Текст книги "Самогития"

Автор книги: Charles Pichel

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Бракосочетание состоялось 18 февраля 1386 года в Кракове, а 4 марта Ягайло был коронован королем Польши. В то время приобретение другого королевства путем женитьбы было новинкой. Ягайло гордился, что он стал правителем не только Литвы, но и королем соседнего государства.

С тех пор польские политики и пропагандисты часто утверждали, что посредством Кревской унии Ягайло «подарил Литву Польше в виде брачного подарка». Государственные деятели Литвы этот тезис всегда отрицали, потому что договор был написан двусмысленно, а Ягайло с легкой руки поставил на нем свои печати.

Такой ход событий тевтонских рыцарей не радовал, так как он должен был укрепить Литву, к тому же после этого союза немецкие князья утратили возможность взойти на польский престол.

Самогиты испытывали отвращение к поступку, совершенному Ягайло, считали его деяние еще одним предательством народа айстиев. Они опасались, что распространение христианства в Литве подорвет корни язычества, что католическая вера неизбежно возымеет распространение и в Самогитии.

Литовские дворяне, противники брака Ягайло и распространения христианства в стране, готовили мятеж, но он не удался. Всеми ненавистный и черствый брат Ягайло Скиргайло многих восставших осудил насмерть. Более удачливые мятежники сбежали в Самогитию или Пруссию.

Ягайло, начав свою деятельность на новом поприще, назначил Витовта главнокомандующим литовской армии, имея цель расширить южные территории государства по направлению к Черному морю. Ягайло обещал, если этот замысел будет удачным, он возвратит Витовту законно принадлежащую ему вотчину.

В 1387 году Витовт отвоевал у Венгрии Галич для Польши , а в конце лета того же года разгромил большие силы татар. Альфред Рамбо в своей «Истории России» утверждал, что в то время литовцы очень умело использовали артиллерию, которая в сражениях с татарами компенсировала меньшее количество сил их войск. Витовт, как ранее и его отец, этой тактике научился у самогитов.

С течением времени отношения Витовта с Ягайло постепенно стали остывать. Пока войска Витовта воевали далеко от родины, по указанию Ягайло задерживалась его почта. Польские гарнизоны стали занимать некоторые литовские города и крепости, из-за чего все литовцы стали еще больше ненавидеть наместника Литвы князя Скиргайло.

Витовт, по возвращению на родину понял, каково недовольство народа в стране к польским войскам и ненависть к православному Скиргайло. Витовт, потеряв иллюзии, сразу же начал готовиться к борьбе за свои права. Он осознал для себя, что достаточно образован: в годы юношества его воспитывали монахи-католики и военнопленные крестоносцы, он жил в обстановке королевского замка своего отца-язычника в Троках. Также он наблюдал и за поведением своего дяди Ольгерда и его православных приближенных в Вильне. Витовт участвовал в военных походах на Москву, Бранденбург, Пруссию и Венгрию, воевал в степях Украины, доходил до побережья Черного моря. Во время своего первого побега в Пруссию он наблюдал за крестоносцами, прибывшими из разных стран Европы, видел изысканность поляков.

Витовт в удрученном состоянии духа отказался от чар западной культуры и всех дурных ее проявлений. Он тосковал по айстийским наставлениям своей матери-самогитки, от которых так веяло справедливостью и добром. Витовт очень дорожил прекрасным нравственным наследием семьи своей матери, всесторонне ознакомился с жизнью ее бессмертного прадеда – великого властелина Самогитии Ринговда. Непреклонное желание следовать и подражать Ринговду сформировало теперешние стремления Витовта. Осознав правдивость замечаний, ранее высказанных ему отцом, Витовт твердо решил бороться за свое наследство и предъявить права на всю Литву.

