Текст книги "Корабль странников (сборник)"

Автор книги: Боб Шоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 37 страниц)

9

Как и предсказывал Уэрри, вокруг отеля собралось множество зевак. Как на земле, так и в воздухе. Дороги близ отеля были заполнены автомобилями, а в небе роились все время меняющиеся созвездия огней летунов. С помощью лазерного проектора в воздухе был подвешен громадный знак, ярко-красные буквы которого гласили:

ОСТОРОЖНО! СУЩЕСТВУЕТ ОПАСНОСТЬ ДАЛЬНЕЙШИХ ВЗРЫВОВ!

ОСКОЛКИ СТЕКЛА РАЗЛЕТЯТСЯ НА БОЛЬШОЙ ПЛОЩАДИ!

ДЕРЖИТЕСЬ ПОДАЛЬШЕ!

А над всем этим, в самом центре пестрого хаоса, вознесся в заоблачную высь черный остов отеля «Чинук». Пламя так и не смогло осветить его целиком, и только нижние этажи здания трепетали в гигантском кольце оранжевого ореола.

– Мне почти жаль, что я засадил Бака, – сказал Уэрри, выбираясь из патрульного автомобиля. – Ему бы следовало посмотреть на это.

Хэссон закинул голову, стараясь охватить все зрелище целиком.

– И как ты думаешь, сколько он пробудет в тюрьме?

– Адвокаты должны выудить его оттуда примерно через час.

– Наверное, не стоило трудиться и сажать его.

– Для меня – стоило. За ним был должок. – Уэрри мстительно усмехнулся. – Пошли. Я хочу узнать, как там Генри.

Он направился к бессмысленно торчащим возле отеля пожарным машинам. Телевизионщики все еще работали. Их окружала толпа мужчин и женщин, воспользовавшихся телемониторами, чтобы наблюдать за происходящим в четырехстах метрах над их головами. Когда Уэрри и Хэссон подошли поближе, от толпы отделился Виктор Куигг и пошел к ним навстречу. Глаза у молодого человека расширились и потемнели от тревоги, сделав его юное лицо похожим на мордочку какого-то ночного зверька.

– Все в порядке? – спросил Уэрри. – Где Генри?

– Все еще там, наверху, Эл. Я не смог его отыскать!

– Ты хочешь сказать, что он все еще внутри отеля?

– Наверное. Он не мог бы выбраться оттуда так, чтобы кто-то его не заметил. Генри должен был держать связь.

Голос Куигга звучал устало и испуганно.

– Старый придурок… – Уэрри приподнялся на цыпочки, чтобы увидеть телеизображение отеля. – Похоже, пламя вот-вот прорвется на второй этаж. Как он будет выбираться?

– Я тоже хотел бы это знать. Эл, если с ним что-Нибудь случится…

Уэрри жестом велел молодому полицейскому замолчать.

– Из отеля есть еще один выход? Как насчет крыши?

– С крыши обязательно должен быть выход. Ребята пробирались туда именно так, но я не смог его найти, – сказал Куигг. – Там все равно что город, Эл. Всевозможные надстройки для механизмов, водонапорные баки и всякое такое.

– Ну, мы можем послать за ключами или взломать какую-нибудь дверь. – Уэрри задумался. – Только если мы заберемся внутрь и начнем спускаться, то скорее всего наступим на одну из бомб Бака. А может, все-таки рискнуть?

– Генри следовало бы держать с нами связь…

– А как насчет окон? – спросил Хэссон. – Разве там не найдется большого окна, которое можно было бы выбить кирпичом?

Уэрри мрачно помотал головой.

– Они все из взрывостойкого – взрывостойкого, подходяще, а? – мозаичного материала. Считается, что такие окна делают высотные дома психологически приемлемыми или что-то в этом духе…

– Понятно.

