Текст книги "Почти герой. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Богдан Дорошин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 37 страниц)

– Верю.

Когда слуга подвел ко мне пятнистого жеребца, внутри у меня все перевернулось. Я был ужаснейшим наездником, но об этом говорить никому не следовало, верно? Еле оседлав его, я двинулся вслед за дочерью Янг, хаотично вспоминая все те уроки, что брал перед тем как поступать в конные войска. Как вы знаете, я в кавалерию так и не попал, загремев в подразделения саперов.

Мы выехали за ворота, где этой рыжей дурочке захотелось поиграть в догонялки. Она пришпорила свою караковую лошадку, и та унеслась от меня прочь. Я проклял все на свете, послушно пытаясь удержаться хотя бы в хвосте погони, но ни черта путного у меня не выходило.

Наконец, после бешеной скачки я настиг караковую, но оказалось, что ее наездница уже спешилась и с улыбкой дожидается меня, возле небольшого ручья. Клод почувствовал неловкость, да и я слегка покраснел.

– Ты похож на моих сестер, – шутливо произнесла девушка, и даже попыталась мне помочь слезть с лошади.

– Просто еще не объездил, – буркнул я, сразу добавляя: – А на кого именно?

– Мм, на обеих, – после некоторой задумчивости произнесла она. – Микелле вообще не любит лошадей, а Бренда предпочитает путешествовать на каретах. Прям как ты. Слушай, где ты взял такую роскошную?

– Ты о карете?

– Ну а о чем же еще?

– Мне подарил ее хороший знакомый, – произнес я и сразу додумал: – «Вместе с кучером».

Если она только не хотела подловить меня на незнании имен, то среднюю дочь Янг зовали Соня. Никак не иначе. У нее ведь не было оснований, чтобы сомневаться в том, что я не ее дальний родственник?

– Слушай, Соня, а у вас последним временем часом не происходило ничего интересного? – как бы невзначай начал я, глядя при этом на красивую полянку, что раскинулась чуть ниже нашей позиции.

– Хм, да нет. Если не считать твоего неожиданного приезда, то ничего необычного.

– Точно? Видишь ли, я книгу пишу, ищу интересные факты…

– Правда? Расскажешь об этом?

Ужин прошел в более фамильярной и узкой формации, нежели обед. Или хозяева увидели, что я очень мало ем, или посчитали, что одного роскошного пиршества на мою голову будет достаточно. Я мило поболтал с графиней Тифани, после чего переключился даже на ее дочерей, особое внимание приделяя Микелле и Бренде.

Ничего полезного я от них не узнал, зато очень позлорадствовал, узнав через ментальную связь, что «преступники» сейчас даваться черствым хлебом и соленой рыбой.

Уставший я отправился в выделенные для меня комнаты, но как только весь дом уснул, быстро активизировался и вновь вышел в коридор. Нужно было немедленно искать доказательства того, что Конструктор действительно причастен к этой семье, в противном случае мы лишь теряли драгоценное время. А если терять попусту время, то ученый вообще скроется, после чего «преступники» обозлятся, а я останусь гнить в стенах Академии, ведь условия о моей свободе будут не выполнены.

Дверь я выбирал наобум. Просто открыл и вошел, без всякого страха и скрытности. Если спросят – ищу уборную. А если нет, то и заморачиватся не стоит. Мне нужно было найти какие–то вещи, что указывали бы на Конструктора, и только после этого можно начинать искать самого Конструктора.

Не буду утруждать вас описаниями моих ночных похождений, тем более что первой ночью мне ничего под руку не подвернулось. Я только истратил остатки сил, после чего взмыленный завалился спать прямо в одежде.

Разбудил меня стук в дверь. Я уже думал, что это опять Соня, с которой у настоящего Клода были какие–то отношения, но вместо нее меня поджидала служанка. Она хотела прибраться в комнате такого красавчика как Клод, а я быстро нашел в этом выгоду. Пригласив ее, я широченно заулыбался, и выдал пару неплохих комплиментов. Служанка зарделась, после чего уже готова была впасть в мои объятия, против чего я был в принципе не против, но первым делом, как известно, летающие ковры…

– Слушай, а как тебя зовут, ангел спустившийся на землю?