В 1390 году во время своего первого похода против Ягайло, Витовт объединил всех недовольных литовцев и, применяя старинные Троянские методы, хотел взять столицу страны Вильну. К сожалению, эта попытка удалась. Он опять был вынужден бежать в Пруссию и просить помощи у тевтонского ордена.

Благосклонно отреагировав, в Пруссию съехались покровители крестоносцев, в их числе и наследник английского престола – граф Дерби, позднее короновавшийся под именем Генриха IV*. Прибыли и небольшие подразделения литовцев и самогитов. Это объединенное войско напало на Литву, с целью занять ее для Витовта. В то самое время шурин Витовта князь московский Василий Дмитриевич I послал князя рязанского Олега Ивановича против наместника Литвы князя Скиргайло. Витовт разбил войско Карибута, оковал его цепями и послал его брату – королю Ягайло в Польшу. Позднее Витовт одолел еще одного брата Ягайло – Свидригайло.

Такой ход событий ослаблял положение Ягайло – каждый успешный поход Витовта против его братьев разрушал империю кузена. Поэтому, хотя и очень неохотно, но во имя мира и ради осторожности, чтобы укрепить свое собственное положение в Польше, Ягайло уступил Витовту престол правителя Литвы. 15 августа 1392 года в имении Острово, недалеко от Лиды Ягайло и Витовт подписывают договор, согласно которому за Витовтом признается титул великого князя литовского. После подписания договора, Литва стала более известна как великое княжество литовское, нежели королевство. Меньшая по площади Самогития и далее остается отдельным языческим королевством, все еще сохраняя древнюю культуру айстиев.

Тевтонский рыцарь Марквард фон Зальцбах (Markward von Salzbach) стал

–

* В 1391 году Генрих IV, тогда еще граф Дерби, прибыл в Пруссию с одной тысячью рыцарей и слуг.

самым влиятельным политическим деятелем и советником Витовта, а Ганнон из Виндесгейма (Hanno von Windesheim) – его верным учителем. Авраам Джозефсон – еврей-обращенец, принявший христианство, стал казначеем государства Витовта. На стратегических государственных постах

талантливые люди заменили знать, но это не касалось управляющих областями. От последних Витовт требовал беспрекословного послушания. Витовт тоже хотел пощеголять перед династиями литовской знати, поэтому, как и в Польше, подражая своему кузену Ягайло, он стал продавать дворянские титулы богатым купцам. Это был один из источников его дохода.

Отношения тевтонских рыцарей с Витовтом остыли после того, как он вновь не отдал обещанную крестоносцам Самогитию. Орден очень сильно огорчил этот его второй обман. На самом же деле Витовт боялся самогитов, которые настойчиво поддерживали своего короля-язычника и свою независимость. Он хорошо знал, что самогиты не уступят постороннему влиянию. С другой стороны, Витовт, чувствуя долг перед культурой айстиев, хотел помочь ее сохранить, как в прежние времена это делал его отец Кейстут и тем самым умело пользовался большими силами самогитских подразделений.

В 1395 году Витовт, защищая южные и восточные границы Литвы, разгромил несколько армий татар. В Подолье, вдоль побережья Черного моря и в верховьях Днепра он построил сеть фортов, новые поселения, торговые и таможенные пункты. Он основал города Черкассы, Кременчуг, Очаков, Одессу и Бендеры и, таким образом, полосой поселений и замков в степях он защитил Европу.

В 1397 году Витовт разгромил многочисленные орды татар, но сведения об этих сражениях найти сложно, а может быть, их вообще нет. Военнопленных татар он поселил в степях, часть передал Польше, а часть поселил в Литве. Польский летописец Ян Длугош (Jan Dlugosz) критиковал Витовта за то, что он позволил татарам сохранить свою «скверную» религию, обычаи и образ жизни.

