Текст книги "Пьесы"

Автор книги: Бьёрнстьерне Бьёрнсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)

Берент (показывает на револьвер). А он заряжен?

Тьельде (взводит курок). Скоро узнаете. А теперь отвечайте.

Берент. У меня есть предложение: стреляйте! Только сначала в себя, а потом в меня.

Тьельде (подходит ближе и приближает дуло пистолета ко лбу адвоката). Я положу конец этим шуточкам!

Берент (встает, вынимает из кармана бумагу, развертывает ее). Вот заявление о передаче вашего имущества в руки конкурсного управления. Подписав этот документ вы выполните свой долг перед кредиторами, перед вашей семьей и перед самим собой. А застрелив себя и меня вы прибавите еще одну гнусность к тем, которые уже совершили. Спрячьте револьвер и возьмите перо.

Тьельде. Ни за что! Я давно уже принял это решение. А теперь и вам придется разделить мою участь.

Берент. Ну что ж, поступайте как хотите, но совершить подлость вы меня не принудите.

Тьельде (опустил дуло револьвера, но теперь отступает на шаг, снова поднимает его и прицеливается). Итак…

Берент (подходит к нему, смотрит прямо в глаза, и Тьельде невольно опускает револьвер). Человек, который под влиянием страха способен так долго лгать и изворачиваться, конечно, ловок, но при этом труслив. Вы не осмелитесь выстрелить.

Тьельде (в ярости). Так я докажу вам, что вы ошибаетесь! (Отступает и снова поднимает револьвер.)

Берент (наступая на него). Стреляйте! – раздастся треск, а вы ведь любите трескотню. Но лучше всего откажитесь от трюков, одумайтесь, признайтесь во всем и терпеливо сносите свою участь.

Тьельде. Ну уж нет, лучше отправимся на тот свет мы оба, и ты, и я.

Берент. И гнедой за компанию!

Тьельде. Гнедой?

Берент. Да, да, тот самый великолепный конь, на котором вы прискакали с аукциона у Меллера. Если стреляться, так уж верхом на коне, ведь это приобретение – ваша последняя попытка втереть очки.

(Подходит ближе к нему, спокойно.)

Но лучше откажитесь наконец от всей этой лжи, если только вы еще на это способны, и тогда банкротство принесет вам больше чести, чем ваше богатство.

(Тьельде роняет пистолет и, упав в кресло, разражается рыданиями. Молчание.)

Все эти три года вы вели неслыханную борьбу. Не знаю, кто, кроме вас, мог бы ее выдержать. Но вы потеряли в ней самого себя. Не старайтесь же теперь увильнуть от расплаты. Только вы сами можете очистить собственную душу.

Тьельде (закрыв лицо руками, рыдает). О!

Берент. Вы упрекали меня за мой образ действия. В ответ я прощаю вам ваш.

(Молчание.)

Взгляните в глаза правде и ведите себя как подобает мужчине.

(Тьельде продолжает рыдать.)

Я уверен, что в глубине души вы смертельно устали – положите этому конец!

(Тьельде рыдает.)

(Садится рядом с ним; молчание.)

Разве вам не хочется вновь обрести чистую совесть, зажить в ладу с семьей? Ведь в последнее время вы были одиноки среди своих.

(Тьельде продолжает рыдать.)

Мне пришлось на своем веку повидать немало спекулянтов и выслушать немало признаний. Вот почему я догадываюсь, что за эти три года вы, наверное, забыли, что такое спокойный сон и безмятежная трапеза. Вряд ли вы замечали, чем заняты ваши дети, о чем они говорят, разве что случайно, когда они попадались вам на глаза. А ваша жена…

Тьельде. Моя жена…

Берент. Представляю себе, сколько забот лежало на ее плечах! Изобретать меню званых обедов, которые должны были прикрыть разорение. Да, наверное, ни одной вашей служанке не пришлось тянуть такую тяжелую лямку.

Тьельде. Моя терпеливая, кроткая жена!

Берент. Я уверен, что вы предпочли бы стать последним из ваших рабочих, нежели снова пережить то, что вам пришлось пережить.

Тьельде. Да, да, тысячу раз да!

Берент. Тогда одумайтесь и сделайте то, что вы обязаны сделать по отношению ко всем своим кредиторам. Это будет ваш первый честный поступок. Возьмите перо и подпишите.

