Текст книги "Самогития"

Автор книги: Charles Pichel

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

Во время того же самого похода, Гедимин занял Белгород, Слеповрод, Канев и Черкассы. Там он поселил литовские гарнизоны и направился в Северию.

За два года Гедимин покорил ее, занял Брянск и Переяславль. Таким образом, он стал хозяином всей Руси. Согласно русскому историку Николаю Карамзину, славяне пятьсот лет властвовавшие над «землями литовцев, скифов и сарматов», теперь сами стали литовскими подданными.

Таким образом, врагам сильной, мощной Литвы не осталось никакой надежды побороть ее. Польша, ответственная за приглашение тевтонских рыцарей, сама оказалась на пороге погибели.

В 1325 году на трон короля Польши Владислава Локетки (Władysław I Łokietek) стали посягать его соперники, а также тевтонские рыцари. Мудрый король отлично понимал, пока он не достигнет устойчивого мира с могущественной Литвой, судьбе Польши будет угрожать опасность. Отражая нападения своих противников, он решил заключить союз с могущественным соседом. В 1325 году он обратился к Гедимину, предлагая ему заключить оборонительный договор между Литвой и Польшей.

Единственной целью жизни Гедимина был мир и спокойствие его государства, поэтому он принял предложение, и переговоры закончились заключением договора. Король Локетка прибыл в Вильну, тогдашнюю столицу Литвы, основанную Гедимином, для закрепления заключенных мирных связей между Литвой и Польшей. Тогда оба монарха решили поженить своих детей. Дочь Гедимина Альдона стала женой сына Локетка князя Казимира. По этому случаю Гедимин освободил сорок тысяч польских военнопленных. Они сопроводили Альдону в столицу Польши. Страна ликовала, потому что множество семей опять могло воссоединиться. Польский король, желая отметить это событие, выбрал герб белого орла, который до сих пор является символом Польши.

Мирного сосуществования со своими соседями Гедимин добивался браками своих сыновей. Кейстута он женил на Бируте – дочери королевской семьи Самогитии и потомке великого короля Самогитии Ринговда. Ольгерд женился на Тверской княжне. Другие дети Гедимина брачными узами тоже влились в разные семьи русских князей.

Политика Гедимина– поддержать мир со всеми славянами, создала для него лучшие условия по разгрому тевтонских рыцарей. Под предлогом заключения мирного договора с Великим Новгородом, он послал туда управляющего землями полоцкими Монтвида и князя Минского Федора. В 1326 году они возвратились из Новгорода, привезя с собой обновленный мирный договор, обеспечивший Литве спокойствие и с этой стороны.

Как только до тевтонских и ливонских рыцарей дошло известие, что литовцы заключили союз со славянами, они поняли, что попали в незавидное положение. Рыцари тотчас же попытались внести раздор между литовцами и русскими, но после неудачной попытки это сделать, начали готовиться к войне, пока литовцы еще не успели закрепить свое превосходство.

Тевтонские рыцари предприняли карательный поход в Польшу. Гедимин, выполняя свои обязательства перед своим союзником, послал против крестоносцев войска под командованием своего военачальника князя Давида. Он, с десятью тысячами самогитских всадников, невероятно стремительно нападая, прошел всю Пруссию, Поморье, и, переправившись через Одер, вступил в Бранденбург, где когда-то жило племя айстиев герулы. Давид, опустошив Бранденбург, переправился через реку Эльба и разорил Саксонию и все территории тевтонцев.

Как указывается в летописях, во время этого, все разоряющего похода в Германию, князь Давид разрушил сто сорок сел с костелами, взял тысячи военнопленных, из которых шесть тысяч были девушки. Возвращаясь домой, Давид разорил Мазурию за то, что она сблизилась с тевтонскими рыцарями. Здесь два его офицера поссорились из-за красивой пленницы польки. Они пришли к главнокомандующему с просьбой разрешить их спор. Рассказывается, что Давид взял большой меч и рассек девушку пополам, сказав: «вот вам каждому по половине». Возлюбленный девушки, решивший отомстить командиру за такое злодеяние, каким-то образом устроился в армию Давида. Однажды, встретив князя со своим конем на водопое, поляк пустил стрелу ему прямо в сердце. Так погиб воин, не проигравший ни одного сражения.