В 1398 году тевтонский орден опять вел переговоры с Витовтом насчет Самогитии, которую он сам никогда не мог покорить. Тевтонские рыцари признали величие Витовта и, руководствуясь искусной техникой «реальной политики» (Realpolitik), обещали Витовту, если он передаст им Самогитию, прямо с рук папы получить королевский венец, создать королевство и призывали его присоединиться к Священной Римской империи. Двустороннее соглашение, известное как Салинский договор, было подписано в 1398 году. Разгневанные самогиты опять отказались подчиниться и во всех королевских дворах Европы распространяли петиции, утверждая, что подписывать соглашения, касающиеся их края, не имеет права никто, кроме членов их королевской семьи и истинных самогитов.

Согласно условиям Салинского договора, тевтонские рыцари обязались помочь литовцам отражать постоянные нападения татар на побережье Черного моря. Для будущего похода в степи Руси Витовту необходима была поддержка крестоносцев взамен непобедимых самогитов, теперь отдалившихся от него .

Предлогом для предстоящего похода было известие, что Тимур-Кутлуг отстранил от власти великого хана Золотой Орды Тохтамыша. Последний обратился к Витовту, чтобы тот помог ему опять стать «царем всех русских». В свою очередь он пообещал Витовту трон Кремля взамен на возвращенную ему столицу Сарай. Тимур-Кутлуг же требовал, чтобы Тохтамыш был передан ему. Витовт отказался выполнить это требование и начал готовиться к войне.

В 1399 году армия крестоносцев, помогающая Витовту, сконцентрировалась в Киеве. Крестовый поход под флагом Витовта против татар Тимур-Кутлуга санкционировал папа Бонифаций IX.

Королева Польши Ядвига, консультируемая молодым влиятельным советником королевского двора священником Збигневом Олесницким, противилась рискованному замыслу Витовта и пыталась помешать польской шляхте и своему мужу королю Ягайло участвовать в походе. Поляки ввязались лишь под давлением Тевтонского ордена и Витовта.

12 августа 1399 года в восточной Украине, на берегах реки Ворксла, недалеко от того места, где сейчас расположен город Полтава, Витовт встретился с армией Тимур-Кутлуга и высокомерно отверг предложение хана и его главнокомандующего Эдигея о перемирии. Мельвин Ц. Рен (Melvin C. Wren) в своей книге «Курс истории России» пишет: «…западный властелин был таким устрашающим, что Тимур-Кутлуг предложил помириться, но Витовт гордо ответил, что Бог назначил его управляющим всего мира и приказал великому хану сдаться. В сражении принимала участие двухсоттысячная армия Витовта и более многочисленное и более подвижное войско татар. Витовт был полностью разгромлен, на поле боя он потерял две трети своей армии».

Это крупномасштабное сражение в трудах специалистов не удостоилось должного внимания, военные историки не дали ответов на многочисленные вопросы. Предполагается, что крестоносцы, вступая в бой, были слишком самоуверенны, недисциплинированны, многие даже были пьяны. Во время сражения погибло три четверти крестоносцев, две трети литовцев, в том числе двадцать князей. После битвы, продолжавшейся целый день, Витовт и его брат Сигизмунд с остатками своего войска, вечером, под прикрытием темноты едва смогли сбежать. Труднее всего понять, как войско польского короля Ягайло ушло почти невредимым, в сражении потерпев лишь незначительные потери.

Хотя татары победили, их мощь была порядком ослаблена. Хан Тимур-Кутлуг умер от ранений, полученных во время сражения. Великим ханом стал его талантливый ученик – главнокомандующий армии Эдигей.

Некоторые историки думают, что сражение на Ворскле было поворотным пунктом для военной мощи Литвы, но, тем не менее, это мнение не является правильным, так как вся сила Витовта проявилась несколько позже.

