Текст книги "Самогития"

Автор книги: Charles Pichel

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

Борьба Самогитии с христианством продолжалась более пяти сотен лет. История края, по требованию ее врагов, всячески уничтожалась и была почти совсем стерта из памяти народов Европы. По этой причине, желая раскрыть секреты древней истории Самогитии, надо действовать не так, как принято при исследовании истории других народов: остается единственная возможность – пользоваться письменными источниками бывших врагов самогитов. Главное, что эти материалы пристрастны, тенденциозны, преднамеренно искажающие события, скрывающие истину, многие факты о славном прошлом края сознательно умалчиваются или приписываются к своим достоинствам, тем более, что самогиты своей истории не писали, не могут ее подтвердить собственными документами, так как писаное слово они считали вымыслом дьявола. Самогития до сих пор за это наказывается, поскольку историки ощущают острый недостаток данных о ней и теперь возникает много сомнений, вообще ли существовала этакая Самогития. Другие специалисты совсем открыто заявляют, что о ней вообще ничего и слыхать не слыхивали.

Милитаристская склонность айстского племени самогитов происходит от их старинной королевской семьи, известной под именем Дом Солнца. Источники письменной истории указывают, что истоки этой династии обнаруживаются во второй половине X-ого века, когда краем управлял король Палемон – родоначальник династии. По утверждению самогитов, их королевская династия стара как само человечество. Согласно старинной русской хронике, королевская династия Дома Солнца происходит от сына Ноя Иафета. По утверждению других источников, она берет свое начало от сына Ноя Сима, у семьи которого отличительным знаком было Солнце. Согласно этой символике, старинная королевская династия самогитов именовалась Домом Солнца. Из книги Сидни Бристоу (Sydney Bristowe) «Человек, возведший великую пирамиду», явствует, что Сим именовался богом Солнца. Известен он и по другим именам: в Вавилоне – Бес или Пессу, в Египте – Геракл. Его также звали защитником веры или младшим сыном Солнца. Эта ссылка в русских хрониках имеет большое значение, так как она используется при описании династии Дома Солнца. Сидни Бристоу указывает, что Сим был рыжеволосый, бледнолицый. Есть все основания думать, что потомки Сима был прародителем королевской династии Дома Солнца.

Король Палемон имел четыре сына: Баркаса, Сперу, Кунаса и Девайтиса. Каждый из них в стратегически важных местах периферии Самогитии возвел свои замки замки-крепости.

Младший сын Баркас управлял территорией Самогитии от Балтийского моря до рек Немана и Юры. В слиянии этих двух рек он возвел замок, присвоив ему название реки Юра, и свое имя – Юрбаркас. Этот город на берегу Немана существует до сих пор.

Второй сын Спера управлял землями к востоку от реки Невежис до реки Швянтойи. Он выстроил замок на острове большого озера и назвал его своим именем – Спера.

Третий сын Кунас владел землями между реками Нерис и Нямунас (Неман). Замку, построенному на месте слияния этих двух рек, он тоже дал свое имя – Кунас. Замок стоит до сегодняшнего дня, а вокруг него вырос большой город Каунас.

Старший сын Палемона Девайтис на берегу реки Швянтойи построил замок Вилкмерге, вокруг которого вырос теперешний город Укмерге. Неподалеку он построил еще один замок, назвав его своим же именем – Девалтава (Делтува).

Ввиду того, что после своей смерти Баркас не оставил наследников, по установившейся традиции, престол короля Самогитии перешел к младшему сыну Палемона Спере. Он, как указывает польский историк А. Виюк-Коялович (Wojciech Wijuk Kojałowicz) в своей «Истории Литвы», воевал с поляками, шведами и датчанами.