Тьельде (падая на колени). Пощадите, пощадите! Вы не понимаете, о чем вы просите. Родные дети проклянут меня. Они недавно сказали мне это. А друзья, которые вели со мной дела и которых мое банкротство разорит! А их семьи! Ох! А мои рабочие? Куда они денутся? Знаете ли вы, что у меня их более четырехсот? Подумайте о них! На что они будут жить и кормить своих детей? Пощадите, я не в силах, не смею! Спасите меня, помогите мне! Я вел себя как негодяй, угрожал вам. Но теперь я молю, молю за всех тех, кто ни в чем не повинен и кому я отныне посвящу всю свою жизнь и весь свой труд!

Берент. Я не могу вас спасти, и особенно при помощи чужих денег. Вы просите, чтобы я совершил предательство.

Тьельде. Да нет же, нет! Пусть все узнают о нашем договоре! Назначьте надо мной администрацию! Только дайте мне изложить, как я хочу повести дела, и понимающие люди убедятся, что еще все можно спасти!

Берент. Да встаньте же наконец. Давайте поговорим спокойно.

(Тьельде садится в кресло.)

Разве все эти три года вы не делали того, что собираетесь сделать теперь? У вас ведь были возможности получить заем. И к чему это привело!

Тьельде. Но рынок, рынок…

Берент (качает головой). Вы так давно путаете правду с ложью, что забыли о простейшем законе торговли. При падении цен на рынке совершать сделки, рассчитанные на повышение цен, может только тот, кто располагает большими средствами. Остальные должны воздерживаться.

Тьельде (настойчиво). Но ведь и кредиторам, а значит, и банкам тоже выгодно, чтобы фирма продержалась как можно дольше!

Берент. Честным коммерсантам нет никакой выгоды поддерживать дутые предприятия.

Тьельде (с еще большей настойчивостью). Но ради спасения собственных капиталов!

Берент. Что ж, придется учредить администрацию…

Тьельде (привстав, с надеждой). Значит, вы согласны?

Берент. Да, но прежде всего вы должны объявить себя несостоятельным.

Тьельде (снова опустившись в кресло). Несостоятельным.

Берент. Поддержать деятельность фирмы до лучших времен можно при помощи ее собственных, а не заемных средств.

Тьельде. А не заемных.

Берент. Вы понимаете разницу?

Тьельде. Да, да.

Берент. Тем лучше. Значит, вы понимаете, нет иного выхода, как подписать этот документ.

Тьельде. Подписать этот документ.

Берент. Вот он! Решайтесь же!

Тьельде (пробудившись от оцепенения). Не могу!

Берент. Ну что ж, тогда дело пойдет своим чередом. Банкротства все равно не избежать, но вам будет гораздо хуже.

Тьельде (снова упав на колени). Пощадите, пощадите! Утопающий хватается за соломинку! Подумайте, как я боролся!

Берент. Скажите прямо, что у вас нет мужества нести последствия своей лжи.

Тьельде. Пусть так.

Берент. Что у вас нет мужества начать честную жизнь.

Тьельде. Да, да.

Берент. Послушайте, да вы не соображаете, что говорите!

Тьельде. Нет, не соображаю, пощадите меня!

Берент (встает). Вы действительно дошли до крайности. Мне вас жаль.

Тьельде (вскакивает). Правда? Тогда докажите это! Требуйте, скажите, чего вы…

Берент. Нет, нет, я не стану ни о чем говорить, пока вы не подпишете.

Тьельде (опускается в кресло). Боже! Как я взгляну в глаза людям, которые мне так доверяли и которых я так обманул!

Берент. Тот, кто пользовался незаслуженным почетом, должен до дна испить заслуженное унижение – таков закон, и не мне избавлять вас от его последствий.

Тьельде. Но меня будут преследовать так безжалостно, как никого. Я знаю, я заслужил. Но я не в силах это вынести!

Берент. Хм. Не говорите! Вы человек волевой, об этом свидетельствует ваша трехлетняя борьба.

Тьельде. Смилуйтесь! С вашим умом, с вашим влиянием вы можете помочь мне найти выход!

Берент. Я его нашел – подпишите!

Тьельде. Неужели мы не можем войти в какое-нибудь тайное соглашение? Если бы вы взялись за дело, все пошло бы на лад!

Берент. Подпишите! Вот документ! Не теряйте драгоценного времени.

Тьельде. Ох!

(Шатаясь, подходит к Беренту и, уже держа в руке перо, говорит с мольбой.)

Вы все еще не решаетесь мне поверить после всего, что заставили меня пережить?

Берент. Я поверю вам, когда вы подпишете.

(Тьельде подписывает и с выражением отчаяния опускается в кресло, с которого встал Берент.)

(Берет документ, складывает его и прячет в карман.)

Сейчас я передам его судебному исполнителю, а потом пойду на телеграф. Возможно, что опись начнут нынче же вечером. Поэтому вам надо подготовить вашу семью.