В других сражениях с ханами империи покойного Тимур-Кутлуга, великий князь Витовт еще раз попробовал восстановить власть Тохтамыша. Витовт решил разделить свою армию. Одна часть под руководством своего брата Лугвения была послана против Рязани, которая являлась инициатором всех русских восстаний. На своем пути Лугвений не встретил никакого сопротивления. Другая часть армии Витовта, под руководством Алгарда, пошла против татарских армий, разместившихся между Волгой и Доном. Алгард, пройдя необжитые степи, разбил лагерь около реки Дон. Вскоре он понял, что зашел слишком далеко, так как узнал, что три татарских хана с огромными армиями выступили против него. Отступать было поздно, поэтому Алгард решил победить противника или погибнуть на поле боя. В кровавом сражении Алгард уничтожил татарские армии, а вся добыча и оружие попало в руки литовцев.

Витовт взял Тохтамыша к себе в Вильну и приказал всю его семью, а также армию содержать на казенные средства.

Витовт стал властелином многих южных и западных ханов, а татары в скором времени стали чеканить монеты с символами Витовта.

В течение последующих тридцати лет Витовт назначал или устранял местных ханов. Ханы прозвали его «царем» – императором. Влияние Витовта на Золотую Орду было огромным. Для большинства татар пожелания Витовта имели силу закона, а иностранных путешественников на землях татар охраняли распоряжения Витовта.

В 1419 году великий крымский хан Эдигей, победитель сражения под Ворсклой, прислал Витовту много щедрых подарков и обратился к нему с такими мудрыми словами: «Всемогущий Владыка! Сейчас мы оба уже дожили до седых волос. Давайте же оставшуюся жизнь посвятим миру. Наша кровь, пролитая в сражениях, уже высохла. Слова пререканий, которыми мы один другого осыпали, уже давно рассеял ветер. Огонь войны очистил наши сердца от злобы и она угасла». Витовт принял покорное обращение хана. Крымская орда осталась вассалом Литвы вплоть до 1475 года, когда, наконец, ее хан покорился Турции.

В 1427 году Витовт торжественно заявил: «Великое множество измученных войнами татар вместе со своими конями теперь прибывают в наш край в поисках тихой и мирной жизни вокруг Киева, вдоль побережья Черного моря или в Подолье и становятся послушными налогоплательщиками нашего государства». Витовт многим татарам, особенно отличившимся в служении ему, присвоил дворянские титулы.

Хотя Витовт и потерпел унизительное поражение при Ворскле, он и дальше новыми завоеваниями расширял свои владения на Юге и на Западе, но на родине успех ему не сопутствовал. Самогития по прежнему отказывалась подчиняться его политическим требованиям, препятствовала выполнению условий Салинсконго договора, подписанного Витовтом с тевтонским орденом. Самогития, хотя и небольшое по площади королевство, и дальше пользовалась своим суверенитетом, упорно игнорировала своих соседей и оставалась непобедимой.

Король Ягайло, после того, как после сражения на Ворскле при родах умерла его жена и королева Польши Ядвига, в Польше стал чужим человеком. С того времени короли Польши стали избираться.

В 1400 году своими военными достижениями среди других князей быстро стал выделяться молодой король Самогитии Курис. Он со своим войском напал на Мемель (Клайпеду). Во время этого нападения город был разрушен до основания. Курис сплотил военные силы, которые при возникновении серьезной опасности, нападали на тевтонских рыцарей и не позволяли им вторгаться в Самогитию . Около 1405 года Куриса захватила и убила небольшая группа наемных предателей и похитителей людей. Его нашли привязанным к дереву и обстрелянным стрелами. Он стал мишенью для стрелков. За это зверство обвинялись тевтонские рыцари. Они же в свою очередь виновником убийства именовали брата Ягайло Скиргайло. Другие за это убийство винили Витовта, так как он настойчиво стремился завладеть Самогитией. Сторонники Ягайло утверждали, что король Самогитии был убит как вождь племени, но знатный служитель культа Самогитии Гинтовт эту гипотезу опроверг.

