Текст книги "Артем (Федор Сергеев)"

Автор книги: Борис Могилевский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 27 страниц)

Артем – заложник

Несмотря на успешное разоружение войск Центральной рады и разгром белогвардейцев, прорывавшихся через Харьковщину и Донбасс в гнезда контрреволюции, на Дон и Кубань, все же в самом Харькове далеко не все было в порядке. Засели в своих берлогах местные враги советской власти, давал себя знать бандитизм, жизнь города лихорадило от анархистских элементов, пробравшихся в красногвардейские отряды.

Комендантом Харькова был назначен товарищ Кин, человек, твердого характера и решительный в действиях. В городе часто наблюдались случаи мародерства и грабежей; с этим злом необходимо было весги беспощадную войну. Однажды по распоряжению коменданта города был расстрелян мародер. Расстрелянным оказался боец отряда красногвардейцев под командованием Деркача. Отряд был собран из анархистских, деклассированных элементов и пришел в Харьков из сельских районов. Когда весть о расстреле бойца дошла до отряда, там поднялся настоящий бунт. Сотни разъяренных люден поклялись отомстить за своего дружка и собрались идти громить Харьковский Совет. Артем, Рухимович, Антонов-Овсеенко и эсер Букреев отправились в расположение отряда.

На телеге в гробу, покрытом черным покрывалом, лежал расстрелянный боец. Вокруг него стояла толпа деркачевцев во главе со своим батькой. Увидев Артема, отрядники исступленно закричали:

– Дайте нам Кина, смерть за смерть!

Артем пытался говорить с этой публикой, но безрезультатно.

– Пока не будет представлен сюда Кин, мы вас не выпустим, – заявили деркачевцы Артему.

– Что ж, по крайней мере отдохну и как следует высплюсь здесь у вас, – спокойно ответил Артем.

Антонов-Овсеенко сумел уйти из отряда, Артема же и остальных оставили заложниками до утра. Жизнь их была в опасности, деркачевцам ничего не стоило разделаться с руководителем харьковских большевиков.

Заперли заложников в одну комнату, поставили охрану. Вдруг за дверью раздался выстрел из винтовки, пуля пробила дерево и пропела где-то рядом с головой спящего Артема,

Дело обертывалось совсем плохо. Усталый Артем, как и обещал Деркачу, лег на скамью и уснул. Он не слышал выстрела. Но его товарищи решили, что бездействовать нельзя. Были вызваны штабники Деркача, произошли переговоры, и обе стороны достигли соглашения: на следующий день отряд Деркача посылает в исполнительный комитет своих представителей в количестве не более семи человек. На место переговоров доставят Кина, и будут заслушаны его объяснения по поводу расстрела отрядника.

Артема разбудили, он нехотя поднялся со скамьи и спросил, зачем его тревожат.

– Нас освобождают, достигнута договоренность о завтрашнем разборе происшествия с вызовом Кина, сказали товарищи Артему.

Утром следующего дня в условленное время руководители Совета собрались в исполнительном комитете. Пришел Деркач, но не с семью бойцами, как было условлено, а с восемнадцатью вооруженными с ног до головы отрядниками.

Предвидя такой оборот событий, охрана исполкома была усилена надежными красногвардейцами.

Началось совещание. Кина для успокоения Деркача привели в зал заседаний под конвоем, как арестованного. Во избежание случайностей поставили подальше от Деркача и его дружков, чтобы кто-либо из них не рубанул его невзначай саблей.

Тем временем весь отряд Деркача – несколько сот бойцов – начал окружать здание исполкома. Руководитель охраны здания Саблин принял ответные меры: поставил напротив исполкома броневик с наведенными на деркачевцев крупнокалиберными пулеметами. Деркач из окна зала заседаний увидел броневик и стал шуметь:

– Что это, вы хотите нас расстрелять?

Саблин, находившийся в зале заседаний, спокойно ответил:

– Какие-то темные личности приближаются к исполкому, и потому я на всякий случай поставил броневик. Но боже упаси, чтобы эта игрушка была направлена против доблестных бойцов вашего отряда, товарищ Деркач!

Броневик свою роль сыграл. Боевой пыл деркачевцев поостыл. Взять исполком штурмом было делом рискованным.

