Текст книги "Самогития"

Автор книги: Charles Pichel

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

Битва происходила в открытых просторах в окрестностях Лиды. Здесь монголы уже были перехитрены: они оказались под заградительным огнем артиллерии. Ошеломленные войска противника были буквально изрешечены пушечными снарядами, а всадники самогитов окончательно их уничтожили. Сам храбрый хан Шибан, сын Джучи и брат Батыя погиб во время боя. Летописцы гул орудий ошибочно описали как «рев зубров».

Эта, вошедшая в историю битва была поворотным пунктом завоеваний монголов в Европе. Польский историк Вацлав Кошчыц (Waclaw Koszczyc) в своем труде «Зыгмунт Сераковский» по достоинству оценил значение этой битвы для истории Европы, хотя и он не смог осознать разницу между Самогитией и Литвой. Историк утверждает: «Истинная правда, что какое-то провидение распоряжается судьбой Литвы. Она всегда вовремя приходит на защиту своей сестры Польши, когда возникает угроза ее существованию. Так было и во времена Ринговда и Ердивила, когда поверженная и обессиленная Польша лежала распростертой в полях под Легницей. Словно по мановению волшебной –

* Историки часто путают Ердивила с тезкой двоюродным братом. Жемайт Ердивил, король Литвы, основатель Новогрудка погиб в 1252 году в битве под Ратно.

палочки, Литва внезапно выползла из своих дремучих лесов, и оседлав своих

малорослых коньков, таща за собой «ревущих зубров», как воспето в старинных сказаниях, сразилась с ордами Шибана и разгромила их на поле, которое до сих пор осталось в народной памяти как «поле Шибана» и заставила монголов отступить за Буг и Припять».

Польский писатель Юзеф Крашевский (Jozef Ignacy Kraszewski) писал: «Эта битва остановила татарскую инвазию на Запад, поэтому Европа остается в долгу перед Самогитией (Литвой) за то, что она не была уничтожена. Кто знает, куда бы пошли орды Чингисхана, если храбрые литовские воины не бросили бы им вызов и не одолели «непобедимых».

Французские историки Эрнест Лависс (Ernest Lavisse) и Альфред Рамбо (Alfred Nicolas Rambaud) в своем труде «Всеобщая история» (Histoire generale) утверждают: «Для истории цивилизации Европы особенно важно то, что литовские князья смогли остановить натиск татар на Европу».

Ю. Габрис (Juozas Gabrys) в научном труде «Литовский народ» (La nation lithuanienne;...) писал: «Ринговд одержал несколько побед над монголами и остановил их продвижение в страны Западной Европы. Позднее он подчинил своей власти русские земли…, расширил границы своего государства до Полоцка и Витебска».

Горы имущества, отобранные самогитами у монголов, как оказалось, были достоянием всей Европы, но все эти богатства также оказались яблоком раздора и распрей у победителей. Из-за добычи поссорились местные князья, родственники отчуждились. Ближние соседи, такие как крестоносцы, из-за этих богатств, желая ими завладеть, сходили с ума и от этого они стали еще более опасными.

Самолюбивый литовский князь Миндовг обратился к своему шурину Ринговду, с требованием своей части добычи. У балтских племен это было обычным явлением. Такой обычай еще был жив и в 1393 году. Об этом свидетельствует письмо польского короля Ягайло к своему двоюродному брату великому князю литовскому Витовту: «Дорогой брат! Год предоставил тебе великую славу. Без какой-либо помощи, а только со своими войсками ты вернул себе земли Подолья. Окажи и мне честь, подари половину земель Подолья и денег». И великий князь литовский Витовт отдал королю двадцать тысяч коп грошей, город Каменец, а также вдобавок несколько маленьких городков – Скалу, Смотрич и Черлен.

Ринговд пренебрег требованием князя Миндовга, потому что тот не участвовал в сражении. Такое решение возмутило Миндовга, которое, по предположению

некоторых источников, обрекло Ринговда на скоропостижную смерть* при невыясненных обстоятельствах. В том самом, 1242 году Миндовг вовлекся в деятельность, которую раскрывает Альфред Рамбо в своем труде «История России». Историк пишет, что Миндовг начал убивать своих братьев и родственников, а оставшихся в живых, изгнал из края. Всей Литвой он стал править единолично».

