Текст книги "Кронштадтский тупик (СИ)"

Автор книги: Белла Лестранж

Соавторы: Анастасия Калько
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

Елизавета нехотя посторонилась.

– Обувь на коврике сымите, – велела она. – Я полы мыла. Руки помойте и маску наденьте!

В санузле Архиповой в нос ударили такие ядреные ароматы карамели, бабл-гам и прочих сладких отдушек, что Белла чуть не расчихалась. Вымыв руки гелем, пахнущим, как кондитерская лавка, она вышла.

– Че носом дергаете? – насторожилась ожидавшая ее в коридоре Архипова. – признаки ОРВИ? А чего тогда по людям ходите?!

– Никаких признаков, это после холодной улицы, – разочаровала ее Измайлова, натягивая маску ("Хоть немного защитит от этой газовой атаки!". – И вообще я уже привилась, – добавила она.

Это было правдой. В декабре Ефим доказал, что адвокаты могут быть приравнены к врачам, полицейским и военным потому, что их работа тоже предусматривает регулярное общение с людьми и накануне отъезда в Лугу всем четверым юристам из его фирмы и их вторым половинкам сделали второй укол. Легкая лихорадка и небольшая температура прошли через три дня. Белла уже читала пугающие рассказы других испытателей, и перед вакцинацией побаивалась последствий, но все они перенесли уколы легко.

– Красивая жиза, – протянула Елизавета, – прете всюду танком, вот и вакцину себе раньше всех пробили, а нам тоже надо, мы с детьми работаем, а нам хренушечки, после дождичка в четверг...

– Что за конфликт был у Богдана Гусева с Лорой Амелиной-Фурштадтской? – рубанула с плеча Белла. – И что у него произошло с Василисой Степановой?

Елизавета, побледнев, попятилась. Белла вдвинулась за ней в большую комнату и попросила:

– Поставьте, пожалуйста, на паузу вашу Няшечку или Душечку. Я не в силах ее перекричать.

– Она ваще Цыпочка, – обиделась Лиза, нажав кнопку "Пауза" на пульте, – че стебетесь?

Белла терпеливо повторила свой вопрос.

– Да задолбали уже! – вскинулась Елизавета, – Васька эта, уродина, наркоту везла, продавать тут хотела, конечно, Даня ее задержал, а че ее за это было, в задницу поцеловать?! Я бы ваще всех, кто "дурью" торгует, стреляла, у нас школа рядом, так вокруг все трутся уроды всякие, деток на иглу подсаживают, вам че, деток не жалко?!

– Елизавета Аркадьевна, если можно, отвечайте коротко и по существу, – попросила Белла, чтобы не дать Архиповой утопить ее в словесном водовороте. – Без эмоций.

– – Да не могу я без эмоций! – округлила глаза Архипова, – Даня сделал че положено, задержал Василиску за "дурь", а его за это загнобили. Лорка всех собак спустила, нормально, а?

– Почему Степанова после задержания лежала в клинике неврозов? – помня рассказ Наташи о беседе с этой девицей, Белла решила действовать жестко, задавать вопросы, не давая Лизе опомниться и придумать хитрый маневр. – В чем ее отец обвинял Гусева?

– Да у него, блин, спросите! – взвизгнула Архипова. – Набухался, небось, как всегда, и полез, – она выругалась.

– Степанов часто выпивал? – сощурилась Белла, которая уже успела получить характеристику на Егора Степанова из автопарка, где он работал.

– Ага! – попалась на крючок Елизавета. – Как жена от него, лузера нищего, слиняла, так он и квасил. Нажрется – и в драку! Вот его и спросите, че он на Даню наехал! Через столько-то лет, блин!

– Ну да, ну да, – покивала Белла и выдержала паузу. Лицо Архиповой слегка расслабилось. И тут Измайлова саданула ей под дых:

– А на месте работы Егора Павловича характеризуют, как добросовестного водителя, не имеющего нареканий. Вряд ли так сказали бы о любителе алкоголя. И если он, как вы говорите, "нищий", то ему нечем "подмазать" кадровиков за хорошую характеристику. То есть, они написали мне правду.

Архипова молча хлопала растерянными глазами.

– Елизавета Аркадьевна, вы мне так и не ответили.