В то время, в 1017 году правитель Польши Болеслав Храбрый покорил Богемию, Моравию, Силезию, Киев, Саксонию и Поморье, также разорил владения айстиев в Пруссии. Когда возникла угроза опасности вторжения польского войска в саму Самогитию, ее князь, возглавлявший самогитские полки, заманил Болеслова Храброго в бой, который пролил море крови его воинов. Армия Сперы безжалостно истребляло поляков, тысячи трупов солдат остались лежать на поле боя. Болеслав Храбрый был вынужден отступить в Польшу. Этим героическим подвигом Спера оберег и другие айстии или, как тогда писалось – литовские, а особенно прусские племена, от опустошительных набегов поляков.

В течение следующего столетия, вплоть до XII века области, обжитые айстиями -литовцами, объединили свои военные силы и обрели большую мощь. В польских хрониках того времени литовцы часто именовались скифами, подразумевая древних кривичей (руссов), которые к тому времени уже утратили свой литовский характер и приняв христианство, стали теми, кого теперь называют белорусами.

В польских хрониках второй половины XII века указывается, что литовские племена так хорошо приспособились к тогдашним условиям, что часто организовывают широкомасштабные походы на земли соседей, из которых возвращаются с богатой добычей.

Для удобства понимания летописцы тех времен и историки термин «айстии» часто подменяли словом «литовцы». Из-за неточного употребления названий племен, стало затруднительно различать, что связывать с общей историей Литвы, а что только с Самогитией. В дальнейшем историческую правду различать стало еще труднее, потому что русские, немецкие, польские и литовские исторические источники одни и те же исторические личности и местности называют по-разному. Как только на разных языках не назывались самогиты: (Lowlanders – жители низин, Eastlanders – жители Востока , Zhmouds – жмуды, Tschmuds, Zemaicia – жемайчяй, жемайтийцы, Zamoyc, Samaide – жемайты, Saracens – сарацины), нехристями, язычниками и так далее, и тому подобное. Вожди племен тоже именуются то языческими, то христианскими именами. Например, языческое имя великого князя литовского Витовта является классическим примером, сколькими вариантами имен его окрестили летописцы: Витаут, Витольд, Витовт, Видот, Витавдус, Витаутас, Виганд (Вигандас), Александр и так далее в том же духе. Немцы склонны называть Витаутаса именем Вигандас или Виганд, которое он получил во время его крещения тевтонскими рыцарями. Русские же его называли другим христианским именем – Александр, которым он был крещен в Польше.

Старинные летописные источники, которые использовались в данной монографии, обычно не смешивают названий Самогитии и Литвы, только в некоторых случаях эти области и всю территорию этих племен упоминают как Литву. Все-таки для Самогитии и Литвы существуют некоторые характерные различия. Во первых, отличается их географическое положение, отмечаются языковые и психологические различия – самогиты не так быстро поддаются иностранному влиянию, признаются самими воинственными из всех айстиев.

В том самом – 1198 году, когда самогиты под предводительством своего короля Довгерда (Даугерутиса), выиграли очень важную битву под Великими Луками против объединенных войск славянских племен, латыши тоже одержали существенную победу в большой битве, когда они превозмогли войска, руководимые католическим епископом Бертольдом. На поле сражения погиб сам епископ, которому было суждено руководить этим первым неудачным крестовым походом на земли айстиев.

Как месть за гибель епископа Бертольда другой епископ – Альберт Буксгевден (Albert von Buxthoeven) собрал большую армию немецких наемников, которую сопровождали и крестоносцы, жаждущие новых рыцарских подвигов. Все они, под прикрытием «Папской буллы от 1200 года», потянулись в Ливонию – языческие земли Латвии с целью распространять там христианство.

Епископ Альберт в Латвию прибыл на двадцати трех кораблях, управляемых крестоносцами. В следующем – 1201 году он основал город Ригу. В 1202 году епископ Альберт организует орден меченосцев – Ливонское братство воинов Христа (Fratres Militiae Christi de Livonia), санкционированный папой на долговременную военную службу, цель которого была «огнем и мечом» обратить язычников латышей в христианскую веру. Поскольку рыцари этого ордена носили белые плащи, на которых был вышиты красные мечи, их прозвали «меченосцами». Орден непосредственно подчинялся рижскому епископу.