– Кларнет, – девушка просто купалась во внимании лорда Клода, не замечая за завесой магии подлого и хитрого меня.

– Кларнет. Красивое имя. Мне нравиться.

– Ой, вы такой милый, господин Клод…

– Да что там, можешь звать меня просто Кло… так называют меня друзья.

Девушка закатила глаза, не в силах поверить в свою удачу. Вот уже день с приезда важного гостя вся прислуга слабого пола воевала за внимание Клода. И неужели ей, ничем не наделенной Кларнет, удастся то, что многим и не снилось?

Ну, не сказал бы, что она не наделена ничем… для меня эта девушка ценный кладезь информации.

– Слушай, а где сейчас муж госпожи Тифани?

– Муж? – спросила девушка. – Мм… я не знаю, честно говоря…

– У нее ведь есть муж, ведь так?

– Ну да, есть, – в нерешительности произнесла Кларнет, но я вновь ей улыбнулся, и все опасения девушки унесло ветром Клодова обаяния. – Но вы ведь сами должны знать об этом, разве нет?

– Что–то я запамятовал, – парировал я. – Да и не тебе указывать, что я должен знать, а чего не должен…

Девушка вздрогнула от моей резкости, и даже начала извиняться, но я вновь усыпил ее приятными словами, после чего мягко пояснил, что очень мало интересовался своими родственниками. Она поверила.

– Честно говоря, мужа госпожи Янг я здесь никогда не видела. Он с ними не живет, почему – не знаю.

Подозрения закрались в мою и без того подозрительную душенку. Я в предвкушении потер руки, после чего задал контрольный вопрос:

– Но ты ведь можешь его описать? Наверняка в доме есть какие–то портреты с ним, гобелены и тому подобное…

– Да, – согласилась Кларнет. – В Семейной галерее висят портреты всех членов семьи Янг. По идее там должен быть и ваш портрет, сэр Кло.

«Ну это вряд ли», – подумал я, безумно обрадовавшись, что наконец–то нить найдена.

На меня суровым взглядом смотрел Конструктор, как бы осуждая за то, что я ворвался в его дом и докучаю его семье. На маге была длинная ливрея, которую предпочитают носить ученые Гильдии, достававшая практически пола. В глазу блестел золотой монокль, тот самый, который я видел когда–то у него в лаборатории. Волосы на портрете были черными, а щетины так и вовсе видно не было; здешний Конструтор был на лет двадцать моложе своего оригинала, который сейчас блуждал неизвестно где. Внизу посередине значилось имя: Хвито Янг.

Никогда не подумал, что исследователя зовут Хвито. Ему подошли бы многие имена, но только не это. Да и изображен он был как–то странно, неестественно что ли… Хотя в одном я был уверен точно – это действительно Конструктор.

Семейная галерея была большой и напоминала музей. Помимо картин здесь размещались и другие экспонаты, например, личные вещи давно усопших родственников. Конечно, только тех, кто чем–то прославился. За стеклом на возвышении я увидел меч, и с бьющимся сердцем подошел к нему. К моему разочарованию, это был вовсе не наш Артефакт, а какая–то проржавевшая железка, принадлежащая некогда принцу Герольду Янгу.

Местная атмосфера неблагоприятно давила на мозги, создавалось впечатление, что ходишь между надгробий и эпитафий. Я опять вернулся к Хвито Янгу и внимательно осмотрел картину, даже пощупав на ней слой краски пальцами. За этим занятием меня как раз и застукали…

– Что вы хотите от портрета моего отца? – строго спросил девичий голос и, лениво повернув голову, я увидел Микелле.

Улыбнувшись девочке, я заверил ее, что мне просто понравился этот портрет, сказал, что он выделяется здесь среди остальных. Не буду скрывать, что ее слова подействовали на меня как легкий наркотик, я все ближе подбирался к сбежавшему Конструктору, а следовательно – и к своей свободе.

– Да, – подтвердила девочка. – Портрет папы рисовал известный художник, он стоит кучу денег…

Клод сдержано ткнул меня в бок, когда во мне зародились мысли, чтобы не оставлять столь ценное полотнище в доме Янг. Опомнившись, я состроил учтивое лицо.