– Даня Лорку хотел вывести на чистую воду, – глядя в пол, ответила Лиза, – больно лихо стартанула. То была голь перекатная, в 16-м квартале картохой торговала, а то фу ты, ну ты, императрица! Тьфу! Даня так и сказал: может, школа ее сраная на трупах построена! А Лорке это не нра, вот и зачморила его, – Елизавета снова крепко выбранилась. – Вот вам и весь конфликт. Что тут еще объяснять? А Васька сильно борзая была. Попалась с наркотой, так веди себя тихо и не варнякай, а она рот разевать начала, огрызаться, гордую из себя строить, ну, Даня ее слегка и поучил, чтобы скромнее себя вела. Ну, прикололся просто. Еще пожалел дуру, по чесноку ее надо было на пятнарик закатать, была бы актрисой в театре на зоне! А она, блин, в больничку улеглась! Небось, Лорка ее подучила. Притвора! Вот на Даню всех собак и повесили, вот, мол, довел. И Лорка таки своего добилась: Даню из города вытурили, а она, – Лиза добавила непечатное выражение, – чистенькой осталась.

– А как это Богдан Данилович "просто прикололся" над Василисой? – тихо, с расстановкой спросила Белла.

***

– И почему вы этим интересуетесь? – спросила Лора Яковлевна, сложив руки "шалашиком" на столе; "закрылась", – констатировала Наташа.

– Потому, что Богдан Гусев вчера вечером был убит в Екатерининском парке, – без обиняков ответила Наташа.

Амелина-Фурштадтская вздрогнула. На мгновение в ее глазах блеснуло торжество. Но директриса, тут же пригасив это чувство, осторожно спросила:

– А как это связано с Василисой Степановой и ее отцом?

Наташа поведала Лоре Яковлевне о том, что видела накануне в парке.

– Хватило же ему наглости снова явиться на Котлин и как ни в чем не бывало разгуливать по городу, – ухоженные ногти Лоры Яковлевны забарабанили по столешнице. – Жаль, что в его случае сработал принцип корпоративной этики, прикрыли своего. Легко отделался, мерзавец, и вообразил, что ему все нипочем! Очень хорошо понимаю состояние Егора. Встретить на улице Богдана, все такого же развязного и самодовольного... Я не осуждаю Степанова за то, что он не совладал с собой при виде этого негодяя!

"Она назвала Степанова Егором, – отметила Наташа, – интересно... Неужели они как-то связаны, водитель городского автобуса и владелица коммерческой школы? Хотя... Они одного возраста, живут в маленьком городе на острове, дочь Егора Павловича училась в школе Лоры Яковлевны, – Наташа вспомнила убранство коридоров и лестниц, по которым они проходили. Обучение здесь явно не бесплатное. И не дешевое. Как же Василиса оплачивала учебу? Или имела какие-то льготы?

И еще, она хотела хоть что-то выяснить о парне, напавшем на Фурштадтскую. Он что-то кричал о младшем брате, студенте "Райзинга". "Пусть она скажет, где он!".

– А что произошло между ними? – спросила Наташа. – Я видела только развязку, и почти не знаю о прошлом.

– Я удивляюсь тому, что это не случилось раньше, – лицо Лоры застыло. – Гусев постоянно нарывался, вообразил себя бойцом за правду, ради которой можно использовать любые средства... Несколько лет он терроризировал мою школу, вбив себе в голову, что с ней связан какой-то криминал. Но у меня все открыто и прозрачно, я честно плачу налоги и ничего не скрываю. Однако разве можно это донести до такого твердолобого, как он?

– А что он имел против вас и вашей школы? – продолжала расспросы Наташа. – Сейчас много индивидуальных предпринимателей, в том числе и в Кронштадте, а он избрал своей мишенью именно вас.

Фурштадтская прошлась по кабинету, пощупала землю в напольной вазе с каким-то экзотическим растением и взяла маленькую фигурную лейку.

– Ума не приложу, – она старательно полила растение и порыхлила маленькими, такими же изящными грабельками землю в вазе. – Видимо, тут свою роль сыграл воинствующий сексизм. Богдан Данилович был из тех мужчин, которые считают, что место женщины – на кухне, босой и беременной, а интересоваться она должна кулинарией, домоводством и воспитанием детей. Любить только сладкие "мыльные оперы" и ничего, серьезнее журналов о моде и косметике, не читать, – Лора Яковлевна иронично поджала губы. – И пассию себе он нашел как раз подходящую, – женщина вернулась за стол. – Недалекая особа, которая смотрела на него с обожанием и восторженно подвизгивала.