Ердивил, как регент Самогитии, частично перенял власть, потому что наследник трона – младший сын Ринговда Тройнат (Тренята) был еще ребенком и как принято по наследственному праву самогитов, не мог быть полноправным властителем страны, пока не станет совершеннолетним. Ердивил был чрезвычайно опытным главнокомандующим литовских войск, а также умелым королем. Он одержал несколько побед в боях с монголами, освободил от ига чужеземцев русинов и украинцев. В 1245 году он с самогитами достиг Твери, разорил Торжок. В 1248 году Ердивил участвовал в сражениях под Зубцовым на Волге и на Протве, притоке Оки. В 1252 году Ердивил погиб в сражении под Ратно.

Интересно отметить, что, как гласит самогитское предание, между 1245 и 1250 годами, когда стотысячная монгольская армия ночью разбила свой лагерь у границы Литвы, самогиты использовали ядовитые химикалии или газ и уничтожили всех их солдат вместе с лошадьми. Действие средства было настолько ужасающим, что самогиты обещали себе больше никогда этого не делать.

Происходило еще множество нигде не зафиксированных сражений между монголами и самогитами. Очень прискорбно, но историки, используя только достоверные сведения, ограничиваются лишь письменными источниками, хотя цитируемые манускрипты иностранных летописцев часто ложно освещают ход

–

* Тогдашний верховный жрец предсказал, что после смерти Ринговда, Самогития придет в упадок на целую тысячу лет, но по истечении этого срока, она вернет себе былую славу и начнется ее другая история.

военных событий. Только исторические документы подтверждают потерю живой силы войск монгольских ханов, понесенную в сражениях с самогитами, фактически объясняют обстоятельства этих войн и одновременно показывают, какие были огромные масштабы этих сражений.

6. ВЕРОЛОМСТВО ВОЖДЕЙ АЙСТИЕВ

После таинственной смерти Ринговда, интриги литовского князя Миндовга раскололи самогитов, возникли междоусобные распри, погрязли в зависти родственные племена. Все следующее десятилетие Миндовг имел большое политическое влияние в Самогитии, потерявшей своего властителя. Он настойчиво отстаивал свое право управлять внутренними делами Самогитии под предлогом, что он являлся советником и управляющим делами жены своего шурина – вдовы короля самогитов Ринговда. Хитрости Миндовга достигали своей цели только потому, что все это время брат покойного Ринговда Ердивил, король Литвы и регент Самогитии часто со своим войском бывал в военных походах.

Миндовг был смышленым, но коварным политиком. Его целью было не только отбить престол короля Литвы у своего шурина, но и объединить все племена айстиев, а также покоренные славянские народы с их территориями в империю, чьим императором он стремился стать сам.

Только Миндовга отпугивало крепкое положение старейшин айстиев, которые заботились о том, чтобы навечно сохранить обычаи, составляющие основу юрисдикции по всем спорным внутренним вопросам айстиев. Положение было щекотливым, но Миндовг сообразил, как, не раздражая старейшин и не разрушая почитаемых ими старинных обычаев наследственности, он смог бы достичь так желаемой им королевской власти. Его методы открыто излагает русский летописец, которого цитирует Генрих Пашкевич в своем историческом труде «Происхождение России»: «Миндовг стал убивать своих братьев и их сыновей, других согнал с их земель и начал править всеми литовскими землями». Лорд Глейхен (Lord Edward Gleichen) в своей книге «Государства Прибалтики и Кавказа» писал: «Миндовг одолел трех своих внутренних соперников и добился единства». Бернард Паре (Bernard Pares) в своей «Истории России» объясняет, что Миндовг уговорил своих соперников идти на Смоленск, а сам в их отсутствии провозгласил себя владыкой края».

Миндовг, полностью устранив оппозицию, настойчиво доказывал, что он по праву является законным наследником престола. Желая укрепить свою власть, он начал интенсивную политическую деятельность. Потенциальных врагов утихомирил подкупами и обещаниями. Он считал необходимым заключить обоюдовыгодный договор с крестоносцами и заручиться помощью католических священников, которые помогли бы погубить языческие племена айстиев и на их месте создать новое ,управляемое им ,христианское государство.

У верхушки католических руководителей преобладала установка, что народы айстиев не имеют права на существование. Их обжитые территории рассматривались как незаконно занятые , так как их право на распоряжение этой землей не было благословлено Богом.