Таким образом, в истории была открыта новая страница – «воинствующих епископов», период смуты и террора, продолжавшийся более двухсот лет, когда жестокость стала обыденным явлением в борьбе за христианство.

Владыка Латвии Висвальдис (Всеволод) обратился к своему шурину верховному князю Самогитии Довгерду, чтобы тот помог ему изгнать из своего края вторгшихся иностранных завоевателей-христиан. Как раз войско самогитов возвратилось с большого похода в просторы России, где им удалось занять Чернигов, город, расположенный к Востоку от реки Днепр. Удача сопутствовала самогитам и в борьбе против Новгорода, Пскова и Смоленска. Домой они возвратились с богатой военной добычей. Самогиты не колеблясь, отозвались на зов своих братьев латышей о помощи и в 1203 году легко уничтожили новый город Ригу. Из разоренного города еле спасся сам епископ Альберт. Все-таки ему не составило труда вернуть былую силу Риги и восстановить город, так как его поддерживало довольно много добровольцев и благотворителей.

Епископ Альберт пытался второй раз покорить Латвию, и для этого у него созрел уникальный замысел. Он планировал похитить и убить всю королевскую семью Самогитии, известную под именем династии Дома Солнца, а также других влиятельнейших руководителей края, поодиночке или всех сразу. Когда епископу удалось похитить королеву Латвии – сестру короля Самогитии Довгерда, это вызвало беспредельный гнев и в 1206 году самогиты полностью уничтожили силы епископа.

На Западе Самогития граничила с другой противницей христианства Пруссией, которую к своим владениям планировал присоединить польский князь Конрад Мазовецкий. В 1218 году он вместе с епископом Кристяном учредил Добринский орден воинственных рыцарей. Малочисленный орден, составленный лишь из преступников и наемников, сумел защитить только собственный замок, поэтому князь Конрад обратился в то время к бездомным тевтонским рыцарям, которые с превеликим удовольствием приняли его приглашение помочь окрестить соседей князя: язычников пруссов и литовцев. Князь Конрад тевтонским рыцарям подарил Кульмские и Нешавские земли, расположенные в низовье Вислы. Тевтонские рыцари носили белые накидки, на которых были вышиты черные кресты, поэтому и были прозваны «крестоносцами». В принципе они не различались от своих собратьев в Латвии, в их натуре тоже скопилось больше жадности и жестокости, чем религиозности. Как и раньше, по просьбе Латвии, так и теперь, Самогития не оставила айстиев пруссов в беде и пришла им на помощь.

Воинственные рыцари, используя плацдармы с запада в Пруссии и в Латвии с северо-востока, сжимали Самогитию в гигантские тиски, чьи челюсти намеревались в любой момент сомкнуться, и прибрать к своим рукам как можно больше новых земель. Рыцари использовали постановление императора Священной Римской империи Фридриха II, на основании которого язычники на свою территорию и другую собственность не имели никакого права.

Поведение крестоносцев, добивавшихся под видом борьбы за христианство завоевать эти языческие племена, является самым бесчестным поступком и одной из постыднейших страниц в истории Европы. Вся Европа, поделив поровну и без срока давности, должна принять на себя эту вину. Завоевания крестоносцев так очернили историю христианства, что много влиятельных и интеллектуальных идеологов теологии пытаясь очистить свою совесть, старались уничтожить письменные документы этих ужасных событий. Они мечтали стереть эту часть истории, чтобы прекратились оскорбления идеологов христианства и были умолены обиды покоренных народов.

Самогиты одни или в союзе с литовцами и ятвягами, по всей Восточной Европе, вплоть до Черного моря, отражали угрожающие нападения монголов под предводительством Чингисхана. Тем временем Священная Римская империя за эту полученную даром услугу, оплатила тем, что постоянно разоряла родные земли язычников, пытаясь отнять у них военную добычу, которая самогитам доставалась в боях с монголами.