Наташа вспомнила свое впечатление от Елизаветы и подумала, что суждение Лоры Яковлевны очень меткое и хлесткое.

– А самостоятельные женщины его раздражали, – продолжала Лора, – Гусев считал, что это неправильно и так быть не должно. Да и не очень выигрышно он смотрелся бы рядом с самодостаточной и умной дамой. Может, именно поэтому он так и хотел уничтожить мой бизнес, обвинив меня во всех грехах.

Наташе был знаком этот тип мужчин, которые были чрезвычайно горды собой "на одном простом основании" и органически не переносили самостоятельных женщин и особенно – женщин, занимающихся "мужской" работой.

– Мне было очень жаль Василису, – сказала Фурштадтская, – девочка стала жертвой непомерных амбиций и мужского шовинизма Гусева. Он был уверен, что любая женщина – "слабый пол" и если на нее надавить, она признается в чем угодно от страха. Мои люди, конечно, не оставили бедняжку в беде и, когда задержали настоящего перевозчика наркотиков, Гусеву пришлось скрепя сердце выпустить Василису. Но перед этим он продержал ее в КПЗ трое суток... И узнать, что именно там происходило, так и не удалось, – голос Лоры зазвенел от негодования. – Из школы девушка ушла, о чем я сожалею. У Василисы прекрасные задатки, она была способной ученицей и стала бы настоящей артисткой. Теперь она переселилась за город, работает то ли слесарем, то ли плотником...

– А вы добились, чтобы Гусева удалили из Кронштадта, – скорее утвердительно, чем вопросительно сказала Наташа.

– Да. Я задействовала все свои связи, чтобы остановить этого распоясавшегося мерзавца. И выбор у его руководства был невелик: или его переводят из Кронштадта, или иск от Василисы, уголовное дело, суд и неминуемая огласка и скандал, который бросит тень на всех его местных коллег. Конечно, они предпочли отправить Гусева дослуживать в другое место. Но не смогли запретить ему приезжать на Котлин, где многие абсолютно не желали снова его видеть. Итак, – заключила Лора Яковлевна, – возмездие настигло его, и я не могу сказать, что опечалена трагедией... У вас есть ко мне еще вопросы?

– Возможно, к вам придет адвокат Егора Павловича, – сказала Наташа. – Вы поговорите с ней?

– Пусть приходит, – милостиво кивнула Фурштадтская.

И вдруг Наташу что-то подтолкнуло спросить:

– А о чем говорил хулиган, который испортил вашу машину? Почему он спрашивал о своем брате?

Лора Яковлевна слегка вздрогнула и на мгновение слишком сильно сжала пальцы. Но ответила спокойно:

– Боюсь, что для меня это такая же загадка, Наталья Викторовна. Хотя, если припомнить, недавно я подписывала приказ об отчислении одного из учащихся за прогулы, неуспеваемость и систематические нарушения дисциплины.

Она начала перебирать бумаги на столе.

– Может, это и есть брат этого вандала, – заключила она. – Да, вот, нашла. Ковалев Анатолий, 16 лет. Учился на курсе у Нестеренко Светланы Игоревны. Можете побеседовать с ней, если вам интересно. Она лучше знает своих учащихся. Светлана Игоревна будет в школе завтра, с 9 часов утра. А куда направился и чем занимается исключенный ученик, я не знаю. Мы не несем ответственности за тех, кто у нас не учится.

Уже уходя, Наташа обернулась и с порога спросила:

– Лора Яковлевна, вы давно знаете семью Степановых?

– Давно, – Фурштадтская, достав пудреницу, взглянула в зеркальце и достала губную помаду. – Помните песню "Любэ" "Ребята с нашего двора"? Хотя, вы еще слишком молоды, чтобы ее знать. Мы с Егором вместе выросли в 16-м квартале. Въехали туда в новостройку детьми... Страшно сказать, сколько лет мы друг друга знаем, – улыбнулась Лора.