Кин объяснил свой поступок. Да, он действительно помнит о случае ареста пьяного стрелка. Помнит также, что на рапорте о задержании наложил резолюцию – направить бойца в тюрьму. Но в дальнейшем он неповинен, ибо администрация тюрьмы по преступной халатности вместо бандита привела приговор в исполнение над этим бойцом. «Виновные уже понесли серьезную кару. Я очень сожалею о случившемся несчастье».

Выступил Деркач, во время своей речи он держал в руках бутылочную гранату, которой азартно жестикулировал. Его предупредили, чтобы он осторожнее размахивал гранатой. Тогда Деркач с нарочитой небрежностью бросил гранату на стол и невозмутимо сказал: «Не бойтесь, она безопасная!»

В итоге разбирательства выяснилась невиновность Кина. Деркач извинился за то, что по его вине могла произойти роковая ошибка: ведь заложником был Артем, а бойцы его отряда находились в таком состоянии, что за их поведение нельзя было поручиться. Отряд Деркача вскоре ушел на фронт. Так закончилось это происшествие, не столь уже необычное для того беспокойного времени.

Два съезда Советов

На Украине шла борьба за созыв Всеукраинского съезда Советов, который провозгласил бы Украинскую Советскую Республику и создал Советское правительство.

Центральная рада, объединившая всю контрреволюцию на Украине, сначала всеми силами сопротивлялась созыву делегатов съезда, но, убедившись, что помешать этому невозможно, принялась организовывать националистическое большинство на съезде.

И понаехали в Киев кулацкие представители. Вместо 200 делегатов самостийники доставили на съезд 1000 человек. Попробовали организаторы съезда протестовать против нарушения избирательных норм, отказали кулакам в выдаче мандатов, но случилось неслыханное. «Делегаты» при помощи оружия отняли у представителей оргбюро съезда печать и бланки и начали по своему усмотрению раздавать мандаты.

Сформированный таким способом съезд Советов стал собранием оголтелых буржуазных националистов, которые изрыгали невыразимую клевету и ложь в адрес большевиков и Советской России. Небольшой группе большевиков, затерявшейся среди зоологического сборища националистов, не оставалось ничего более, как заявить, что съезд подтасован Центральной радой и незаконен, а затем покинуть зал заседаний.

«Не считая себя вправе принимать участие в этой комедии, губительной для интересов пролетариата и беднейшего крестьянства, мы, представители 49 Советов в числе 124 человек постановили: уйти из собрания, устраиваемого политиканами из Центральной рады, и обратиться ко всем трудящимся с разъяснением нашего отношения к создавшемуся положению и с решительным протестом против неслыханного насилия украинской буржуазии и ее прислужников из так называемых «социалистов» над полномочными органами революционной демократии Украины – Советами рабочих, солдатских и крестьянских депутатов».

Совещание представителей Советов, вынесших это постановление, решило провести Всеукраинский съезд Советов в пролетарском Харькове, где немыслимы были бы акты насилия и издевательств, подобные тем, что произошли в Киеве.

К этому времени в Харькове намечалось открытие III областного съезда Советов Донецко-Криворожского бассейна; оба съезда, объединившись, хорошо представили бы Советы всей Украины.

11 декабря в Харькове открылся I съезд Советов Украины. Он обсудил вопросы: о текущем моменте, об организации власти на Украине, о самоопределении Украины.

Был избран Центральный Комитет Советов Украины, провозглашена Советская Украинская Республика – республика Советов рабочих, солдатских и селянских депутатов. Власть Центральной рады была объявлена низложенной, ее декреты отменены. Важнейшие законы Советского правительства Российской Федерации были распространены на Украину.

От имени съезда всему миру было объявлено об отношении трудящихся Советской Украины к своей старшей сестре – Советской России.

«Крестьяне, рабочие и солдаты Украины знают, что у них нет никаких оснований для борьбы с правительством крестьян, рабочих и солдат России, и не допустят войны между братскими народами, которую затевает рада… Молодая советская власть на Украине приветствует укрепившуюся всероссийскую советскую власть».

Артем был одним из основных вдохновителей и руководителей действий большевиков уже не только Харькова, но и всей украинской партийной организации.