Не раз самогиты и литовцы обращались в христианскую Европу с просьбой помочь им в борьбе с вторгавшимися монголами, но их, никем не услышанный голос, звучал «гласом вопиющего в пустыне». Главари тевтонских рыцарей, вместо помощи в борьбе с восточной угрозой, склонили Западную Европу на свою сторону, чтобы рыцари могли и дальше грабить родные дома язычников, пока их хозяева далеко от родины вели бои с монголами. Такое положение длилось более двухсот лет.

Военные хроники, написанные самими крестоносцами, являются грозным обвинением против распространителей христианства и организованных ими войн. Из этих хроник явствуют секретные причины, поощрявшие крестоносцев врываться на земли айстиев, ужасные, постоянно творимые ими зверства по подобию монгольских завоевателей. Они полностью осквернили как рыцарство, так и само христианство. Очень часто честные рыцари, обманом и соблазном привлеченные участвовать в крестовых походах, питали отвращение к преступлениям своих соратников.

Уже по поведению воинов крестоносцев польского епископа Кристиана и князя Конрада, пруссы составили самое худшее мнение о христианстве, которое им всучивалось принудительно. Немцы, заменив польских наемников, уже во время первого крестового похода, организованного тевтонским орденом в 1231 году, показали, чего они стоят и чего можно от них ожидать. Один участник похода писал: «Нехристя убили, когда его замок уже был уничтожен. Пленнику распороли живот, кишки привязали к дереву и заставили бежать вокруг него, пока тот, обессилев, упал. Так жестоко и несчастно погиб один из тех, которые презирая религию, безбожно умертвили много христиан».

С Западной Европы все, кто с энтузиазмом шел в крестовые походы, хлынули в Пруссию, желая скрестить мечи с язычниками и таким образом искупить свои грехи. Короли и князья соперничали между собой, кто больше других услужит христианству. В 1255 году могущественный король Богемии Оттокар II (Přemysl Otakar) на помощь крестоносцам пришел с не менее чем шестидесятитысячной армией. Король Генрих IV, еще будучи престолонаследником, прибыл из Англии, чтобы вместе с крестоносцами участвовать в походах против язычников, во время которых грабились их деревни и убивались местные жители. Новоиспеченные вояки, во что бы то ни стало, старались превзойти один другого в жестокости.

В 1337 году Петер Зухенвирт* в стихах описал один поход тевтонцев в Самогитию по случаю посещения крестоносцев австрийским принцем Альбрехтом II. Описанный поход в сжатом виде можно изложить следующим образом:

«В первой самогитской деревне, в которую вступили крестоносцы, праздновалась свадьба. Крестоносцы начали резню, так называемый «танец крови». Погибло шестьдесят язычников, а их деревня заполыхала ярким пламенем. После этого крестоносцы разделились на меньшие группы и «нападали, убивали, ловили язычников как лис или зайцев». После неделю продолжавшихся подобных «подвигов» крестоносцы в слякоть и бурю направились домой.

Принцу Альбрехту II и семидесяти четырем другим «странствующим паломникам» за этот «геройский» подвиг сразу же были присвоены титулы

___________

* Петер Зухенвирт (Peter Suchenwirt) – 1320?-1395? – австрийский странствующий певец.

рыцарей.

Другой летописец описывает вторжение в Самогитию, хотя защитников замка по ошибке называет литовцами. Имеется в виду нападение на замок князя Маргириса.

«В 1336 году в Пруссию нахлынуло огромное количество князей и знатных рыцарей, горевших желанием пойти в новый крестовый поход. Великий

магистр крестоносцев жаждал устроить им впечатлительную «охоту». Немцы окружили замок Пиленай, в котором скрылось около четырехсот литовцев со своими женами и детьми. Когда все попытки немцев занять замок, защищаемый Маргирисом, оказались безуспешными, они подожгли деревянные стены укреплений. Литовцы, будучи не в состоянии больше находиться в горящем замке, отбросили даже мысль об унизительной просьбе пощады у жестокого врага и убили своих жен и детей, а после этого и себя лишили жизни».