Тьельде. Я не в силах! Дайте мне отсрочку, сжальтесь!

Берент. Чем скорее, тем лучше для вас, не говоря уже об окружающих.

(Озирается.)

Итак, первый шаг сделан.

Тьельде. Нет, не уходите, не оставляйте меня в таком состоянии.

Берент. Теперь вам надо поговорить с женой, правда ведь?

Тьельде (подавленный). Да.

Берент (указывая на пистолет). Эту штуку (берет его в руки) я оставляю здесь. Я спокоен за вас. Но окружающим его незачем видеть – я положу его на конторку. Если я понадоблюсь вам или вашим близким, пошлите за мной.

Тьельде. Спасибо!

Берент. Я не уеду из города, пока не минует самое тяжелое. Когда бы я вам ни понадобился, днем или ночью, пошлите за мной.

Тьельде. Спасибо!

Берент. А теперь будьте добры, откройте мне дверь.

Тьельде. Простите, я забыл.

Берент (берет шляпу и пальто). Почему бы вам теперь же не позвать жену?

Тьельде. Я хочу собраться с мыслями. Ведь самое трудное уже позади!

Берент. Согласен, но именно поэтому… (Дергает шнурок звонка.)

Тьельде. Что вы делаете?

Берент. Я хочу увериться перед уходом, что ваша жена придет сюда.

Тьельде. Зачем вы это сделали?

(Появляется рассыльный. Берент смотрит на Тьельде.)

Попросите фру Тьельде… попросите мою жену зайти ко мне…

Берент (добавляет). Как можно скорее.

(Рассыльный уходит.)

Прощайте.

(Уходит.)

(Тьельде опускается на стул у двери)

Занавес

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

В конторе.

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Тьельде, потом фру Тьельде.

Тьельде (один, на стуле у двери, в прежней позе. Долго сидит неподвижно, вдруг вскакивает). С чего начать: Она, потом дети… потом слуги… Потом все! А что, если держаться как ни в чем не бывало? Но судебные исполнители. О господи, я задыхаюсь!

(Подходит к окну в глубине.)

Какой чудесный день! Для всех, кроме меня!

(Открывает окно.)

Гнедой!

(Отворачивается.)

Не могу его видеть! Почему он оседлан? Ах да, после разговора с адвокатом я думал… Но теперь все кончено!

(Вдруг его осеняет какая-то мысль, он быстро ходит взад и вперед и наконец восклицает.)

На гнедом я поспею в порт к пароходу.

(Смотрит на часы.)

Времени довольно, и тогда все…

(Испуганно вздрагивает, услышав шаги на лестнице.)

Кто это? В чем дело?

Фру Тьельде (появляется на лестнице). Ты меня звал?

Тьельде. Да. (Подозрительно.) Ты давно здесь?

Фру Тьельде. Только вошла. Я отдыхала.

Тьельде (участливо). Ты спала? Я тебя разбудил?

Фру Тьельде. Нет, я не спала.

(Медленно спускается вниз.)

Тьельде. Не спала?

(С испугом.)

Разве ты…

(Про себя.)

Нет, не могу…

Фру Тьельде. Что ты хотел сказать?

Тьельде. Я хотел…

(Замечает, что она смотрит на револьвер.)

Тебя удивляет, что я его вынул? Видишь ли, я собираюсь уехать…

Фру Тьельде (опираясь о конторку). Уехать?

Тьельде. Да, здесь был адвокат Берент, ты, наверное, слышала?

(Она не отвечает.)

Он приходил по делу. Мне надо срочно выехать за границу.

Фру Тьельде (упавшим голосом). За границу?

Тьельде. Всего на несколько дней. Приготовь мой саквояж. Обычную смену белья и несколько рубашек. Только поскорей.

Фру Тьельде. Кажется, твой саквояж так и не распаковали с утра.

Тьельде. Тем лучше. Будь добра, принеси его мне.

Фру Тьельде. Ты уезжаешь… Сегодня, сейчас?

Тьельде. Да, с первым заграничным пароходом.

Фру Тьельде. Тогда торопись, а то опоздаешь.

Тьельде. Ты нездорова?

Фру Тьельде. Нет, нет!

Тьельде. У тебя приступ?

Фру Тьельде. Как всегда! Я принесу саквояж.

(Тьельде поддерживает ее, помогая подняться по лестнице.)

Тьельде. Я вижу, тебе нездоровится. Но ничего, все обойдется.

Фру Тьельде. Лишь бы у тебя все обошлось.

Тьельде. У каждого своя ноша.

