Текст книги "Горечь (ЛП)"

Автор книги: Бьянка Скардони

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

Бьянка Скардони

Горечь

Переведено специально для группы

˜"*°†Мир фэнтез膕°*"˜

http://vk.com/club43447162

Оригинальное название: Invidious

Автор: Бьянка Скардони / Bianca Scardoni

Серия: Отмеченная #2 / The Marked #2

Перевод: Jasmine, sevelina11

Редактор: Аліна Линовицька (главы 1-35),

Анастасия Ярыгина (главы 36–41)

Пролог

Правда легко врывалась в мою жизнь и исчезала из нее, словно бабочка, дразня своей красотой – ее бесконечными возможностями перевоплощения и торжества. Как бы я ни старалась ее поймать, заключить в моем сердце и завладеть ей, она ускользала от меня на каждом шагу.

Словно мой рок, правда обо мне была записана в моей крови задолго до моего рождения, играя то на руку, то против тех, кто пытался меня уничтожить. Я думала, что познание правды даст мне власть над ней, над моей судьбой, позволит мне изменить ее и подчинить своей воле. Я думала, что буду в безопасности в свете этой правды.

Я ошибалась.

Не было никакого света.

Лишь тьма поднималась.

1. ЗНАЧИТ, ВОЙНА

Густые, пьянящие клубы тумана оплетались вокруг моих ног, пока я смотрела на беззвездное небо с балкона моей спальни. События прошлой ночи постоянно прокручивались у меня в голове, словно предсмертное желание, которое никак не можешь вспомнить. Как ритуальная жертва, на которую я никогда не подписывалась. В один миг я была на Весеннем Балу, танцуя с парнем моей мечты, а в следующий – уже боролась за свою жизнь на развалинах сгоревшей церкви. Мой персональный ад, где все были лгунами, все были в этом замешаны.

Все, кроме меня.

Предательство томно запускало когти в мою душу, метавшуюся в поисках укрытия. Мне отчаянно хотелось позволить тьме забрать меня. Позволить ей поглотить мою разбитую сущность и пожрать все, что от меня осталось. Стереть все случившееся и сделать его несущественным.

Так было бы легче. Легче сдаться. Легче уйти прочь и никогда не оглядываться. Но то, что легче не всегда просто.

Моя подруга Тейлор все еще где-то там, беспомощная в руках могущественного Воскрешенного, намеренного, во что бы то ни стало, заполучить главный приз. Ее жизнь теперь была в моих руках, и выйти из игры, означало бы бросить ее на растерзание волкам, точно так же, как бросили меня. Я не могла так с ней поступить, как бы сильно мне ни хотелось, чтобы все это просто исчезло.

Ужасная тяжесть давила на меня, будто молот судьи, припечатывая мой приговор на камне. У меня было меньше двух недель, чтобы все исправить – вернуть обратно Амулет и расставить все по своим местам. К сожалению, я понятия не имела, как это сделать. Одно я знала точно, все мои беды сводились к одному человеку, виновному во всем этом.

Трейсу Макартуру.

Желанный и очаровательный парень оказался не более, чем дешевым фокусником, а я была слишком слепа и легко поверила в его иллюзии. Он играл со мной с самого начала, используя ради собственной выгоды, а получив то, что хотел, сбросил вниз, к самим вратам ада, не моргнув глазом. Даже не посмотрел, выдержала ли я приземление.

Последние двадцать четыре часа я изобретала миллионы способов, как заставить его за это заплатить. Заставить его страдать так же, как страдала я. К сожалению, в конечном счете все это было напрасно, ведь я по-прежнему в нем нуждалась. Мне нужно было снова сблизиться с ним и завоевать его доверие. Только тогда я смогла бы вернуть Амулет – увести его у него из-под носа так же, как он увел его у меня.

Конечно, чтобы сделать хоть что-то из вышеперечисленного, мне нужно для начала с ним встретиться. Мне пришлось бы посмотреть ему прямо в глаза и наконец, увидеть в нем того обманщика, которым он всегда был. Потому что такова его суть – он был расчетливым лжецом с самого начала. Все слова, что прозвучали из его лукавого рта, были обманом, а я свято им верила, принимая каждое из них за чистую монету.

