Текст книги "Предательство идеалов (ЛП)"

Автор книги: Блейн Ли Пардоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)

Блейн Ли Парду
«ПРЕДАТЕЛЬСТВО ИДЕАЛОВ»

Внимание!

Эта электронная книга не предназначена для коммерческого использования! Приобретите лицензию у правообладателей: Catalyst Game Labs™.

Проект «Библиотека Battletech» является некоммерческим, создан с целью исправления русских текстов и переводов. При размещении данной книги на каком-либо ресурсе просим указывать ссылку на страницу «Библиотеки Battletech».

За помощь в переводе этой книги, мне бы хотелось поблагодарить всех тех, кто явно или нет, помогал в переводе этого романа. VIP-группе нашего форума.

Перевод: Сергей Толокин aka Siberian-Troll (1 и 2 книги, под редакцией А. Журавлева), Алексей Журавлев (с 3 книги).

Редактор: Леонид Шагидуллин aka Leonid

Художник обложки: Андрей Кулешов aka rCS_Darkside

Библиотека Battletech © 2011 www.cbtbooks.ru

Книга I: Истоки судьбы

≡ 1 ≡

Великий Зал

Страна Мечты

Пространство кланов

12 июня 2822 г.

Хан Сара Мак-Эведи обходила вокруг стройки, внимательно изучая проводившуюся работу. Фундамент Великого Зала заложили давным-давно, но строительство шло медленно, не по причине отсутствия стимула или желания, а из-за специфики работ. Камни для постройки будущего сосредоточения власти кланов, вытёсывались вручную, по одному в каждом из миров Пентагона, после чего кораблями переправлялись на Страну Мечты. Равное число камней с каждого мира ляжет в великую постройку. Наблюдая за работой каменщиков, Сара гадала, увидит ли она когда-нибудь здание завершенным.

Пока бригада строителей поднимала на талях мраморный блок, Мак-Эведи рассматривала внешний вид здания. Да, зала получится поразительной, настоящим памятником кланам и Николаю Керенскому, ильхану, но в тоже время строгой, даже незамысловатой. Как они умудрятся совместить это воедино, было выше её понимания.

Сара тихо хмыкнула про себя. Это как ничто иное было похоже на памятник кланам. Постоянное стремление совместить пути их прошлого и видения Николаем их будущего… видения, похоже, непрерывно развивающиеся и меняющиеся. Андрей бы её понял.

Запахнув форменную куртку из-за прохлады вечернего воздуха, она молча наблюдала, как рабочие борются с блоком, сражаясь не только с ним, но и притяжением планеты, рывками веревки и собственными мышцами. Да, подходящее воплощение кланов, по крайней мере, в последние несколько месяцев. Скрытое напряжение между равными ей, ханами, правителями кланов имелась всегда. Сама состязательная природа их существования порождала её, сам факт того, что всю жизнь их натравливали друг против друга. И борьба становилась всё активнее, по крайней мере, в последнее время. Непрестанные споры во временной зале ханов, импровизированном командном посту, оставшимся с времён Великого Освобождения, ожесточали их. Аргументы сторон начинали иметь всё более личный характер. Да саму Мак-Эведи уже втянули в целых три испытания обиды с другими ханами – дело, несколькими годами ранее бывшее неслыханным.

Хуже того, она своими глазами видела тайно формирующиеся альянсы. А ведь в прошлом все они были единым братством воинов под флагом Николая.

Но теперь Сара становилась свидетельницей перемен. Шепчущиеся тесные группки в коридорах и дальних кабинетах. Очевидная агитация. «Такими темпами мы создадим новую касту – политиков», – язвительно заметила она в одном из споров, заслужив ряд ледяных взглядов некоторых равных. Сара держалась подальше ото всех этих альянсов, мнимых или нет. Сама идея кооперации кланов для идущих не на благо всем остальным дел казалась ей оскорбительной.