Хэссон приблизился к телевизионщикам и всмотрелся в изображение, которое передавал парящий в воздухе оператор. Архитектор отеля «Чинук» распространил художественный мотив на всю наружную поверхность здания, слив стены и окна в единый мозаичный узор. С чисто эстетической точки зрения здание было несомненно удачным, и было бы несправедливым ожидать, чтобы архитектор предвидел ситуацию, при которой кому-нибудь захотелось бы выброситься из окна в жесткие разреженные потоки воздуха, омывавшие небоскреб. Воображение Хэссона, застигнув его врасплох, заставило его столь реально представить подобную ситуацию, что земля покачнулась у него под ногами. Хэссон отвернулся от телемонитора: его подташнивало, дыхание перехватило… И тут он увидел, что со стороны дороги приближается какая-то женщина. В этих необычных обстоятельствах и непривычном окружении он не сразу узнал в ней Мэй Карпентер. Бледная и перепуганная, Мэй поспешно прошла мимо него и остановилась рядом с Элом Уэрри.

Уэрри обхватил ее рукой за плечи и повернул к дороге.

– Тебе нельзя здесь оставаться, золотко. Здесь опасно, и сейчас я…

– Тео исчез, – сказала она напряженным расстроенным голосом. – Я нигде не могу его найти.

– Наверное, улизнул со своими приятелями, – успокоил ее Уэрри. – Я с ним потом об этом поговорю.

Мэй сбросила его руку.

– Я всех обзвонила. Все места, где он бывает. Никто его сегодня не видел.

– Мэй, – нетерпеливо проговорил Уэрри, – разве ты не видишь, что я несколько занят?

– Он там наверху. – Ее слова звучали размеренно и, невыразительно, тяжесть уверенности лишила ее голос жизни – Ом там, наверху, в отеле…

– Глупости! Я хочу сказать, это же просто… глупо.

Мэй прижала ладонь ко лбу.

– Он иногда ночами летал с Барри Латцем, и они всегда летали в отель.

– Ты сама не знаешь, что болтаешь! – рявкнул Уэрри.

– Это правда.

– Если ты знала об этом, почему ничего не сказала мне? – заорал Уэрри, и лицо его исказилось нечеловеческой гримасой. – Это ты! Ты убила его!

Мэй закрыла глаза и упала бы на землю, если бы Хэссон и Уэрри одновременно не подхватили ее. Они вдвоем пронесли потерявшую сознание женщину несколько шагов и усадили на подножку ближайшего грузовика. Тут же стали собираться любопытные, но Куигг запрещающе раскинул руки и оттеснил их.

– Извини, извини, извини, – шептала Мэй. – Мне так жаль!

Уэрри взял ее лицо в ладони.

– Я не должен был говорить такого. Но только… только, Мэй, почему ты мне раньше об этом не сказала? Почему ты не дала мне знать?

– Я хотела, но не смогла.

– Не понимаю, – проговорил Уэрри почти про себя. – Я этого совершенно не понимаю. Если бы это был кто угодно, но Тео…

Хэссон почувствовал, как что-то поднялось у него из подсознания.

– Он это делал ради наркотиков, Мэй? Он, принимал эмпатин?

Она кивнула, и на ее щеках появились тонкие полоски слез.

– Почему он это делал, Мэй? – продолжал Хэссон, и вдруг все стало на свои места. – Он мог видеть, когда его принимал?

– Я никак не могла этого понять, – простонала сквозь слезы Мэй и схватилась за руку Уэрри. – Однажды ночью я застала Тео, когда он выбирался из окна своей спальни и собиралась сказать тебе, но мальчик умолял меня этого не делать. Тео сказал мне, что когда он с другими ребятами и они все приняли эмпатин, он иногда может видеть то, что видят они. Он говорил, это происходит какими-то вспышками. Он говорил о телепатии и тому подобном, Эл, и он был в таком отчаянии и это было так для него важно, а я один раз слышала, как ты говорил, что эмпатин и гестальтин и тому подобное не вредят.

– Я говорил это, да? – медленно прошептал Уэрри и резко выпрямился. Коммуникатор на его запястье начал гудеть, но он этого не заметил. – Наверное, все могут ошибаться.

Мэй умоляюще посмотрела на него:

– Ему так тяжело жить в темноте.

– Ты знаешь, что здесь произошло? – спросил Уэрри, поправляя фуражку и возвращаясь к привычной роли. – Мы спешим делать выводы. Мы чертовски спешим с выводами, ведь нет никаких доказательств того, что в отеле кто-то есть. То есть, кто-то, кроме Генри Корзина.

Виктор Куигг подошел поближе, щелкая пальцами поднятой руки, чтобы привлечь внимание Уэрри.

– Эл, не хочешь ли ответить на радиовызов? По-моему, что-то случилось.