– Песню я знаю, – сказала Наташа. – Мне нравится. Спасибо, Лора Яковлевна. Если вы не против, завтра я приду к Светлане Игоревне.

***

Елизавета вздрогнула, поняв, что сказала лишнее, но было уже поздно; Белла ухватилась за ее обмолвку:

– Повторяю вопрос: какой именно прикол Богдан Гусев устроил с Василисой Степановой?

Елизавета молчала. Обычное красноречие в этот раз подвело девушку. Выждав с минуту, Белла сказала:

– Я все еще жду ответа на свой вопрос.

– Не знаю, – пробормотала Архипова. – Э... Даня мне не говорил, – она тоскливо покосилась на экран, где замерли такие неуместные в данный момент герои "Цыпочки".

– Знаете, – Белла подумала о том, что от Ефима сейчас получила бы хорошего леща за такое непрофессиональное давление на свидетеля. Но Елизавета не производила на нее впечатление человека, юридически подкованного. Такие чаще всего скандалят в магазинах – "Покажите мне закон, по которому мне обязательно нужна маска!", доказывают, что крик и топот ребенка после 23 часов – это не нарушение тишины и сладострастно вносят в черный список всех оппонентов в соцсетях, не забывая отправить на них жалобу администраторам – "Пусть посидят в бане, страницу восстановят, будет, чем заняться! Я что – неправа?"

И правда. Елизавета не знала, что Белла перегибает палку. Архипова затравленно посмотрела на нее, немного подумала и решила действовать по обычной схеме.

– Вы вообще нормальная, – заныла она. – У меня горе, а вы врываетесь и прессуете. Ну откуда мне знать, как он проучил эту жабу?

Да, Василиса Степанова не была Василисой Прекрасной – особенно сейчас, в рабочем комбинезоне, с короткой стрижкой и мозолистыми руками, в которые навеки въелись мазут и солидол; с мужскими замашками. Но назвать ее жабой можно было только от очень большой злобы. А Елизавета, видимо, считает себя красавицей – блондинка с хорошей фигурой и нежно-розовым личиком. Но она производит отталкивающее впечатление, когда цедит сквозь зубы гадости. И слушать это Белле уже надоело.

– У вас с ней что – личные счеты? – с плеча рубанула она. – Я смотрю, вы уже не знаете, как еще Василису обругать.

– Теперь есть, – выпалила Лиза, – спасибо ее папаше! А того, небось, Лорка подзудила. Сама не марается, хочет чистенькой быть, а всяких лохов подбивает каштаны ей таскать, вполне в ее духе, – Лиза смачно и от души изругала Фурштадтскую.

– Лорка? – Белла уже знала от Наташи о гипотетической связи между владелицей актерской школы и семьей Степановых, но решила прикинуться "чайником". – Вы о ком?

– Лорка Чумишкина, блин, из 16-го квартала, – выплюнула Елизавета и передернулась от ярости. – Босота была, совсем нищая, а теперь, блин, раскрутилась, по телику ее показывают!

Белла выслушала длинный и эмоциональный рассказ о прошлом Лоры Амелиной-Фурштадтской: неблагополучное детство, торговля овощами, частные уроки, "подработка" в торговом порту, и поток злопыхания насчет "Райзинга". Потом спросила:

– А какая у нее связь со Степановыми, отцом и дочерью?

– Так, блин, в одном дворе с Васькиным папашей жили, – скривилась Лиза, – вместе въехали, до этого тоже соседствовали. Небось, Лорка по блату его дочку в школу пристроила, да потом увидела, что Васька ваще полено, и дала ей коленом под зад. Правильно, нефиг тупице место занимать!

Поняв, что Елизавету надо периодически возвращать на нужные рельсы, пока ее не унесло далеко в сторону, Белла (удивляясь своему терпению) поинтересовалась:

– А почему вы так неприязненно относитесь к актерской школе и ее владелице?

"Интересно, как она ответит?"

– Я там училась два года, – ответила Елизавета. – Платила, кстати. Я же не Васька, чтобы на халяву учиться. И выперли. Неудов накидали и исключили, типа, за неуспеваемость. Нормально вообще?

– Нормально, – пожала плечами Белла, – у нас в университете с этим тоже было строго: нахватал "хвостов" – до свидания.