Мою память прорезали воспоминания о его губах, прижатых к моим, пробивая шаткую баррикаду вокруг моего подсознания и заставляя меня заново переживать мгновения, которые теперь были мне противны. Мое сердце сжалось от новой боли, о существовании которой я даже не подозревала, и я возненавидела его за это еще больше.

Он получит по заслугам, уж я об этом позабочусь. Но сейчас, мне следовало сосредоточиться на куда более важной задаче – вернуть Тейлор обратно.

Я посмотрела на свой телефон и задумалась над следующим шагом. В ответ, словно безмолвный вызов, с экрана на меня смотрело сообщение от Никки Паркер. Я понимала, что была только одна причина, по которой она могла проникнуться ко мне симпатией и выслать приглашение. Она была с Трейсом и хотела, чтобы я об этом узнала. Никки хотела наслаждаться своей победой, погребая меня еще глубже под обломками того, что было моей жизнью. Что ж, это просто отлично для меня. Вероятно, судьба.

К счастью для нее, у меня уже была припасена лопата.

Дом Никки был именно таким, каким я и ожидала увидеть жилище очередного представителя элиты Холлоу Хиллс. Помпезный и до отказа набитый предметами роскоши, но без намека, за счет чего все это можно было содержать. Короткая поездка с соседней улицы привела к одноэтажному стеклянному дому, взиравшему на город будто императрица, восседающая на своем троне.

Я поблагодарила Генри за поездку и выскочила из машины, оправляя на ходу облегающие джинсы и черный топ с открытой спиной. Холодные капли дождя, будто слезы окропили мои голые плечи, а сердце учащенно забилось в груди, только подкрепляя тот факт, что это было последним местом на земле, где мне хотелось бы сейчас быть. Я хотела обратно домой – во Флориду, к своей старой жизни со старыми друзьями, где все было легко и просто.

«Эта жизнь осталась в прошлом, Джемма. Хватит уже жить вчерашним днём», – сказала я себе, набирая полные лёгкие воздуха и решительно направляясь к двери, пока у меня не сдали нервы.

Внутри дома яблоку было негде упасть из-за оравы студентов как Уэстонской, так и Истонской академий. Похоже, ничто не могло примирить учеников из двух враждующих школ лучше, чем обещание выпивки и хорошего времяпрепровождения. Пробираясь через толпу и шум, я услышала, как меня окликнула какая-то девушка, но не стала оборачиваться, чтобы увидеть, кто же это был. Я была здесь по одной-единственной причине и она не имела к ней никакого отношения.

Свернув за угол, я оказалась, судя по всему, в гостиной, хотя сложно было сказать наверняка, не видя мебели среди полуодетых, мельтешащих вокруг тел. Воздух был пропитан духами и феромонами, отчего у меня тут же запекло в носу. Но это едва ли было виной присутствующих, они же пришли сюда хорошенько повеселиться. В отличие от меня.

Я встала на цыпочки и вытянула шею, проверяя комнату на наличие в ней знакомого мне обманщика-Адониса. Не успели мои глаза осмотреть и половину гостиной, как я ощутила чье-то присутствие у меня за спиной.

– Как жизнь, Блэкберн? – коснулось моего уха горячее дыхание Калеба. Он сделал шаг вперед и поравнялся со мной. Его каштановые волосы торчали вверх, намеренно взлохмаченные таким образом.

– Привет, Калеб. – Не было смысла тратить время на бесполезную болтовню, поэтому я сразу перешла к делу. – Не видел Трейса? – спросила я, перекрикивая оглушительную музыку.

Он отхлебнул из стакана и кивнул подбородком на дальний угол комнаты. Мне хватило ровно двух секунд, чтобы их заметить. Трейса и Никки.

Вместе. Снова.

Что-то внутри меня оборвалось, когда я посмотрела на них из дверного проема. Он стоял, прислонившись к стене, одетый в джинсы и стильную белую рубашку, облегавшую его во всех нужных местах, а Никки не отлипала от него ни на секунду, захватив все его личное пространство своим податливым телом. Она была словно расфуфыренная кукла в плотно облегающем розовом платье и паре розовых туфель на шпильках, которым было самое место на сцене. Вот только точно не на театральной.