Историки Литвы испытывают много трудностей, пытаясь включить своего великого князя Витовта в успешные походы самогитов против тевтонских рыцарей. Исторические данные свидетельствуют, что десять лет – от битвы под Ворсклой до Грюнвальдского сражения Витовт большую часть времени проводил в Киеве и в это время был занят татарами, русскими и поляками.

После 1405 года тевтонские рыцари стали похищать детей знатных самогитов в качестве заложников. Во время одного успешного набега они захватили двоих молодых сыновей близнецов недавно убитого короля Самогитии Куриса.

Много дворян и крестьян стали жертвами этих охотников-похитителей. Арнольд Спекке (Arnolds Spekke) в своей «Истории Латвии» эти охоты описывает следующим образом: «Орден во время борьбы с язычниками претерпевал большие потери, поэтому официально было разрешено освобождать всех лиц от экскоммуникации (отлучения от церкви), если они становились членами тевтонского ордена. Те, которые перед вступлением в члены ордена обвинялись в насилии, поджоге или злостном ростовщичестве могли быть принятыми в ряды рыцарей-монахов, а те, которые были осуждены за распродажу церковных должностей, должны были искупать вину и довольствоваться низшей ступенью в иерархии членов ордена. Каково было их отношение к местным жителям можно судить по тяжким преступлениям совершенным ими. Это дезертирство, сношения с язычницами и педерастия. И такой способ развлечения, как охота на людей, который был особенно распространен в Самогитии. По лугам и лесам с веселыми мыслями, словно на лисью или заячью охоту… – так поет летописец того времени».

Крестоносцы никогда не могли завоевать всю Самогитию, но на занятых ими территориях условия жизни для несчастных самогитских крестьян были невыносимы, потому что они постоянно терпели жестокое насилие пришельцев.

В 1407 году самогиты вновь разослали воззвания к правителям Западной Европы, осуждая поведение тевтонских рыцарей, недостойное истинных христиан. Вот отрывок из одного такого обращения: «Каждый год они похищают наших детей и делают их заложниками. Они забирают наших жен, а нас заставляют с ними разойтись. Они не довольствуются теми двумя сотнями детей, которых они уже похитили раньше. Мы умоляем всех, кому дорога истина, услышьте нас, услышьте! Мы больше времени рыдаем, чем говорим. Услышьте это неописуемое словами издевательство. Они связали и увезли в Пруссию наших правителей. Некоторых из них, а именно тех, кто не отдал своих детей в заложники, сожгли живыми вместе с их женами. Наших сестер и молодых дочерей похищают те, которые на груди носят знак креста. С болью, пронзающей сердце, мы утверждаем, что девушки были насилованы в нашем присутствии. Все это можем засвидетельствовать. Крестоносцы только прикрываются стремлением нас окрестить. В нашем крае они не построили ни одной церкви, в нашу страну они не прислали ни одного священника. Они для нас готовят только смерть и погибель. Мы желаем быть окрещены, но не посредством крови".

Христианская Европа не хотела слышать эти аргументы. Никто, даже братья литовцы, под руководством Витовта Великого не пришли им на помощь. Тогда против тевтонских рыцарей спонтанно вспыхнуло всеобщее восстание самогитов. В 1409 году произошло то, чего и следовало ожидать. Самогиты, по сведениям некоторых источников, поощряемые родственниками своей королевской семьи, восстали и в гневе уничтожили все крепости немцев, построенные в их крае, убили тридцать тысяч рыцарей и всех крестоносцев до единого изгнали из своей страны.

Успешное самогитское восстание ослабило силы крестоносцев. Многие из пришедших в замешательство литовских историков пытались и пытаются неоправданно вознести заслуги Литвы в успехе самогитского восстания. К сожалению, в свое оправдание они могут предложить лишь одну цитату: «Тевтонские рыцари жаловались, что Витовт подстрекал самогитов захватить Кенигсберг, топить рыцарей и хвастался, что будет поить своего коня в водах Рейна». Большей лжи придумать не представляется возможным.