«Плевать на политику. Я – Росомаха». Хан Мак-Эведи могла лишь надеяться, что этого хватит в предстоящие годы.

Несколько дней назад, после заседания, Николай пригласил её остаться на ужин, и она уже предвкушала его. Они уже ужинали вместе, раньше, ещё до Клондайка, до смерти Андрея. В ходе гражданской войны Пентагона они ели в палатках и у костров, пока вокруг грохотали битвы. «В те времена у нас были мотивы, цели», вздохнула она. С последнего сражения прошло уже несколько недель, но воцарившийся мир заставлял Мак-Эведи и других ханов чувствовать себя неловко. С миром пришли и трения. Кланы были созданы для войны.

Николай объединял их, несмотря на свои причуды характера. После смерти отца Николай занял место старика, дав надежду там, где она была потеряна. Он предложил людям будущее. За теми ужинами прошлых годов они сидели и говорили о том, на что будут похожа жизнь после того, как война окончится. Говорили, словно рыцари в священном походе за веру. Будущее было где-то там, далеко, словно Святой Грааль.

После смерти Андрея так легко и просто увидеть будущее у неё не получалось. Он словно светился от самостоятельности и независимости, черта характера, которую она ценила и восхищалась ею. Отчасти из-за этого, а отчасти из-за того, что в глубине души она подозревала, что Николай сыграл некоторую роль в его смерти.

В дополнение к этому кланы начали испытывать новое напряжение. Появившиеся поколения воинов начали разбавлять касту. Изначальные ханы, избранные Николаем, начали уходить, сменяясь юными воинами, воинами, не сражавшимися в гражданской войне. Их не связывали узы, державшие кланы едиными.

Не то будущее, которое бы хотелось видеть Саре Мак-Эведи.

Время изменило их всех, и Николая тоже. Его редкие, с сильной проседью волосы раскрывали часть истории, шрамы на теле и шее договаривали остальное. Николай всегда был мечтателем, вечно пребывающий в тени своего отца, вечно борющийся за то, чтобы оставить свой собственный след во вселенной. И оставил его, основав кланы. А теперь, когда врагов у них не осталось, и Николаю и кланам приходилось иметь дело с новыми реалиями бытия воином без врагов.

Сара брела по границе строительной площадки, и грязь налипала на её ботинки. Липкая глина, как ни тряси, не стряхивалась с потяжелевших ботинок. После пары пробных попыток она плюнула на этот лишний вес. Рабочие на стройке, присланные изо всех кланов, тайком поглядывали на нее. Хан Росомах чувствовала на себе их взгляды. Немногие ханы озаботились тем, чтобы придти и посмотреть, как работают низшие касты. Мак-Эведи ощущала, что она обязана придти и лично увидеть, как движется работа. «Отсюда мы возглавим людей, так что, разумеется, мы обязаны придти и пронаблюдать за постройкой».

Она шла по тропинке вниз по холму, к командному посту, годы назад переоборудованному под правительственное здание. Обветшалые здания, перемежёванные с импровизированными укрытиями, видали и лучшие годы. Контрастируя со стройкой на холме над ними, они казались скорее прибежищем бездомных, чем центром власти.

Перед входом в комплекс Сара с силой потопала по мостовой, избавляясь от грязи. Вешая форменную куртку, она заметила на остальных крючках одеяния других ханов. «Они тоже будут на ужине?!», про себя удивилась она. Сара глянула на наплечные эмблемы. Вдоводелы. Значит хан Джейсон Керридж. Мак-Эведи скривилась при одной мысли, что хан Керридж присоединится к ней и Николаю за ужином. Даже по меркам кланов Вдоводелы Керриджа были экстремистами.

Другая куртка была меньше и приятнее на вид. Джойс Меррел, хан Снежных Воронов. Её присутствие будет гораздо более приятным. В то время как хан Меррел была далека от того, чтобы считаться союзником Мак-Эведи и её Росомах, они разделяли общие ценности, и, похоже, она была открыта новым идеям и веяниям, в отличие от Керриджа и его Вдоводелов. Меррел была из ханов старых дней, дней основания кланов, число которых все уменьшалось.