Успешные походы князя Давида вдохновляли литовцев стремиться к еще большим победам. В бранденбургские земли был послан самый знаменитый ученик Давида – старший сын Гедимина князь Ольгерд. В 1327 году Ольгерд с мощной армией быстро пересек Пруссию, переправился через Вислу, вступил в земли Бранденбурга и взял в осаду ее столицу Франкфурт. Пока сам князь Ольгерд боролся с маркграфом Бранденбурга Вальдемаром, другие его полки громили Саксонию, задерживая и уничтожая подкрепления, посылаемые крестоносцам из Западной Европы.

В то самое время, когда князь Ольгерд шел на Бранденбург, его брат князь Кейстут, которого военному искусству тоже учил князь Давид, вел самогитские кавалерийские полки на борьбу с ливонскими рыцарями в Латвии. Латыши, увидев, как воины Кейстута громят их врагов, стали подниматься на борьбу против своих угнетателей и присоединяться к самогитской армии. Казалось, что пришел конец господству тевтонских и ливонских рыцарей, как в Латвии, так и в Пруссии.

Грозящее рыцарям поражение, с далеко идущими последствиями, побудило папу еще раз собрать со всех христианских стран Западной Европы мощную силу и послать крестоносцам в помощь. Дождавшись новой, столь необходимой им помощи, рыцари начали укреплять свои гарнизоны, строили новые замки, чтобы отразить будущие нападения язычников.

Великий князь литовский Гедимин был склонен обеспечивать спокойствие мирными средствами, дипломатией, а не применением военной силы и даже был склонен принять христианство. По этому вопросу он не раз обращался к императору Священной Римской империи, посылал специальных уполномоченных к папе и тевтонским рыцарям. С христианским миром Гедимин был настроен сосуществовать в мире, при условии, если орден прекратит постоянную агрессию по отношению к его стране. Со своей стороны Гедимин приглашал купцов, знатных людей, ремесленников поселиться в Литве, предлагал им налоговые льготы и гарантировал полную свободу вероисповедания.

Ливонский епископ приветствовал эти известия и, со своей стороны, великий магистр предложил выплатить Гедимину 1.000 фунтов серебром, если он примет крещение от ордена. Гедимин подписал мирный договор с архиепископом, ливонскими епископами, а также ливонским подразделением ордена. Великий магистр, узнав, что пакт был подписан после переговоров, в которых он не участвовал, разгневался и заставил епископов ограничить срок действия договора.

Великий князь Гедимин, желая все решить мирным путем, еще раз обратился к папе. Папа одна за другой опубликовал две буллы, настойчиво требуя и обязывая орден прекратить агрессию против Литвы и придерживаться условий мирного договора. Епископы начали уговаривать Гедимина принять христианство, но, верные язычеству самогиты , пригрозили ему вырезать всю его семью, если Гедимин решится на такой шаг и станет католиком.

В 1341 году в одном бою с тевтонскими рыцарями Гедимин был тяжело ранен, думается после ружейного выстрела. Данный случай достоин внимания, так как именно в это время в Германии впервые появилось пороховое огнестрельное оружие. Перед смертью Гедимин созвал всех своих детей, завещал им жить в мире и согласии, освободить от иностранного ига все земли их предков айстиев. После смерти Гедимина Литва уже никогда не имела такого великого человека.