– Ну вот, – с торжеством проговорил Уэрри. – Это Генри Корзин с сообщением, что все проверил.

– По-моему, это не Генри, – пробормотал Куигг, смертельно побледнев.

Уэрри вопросительно посмотрел на него и поднес коммуникатор к губам:

– Говорит начальник полиции Уэрри.

– Вам не следовало это делать, Уэрри. – Голос по радио звучал неестественно, слова произносились с торжественной неспешностью, словно каждое из них надо было рассмотреть и взвесить, прежде чем включить в послание. – Вы сегодня совершили массу нехороших поступков.

Уэрри чуть опустил руку и озадаченно уставился на передатчик.

– Это Барри Латц?

– Неважно, кто это. Я просто хочу вам сказать, что все, случившееся сегодня – это ваша вина. Это вы убийца, Уэрри, а не я. Не я.

Прислушиваясь к мучительно выговариваемым словам и фразам, Хэссон догадался, что говоривший серьезно ранен. А еще он почувствовал мрачную убежденность в том, что к без того уже кошмарной ситуации добавился какой-то новый ужас.

– Убийцам Что это за разговор об убийстве? – Уэрри схватился за борт грузовика. – Погоди-ка минутку! Мой парень там? Тео ранен?

– Он был здесь, когда взорвалась бомба. Вы этого не ожидали, правда, мистер Уэрри?

– Он в порядке?

Наступили долгая пульсирующая тишина.

– Он в порядке? – крикнул Уэрри.

– Он сейчас со мной. – Голос говорил неохотно, неприязненно. – Вам повезло, он в норме.

– Слава Богу, – выдохнул Уэрри. – А как насчет полисмена Корзина?

– Он тоже со мной, но он не в норме.

– Что ты хочешь этим сказать? – спросил Уэрри напряженным голосом.

– Я хочу сказать, что он мертв, мистер Уэрри.

– Мертв? – Уэрри поднял глаза на отель, который теперь походил на черный диск, окруженный тонкой короной, совсем как луна во время солнечного затмения. – Почему у тебя радио Корзина, Латц? Ты убил его?

– Нет, это вы его убили. – Голос заволновался. – Это вы виноваты! Послали толстого, рыхлого старика сюда за мной. Я всего один раз его ударил и… – Наступило недолгое молчание, а когда голос снова заговорил, в него вернулись невыразительные нечеловеческие ноты. – Вам следовало подняться сюда самому и выполнять эту грязную работу, мистер Уэрри. Я бы ничуть не был против схватиться с вами Ни капельки.

– Поспокойнее, Латц! Давай попробуем вернуть этому разговору смысл, пока еще не поздно, – уговаривал Уэрри – Что, по-твоему, я сегодня сделал? Что ты имеешь против меня?

– Бомбу, мистер начальник полиции Уэрри Бомбу!

Уэрри топнул ногой.

– Что за глупая шутка! Ты что, все еще глотаешь свои дурные пилюли, Латц? Эту бомбу подложил Бак Морлачер, и тебе это чертовски хорошо известно!

– А в чем разница? Вы ведь на него работаете, разве не так?

– Я на него не работаю, – сказал Уэрри, беря себя в руки. – Я только что посадил его в тюрьму.

– Ах, как смело! – издевался голос. – Он отсидит целый час, а двадцать минут ему скостят за хорошее поведение. Что по мне, так этого слишком мало за то, что он прикончил моего двоюродного брата и сломал мне ребра.

– Сэмми не умер. Он в больнице, и он жив.

Наступила пауза, передышка в словесном поединке, потом невидимый противник сделал следующий логический шаг:

– Толстый полисмен мертв.

Уэрри сделал глубокий вдох.

– Послушай меня, Барри. Если ты не хотел убивать Генри Корзина, то это меняет дело. Мы сможем поговорить об этом позже. Сейчас меня занимает только одно: чтобы больше никто не был ранен или убит. Ты меня слушаешь?

– Да.

– Тебе следует знать, что Бак по всему отелю разбросал около двадцати таких мин. Они есть на каждом этаже, и у них специальные запалы, которые срабатывают, если кто-то близко к ним подходит. Где ты сейчас?

– На третьем этаже.