Миндовг для собственной выгоды приспособил каждый аспект католических умозаключений, чтобы таким образом обеспечить необходимую ему помощь иностранцев. Позднее он был крещен, принял католичество, и в 1253 году получив от папы Иннокентия IV королевскую корону, стал королем Литвы.

Несмотря на то, что введенные в заблуждение историки охарактеризовали Миндовга как военного гения, на самом же деле не существует почти никаких доказательств, подтверждающих существование таких деяний. Доподлинно известно, что Миндовг очень любил от своего имени посылать воевать других,а сам в окружении роскоши, оставался в безопасном замке. Историки не сумели признать, что все победы были достигнуты только благодаря гению брата Ринговда Викинта. Миндовг делал ему много уступок – он ,в течение почти всего времени владычества Миндовга, был главнокомандующим всех литовских войск.

Очень важно заметить, как намекают некоторые историки, что Миндовгу все-таки не удалось объединить под свою власть все литовские племена. В одной хронике пишется: «…Миндовг хотя и достиг расположения ятвягов обильными подарками серебром», но он не смог овладеть ими.

Историк Антанас Юсайтис (Antanas Jusaitis) в «Истории литовского народа» указывает: «Миндовгу не удалось объединить все народности айстиев. На юге осталась неприсоединившаяся Ятвягия, а на севере – Самогития, которые не были в подчинении Миндовга».

Когда старейшины Жемайтии стали выражать негодование союзникам короля-католика, Миндовг воспользовался постановлением католической церкви о том, что Жемайтия –это никем непризнанное государство. Он, также как и прежние императоры Священной Римской империи, часть Жемайтии уступил ливонскому ордену. Этот указ Миндовга сопровождался другим указом, согласно которому, он наградил земельными угодьями своего личного советника – епископа Литвы Кристиана .

Миндовг, договорившись со славянскими князьями, вытеснил из собственных вотчин своих двоюродных братьев Товтивила и Ердивила (тезку своего великого дяди) и захватил все их бесчисленные богатства. В то самое время Миндовг выпроводил и своего главного полководца Викинта, отца двух молодых наследных князей. Польский историк Матей Стрыйковский (Maciej Stryjkowski) информирует, что Товтивил начал управлять землями Полоцка, Викинт – Витебска, а Ердивил получил земли смоленские.

Пока Миндовг творил свою искусственную империю основываясь в большей степени на поисках новых придирок к своим возможным соперникам, но только не на законных началах или военных завоеваниях, его юный племянник, теперь уже король Самогитии Тройнат, тем временем стал силой, с которой надо было считаться. Тройнат унаследовал все качества своего знаменитого отца Ринговда, а также прошел школу боевого мастерства своего опекуна и дяди Ердивила.

Когда в 1258 году монголы, намереваясь отомстить за прежние поражения, пытались напасть на айстиев, то именно темпераментный Тройнат их ожесточенно разбил и заставил отказаться от своей дальнейшей политики завоеваний и экспансии на Запад. Историк Германович пишет: «Тройнат внезапно застал монголов врасплох в полях Мозыря и разгромил войско Курду-хана». В другом, позднее состоявшемся сражении Тройнат буквально стер с лица земли другие силы монголов и сразил их вождя – знаменитого Мангу-хана, наследника Батыя. В этой великой битве монголов было в четыре раза больше чем самогитов; к сожалению, не хватает более подробных сведений об этом сражении.

К Тройнату, возвратившемуся после успешных и смелых боевых походов на славянские земли, обратились родственники латыши, объясняя свое безвыходное положение. Они просили о помощи в борьбе с ливонским орденом меченосцев, которым руководил великий магистр Гано фон Зангерхаузен (Hano von Zangerhausen). Меченосцы недавно пополнили свои силы множеством новобранцев из Богемии, Польши, Мазовии и Поморья. Ливонские рыцари готовились к последнему решающему наступлению, во время которого намеревались полностью поработить или даже истребить жителей Латвии.

Тройнат, подобно своему отцу, действуя решительно, в 1259 году под Скуодасом сразился с меченосцами. Тройнат, искусно используя свою знаменитую кавалерию и артиллерию, разбил противника наголову. В следующем году упрямый ливонский орден укрепляется новыми силами. Отзываясь на призывы папы, со всей Европы к меченосцам хлынули потоки новых вояк. Самогиты, под руководством Тройната, опять приняли вызов боем, и разгромили крупные объединенные силы тевтонских крестоносцев и ливонских меченосцев. В 1260 году произошла страшная битва около латвийского озера Дурбе. В сражении погиб великий магистр ливонских меченосцев, тевтонский маршал, высшие военачальники и почти все братья-монахи. Тем не менее, для Запада исторически это сражение не казалось важным. Эта унизительная , с огромными потерями битва, являлась для них совсем незначительным событием, так как бесстрашная Самогития как страна для них не существовала и поэтому победительница не заслуживала какого-либо внимания.

