Текст книги "Черви-Завоеватели (ЛП)"

Автор книги: Брайан Кин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

– Кевин, – окликнула меня Сара.

Не останавливаясь, я крикнул через плечо:

– Если ты идешь, то пошевели задницей.

Она оглянулась на лестницу. Ручеек превратился в поток, трещины в стене расширялись.

– Подожди меня, – сказала она и последовала за мной.

Мы нашли Лори в вестибюле на девятнадцатом этаже, она баюкала голову Анны у себя на коленях. Ли, Даниэль, Джеймс и Малик лежали рядом. Кровь была повсюду – на стенах, ковре и даже на потолке. Кухонный нож торчал из горла Ли, а его глаза смотрели невидяще. Никто из детей не двигался. Их зарезали. Следуя по кровавому следу, я заметил, что стены и потолок на этом этаже тоже начали трескаться. Здание задрожало у нас под ногами, когда мы побежали к ним. С потолка посыпалась штукатурка.

Сара опустилась на колени рядом с Анной.

– Анна? Ты меня слышишь?

Анна повернула голову и закашлялась; из уголка ее рта потекла кровь.

Я присел на корточки рядом с Лори.

– Эй, ты в порядке?

Она посмотрела на меня, ее лицо блестело от слез.

– Кевин...

Я взял ее за руку.

– Что случилось? Кто это сделал?

– Ли... он нашел Анну и детей здесь, в вестибюле, пока я искала еще оружие. Когда я появилась, он вел себя как сумасшедший, говорил о жертвоприношениях и о том, что у Cатанистов была правильная идея. Он... он сказал, что мы должны пожертвовать одним из детей. Что если бы мы это сделали, то эта штука снаружи позволила бы остальным из нас жить.

Анна снова закашлялась, обрызгав нас кровью.

– Господи Иисусе, – сказала Сара. – Он полностью потерял самообладание.

– Что было дальше? – я легонько подтолкнул Лори.

Она вытерла нос тыльной стороной ладони.

– Должно быть, он сначала пошел на кухню, потому что у него был нож. Прежде чем Анна или я смогли остановить его, он...

Она замолчала, всхлипывая. Я положил руку ей на плечо и сжал.

– Он сразу же схватил Джеймса и Малика. Анна попыталась остановить его, и он ударил ножом ее, а затем Даниэль. Я была так напугана. У меня в руках было оружие, и я даже не подумала им воспользоваться. Я думаю, что в любом случае не было времени. Он снова ударил Анну ножом, поэтому я бросила оружие и прыгнула ему на спину. Мы боролись, и я отобрала у него нож и я... я ударила его. Я ударила его ножом в шею. Он застрял, и я не могла вытащить его обратно. Но там так много крови. Почему здесь так много крови?

– Сара, проверь детей, – я поцеловал Лори в лоб и убрал волосы с ее глаз.

Я успокоил ее заверениями, что все будет хорошо, хотя и знал, что это не так.

Я осмотрел Анну, а Сара склонилась над телами детей. Это выглядело не очень хорошо. Внутренности Анны смотрели на меня сквозь рану, розовые и блестящие.

– Как там дети? – спросил я Сару.

Она покачала головой, отвернулась и заплакала.

Анна улыбнулась мне и попыталась заговорить.

– Мы должны надавить на рану, – сказал я ей. – Ты просто держись, Анна.

– Нет, – прохрипела она, – это бесполезно. Уже слишком поздно, Кевин. Слишком поздно для всех нас.

– Чушь собачья, – я попытался улыбнуться, но это показалось фальшивым. – Мы приведем тебя в порядок за секунду.

– Он убил моих детей, – oна подняла дрожащую руку и указала на Ли. – Он убил моих детей. Почему? Он казался таким милым человеком...

– Я не знаю.

Ее глаза внезапно показались далекими.

– Смотри, – в ее голосе звучало удивление. – Это солнце? Оно такое яркое.

Она выдохнула, ее грудь сжалась. Она больше не дышала.

Я протянул руку и закрыл ей глаза двумя пальцами. Затем наклонился и поцеловал ее в макушку. Ее кожа была влажной.

– Прощай, Анна.

После бесконечных дней дождя она снова увидела солнце. Я подумал, что мы тоже его увидим, прежде чем закончится ночь.