8. ГОСУДАРСТВО ЛИТОВСКОЕ КРЕПНЕТ

Согласно наследственным обычаям айстиев, младший сын Гедимина Евнутий должен был стать наследником трона великого князя литовского, но, по неизвестным причинам, старшие воинственные братья Евнутия Ольгерд и Кейстут отстранили его от трона. Они сослали его в Заславль и начали контролировать Литву и подопечные ей территории.

Данный поступок практически должен был ликвидировать имевшее место влияние старейшин Самогитии, но, по иронии судьбы, это как раз укрепило их влияние. Они предприняли особые усилия против отмены обычаев и законов айстиев в пределах своего края, поэтому старейшинам Самогитии было на руку и выгодно соблюдать наследственное право преемников трона правителя Самогитии. Часто они распространяли слухи, что «наследникам престола грозит чрезвычайная опасность». Иногда такие вымыслы были необходимы, чтобы сохранилась возможность и дальше продолжать охрану членов королевской семьи. Этот метод был эффективным орудием старейшин, так как они, безо всякого сомнения, чувствовали удовлетворение от возможности иметь в своих руках руль управления страной.

В Литве Ольгерд и Кейстут действовали согласованно: это бы порадовало их покойного отца. Они напоминали двух великих самогитов – Ринговда с Ердивилом, которые более чем сто лет назад своими победами на полях сражений Восточной Европы доказали, что их военный союз непобедим. Ольгерд с Кейстутом расширили границы государства до ворот Москвы на Востоке и до Крыма – на Юге. В военные походы братья шли поочередно: если один шел на Восток – против русских или на юго-восток – против монголов, то другой оставался дома для защиты родного края от нападений крестоносцев или поляков. Этот дружественный братский союз продолжался тридцать два года.

В 1345 году, когда Ольгерд с Кейстутом свергли своего младшего брата Евнутия, Западная Европа готовила большой крестовый поход, желая нанести последний решающий удар как по Литве, так и по Самогитии. Опираясь на слухи, что в среде господствующих семей преобладают раздоры, крестоносцы предполагали, что это должно помешать литовцам подготовиться к организованному сопротивлению и думали, что пришло время их окончательной победы над язычниками. Для участия в этом крестовом походе в Пруссию прибыли правители Венгрии и Богемии, отряды рыцарей из Западной Европы. Новая война началась с вторжения тевтонских рыцарей в Литву, но великий магистр крестоносцев, услышав распространяемую молву, якобы жемайты самогиты со своим войском атакуют Кенигсберг, свое наступление приостановил. Сильно расстроенные крестоносцы объявили его сумасшедшим и отстранили от должности. На самом же деле, самогиты в то время взяли в осаду Ливонских меченосцев в Риге.

В течение следующих тридцати двух лет крестоносцы из Пруссии предприняли около семидесяти, а из Латвии – тридцать существенных походов в Литву и Самогитию. В свою очередь самогиты с литовцами ответили крестоносцам тем же: они организовали тридцать один поход в Пруссию и одиннадцать – в Латвию.

Литовец Кейстут заслужил всеобщее почтение самогитов из-за своей приверженности к языческим обычаям, а также после своей женитьбы на их любимице княжне Бируте, предтече самого почитаемого ими героя – короля Ринговда. Кроме того, все его уважали за высокие нравственные качества и за качества гениального военачальника. Кейстут был одним из тех редких чужаков, который смог склонить трудно побеждаемых самогитов на свою сторону и присоединить к литовским войскам в своем стремлении возродить честь народов айстиев.

Армии Кейстута и Ольгерда стали непобедимыми. Их империя расширилась во все стороны – от Балтийского до Черного моря и от Буга и Дуная – до Дона и Угры. Еще более четырехсот лет после смерти Ольгерда на этих территориях руководствовались законами и распоряжениями, установленными им.