– А они зря времени не теряли, – пробормотала я с горечью.

– Как и всегда, – ответил Калеб. Его раздражение отразилось как в голосе, так и в кислой мине на лице.

Что ж, хотя бы я не одна такая. Пожалуй, его зацикленность на Никки может быть мне на руку. Мы могли бы объединить наши силы и задать этой парочке хорошую трепку. Знаете, как Бонни и Клайд, только без убийств и романтики.

– Почему ты стоишь, сложа руки? – непроизвольно вырвалось у меня.

– А почему я должен что-то делать?

– Потому что она тебе нравится. – Я увидела, как он весь напрягся от моего неожиданного заявления. – Почему ты не сделаешь первый шаг? Дай знать о своих намерениях, поборись за нее – сделай хоть что-то!

– Полегче, Блэкберн. – Калеб засмеялся, но в его голосе отчетливо слышалась нервозность. – Все не так, как ты думаешь.

Господи, он безнадежен.

– Проехали. Просто забудь.

– Плохой день? – поддел он.

– Плохой год.

– Хочешь чего-нибудь выпить?

Я покачала головой, продолжая смотреть на разворачивавшийся передо мной ночной кошмар наяву.

Глядя на них, я ощутила на себе оценивающий взгляд Калеба.

– А он тебе и правда нравится, верно? – заметил он немного погодя, словно осенило его только сейчас. – То есть, я знал, что ты на него запала, но не думал, что до такой степени. – Он задумчиво посмотрел на меня.

– Он мне не нравится, – ответила я, глядя, как Трейс наклоняется к Никки и шепчет ей что-то на ухо. Мое сердце камнем ухнуло вниз. – Больше нет.

– Не принимай близко к сердцу, – хмыкнул он, делая еще глоток напитка и продолжая наблюдать за сладкой парочкой. – Ты не первая девушка, с которой он это сделал.

– Сделал что?

– Ну, знаешь… – он понизил голос и наклонился ближе, – покувыркался и распрощался.

У меня чуть челюсть не отвисла.

– Скажи, что ты шутишь. – Неужели он действительно решил, что между нами что-то было? Что могли подумать другие? Я даже не знала, плакать мне или смеяться.

– Брось, Блэкберн. Я не настолько глуп, как кажется. – Он сделал еще глоток и снова перевел взгляд на Никки и Трейса. – Стоило мне отойти на минуту за колой, как ты уже на танцполе с Трейсом. Не нужно быть гением, чтобы понять, куда вы оба пропали.

– У тебя бурная фантазия, Калеб. Я не уходила с танцев, чтобы покувыркаться или что ты там себе придумал.

Он пожал плечами, словно это было не так уж важно.

– А как насчет тебя? – огрызнулась я в ответ. – Я видела вас с Никки в раздевалке, и ты уж точно к ней неровно дышишь. Так и будешь позволять ей играть с тобой? – надавила я на больное место.

– Если ее это устраивает, то и меня тоже.

– Значит, тебе все равно, что она тебя использует? Почему бы тебе не подойти к ним и не рассказать все Трейсу?

Он рассмеялся, словно я только что ляпнула глупейшую детскую шутку.

– В чем дело? Ты боишься его или что? – Я не могла поверить, что так низко пала.

– Я не боюсь этого смазливого полукровку, – отрезал Калеб. Несмотря на возражение, я поняла, что задела его самолюбие. – К тому же, он считает Никки безобидной. Он мне все равно не поверит.

– Безобидной? Чушь собачья. – Моя гнев бурлил не хуже вулкана.

Они так идеально подходили друг другу, что от этого становилось тошно.

– Один черт, – бросил Калеб и запрокинул голову, выливая в рот остатки выпивки. – Она не единственная девушка в городе. – Он шагнул ко мне, но я была слишком поглощена собственными мыслями, чтобы обратить на него внимание.

– Ты только посмотри на них. – Я чувствовала, как ярость разливается по моим венам кипящей лавой.

Калеб сказал что-то в ответ, но я его даже не услышала.

– Кому-то пора сбить с них спесь, – процедила я, решительно направляясь вглубь комнаты.

По всей видимости, этим кем-то буду я.