Брестский мир

Январь 1918 года ознаменовался для юга страны двумя большими событиями. Объединенными усилиями Красной гвардии Украины, Петрограда и Москвы, поддержанной восстаниями трудящихся и революционными частями Юго-Западного фронта, были разгромлены банды Центральной рады и на всей Украине установлена советская власть. В Донбассе концентрировались силы революции, направленные против генерала Каледина, засевшего на Дону. В конце января 1918 года войска Каледина были либо уничтожены, либо рассеяны. Сам Каледин покончил жизнь самоубийством.

Постепенно очищалось небо над пролетарским Харьковом, теперь столицей Украины, и стало возможным направить силы на восстановление разрушенного хозяйства.

Артем в составе первого Советского правительства Украины возглавлял Народный секретариат торговли и промышленности и непосредственно занимался установлением контроля над производством; вел борьбу с саботажниками из рядов буржуазных специалистов, обеспечивал заводы сырьем и топливом. Шла национализация крупнейших заводов Харькова, Екатеринослава, Николаева и других промышленных центров Украины.

Но еще не был подписан мир с Германией. Нужно было во что бы то ни стало выйти из войны. Молодое Советское государство вело переговоры о мире.

«Спасение Родины и революции требовало мирной передышки, чтобы укрепить Советскую власть, создать новую, Красную Армию, способную защитить страну от империалистических захватчиков» [30]30
  «История Коммунистической партии Советского Союза». Госполитиздат, 1959, стр. 256.


[Закрыть].

Война нужна была контрреволюции. Буржуазия надеялась руками немцев задушить советскую власть и восстановить старые порядки.

В январе 1918 года проходил III Всероссийский съезд Советов; Артем – делегат этого съезда. На съезде была утверждена Декларация прав трудящегося и эксплуатируемого народа.

8 января 1918 года В. И. Ленин на совещании членов ЦК партии и большевиков – делегатов III съезда Советов – выступил с тезисами по вопросу о немедленном заключении сепаратного мира с немцами. Случилось так, что позиция Ленина не получила большинства на этом совещании. Московский, Петроградский, Уральский и другие комитеты партии предложили прекратить мирные переговоры с немцами: дали увлечь себя революционной фразой. В ЦК партии Ленин также не имел большинства: Троцкий, Бухарин и их сторонники выступили против принятия немецких условий мира.

Слова Ленина о том, что война – это ловушка, в которую враги революции хотят загнать молодую Республику Советов, не доходили до сознания многих большевиков. Артем, Свердлов, Сталин твердо стояли на ленинской позиции в вопросе о войне и мире.

Ленин дал директиву всемерно затягивать переговоры с немцами. Если же немцы предъявят ультиматум, немедленно подписать мирный договор.

Троцкий нарушил эту директиву Председателя Совнаркома. 28 января он заявил немецким представителям, что Советское правительство отказывается подписывать мирный договор на условиях, которые предъявлены германской делегацией.

Он же, Троцкий, сообщил немцам, что Советы прекращают войну с Германией и демобилизуют свою армию. Это было явное предательство. Мира нет, мирные переговоры сорваны, русская армия демобилизуется– значит есть возможность оккупировать беззащитную Советскую Россию. И немцы начали широкое наступление. Случилось то, против чего предупреждал Ленин. Остатки старой армии не смогли оказать мало-мальски серьезного сопротивления немецким ордам, и в короткое время Латвия, Эстония, значительная часть Украины, Белоруссии были захвачены германскими империалистами.

Владимир Ильич Ленин на всю страну бросил клич: «Социалистическое отечество в опасности!» Центральный Комитет и Советское правительство призвали всех членов партии, всех трудящихся к защите советской власти от полчищ вооруженных до зубов немецких интервентов. В эти дни в огне боев с немцами рождалась Красная Армия. Попытки заключения мира с немцами не прекращались, но условия, предъявленные врагом, с каждым днем становились все более тяжелыми. Лишь 3 марта 1918 года, ломая упорное сопротивление оппозиционеров из группы «левых коммунистов», Ленин, спасая самое существование юной Советской республики, подписал мирный договор с Германией.

Донецко-Криворожская республика

10 февраля были прерваны Троцким в Брест-Литовске переговоры с представителями немецкого командования. Срыв мирных переговоров означал, что со дня на день начнется большое наступление германских войск. Нетрудно было предугадать, что одним из главных объектов германской интервенции будет Украина. Еще 5 февраля 1918 года союзная с Германией Австро-Венгрия требовала 1 миллион тонн украинского хлеба. Сидящая на голодном пайке кайзеровская Германия имела аппетит побольше: ей нужен был не один миллион тонн украинской пшеницы, свиного сала, мяса и других продуктов. Речь шла не только о хлебе. Центральная рада, ее последыши торговали Украиной оптом и в розницу, не только Украину – душу свою продали бы черту, лишь бы восстановить власть помещиков и капиталистов.