– Ну, ты должен отвести Тео вниз, к окну второго этажа, в котором есть дыра. Вылезайте через окно, и дальше будем действовать мы.

– Будете действовать вы! – Радио на запястье Уэрри невесело засмеялось, смех перешел в хрип. – Не сомневаюсь, вам это очень хочется, правда?

– У тебя нет выбора, – сказал Уэрри. – Это единственное, что ты можешь сделать.

– Не пойдет, мистер Уэрри. Я даже не уверен, что смогу подойти к тому окну. Внизу становится очень жарко. А если бы и смог, то не думаю, что прыгну достаточно далеко, чтобы высвободить мое поле. Я упаду намного ниже первого этажа, прежде чем получу подъемную силу.

– Никто не будет тебе мешать. Я только хочу вызволить Тео. Клянусь тебе! Я клянусь тебе, Барри! Я готов дать тебе любые гарантии!

– Не тратьте зря усилий, мистер Уэрри. Мы идем на крышу. Я уверен, что улечу оттуда, и уже завтра буду в Мексике.

– Ты этого не сможешь сделать, – сказал Уэрри, начиная отчаянно метаться по кругу Хэссону больно было на него смотреть. – Включи мозги, парень!

– Именно это я и делаю, – уверил его голос. – Почем мне знать, может тех других бомб не существует? Но даже если они есть, это достаточно большое здание, а у меня есть миноискатель. Тео может идти впереди.

Уэрри остановился.

– Я тебя предупреждаю, не делай этого!

– Ну-ну, я не хочу, чтобы вы волновались, мистер Уэрри – Голос звучал возбужденно, нервно, насмешливо. – Мы с Тео не спеша прогуляемся до крыши. Если все будет удачно, вы сможете его оттуда забрать минут через пять. Только позаботьтесь о том, чтобы никто не пытался взять меня. У меня пистолет толстяка, и я умею им пользоваться.

– Латц! ЛАТЦ!

Уэрри сжал приборчик на запястье, словно пытаясь заставить его ответить, но радиосвязь была прервана. Мэй Карпентер закрыла лицо руками и тихо рыдала. Уэрри молча нарисовал пальцем на своей груди ремни АГ-аппарата и толкнул Куигга к машине. Виктор понимающе кивнул и побежал. Уэрри пошел к телевизионщикам, и собравшиеся вокруг них люди вдруг как будто растворились.

– Как дела на втором этаже? – спросил он. – Я еще смогу забраться в то окно?

– Смотри сам, Эл. – Главный оператор указал на изображение нижней части отеля. Все видимые окна первого этажа полыхали уже не оранжевым, а ослепительно белым огнем. – Ты, наверное, мог бы залезть в него, но похоже, второй этаж в любую секунду может провалиться.

– Лучше я поднимусь повыше.

Уэрри подбежал к пожарной машине и через несколько секунд вернулся с терморезаком, напоминавшим по форме штык. Виктор Куигг, не говоря ни слова, стал помогать ему надевать АГ-аппарат. Хэссон стоял рядом и каждый раз, когда пытался представить себе, что намерен сделать Уэрри, мысленно проваливался в головокружительную пропасть. Он наблюдал, как Эл плотно закрепляет широкие ремни, и ощущал себя слабым, беспомощным и каким-то непонятным образом виноватым в том, что случилось с Уэрри.

Уэрри мрачно улыбнулся и застегнул последнюю пряжку.

– Ну вот оно опять, Роб! Выбора нет.

– Не знаю, – проговорил Хэссон, чувствуя себя Иудой. – Может, не следовало бы действовать силой. Все может повернуться… Я хочу сказать, не лучше ли подождать…

– Ждал бы ты, если бы там был твой сын?

Хэссон попятился, пристыженный и испуганный, а Уэрри включил огни, повернул рычаг на поясе и легко подпрыгнул в воздух. Он начал быстро подниматься, падая в небо: уменьшающийся огонек, звезда, которую позвали заниматься тем, чем обязаны заниматься звезды. Далеко вверху, словно готовясь дать ему бой, черный диск отеля выбросил в небо ленту желтого пламени. Эта вспышка, миниатюрный солнечный протуберанец, почти сразу же померкла, и зрители услышали глухой раскатистый взрыв. Куигг выхватил из кармана громкоговоритель.