«Когда немцы опять начали новое наступление на уже никем не защищаемую крепость, и, улицезрев, что случилось, «храброе войско» немцев, как подчеркивает летописец, окоченело от ужаса, осознав величие и стойкость духа язычников. Дальше «охотиться» они уже не рискнули, а повернули назад в Пруссию без добычи, израненные и духовно сломленные».

Однажды один великий магистр заявил: «Если бы мы прекратили борьбу с литовцами, наш орден непременно должен был бы исчезнуть, потому что, и создан он был только для этой цели».

Другой историк откровенно рассказывает: «Тевтонское рыцарство бесчувственно и разнузданно аморально; их поведением не руководят возвышенные цели ,а только лишь жажда славы и богатств».

3. ВОЕННАЯ КУЛЬТУРА

В 1215 году престол короля Самогитии Довгерда* достался его сыну Монтивилу. В течение семи лет его владычества, он и его трое сыновей – Ердивил**, Викинт (Викинтас) и Ринговд*** из-за своих военных побед снискали всеобщее признание других государств Восточной Европы.

Специально созванное совещание властителей Самогитии, Литвы, Ятвягии, Латвии и Пруссии обсудило, как разрешить сложную ситуацию, создавшуюся из-за постоянных войн и все время нарушающих мирное сосуществование соседей. Было решено, что наиболее благоприятно для их интересов во всех будущих начинаниях будет объединить силы. В 1217 году князь Ердивил, старший сын короля Самогитии Монтивила, был избран главнокомандующим объединенного войска. Он тотчас же начал оттеснять славян из занятых ими территорий айстиев, занял крепости Гродно, Бреста, Дрычина, Брянска, Суража, Мозыря, достиг реки Припять.

Коренные жители этих краев, будучи вынужденными терпеть продолжительное господство славян и став христианами, уже успели изрядно славянизироваться.

Ердивил, желая снискать доверие местных жителей, укреплял все привилегии их веры и свободы, провозглашал о своем намерении защищать все их права и все принадлежащее им имущество. Ердивил не брал никакой подати с жителей занятых областей, только требовал предоставления помощи при возникновении войны с агрессивными соседями. Для защиты племен айстиев от чужестранных набегов Ердивил построил крепкий замок – Новогрудок, а окрестные земли присоединил к Самогитии или Литве. Своего сына – князя Скирмонта**** он назначил главным властителем всех этих земель.

Позднее, когда князю Скирмонту стал угрожать русский князь Мстислав, ему на помощь поспешил Ердивил со своими всадниками. Противоборство с войском Мстислава состоялось у берегов Ясельды. В кровавой битве погиб сам князь

_________

* Упоминаются и другие варианты имени Довгерда: Даугирдас, Дангерут, Даугеруте,

Даугерутис, Даугирутис, Дангерутис.

** Ердивил также: Ердвилас, Ердвил, Эрдивил, Радивил.

*** Ринговд известен и под другими именами: Рингольд Рингаудас, Римгаудас.

**** Скирмонт также известен как: Скирмунт, Скирмонт, Скирмон.

Мстислав, а остатки его войска, бежавшие от разгромивших их самогитских всадников, утонули в реке.

В других полях сражениях литовцы, под руководством короля Литвы Живинбуда, одолели славян и заняли города Чернигов, Карачев, Стародуб и Севежск, которые немедленно были присоединены к Литве.

После этого сражения, войны со славянами временно прекратились. Ердивил вернулся в Самогитию. Здесь он был принят весьма торжественно и роскошно встречен.

