу, во время сражения должны были изображать резерв. Приближаясь к месту сражения, шведы не сумели распознать искусно выбранного расположения войск противника и совершенно не предчувствовали приготовленной для них ловушки.

Польный гетман Каткус, для того, чтобы противник не понял подвоха, решил начать бой и все решить одним ударом, использовав все имеющиеся у него в наличии силы. В то самое время шведские вожди, особенно генерал Линдерсон, предупредили регента Карла, чтобы тот не рисковал и пошел в наступление всеми силами.

Отборные подразделения самогитских всадников типичным маневром своих предков нанесли удар по выступающей колонне шведов, а потом притворились, будто они отступают, как это сделали во время битвы под Танненбергом в 1410 году. Регент Карл энергично бросился преследовать отступающих. Всадники самогитов заманили всю армию шведов к подножиям холмов, где и наметил дать бой противнику главнокомандующий Каткус. Там, не оставив никакого резерва, самогиты на своих маленьких лошадках бешено напали на шведов. Мнимые вспомогательные силы, под руководством самогитского князя Михаила в разгар сражения нанесли удар шведам с фланга, расстроили ряды противника, и принесли победу полководцу Каткусу.

Шведы были полностью разгромлены. На поле боя погибло девять тысяч шведов и их наемников – шотландцев, датчан и немцев, в их числе – зять регента Карла и много генералов. Остальные были взяты в плен вместе с шестью десятью знаменами и двадцатью пушками. Регент Карл с кучкой военных еле успел добраться до кораблей, стоявших на причале под Ригой.

Все-таки через два года в 1607 году регент Карл сумел стать королем Швеции Карлом IX.

Шведская армия, участвовавшая в этом сражении, считалась образцовым войском. Она славилась во всей Европе и всем внушала ужас. Неожиданная победа польного гетмана Каткуса удивила страны Европы. Многие правители, в их числе папа Римский, король Англии и турецкий султан поздравляли литовца Каткуса.

Усилия самогитов в этом сражении в истории Литвы были утаены. Самое большое несчастье для самогитов, что это была их последняя большая битва, которой закончился период успешных войн, продолжавшийся шестьсот лет. Потери самогитов, понесенные в этом сражении под Кирхгольмом, были тем последним ударом, истощившим запасы их живой силы, от которого Самогития уже никогда не смогла оправиться. Трагически закончилась и жизнь наследника престола Самогитии Карла II, который в сражении со шведами сыграл исключительную роль. Через несколько лет он погиб в одной из битв с московичами или татарами. Предполагается что он пал, сражаясь рядом с великим полководцем гетманом Каткусом, но о его смерти мало что доподлинно известно.

Неблагодарный король Сигизмунд Ваза и дальше поощрял иезуитов препятствовать распространению протестантизма в Литве и Самогитии. Безжалостные иезуиты преследовали оппозицию подкупами и провокациями, заставляли крестьян вернуться в католичество. Они попустительствовали моральному разврату, поощряли пьянство. Иезуиты приобрели огромные богатства в Самогитии, уничтожили много летописей и документов, способствовали иммиграции католиков в страну, хитро и терпеливо заставляли потомков старинной королевской династии Дома Солнца укрываться в болотах и лесах, чтобы они не имели возможности выжить.

Окончательной целью иезуитов было вырвать с корнями все знаки существования великого княжества самогитского, этнически и политически превратить ее в часть Литвы. В дальнейшие их планы входило ополячение всей Литвы и, таким образом, они хотели навечно ликвидировать языческую культуру айстиев. В высших учебных заведениях, академиях и школах, учрежденных иезуитами, навязывалось свое извращенное понимание истории учащимся, которая, из-за отсутствия противников их учению, процветала в Европе. Им почти удалось достигнуть своих целей.

Знаменитый генерал Ян Карл Каткус в 1616 году предупредил князя Христофора Радзивила: «Поляки уже давно собираются расколоть нас, виднейшие литовские семьи, и властвовать в Литве по своему усмотрению». Тем временем католические епископы уже полностью подчинили своей власти Польшу.

В 1632 году, после пагубного для страны владычества, скончался король Сигизмунд Ваза. Как утверждает литовский историк Константин Юргела: «Он (король Сигизмунд) не осознал серьезности тогдашней военно-политической обстановки, в итоге северная и центральная Ливония досталась Швеции. Сын Сигизмунда из-за своих ненасытных амбиций потерял трон Москвы*». Соперничество между шляхтой разжигало страсти, вызывало еще большую внутреннюю неразбериху. «Польская золотая свобода» распространилась и в Литве: любая могущественная и влиятельная личность могла пренебрегать всеми остальными. Религиозная политика короля Сигизмунда вызвала раздоры, которые подготовили почву казачьему произволу и агрессии московичей. В итоге стало очевидным, что внутренняя суматоха ослабляла Литву и Самогитию больше, чем внешняя угроза.