Взяв Лори за руку, я поднял ее на ноги. Здание снова задрожало, и этажом ниже раздался громкий грохот. Коридор покачивался у нас под ногами. Лори вцепилась в меня, чтобы не упасть.

– Что происходит? – закричала она.

– Это Левиафан. Он разрушает здание. Вода поступает сверху.

– Нижние этажи тоже затоплены, – сказала Лори. – Мы с Минди видели это, когда искали оружие. Кстати, где она сейчас?

Я покачал головой.

– Он ее достал. И остальных тоже.

– Всех? – выдохнула она.

– Кроме меня, тебя, Сары и, может быть, Солти. Ты его где-нибудь видела?

– Солти? Нет, просто... – oна указала на тела в вестибюле.

Сара поднялась на ноги.

– Я найду его. Он может пострадать.

– Хорошо, – сказал я. – Я останусь здесь с Лори. Будь осторожна.

– Удачи.

Она пошла по коридору.

– Тебе тоже, – крикнул я ей вслед.

А потом она исчезла.

Еще один удар отбросил меня от стены. На нас посыпались куски штукатурки. Глубоко внутри стен что-то застонало.

Лори вытерла глаза.

– Кевин, ты обнимешь меня?

– Да, – я сглотнул. – Мне бы этого очень хотелось.

– У нас ничего не получится, не так ли?

Я начал было врать ей, но не смог. Уже нет.

– Нет, – сказал я, – у нас ничего не получится, Лори. Только не с этой штукой снаружи. Она убьет нас, как только мы попытаемся сбежать. Мы в ловушке.

– Тогда пойдем в твою комнату. Я хочу вдыхать запах сосны в твоем саду, пока ты обнимаешь меня, и я хочу заснуть до того, как это произойдет. Я могу заснуть в твоих объятиях и не проснуться

– Хорошо. Звучит неплохо.

Лично я задавался вопросом, как, черт возьми, мы сможем заснуть, пока монстр срывает крышу со здания, но промолчал.

Мы вернулись в мою комнату, пока существо разрывало здание вокруг нас на части. Мы легли на кровать, не потрудившись снять мокрую одежду и ботинки, и наши тела сплелись друг с другом. Ноги, пах, грудь и руки – мы были так близки друг к другу, как только могут быть два человеческих существа. Дождь барабанил в окно в крыше, сотрясая его раму, но я не обращал внимания на шум, сосредоточившись исключительно на Лори. Мне было интересно, как мы умрем. Я надеялся, что вода затопит наш этаж и поглотит нас. Утонуть было лучше, чем быть раздавленным обломками – или подвергнуться той же участи, что и те, кто был на крыше. Я подумал о том, как щупальца съели Майка заживо, и молча поклялся, что Лори не постигнет та же участь. Я бы сам убил ее, если бы пришлось, прежде чем позволил этому случиться.

– Ты чувствуешь запах сосны? – пробормотала она.

– Да. Вкусно пахнет. Больше в этом саду почти ничего не росло, но с деревом все было в порядке. Может быть, я все-таки был не таким уж плохим садовником.

Она кивнула на моей груди и закрыла глаза.

Я тоже закрыл глаза. Это было неплохо. Совсем неплохо. Это было приятно. Точно. Ярость Левиафана была не более чем фоновым шумом, слабым и далеким.

– Я люблю тебя, Лори.

– Я тоже тебя люблю.

Это был хороший способ умереть – окруженный теплом того, кого любишь.

Поэтому, когда раздался стук в дверь, вы можете понять, почему я разозлился. Лори ахнула от удивления, и я тоже подпрыгнул. Что-то тяжелое с громким всплеском рухнуло в океан, когда раздался второй стук.

– Щупальце? – спросила Лори.

– Не может быть, – прошептал я. – Я не верю, что они могут дотянуться так далеко, и я не думаю, что он знает, как стучать.

– Солти? Или, может быть, Сара?

– Должно быть. Кто же еще?

Третий стук, более настойчивый.

Лори села.

– Мы не можем просто оставить их там, Кевин.

– Да, думаю, не можем.

Я встал, прошлепал к двери и открыл ее на четвертый стук. Солти улыбнулся мне, выглядя смущенным. Сара стояла у него за спиной. Оба они выглядели маленькими и испуганными.