В 1222 году король Живинбуд умер, так и не оставив прямых наследников престола. Тогда литовский народ своим владыкой избрал популярного полководца самогитов князя Ердвила. В том самом году брат Ердвила, младший сын короля Самогитии Монтивила Ринговд, по установившемуся обычаю наследственности Дома Солнца, стал властелином Самогитии. Король Ринговд скоро снискал уважение и признание всех народов Восточной Европы не только за военную доблесть, но и за исключительные способности управлять своим широко раскинувшимся государством.

Братья Ринговд и Ердивил трудились сообща, очень согласованно, словно члены одной команды, как в области политики, так и в военном деле. Ринговд воевал с врагами на Востоке, а Ердивил – на Западе или охранял границы своих владений. Часто, если обстоятельства того требовали, оба объединяли свои силы в одно, труднопобедимое войско.

Ринговд был привлекательной внешности, особенно всех поражал своими золотистого цвета волосами. Он был основательно образован, умел не только искусно воевать, но и управлять страной. Предполагается, что он был первым сторонником политики, пропагандирующей принцип – «не добавляй ничего нового и не меняй ничего старого», настойчиво требующий, чтобы князья, издавая законы, не руководствовались чувствами. На покоренных территориях этой политики придерживались и его наследники. С ней историки связывают и тот факт, что управляющим князьям было более выгодно перенимать обычаи и религию подвластных народов.

Ринговд, наверное, был первым властителем, который объединил все племена айстиев в решительно действующий военный союз. Тем самым он не нарушил автономии младших князей, имевших права наследственности.

«Первая российская хроника» гласит, что войско Ринговда, которое в 1225 году разорило Новогрудок, было таким большим, что «…никто и никогда прежде такого не видывал со времен сотворения мира». Ринговд стал таким великим, что, по словам «Хроники», «В военном деле с ним никто не мог сравниться». Русские хроники указывают, что Ринговд со своими армиями в войнах одержал много важных побед, но «мало что было зафиксировано о битвах, в которых он участвовал ранее, когда в 1223 году Золотая Орда Чингисхана напала на европейские народы.

Монгольскими войсками командовал старший сын Чингисхана Джучи, которому помогал знаменитый генерал Субэдэй. Из Азии, полные злости, они, как яростная буря, ворвались в южные земли Руси. Монголы уничтожали все, что только попадалось на их пути, ряды их войск пополнили много тысяч взятых ими в плен русских кипчаков. Джучи доказывал, что все земли Европы до самих берегов Атлантики являются законными владениями его отца – Чингисхана. Его

главный генерал Субэдэй разбил огромную армию славян около реки Калка и достиг южных границ Польши. Тогда генерал Субэдэй послал в Литву курьеров с требованием о подати.

Король Ердивил монгольских уполномоченных принял очень любезно, несколько дней угощал всем, чем только мог. В то самое время он призвал брата Ринговда сосредоточить все военные силы для решительной битвы с такими самоуверенными монголами. Когда объединенные войска Самогитии и Литвы были собраны и заняли стратегические позиции, Ердивил велев позвать монгольских послов, вручил им два копья и молвил: «Посылаю эти два копья вашему вождю, который хоть и завоевал полмира, но еще не столько могуществен, чтобы осилить литовцев»*.

Монгольским послам стало ясно, что означали все эти развлечения литовцев.

Вернувшись в свой лагерь, они доложили главнокомандующему, что они испытали, пребывая в Литве.

Тем временем король Ердивил со своим войском выступил в сторону противника. Монголы, взбешенные ответом литовцев, незамедлительно

переправились через Днепр и разбили лагерь недалеко от реки Припять.

–

* Врученные послам копья имели символическое значение, вызывающее Джучи на личную дуэль. От того, какое копье выберет Джучи, зависело, с кем ему придется биться в дуэли – с Ринговдом или Ердивилом.

Ердивил, приблизившись к монголам, дал своим воинам отдохнуть, ночью он закончил распределение подразделений и подготовил их к бою. С восходом солнца он так яростно напал на монголов, что вскоре прорвал их ряды. Монголы сражались очень храбро, но не удержались под натиском неодолимых самогитов и литовцев, перестали сопротивляться и беспорядочно начали спасаться бегством. Много убегающих монголов погибло в близлежащих болотах или утонуло в реке Припять.