– Да там было полно таких, которые еще тупее, в "Райзинге" этом сраном! – покраснела Архипова. – И знаете, почему их не выгоняли? У одних родаки крутые, Лорка с ними дела терла, вот и не выгоняла их обалдуев. Или боялась: выгонит деточку, а назавтра крутой папендель ее в асфальт закатает. А другие вроде Васьки, нищета рваная, да они за хороший балл Лорке угождали, за хорошие оценки г8отовы были ей ноги мыть и воду пить. Все, блин, хотят звездами стать, – съехидничала Лиза, – звезду зажечь! Прям, заждались их в Голливуде! А я не захотела. Так и сказала Лорке: я учиться пришла, а не гостей ваших ублажать, вот она и докопалась!

Она сделала паузу, глядя на Беллу: какое впечатление произвела на гостью эта история? Но Измайлова не спешила задавать вопрос, которого явно ждала от нее девица. Она решила выдержать время, чтобы Елизавета сама сказала то, что у нее уже на языке.

– Мне поручили, – с праведным возмущением продолжила Архипова, – одного почетного гостя встретить. Ну, типа, сарафан, кокошник, хлеб-соль. Ну, это ниче, но потом, прикиньте, надо было еще в апартаменты его проводить, врубаетесь? Типа, это Лорке для дела надо было, законтачить с ним, связи укрепить. А я отказалась: типа, сама пусть его ублажает, ей это не впервой. Ну и дали мне подж...к. А кто не отказывается, те учатся на "отлично", – яда в голосе Лизы хватило бы на пять кобр. – И в сериалы их берут, и в кино, и в клипах со звездунами снимают, и в рекламе они мордами сверкают... Кто Лорку и ее дружков ублажал, те в шоколаде. А кто отказывается, тот, ну, в другом кое чём!

Белла вся обратилась в слух. Это уже что-то новое. Если Архипова не врет, пазл начинает складываться...

– И что – она всех заставляла развлекать почетных гостей за хорошие оценки и последующее продвижение? – небрежно спросила Измайлова. – Даже парней?

Она вспомнила одного из выпускников "Райзинга", молодого, но стремительно набирающего популярность артиста, играющего главную роль в очередной фэнтезийной саге, громко раскрученной и любимой зрителями.

– А они бы на все согласились, к Лорке ведь и бабы высокопоставленные приезжали, может, она и им развлекушки поставляла... Ну, разные были поручения, – Архипова с грустью посмотрела на экран, где изображение уже сменилось заставкой. – Лорка тех, кто сильно славы хотел, гоняла, как сидоровых коз. Девчонок заставляла важных гостей развлекать... Конечно, Васька для этого не годилась, – не удержалась от очередной порции яда Архипова, – ей только ворон пугать. Ее по-другому использовали, да она такая тупень, что не справилась, спалилась – и ау. Это Лорка потом трусанула, дурака какого-то подставила, типа, это он наркоту вез и в Васькин рюкзак подложил, боялась, что Даня Ваську дожмет, и она ему Лорку сдаст...

– И правда дурак, если согласился в таком признаться, – заметила Белла, – по этой статье можно до 15 лет лишения свободы получить.

– Небось Лорка ему адвокатов хороших оплатила, по минималке получил, в нормальное место отбывать отправился, грев ему туда поставляли, бабок занесли, когда вышел... Кто бы отказался годков пять посидеть и за это бабла срубить! А потом на Даню погнала: типа, девочку обидел, совсем, мол, тормоза потерял, Васька, мол, с горя чуть не повесилась... Даню и выперли из города.

Уже уходя, Белла повторила вопрос:

– Вы на самом деле не знаете, как Богдан Данилович "прикололся" над задержанной? Так, что она в клинике оказалась...

– Симулянтка, блин! – зло прошипела Лиза, – да Даня еще пожалел ее, дуру, ей пятнашка светила. Не знаю, чесслово... Реально не в курсах! – спохватилась она.

"И Андрей уходил от этой темы, и Василиса не захотела ее обсуждать. Какой-то заговор молчания, – Белла достала телефон, прочла СМС от Наташи и ускорила шаг в густеющих сумерках. – Но все-таки мой визит не прошел даром. Кое-что я узнала! Интересно..."