Политика Литвы в присоединенных славянских землях основывалась на поддержании «статус кво» – сохранялись местные обычаи, традиции и вероисповедание. Русские на самом деле приветствовали литовскую власть, так как Литва освободила их от труднопереносимого монгольского ига. Кроме того, было гарантировано православное вероисповедание, устоялась мирная жизнь и, что самое главное, их земли и суверенитет охранялись от любой угрозы извне, особенно со стороны монголов. Русским боярам были предоставлены почти суверенные права: они могли иметь свои военные силы и собирать налоги. Фактически влияние славян на завоевателей было таким

большим, что даже официальный язык* великого княжества литовского был одной из форм русского языка, так называемый восточнославянский язык, в настоящее время уже исчезнувший, который основывался на наречиях белорусских княжеств, тогда принадлежавших Литве.

Г. Флейшхакер (H. Fleischhaker) заявляет, что Литва для Москвы была большим врагом, нежели татаро-монголы, потому что последних можно было победить, а их иго свергнуть. Монголов никто не поддерживал, а литовцев поддерживали широкие массы населения не литовского происхождения».

В 1360 году Никифор Григора (NIcephorus Gregoras)написал о великом князе литовском Ольгерде , перед своей смертью в Константинополе, такие слова: литовский народ очень многочисленный и отважный, даже непобедимый, он подвластен только одному правителю, Ольгерд оставляет далеко позади всех князей-христиан северной Руси своей мощной властью и способностью его армии к военным действиям. Он единственный не платит годовой подати монголам, потому что его государство очень мощное и хорошо защищено…»

Как Ольгерд, так и Кейстут посылали множество своих послов во все страны Европы, не раз обращались к папе Римскому и к патриарху Константинопольскому с просьбами остановить бессмысленные набеги крестоносцев на их земли и повторно призывали поддержать их борьбу с монголами в степях Украины.

Ольгерд , нарекая себя «императором Литвы» , жаловался в своем письме патриарху Константинопольскому, что митрополит Московский Алексий «с Вашим благословением посылает своих сограждан проливать кровь невинных людей. В наше время таких митрополитов не было. Он, благословляя резню, сам к нам не жалует и в Киеве не появляется. Митрополит обязан призывать Московичей помогать нам, потому что мы, отражая немецкие нападения, за них тоже боремся**. Мы призываем митрополита пожаловать к нам, но он не

–

* Суеверное отношение старейшин Самогитии, а также и Литвы на писаное слово, не позволяло для официальных бумаг государства использовать свой язык.

** Историк Генрих Пашкевич утверждает: «Уже до 1260 года крестоносцы получили согласие папы начать завоевание территорий, обжитых последователями вероисповедания руссов, а также тех, что принадлежали татарам. Это показывает, какую кампанию немцы готовили своим преемникам в Восточной Европе. Только долгое и упорное сопротивление Литвы не позволило этим замыслам воплотиться в жизнь».

обращает на нас никакого внимания. Назначьте другого митрополита, которому будет подвластен Киев, Смоленск, Тверь, Малая Русь, Новосиль, Нижний Новгород».

Письмо произвело на патриарха сильное впечатление, и он назначил болгарина Киприана митрополитом литовским, киевским и всея Руси.

Тевтонских рыцарей всеми способами поощряли объединяться с поляками против литовцев. Вот что в 1357 году пишет папа Иннокентий VI великому магистру тевтонского ордена: «Иноверные литовцы – враги христианства заняли польские территории, но, ни один из вас не предоставил помощи Польше. Вы сделали как раз наоборот, во вред нашему вероисповеданию, пренебрегая учением Творца нашей веры, нашего Путеводителя и Спасителя Иисуса Христа, вы содействовали литовцам в их борьбе с королем Польши. До нас дошли сведения об этом вашем проступке. Убедительно прошу вас никогда в будущем не предоставлять никакой помощи литовцам в их притязаниях на земли вышеупомянутого короля. Лучше было бы, если бы вы ему помогли во всех его походах против язычников».

Вследствие этих указаний, в следующем году силы тевтонских рыцарей и подразделения из Моравии объединились с Польшей для походов против иноверных.