Генерал монголов Субэдэй, совершенно не мог поверить, что самогиты со своими небольшими боевыми конями могли победить опытных монгольских всадников. С остатками своей армии он вернулся к Каспийскому морю, в Сарай, в котором была устроена штаб-квартира монгольского хана Джучи.

Дальнейшие события раскрывают, что для хана Джучи тотчас же встал вопрос о личной чести. Собрание взятых в плен князей, священников, руководителей общин расстроило его , они настаивали предаться Ринговду – «самому великому полководцу всех времен». Это был намек на то, что вопрос истинного предания можно решить только в личном, смертельном единоборстве обоих правителей на конях. Джучи был уверен,

что как Ердивил, так и Ринговд жаждали такого поединка. Ему самому также казалось, что это наиболее почетное и логичное решение вопроса. Долго обдумывая, стоит ли принять это предложение, Джучи потерял уважение своих войск и был вынужден с позором вернуться в ставку своего отца Чингисхана в Азии.

Чингисхан отлично понимал состояние своего сына Джучи. Как гласит легенда, Джучи всегда преследовал вид в детстве приснившегося сна, ему не давало покоя увиденное видение, в котором зеленоглазый золотоперый орел в стране Заката распаривает ему живот. Ринговд, как представлял его Джучи, обладал силой бессмертия, был зеленоглазым, желтоволосым и жил в стране Заходящего Солнца – как тот призрак из его детского сновидения. Наконец, преодолев свое восточное суеверие, Джучи решил не избегать навязываемой ему роковой дуэли и вступить в нее со свойственным воину мужеством. Джучи попросил у Чингисхана разрешить ему вернуться к Волге. Отец, хоть и неохотно, но не противился воле сына.

Как гласит предание самогитов, в начале 1227 года, в один яркий, безоблачный день, в просторных полях между Волгой и Днепром произошло необычное в истории всех времен событие, во время которого было суждено разрешить роковой спор. Две противоборствующие армии, каждая имевшая в своем составе примерно по двадцать тысяч воинов, облаченных в красочные униформы, со всеми регалиями, как в хорошо поставленной пьесе, по строго согласованному порядку, встретились на широкой степи Руси. Воины, остановившись всего лишь на расстоянии ста метров, молча пронизывали друг друга свирепыми взглядами. И одно, и другое войско озабоченно ожидали поединка своих вождей, мысленно гадая, свидетелями какого события придется им быть. В середине огромного пустого поля совещалась немногочисленная группа избранных воинов – и монголы, и самогиты уточняли правила поединка своих достойных вождей. После завершения совещания, каждая группа поскакала в указанные им места. В середине поля остался лишь один всадник для официального объявления дуэли. Он держал в руках направленное вверх копье, с прикрепленным на нем флажком. Вдруг всадник резким движением вонзил копье в землю – это был знак начать поединок. Монгол Джучи и самогит Ринговд, оседлав своих небольшого роста коней, со всей прытью набросились друг на друга. Несколько раз всадники ловко вывернулись от ударов противника, а потом на несколько минут сразились в смертельном бою. Вдруг копье одного воина вонзилось в тело другого, пронзенный ей противник даже был подброшен вверх от седла. Жертве – старшему сыну Чингисхана Джучи роковым сном предвещенная судьба оказалась явью.

У обоих армий захватило дух от схватки, хотя эта тишина в ходе событий могла возникнуть и из-за напряжения при ожидании поединка. Джучи, проиграв поединок, лежа на земле и терпя боль от нанесенной ему страшной раны, извлек свой золотой меч – символ власти и смиренно вручил его Ринговду. Согласно обычаю, этот прекрасный, драгоценными камнями украшенный меч, вместо обычной короны правителя был передан Чингисханом Джучи.