9 февраля 1918 года Центральная рада заключила договор с немцами о запродаже Украины, а 15 февраля того же года областной исполнительный комитет Советов рабочих и солдатских депутатов Донецкого и Криворожского бассейнов провозгласил образование Донецко-Криворожской республики. Председателем Совета Народных Комиссаров республики был избран Артем.

Имевший регулярную связь с Советом Народных Комиссаров РСФСР и лично с Лениным, Артем советовался с главой Советского правительства по поводу провозглашения Донецко-Криворожской республики и получил одобрение на постановку этого вопроса в областном исполнительном комитете Советов рабочих и солдатских депутатов Донецкого и Криворожского бассейнов. Необходимость и своевременность этого шага стала особенно ясной тогда, когда немецкое нашествие захватило уже большую часть Украины. «Юридическая» сила всех сделок Центральной рады с интервентами, ее согласие на оккупацию Украины не имели никакого значения на территории Донецко-Криворожской республики. Этот тактический шаг, предпринятый Артемом для того, чтобы выиграть время, спасти то, что можно было спасти от алчных рук германских империалистов, – вывезти оборудование заводов, эвакуировать огромные ценности, задержать наступление врага, – все это полностью оправдывало акт провозглашения До-нецко-Криворожской республики. Только недальновидные люди, не знавшие Артема, могли заподозрить его в личном честолюбии, в намерении посягнуть на целостность Советской Украины, заподозрить Артема в непонимании ленинской национальной политики. Донецко-Криворожская республика была рождена накануне немецкой оккупации, ее короткое существование было только тактическим шагом. Донецко-Криворожская республика была провозглашена 15 февраля, а через три дня, 18 февраля, началось наступление германских войск на Украину.

Общая численность австро-германских войск, двинутых на Украину, доходила до 450–500 тысяч человек при 2 630 орудиях, 7 680 ручных и 4 200 станковых пулеметов и других видов вооружения. Основным направлением наступления войск интервентов было Киев – Харьков – Луганск – Ростов.

Председатель Донецко-Криворожского Совнаркома Артем посылает по радио ноту германскому кайзеру Вильгельму, в которой указывает, что Донецко-Криворожская республика не входит в состав Украины. Нота предупреждает Вильгельма, что в случае покушения на Донецкую республику, все рабочие Донбасса поднимут оружие против иноземцев.

В Харькове Артем и Руднев в короткий срок организуют пять полков для борьбы с немцами, полки эти без промедления отправляются на помощь советским войскам, сдерживающим наступление германских полчищ.

В начале марта 1918 года в Петрограде собрался VII съезд партии. На съезде разгорелась острая борьба между сторонниками и противниками Брестского мира. Съезд подтвердил правильность ленинской линии в вопросе о мире. На съезде с поддержкой позиции Ленина о мире выступил и Артем. Разоблачая сторонников так называемой «революционной войны», он говорил:

«Если наша партия, которая взяла уже на себя ответственность за подписание этого мира, откажется его ратифицировать, если наша партия придет на съезд (Советов. – Б. М.) и скажет: «Нет, ни в коем случае его ратифицировать не надо», – то это будет значить, что наша партия должна объявить этим войну Германии… Есть и такие товарищи, которых почему-то называют левыми и которые предлагают благородный жест – вынуть шпагу и погибнуть, оставя по себе хорошую память. Я думаю, что в рядах пролетариата такой поступок может оставить очень скверную память… Если мы сейчас придем на съезд Советов, придем представителями рабочих и крестьян, и будем объяснять широким массам населения, что нужно объявить войну Германии… то никто нас не поймет… нам говорят, что положение наше ужасное, что хозяйственная разруха невероятна, что у нас отнимают Донецкий бассейн с углем, Украину с хлебом. Если мы объявим сейчас войну, мы их не получим, наоборот, как раз потеряем» [31]31
  «Протоколы съездов и конференций Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков). Седьмой съезд, март 1918 г.». Госиздат, 1928, стр. 90–91.


[Закрыть].