Осмотрев тщательно свои ботинки, она в сотый раз проследовала сквозь этот импровизированный комплекс. Коридоры были забиты курьерами, клерками, администраторами и редкими должностными лицами. Добравшись до входа в зал, Мак-Эведи оглядела весь этот бедлам. Она заметила хана Керриджа, слушающего доклад младшего офицера. Керридж тоже заметил её, но не снизошел даже до кивка. «Столько времени прошло, а он всё ещё не простил того поражения в бою». Инцидент произошел в ходе гражданской войны Пентагона, и в то время как Мак-Эведи сумела выбросить его из головы, Керридж воспринял случай как личное оскорбление.

Сара направилась в офицерскую столовую. Там сидели воины различных кланов, большинство которых лишь мимолетно касались её взглядами. Воинов Росомах было немного, что не так уж и удивляло. Её воины предпочитали питаться одни, традиция, против которой хан Мак-Эведи не возражала. Посиделки с другими воинами и братания вели зачастую к утечке ценной информации. Если её воины хотели питаться одни, она не собиралась запрещать им. «Позволим им считать нас заносчивыми, если хотят» – мысленно она отмахнулась от этой проблемы.

Столовая ильхана представляла собой небольшое помещение неподалеку от офицерской столовой. Маленькое, фактически невзрачное помещение без прикрас. Окно выходило на город. Николай стоял расслабленно у самого окна, глядя на город, и поначалу проигнорировав её. «Хозяин всего, на что падает глаз его…» Она видела его со спины. Рост, фигура, поза, форма практически безволосой головы, военная выправка. На секунду Саре показалось, что это стоит его благословенный отец, Александр. Но стоило Николаю развернуться, как хан Росомах машинально отметила различие в чертах лица. И не только. Она хорошо знала Александра Керенского, и дорожила голопортретом, подаренным им в знак признательности. Во взгляде Александра читалось тепло. Во взгляде его сына никакого тепла не было.

Жестом он указал на стол, где уже стояла на нагревательных плитах еда.

– Рад видеть вас, хан Мак-Эведи. Хорошо, что вы смогли ко мне присоединиться.

Сара подождала, пока он не сядет. Она уже видела когда-то, как кто-то сел раньше ильхана, и ответил за свой проступок в круге равных. В характере Николая хватало причуд, неожиданных для других людей. Работавшие близко к нему учились быть гибкими, избегая настраивать ильхана против себя. Сара шла на подобное лишь в самых экстренных случаях, когда риск того стоил.

Ильхан предпочитал мясо недожаренным, не солил и не перчил еду. Ещё одна из странностей, которую видела Мак-Эведи, но пыталась не замечать. Причуд у Николая более чем хватало, и упоминание о них в разговоре было чуть ли не запретным. В ходе самого ужина мало что было сказано, такова уж была привычка Николая. Но, покончив с мясом, он помедлил и оперся локтями об стол. Вот теперь, и только теперь, и начинался разговор.

– Как там мои Росомахи, Сара? – осведомился он.

– Они в порядке, ильхан. – Титул был важен. Сам Николай мог говорить неофициально, если хотел, но даже ханам подобные вольности не дозволялись.

– Слышал, что ваши урожаи собраны с избытком. Приятные новости, с учетом того, каково приходится вашим собратьям.

– Мы тоже рады, – отозвалась она, немного помедлив. Доклад об урожае поступил ей лишь тремя днями ранее. Как ильхан мог так быстро о нём узнать? И ещё важнее, кто ещё об этом знал? – И более чем готовы поделиться им с теми, кому так не повезло, разумеется.

– Разумеется, – отозвался Николай, не отрывая глаз от своей тарелки, разминая картофель с чесноком, словно скульптор. – Когда я услышал о вашей удачливости, я также услышал и то, что достигла ты его, позволив некоторым представителям других каст… какое слово они сказали… а, «мигрировать» в касту рабочих. Это правда, Сара, воут?