– А где сейчас твой папа? В мои края не доходили слухи о том, что он куда–то мог исчезнуть…

Глаза девочки – кажется ей было лет двенадцать–тринадцать – на мгновение ушли вниз и влево, отчего у меня сложилось впечатление, что говорить на чистоту она не хочет. Но потом, видимо вспомнив правила приличия, она взглянула на меня ровным взглядом и произнесла:

– Папа ушел несколько лет назад… я даже не помню когда точно.

– Он вас бросил? – сочувственно спросил Клод и обижаться на него за такие слова было невозможно, он прямо таки лучился добродетелью.

– Нет! Ничего такого! – Микелле все же вспылила, но потом вновь вспомнив, что говорит со старшим, исправилась: – Он ученый и отправился на важные исследования… Впрочем, теперь это не имеет никакого значения.

– Почему? – проникновенно спросил я. – Он вернулся?

Нужно было видеть лицо девочки, чтобы полностью прочувствовать, как она растерялась. На ее милом детском личике отобразился испуг, она инстинктивно чуть вжала голову в плечи, но все же смогла из себя выдать:

– Нет.

Я не стал продолжать давление, исходя из того, что младшая дочь Янг уже начинала плакать. Мне не хватало только, чтобы в мою сторону полетели обвинения в изуверстве над детьми. В таком случае меня быстро вышвырнут из поместья вместе с каретой и моим непутевым «слугой».

Клод встал на колени рядом с девочкой и обнял ее, прошептав на ухо слова извинений. Он с болью в голосе сказал, что никак не хотел обидеть ее, Микелле, и понимает, как это больно вспоминать того, кого сильно любишь.

К моему удивлению девочка не открылась (как часто это делают ревущие дети) и не навешала мне всякой ерунды, что она скучает по папе и так далее. Она слегка прохладно извинилась, после чего убежала прочь. Пристально глядя ей в след, я решил, что присмотрю за этой малышкой, ведь по ее поведению детектив внутри меня делал вывод: она что–то скрывает.

– Отличная работа, архимаг! Не ожидал, что ты окажешься настолько полезным…

– Я еще не забыл условия нашего договора, а ты Пейн?

– Шутишь?.

Я находился в своей карете, ведь только там я мог быть уверен, что нашу небольшую конференцию с «преступниками» никто не подслушает. Локки и Барбос навели на экипаж чары, скрывающие все ментальные импульсы от внешнего потока.

– Я считаю, что Конструктор может скрываться в той дальней крепости.

– Если он вообще приезжал сюда, – вмешался Череп.

– Конечно приезжал! Где еще ему взять ресурсы для своих исследований…

– Да где угодно…

– Хватит спорить! – осадил нас всех Бешенный. – Тод давай выкладывай все что знаешь.

Я, опасливо выглянул в окошко, после чего удобнее развалился на мягких сиденьях. Хоть ментальный разговор длиться уже десяток секунд, я не спешил, наслаждаясь результатом проделанной работы. Когда «преступники» начали терять терпение, я начал:

– Насколько я могу судить, немногие в доме знают, что хозяин вернулся. Прислуга так точно находиться в неведении, что касается Тифани Янг, то здесь все тоже очень мутно. Она выглядит как человек, в чьей жизни за последние дни не произошло ровно никаких перемен.

– Что тебя навело на подозрение что Конструктор где–то поблизости? Ты нашел что–то помимо его портрета?

– Хм… можно сказать и так, хотя преждевременно ничего утверждать не стану. У меня закрались кое–какие подозрения.

– Выкладывай.

– Чтобы сохранить инкогнито, он мог объявиться только нескольким людям, ведь без их посторонней помощи инструменты ему не достать…

– Ну–ну…

– Я считаю, что ни слуги, ни жена не знают о его прибытии. Он контактировал с кем–то из своих дочерей.

– Вполне возможно, – задумчиво произнес Пейн. – Продолжай искать, а мы тем временем проверим эту крепость… если Конструктор действительно там – мы тебе сообщим.