Во время самогитского восстания один рыцарь шотландского происхождения, узнав, что крестоносцы намереваются отравить взятых в плен сыновей-близнецов короля Самогитии, успешно совершает с ними побег из ордена и в целости и сохранности возвращает детей старейшинам Самогитии. Он был щедро вознагражден за свой действительно рыцарский поступок, так как, невзирая на опасность, грозящую ему со стороны ордена, возвратил молодых князей на родину. Князья и старейшины Самогитии, в благодарность за такое поведение шотландца, объявили, что впредь все его соотечественники, приехавшие в Самогитию, будут радушно приняты. Услышав этот призыв, многие шотландцы приехали в Самогитию, где их промысел и умелая торговля стали процветать.

10. ГРЮНВАЛЬДСКАЯ БИТВА

В 1409 году, когда самогиты своим ожесточенным и успешным восстанием нанесли тевтонскому ордену большой ущерб, соседние страны, узнав о подробностях сражения, решили, что сила тевтонских рыцарей окончательно сломлена и никогда не будет восстановлена. Многие союзники ордена быстро перешли в оппозицию и начали вытеснять крестоносцев из сфер их влияния.

Такой же шаг предпринял и польский король Ягайло. Он задобрил князей Поморья и приобрел новый титул поморского князя. Этот поступок Ягайло очень разозлил орден, поэтому, перегруппировав свои силы, он начал вторгаться в Польшу.

В то время регулярная польская армия была небольшой, потому что для знати более важными были прибыльные торговые дела, нежели дорогие и невыгодные военные походы. Крестоносцы заняли крепости Дрезденко и Санток и тем самым ограничили для Польши морские торговые пути.

6 августа 1409 года великий магистр тевтонского ордена Ульрих фон Юнгинген (Ulrich von Jungingen) объявил войну Польше. В течение десяти дней он занял Добжинь и пограничную крепость на западе около Ноймарка.

Содействовать примирению между орденом и Польшей стал король Богемии Вацлав IV. 8 октября 1409 года было подписано соглашение о перемирии, которое должно было продолжаться до дня святого Иоанна, то есть до 24 июня 1410 года.

Король Ягайло обратился к своему кузену великому князю литовскому Витовту с просьбой о содействии. Витовт обещал ему помощь в борьбе с армией крестоносцев, которая, как ему казалось, была порядком ослаблена.

Во время перемирия обе стороны развернули энергичную дипломатическую деятельность и занялись вербовкой новобранцев за границей. Велась подготовка к войне и внутри стран. В этот период происходили такие дипломатические интриги, каких история еще не знала. После окончания срока перемирия, положение было так запутано ложными обязательствами обеих сторон, что вряд ли можно было кому-то доверять.

Тевтонский орден осведомился о намерениях великого князя Витовта, на что он, придерживаясь своего принципа «уничтожать изысканно», сообщил ордену, что король Ягайло призывает его до конца перемирия, то есть, до дня святого Иоанна не предпринимать никаких военных действий, поэтому он приказал своим подданным не нарушать условий перемирия.

Немецкие купцы щедро снабжали средствами тевтонских рыцарей в надежде, что в предстоящей войне будет разорен большой торговый центр Польши – Краков и немцы начнут контролировать все торговые пути между Восточной и Западной Европой.