– Утвердительно, – отозвалась она медленно и осторожно. Так вот в чем дело. Должно быть, вой подняли Дымчатые Ягуары, Вдоводелы или Нефритовые Соколы. Наиболее бескомпромиссные из традиционалистов.

«Я должна выяснить, как они узнали об этом, и ликвидировать утечку», сделала Сара пометку. Ей хотелось объяснить всё, но она сдержалась. Николай часто страдал от вспышек гнева, и перебивать его могло оказаться хуже, чем напрямую оскорбить.

– Я не упоминала об этом оттого, что мне это показалось незначительным, ильхан. Обычные внутренние дела моих людей.

– Это меня беспокоит, – спокойным голосом произнес Николай, по-прежнему не поднимая глаз на хана Росомах. – Я создал систему каст не просто так, а с особой целью, целью, которую, как я надеялся, вы осознаёте. Распределение людей по кастам сняло часть напряжений и трений внутри общества, от которых страдали наши предки. Касты устраняют стремление людей улучшить своё положение в обществе путём сеянья смуты. Мне казалось, вы это понимаете, – с последними словами он пронзил Мак-Эведи ледяным взглядом.

– Я всё понимаю, – ответила хан Росомах. – И в то же самое время вы сказали нам, что введение системы каст – вынужденная мера. Кажется, вы сказали тогда «на время кризиса, с которым столкнулись наши люди». Гражданская война окончилась, ильхан, мы принесли мир нашим людям. В некоторых моих кастах начались трения, и мне показалось разумным разрешить ограниченное перемещение между ними во имя сохранения общего порядка. Я понятия не имела, что это обеспокоит вас.

Это было отнюдь не всё. Реформы Николая зашли далеко за пределы системы каст, и Мак-Эведи давно уже пыталась замедлить их хоть ненадолго. Программа генетического усовершенствования воинов, к примеру, также была временной мерой, выросшей в программу, конца которой не было видно. Было опробовано опытное использование наркотиков для подавления сексуального влечения у воинов с целью устранения инстинкта размножения, но после ряда небольших инцидентов, отброшено. Кланы всё ещё пытались свыкнуться с изменениями в структуре общества, навязанными несколькими годами ранее. Мак-Эведи всегда считала их временной мерой, но со временем увидела сама, что Николай не только не имеет никакого желания отменять их, нет, более того, он планировал новые изменения.

– Да, это меня беспокоит. С моей точки зрения это не мелочь, как и с точки зрения ваших собратьев ханов. Росомахи, Сара, лишь одна часть большего общества. Я пошел на подобные меры и изменения, чтобы предотвратить часть того, что привело нас к гражданской войне и едва ли не всеобщей гибели. Если бы не основание наших кланов и внедрение системы каст, я оказался бы виновен в прекращении одной войны лишь ради начала другой.

– Мне всегда казалось, что мы имеем некоторую степень власти внутри собственных кланов. Ханы правят своими людьми. Я не отменяю касты, а лишь проявляю больше гибкости, чем равные мне.

– От, – сказал Николай, сделав паузу для пущего драматического эффекта. – Мы один народ с одним виденьем, моим виденьем. Это виденье спасло нас от уничтожения. Ты хан, да, но правишь ты по повелению стоящего выше тебя, – его слова звучали словами судьи, выносящего приговор.

– Система каст отныне постоянна, и никаких больше перемещений, воут?

Николай улыбнулся, но не теплой, дружелюбной улыбкой, а скорее несущей угрозу в уголках губ.

– Ут, хан Мак-Эведи. Я не могу позволить, чтобы твои Росомахи внедряли перемены, порождающие волнения в других кланах и инакомыслие внутри общества в целом. Ты вернешься к своим людям – к моим людям, и объяснишь им всю мудрость идеи каст. Перевоспитаешь их, если потребуется. Личности, перемещенные тобой из одной касты в другую, вернутся на свои старые места.