Мнение Ольгерда о немецких рыцарях зафиксировано в документах. Однажды он сказал: «Мне совершенно ясно, что крестоносцы страстно желают только моих богатств, а не обратить меня в истинную веру, как они всем об этом провозглашают, поэтому я не откажусь от язычества».

С другой стороны, Кейстут принимал участие в большем количестве сражений с тевтонскими рыцарями, чем Ольгерд. Из-за безупречного характера Кейстута его высоко почитали противники как справедливого воина. Победы не затуманивали его здравого ума, а неудачи не подавляли его отваги. В 1361 году во время сражения с тевтонскими рыцарями Кейстута стащили с коня и взяли в плен. Воспользовавшись помощью дружественного рыцаря, Кейстут, переодевшись в одежду крестоносца, сбежал. По пути домой, Кейстут послал великому магистру письмо, в котором поблагодарил за приличное обращение и с иронией пообещал лучше обходиться с немцами, если они попадутся ему в руки. Немцы очень восхищались Кейстутом, их вожди подражали его манерам, им особенно понравился его знаменитый шлем с остроконечным пиком, который, как символ почетного руководителя, они копировали еще целых шестьсот лет, вплоть до 1914 года.

Прискорбно, что многие подробности по борьбе Ольгерда и Кейстута за расширение границ их империи, исчезли или попросту не были зафиксированы. Это особенно касается сражений с монголами, в ходе которых участвовали сотни тысяч воинов, а для подготовки к ним требовались колоссальные усилия, средства и умелые маневры. Например, в 1362 году на реке Синие Воды войска Ольгерда, встретившись с превосходящими силами двух монгольских ханов – Хаджибея, Кутлуг-Бугу и войском князя Дмитрия, одержали над ними победу. Как гласит предание, это был классический пример, когда самогиты на своих низкорослых лошадках имели превосходство над монгольскими всадниками, маневрировали более умело, что обеспечило им победу над противником. Главной особенностью всех сражений, в которых участвовали самогиты , было то, что они всегда подбирали место сражения таким образом, чтобы получить преимущество и иметь возможность зажать противника «в тиски». Пленных, взятых в этом сражении, Ольгерд поселил в Крыму. После этой битвы под влияние великого княжества литовского окончательно перешел Киев и Подолье.

В 1368 году Ольгерд со своим войском сжег пригороды Москвы и взял в осаду Кремль. Он хотел помочь своему шурину – великому князю Михаилу, отстраненному от власти правителю Твери, вновь взойти на трон. Позднее в 1370 году, когда князь московский Дмитрий Донской Тверь не оставил, Ольгерд вместе с Кейстутом и князьями всей Литвы окружили Москву второй раз. После восьми дней осады князь Дмитрий взошел на близлежащий холм (с тех пор он носит название Поклонной горы) и пал на колени перед Ольгердом, как того требовал этикет великого татарского хана. Было заключено перемирие, после чего Ольгерд вонзил свою стрелу в кремлевские ворота.

Пока Ольгерд осаждал Москву, его брат Кейстут был срочно отозван в Пруссию, чтобы помочь оставшимся без защиты литовцам от набегов тевтонских рыцарей. Недалеко от местечка Рудава под Кенигсбергом Кейстут с кавалерийскими полками самогитов заманил в западню большую часть крестоносцев, и нанес им огромный ущерб. Это поражение существенно подорвало силы тевтонских рыцарей, после которого они уже были не в силах предпринять более значимого похода на Литву вплоть до 1377 года. Сражение под Рудавой было последней существенной битвой между Кейстутом и тевтонскими рыцарями, потому что в дальнейших сражениях участвовали намного меньшие силы.