Короли – Австрии Рупрехт, Богемии Вацлав IV и Венгрии Сигизмунд объявили, что они поддерживают Орден. Их решение было обусловлено не только симпатиями к приятелям немцам, но и их щедрыми пособиями. Короля Вацлава IV за дружеское сотрудничество Орден наградил шестьюдесятью тысячами флоринов. Вацлав IV подтвердил все довоенные договора, к тому же Добжинь признал за Польшей, а Самогитию – за Орденом. Обе стороны обязались не предоставлять помощи самогитам, называемых ими сарацинам, а также не пользоваться услугами последних. Для Ягайло сложилось неблагоприятное оборонительное положение, так как он знал, что ему невозможно будет передать Самогитию Ордену. Ягайло изъявил большое недовольство соглашением, и не имел другого выбора, как его отклонить. Король Венгрии Сигизмунд побуждал Орден в споре с Польшей придерживаться твердой позиции и склонял обе стороны вести переговоры об активном оборонительном союзе. После окончания срока перемирия, Сигизмунд обещал напасть на Польшу с Юга и за это он получил бы триста тысяч дукатов. Нанятое Сигизмундом войско, должно было быть финансируемо Орденом. При победном исходе Ордену должна была достаться Самогития, Литва, Добжинь и Куявия, Сигизмунду – большая часть Польши с Молдавией, Галицией и Русью. В договор было включено условие, что Сигизмунд начнет военные действия только в том случае, если король Польши воспользуется помощью «варваров», то есть, самогитов. В марте 1410 года Орден заплатил Сигизмунду еще сорок тысяч флоринов.

Ягайло с Витовтом тоже пытались склонить Сигизмунда на свою сторону, пытались хоть как-то нейтрализовать его позицию. Оба они должны были ехать в венгерский город Кежмарок для проведения переговоров с Сигизмундом, но польская знать, по неизвестным причинам, отговорила Ягайло от этой поездки. В Венгрию направился один только Витовт в сопровождении литовских и польских советников. Витовт хотел заручиться гарантией Сигизмунда, что он будет нейтрален. Сигизмунд в свою очередь заманивал Витовта обещанием предоставить ему престол короля Литвы за союз с Венгрией против Польши. Витовт от такого предложения отказался. При отъезде его чуть не убила толпа горожан-венгров, чей город был наполовину уничтожен пожаром.

В мае 1410 года Витовт вернулся к Ягайло и рассказал подробности своей миссии. По возвращении домой в Литву, Витовт опять еле спасся от покушения. Его с сопровождающими хотели похитить тевтонские рыцари, так как перемирие с Литвой не было подписано, и Ордену никто такого нападения не запрещал. Этим странным событиям, безо всякого сомнения, были свойственны черты организованного заговора, цель которого – избавиться от Витовта.

В конце мая 1410 года всем стало ясно, что Витовт является главным врагом Ордена. Тем временем Витовт всем своим управляющим разослал военные приказы. Тотчас же вступили в силу планы по приведению страны в боевую готовность: ремонтировались дороги, мосты, заготавливались запасы консервированного мяса, в установленных местах хранились запасы зерна. Тевтонский орден, опасаясь, что Литва может быстрее него подготовиться к войне, предложил Витовту официальное перемирие до заката солнца в день святого Иоанна, с чем он охотно согласился 26 мая 1410 года.

Весьма талантливыми дипломатическими маневрами Витовт нейтрализовал Ливонский орден. С управляющим края Конрадом фон Фитингхофом (Conrad von Vytinghove) он договорился, что о военных действиях каждая сторона сообщает другой за три месяца. Витовт настойчиво уговаривал Ливонский орден, чтобы тот обратил внимание на Москву, потому что недавно ее разорили татары и теперь последние могут направиться на территорию Ордена, если его границы не будут надежно защищены.

Витовт перестал доверять польской шляхте. Его разведчики информировали, что Польша не придерживается условий перемирия и продолжает враждебную деятельность в приграничных районах. Он знал, что посланники Ордена несколько раз тайно встречались с Ягайло для проведения мирных переговоров.

По мнению знати Польши, король Богемии Вацлав IV в споре с Орденом принял осторожную позицию и поэтому неохотно готовился к войне. Шляхта стала настаивать, чтобы король Ягайло изменил свою установку, поэтому отказалась обеспечивать Ягайло средствами, необходимыми для ведения войны, медлила призывать новобранцев из своих областей. Вполне вероятно, что тогда Ягайло мог быть свергнут с престола, если бы не будущий епископ Збигнев Олесницкий, поддержавший сторону короля.