2. ОТ НИККИ С ЛЮБОВЬЮ

Не сводя глаз с Трейса, я принялась прокладывать себе путь через комнату. Как бы горько это ни было, я должна была признать, что меня ранило видеть его таким – беспечным и продолжающим радоваться жизни, как ни в чем не бывало. Как будто меня и не было. Я понимала, что должна придерживаться своего плана, но это намерение быстро поглотило загоревшееся во мне желание причинить ему боль так же, как он причинил ее мне.

Трейс поднял взгляд, только когда я впритык подошла к ним. Его глаза тут же нашли мои, словно их притягивало ко мне, и я вздрогнула, потому что они были еще более прекрасными, чем я помнила. Даже в приглушенном свете, они сияли, словно два сапфира, поднимая мою температуру до невообразимых высот. Высот, к которым я не хотела больше иметь никакого отношения.

– Джемма. – Его голос был глубоким, но все же странно успокаивающим. На долю секунды мне показалось, что я уловила в нем нотку облегчения, но я тут же отмела эту фантазию прочь.

– Как здорово, что ты пришла, – промурлыкала Никки, обходя его спереди, а затем прислоняясь к нему спиной, словно его личная подстилка. – Давай без обид, окей?

Больше всего на свете мне хотелось стереть это снисходительное выражение с ее физиономии. Впившись ногтями в ладонь, я поборола это желание и сдержалась. Мне нужно было ударить ее по больному месту, а не выцарапывать ей глаза. Я расправила плечи и натянула самую широкую и фальшивую улыбку, на какую только была способна.

– Да, конечно. Без проблем. Если Трейс прощает тебе шашни с одним из его лучших друзей, то кто я такая, чтобы на тебя обижаться?

Никки вытаращила глаза.

– Потаскушки не каждому по вкусу, – продолжила я, обращаясь к Трейсу. – Но некоторые люди не слишком переборчивы. Правда, Трейс?

Он смотрел на меня с каменным лицом, его глаза ничего не выражали.

– Технически, Калеб всего второй по счету, – продолжила я, хотя от злости у меня защипало в глазах. – Значит ты уже третий, правильно? Хотя кто же станет считать?

– Ах ты сука! – Никки рванулась ко мне, но Трейс быстро оттянул ее назад – его руки уверенно лежали на ее бедрах.

От этого зрелища у меня сжалось все внутри.

– Веселого Дня рождения, – сказала я и пошла прочь, не желая оставаться здесь ради тонн дерьма, которые без сомнения, были готовы вот-вот пролиться.

– Что ты им сказала? – спросил Калеб, перехватив меня на пути к ближайшему выходу.

– Какая разница? – Я помотала головой, прогоняя наворачивающиеся слезы, которые я не собиралась проливать ни перед кем из них. – Он же мне все равно не поверит, правда?

Он остановился, задумавшись.

– Выпьешь со мной?

– Нет, спасибо, – ответила я, не сводя глаз с входной двери. – Мне пора домой.

– Один стаканчик. Ну же, Блэкберн. Ты мне задолжала за вчерашний вечер. – Он склонил голову набок и тусклый свет заиграл в его волосах медными бликами.

– Ладно. Только один, – кивнула я, чувствуя укол вины, за то, что вообще согласилась пойти с ним на танцы. Вместо этого, нужно было лучше узнать Трейса. Я должна была разглядеть фальшь за его обманчивой внешностью.

– Идем. – Он взял меня за руку и повел за собой по стеклянному коридору в промышленных размеров кухню, почти такую же большую, как во «Всех Святых».

Кроме стальной техники, все в ней было белоснежно-белым, от блестящих столешниц до сверкающего мраморного пола. Такое чувство, что я шагнула прямиком в стерильный кабинет пластического хирурга где-нибудь в Беверли Хиллс.

– Тебе понравится, – заявил Калеб, притягивая меня ближе, чтобы я оказалась с ним плечом к плечу.

Здоровенная пластиковая посудина стояла прямо на кухонном острове, занимая его от края до края. Она был заполнена до самого верха коричневатой жидкостью с плававшими в ней дольками лимона.

Калеб меня не настолько хорошо знал, чтобы судить, понравится мне это или нет.

– Что это? – спросила я, с подозрением разглядывая емкость.