Связь прервалась, но я еще некоторое время полулежал на сидениях. Потом мне захотелось пройтись, и я направился в вишневый сад, что раскинулся по правую сторону от поместья. Спрятавшись в тени деревьев, я сел прямо на траву, после чего вновь проанализировал имеющиеся данные. Ошибаться я не мог, и, скорее всего, сбежавший ученый сейчас за высокими стенами дальнего замка…

Татуировка на предплечье страшно чесалась, но я уже чувствовал ветер свободы, который долетал до меня свежим потоком. Академию я покинул, осталось избавиться только от метки. И раз я сейчас нахожусь не среди магов, то угрозы Дархана казались мне пустяковыми. Я смогу прожить и без его дурацкого медальона…

Никогда не любил к чему–то готовиться, считая, что все гениальное приходит спонтанно. Но зачастую когда действуешь наобум, возникает масса неприятностей, а я не мог рисковать своей свободой. Никто, конечно, не поверит, но я отправился в читальные залы и библиотеку поместья Янг. Нет, книжки я читать не хотел, просто там было достаточно места, чтобы я попрактиковаться в колдовском искусстве. К тому же, как я успел заметить, никто там не появлялся: ни слуги, ни хозяева…

Череп передал мне формулы нескольких простеньких заклинаний маскировки и сейчас я упорно пытался воспроизвести их. Хамелеон на четверть у меня получился практически сразу, но помогал он не сильно; я хотел овладеть чарами отвода глаз.

– Ты только поосторожнее там, если перерасходуешь энергию медальона, то иллюзия Клода спадет…

– Я всегда осторожен!

Я попытался очистить свое сознание и стал рисовать перед глазами причудливые рисунки, которые были ни чем иным как магической формулой. Мои губы сами по себе стали нашептывать слова, но смысла в них не было.

– Вы колдуете? – спросил мягкий женский голос.

Я панически дернулся, но, быстро совладав с собой, положил руки на стол и повернулся в сторону Бренды, старшей из дочерей Янг. Она имела короткие черные волосы, ровную осанку и высокий рост.

– Нет, нет… я не колдую, а лишь пытаюсь.

Бренда подошла ко мне и сделала замысловатый пас рукой, после чего некоторые свечи зажглись. Я учтиво поаплодировал, спрашивая Клода, не обманывают ли меня глаза. Она волшебница?

– Вы волшебница?

– Нет, но я хотела бы когда–то нею стать.

– Здесь? – не поверил я. – Как можно учиться магии в подобной глуши, без книг, учителей…

Старшую из дочерей Янг задело мое замечание, но она гордо поставленным голосом меня оповестила:

– Здесь есть книги. Мой отец был сильным магом, и после него осталось много чего интересного.

– В самом деле? – В моих глазах запылала искорка интереса. – Я бы с радостью взглянул на его лабораторию, с вашего, конечно, позволения. Ведь мое стремление обучиться волшебству так же сильно, как и ваше…

– Лабораторию? – иронично переспросила Бренда. – Если это место можно так назвать, то прошу: вы сейчас в ней находитесь…

Я огляделся, а на устах у меня застыло разочарованное «а?». И это лаборатория? Несколько стеллажей с книгами, да пара верстаков? Нет, определенно надо мной смеются. Должна же быть у Конструктора своя личная, секретная лаборатория!

– Честно говоря, ваш талант меня удивляет, – признался Клод. – Я долгое время изучаю волшбу, но не продвинулся в ней так сильно, сколь вы. Наверное, все дело в генах.

Лицо у Бренды было всегда бледным, но и оно иногда краснело. Подобное случилось после моей похвалы, отчего девушка, ну прям как до этого ее мать, стала мне рассказывать всякую чепуху. Молола о манне (и то неправильно), о Гильдии, о колдунах… Я мужественно сдерживал зевоту, но, в конечном счете, мое терпение окупилось.

– Когда отец навещал нас в прошлый раз, он привез некую диковинную штуку, что могла измерять погоду. Это очень помогло в нашем бизнесе, ведь вы знаете, как дожди могут…

– Господин Хвито часто находиться в разъездах? – я хоть и учтиво, но перебил ее.