Фру Тьельде (хватается за перила, он выпускает ее руку). А если бы мы несли ее вместе?

Тьельде. Тебе моих дел не понять, а у меня нет времени заниматься твоими.

Фру Тьельде. Я… знаю.

(Начинает подниматься по лестнице.)

Тьельде. Помочь тебе?

Фру Тьельде. Спасибо, не надо.

Тьельде (ближе к авансцене). Неужели она подозревает?.. Она всегда такая… При ней я совсем теряю мужество. Но выхода нет. Итак, прежде всего деньги. У меня где-то было золото.

(Бросается к конторке, открывает ее, пересчитывает деньги, вынимает их, подымает голову и видит, что жена сидит на ступеньках.)

Что с тобой, дорогая?

Фру Тьельде. Не знаю, мне вдруг стало худо. Но теперь прошло, я иду.

(Встает и медленно поднимается наверх.)

Тьельде. Бедняжка, она совсем больна!

(Овладев собой.)

Пять, шесть, восемь, десять – нет, мало. Что бы еще взять?

(Ищет.)

На худой конец у меня есть часы с цепочкой… Двадцать, двадцать четыре… маловато. Да, а бумаги! Они важнее всего.

(Вынимает бумаги, складывает на конторке.)

У меня земля горит под ногами. Что ж она не идет? Саквояж ведь уложен?.. Ох, сколько ей придется выстрадать, бедняжке. И все-таки меньше, чем если б я остался. Люди будут милосерднее к ней… и к детям. Да, и к детям тоже.

(Снова овладевает собой.)

Главное уехать, скорее, скорее уехать! Думать буду потом! Вот она!

(Громко, ласково.)

Помочь тебе?

Фру Тьельде. Да, пожалуйста, возьми у меня саквояж.

Тьельде (берет у нее саквояж, она медленно спускается вниз). Он, по-моему, стал тяжелее?

Фру Тьельде. Разве?

Тьельде. Мне придется уложить в него кое-какие бумаги.

(Идет к конторке, прячет деньги в карман и начинает складывать бумаги в саквояж).

Дорогая, откуда в саквояже деньги?

Фру Тьельде (медленно подходит к нему). Тут немного золота… Я отложила из тех, что ты давал… я думала, что, может, теперь тебе пригодятся.

Тьельде. Но здесь много денег!

Фру Тьельде (улыбается). Ты и сам не знаешь, как много мне давал.

Тьельде. Значит, ты все поняла, Нанна!

(Раскрывает объятия.)

Фру Тьельде. Хеннинг.

(Они рыдают обнявшись.)

(Вырываясь из его объятий, шепотом.)

Позвать детей?

Тьельде (так же шепотом). Нет, не говори им ничего, потом!

(Снова обнимаются.)

(Складывает саквояж.)

Стой у окна, чтобы я мог взглянуть на тебя, когда сяду на коня.

(Захлопывает саквояж, спешит к двери, останавливается).

Нанна!

Фру Тьельде. Хеннинг!

Тьельде. Прости меня!

Фру Тьельде. Я уже все простила!

Тьельде (быстро идет к двери, но сталкивается с рассыльным, который протягивает ему письмо и уходит). От Берента?

(Вскрывает письмо, читает, стоя в дверях, возвращается к авансцене с саквояжем в руках, снова читает.)

«Уходя от вас, я заметил перед домом оседланную лошадь. Во избежание недоразумений, уведомляю вас, что ваш дом окружен полицией. С почтением. Берент».

Фру Тьельде (опираясь о конторку). Тебе нельзя уехать?

Тьельде. Нет.

(Ставит саквояж на пол и отирает пот со лба.)

Фру Тьельде. Хеннинг! Что, если мы помолимся вместе?

Тьельде. Что?

Фру Тьельде. Помолимся… Попросим господа о помощи.

(Разражается рыданиями.)

(Тьельде молчит.)

Хеннинг, подойди ко мне.

(Опускается на колени.)

Ты видишь, человеческие усилия бесплодны.

Тьельде. Но и молитвы также!

Фру Тьельде. О, попробуй хоть один раз – именно теперь, когда ты дошел до отчаяния!

(Видно, что Тьельде мучительно борется с собой.)

Ведь ты никогда еще не пробовал! Ты не хотел обратиться ни к нам, ни к господу. Ты никому не открывал свою душу.

Тьельде. Перестань!

Фру Тьельде. Но то, что ты скрывал Днем, ты не мог утаить ночью. Ведь человек должен когда-то излить свою душу! А я лежала без сна и все слышала. Вот почему у меня нет больше сил. Не спать ночами, днем таиться друг от друга! Ох, мне пришлось тяжелее, чем тебе!