– Чай со льдом. – Калеб взял со стола пару чашек и зачерпнул в них жидкости из тазика. – Тебе понравится. Чай с самого Лонг-Айленда*. – Он со смехом вручил мне стаканчик.

(Long Island Iced Tea* – коктейль «Лонг-Айленд»: водка, джин, текила, ром, ликер и чай; один из самых крепких коктейлей)

– Спасибо. – Я машинально взболтала напиток, разглядывая, как тот плещется о стенки чашки.

Я оглядывалась по сторонам, изучая вражескую территорию. Помимо воли я задалась вопросом, сколько раз Трейс бывал на этой кухне – проводил время с Никки после школы, ужиная с ней и ее семьей…

– Будем здоровы, – сказал Калеб, чокаясь со мной.

– Угу. Будем. – Я запрокинула голову и осушила чашку жадными глотками.

– Полегче, – рассмеялся Калеб, отнимая чашку от моего рта. – Тебе лучше сбросить обороты. Поверь мне.

Как-то я раз я уже пила больше пары глотков папиного вина и со мной все было в порядке.

– Я знаю, что делаю, – заявила я, вытирая рот рукой. – Забыла у тебя спросить.

– Мое дело – предупредить, – усмехнулся он, вскидывая руки, словно не желая спорить со взбалмошной девицей.

Я расправилась с остатками напитка и набрала себе еще стаканчик. Чем бы это ни было, от него мне становилось лучше, и я хотела выпить еще.

Рядом Калеб продолжал о чем-то болтать, но я не могла разобрать ни слова из того, что он говорил. Я была слишком поглощена своим побегом от реальности, стремясь как можно скорее забыться. Мне хотелось забыть пустоту, поселившуюся в моей жизни, и душевную боль, преследовавшую меня, словно проклятие. Я хотела уничтожить все мучительные воспоминания о последних днях, и не важно, каким недолговечным было бы это забытье.

Завтра будет другой день. Завтра я погружусь в свою реальность и позволю сокрушительным волнам ожиданий омывать меня снова и снова, пока они не утопят меня своей невыносимой тяжестью.

Я снова наполнила чашку.

– Серьезно, Блэкберн. Притормози.

– Тебе лучше его послушаться, – раздался сзади знакомый баритон. – Пока тебе не стало плохо.

Волнующая дрожь охватила мое тело еще до того, как я к нему обернулась. Трейс стоял позади, держа руки в карманах джинсов. Его встревоженный вид был, не иначе как наигранным. Я посмотрела ему прямо в глаза и нарочно сделала еще один неторопливый глоток.

– Мы можем поговорить?

– Не-а.

– Джемма. – Он наклонился и попытался приобнять меня за талию.

Этот жест застал меня врасплох. Но только на секунду, а затем я поняла, что он собирался сделать. Он пытался коснуться меня, чтобы прочитать мои мысли. Я шлепнула его по руке и попятилась назад. Ко мне снова вернулись моя чашка и самообладание, и я сделала еще один глоток.

– Брось это, – сказал он, забирая чашку у меня из рук. – Ты уже достаточно выпила.

– Можно подумать, твое мнение кого-то интересует. – Я повернулась взять со стола другую чашку и споткнулась, теряя равновесие будто неумелая балерина.

Руки Калеба быстро подхватили меня, не дав плюхнуться лицом в чашу с пуншем. Или ледяным чаем. Один черт. Я посмотрела на него и попыталась сосредоточиться. Казалось, он немного покачивается. Или же это качалась сама комната?

– У тебя такие красивые глаза, – разоткровенничалась я с Калебом, глядя в его глаза цвета песчаной пустыни. – С черной тушью было бы вообще загляденье.

– Спасибо за комплимент, – рассмеялся он. – Твои тоже очень хороши.

– Так, тебе уже достаточно, – сказал Трейс, потянув меня за талию от Калеба. – Ты едешь домой.

– И пропущу этот шабаш у Никки? Не-а, – осклабилась я, поворачиваясь к нему. – Я… – У меня пропал дар речи, стоило мне взглянуть на его прекрасное лицо, в его глаза – эти прекрасные, мерцающие, беспокойные глаза.

Уголки его губ чуть приподнялись, а на щеках проступили ямочки. Очевидно, ему понравилось то, что он услышал.