Мак-Эведи заерзала на стуле.

– Данная мера, скорее всего, породит недовольство среди моих людей, ильхан, в тех, кто будет задет изменениями.

– Разберись с ними. Сурово, если потребуется. Я не стану создавать оснований для очередной гражданской войны. Мы видели, что случилось с первоначальными колониями, когда старым порядкам моего отца дозволили укорениться. От! Больше подобного не случится! – его кулак врезался в стол, когда он упомянул своего отца Александра.

Хан Мак-Эведи склонила голову.

– Я не хотела ни оскорбить вас, ильхан, ни вызвать ваш гнев. Я просто делала то, что могла, стараясь служить своим людям как можно лучше, – раболепие перед Николаем вызывало в ней ураган эмоций, особенно в свете памяти об Андрее, но он был ильханом. Был её другом, несмотря на вспышки ярости.

Приступ гнева Николая растаял в мгновение ока.

– Ничего, ничего, по крайней мере, если всё вернется к тому, как должно. Ты отправишься туда и позаботишься об этом. Помни, Сара, твои люди всего лишь часть большего плана, и лучше им этого не забывать.

– А что до ханов, не имевших в себе смелости лично обратиться ко мне по этому вопросу… если вы сообщите мне их имена, я лично решу этот вопрос в испытании обиды, – на секунду она позволила проявиться своей ярости. «Попытка омрачить мои отношения с ильханом так просто им с рук не сойдет…» – пообещала она себе.

Николай лишь махнул рукой.

– Слишком много подобного было в последнее время. Думаю, нам лучше просто забыть обо всём этом.

– Честь должна быть соблюдена.

– … когда это на пользу нашим людям. Развязывание личной войны с другими ханами в данный момент на пользу кланам не пойдет, – в таких делах слово Керенского было законом, и Мак-Эведи знала, что эту тему ей придется оставить. Мелькнула разочарованная мысль: «а я так надеялась узнать правду, узнать, кто за этим стоит». Неожиданно для себя она принялась гадать, что за больший план Николай заготовил для кланов.

Голодной Сара себя больше не чувствовала. Уставившись на недоеденный ужин перед собой, она отодвинула тарелку от себя на пару дюймов. «Кто-то шпионит за моим кланом и использует выведанное, чтобы настроить ильхана против нас, против меня. Я найду утечку и ликвидирую её… а затем попытаюсь воплотить указы Николая».

– Ильхан, я благодарна вам за то, что вы отнеслись ко мне, как к воину и поделились со мною своими мыслями. Несомненно, в будущем они помогут мне стать лучшим ханом. А теперь, если вы меня извините, мне нужно идти, чтобы сделать ваше слово законом для моих людей.

Поднявшись на ноги, Николай Керенский крепко пожал её руку. Затем хлопнул её по плечу, прямо по нашивке Росомах на её рубашке.

– Я горжусь своими Росомахами, и знаю, вы сделаете всё как надо, хан Мак-Эведи.

* * *

Хан клана Вдоводелов Джейсон Керридж первым увидел, как Николай выходит. Он похлопал по руке хана Франклина Озиса из Дымчатых Ягуаров, и кивком указал на ильхана, остановившегося на краю внутреннего дворика, вероятно, чтобы подышать прохладным вечерним воздухом. Оба отлично знали об этой его привычке и специально поджидали шанса поговорить с ним, особенно когда их офицеры сообщили, что хан Мак-Эведи отбыла.

Николай не стал показывать того, что заметил их, разглядывая ночное небо Страны Мечты, наслаждаясь мерцанием звезд и бодрящим свежим воздухом. Возглавлявший небольшую группу хан Керридж оправил форму и встал рядом с Керенским.

– Прекрасная выдалась ночь, не правда ли, мой ильхан?

Керенский на него даже и не взглянул, продолжая смотреть ввысь.