Победитель поединка Ринговд милостиво помог поднять Джучи и положить его в колесницу, пожелал ему скорейшего выздоровления и благополучного возвращения в свою штаб квартиру в Сарай около Каспийского моря. Увы, Джучи жил недолго – всего лишь около шести недель. Самая лучшая медицинская помощь тех времен была бессильна справиться со смертельной раной хана.

Монголы, после смерти своего вождя Джучи, покинули захваченные ими территории Европы и возвратились в Азию. Сам Чингисхан больше не ступал ни в какую европейскую страну. Его войска около десяти лет не осмеливались показываться в Европе.

В некоторых летописных источниках утверждается, что Чингисхана так подавила потеря сына Джучи, что после шести месяцев умер и он сам. Предполагается, что это трагическое происшествие и было основной причиной его скоропостижной смерти.

Поединок Ринговда и Джучи увековечен в русских, литовских и самогитских народных былинах, легендах и преданиях.

Л. Магнус в «Героических балладах России»* объясняет, что этот поединок очень напоминает почитаемого в России святого Георгия, бьющегося с драконом. Несмотря на то, что многие варианты этого поединка с течением времени приобрели русские черты, все-таки эта и другие баллады довольно достоверно свидетельствуют о прошедших конкретных исторических событиях и иногда предоставляют единственную возможность постичь их истинный смысл.

В «Балладах» часто упоминается некий властитель Литвы Етмануил. Безо всякого сомнения, имеется в виду король Ринговд. Определение – «светловолосый победитель дракона, без каких либо недостатков от головы до ног» предназначается не кому иному, а только победоносному властителю Жемайтии Ринговду.

В одной балладе, посвященной периоду времени 1224 года, описывается, что поверженцем дракона был светловолосый храбрец по прозвищу «Золотой Пояс». На самом деле в бою Ринговд всегда опоясывался знаменитым золотым ремнем. Это его отличительный знак, очень хорошо знаком, как друзьям, так и недругам. Через много лет правитель Литвы Витовт Великий, следуя примеру известного предтечи Ринговда, в 1410 году, во время Грюнвальдской битвы, сражаясь с тевтонскими рыцарями, желая воодушевить самогитов на победу, тоже носил эмблему Дома Солнца семьи Ринговда, тем самым выражая

языческое почтение его королевскому роду.

–

* Leonard Arthur Magnus, "The Heroic Ballads of Russia", издатель K. Paul, Trench, Trubner & Co.

Ltd., London, 1921

В «Балладах» Джучихан именуется сыном дракона, значит, драконом являлся

сам Чингисхан. В былинах повествуется, что «на берегу реки Днепр богатырь бьется с татарским вождем и побеждает его».

Для понимания дальнейших событий, важны и другие строфы баллады: «Мой властелин, Малое Солнце не было для меня милостивым, Малое Солнце меня не пожалело». Далее призывается: «Приходи навестить меня, Малое Солнце – Владимира, коронованного в Киеве». В то время Киев был освобожден Ердивилом и Ринговдом от монголов. Немецкий писатель Альфред Хольдер (Alfred Theophil Holder) в своем произведении «Saxonis Grammatici Gesta Danorum» (Саксон Грамматик и «Деяния данов»)*утверждает, «Какой сильной была привычка связывать имя Владимир с его северным происхождением, видно из следующей заметки: во многих исторических источниках одного из сыновей великого князя литовского Ольгерда (Альгирдаса), звали Владимиром». «Малое Солнце» – это ссылка на старую эмблему Солнца, которой король Ринговд всегда помечал свой боевой щит, пояс и головной убор. Этот символ указывал, что он является членом семьи Дома Солнца. Самогиты этот символ использовали по практическим соображениям – как отличительный знак своего рода. По эмблеме Солнца можно было отличить самогитов, бороздивших вдоль и поперек просторы России. Этот знак без изменений до сих пор остался в гербах его дальних потомков.