– Только если ты это серьезно.

– Отпусти меня, – потребовала я, хотя не очень уверено. Близость Трейса не сулила мне ничего хорошего, и я это понимала, но сейчас комната определенно кружилась, и я не была уверена, что смогу сохранить равновесие.

– Я тебя не отпущу. – Он наклонил ко мне голову и прошептал: – Пойдем домой.

Мое сердце тут же забилось чаще, будто умоляя меня сдаться. Я не могла позволить ему взять надо мной верх.

– Нет.

– Джемма…

– Я сказала нет.

– Тогда позволь мне отвезти тебя домой.

– У меня нет дома. – Горькие слезы злости сами навернулись у меня на глазах. – У меня ничего нет.

– У тебя есть я.

– И это очень большое преувеличение. – Я покачала головой, но движение вышло слабым и скованным, словно у собаки на поводке. – Ты всего лишь лжец и обманщик.

– Джемма, все не так, как ты думаешь. Я не стал бы тебе лгать. Не о нас. Не об этом. – Он опустил глаза вниз, на наши соприкасающиеся тела.

– Я тебе не верю. – Я с силой его оттолкнула, заставив шагнуть назад.

– Пожалуйста, Джемма, перестань, – попросил Трейс, снова сокращая расстояние между нами. Он привлек меня к себе, властно удерживая, словно я каким-то образом ему принадлежала. – Сейчас не лучшее время для выяснения отношений.

– На это никогда нет времени. Поэтому мы здесь. – Я сняла его руки с моей талии, медленно и размеренно.

Каждый дюйм моего тела заныл от разлуки с ним. Словно я была наркоманкой, зависимой от его токсина. Сердцу не требовалось ни причин, ни пояснений, ни понимания. Меньшая, более сознательная часть меня знала правду. Мне нужно было держаться за эту часть и оставаться сильной. Я не могла позволить зависимости во мне снова вернуть меня в глубины Ада.

Пока я не буду уверена, что смогу выдержать пламя.

Я повернулась к Калебу.

– Потанцуешь со мной?

– Джемма…

– С удовольствием, – ответил Калеб, беря меня за руку.

Где-то в глубине души я знала, что Трейс смотрел, как я растворилась в толпе вместе с Калебом. Я знала, что задела его за живое и считала, что он это заслужил.

Я притянула Калеба поближе и выглянула из-за его плеча на Трейса. Тот встретил мой взгляд полными боли глазами, а затем опустил голову. В моем сердце появилась странная тяжесть, и я отвернулась.

Когда я снова решилась взглянуть на Трейса, то на месте его не оказалось. Я сделала все именно так, как и собиралась, но почему-то чувство удовлетворения от причинения ему боли так и не наступило.

Внутри, я по-прежнему чувствовала себя сломленной.

Разбитой…

Неполноценной.

3. ЧИСТКА

Остаток вечера превратился в размытое пятно, словно палитра цветов, которые не должны были смешиваться. Я помнила, как танцевала с Калебом, а затем с каким-то парнем с уроков химии, и я помнила, как столкнулась с Ханной и ее расспросы о Тейлор. Я помнила как врала ей сквозь зубы, и получалось это у меня просто отвратительно. Больше всего мне запомнилось чувство вины в груди, а следом за ним сумасшедшее желание выпить еще, чтобы поскорее избавиться от неуютных ощущений – утопить их как можно глубже, чтобы уже ничего не чувствовать.

А затем я вспомнила туалет.

– Вот салфетки, – сказала Карли, опускаясь на колени рядом со мной. Ее шелковистые каштановые волосы были разделены пробором и ниспадали на ее плечи будто атлас. Она казалась такой собранной и красивой с ее светло-бронзовой кожей и добрыми карамельными глазами.

До боли разительный контраст с моим измазанным блевотой лицом.

Я взяла у нее салфетки и вытерла рот, а затем обессиленно растянулась на полу туалета. Однозначно не лучший момент в моей жизни.

– Тук-тук, – постучал по двери Калеб и просунул внутрь голову. – Вы готовы вернуться к вечеринке?

– Кал, ты нормальный? Выметайся отсюда! – рявкнула Карли. – Не видишь, ей плохо?