Съезд партии утвердил целесообразность подписания тяжелого, но необходимого для Советской страны мирного договора.

На VII съезде Артем вторично был избран членом Центрального Комитета партии.

15 марта 1918 года Чрезвычайный съезд Советов по предложению Ленина ратифицировал Брестский мирный договор.

Но под прикрытием договора с Центральной радой, с этим сборищем предателей и душителей украинского народа, немцы продолжали наступление в глубь Украины.

Артем в Харькове, он работает так напряженно, как никогда в своей нелегкой жизни. Спит в сутки часа два, редко три, где-либо на стульях или на столе. Идет эвакуация харьковских заводов. Под Полтавой пятитысячный отряд харьковских и донецких красногвардейцев в течение нескольких дней сдерживал натиск двух немецких корпусов, показывая чудеса храбрости и героизма. Враг уже занял Полтаву, он в 100 с небольшим километрах от Харькова. Создаются все новые и новые отряды красногвардейцев и, не медля ни часу, отправляются навстречу врагу.

Совет Народных Комиссаров Донецкой республики обращается с воззванием к рабочим и крестьянам:

«Мы не имеем намерения сдать без боя ни единой пяди земли, ни одной позиции рабоче-крестьянской Отчизны, мы имеем намерение защищать со всем пролетариатом и крестьянами юга каждый мост, каждый переход, каждое село и улицу города.

Совет Народных Комиссаров Донецкой республики приступает к созданию полка Совета Комиссаров и объявляет, что при первом известии о приближении к центрам республики банд врага Совет Народных Комиссаров в полном своем составе выйдет на позиции, чтобы принять в борьбе с врагом непосредственное участие».

Это пишет Артем, в этом воззвании легко узнать его мужественный голос, услышать биение его встревоженного сердца большевика.

Никакой паники. Идут ожесточенные бои на дальних подступах к городу. Артем на своем посту. К нему поступают сводки с фронта, он лично участвует в формировании новых и новых красногвардейских отрядов, руководит эвакуацией заводов. Что-то замешкались с эвакуацией завода Гельферих-Саде. Необходимо написать письмо в завком, поторопить товарищей.

«Апреля 2 дня 1918 года.

Уважаемые товарищи!

Настоящим вам предписывается немедленно приступить к эвакуации имеющихся на вашем складе продуктов и готовых изделий завода. Уполномоченным принять вое необходимые меры для скорейшей погрузки и своевременной отправки грузов и прочего.

Объявить рабочим, что все рабочие и служащие завода будут обеспечены в согласии с нормами декрета Совета Народных Комиссаров. В свою очередь, товарищам рабочим предлагается приложить всю энергию к тому, чтобы работа по эвакуации шла успешно; чтобы не было саботажа, ни небрежности, ни поломки, ни хищений. Советская власть будет преследовать виновных по всей строгости революционного закона.

Председатель эвакуационной комиссии Сергеев (Артем)».

Узловые станции Синельниково и Лозовая по нескольку раз переходили из рук в руки: нелегко дается немцам украинская земля. Артем спешит в Донбасс, чтобы там, как и в Харькове, привести дело эвакуации предприятий в надлежащий порядок. Использовать каждый час времени для спасения народного добра. Ворошилов отдает сейчас все силы организации отпора врагу, его же, Артема, обязанность помочь товарищам в Донбассе сделать все, что необходимо перед угрозой вражеского вторжения.

Нашлись среди донецких работников горячие головы, которые предлагали затапливать шахты, разрушать оборудование, которое невозможно демонтировать для вывоза из Донбасса Артем решительно возражал против таких намерений: «Мы вернемся. Нам все это будет нужно. Не смейте разрушать угольное царство».

* * *

Последние дни в Харькове перед вступлением в город германских войск.

Идет одно из последних заседаний Харьковского Совета рабочих и солдатских депутатов. Председательствующий Б. И. Магидов предоставляет слово Артему. Обращаясь к депутатам Совета, среди которых, кроме большевиков, имеются меньшевики и эсеры, Артем говорит:

– Громкие слова ни к чему. Суть в том, что приходится выступать последний раз перец пленумом

Совета. Конечно, каждый из вас отдает себе отчет в том, что происходит. Каждый из вас, вероятно, думает о том – и, надеюсь, думает так большинство, – что советская власть, которая взяла в руки правление всей страной, власть, которая стоит во главе Харькова, что она, поскольку вы могли наблюдать, не является кучкой авантюристов, как ее любили называть наши враги, а людьми, преданными делу, за которое боролись и умирали лучшие люди человечества.