– Нам очень жаль, Кевин, – сказал Солти. – Но мы просто не хотели оставаться одни.

– Все в порядке, – сказал я им. – Давайте...

Позади меня взорвалось окно в крыше, осыпав кровать и сад осколками разбитого стекла и дождем. Лори закричала. Я обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как щупальце подняло ее с кровати и протащило через дыру.

– Лори!!!

Я подбежал к ней и вскочил на садовый столик. Я потянулся к ней, и она потянулась в ответ, но было слишком поздно. Этот образ выжжен в моем сознании: ее раскинутые руки, застывшее в ужасе лицо. Она исчезла с последним криком – криком, прерванным сжатием существа. Левиафан вытащил ее в ночь. Дождь лил через зияющую дыру там, где раньше было окно в крыше. Я рухнул под ним, осев на пол, крича и сжимая в кулаках комья грязи из сада. Разбитое стекло порезало мне руки, и моя кровь смешалась с грязью.

Затем дыра в потолке снова потемнела. Я почувствовал это еще до того, как Солти и Сара вскрикнули в тревоге. Я поднял глаза и уставился прямо в этот огромный, злобный, желтый глаз. Левиафан уставился на меня в ответ.

Я потряс окровавленными кулаками.

– Отдай ее обратно!

– Кевин, – крикнула Сара. – Убирайся оттуда!

Я остался на месте, прирос к саду, уставившись в глаз Левиафана.

Он моргнул один раз, а затем, с последним затихающим криком, исчез, растворившись в дождливой ночи.

Месть. Во время налета Cатанисты сказали, что русалка была невестой Левиафана. Я убил его любовницу, так что теперь он убил мою в ответ. Называйте это законом природы или кругом гребаной жизни.

Из моих сжатых кулаков струилась кровь. Я поднял лицо к небу, и меня осыпал дождь. Капли дождя скатились с моих щек и упали в сад. Это были семена. Дождевые семена. Мои собственные слезы присоединились к ним, и я заплакал, как небо. Я наконец-то научился плакать.

Стоя на коленях в своем саду, я поливал его своими слезами.

ЧАСТЬ III. А ПОТОМ ЧЕРВЬ ПОВЕРНУЛСЯ

На пятнадцать локтей поднялась над ними вода, и покрылись горы.

И лишилась жизни всякая плоть, движущаяся по земле, и птицы, и скоты, и звери, и все гады, ползающие по земле, и все люди...

Бытие

Глава 7, Стихи 20 и 21

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Я снова вернулся. Я потерял много сил, записывая историю Кевина в точности так, как он нам ее рассказал. Это напомнило мне персонажа из "Войны миров" Герберта Уэллса. В середине книги главный герой рассказал историю своего брата – о том, что случилось с ним в Лондоне и что там сделали марсиане. Конечно, это была выдумка, а я описываю реальные события. Но читатель получил представление о том, что происходило в другом месте.

Я думаю, вы представляете, что происходило на севере. Теперь вы знаете все, что знаю я.

Так вот в чем дело.

Я задремал на некоторое время после того, как закончил рассказывать историю Кевина, и только что снова проснулся. Моя рука болит сильнее, чем раньше. Пальцы распухли, и запястье пронзает боль. Однако онемение всего, что ниже талии, еще не прошло, и это благословение.

Моя сломанная нога распухла примерно в три раза по сравнению с нормальным размером. Она черно-серая и жирная на вид, как сосиска, которую слишком долго держали на солнце. А еще она воняет. Я этого не чувствую, и думаю, что это хорошо, потому что это действительно выглядит болезненно.

Несмотря на боль, я голоден. Голоден и хочу пить. И тяга к никотину тоже никуда не делась.

Что-то колет меня изнутри, и я думаю, что это может быть ребро. Фиолетовый синяк на моем животе становится темнее, и я все еще сплевываю кровь. Теперь, кажется, ее стало больше. Я проснулся в луже крови.

Нехорошо. Совсем не хорошо.

Я должен закончить это. Закончить, пока не стало слишком поздно. Сейчас я на финишной прямой. Последняя часть. Как только я закончу, я уберу эту записную книжку в безопасное место. Надеюсь, она останется сухой. Если бы у меня была достаточно большая бутылка, я бы свернул блокнот и засунул его внутрь. Это было бы забавно. Как записка в бутылке, которую потерпевший кораблекрушение выбрасывает в море.