Я никогда не считала их действительно похожими, хоть они и были близнецами, но в ярком свете ванной комнаты, я внезапно увидела поразительное сходство… хотя с тем же успехом это могло быть коварное воздействие проклятого чая со льдом.

– Вон!

Но Калеб неуклюже ввалился в ванную, когда кто-то позади него протиснулся в двери.

Габриэль Хантингтон, мой временный Наставник и постоянный спаситель, был явно не в восторге от моего вида.

– Ребят, это Габриэль. Мой рыцарь в блестящих доспехах.

Комплимент остался без внимания.

– Сможешь идти?

– Нет, но я смогу ползти.

– Джемма, не смей! – вскрикнула Карли.

Никки присоединилась к компании как раз, когда я встала на четвереньки и поползла к Габриэлю.

– Вот так номер. Вы это видели? – Услышала я ее голос. – Неужели он променял меня на ЭТО?

– Джемма. – Габриэль опустился на мой уровень-ниже-плинтуса и взял меня за подбородок. Его зеленые глаза внимательно разглядывали мое лицо, оценивая текущее состояние. – Я забираю тебя домой, – сказал он, обхватывая рукой меня за талию, а затем поднимая меня на ноги.

Моя голова протестующе загудела, а комната вокруг закружилась, будто карусель, с которой я не могла слезть. Я попытала сфокусировать взгляд на Габриэле.

– Не мог бы ты забрать меня домой? Я плохо себя чувствую.

– Я уже… не важно. Идем, – сказал он и вывел меня из ванной комнаты, крепко придерживая за талию.

Спотыкаясь, я побрела через переполненный дом, будто на мне было выжжено позорное клеймо. Осуждающие взгляды преследовали меня на каждом углу, нашептывая неправду и распространяя ложь, словно плотоядные бактерии. Я чувствовала себя как изгой, которого выставили вон с вечеринки, которую ему не стоило посещать.

Готова поспорить, они не могли дождаться, чтобы избавиться от меня. Уверена, они все радовались и пели победные песни, избавив себя от аутсайдера, неспособного удержать свою выпивку в себе. Я бы даже их услышала, если бы была ближе…

– Говорите громче! – заорала я, хотя мой вопль тут же заглушил танцевальный трек, разрывавший колонки. – Я ни хрена не слышу!

Комната внезапно перевернулась вверх тормашками и я оказалась лицом к лицу с задницей Габриэля.

Честно говоря, вид был не так уж плох.

– Чем ты думала? – напустился Габриэль, неся меня к своей машине. Я болталась у него на плече как мешок с картошкой. – Это не ты. Это не та девушка, которую я тренировал.

– То-то и оно, – промычала я, касаясь руками растянувшегося по земле тумана. – Не хочу я больше быть этой девушкой.

– К сожалению, у тебя нет такой роскоши.

Он распахнул пассажирскую дверь своего черного внедорожника, сгрузил меня на переднее сиденье и пристегнул, а затем обежал машину и сам сел за руль.

– Это не игра, – продолжил он свою тираду, увозя нас с места моего позорного спектакля. – У тебя нет права выпускать пар. У тебя нет права страдать подростковым идиотизмом. Ты – Воин. Каждую минуту каждого дня до конца своих дней. Неужели ты этого не понимаешь?

Я крепко зажмурилась, пытаясь замедлить непрерывное вращение в моей голове.

– Пожалуйста, Габриэль. Я сейчас не выдержу нравоучений, честно. Прочитай их завтра, только оставь меня в покое в эту минуту. – Я опустила окно и высунула голову наружу. Холодный ветер ударил меня по щекам, словно пытаясь привести в сознание.

– Если Тесса об этом узнает…

– Она не узнает, если ты не станешь трепать об этом языком! – Я откинулась обратно на сиденье и растерла виски, пытаясь предотвратить начало грандиозной мигрени. – Черт.

Габриэль перегнулся через мою ногу и открыл бардачок.

– Вот, – спокойно сказал он, вручая мне баночку с обезболивающим. – Проглоти две таблетки и выпей побольше воды перед сном.

Мне тут же стало ужасно стыдно за то, как я себя повела.