(Тьельде бросается в кресло у камина.)

(Встает и подходит к нему.) Ты хотел убежать. Когда начинаешь бояться людей, господь остается единственным прибежищем. Поверь мне, если бы не он, меня давно уже не было бы на свете.

Тьельде. Я валялся у его ног, моля о снисхождении, – и все напрасно!

Фру Тьельде. Хеннинг, Хеннинг!

Тьельде. Почему он отказался благословить меня, когда я трудился и боролся? А теперь мне все равно!

Фру Тьельде. Ох! Какую чашу нам еще придется испить!

Тьельде (встает). Да, но самое страшное уже позади.

Фру Тьельде. Самое страшное в нас самих.

(Молчание.)

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Прежние, Вальборг.

Вальборг появляется на лестнице, заметив родителей, останавливается.

Фру Тьельде. Что тебе, дитя?

Вальборг (с подавленным волнением). Я увидела из окна полицейских вокруг нашего дома. А теперь пришли судебные исполнители…

Фру Тьельде (садится на стул, с которого встал ее муж). Да, Вальборг. После отчаянной борьбы, которая ведома только господу богу и мне, твой отец объявил себя банкротом.

(Вальборг спускается на несколько ступенек, останавливается; молчание.)

Тьельде (больше не может сдерживаться). Теперь скажи мне скорей все то, что Нанна Меллер сказала своему отцу.

Фру Тьельде (встает). Нет, Вальборг, молчи! Над нами один судья – бог!

Тьельде. Скажи мне, что я жестоко обманул тебя (взволнованно), что ты никогда мне этого не простишь и что я навсегда потерял твою любовь и уважение.

Фру Тьельде. Дитя, дитя!

Тьельде. Что твой гнев, твое презрение безудержны!

Вальборг (спускается). Отец, отец!

(Выходит через дверь конторы.)

(Тьельде хочет броситься за ней, но, пошатнувшись, хватается за перила лестницы. Фру Тьельде опускается в кресло. Долгое молчание.)

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Тьельде, фру Тьельде, пивовар Якобсен.

Якобсен одет так же, как и на обеде, только вместо фрака на нем короткий полотняный пиджак. Он входит через помещение конторы. Тьельде его не замечает, пока Якобсен не оказывается прямо перед ним. Тогда он, как бы умоляя и защищаясь, протягивает к нему руки.

Якобсен (наступает прямо на него и говорит злобным, сдавленным голосом). Мошенник!

(Тьельде пятится.)

Фру Тьельде. Якобсен, Якобсен!

Якобсен (не слушая). Я пришел сюда вместе с судебными исполнителями. Счетные книги и бумаги пивоварни опечатаны. Производство приостановлено. На фабрике то же.

Фру Тьельде. О господи!

Якобсен. Я выдал поручительства на сумму, которую мне нечем покрыть.

(Говорит сдержанно, но его голос дрожит от гнева и волнения.)

Фру Тьельде. Милый Якобсен!

Якобсен (обернувшись к ней). Разве я не говорил ему каждый раз: «Да ведь у меня нет таких денег. Значит, я не имею права». А он мне отвечал: «Это пустая формальность, Якобсен». – «А все-таки это нечестно!» – «Так принято в коммерции, – говорил он. – Так поступают все коммерсанты». Он был моим наставником в торговле, вот почему я ему слепо верил.

(Взволнованный.)

И так раз за разом он принуждал Меня подписывать векселя. А теперь я задолжал столько, что мне не выплатить этого за всю мою жизнь. Не смыть позора до конца моих дней. Что вы на это скажете, фру?

(Фру Тьельде молчит.)

(Обращаясь к Тьельде, который молится про себя.)

Ты слышишь? Даже она молчит. Мошенник!

Фру Тьельде. Якобсен!

Якобсен (с прорывающимся волнением). Вас я глубоко уважаю, фру! Но он заставил меня обманывать других. Из-за него я принес несчастье неповинным людям. Они верили мне, а я верил ему. Я говорил им, что он благодетель нашего края и что мы должны поддержать его в нынешние трудные времена. А теперь многие честные семьи лишатся крова. И я был его орудием. Орудием жестокого, бессердечного человека.

(К Тьельде.)

Не знаю… у меня руки чешутся отколотить тебя.

(Делает движение.)

Фру Тьельде (встает). Якобсен, ради меня!

Якобсен (отступает). Да, правда, я забыл о вас, фру, а вас я глубоко уважаю. Но как я теперь посмотрю в глаза тем, кого я вверг в несчастье? Что проку объяснять им, как все это произошло? Разве это вернет им кусок хлеба! А как я посмотрю в глаза жене?