S. O. S.!!! Спасите меня!!!

На самом деле, теперь, когда я думаю об этом, это совсем не смешно. Потому что я не думаю, что кто-нибудь спасет меня. Никакая кавалерия не спешит мне на помощь. На горизонте нет никакого корабля.

Боже, мне нужно покурить.

И я снова начинаю бессвязно болтать. Я вообще не закончу это, если буду продолжать в том же духе.

Так...

Мы с Карлом долго молчали после того, как Кевин закончил рассказывать нам свою историю. Наш кофе остыл, как и весь дом. Я поежился и раскатал рукава фланелевой рубашки, чтобы не замерзнуть. Дневной свет, или серый свет, который был за него, быстро угасал, и туман становился все гуще, давя на окна кухни, как сплошная белая стена. Сара присоединилась к нам на кухне в середине рассказа и тоже вела себя тихо.

Наконец я пошевелился. Я потянулся к ним обеими руками, взял их руки в свои и тихо сказал:

– Мне очень жаль всех, кого вы оба потеряли.

– Спасибо, – сказал Кевин. – Это многое значит. Очень тяжко думать об этом.

Сара нежно сжала мою руку и ничего не сказала.

Карл откашлялся, отодвинул стул и вернулся на свой пост у окна в кухонной двери – двери, которая вела на покрытый дождевыми червями подъезд.

– Как насчет еще кофе? – предложил я.

– Было бы потрясающе, – Кевин откинулся на спинку стула и хрустнул шейными суставами. – Чашка кофе действительно пришлась бы кстати.

Сара кивнула.

– Да, мне тоже не помешало бы немного. Хочешь, я его достану?

– Нет, – сказал я. – Садись обратно в это кресло. Я не настолько стар, чтобы не приготовить чашечку кофе для своих гостей.

Указательным пальцем Карл нарисовал на запотевшем стекле улыбающееся лицо. Затем он добавил две маленькие антенны.

– Там что-нибудь движется? – спросил его Кевин.

– Нет, но я не могу видеть больше, чем на несколько футов из-за этого тумана. Не могу даже разглядеть навес для машины. Туман такой же густой, как картофельный суп Роуз.

При мысли о картофельном супе Розы у меня заурчало в животе. Я наполнил чайник водой из бутылок, а затем поставил его на керосиновый обогреватель, чтобы вскипятить. Я давно решил отказаться от своей решимости экономить керосин. Судя по тому, как шли дела, мы, вероятно, все равно не пробудем здесь долго, и экономия не имеет значения. Пока мы ждали, когда засвистит чайник, я достал пакет картофельных чипсов, немного вяленой говядины и то, что осталось от тушеного мяса, и подал им.

– Извините, – сказал я. – Это не самая шикарная пища.

– Это лучше, чем все, что мы ели за долгое время, – сказала Сара с полным ртом холодного тушеного мяса. – Эти овощи великолепны. Я не была голодна раньше, когда мы ели, но теперь умираю с голоду.

Я почесал свое небритое горло, наблюдая, как они едят.

– Ранее ты упомянул то, что вы называли белым пухом. Ты сказал, что он растет на людях?

Кевин кивнул.

– Верно. Ужасная штука. Полностью поглощает человека, пока ничего не останется.

– Мне кажется, я видел что-то подобное там, внизу, в лощине, – я указал в окно. – Вчера утром, когда искал листья чайной ягоды. Бледно-белый грибок. Никогда раньше не видел ничего подобного.

– Ты ведь к нему не прикасался? – в голосе Сары звучала озабоченность.

– Нет. Мне не понравилось, как он выглядит, поэтому я оставил его в покое. Но я видел его на олене, и он выглядел больным. Он рос у него на передних и задних конечностях. Что-то вроде плесени или мха.

Кевин вытер рот рукавом рубашки.

– Это белый пушок, да. Хорошо, что ты его не трогал, иначе тебя бы уже накрыло. Эта штука размножается быстро. Поглощает своего хозяина.

Карл отвернулся от окна.

– Ты знаешь, что это такое? Откуда он взялся?