***

Когда Наташа вошла в отделение, куда привезли задержанного хулигана, с ним уже беседовал усталый, но терпеливый дежурный. Парень горбился, втягивал голову в плечи, нервно ерзал и по привычке пытался почесать в затылке, но только брякал наручниками, и отводил глаза.

– Ты вообще знаешь, на сколько ты наколотил? – дежурный заглянул в отчет с места происшествия. – Материальный ущерб нанес такой, что замаешься компенсировать, да еще на хозяйку с кастетом бросался!

– Я, ну... Признаю вину и раскаиваюсь, – бубнил парень. – Сдуру я, покуролесить хотел...

Увидев Наташу, дежурный молча указал ей на ряд черных стульев у стены. Отделение состояло из двух комнат. В одной, чуть поменьше сидел старший по смене. Во второй, большой, работали сотрудники. Стояли три стола. Каждый был разделен надвое. За одним столом девушка в форме барабанила по клавиатуре, составляя какую-то таблицу. Напротив нее парень от руки заполнял журнал. За другим столом тарахтел принтер и трезвонил стационарный телефон. За третьим дежурный опрашивал задержанного.

– А зачем с кастетом бросался? – спросил он.

– Ну, я это... Сумку у нее сорвать хотел, – совсем поник хулиган. – Смотрю, тетка упакованная, в шубе, при тачке... Ну, подумал, что у нее денег до фигища...

– А почему вы спрашивали ее насчет своего брата? – не удержалась Наташа. Все сразу обернулись к ней.

– Гражданочка, подождите, дойдет и до вас очередь, – махнул рукой дежурный.

– Он что-то кричал: "Пусть скажет, где мой брат!"– настойчиво повторила Навицкая.

– Это правда, – сказал один из полицейских, приехавших с задержания. – Что-то он орал про брата...

Парень заерзал на стуле, согнувшись почти вдвое.

– Анатолий Ковалев, – тихо сказала Наташа, – 16 лет, был исключен за неуспеваемость.

Парень вздрогнул и резко развернулся к ней. Стоящий рядом полицейский придержал его за плечо.

– Откуда вы знаете? – спросил задержанный.

Дежурный заглянул в протокол допроса.

– Ярослав Ковалев, 18 лет, квартал 19А, – вполголоса прочитал он. – Хм... Так что с братом-то? – спросил он у Ярослава, совсем сникшего.

– А что, ничего, сами знаете, – забубнил Ковалев. – Ну, учился в этой школе, на артиста, а его выперли. Только тут ваще ни при чем, это я сдуру хотел бабок срубить на праздники, потусить...

Слушая, как капитан пытается добиться от Ярослава чего-то путного, Наташа думала о том, что парень явно не хочет говорить о чем-то тяжелом или неприятном и старается представить случившееся, как хулиганство и попытку грабежа. Он берет на себя вину за разбитую машину и нападение на Лору Яковлевну, чтобы не говорить о младшем брате, сам испугавшись своей гневной вспышки около школы.

– Два брата, – сказала девушка-полицейский из-за компьютера, – живут с прабабушкой, 1932 года рождения. Отец отсутствует, мать – корабельный повар, сейчас в дальнем плавании. Младший брат, Анатолий, 2004 года рождения, учится в десятом классе общеобразовательной школы и в "Райзинге", старший, Ярослав, 2002 года рождения, в 2019 году окончил школу, нигде не работает и не учится. Неоднократно попадал в поле зрения полиции. Хулиганство, нарушение тишины по ночам, весной систематически нарушал режим самоизоляции, от армии "откосил"...

– А про Анатолия? – привстала Наташа.

– Вообще-то не положено, – замялась девушка.

Наташа незаметно вынула из сумки и положила на стол свою новую книгу "Ночь на Литейном мосту". Девушка машинально взяла томик, посмотрела на оборот, подняла глаза на Наташу...

– Это вы?! Ух ты, я еще ни разу не видела живого писателя! – изумленно прошептала она, рассматривая фотографию на обложке. – У меня завтра выходной,– шепнула она, – я могу пошарить...

– В книге моя визитка, – так же тихо ответила Наташа, – звоните в любое время.

– Катя, – окликнул девушку дежурный, – опроси пока свидетеля, а то я с этим "героем" завис.