(В волнении).

Она так верила мне и тем, в кого я верил. А дети? С детьми хуже всего, чего только они не слышат на улице. А теперь они услышат, что говорят об их отце, услышат от детей тех несчастных, которые из-за меня впали в нищету.

Фру Тьельде. Вы сами видите, каково испить эту чашу. Пощадите же нас, будьте милосердны!

Якобсен. Вас я глубоко уважаю, фру! Но ведь я теперь не смогу проглотить кусок хлеба, чтобы не подумать: это чужой хлеб. Ведь я до конца моих дней не смогу расплатиться с долгами. Это страшное несчастье, фру! Как я буду теперь проводить вечера со своими детьми? А во что превратятся наши воскресные дни? Нет, ему придется выслушать это от меня. Мошенник! Я буду преследовать тебя день и ночь!

(Тьельде в страхе бежит к дверям конторы, откуда выходят администратор, двое понятых и Саннес. Тьельде устало отступает к конторке, прислоняется к ней, спиной к вошедшим.)

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Прежние, администратор, понятые, Саннес.

Администратор (за спиной Тьельде). Простите! Мне нужны книги и ведомости.

(Тьельде снова пугается, отступает дальше к камину и прислоняется к нему.)

Якобсен (следуя за ним по пятам, шепотом). Мошенник!

(Тьельде отступает к двери и садится на стул, закрывая лицо руками.)

Фру Тьельде (вставая, шепчет). Якобсен! Якобсен!

(Он подходит к ней.)

Он никогда никого не обманывал с умыслом! Он не заслужил и не заслуживает такого оскорбления!

(Садится.)

Якобсен. Вас я глубоко уважаю, фру. Но если он не лжец и не обманщик, кто же тогда лжец и обманщик на белом свете?

(Плачет.)

(Фру Тьельде, откинувшись в кресле, скорбно закрывает лицо руками. Короткое молчание. В этот момент раздается отдаленный гул сотен голосов. Администратор и понятые прерывают опись, остальные прислушиваются.)

Фру Тьельде (с испугом). Что это?

(Саннес и администратор подходят к окну в глубине, Якобсен – к окну у авансцены.)

Якобсен. Это рабочие с верфи, пивоварни, фабрики и складов.

(Снова подходит к фру Тьельде.)

Работа всюду прекращена, но сегодня у них день получки, а им не выдают жалованья.

(Понятые продолжают опись имущества.)

Тьельде (взволнованный, выходит вперед). Я совсем забыл об этом!

Якобсен (наступая на него). Вот-вот, выйди к ним теперь, они тебе скажут, кто ты такой!

Тьельде (поднимает с пола саквояж, шепотом). Тут деньги, правда, только золото. Пойдите в город, разменяйте и рассчитайтесь с рабочими.

Фру Тьельде (так же шепотом). Не откажите нам, Якобсен!

Якобсен (так же). Если вы просите, я сделаю… Постойте… деньги в саквояже? И саквояж сложен?

(Открывает его.)

Значит, он хотел сбежать! С жалованьем рабочих! И после этого он не мошенник!

(Шум за сценой становится громче. Тьельде в отчаянии.)

Фру Тьельде (шепотом). Скорее! Иначе они придут сюда!

Якобсен (тоже шепотом). Ладно. Иду.

Администратор. Простите! Отсюда ничего нельзя выносить, пока мы не закончим осмотр и опись.

Якобсен. Сегодня день выплаты жалованья, здесь деньги рабочих.

Фру Тьельде. Якобсен отчитается в них.

Администратор. Ну, это дело другое. Якобсен человек честный.

(Отходит.)

Якобсен (подходит к фру Тьельде, тихо, но с глубоким волнением). Вы слышали? Он назвал меня честным человеком, но скоро уже никто меня так не назовет!

(Нарочно проходит мимо Тьельде и шепчет ему.)

Мошенник! Мошенник! Я скоро вернусь.

Администратор (судя по всему, покончивший с описью, подходит к Тьельде). Извините, мне нужны ключи от комнат и шкафов.

Фру Тьельде (отвечает вместо Тьельде). Вас проводит экономка. Саннес! Вот ключ от шкафчика, где хранятся остальные ключи.

(Саннес берет ключ.)

Администратор (глядя на массивную цепочку от часов, которую носит Тьельде). Предметы личного пользования нас не интересуют, но если среди них есть драгоценные безделушки…

(Тьельде хочет снять цепочку.)

Нет, нет, можете оставить. Просто мы должны внести ее в опись!