В следующем 1261 году Тройнат отозвался на зов о помощи своих западных братьев пруссов остановить вторгшихся в их страну крестоносцев. Он разбил тевтонских рыцарей, так называемых крестоносцев, обрушив один резкий и мощный удар на местности под названием Леневарден (Lenewarden).

В 1262 году Тройнат опять был призван в Латвию. Здесь под Дунамунде он опять разгромил наспех собранный отряд меченосцев Ливонии. После этого сражения он стал командовать объединенными войсками самогитов, пруссов, литовцев и ятвягов, разорив и покорив Мазовию и Волынь в отместку за сотрудничество славян с тевтонскими рыцарями.

До 1263 года Тройнат и старейшины самогитов собрали достаточное количество доказательств, подтверждающих их подозрения в том, что король Литвы Миндовг впутался в предательскую деятельность против всех народов айстиев. Они раскрыли заговор о намерении Миндовга присвоить отобранные самогитами у монголов сокровища, награбленные ими из множества католических храмов. Шли слухи, что если Миндовгу удастся возвратить выкраденные монголами церковные сокровища якобы законным владельцам, он будет провозглашен императором всех литовских земель.

Тройнат узнал еще больше фактов, имеющих связь с таинственной смертью его отца. Возникло подозрение, что Миндовг напрямую причастен к этому злодеянию и убийству других племянников. Родственники Тройната говорили, что Миндовг не сможет избежать их мести, но судьба не предоставила возможности Тройнату свершить акт справедливости, потому что самогитский князь Довмонт сам убил Миндовга.

В 1263 году алчный к богатствам король Миндовг, отказавший в помощи пруссам, послал князя Довмонта с его войском далеко в русские земли для ведения борьбы с Брянском. Такой поступок Миндовга был принят как беспечность по отношению к национальным интересам. На самом же деле Миндовг все это затеял, желая завладеть имуществом Довмонта и жениться на его молодой жене, что ему и удалось сделать. Довмонт, возвращаясь домой с похода, подстерег Миндовга на пути и убил его. Этот, документами подтвержденный акт возмездия, описан в «Истории Росси» Альфреда Рамбо, хотя многие другие историки, без каких либо объяснений, обвиняют Тройната за убийство Миндовга.

Позднее князь Самогитии Довмонт сбежал в Псков и там, приняв крещение, получил православное имя Тимофей. Во многих русских источниках Довмонт именуется русским князем. Вскоре после своей смерти он был объявлен святым, признан хранителем Пскова и стал объектом молитв населения.

В 1263 году трон короля Литвы Миндовга заменил Тройнат и, таким образом, стал править двумя королевствами. Тройнат вошел в историю как ревностный язычник и ярый националист. Он проводил политику поддержки Пруссии и Латвии, как раньше он советовал делать и Миндовгу. На родине жестоко преследовал родственников христиан и сторонников покойного Миндовга. В свою очередь, через два года четверо злопамятных литовских дворян подстерегли в одиночку охотившегося Тройната и убили его.

После этого старейшины самогитов стали воспитывать и охранять детей Тройната. Это была мера предосторожности против заговорщиков, желавших истребить всю королевскую семью. Последующие поколения противников Тройната также не раз пытались расправиться с наследниками королевского трона или их похитить. Эти посягательства проводили крестоносцы, поляки, литовцы, русские и агенты католических священников, имевшие приходы на землях айстиев.