Катерина тут же достала бланк протокола и обратилась к Наташе уже громко:

– Сотрудник N отделения полиции по городу Кронштадту, лейтенант Иванцова Екатерина Львовна...

"Екатерина Львовна... Прямо как героиня Лескова!"

– У вас паспорт с собой?

– Да.

– Уже прививались? – Иванцова увидела под обложкой паспорта свернутую распечатку QR-кода. – Ну и как?

– Нормально. Даже рог на носу не вырос, – пошутила Наташа.

– А я бы не отказалась, – Иванцова зачеркала ручкой по бланку, заполняя "шапку". – То меня бодают, а то я бы всех забодала!

Заполнив "шапку", Иванцова попросила рассказать о происшествии.

Слушая Наташин рассказ, девушка строчила ручкой с пулеметной скоростью. Наташа такое видела впервые.

В отделение вихрем ворвалась Белла – летящие черные кудри, сверкающие глаза, шлейф снежинок и дорогих духов, маска в виде морды тигра. На ходу раскрыв адвокатское удостоверение перед дежурным, она тут же заметила:

– Однако 21 час. Через два часа все оперативно-следственные мероприятия должны быть прекращены.

– 20.50, – уточнил полицейский, сидящий у телефона.

– О, адвокат явился, – донеслось из маленькой комнаты, – сейчас так всех построит, что мы с этим "мерином" битым до следующего новогодья зависнем. Висяк получим под елочку! Итак задержанный не "колется", а тут еще юрист подоспел!

– У меня денег на вас нет, – буркнул Ковалев, покосившись на Беллу, – мать за год столько не зарабатывает, сколько ваш прикид стоит. А че адвокат? Я, ну, признаю и раскаиваюсь, что тачку сдуру кокнул, ну, хотел, как эти, в жилетах, во Франции, а бабу кастетом пугал, чтобы сумку у нее снять...

Быстрый обмен взглядами между Беллой и Наташей – и Измайлова кивнула:

– Хороший шаг. Чистосердечное признание и раскаяние на суде учитываются, как смягчающие обстоятельства. А помощь следствию ценится еще выше. Это вам моя консультация, по случаю приближения Нового года – бесплатная.

– А че следствие-то мутить? – наморщил лоб Ярослав. – Чего расследовать? Все ясно. Я же признался! Ну, сдуру я, реально!

– Он еще будет учить нас оперативно-следственным нормам, – выглянула из маленькой комнаты дородная дама в майорском кителе. – Спрашивает, зачем следствие, слыхали?

– По-моему, тут очень даже есть, что расследовать, – Наташа была с ней полностью согласна. – Чем дальше в лес, тем больше дров! И загадок – тоже.

***

Наташа и Белла шли домой пешком – мимо подсвеченного собора, через мостик, по хрусткому к ночи снегу.

– День не прошел зря, – сказала Наташа, – мы узнали много нового.

– Но поможет ли нам это в деле, вот вопрос, – покачала головой Белла, – да еще завтра суд, Степанову будут избирать меру пресечения. Торопятся поскорее спихнуть его в изолятор, чтобы спокойно встречать Новый год; пусть, мол, дальше ФСИН заботится о задержанном. Ничего, я хорошо подготовилась, завтра посажу их на задницу ровно!

Наташа рассмеялась:

– Ты скоро, как Фима, начнешь говорить "чует моя чуйка, дети мои" и всех называть утырками.

Они прошли мимо закрытого на ночь Летнего сада и углубились во дворы. Наташа вспомнила, как впервые оказалась в Кронштадте тоже вечером, но летним и, изнывая от усталости, боли и ломоты в разбитом теле, с начинающейся простудой дожидалась возвращения Беллы. Она пряталась в саду у ограды и при виде мотоцикла Измайловой протиснулась между прутьями...

Окна дома были расцвечены гирляндами. Одну из сосенок, растущих у парадного, кто-то украсил мишурой.

Квартира встретила их темнотой, тишиной и теплом – щеки сразу защипало после морозной улицы.

– Ужинать будем? – Белла стряхнула дубленку и повесила на "плечики".

– Не хочу, – покачала головой Наташа, – так набегалась, что нет аппетита.