Нарушение договора князем московским Дмитрием Донским возбудило такое возмущение Кейстута, что он выступил против Москвы, тоже желая вонзить свое копье в ее ворота, как это недавно сделал его брат Ольгерд. Узнав об этом, Князь Дмитрий поспешил договориться с Кейстутом . В пасхальное воскресенье Кейстут вошел в Кремль, подарил Дмитрию писанку и, из уважения к московским обычаям, поцеловал ее. На основании договора был заключен мир, гарантирована свобода торговли и установлена граница от Можайска и вдоль реки Угра.

В 1372 году, возвращаясь из Москвы, Кейстут понял, что ему придется противостоять перед новым крестовым походом в Литву, санкционированным Святым Престолом. Для этого похода польский король Казимир обратился за помощью к подразделению татар, но Кейстут со своими самогитскими полками быстро с ними расправился, противник понес большие потери. Польский король был вынужден срочно уйти из территории Волыни, тогда принадлежавшей Литве.

В 1377 году после смерти великого князя литовского Ольгерда, сенат Литвы собрался в Вильне и, из уважения к пожеланию покойного Великого князя Ольгерда, новым правителем государства утвердил его любимого сына Ягайло. Другие одиннадцать старших сыновей уже были распределены по всей Руси и стали управляющими местных княжеств. Много величественных, до сих пор сохранившихся храмов в России и Польше были построены сыновьями Ольгерда.

Крестоносцы, пользуясь неопытностью молодого литовского князя по управлению государственными делами, начали использовать интриги для внесения вражды между Ягайло и его знаменитым дядей Кейстутом. Они пытались воздействовать на Ягайло, чтобы тот принял христианство. За это крестоносцы обещали на его владениях поддерживать условия перемирия. Они льстили его влиятельной матери, не жалели для нее всяких подарков, чтобы заручиться ее поддержкой .

Кейстут был самым ярым врагом крестоносцев и поэтому ни для кого не было секретом их огромное желание уничтожить этого преданного язычника. Крестоносцы были уверены, что с помощью Ягайло они, в конце концов, оккупируют все подвластные ему земли. При помощи этих интриг была возбуждена открытая враждебность между Ягайло и Кейстутом. Когда, наконец, Кейстут выяснил, что тевтонские рыцари и Ягайло заключили тайный договор, он решился воспротивиться пагубным последствиям данного заговора.

В 1381 году Кейстут получил неопровержимые доказательства, что договор между тевтонскими рыцарями и Ягайло действительно заключен. Этим договором Самогития была пожертвована: она становилась подвластной тевтонским рыцарям, поэтому Кейстут с вооруженным отрядом энергичных самогитов взял в осаду столицу Литвы – Вильну и, после ее взятия, заключил Ягайло под стражу. Во время обыска в канцелярии Ягайло, Кейстут нашел оригинал договора с тевтонскими рыцарями, подписанный рукой самого Ягайло. Это был акт предательства по отношению к родине, поэтому Кейстут дал приказ своего племянника заковать в кандалы.

Это деяние предопределило судьбу Ягайло, но сын Кейстута Витовт или Витольд (в первом крещении – Виганд, во втором – Александр) был близким другом и двоюродным братом Ягайло. По убедительной просьбе Витовта, Кейстут освободил своего племянника и, забыв о его коварстве, назначил управляющим Витебска. Витовт сопроводил Ягайло в Витебск и, казалось, что все уладилось.

Однако Ягайло, окончательно испорченный интригами своей матери, братьев и тевтонских рыцарей, задумал отомстить своему дяде Кейстуту. Он опять заключил союз с тевтонскими рыцарями. В стране разгорелась гражданская война: Кейстут, желая одолеть нераскаявшегося Ягайло, опять вынужден был использовать силу. Когда войска Ягайло и Кейстута встретились, Ягайло послал своего брата Скиргайло в лагерь дяди ,чтобы предложить переговоры, обещая опять восстановить дружественные отношения и действовать сообща на благо своего народа.