–

* В 1611 году московичи на трон Московского Кремля выбрали князя Владислава Ваза, сына короля Сигизмунда, а через два года, в 1613, заменили его Михаилом Романовым. Он был сыном митрополита Филарета, потомком семьи обрусевшего литовского иммигранта Гланды Камбилы (Кобылы).

15. РОСТ МОЩИ РОССИИ

Во время правления царя Михаила Романова государство Московское расширило свою территорию на запад, заняв земли Литвы и Польши. В то самое время турецкий султан, алчный к новым завоеваниям, расширял свои владения в северном направлении – захватывал южные территории Великого княжества литовского. Швеция также зашевелилась и со своей стороны начала прибирать к рукам территории Литвы и Польши с севера и запада. Казалось, что обе страны стали огромной шахматной доской, а каждый ход событий творил все большую неразбериху в их стремлениях и целях.

Ветви союза Литвы и Польши быстро обрубили соседи. Внутри стран унии бурлило бесчисленное количество разногласий, по причине семейных ссор, религиозной вражды, хаоса в сейме, соперничества купцов и вельмож. Большое влияние приобрели интеллектуалы. Они стали мощной силой и отодвинули военных руководителей на второй план. В этой сумятице образованные и богатые личности определяли всю политику союза Литвы и Польши, воплощали в жизнь свои концепции дипломатии, которые обычно кончались хаосом и бедствиями для своих народов.

Король Польши Владислав Ваза временно сдержал московичей и в июне 1634 года заставил царя Михаила Федоровича подписать Поляновский мир. Царь отказался от всех притязаний на территории, которые были захвачены государством Московским в 1618 году, также от всех претензий на Ливонию и обещал выплатить контрибуцию. В свою очередь король Владислав отказался претендовать на Московский трон и признал Михаила Федоровича царем государства Московского.

В 1635 году король Владислав объявил войну Швеции, потому что их вельможи воспротивились его женитьбе с королевой Швеции Кристиной. Владислав с польской армией напал на шведов в Пруссии, а Христофору Радзивилу приказал начать наступление в Ливонии. В виду того, что в то время в Европе происходила Тридцатилетняя война, протестанты Франции, Англии и Голландии уговорили обе враждующие стороны начать мирные переговоры, прошедшие в Штумсдорфе.

Переговоры закончились тем, что в 1635 году, польская шляхта, хотя король Владислав и возражал, в Штумсдорфе подписала перемирие. Шведы согласились уйти из Пруссии, но оставили под своим контролем Ливонию, заставив Литву отказаться от претензий на нее.

После Штумсдорфского мира, король Владислав предлагал отомстить Турции, но польские вельможи опять осилили его. После этого Владиславом овладела апатия, которая не покинула его до самой кончины в 1648 году. Наследников он не имел.

В 1648 году на трон короля Польши был избран брат Владислава Ян Казимир. Он оказался совершенно никудышным правителем: большое влияние на него оказывала жена француженка, а советники-интеллектуалы предоставляли ему неверную информацию.

В то время при попустительстве польских властей в Украине начала формироваться особая каста – казаки. Из Украины, Литвы, Москвы и других мест сбежавшие крепостные объединились в военное формирование на территории Украины в Запорожье. Дикие пьяные оргии они разнообразили массовыми сборищами и религиозными обрядами. Взбунтовавшиеся и недовольные люди присоединялись к казакам, которые их не отвергали, если те публично заявляли, что они являются приверженцами православной церкви. Казаки вторглись глубоко в Польшу, доставили много забот Турции.

Литовская армия, под командованием князя Януша Радзивилла (Jonušas Radvila), отразила нападения казаков и вернула себе утраченные территории. Король и его советники испугались самостоятельных военных действий Литвы и потребовали, чтобы половина литовских войск была послана для защиты Варшавы от казаков. Радзивилл отказался раскалывать свою армию. К счастью, это решение принесло ему победу 31 июля 1649 года, когда тридцати тысячная армия казаков ворвалась в южные владения Литвы, а Радзивил с пятнадцатью тысячами литовских воинов их разгромил. На поле боя он похоронил семь тысяч казаков и пошел на Украину, одержал победу над другими казаками и, наконец, взял Киев.

Вождь казаков Богдан Хмельницкий мечтал основать независимую Украину и подчинился турецкому султану. В 1653 году Хмельницкий расторг связи с Турцией и покорился Московскому царю Алексею Михайловичу, который обещал шестидесяти тысячам казаков платить жалование.