– Можно сказать, что он вообще живет этими разъездами, – сдержанно засмеялась девушка.

– И когда последний раз вы его видели?

– Года четыре назад, не меньше…

– Спасибо.

– За что?

– За увлекательную беседу, конечно. А сейчас, извините, сударыня. Мне пора…

Прихода ночи я ждал с нетерпением. Из шкафа даже достал черную простыню, из которой соорудил некое подобие балахона. Магия, конечно, дело хорошее, но полагаться на нее всецело нельзя ни в коем случае. Я уже успел выучить, в каких частях дома находятся комнаты слуг, гостей и, собственно, хозяев, чьи покои интересовали меня больше всего.

Ждал я до часа, после чего осторожно и тихо отправился на охоту. Канделябры и небольшие лампадки в коридорах горели всю ночь, но они меня не сильно смущали. В своей черной накидке я прошмыгнул длинный коридор, после чего двинулся вдоль стен, прячась в непроглядных тенях.

На первом этаже кто–то бессовестно шастал, из–за чего я был вынужден остановится. Прислушивался до тех пор, пока не понял, что это кто–то из слуг, вышедший по своим ночным делам. Значения они для меня не имели, а поэтому я двинулся дальше.

Минут через десять осторожного передвижения, я вплотную подобрался к комнате Микелле. Еще минут пять прислушивался, и только после этого резко прошмыгнул внутрь. Я надеялся поговорить со спящей девочкой по душам, но оказалось, что ее кровать пустует.

Почесав затылок, я осмотрелся, но не увидел никакого присутствия владелицы комнаты. Тогда я вышел на прилагающуюся лоджию, и, оглядывая окрестности, задумался. Микелле определенно не спалось этой ночью…

Смирившись с неудачей, я побрел обратно, но неожиданность внесла коррективы в мои планы. Я увидел свет от светильника на втором этаже, а здесь слуги в такое время, как известно, не ходят. Крадущейся походкой я подобрался ко входу во вторую гостиную, где в ожидании остановился.

Микелле, моя главная подозреваемая, в ночной сорочке и с лампадкой, стояла возле камина, где усердно пыталась развести огонь. У девочки ничего не получалось, отчего она нервничала и бормотала себе под нос недобрые слова. Наконец, отчаявшись получить огонь, она перешла к небольшому фонтанчику, что целыми сутками журчал водой и никогда не засыпал. Бросив в воду какие–то лепестки, девочка шепнула словечко–другое и водная гладь пошла рябью. Я очень внимательно всматривался, но самой поверхности воды мне видно не было.

Пришлось подбираться ближе, благо шум издаваемый фонтаном это позволял. Мне удалось остановиться примерно в пяти метрах от девочки, спрятавшись за широким обеденным столом. Конечно, если бы она захотела, то непременно увидела бы меня, но Микелле была поглощена другим.

Я высунул голову и с удивлением увидел, что на водной глади проявляется чье–то лицо. Сначала появился нос, потом лоб и скулы, а в самом конце явились глаза и рот. Узнать в этой несуразице Конструктора смог бы не каждый, но я сделал это.

– Ну здравствуй, дорогая, – ласково сказала водяная голова, а я за своим укрытием беззвучно передразнил его слова губами. – Как сегодня прошел твой день?

– Отлично, пап. Но было бы лучше, если бы мы смогли увидится…

– Скоро дочка, скоро… мои исследования будут завершены. Как мать, как сестры?

– Даже не вспоминают о тебе, – буркнула Микелле, но Конструктор, судя по всему, не очень расстроился. Напротив, он ласковым голосом подбодрил ее.

– Не обращай на это внимание, моя дорогая. Просто во взрослой жизни все намного сложнее, чем сейчас кажется…

– Я не маленькая!

– А я и не говорю об этом. – поспешно исправился ученый. – Ты вызвалась мне помочь, а это воистину мужественный и взрослый поступок…

– Не понимаю, почему ты прячешься ото всех! Это же глупо! Неужели ты думаешь, что мама будет сердиться на тебя? Если так, то я попрошу ее не делать этого!