Кейстут, не подозревая подлой измены, взяв с собой сына Витовта, отправился в лагерь Ягайло. Они были чрезвычайно удивлены, когда их, вступивших в лагерь, окружили солдаты Ягайло вместе с крестоносцами. Когда Кейстут потребовал объяснить, что это значит, и напомнил о переговорах, Ягайло ответил: «Здесь ни время, ни место для переговоров. Делом займемся в Вильне».

Тогда Кейстут понял, что его жутко обманули, но было уже поздно. Тем временем Скиргайло отправился в лагерь Кейстута и информировал его войска (в большинстве своем самогитов), что Кейстут со своим сыном направились в Вильну для ведения переговоров, а его войскам тут нечего делать и они могут вернуться домой. Такой гнусной измены никто не ожидал и войско Кейстута разошлось.

Как только Ягайло добрался до Вильны, он приказал заковать Кейстута в цепи и выслать в замок Крево. Через несколько дней, то есть 15 августа 1382 года Скиргайло прибыл в замок Крево, чтобы убедиться, что нанятый Ягайло убийца Прокса убил Кейстута .

Сын Кейстута Витовт*избежал участи отца благодаря самопожертвованию одной девушки. Она обменялась с Витовтом одеждой и осталась в тюремной камере вместо него. Витовту, облаченному в женские одеяния, удалось бежать. При помощи своего шурина герцога мазурского Януша, он нашел убежище в Мазурии. Позднее, разочаровавшись в нем, Витовт ушел в Пруссию.

Останки знаменитого полководца великого князя литовского Кейстута, слава о котором звучала по всей Европе и, который олицетворил борьбу языческих народов против тевтонского ордена, были доставлены в Вильну. Его тело согласно старинным обычаям айстиев было сожжено со всеми его любимыми вещами, оружием, конями, собаками и соколами. Это был последний языческий ритуал, совершенный в Вильне . Ягайло, притворившись, якобы он очень любил своего дядю, оказывал умершему великую честь. Жителям было сообщено, что их любимый вождь сам лишил себя жизни. Так пришла к своей незаслуженной и роковой гибели самая яркая личность языческой Литвы.

Никогда в жизни не было более благородного рыцаря, чем Кейстут.

–

* Витовт был очень привлекательной внешности – стройный, нежных черт лица.

9. ПОЛИТИКА РАСШИРЕНИЯ ЛИТОВСКОГО ГОСУДАРСТВА

Политика, которую проводил прежний великий князь литовский Гедимин – приобретение союзников посредством брачных уз, теперь стала приносить горькие плоды. В 1382 году был коварно убит его сын Кейстут. Смута, которая возникла из-за разнообразия интересов (различие родов, культуры, вероисповедания) наследников Ольгерда и Кейстута, через несколько десятков лет уничтожила почти все обычаи айстиев, сохранявшихся так самоотверженно тысячелетиями.

Вдова Ольгерда княжна Иулиания, мать Ягайло стала непреклонным врагом своего шурина Кейстута.В ее жилах протекала русская кровь, поэтому она была фанатичной сторонницей православной веры. Это было главной причиной конфликта между ней, Кейстутом и его женой самогиткой Бирутой, верными защитниками язычества. Документы доказывают, что Иулиания намеревалась захватить власть над Литвой со всеми ее завоеванными территориями и превратить их во владения исключительно для своих детей. В 1377 году после смерти своего мужа Ольгерда Иулиания и ее самый злопамятный сын Скиргайло всеми возможными способами старались укрепить мощь и престиж Ягайло, законного наследника владений Ольгерда. Официально подтвержденные договора 1382 года гарантировали им помощь тевтонских и ливонских рыцарей.

Результат этого великого заговора и предательства – убийство великого князя литовского Кейстута, бегство его преемника Витовта (близкого друга и двоюродного брата Ягайло) в Пруссию и смерть Бируты – жены Кейстута.