Тьельде. Возьмите – мне не нужно.

Администратор. Воля ваша.

(Один из понятых по его знаку берет цепочку.)

До свиданья.

(В этот момент на пороге двери, ведущей в контору, появилась Сигне, за нею Хамар. Администратор, Саннес и понятые хотят выйти направо.)

Эта дверь заперта.

Тьельде (как во сне). Ах, да, правда!

(Идет к двери и отпирает ее).

ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ

Тьельде, фру Тьельде, Сигне, Хамар, Саннес (на одно мгновение) и позже Вальборг.

Сигне (стремительно вбегает). Мама!

(Бросается перед ней на колени.)

Фру Тьельде. Да, дитя мое, час испытания пробил. Только хватит ли у нас сил с честью перенести его?

Сигне. Мама, что теперь будет?

Фру Тьельде. Все в воле божьей.

Сигне. Я поеду с Хамаром к тете Улле. Сегодня же.

Фру Тьельде. Не знаю, примет ли теперь тебя тетя Хамара.

Сигне. Тетя Улла? Почему?

Фру Тьельде. Потому что ты была дочерью богатого человека, Сигне, и совсем не знаешь жизни.

Сигне. Хамар, неужели тетя Улла не захочет теперь принять меня?

Хамар (подумав). Не знаю.

Фру Тьельде. Вот видишь, дитя. Теперь ты за несколько часов узнаешь о жизни больше, чем за все прошедшие годы.

Сигне (испуганным шепотом). Ты думаешь, что он?..

Фру Тьельде. Тсс!

(Сигне прячет голову у нее на груди. За сценой громкий хохот толпы.)

Хамар (бросается к окну у авансцены). Что это?

(Саннес вбегает через правую дверь и бросается к окну в глубине.)

(Тьельде, Сигне, фру Тьельде вскакивают.)

Гнедой! Он попал к ним в руки!

Саннес. Они загнали его на крыльцо… Они представляют, будто продают его с молотка.

Хамар. Они издеваются над ним!

(Саннес выбегает.)

(Хватает пистолет с конторки, проверяет, заряжен ли он.)

Ну, погодите же…

Сигне. Куда ты?

(Он хочет идти, она бросается к нему и удерживает его.)

Хамар. Пусти!

Сигне. Сначала скажи, куда ты? Ты хочешь выйти к рабочим? Один?

Хамар. Да.

Сигне (обвивает его шею руками). Я тебя не пущу!

Хамар. Осторожно. Револьвер заряжен!

Сигне. Что ты хочешь сделать?

Хамар (высвобождаясь из ее объятий, заявляет решительно и твердо). Пристрелить гнедого. Он слишком хорош для этой сволочи. Я не допущу, чтобы им торговали с молотка – ни в шутку, ни всерьез… Пожалуй, отсюда удобней целиться!

(Подходит к окну в глубине.)

Сигне (бежит к нему с криком). Ты убьешь кого-нибудь!

Хамар. Не бойся, я меткий стрелок.

(Целится.)

Сигне. Отец! Если отсюда раздастся выстрел…

Тьельде (бросается к нему). Лошадь больше мне не принадлежит, и револьвер тоже.

Хамар. Ну нет, прошли те времена, когда я плясал под вашу дудку!

(Тьельде пытается выхватить револьвер, раздается выстрел. Сигне с воплем бросается к матери. В это время под самым окном кто-то кричит: «Они стреляют в нас, они стреляют в нас!» И тотчас слышится звон разбитых стекол, в комнату под крики и хохот толпы летят камни. Вальборг, вбежавшая через дверь конторы, заслоняет собой отца, повернув голову к окну. Под окном чей-то голос; «За мной, ребята!»)

(Целясь им окна, кричит).

Попробуйте только!

Фру Тьельде, Сигне. Они идут сюда!

Вальборг. Не смей стрелять!

(Становится перед ним.)

Тьельде. Вот Саннес с полицией!

(Покрывая крики толпы, раздается голос: «Назад!» Снова ропот толпы, громкий мужской голос, потом шум постепенно удаляется и умолкает.)

Фру Тьельде. Благодарение богу! Мы были на волосок от гибели.

(Опускается в кресло, молчание.)

Хеннинг, где ты?

(Тьельде подходит к ней сзади, кладет руку ей на голову, но снова тотчас же отходит в глубоком волнении. Молчание.)

Сигне (упав на колени перед матерью). Мама, а что если они опять придут сюда? Уйдем отсюда!

Фру Тьельде. Куда же мы уйдем?

Сигне (в отчаянии, но спокойным голосом) Что же с нами будет?

Фру Тьельде. Все в воле божьей.