– Я… – Конструктор замялся, после чего вздохнул: – Дело не в маме. Это все сложно… мои исследования… понимаешь… они, как бы это сказать…

– Опасны? – подсказала девочка.

Я думал, что Конструктор сейчас хохотнет, ведь, сколько я его знал, он делал именно так, когда заходил разговор о его экспериментах. По его мнению, все они были не столько опасны, сколь интересны…

Но сейчас он молчал. Интересно, с чего бы это?

Микелле, будучи без сомнения очень умной девочкой, сделала выводы сама:

– Ты кому–то перешел дорогу, так? К нам опять придут с обыском люди из Гильдии? В прошлый раз из–за этого мама рвала и метала…

– Я думаю этого не случиться, – произнесла водная гладь. – Меня ведь формально нет поблизости, а значит, к вам никто не придет.

Дальше следовал обычный разговор отца с дочерью, если не брать во внимание того факта, что проходил он не совсем в обычной форме. Я старательно вслушивался в беседу, но местонахождение ученого так и не всплыло, к тому же он не отвечал на вопросы дочери, если они касались его «важного исследования».

Мои ноги совсем отекли и я начал чувствовать неприятные покалывания, когда наконец Конструктор соизволил произнести что–то дельное:

– Хочешь встретиться?

– Конечно, – девочка от радости произнесла это чуть громче, чем следовало, тут же прикрывая рот ладошкой. – Я так давно тебя не видела…

– Тогда захватишь вещи, что я оставил и придешь в назначенное место, хорошо?

На моем лице расплылась зловещая ухмылка, и хоть он не хотел этого признавать, Клод ухмылялся вместе со мной. Одними губами мы вымолвили «бинго», после чего очень осторожно стали пробираться к выходу. Увлеченные беседой папа с дочкой не заметили, что тайный свидетель их диалога, выскользнул за дверь.

В свою комнату я пришел в полной задумчивости. И не смотря на то, что мне полагалось радоваться, танцевать от счастья я не спешил. Идентифицировать Конструктора мне удалось, в чем состоял большой плюс, но обратной стороной медали было то, что теперь я должен был решать его судьбу. Наверняка Пейн да и остальные захотят прикончить чудаковатого исследователя, а мне было его несколько жалко. Конечно, не так жалко как себя, но чувством это назвать все же можно было.

Я улегся на кровать, не разуваясь, и стал смотреть в бледно–серый потолок, который освещался лишь малой частичкой лунного света, что прорывался сквозь занавески. Чтобы легче думалось, я стал водить пальцем по воображаемым линиям, что вырисовывались в моем сознании. У меня дома, в Михельзе, потолок был сплошь и рядом изуродован трещинами, и чтобы почувствовать себя ближе к дому, я представлял именно их.

В том что Пейн держит свое слово я почему–то не сомневался, но отказываться от лишнего разговора с Конструктором у меня желания не было. Ученый мог рассказать мне много интересного, например то, как можно скрыться от Гильдии.

Когда я засыпал, в голове у меня уже сформировался относительный план действий, не предполагавший большого риска и неприятностей. Я, конечно же, на стороне «преступников», но ничего страшного не случиться если я не поведаю им о своем успехе, ведь так?

Глава 16

Драконий меч 2

За окнами стояла сырая и противная погода, которая в той или иной мере отображала ситуацию за столом. На завтрак, как обычно, собралась вся семья Янг (без меня тоже не обошлось), но настроения болтать ни у кого не было. Я, честно говоря, был совсем не против: ничего разнюхивать мне уже нужно не было, а поэтому я без лишних угрызений совести поедал бекон и неплохо обжаренный хлеб.

То и дело бросал быстрые взгляды на младшую дочь Янг, Микелле. Она вела себя как обычно, но если учитывать, что я очень хотел отыскать изменения в ее поведении, не стоит удивляться, что у меня получалось. Странным казалась каждая мелочь: даже выбившаяся прядка волос, ниспадающая на лоб, послужила мне пищей для размышлений. Девочка определенно нервничала перед встречей с отцом, хоть виду не подавала. Возможно она даже не спала, если я правильно истолковываю мешки под глазами, и это не игра света и тени.