…Весьма возможно, что успех, который немцы имели в начале наступления на Киев, на Украину, будет продолжаться. Однако они встретили огромное сопротивление на западе.

Около двух дивизий завязли в своем стремительном шествии, когда дошли до пределов так называемой Донецко-Криворожской республики. Это понятно. Донецко-Криворожский бассейн – это не бесформенная страна, это не бесформенное население. Это страна, имеющая свой промышленный пролетариат.

Как бы плохи ни были наши отряды, как бы мало они ни были обучены, недостаточно знакомы с техникой военного дела, степень быстроты продвижения немцев сейчас определяется в пятьдесят раз меньше, чем тогда, когда было наступление на Петроград.

Когда немцы подошли к Полтаве, Знаменке, с тех пор продвижение их стало исчисляться верстами…

Весьма возможно, сейчас мы обращаемся к пленуму Совета в последний раз. Придется идти на следующие позиции: базироваться на рабочих Донецкого бассейна – горнорабочих и рабочих металлургической промышленности…

История знает один способ установления буржуазного порядка – это поголовные расстрелы, поголовное истребление цвета рабочего класса. В силу этого, ясно сознавая, что такое буржуазные порядки, мы не складываем без борьбы оружия.

Поскольку мы авангард международного пролетариата, на нас лежит тяжелая, ответственная обязанность выполнить возложенную на нас задачу так, чтобы жертвы, которые в конце концов были бы принесены, не стали источником дальнейших бед рабочего класса…

В тот момент, когда мы вновь соберемся, зарево социалистической революции будет пылать во всем мире. Тогда мы будем настроены несколько иначе, чем сейчас…

Последние слова он произносил с трудом, что-то сжимало горло.

Его слушали с напряженным вниманием – друзья и те, которым он предсказывал в недалеком будущем полное исчезновение с арены истории. Вера в конечную победу правого дела, в победу социалистической революции, согревала Артема и его товарищей в эго тяжелое время.

Весь день 7 апреля 1918 года в городе был слышен близкий орудийный гул. А к вечеру снаряды стали рваться на южной окраине Харькова. Артем еще был в городе. В городе оставался и последний красногвардейский отряд, названный 1-м Харьковским коммунистическим.

Наступила ночь. Погрузка в эшелоны заканчивалась. Время отправляться. Но при проверке оказалось, что нет Николая Руднева. Начались поиски по вокзалу. Забежали в кабинет начальника станции и увидели Руднева сидящим на столе с телефонной трубкой в руке. Разбудить мертвецки усталого человека не удалось, пришлось спящим перенести его в вагон. Последние дни он и его люди не выходили из боев.

На Холодногорском мосту трещали пулеметы, немцы уже вступали на южную окраину Харькова.

И еще раз прощался с Харьковом Артем, прощался с твердой верой, что разлука будет недолгой.

Раннее утро 8 апреля. Екатеринославская улица пустынна. Большевики уже эвакуировались, а немцы еще не вступали в город. Проскакала, выбивая дробь по мостовой, к Павловской площади группа конных разведчиков в остроконечных германских касках. Через несколько минут разведчики возвратились обратно.

Проехали по улице два воепых автомобиля с группой вооруженных до зубов немцев.

Еще через полчаса гусиным шагом, гремя подкованными сапогами, пошли полки кайзеровской армии.

Выползли на улицу до того таившиеся в щелях недруги советской власти – приветствовать «спасителей». Вместе с немцами в город вступали гайдамаки.

Вездесущие юные обитатели города – мальчишки с Екатеринославской и Конторской улиц, пренебрегая опасностью, бегали по городу. Они видели, как немецкие солдаты и самостийники с трезубцами на папахах гонялись за людьми в кожаных тужурках. Настигая таких людей, пристреливали на месте. Человек в кожанке – это большевик. На тротуарах улиц, на берегах грязной Лопани лежали навеки уснувшие харьковские пролетарии. В городе начинался кровавый контрреволюционный террор.

Эшелон, в котором находился Артем, так же как и предыдущие эшелоны, уходил к станции Змиев – на юго-восток, к Донбассу.