Великий князь Витовт преодолел оба препятствия, устраиваемые польской шляхтой, для предотвращения военных планов Ягайло. Витовт одолжил Ягайло крупную сумму денег, чтобы тот мог заплатить наемным войскам за границей. Таким образом, Ягайло смог успокоить свою обеспокоенную шляхту, требовавшую держать достаточное количество войска внутри страны для отражения возможного совместного нападения войск тевтонского ордена и короля Венгрии Сигизмунда на Польшу.

Штаб Витовта работал в обстановке строжайшей секретности. Решающим его шагом было обращение к самогитам с просьбой присоединиться к нему, но, чтобы об этом никто не знал. В планах будущих сражений «варвары» должны были сыграть главную роль. Насколько Витовту было известно, не было других всадников, способных так умело маневрировать, как жемайтская кавалерия. Потерпев сокрушительное поражение во время сражения на реке Ворскла только из-за того, что Витовт не имел в своем распоряжении самогитских кавалерийских подразделений, сейчас он ясно понял, если хочет одержать над Орденом окончательную победу, должен иметь жемайтов– самогитов в своих рядах. Витовт предпринял все меры предосторожности, чтобы его замысел в будущем сражении – делать главный упор на «варваров» самогитов, не вышел наружу, не стал бы известен ни друзьям, ни врагам. Этот поступок наверняка вызвал бы панику у короля Ягайло, потому что, согласно условиям договора с тевтонским орденом, такой шаг спровоцировал бы вторжение венгерского короля Сигизмунда в Польшу.

Самым трудным делом для Витовта было уговорить самогитов, чтобы в будущем сражении они согласились участвовать на его стороне. Князья и старейшины Самогитии не хотели прощать его за ранее совершенные поступки, нанесшие большой вред самостоятельности Самогитии. В книге Генрика Сенкевича (Henryk Sienkiewicz) «Крестоносцы» раскрываются методы дипломатии Витовта: «От Витовта можешь ожидать всего, чего угодно. Он совсем не такой как все остальные и безо всякого сомнения самый хитрый из всех христианских правителей. Когда он желает расширить свою власть, он заключает мир с немцами, а когда достигает то, что задумал, снова встает против немцев. По этой причине немцы не могли доверять ни ему, ни несчастной Самогитии. То Витовт отнимает Самогитию у немцев, то опять им ее отдает, и не только отдает, но еще и сам помогает немцам усмирять самогитов. У нас, и не только у нас, но и в Литве много людей его порицают за то, что он играет кровью того многострадального народа».

Старейшины Самогитии сообщили Витовту, что они не имеют своего властителя, потому что наследник королевского престола пока еще ребенок, а согласно традиции, только король имеет право вести их в бой. Витовт объяснил им, что его мать является непрямой наследницей королевской династии Самогитии и это дает ему право в предстоящей битве быть владыкой и носить их регалии.

Литовские историки иногда это событие интерпретируют как объявление Витовтом себя королем Самогитии, но такое утверждение совершенно ошибочно. Самогиты через века сохранили обычай наследственного права и традицию, что наследником своего отца-владыки становится его младший сын. Эта скрупулезно ими хранимая и святая для них традиция никогда не была нарушена, разве что только по прихоти историков, в угоду их буйной фантазии или для красного словца.

Князья и старейшины Самогитии поддались убеждениям Витовта и, наконец, уступили и мобилизовали свое войско – девять тысяч всадников, три тысячи пехотинцев и порядком меньший отряд артиллеристов для управления орудиями, самогиты имели десять пушек. Витовт очень четко дал понять самогитам, что ни ему, ни его кузену не позволительно использовать их в составе своей армии, потому что в таком случае другие страны ввязались бы в войну против них. Витовт заверил их, что в этом сражении окончательно и на все время они избавятся от самых злостных врагов Самогитии.