– Скажите Клод, а как у вас с налоговыми сборами? Вас не возмущает, что в вашем регионе поборы выше чем везде? – Тифани Янг учтиво нарушила царившее молчание, намазывая на хлеб вишневое варенье.

– Налоги? – Прожевав бекон, переспросил я. – Я их не плачу.

Хозяйка дома на секунду застыла, изумленная моим прямым и дурацким ответом, но после, как ни в чем не бывало, продолжила намазывать варенье на тост. Все ее три дочери с любопытством посмотрели на Клода, и я понял, что оказался в центре внимания.

– Это была шутка, – улыбнувшись, пояснил я. – И кажется весьма неудачная…

На мое удивление старушка Янг хмыкнула, после чего откусила небольшой кусок от своего тоста, запивая его кофе. Прожевав, она вновь осведомилась:

– Мне всегда казалось, что сыновья больше интересуются деловым аспектом жизни, поэтому–то я так сожалею, что у меня три дочери, и ни одного мальчика.

Сестры за столом слегка смутились, но говорить матери ничего не стали. Вскоре слуги подали десерт, но к нему притрагиваться практически никто не стал. Тифани Янг для приличия поковырялась миниатюрной вилочкой в пироге, после чего заявила всем, что вынуждена отправляться к себе в кабинет. Дела не ждут. А это значило, что все остальные тоже могут покинуть стол.

Вытерев рот салфеткой, я поблагодарил хозяйку за трапезу, и встал вслед за ней как того требовал этикет. Она ушла, а я по очереди посмотрел на ее дочерей, определяя собираются ли те покидать свои места за обеденным столом. Если честно, то я был очень даже не прочь перекусить еще горячим пирогом.

– Я, наверное, тоже пойду, – заявила маленькая Микелле и спрыгнула с высокого стула. – Всем большое спасибо.

Ее преследовать я не стал, дабы не возбуждать подозрений. Посидел еще несколько минут, а потом отправился в свою комнату, где переоделся в верхнюю одежду. Почему–то мне казалось, что впереди меня ждет долгая прогулка. Надеюсь хоть погода не подведет.

Микелле долго собираться не стала, по крайней мере заскучать я не успел. Почти сразу же после того, как я занял наблюдательную позицию в противоположной ее окнам комнате, девочка собралась в дорогу. Я ухмыльнулся своим мыслям и скорой свободе.

Спускаясь по лестнице и весело напевая себе под нос саперский мотивчик, я неожиданно столкнулся с проблемой. Внизу меня дожидалась Соня, и по тем взглядам, которые она кидала в мою строну, я сделал вывод, что быстро отделаться от нее не удастся.

– Собираешься прогуляться? – спросила девушка.

– Да, – у меня не было времени, чтобы придумывать подходящую ложь, поэтому пришлось сказать правду.

– Не пригласишь меня на совместную прогулку?

Я посмотрел в ее глаза, но не смог выдержать взгляда пытливых глаз. Потупив взгляд, но не прекращая движения к двери, я попытался все же отделаться от назойливой Сони.

– Знаешь… м–м… я предпочел бы проехаться одному. Погода тем более к этому располагает, тучи и все такое…

Сначала я подумал, что средняя дочь Янг обиделась, но не тут–то было. Девушка неожиданно повисла у меня на руке, и волей–неволей нам пришлось идти рядом.

– Ничего ты не понимаешь, – заявила она, после чего кивком указала на окно, за которым виднелся пасмурный и угрюмый день. – В такую погоду как раз и нужно проводить время с друзьями.

Я кисло улыбнулся, но так чтобы этого не заметила Соня. Мы вышли под открытое небо и направились к конюшне. Краем глаза, я заметил, что на еще влажной земле (ночью шел дождь) виднеются отпечатки копыт пони Микелле. Значит, девочка уже уехала. А я торчу здесь, вместе с этой… не в меру жизнерадостной особой.

Я, не раздумывая, обратился бы за помощью к Пейну и остальным, но у них обязательно бы возник вопрос, куда же это я направляюсь. А мне пока не хотелось уведомлять их, что у меня вскоре состоится долгожданное свидание с Конструктором.