– Спасибо, – пробурчала я, неуклюже сжимая баночку в руках. – Прости за то, что я тебе наговорила. Я понимаю, что ты просто пытаешься помочь, окей? Я совершила ошибку и здорово сегодня напортачила. Я не идеальна, – стала оправдываться я, прекрасно понимая, что этот факт я сегодня уже доказала. – Это больше не повториться.

Это была горькая правда. Я усвоила урок. У меня не было ни малейшего желания когда-нибудь снова пробовать напиток из безразмерного тазика. Кратковременное бегство от реальности не окупало и сотой доли последствий.

Он коротко кивнул, по-видимому, довольный моим раскаянием.

– Как ты узнал, где я была? – спросила я, спустя несколько мгновений блаженной тишины. Даже будучи в нетрезвом состоянии, я была точно уверена, что не сообщала ему о своих планах.

Он ответил, не глядя на меня.

– Мне позвонил Трейс.

– Понятно, – хмыкнула я, переводя взгляд на пейзаж за окном.

Лжец оказался еще и стукачом.

Утро воскресенья врезалось в меня, словно товарный поезд. Мои глаза распахнулись от пульсирующей боли, а перед зрачками мельтешила путаница из огоньков и теней, как какой-то адский калейдоскоп. Воспоминания о вчерашнем были окутаны сожалениями, заставляя меня съеживаться от одной мысли, что однажды мне придется повстречаться с кем-нибудь с той вечеринки.

Перекатившись набок, я взглянула на часы на тумбочке. Был почти полдень, и у меня было менее часа, чтобы собраться и отправиться на свою смену во «Всех Святых». Без сомнений, это мое наказание свыше за вчерашний беспредел.

К моему облегчению, когда я спустилась вниз, дядя уже ушел. Я была не в настроении отвечать на вопросы о вчерашнем вечере или вешать лапшу на уши еще одному человеку. В последнее время, я только этим и занималась, и с каждым разом сочинять правдоподобные истории становилось все сложнее.

Звонок в дверь раздался как раз, когда я достала из шкафчика тарелку под овсянку. Решив, что это просто продавец всякой всячины, которую я покупать не собиралась, я не обратила на него внимания, надеясь, что он поймет намек и уйдет. Но на третьем звонке стало ясно, что этого не случится. Сделав глубокий вдох, я поставила тарелку на кухонный стол и пошла открывать дверь.

По ту сторону порога стоял Трейс. Его длинные, темные волосы были мокрыми от проливного дождя и облепили его челюсть и шею, тут же отвлекая мое внимание. Он посмотрел мне в глаза и мое дыхание прервалось.

Только этого мне сейчас и не хватало.

Я захлопнула дверь прямо перед его носом. Две секунды спустя снова стук. Расправив плечи, я еще раз открыла дверь, изо всех сил стараясь не отвлекаться на его яркие голубые глаза, которые, казалось, светились на фоне серого и пасмурного дня.

– Можно мне войти? Пожалуйста.

– Нет.

На его челюсти перекатывались желваки, а глаза пристально смотрели на меня.

– Нам нужно поговорить.

– Да ладно? О чем? – спросила я с нескрываемым сарказмом.

– Джемма, перестань. Пожалуйста.

Какой бы злой я ни была и как бы сильно я его не ненавидела, я понимала, что должна его выслушать. Время шло и мне нужно было найти способ поладить с ним, если я надеялась вернуть обратно Амулет, ради Тейлор.

Оставалось надеяться, что у меня хватит на это силы воли.

Я отступила в сторону и распахнула перед ним дверь. Не проронив ни слова, он вошел внутрь, постаравшись не соприкоснуться со мной.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он, проходя следом за мной на кухню. – После вчерашнего?

– Какая тебе разница, – фыркнула я, беря со стола пачку сухих хлопьев и высыпая их в свою миску. – Кстати, спасибо, что меня заложил.

Мало мне было вчерашнего эпического позора, так еще и Габриэль видел меня во всей моей нетрезвой красе.

Трейс наблюдал за мной из-за кухонного острова.

– Ты не дала мне отвезти тебя домой. Что еще мне оставалось делать?

– Наверное, не лезть в чужие дела?

– Ты для меня не чужая. – Прозвучало это тихо, словно секрет, которым он ни с кем не хотел делиться.

Я с презрением посмотрела на него.