– Это взорвалась еще одна бомба! – объявил он. – Осторожнее, берегитесь осколков стекла!

Хэссон бросился под защиту пожарной машины. Прошло достаточно много времени, пока наконец-то вокруг них началось недолгое неравномерное постукивание. Как только опасность миновала, Хэссон вернулся к телемониторам. Форма и сила взрыва говорили о том, что он произошел на первом этаже, но Хэссон хотел удостовериться, что Эл Уэрри благополучно преодолел разбросанный ветром град осколков.

Оператор Сек включил микрофон.

– Терри, следи, как будет подлетать Эл Уэрри. У него резак, и он собирается проникнуть внутрь через одно из верхних окон. Мы тут должны получить немало хороших кадров, так что держись неподалеку. Понял?

– Понял, Сек, – послышался ответ Терри Франца, и изображение на мониторе головокружительно качнулось.

Оно сфокусировалось на фигуре Уэрри, которая промелькнула на фоне адского пламени первого этажа отеля, а потом поплыла выше и выше в сгущающуюся темноту У Хэссона нелепо перехватило дыхание, когда он заметил, что в нарушение правил полета, на Уэрри вместо шлема надета его нарядная фуражка.

Уэрри завис примерно в пяти метрах от окна пятого этажа и вытащил пистолет Он прицелился и выстрелил Камера с ее превосходным разрешением в малом освещении показала, что в одном из квадратов рамы появилось отверстие Уэрри продолжал стрелять, попадая все в тот же квадрат, пока не выбил все стекло. Затем он сунул пистолет в кобуру и включил терморезак, кончик которого почти сразу же засветился ярко-белым огнем. Не колеблясь, Уэрри чуть-чуть отодвинулся от стены отеля и поднялся повыше. Оператор показывал, как далеко внизу, подобно размытым огонькам свечек, поблескивают фары машин.

Уэрри переключил управление и бросился к окну. Как только он попал в зону интерференции полей, тут же началось падение, но Эл правильно рассчитал расстояние и успел просунуть левую руку в подготовленное отверстие. Ноги его заскользили по поверхности окна в поисках опоры. Ему удалось ее найти, он устроился понадежнее и, взяв резак в свободную руку, поднес его к оконной раме. Солнечно-белый клинок легко заскользил по металлу и стеклу, оставляя за собой светящуюся оранжевым линию. Крепко цепляясь за раму, Уэрри начал увеличивать разрез. Ветер ожесточенно рвал его мундир, и в горле Хэссона поднялась волна холодной тошноты.

Он отвернулся, боясь, что его вырвет, но справился с собой и вновь взглянул на экран. В это время во мраке за распластавшимся на окне Уэрри мелькнула мужская фигура в летном костюме без каких-либо опознавательных знаков Треугольный бледный мазок лица. Вытянутая правая рука Хэссон невольно вскрикнул: Эл Уэрри сорвался! Терморезак выпал у него из руки и исчез из вида. Уэрри некоторое время падал, но инерция падения вывела его из зоны интерференции, и его тело поплыло по ветру. Руки и ноги слабо и несогласованно двигались, фуражка сорвалась и исчезла в темноте, как улетающая, птица.

Зловещий прямоугольный провал окна снова был пуст.

Для Хэссона наступил мучительный период смятения, во время которого он лишь смутно осознал, что Виктор Куигг прыгнул в небо и выпустил пластиковый шнур рулетки на поясе. Рядом с ним кто-то кричал, но голоса казались странно далекими. Мириады ярких точек кружили в ночном небе. Вновь появился какой-то сразу постаревший Куигг, он тащил за собой на привязи неподвижное тело Уэрри, к которому потянулось множество рук. Оно было тяжелым и обмякшим. Эла положили на траву.

Неожиданно оказалось, что Хэссон стоит на коленях рядом с Уэрри и с разрывающим сердце отчаянием смотрит на пулевое ранение в левом плече полицейского Местоположение раны казалось относительно безобидным – чуть выше подмышки. Такое ранение заставило бы персонаж голопьесы только чуть поморщиться, но вся левая часть мундира Уэрри намокла от крови и блестела как кусок свежей печени. Лицо Уэрри было бледно почти до прозрачности. Его блуждающий взгляд вдруг остановился на Хэссоне и губы зашевелились. Хэссон нагнулся ниже.