– Слушай, ты только отнесись к этому серьезно, хорошо? – обратился я к Соне, которая уже выводила из стойла свою караковую лошадь.

– Да, что такое?

– Это касается твой сестры, Микелле, – с тяжелым вздохом произнес я. Соня внимательнее присмотрелась к лицу Клода и видя, что он чем–то расстроен, тут же насторожилась сама.

– Что с ней?

Я опасливо повертел головой, давая понять девушке, что, то, что я скажу: совершенно секретно. Никто не должен знать, в том числе и ее мать.

– Мне кажется, – заговорщицким шепотом произнес я, – что у Микелле появился ухажер.

– Кто–кто?? – довольно громко воскликнула Соня, и я прислонил палец к своим губам, умоляя ее быть потише. – Но ей же всего двенадцать!

– Я о том же.

– Кто? – требовательно спросила девушка, караковая нетерпеливо взбрыкнула. – Я должна знать, Клод.

– Кажется какой–то крестьянин.

Лицо Сони посерело и вытянулось. Она, наконец, стала серьезной, мои слова не доставили ей большого удовольствия. Я мог бы даже предположить, что девушку шокировали новые сведенья.

– Крестьянин? – как во сне переспросила она. – Но это же… но это же полное безобразие! Я должна сказать матери, подобное нужно прекратить, пока поздно не стало!

Я схватил девушку за плечи и мягким голосом попросил успокоиться. Не нужно нервничать, сказал я ей, все хорошо. Твоя сестра ни в чем не виновна, это только мои догадки. Они ведь и гроша ломанного могут не стоить. Не следует расстраивать тетушку Тифани преждевременно. Вот когда у нас будут доказательства…

– Отлично! – воскликнула Соня, и в глазах у нее зажглось пламя решительности. – Хоть мне неприятно так поступать, но мы должны все выяснить, ради блага Миккеле. Ты поможешь мне в этом, Кло?

– А как же, мы ведь друзья, – с улыбкой подонка пролепетал я. – Кажется, я видел, как твоя сестра совсем недавно выехала по северной дороге. Мы успеем настигнуть ее и вмешаться, если дело пример неправильный оборот. Но, – я сделал паузу, словно мне самому были кощунственны мысли о слежке за Микелле, – лучше чтобы она нас не заметила. Так будет правильнее и для нее и для нас.

Маршрут, по которому мы продвигались нельзя назвать хорошей дорогой. На своем чертовом пони, младшая дочь Янг сворачивала почем зря в самых неожиданных местах. Конечно проблем это не создавало, но с моим навыком верховой езды приходилось уделять все внимание тому, чтобы не свалится с лошади. Не будь рядом Сони, я возможно бы и потерял след своей жертвы.

– Вон она, я вижу, – возбужденным шепотом донесла мне девушка. – Только что заехала за большой валун, вот сейчас, сейчас покажется. Видишь?

– Ага, – я важно кивнул и выпрямился в седле, чувствуя себя рыцарем или на худой конец обычным охотником за головами. – И чего они встречаются так далеко?

– Микелле очень осторожна, – с гордостью в голосе пояснила Соня. – Она никогда не стала бы назначать опасную встречу близко от дома, где ее могут поймать. В этом она полностью пошла в отца.

«А да, ваш папочка осторожен, – мысленно замурлыкал я, – но недостаточно, недостаточно…».

– Где ты? – в мой мозг яростным вихрем ворвался Пейн. – Мартин не в состоянии тебя найти. Ты в особняке?

Я скривился. У глупого «слуги–кучера» оказывается есть имя, и оказывается он меня искал. Что ж, незадача получилась.

– Нет, я сейчас на прогулке со средней дочерью Янг, Соней. Пытаюсь выведать нужные сведенья.

– Ты же говорил, что и так почти все узнал! Что ты затеваешь, архимаг?

– Не беспокойся, я помню о нашем договоре.

– С тобой все в порядке? – неожиданно спросила Соня, с любопытством разглядывая мое лицо. – На секунду мне показалось, что твои глаза… они как бы изменили цвет, став карими.