Двое молодых людей покачали головами.

– Это просто еще одно последствие дождя, – сказала Сара. – Как черви и все остальное.

Засвистел чайник, и я снял его с нагревателя и наполнил их кружки. Кевин сделал глоток и удовлетворенно причмокнул губами. Я встал и принес сахар. Потом включил какую-то музыку. Дом наполнили тихие звуки "Крыльев голубя" Ферлина Хаски.

– Так что же произошло дальше? – спросил Карл. – Левиафан вернулся? И как вы, ребята, добрались из Балтимора сюда?

– Карл, – сказал я, – может быть, они устали говорить об этом. Неужели это не может подождать до завтра?

– Ну, я думаю...

– Любопытство погубило кошку, – напомнил я ему.

– Да, но удовлетворение воскресило ее.

– Мы можем рассказать вам остальное, – сказал Кевин. – Все в порядке. Это случилось, понимаете? Как бы невероятно все это ни звучало, это действительно произошло. Если мы не будем говорить об этом, это не сделает это менее важным. Это как в той старой песне Led Zepplin. "На всех нас должен пролиться небольшой дождь". Но я бы хотел сначала умыться, если ты не против?

– Конечно, – я подул на свой кофе, чтобы остудить его. – Я приготовил вам полотенца и мочалки в ванной. Вы найдете их рядом с раковиной. Умывальник полон чистой воды, а рядом с ним кусок мыла.

– Но, я хочу знать, что случилось, – сказал Карл. – Послушай, ты не можешь сейчас умыться. Ты остановился на самом интересном месте!

– Карл, не кричи, – выплюнул я, испытывая к нему отвращение. – Ты хуже, чем маленький ребенок.

– Сара, ты сможешь рассказать? – спросил Кевин.

Она откинула с глаз свои длинные светлые волосы.

– Да. Я в порядке, чтобы говорить об этом сейчас. Те черви снаружи просто вернули все это на некоторое время.

Я проводил Кевина в ванную, а когда вернулся, Ферлина Хаски заменили на песню Би Джея Томаса "Еще кто-то сделал что-то не так". Би Джей причитал, что скучает по своему ребенку. Я тоже скучал по своему, и мне снова захотелось покурить.

Сара напевала в такт мелодии.

– Моя мама часто слушала ее, когда я была маленькой.

– Она была поклонницей музыки кантри? – Спросил я.

Она пожала плечами.

– Я не знаю. Я так думаю. На самом деле я мало что о ней помню. Она умерла, когда мне было восемь лет.

Она отодвинула пустую миску, осушила кружку кофе и сменила Карла у окна. Карл сел за стол.

Сара на мгновение уставилась в туман, собираясь с мыслями, а затем начала:

– После того, как существо – Левиафан, как настаивает Кевин – забрало Лори, оно исчезло. Больше мы его не видели. Но мы все еще были в беде. Левиафан разрушил большую часть отеля во время своего штурма, и верхние этажи быстро затопляло. Вода поднималась, и через несколько часов девятнадцатый этаж оказался под водой, и она затапливала двадцатый. К тому же, вода все еще стекала с крыши, через трещины в потолке и стенах. Мы чувствовали, как здание сотрясается каждый раз, когда на него обрушивалась сильная волна. Нам нужно было выбираться. Либо так, либо остаться там и позволить всему этому рухнуть вокруг нас.

Кевин был в плохой форме. Он просто сидел там, в саду, и мы не могли заставить его пошевелиться. Он просто продолжал напевать "Капли дождя продолжают падать мне на голову". Когда он говорил, все, что он говорил, было то, что он ждет возвращения Лори, снова и снова. Он действительно сильно порезал руки о стекло и истекал кровью. Но в конце концов мы заставили его осознать ситуацию, и он пришел в себя. Монстр уничтожил плот, но мы с Солти наблюдали, как Ли строил его, и у нас появилась довольно хорошая идея о том, как сделать еще один. Я думаю, мы могли бы отплыть на нем, найти другое безопасное здание, но после того, что мы только что пережили, никто из нас не хотел плыть в этой воде, не зная, что скрывается под поверхностью.