С этого времени в Литве воцарились внутренние раздоры. Витовт решил отомстить за смерть своего отца и отстранить от руководства страны предателя Ягайло, но в руках последнего была вся власть государства и его всесторонне поддерживали все одиннадцать братьев с областями, которыми они управляли.

Витовт добивался поддержки самогитов, но безуспешно. Самогиты ему сочувствовали, но не помогали, так как никто не рассеял их сомнений в том, не был ли Витовт союзником коварного Ягайло при организации покушения на жизнь Кейстута.

Тогда Витовт обратился к тевтонским рыцарям с просьбой помочь ему вернуть свою вотчину. Витовту эта авантюра удалась, так как он пообещал рыцарям уступить Самогитию, точно также как обещал это сделать и Ягайло. Но непреклонная Самогития не согласилась быть кому-то переданной. Самогиты упорно утверждали, что ими законно управляют наследники королевской семьи старинной династии Дома Солнца, хотя тем приходилось жить как отшельникам по соображению собственной безопасности, так как они никогда не признавали мер и гарантий безопасности обещанных Кейстутом. Стремление самогитов к независимости провалило обещание Витовта, данное тевтонским рыцарям. Они отлично это понимали, но надеялись, что умело действуя, Витовт осуществит в Самогитии государственный переворот и отдаст ее им в виде долга за предоставленную ему помощь.

Летом 1383 года Витовт с тевтонскими рыцарями и верными ему литовцами ворвались в Литву и достигли Трокского замка, но взять Вильну им не удалось, поэтому вскоре они вернулись в Пруссию.

Тем временем, братья Витовта Лугвений и Сигизмунд собрали достаточно самогитов, чтобы, наконец, поддержать Витовта против Ягайло. Ягайло испугался угрозы военной мощи самогитов и сразу же, летом 1384 года предложил Витовту мириться. Тем временем Ягайло лелеял расширение своего влияния в новом направлении. Польские шляхтичи, ставшие богатыми коммерсантами из-за того, что Краков был признанный центр торговли, предложили ему меру защиты – женитьбу на четырнадцатилетней королевне Ядвиге и принятие венца короля Польши. Город Краков, основательно разоренный во время прошлых войн, теперь был полностью восстановлен и стал очень современным и процветающим городом Европы. Престижное положение Кракова предопределили победы самогитов и литовцев над местными и монгольскими силами на бескрайних просторах России на Востоке и вплоть до Черного моря на Юге. Эти районы были надежно защищены, поэтому торговые караваны могли следовать по ним безопасно. Краков, благодаря удачному географическому расположению, стал большим транзитным торговым центром между Западной Европой и Русью, между северным побережьем Балтийского моря и берегами Черного моря. Польская шляхта, желая обеспечить себе гарантию в том, чтобы как можно дольше продолжались эти, им столь полезные возможности, умело добивалась долговременного союза с Литвой, который принес бы Польше вечный почет и благополучие.

Сорокалетний холостяк, владыка Литвы, мечтая расширить свои владения, мощь и престиж, принял предложение поляков. Различными обещаниями он склонил своих братьев и кузена Витовта на свою сторону. Витовт без злобы одобрил решение Ягайло и простил ему то, что раньше считал коварством.

Кревская уния, подписанная 14 августа 1385 года посланниками Литвы и Польши, была особым документом. Этим документом были согласованы все обязательства брачного договора обоих супругов. Литва, в лице Ягайло, обязывалась принять католическую веру, выплатить отступное в количестве двести тысяч гульденов принцу Вильгельму Габсбургскому за расторжение помолвки с ним королевны Ядвиги, присоединить к польскому королевству все земли Литвы и Руси, вернуть территории, которые обе стороны лишились в прошлом, отпустить на свободу двадцать пять тысяч военнопленных поляков. Было договорено, что нескольким сотням знатным литовцам будут предоставлены польские дворянские титулы, все они будут одарены огромными поместьями в Польше, получат множество крепостных, которые будут обрабатывать приобретенные ими земли.