– Все валится на тебя, – прошептал Уэрри. – Забавно, как все…

– Молчи, – приказал Хэссон. – Не пытайся говорить.

Уэрри слабо пожал его пальцы.

– Ты не поверишь, Роб, но я даже не… даже не беспокоюсь о…

И он умолк. Пальцы его разжались, и рука безжизненно упала на траву.

Хэссон выпрямился и посмотрел по сторонам полными слез глазами. Ожидавший неподалеку мужчина вручил ему фуражку Уэрри, которая почему-то упала в непосредственной близости от них. Виктор Куигг поднялся с колен, схватил фуражку и положил ее Уэрри на грудь. Он несколько секунд постоял над телом, потом повернулся и пошел по направлению к ближайшей полицейской машине, волоча по траве налившиеся свинцом ступни. Хэссон побежал за ним и схватил за руку.

– Куда ты собрался, Виктор? – спросил он.

– Мне нужно ружье, – каменным голосом проговорил Куигг. – Я поднимусь на крышу отеля и буду там ждать с ружьем.

– Латц может даже не добраться до крыши.

– Если доберется, я буду ждать его там с ружьем.

– Подумай лучше о Тео, – проговорил Хэссон, не узнавая своего голоса.

– Дай мне пистолет и запасной АГ-аппарат

10

«Ничего не происходит Я еще на земле, в безопасности. Ничего не происходит».

Хэссон смотрел, как нижняя часть отеля «Чинук» расцветает и разворачивает лепестки, подобно какому-нибудь растению Когда круглое здание заполнило все его поле зрения, он начал различать детали конструкции: пакет горизонтальных консолей, паутину балок и межреберных впадин, два круглых отверстия лифтовых шахт, одно из которых переливалось бликами жуткого красноватого света, что делало его похожим на черный вход в ад.

«Вот видишь, все очень просто. Основание опорной колонны было помещено над геологически слабым слоем или трясиной, и вот теперь все строение погружается в нее наподобие поршня. Я все еще на земле, в безопасности, и наблюдаю, как отель опускается ко мне».

Оказавшись возле нижнего края здания, Хэссон впервые услышал, как ревет и клокочет пламя. Вниз пожар пока не шел только несколько сверкающих узких щелей свидетельствовали о том, что балки и плиты терзает жар, но пламя и горячие газы прорывались через лестничные и вентиляционные ходы к другим этажам. Их продвижение отмечалось треском дерева, взрывами лопающегося стекла и бочек с краской. Облака дыма, перемешанные с лентами долго не гаснущих искр, уносились ветром вдаль.

«Это совершенно завораживает: это просто честь, хотя и несколько мрачная, стоять здесь на земле и так хорошо видеть все, происходящее в отеле. Нельзя не вспомнить о Содоме и Гоморре. Все же, хоть я и стою в безопасности на земле это окно второго этажа уже очень близко, и если я собираюсь туда небрежно залезть, просто для того, чтобы быстренько осмотреться, мне пора подумать о том, как я собираюсь…»

Хэссон с силой ударился об оконную раму: инерция пронесла его через зону интерференции почти без потери скорости. Он ухватился за оплавленный металл в том месте, где были вырезаны четыре оконных элемента. Ноги, скользя, нашли опору на краю ничего, и Хэссон неожиданно оказался внутри отеля. Тяжело дыша, он стоял на замусоренном полу из композита. Здесь шум пожара был слышнее, и Хэссон сразу ощутил пробивавшийся снизу жар. Ему вдруг пришло в голову, что пол в этом месте не выдержит такую температуру больше нескольких минут.

Он осмотрелся, краем глаза заметил парящего в воздухе за окнами оператора с телекамерой и различил косые зубцы ближайшей лестницы. Строители закончили только несущие стены, и внутренний вид отеля напоминал огромное ночное поле битвы, где десятки мелких столкновений были отмечены мимолетными искрами и отблесками Хэссон подбежал к лестнице и бросился вверх.

Терморезак, который он пристроил на поясном ремне – слева, пистолет, который во время бега чуть не выпал из кобуры, Хэссон взял в правую руку. Он был почти уверен, что Латц и Тео Уэрри прошли чуть раньше тем же путем, поэтому он не опасался мин, но пришло время готовиться к встрече с самим Латцем. Парень стрелял в Уэрри с четвертого этажа, но поднимаются они наверняка медленно – Латц ранен, а Тео слеп. Хэссон рассчитал, что догонит их уже на восьмом этаже. Он снял пистолет с предохранителя и стал на бегу отсчитывать этажи.