В течение следующего часа мы с Солти искали материалы и собирали еще один плот, пока Кевин бинтовал свои руки и без особого энтузиазма собирал припасы. К тому времени, как мы спустились с крыши, вода затопила двадцатый этаж и поднималась на самый верх отеля. Мы не прошли и мили, как целый угол здания оторвался и рухнул в океан.

– Хорошо, что вы выбрались, – сказал Карл. – Похоже, это тоже было как раз вовремя.

– Да, так оно и было. Но мы еще не спаслись. Ни в коем случае. Течение унесло нас в море, подальше от города. Мы дрейфовали два дня, и у нас не было ни весел, ни паруса, ни чего-либо, что могло бы направлять плот. Мы даже не знали, в каком направлении дрейфует плот. Дождь скрыл солнце, луну и звезды, так что мы не могли ориентироваться по ним. Я думала, что мы дрейфовали на юго-восток, а затем еще дальше на юг, прежде чем вернуться на землю. Приливы и отливы швыряли нас из стороны в сторону. Все это время мы беспокоились о том, что наткнемся на еще больше русалок, или о том, что мы будем делать, если Левиафан решит, что он все еще голоден, и вернется за добавкой. К счастью, мы не видели ничего, кроме чаек и нескольких косяков рыб. В какой-то момент довольно близко проплыла акула, но мы отпугнули ее, крикнув на нее. И мы видели альбатроса, которого Солти назвал хорошим предзнаменованием.

Карл прервал ее:

– Ты действительно думаешь, что этот кальмар был Левиафаном из Библии?

– Кевин, конечно, уверен в этом, – сказала Сара, пожимая плечами. – Я думаю, это такое же подходящее имя, как и любое другое. Честно говоря, мистер Ситон, я никогда по-настоящему не верила ни в Бога, ни в Библию. Я все еще не уверена, что понимаю ее полностью. Несмотря на то, что я говорила ранее о том, что Бог нарушил Свое обещание, я не верю, что происходящее снаружи – это своего рода божественный суд. Дожди – это всего лишь последствия экологического коллапса; апокалипсис, который мы приблизили с началом промышленной революции. Мы – люди. Мы все испортили. Это то, что мы делаем, и это все, что мы когда-либо делали.

– И вот тут мы расходимся во мнениях, – сказал Кевин, возвращаясь на кухню. От него пахло мылом, а его кожа покраснела от мытья. Его волосы все еще были влажными, но он выглядел так, словно чувствовал себя лучше. – Мы с Сарой долго спорили об этом. Парниковый эффект не объясняет происходящее, и ученые в значительной степени говорили об этом до того, как новостные станции прекратили вещание. Это также не объясняет такие вещи, как белый пушок или эти существа.

Карл откинулся на спинку стула.

– Так что же это объясняет?

Сара закатила глаза.

– Кевин думает, что вся эта ситуация, все, что происходит, было вызвано черной магией.

– Ну, подумай об этом, – настаивал он. – Во время налета у Cатанистов была книга заклинаний, «Daemonolateria» – что бы это, черт возьми, ни значило – и предположительно они использовали ее, чтобы вызвать этого кальмара. Если они могли это сделать, то разве не могли наложить и другие заклинания? Они могли наложить какое-то заклинание, чтобы вызвать все это. Их лидер сказал нам об этом во время рейда. Как еще вы объясните погоду? Однажды по всему миру начался дождь, и все в одно и то же время. Сахара, Альпы, Лондон, Париж, Нью-Йорк, Багдад – даже в гребаной Антарктиде. Это просто неестественно. Почти в одночасье весь мир начало затоплять. Штормовые волны, более сильные, чем все, что может вызвать обычный ураган, уничтожают большинство прибрежных городов мира. Цунами уничтожают целые острова – миллионы и миллионы людей гибнут в течение нескольких дней. Не неделей, а дней. Вам это кажется научно правдоподобным? А как насчет русалки?

– Мы все еще не знаем, что это было на самом деле, – сказала Сара. – Говорят, что ламантины выглядят как...

– О, ради всего святого, Сара! Гребаный ламантин? Ну же. Ты видела это так же, как и я. Ты была там. Оно на секунду овладело тобой, как и всеми нами. Вытащи свою голову из задницы! Если Нейта убила не русалка, то что же это было?

У нее не было ответа. Вместо этого она отвернулась и уставилась в туман.