Обязанностью самогитских старейшин было на неограниченное время присвоить преемникам титул законного короля Самогитии. Ввиду того, что в целях безопасности члены королевской семьи долгое время публично не показывались, была принята новая процедура инаугурации, доказывающая законность полномочий без присутствия короля. Правящие старейшины и князья не без основания думали, что с течением времени при относительно быстром распространении христианства в Самогитии и Литве, условия для выживания королевской семьи не будут благоприятны. Тогда старейшины Самогитии объявили, что Золотой Меч, который Ринговду достался после поединка со знаменитым ханом Джучи, в будущем будет считаться символом власти короля Самогитии. По старинному обычаю он должен будет передаваться прямым потомкам королевской династии. Таким образом, навечно было узаконено право наследников на власть. Логическая основа этой традиции заключалась в том, что старейшины Самогитии по собственному желанию не были знакомы с грамотой. Они особенно подозрительно смотрели на письменные документы, большинство которых безосновательно было использовано наперекор интересам Самогитии. Старейшины не могли забыть о письме императора Святой Римской империи, которым он передал ему никогда не принадлежавшие земли самогитов тевтонским рыцарям. Они также никогда не забывали обманных деяний литовца Миндовга, когда он тоже подобными распоряжениями отдавал крестоносцам земли Самогитии, которыми он сам никогда не управлял. Старейшины самогитов писаное слово отожествляли со злом, считали его коварным орудием дьявола. По их убеждению, жизнь и без письменности тысячелетиями успешно продвигалась вперед. Принимая все это во внимание, в своем окружении они запрещали использование письменности. Самогиты лелеяли теорию, что люди должны воспитываться в духе благородства, возвышенных идеалов, а не зла и коварства.

7. ПАДЕНИЕ САМОГИТИИ

После смерти короля Тройната в Самогитии начались продолжительные междоусобные распри между близкими родственниками и знатью за власть. Самогитии явно не хватало согласованного управления и из-за этого стали расшатываться устои государства.

Потомки Тройната, когда их жизням угрожала опасность, прятались в дремучих лесах или непроходимых болотах. Там их охранял и опекал «секретный отряд» – группа людей посвященных и преданных, назначаемых старейшинами Самогитии. Эта группировка часто становилась официальной властью Самогитии, действовавшая от имени королевской семьи.

Иногда за членами королевской династии охотились, словно на дикого зверя, жаждущие крови ливонские и тевтонские рыцари, поляки, русские и даже мстительные отверженные литовцы. Чаще всего преследуемым волшебным способом удавалось избегнуть ловушек щедро оплачиваемых наемных убийц и похитителей детей. Королевская семья должна была пережить и холод, и голод, болезни и войны. Эти невзгоды тоже унесли немалое количество жизней. Несмотря на все несчастья, терпя одно за другим тяжелые испытания, королевская семья не погибла, ее потомки здравствовали долгие времена. В Самогитии принято королевскую семью считать наследниками династии Дома Солнца. Это ассоциируется с древней эмблемой солнца, продолжительное время боготворенной как символ семьи.

Ввиду того, что чаще всего политические условия из-за провокаций иностранцев для Самогитии были неблагоприятными, к тому же, ее, как государство, хотя и незаметно, но беспрестанно посягала поглотить Литва. В более поздних исторических документах реальные факты часто искажались, перепутывались события, имена и титулы видных древних властителей, для того чтобы эти факты были благоприятны литовской истории. Объективные источники гласят, что великий князь литовский Гедимин никогда во время своего властвования не причислял Самогитию к своим владениям. Самогития существовала как отдельная политическая единица и сотрудничала с Гедимином в его военных походах. Ранее главенствующий народ айстиев – самогиты, с 1326 года был заменен литовцами.

Необходимо иметь в виду, что до этого времени из всех айстиев народ руссов уже был ассимилирован славянами, латыши почти завоеваны ливонскими меченосцами, ятвяги разгромлены и загублены, пруссы покорены, но самогиты, желая удержаться, все еще самоотверженно сопротивлялись, были на грани, но существовали, и одни лишь литовцы сумели прочно выжить. Силу Литвы чаще всего предопределяло мудрое руководство ее вождей и политическая сообразительность как по вопросам внутренней, так и внешней политики. Таким образом, Литва в противоположность своим родственным народам, расширяла свои границы и мощь.

Айстийские государства ослабли не потому, что терпели поражения на полях сражений, их положение в наибольшей степени усугубила начатая применяться леонскими рыцарями теория, согласно которой, достичь успеха легче всего подрывая власть и мощь знати противника. Для этой цели они приглашали наемных убийц, похитителей малолетних детей, вглубь края засылали разношерстных политических интриганов, занимавшихся подрывной деятельностью, чтобы между местными жителями возникали раздоры и сумятица.