«Четыре лестничных марша на каждый этаж, значит я. Или их только три? Может, я выше…»

Хэссон и Барри Латц заметили друг друга одновременно.

Латц стоял на широкой площадке, и смотрел вверх, где скрюченная фигурка Тео ощупью пробиралась по очередному маршу ступенек, отвратительно опасных из-за отсутствия перил. Как только Латц заметил Хэссона, он упал на одно колено и начал палить из полицейского пистолета, который забрал у убитого им Генри Корзина. Хэссон еще не успел остановиться, ему негде было укрыться, у него даже не было времени, чтобы вскрикнуть или составить-тактический план. Можно было рассчитывать только на основные инстинкты выживания.

Хэссон вскинул пистолет и начал нажимать на спусковой крючок так быстро, как только позволял механизм. Он с омерзением осознавал, что вляпался в нечто под названием честный бой или классический поединок, результат которого будет определяться в равной мере слепо вращающейся рулеткой удачи и личными качествами противников. Отдача дергала пистолет в его руке снова и снова, но слишком медленно казалось, целые века проходят между беззвучными ударами.

Одновременно произошли два события. Где-то на нижних этажах взорвалась бомба и по центральной лестничной клетке взметнулся столб янтарно-красного пламени, и в то же самое мгновение, словно задетый взрывом, Латц грохнулся на спину. По зданию пробежала мощная волна вибрации, выбивая плиты пола и вызывая целую серию более слабых взрывов. Но Латц не шевельнулся. Хэссон взбежал на площадку и с опаской направил на него пистолет. Латц лежал, зажав обеими руками лоб, с поблекшими и остановившимися глазами, рот его открылся в удивленной гримасе.

Хэссон отвернулся от него и тут же увидел, что Тео Уэрри упал на колени. Парнишка находился всего в нескольких сантиметрах от неотгороженного края пропасти, которая заканчивалась далеко-далеко внизу и… Он начал неуверенно подниматься на ноги. Хэссон открыл было рот, чтобы предостерегающе окликнуть его, но тут же представил себе, что может произойти, если он испугает Тео. Крепко стиснув зубы, чтобы не закричать, Хэссон взлетел по ступеням, обхватил рукой Тео и оттащил его от края пропасти. Мальчик начал вырываться.

– Все в порядке, Тео, – твердо проговорил Хэссон. – Это Роб Хэссон.

Тео перестал вырываться:

– Мистер Холдейн?

– Именно это я и хотел сказать. Пошли, будем отсюда выбираться.

Хэссон схватил парнишку за ремень АГ-аппарата и потащил его вниз, к только что покинутой им площадке. Он провел Тео мимо тела Латца, подальше от зияющей пасти лестничной клетки, к окну во внешней стене. Темный мир за стеклами казался мирным, разумным и приветливым. Хэссон сунул пистолет в карман, вынул из-за ремня терморезак и включил его.

– Я никак не пойму, – сказал Тео, поворачивая голову из стороны в сторону. – Как вы сюда попали?

– Так же как и ты, сынок.

– Но я думал, что вы не умеете летать.

– В свое время полетал.

Хэссон включил резак, превратив его в колдовской меч белого пламени.

В его свете стало заметно напряжение на испачканном лице Тео.

– Что случилось с Барри?

– У него был пистолет. Он стрелял в меня и мне пришлось стрелять в ответ.

Вознеся молитву о том, чтобы Тео не продолжал расспросов, Хэссон повернулся к окну и скользнул концом резака по ближайшему стеклу. Лезвие прошло почти без сопротивления, и розоватые светящиеся капли поползли вниз по поверхности стекла.

– Я слышал, как несколько минут назад мне что-то кричал отец, – сказал Тео, повысив голос. – Где он сейчас?

– Мы поговорим об этом позже, Тео! Главная наша забота сейчас, это…

– Барри в него стрелял?

– Я… Боюсь, именно это и случилось. – Хэссон повел лезвием ножа в сторону, рассекая металлическую перемычку. – Послушай, Тео, я вырезаю отверстие в окне и через пару минут мы отсюда выберемся. Приготовься лететь.