– Это так.

– О, и я полагаю, вы успешно разрешили ту проблему, на которую я имел смелость обратить вчера ваше внимание? – произнес он, скрывая нетерпение. Вопрос Росомах и их игнорирования системы каст был горячо обсуждаемой между ними темой. «Он поставил на место этого надменного сурата, Мак-Эведи?»

Николай повернулся к нему.

– Ваша обеспокоенность оказалась справедливой, но я не одобряю способ, которым вы получили эту информацию, – эта колкость была нацелена на то обстоятельство, что хан Керридж внедрил своего шпиона в другой клан. Днем раньше Николай взбесился по этому поводу ничуть не меньше, чем по поводу того, что сделали Росомахи. Хан Керридж ощутил, как краснеет при упоминании о его нарушении принятого этикета среди других ханов.

Ильхан четко дал всем понять – лишь он сам может и имеет право устанавливать слежку, всё прочее же – бесчестно. Но в то же время, зная его позицию, Керридж также знал и то, что многие из равных ему шпионят как за ним, так и друг за другом. Николай продолжал:

– Я выразил свое мнение на этот счёт хану Мак-Эведи. Этот вопрос будет решён.

– Конечно, ильхан, – залебезил Керридж. – Но если бы не мой источник, никто бы из нас не узнал об этом злоупотреблении, и это единственная причина, по которой я отважился заговорить. Как вы знаете, Росомахи ведь уже не в первый раз пытаются обойти вашу волю. Да взять хотя бы инцидент с Морскими Лисами всего несколько месяцев назад… – Торговая каста Росомах пыталась подорвать рынок продаж коммерческих продуктов, продуктов, производство которых было ограничено. Навязывание квот и ограничений было осуществлено Николаем для того, чтобы ни один клан не мог обрести экономическое преимущество перед другим. Он создавал сообщество, где правили воины, а не экономика и соперничество низших каст. Росомахи нарушили этот закон, и в итоге Николай вызвал Мак-Эведи на боевое испытание, которое он выиграл.

– Если вы хотите что-то сказать, то я жду.

– Мы все тут, – Керридж повёл рукой, указав на ханов, стоящих в нескольких шагах позади него, – обеспокоены действиями Росомах. Похоже, они не желают блюсти законы и указы, которыми связаны мы все. Каждое нарушение правил делает их сильнее. И хотя вы и следите за их действиями, эти нарушения – всё, что стало известно нам, а о скольких мы просто не узнали? Они могут зайти ещё дальше, попирая наш образ жизни.

Семя сомнений посеяно, и Керридж пристально глядел на ильхана, чтобы убедиться, что оно укоренилось.

Несколько секунд Николай не говорил ничего. Он обернулся к маленькой группке ханов, напряженно ждущей его слов.

– Если вас беспокоит, что Росомахи становятся слишком уж сильны – всегда есть способы противостоять им по нашим законам и наставлениям. Используйте испытания боем, чтобы измотать их и лишить ресурсов. Вызывайте их на бой за их владения. Давите на их воинскую касту. Таков путь кланов, и вам это известно.

– Известно, – отозвался хан Керридж. – Но мы опасаемся, что тем временем их бунтарский дух распространится среди наших собственных низших каст. Что если нам без конца придется иметь дело с бунтами и недовольством?

Хан Озис вмешался в разговор:

– Мой клан уже столкнулся с проблемами с нашей торговой кастой. Услышав о послаблениях Росомах в системе каст, они захотели подобного. Я подавил подобные идеи, но риск остаётся. Если слухи об этом распространятся, среди наших людей начнется смута. Касты не-воинов могут вернуться к старым путям мышления.

Задумавшись над его словами, Николай долгое время молчал.

– Понимаю. С окончания нашей гражданской войны царит мир, но исчез определённый враг. Без врага, без соперника, без вызова, люди вполне могут вернуться к идеям прошлого.