Литва только благодаря политической проницательности и сообразительности великого князя Гедимина переняла властвование над всеми родами айстиев. Гедимин был отличным дипломатом, как никто другой имел способность рассмотреть талантливых военачальников и умело ими воспользоваться. Гедимину сопутствовала удача там, где спотыкался Миндовг, он не был ни тщеславным, ни недобросовестным, ни коварным, его руки не были в крови, как у Миндовга. Гедимин стал великим князем литовским в 1315 году после смерти своего отца Витеня.

Гедимин, в то время, когда страна со всех сторон была окружена воинствующими соседями, начал новую эру в истории Литвы. Его целью было установить в стране мир, который должны были обеспечить многочисленные победы над врагами страны. Он поощрял процветание страны, способствовал лучшему использованию ее природных ресурсов и более широко вливался в торговлю с заграницей. Во имя всеобщей победы, он призывал все народы айстиев объединиться, сплотиться в единое целое. Он понял, что оборонительные войны только истощают народ и, в конце концов, подчиняют ее чужой воле. Поэтому он решил менять политику и вместо оборонительных войн начал серию агрессивных походов, тем напугав своих многочисленных врагов.

Гедимин велико ценил умение своих братьев самогитов воевать. Он обещал одобрить их политику, которую они советовали прежнему королю Миндовгу., требуя помочь всем народам айстиев в их борьбе с неприятелями. Cамогиты, убедившись, что Гедимин одобряет такую политику, объединили с ним свои военные силы. Главнокомандующим своей армии Гедимин назначил самогита, видного псковского князя Давида, сына самогитского и русского князя Довмонта. Князь Давид действительно был военным гением, чрезвычайно агрессивным и совершенно бесстрашным. Согласно летописцам, он всю свою жизнь посвятил военному делу. Воины князя Давида во время сражений так терроризировали своих противников, что сам Давид был прозван «Погибелью христиан». Он использовал монгольскую тактику ведения войны: его хорошо организованные военные отряды были чрезвычайно мобильны, они испепеляли целые города, а при отступлении сжигали все на своем пути.

В 1318 году, то есть, в первом году своего пребывания на посту главнокомандующего войсками, князь Давид предпринял молниеносный поход в Пруссию. С небольшим отрядом из восьми сотен отборных всадников он вступил в Натангию, оккупированную крестоносцами, вызвал у них ужас своей необыкновенной подвижностью, подавил всяческое их сопротивление и с легкостью одолел тевтонские гарнизоны. Успех князя Давида внушил смелость порабощенным пруссам восстать против своих угнетателей.

Походы кавалерийских подразделений князя Давида в Пруссии парализовали тевтонские планы по захвату новых территорий. Не раз отважный князь Давид, пополнив свои ряды большими силами, пересекал Пруссию и продвигался далеко за ее пределами, доходил даже до Бранденбурга и Саксонии. Слава литовской армии (в данном случае – самогитских войск) распространилась по всей Европе и возбуждала ужас у ее врагов.

В 1319 году крестоносцы, желая отплатить той же монетой и воспротивиться замыслам Гедимина, предприняли поход в Самогитию, но здесь они были полностью разбиты. Тевтонский магистр был вынужден просить о перемирии. Оно и было заключено сроком на два года.

Князь Давид, избавившись от возникновения угрозы со стороны тевтонцев, мог направиться в славянские земли. В первую очередь он пошел на Волынь и занял Владимир. Вся Волынь признала власть Литвы и была присоединена к ней. Во время того же военного похода, Гедимин вступил в схватку с русскими князьями, которые в тяжелые для Литвы времена, создавшиеся из-за ее борьбы с крестоносцами и ливонскими рыцарями, оккупировали Ятвягию. Первый, кого встретил Гедимин, был князь луцкий Лев. Зная напористость Гедимина и мощь руководимого им войска, Лев сбежал в Северию. Гедимин без боя занял Луцк, потом освободил Дорогичин и Брест, присоединил к Литве Подолье.

Константин Юргела (Konstantinas Rudaminas Jurgėla) в своей «Истории литовского народа» вот как коротко описывает эти события: «Передвигаясь на своих малорослых лошадях самогитской породы, они проникли далеко на запад за Эльбу в окрестности Берлина, позднее повернули на север, в Эстонию. На юго-востоке разбили татар, позднее год или два бушевали в Польше. Где только объявлялся Давид, там не оставалось камня на камне, только поднимались столбы дыма, а в Литву он гнал десятки тысяч военнопленных».