– Забудь на минуту о русалке, – продолжил Кевин. – А как насчет всего остального, что мы видели? А как насчет тех червей снаружи? Ты веришь в них, не так ли?

– Я боюсь поверить, – прошептала Сара. – Потому что боюсь того, что это будет означать.

Теперь настала очередь Кевина замолчать.

– Что ж, – сказал я, пытаясь снять напряжение, – я действительно верю в добрую книгу, и я позволял Господу направлять меня всю мою жизнь – особенно сейчас. Но я не думаю, что дождь, или эти черви там, или что-то еще, что произошло, является формой божественного суда. Бог просто так не делает.

Кевин усмехнулся, его смех был коротким и резким.

– Алло? Содом и Гоморра? Всемирный Потоп? Что-нибудь из этого тебе о чем-нибудь говорит, чувак?

– Конечно, – сказал я. – Может быть, Он и делал это в Ветхом Завете, но не сейчас. Вот почему Он подарил миру Своего сына. Но послушайте, я не хочу здесь проповедовать или вступать в теологическую дискуссию. Сейчас не время и не место для этого, и мы все очень устали.

– Прости, – Кевин поднял руки в извиняющемся жесте. – Ты прав. Но если это не рукотворная экологическая катастрофа, не страшный суд Божий или какая-то форма холокоста посредством черной магии, то что же это такое?

– Я не знаю насчет дождя, – сказал я. – Но действительно думаю, что эти черви нормальны.

Кевин вздохнул.

– Тогда откуда они взялись, Тедди? Почему мы не сталкивались с ними раньше?

Я сделал глоток кофе и поборол очередную тягу к никотину.

– Я не эксперт, но я читал об ученых, обнаруживающих червей в некоторых ужасно странных местах. На дне Марианской впадины, питающихся костями китов, и даже внутри вулканов. Кто знает, что находится в центре нашей планеты? Каждый год открывают новые виды. Возможно, мы не знали о них раньше, но эти конкретные черви, вероятно, существовали намного раньше, чем мы. Может быть, они прятались глубоко под поверхностью. Теперь условия, наконец, вынудили наши два вида впервые встретиться друг с другом.

– Но должны были быть какиe-то ископаемые, – сказала Сара. – Что-то, что дало бы нам знать, что они были здесь.

Я пожал плечами.

– Может быть. Может, и нет. Но сейчас они здесь. И я даже не думаю, что мы видели по-настоящему больших.

Карл напрягся, его суповая ложка зависла на полпути ко рту.

– Что ты имеешь в виду, Тедди? Та штука на месте крушения была размером с автобус.

– Ты видел то дерьмо на моем гараже. Всех этих ночных ползунов? Сначала я предположил, что дождь вытолкнул их на поверхность. Теперь я думаю, что, возможно, это их старшие братья вынудили их подняться наверх. Животные странно ведут себя перед землетрясением или цунами. Может быть, это что-то в этом роде. Может быть, они убегали от более крупных. И если те большие черви, с которыми мы столкнулись сегодня, вытолкнули маленьких червей на поверхность, то как вы думаете, что заставляет больших червей подниматься сейчас?

– Что-то вроде Левиафана? – спросил Кевин.

Я кивнул.

– Вот именно. Есть многое на свете, что и не снилось вашим мудрецам.

Сара выглядела удивленной.

– Я бы не подумала, что ты поклонник Шекспира, Тедди. Ты читал "Гамлета"?

– Только три раза. Лично я предпочитаю "Бурю" и "Сон в летнюю ночь". Я всегда был неравнодушен к Паку. Он был забавным парнем.

– Чертова чушь, – сказал Карл. Он отложил ложку и уставился на свою наполовину полную миску тушеного мяса. – Итак, если ты прав, Тедди, и где-то есть самый большой червь, то как нам с ним бороться?

– Я не знаю, – признался я. – Но я думаю, что мы должны начать планировать это сейчас. Библия говорит, что Левиафан был достаточно велик, чтобы проглотить Иону целиком, и из того, что вы нам рассказали, я бы сказал, что это так. Совсем как червяк, который сегодня проглотил Солти и Эрла. Но какой бы огромной ни была эта штука, всегда должна быть рыба покрупнее. И я не хочу быть здесь, когда это произойдет. Проблема в том, что я не знаю, куда мы можем пойти. Мы на вершине горы. Все под нами затоплено. Единственное место выше, чем здесь, это станция рейнджеров на Лысом холме, и мы не знаем, какая там ситуация. Могло быть и хуже, чем здесь. Эти черви могут быть повсюду – или хуже, чем те, что здесь.