– Согласна. Я тоже. Ужин можно пропустить, – Белла включила гирлянды. – Пойду, подготовлюсь к завтрашнему суду. Мне нужно разгромить аргументы Минского, как ливонцев на льду!

Наташа, немного полежав в горячей ванне, позвонила мужу. Уланов тоже еще бодрствовал и обрадовался ее звонку.

Узнав о новом расследовании Наташи и Беллы, он заметил:

– Я не удивлен. Похоже, расследования сами вас находят. И в какой стадии ваше нынешнее дело?

– Исследуем пока верхнюю часть айсберга и уже кое-что нарыли. Но корни уходят под воду...

– Судя по твоим интонациям что-то неблаговидное?

– Да... Похоже, есть вещи, к которым лучше не присматриваться. Сразу выпирает истинное, отталкивающее лицо.

Пока Наташа разговаривала по телефону, Белла включила ноутбук и вышла в интернет. Ей нужно было просмотреть ленту Фейсбука и поздравить с днем рождения школьную подругу, живущую в Швеции. Конечно, расследование требует много времени и сил, но не стоит забывать и о друзьях и близких...

Сразу вывалилось сообщение: "Ваши воспоминания". Первым шло событие шестилетней давности – перепост сообщения, которое Измайлова оставила в ленте комментариев информационного портала. Это был ответ на пост некоего "Максимуса Милосердного". Белла машинально кликнула на воспоминание и перешла на страницу архива новостей портала. Вот статья от 26 декабря 2014 года о том, что в ответ на очередное продление срока предварительного заключения экс-военнослужащая Наталья Навицкая отказалась прекратить голодовку. Лента комментариев пестрит злорадными и откровенно злобными высказываниями. Кто-то предложил тотализатор – сколько дней еще протянет заключенная, если до этого она голодала уже два месяца. Он объявил стартовую ставку – десять тысяч рублей – и назначил время: до Нового года. "Вот был бы подарочек, супер", – написала под целой строчкой смайликов некая "Кисуля". А вот и Максимус, с портретом Рассела Кроу в роли благородного гладиатора на аватаре. Белла стала читать его сообщение... Округлила глаза. И заорала:

– Навицкая!!!

Наташа сказала в трубку:

– Витя, давай позже созвонимся.

Отложив телефон, она вошла в гостиную и упрекнула:

– Зачем так орать? Я думала, что на тебя маньяк с топором напал.

– Типун тебе на язык... На, читай!

"Уж больно эта Навицкая выпендривается, ей бы сейчас сидеть тише воды, ниже травы! Некому, что ли, бабенку жизни поучить? У меня была одна такая, тоже вся на понтах, тоже пацанистая такая. С наркотой попалась и раскалываться не хотела, тоже самую гордую из себя корчила. Хаметь начала, борзела по полной. А я ее оформил на двое суток и типа документы перепутал – в мужскую камеру отправил. Так мужики ее на третий день отдавать не хотели, а ей урок: попала в г...но, так сиди и не чирикай, скромнее надо быть! Может, и этой устроить такую экскурсию? Заодно и пацанов порадуете, все не так скучно будет сидеть!"

– Тьфу, – сказала Наташа, – и зачем ты мне это тычешь? Я знаю, что меня тогда активно хейтили, и о чем грезили...

– А ты профиль его посмотри! – Белла клацнула по имени "Милосердного". – Видишь? Место жительства: Ленобласть...

– Она большая...

– Вот его мэйл, привязанный к профилю: bogdanchic77...

Подруги переглянулись. Потом Белла азартно забарабанила по клавишам, приговаривая:

– Последнее вхождение в профиль – 25 декабря, накануне встречи в парке! И мэйл проверить – пара пустяков, у Фимы есть парочка таких программ – любую инфу выудят на раз! Кажется, мы докопались до истины...

– Ну и гадость же, – покачала головой Наташа, вспомнив слова Егора Степанова о том, что хороших слов Богдан Гусев не заслуживал. И встреча с Василисой тоже всплыла в памяти. Девушка говорила о покойном Гусеве звенящим от ненависти голосом и предлагала выпить за радостное событие, узнав о его гибели.

– Теперь ясно, почему все, с кем мы разговаривали, стараются обойти эту тему, – сказала Наташа. – Подожди, а когда он опубликовал этот пост?