Тео нащупал его руку и сжал.

– Он погиб, да?

– Мне очень жаль, Тео… Да!

Не в силах смотреть на парнишку, Хэссон все свое внимание сосредоточил на окне и здорово удивился, когда заметил, как в одном из стекол в непосредственной близости от его лица появилось круглое отверстие. Неразбериха в мыслях, занятых Элом Уэрри, его сыном и необходимостью выбраться из горящего отеля была настолько велика, что неожиданное появление отверстия в стекле показалось ему поначалу чем-то неважным, в лучшем случае каким-то посторонним явлением, не представлявшим для него никакого интереса. Может, это тепло резака искривляет оконную раму и заставляет…

В стекле появилась вторая дырка, и в голове Хэссона мелькнула невероятная мысль.

Он резко повернулся и увидел, что на площадке стоит Барри Латц. Парень по-прежнему прижимал руку ко лбу – лицо его представляло собой ужасающую кровавую маску, и он стрелял из пистолета – пистолета который Хэссон не позаботился отбросить от его тела. Чисто инстинктивно Хэссон швырнул в Латца терморезак. Он пролетел, странно закручиваясь, как двойное солнце, вращающееся вокруг невидимого соседа, слегка коснулся бока Латца, прогремел по полу, рассыпая фонтаны искр, и исчез в пропасти лестничной клетки. Латц, который и до того неуверенно покачивался, упал на пол. Его конечности один раз конвульсивно дернулись, и парень затих, в мгновение превратившись из человеческого существа в нечто, не имеющее никакого отношения к жизни.

Хэссон, которому показалось, что резак практически не задел Латца, подбежал к телу. Мимолетное прикосновение, нежнейшее касание солнечного клинка выжгло в груди мальчишки дымящуюся борозду. На этот раз уже не было необходимости лишать его оружия. Подавив естественную реакцию, Хэссон подошел к краю лестницы и заглянул вниз в поисках резака. Взору его предстал бездонный ад, заполненный клубами дыма, из которого то и дело вырывались всполохи огня. Безнадежно чертыхаясь, Хэссон подбежал к Тео, который по-прежнему стоял возле окна с потрясенным и испуганным видом.

– Мы потеряли резак, – проговорил Хэссон, стараясь подавить невольно прорывающиеся панические нотки. – Ты знаешь, как отсюда выбраться?

Тео покачал головой.

– Где-то на крыше есть дверь, но я не смогу ее найти. Меня всегда кто-нибудь приводил и уводил.

Хэссон взвесил шансы, прикидывая какой ужас хуже, и принял решение.

– Пошли, сынок, мы идем вниз – и идем быстро.

Он взял Тео за руку и поволок к лестнице. Парнишка пытался задержаться, но Хэссон был слишком силен для него и через несколько секунд они уже совершали гибельный спуск в отвратительные нижние этажи отеля. Теперь Тео старался не отставать от Хэссона, но эта задача была не по силам слепому, и их путь стал бесконечной цепью столкновений, полупадений и долгих, вывихивающих щиколотки скольжений. От катастрофического падения в центральный пролет их спасло то, что на нижних этажах в свое время успели установить перила.

С каждой пройденной ими площадкой жар, вонь и треск становились все сильнее, а когда они, наконец, достигли второго этажа, Хэссон с ужасом увидел, что пол начал распадаться. Некоторые плиты выгнулись, как песчаные дюны, и края их начали светиться. Конструкцию сотрясали мощные толчки, сопровождаемые пугающими низкочастотными стонами, подсказывающими, что пол вот-вот провалится.

Хэссон подтолкнул Тео к отверстию в большом окне. Он схватил парнишку за плечи, повернул лицом к себе и включил его АГ-аппарат. Лампочка готовности на поясе Тео осталась мертвой. Взгляд Хэссона привычно скользнул по оборудованию Тео и пораженно замер на пустых зажимах, в которых должен быть аккумулятор. И тогда Хэссон действительно чуть не запаниковал.

– Тео! – крикнул он в ужасе. – Твой аккумулятор! Где твой аккумулятор!

Руки Тео сжались у пустых зажимов.

– Барри его забрал… Мексика… Я забыл…

– Ничего… это поправимо…