(Молчание. Тем временем Хамар, положив револьвер на стул слева от двери незаметно скрывается в глубине сцены.)

Вальборг (тихо). Сигне! Посмотри!

(Сигне встает, оглядывается, слабо вскрикивает.)

Фру Тьельде. Что случилось?

Сигне. Я это знала!

Фру Тьельде (с возрастающим испугом). В чем дело?

Вальборг. При каждом богатом доме состоит свой лейтенант – наш уже сбежал. Только и всего.

Фру Тьельде (встает). Сигне! Дитя мое!

Сигне (бросаясь к ней). Мама!

Фру Тьельде. Теперь рушится все, что было фальшью, не горюй об этом!

Сигне (плачет). Мама, мама!

Фру Тьельде. Это к лучшему, дорогая. Не плачь!

Сигне. Я не плачу, но мне стыдно! Ох, как мне стыдно! (Плачет.)

Фру Тьельде. Стыдиться надо мне! Я давно видела, что он за человек. Но у меня не хватало мужества вмешаться.

Сигне (по-прежнему). Мама!

Фру Тьельде. Да, теперь все нас покинули и мы остались совсем одни, зато больше им некого у нас отнять!

Вальборг (взволнованно, выходит вперед). Нет, мама, я тоже должна вас покинуть!

Сигне (обернувшись к сестре). Ты, Вальборг? Ты хочешь покинуть нас, теперь?

Вальборг (взволнованно). Все равно, семья теперь распадается. Каждый должен зарабатывать свой хлеб!

Сигне (по-прежнему глядя на сестру, спиной к зрителям). А что же делать мне? Ведь я ничего не умею?

Фру Тьельде (снова упав в кресло). Какая же я плохая мать, если в такую минуту не могу удержать возле себя своих детей!

Вальборг (пылко). Но мы не можем остаться здесь! Мы не можем жить доходами с конкурса. Мы и так слишком долго жили на чужие средства…

Фру Тьельде. Тише! Здесь отец!

(Молчание.)

Чего же ты хочешь, Вальборг?..

Вальборг (после внутренней борьбы, тихо). Я хочу поступить в контору консула Хольста, изучить коммерцию и потом самой основать дело.

Фру Тьельде. Ты не отдаешь себе отчета, на что ты идешь.

Вальборг. Но зато я знаю, от чего я отказываюсь.

Сигне. А я буду только обузой, я ничего не умею…

Вальборг. Сумеешь! Наймись прислугой, возьмись за любую работу, только не оставайся дома! Ни дня, ни часу не живи на деньги с конкурса.

Сигне. А что будет с мамой?

Фру Тьельде. Мама останется с отцом.

Сигне. Одна? Ты ведь так больна.

Фру Тьельде. Я не одна! Со мной будет отец!

(Тьельде подходит к жене, целует руку, которую она ему протягивает, опускается на колени у ее стула и прячет голову у нее на груди.)

(Гладя его волосы.)

Простите вашего отца, девочки! Это лучшее, что вы можете сделать.

(Тьельде встает и снова уходит в глубину сцены. Входит рассыльный с письмом.)

Сигне (отмахивается с испугом). От него! Не хочу! Не надо!

(Рассыльный протягивает письмо Тьельде.)

Тьельде. Я больше не принимаю писем.

Вальборг. Письмо от Саннеса!

Тьельде. Значит, и он?

Фру Тьельде. Прочти его, Вальборг! Пить чашу – так уж до дна!

(Рассыльный вручает ей письмо и уходит.)

Вальборг (распечатывает письмо, молча пробегает его и затем читает вслух, чуть заметно волнуясь).

«Высокочтимый патрон!

Я пришел к Вам на службу мальчишкой и обязан Вам всем. Поэтому не гневайтесь на меня за это письмо.

Вы знаете, что восемь лет назад я получил небольшое наследство. Я пустил его в оборот, вложив деньги преимущественно в те отрасли торговли, где еще не господствуют крупные коммерческие фирмы.

(Пауза.)

Сумму, которой я располагаю, – а это около семи тысяч специйдалеров, – я с почтительной благодарностью передаю в Ваше распоряжение. Если бы не Вы, мне никогда не скопить бы этих денег. К тому же Вы сумеете извлечь из них гораздо больше пользы, чем я.

Если Вы нуждаетесь в моих услугах, для меня величайшее счастье по прежнему остаться служить у Вас.

Простите, что я надоедаю Вам в такую минуту. Я не могу иначе.

И. Саннес».

(Во время чтения письма Тьельде шаг за шагом приближался к авансцене. Теперь он стоит справа рядом с женой.)