– Утвердительно, ильхан, этого мы все и боимся. – Керридж знал, что это была ложь. Ничего подобного с другими ханами они и не обсуждали. Он просто присоединился к высказанной Николаем мысли, надеясь в итоге достичь того, что в действительности они и желали от Николая. Он также знал, что Росомахи в испытаниях владения, проводившихся в последнее время, победили большинство ханов. Росомахи были хорошими воинами, может быть даже слишком хорошими. Традиционные клановские методы с ними не работали. Требовалось что-то большее, что-то особое, что сделает в будущем Росомах послушнее.

– Скажите мне, хан Керридж, если бы вы были ильханом, как бы вы поступили на моем месте?

Неожиданно Керридж обнаружил, что не знает, что сказать. Ему хотелось брякнуть «раздавил бы Росомах», но он отлично сознавал, что серьезных поводов к подобным действиям нет. Росомахи опасно приблизились к черте, но не пересекали её. Пока. Нет, нужно найти другой способ, второй план.

– Ильхан, я бы, наверное, просто стал бы пристальнее следить за Росомахами. Хотя мне ничуть не меньше вас не нравится шпионаж, я предпочел бы думать об этом как о простой методе надзора, что поможет нам вычленять ростки потенциальных проблем среди наших людей. Я бы просто позаботился о том, чтобы назначить меры по слежке за тем, чтобы наши собратья, никто из нас, не бросали бы вызов принципам нашего общества.

Николай задумчиво скрестил руки.

– Это не будет шпионской организацией, отрицательно. Это будет мерой предосторожности, верно?

– Утвердительно. На долгий срок кланам подобное не потребуется. Просто небольшая тайная структура, исключительно для внутренней безопасности. Я знаю несколько своих людей, что вызовутся добровольцами, и уверен, что другие ханы, верные вам ханы, поступят так же.

Термин «внутренняя безопасность» Керридж подобрал в меру своего понимания ильхана. Николай прежде упоминал несколько раз о потребности создания какого-либо рода системы надзора, отдела внутренней безопасности. Связать эту его идею со слежкой за Росомахами для преодоления неприятия Николаем общей идеи, казалось вполне логичным.

– Я одобряю подобное, под моим непосредственным руководством, – по тону его голоса было совершенно ясно, что небольшая клика ханов не получит контроля над новым образованием. – Исключительно как временную меру. Наша «мера предосторожности» будет следить за всеми кланами и докладывать мне лично. Вы все поняли, что я сказал?

– Ут, ильхан.

– Ну, хорошо, – он вновь обратил свой взор к звездам. – Уже некоторое время я размышлял, нужен ли нам подобный орган контроля, ради нашего общего блага. Это совпадает с моим видением нашего народа. Я рад, что вы пришли с этим ко мне, хан Керридж, все вы. Вы подняли уже долгое время меня беспокоивший вопрос.

– Мы сделали многое для создания этого нового общества. Если однажды мы решим исполнить наш зарок и вернемся во Внутреннюю Сферу чтобы облегчить участь тех, кто остался позади, наше новое общество обязано удержаться. Возвращение к старым порядкам, это то, на что пойти мы не можем. Оно приведёт нас к новой гражданской войне. Этого не будет. Я лично стану присматривать за Росомахами, и за всеми вами, чтобы убедиться, что вы не нарушаете наших принципов.

Хан Керридж склонил голову.

– Большего я и не прошу, мой ильхан. Мы все благодарны вам.

Пятясь назад, он дозволил слабому отблеску улыбки озарить его лицо. «Да, Мак-Эведи, стерва, ты заплатишь за свою наглость. Теперь это лишь вопрос времени» – пообещал он про себя. Другие кланы уцепятся за подобный повод. Он выставит Росомах как непосредственную угрозу их власти. «Устроим им серию боевых испытаний, которые истощат их силы и принудят их перейти в оборону. Даже те, кто сейчас тепло относится к ним, начнут бояться того, что они над ними возвысятся». Всё казалось таким простым…