Гедимин, желая на занятых им территориях ввести должный порядок и поддержать мир и спокойствие, всю зиму провел в Бресте. Здесь он сам руководил государственными организациями управления, издавал законы, соблюдающие права и свободу людей. Одновременно он готовился к большой войне. В подготовку входило изготовление оружия, усовершенствование пушек и другого военного снаряжения, накапливание военных запасов и провизии. Всех занимал вопрос, против кого Гедимин вел эту мощную подготовку. Весной 1321 года секрет раскрылся – Гедимин со своим главнокомандующим князем Давидом пошел в поход на Черную Русь. Взял штурмом крепость Овруч. Потом все силы бросил против Житомира. Под Житомиром он столкнулся с отчаянным, но безуспешным сопротивлением русских. В сражении погибло тысячи русских дворян. Замок Гедимин взял. Другой целью его планов был Киев, столица всей Черной Руси. Князья Луцка, Переяславля и Брянска, желая спасти Киев, объединили свои силы и пытались преградить путь войскам князя Давида.

Русские князья обратились за помощью к татарам. Намереваясь нанести сокрушительный удар Гедимину, они выбрали поле боя на реке Ирпень. Знаменитый русский воин Станислав Киевский, желая пожинать лавры сам без посторонней помощи, спешил встретить наступающих самогитов и литовцев.

Гедимин, оповещенный своими осведомителями о планах князя Станислава, решил разгромить его одним ударом. Желая придать своим воинам уверенность в их силах, Гедимин собрал всю свою армию и, представ перед ними, молвил: «Нет необходимости словами поощрять вас, хвалить вашу храбрость или напоминать о ваших победах, которые вы одержали во множестве сражений с врагами нашего края. Достаточно взглянуть на ваши заживающие раны и в вашей памяти воскреснут те победоносные дни, когда несметное количество неприятелей нашей родины не выдержало мощи вашего оружия и военного мастерства. Сегодня, как никогда ранее, вы можете быть уверены, что одержите победу, потому что перед вами не с ног до головы окованные железом тевтонские рыцари, а лишь хрупкие славяне. Помните, что вы литовцы и сейчас имеете возможность отомстить им за все зло, причиненное нашему краю. Пришло время освободить от чужеземной власти край, в котором наши великие предки скифы* когда-то жили независимыми и свободными». Гедимин, взбодрив дух своих воинов этими словами, приказал им вступить в бой с армией князя Станислава.

Вскоре появилось само войско Станислава Киевского. Гедимин дал сигнал трубить и начинать сражение. Первый литовский полк, начавший бой, уставший после долгого перехода, стал сдавать позиции, но Гедимин успел вовремя его усилить. Невероятно ожесточенное сражение возобновилось.

Первый литовский полк, который чуть было не отступил, сейчас так рьяно напал на неприятеля с флангов, что проломил ряды русских. Олег Переяславский и Роман Брянский, а также другие военачальники, увидев, что воины Станислава начали бежать с поля боя и ему грозит опасность, поспешили ему на помощь. Прибывшие воины зажгли в сердцах у русских надежду на победу. Но это не помогло – после битвы продолжавшейся весь день, русские полка были сломлены. Станислав и Роман еле избежали роковой судьбы, которая настигла других князей и их дружины.

Литовцы, похоронив ночью погибших, при рассвете уже стояли у стен Киева. Жители Киева, которых в то время было около четырехсот тысяч, узнав, что

произошло с князем Станиславом и всем его войском, были духовно сломлены и подчинились непредотвратимой судьбе. Станислав, потерпев полное

–

* Скифы – племена руссов, бывшие составной частью айстиев, ассимилированные литовцами. Эти сведения в своей истории увековечили некоторые старейшины Литвы.

поражение, сбежал со своего края. Духовенство и знать вышли через главные ворота Киева встретить великого князя литовского Гедимина и признать его своим повелителем.

Гедимин со своей стороны пообещал киевлянам уважать их веру, обычаи, нравы и свободу, соблюдать справедливость и смотреть за порядком. Гедимин назначил управляющего делами Киева своего двоюродного брата Минтовта, князя Гольшанского, уже принявшего христианство. Гедимин, будучи мудрым и честным правителем, понял, что славяне могут обидеться, если над ними будет властвовать князь другого вероисповедания. Гедимин следовал традиционной политике, введенной самогитским королем Ринговдом – метод управления должен как можно больше соответствовать духовной и национальной природе подвластного народа. Таким образом Литве подчинилась не только Белая Русь или кривичи, но также и Черная Русь.