У остальных тоже не было никаких идей. Карл ковырял в зубах, Сара смотрела на свои сломанные ногти, а Кевин уставился на кофейную кружку в своих руках, на которой было написано "Величайший в мире дедушка"; подарок детей мне на День отца пять лет назад.

Через мгновение я попросил Сару продолжить свой рассказ, хотя бы для того, чтобы на некоторое время отвлечься от нынешней ситуации.

– Ну, как я уже сказала, мы дрейфовали на плоту два дня. Мы все очень мало спали, и соль в воздухе начала покрывать волдырями нашу кожу и губы. Мы замерзли, промокли и были несчастны, и у нас не было ничего, что могло бы защитить нас от дождя, кроме наших плащей, и мы все трое заболели. У Солти начался очень неприятный кашель, глубоко в груди. Мы с Кевином начали беспокоиться, что это может быть пневмония. У него началась лихорадка. Он впал в бред, бормоча о кракенах, морских богах и о чем-то, что он называл клетками души. Он сказал, что они живут на дне моря и хранят души погибших моряков. Он умолял нас не позволить ему умереть в одной из них. Затем, на третий день, нас нашел Корнуэлл.

– Это тот парень, который пилотировал вертолет? – спросил я, вспомнив, как ремень безопасности разрезал его на три части.

– Да. Он был репортером дорожной службы на телевизионной станции в Питтсбурге. Он летал с места на место, в основном везде, где мог найти топливо и сухую землю. Большинству вертолетов необходимо заправляться каждые два часа, но его вертолет был специально оборудован для того, чтобы оставаться в воздухе во время чрезвычайных ситуаций. В нем было достаточно топлива для пятичасового полета, и у него были карты всех заправочных станций на Восточном побережье.

– Много осталось сухой земли? – спросил Карл.

– Такие же острова на вершинах гор, – сказала Сара. – Но это все.

Я попытался представить нашу гору как остров, видимый сверху, и обнаружил, что не могу.

Сара продолжила.

– С ним был брат Корнуэлла, Саймон. Они искали топливо, когда заметили нас в воде. К тому времени мы уже отплыли далеко от каких-либо узнаваемых ориентиров, но из океана все еще время от времени торчали крыши или антенны. Мы подплыли к водонапорной башне и забрались на нее, и им удалось подвести вертолет достаточно близко, чтобы забрать нас.

Кевин ухмыльнулся.

– Помнишь, как Солти боялся роторов? Он думал, что они отрубят нам головы.

– Он пригнулся так низко, как только мог, – улыбнулась Сара, вспоминая, – и вскарабкался на борт. Оказывается, он боялся летать. Я думаю, он был бы счастливее, если бы остался на плоту. Но они с Корнуэллом поладили, и довольно скоро он пришел в себя. Мы потратили впустую много топлива, просто летая вокруг и разыскивая выживших, но Корнуэллу чертовски везло, потому что он продолжал находить заправочные станции, которые все еще находились над водой. В конце концов, мы решили попробовать отправиться в Норфолк, штат Вирджиния. Очевидно, города там больше не было. Он исчез вместе с остальной береговой линией. Но Солти полагал, что корабли, пришвартованные в Норфолке, Литтл-Крике и Йорктауне, должны были выйти в море, когда вода начала подниматься. Или их могло разбить о пирсы. Теперь, когда угроза волн миновала, он думал, что они все еще в этом районе. Солти сказал, что если бы мы смогли найти LPD^[28] или LPH^[29], которые все еще были пригодны для плавания, мы могли бы приземлиться на их летной палубе. Может быть, даже большой авианосец, как «Коралловое море» или «Рональд Рейган». Я думаю, Корнуэлл был не лучшим навигатором, потому что мы сбились с курса. Вместо того чтобы пролететь над Мэрилендом и Вирджинией, мы оказались в Западной Вирджинии. У нас почти закончились топливо и припасы, когда мы нашли сухое место на вершине горы Касс.