Текст книги "Харли Мерлин и таинственные близнецы (ЛП)"

Автор книги: Белла Форрест

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)

Теперь мне стало официально любопытно. Чрезвычайно любопытно.

Гримуар так и не был закончен из-за того, что случилось с моим отцом, он взбесился, убил нескольких магов и… мою маму. Незадолго до этого, по словам Финча, мой отец вернулся к Кетрин Шиптон. И именно после того, как они объединились, он пошел на массовое убийство, и все изменилось.

Единственное, в чем все ошибались, была я. Они думали, что я все еще была в утробе матери, когда она умерла, и они не смогли сделать вскрытие, потому что моя мать была превращена в пепел.

Слезы текли по моим щекам, но я продолжала читать. Я не могла остановиться сейчас. Я снова повысила голос, раздражаясь тишиной вокруг меня.

– Хайрам Мерлин исчез на три года после убийства Эстер. Вся магическая община скорбела. Ковены были в смятении. За ним последовала охота, но Хайрам каждый раз ускользал от них. Тем временем Кэтрин Шиптон продолжала свой собственный пир, убивая десятки магов высшего общества по причинам, все еще неизвестным. Мотивы всех убийств, совершенных Хайрамом и Кэтрин, так и не были раскрыты, и мы не можем подтвердить, что они вместе в течение этих трех лет. Как только Хайрам сдался, он заявил, что невиновен. Его алиби, однако, не подтверждало его заявления. Улики были против него. Судебные власти также не смогли установить никакой другой связи между Кэтрин и Хайрамом, кроме их романа. Это считалось любовным треугольником, который сложился ужасно неправильно и рассматривался как таковой. Хайрама судили и… казнили…»

Мой голос пропал.

Я выдохнула, положила папку на кровать и встала. С меня хватит этого эпилога. Я более или менее знаю, что произошло потом. Однако в этой известной временной шкале было слишком много пробелов, чтобы я могла их игнорировать. Кроме того, несколько воспоминаний, которые я восстановила о своем отце, а также истории о нем и маме до убийства, говорили в его пользу. Мне было трудно представить его разъяренным или хладнокровным убийцей.

Единственное, о чем мне нужно было знать больше, это Гримуар.

Поскольку он также использовался как дневник для записи важных моментов в жизни магов, я была уверена, что узнаю больше о своих родителях, если смогу добраться до него. Предположительно, это было в Нью-Йорке, но я знала, где можно найти дополнительную информацию об этом. Как часть главной следственной группы, и особенно после моего вклада в задержание Финча, у меня был неограниченный доступ к самым заветным частям ковена, включая запретную секцию и секретные архивы.

Мне также хотелось получше рассмотреть Гримуар, чтобы понять, как он выглядит и на что похож. Это не давало мне покоя с тех пор, как я впервые увидела его. Маленький дьявол на моем плече настаивал, чтобы я это сделала, и я даже не думала возражать.

Было уже за полночь, когда я вышла из своей комнаты и тихо направилась в запретную секцию. В коридорах было темно и тихо. Все, вероятно, уже спали, так как нам нужно было рано вставать, чтобы продолжить посещение семей.

– Трибус. Кватор. Септем. Апери Портам, – прошептала я заклинание, подобранное для этой конкретной комнаты. Я коснулась дверной ручки и услышала щелчок замка.

Я проскользнула внутрь, и как раз в тот момент, когда я собиралась закрыть за собой дверь, в комнату вошла нога, блокируя ее. На ней был черный башмак. По какой-то причине моей первой мыслью был Уэйд, но когда я открыла дверь и посмотрела вверх, то обнаружила сюрприз.

– Гарретт, – пробормотала я.

Он стоял в дверях, застенчиво улыбаясь. На нем были его обычные кремовые брюки, накрахмаленная белая рубашка и свободный темно-красный галстук, его темные волосы были недавно коротко подстрижены по бокам. В этом освещении, его глаза были цвета полуночного неба.

– Извини, я только что видел тебя в коридоре, – ответил он. – Мне стало любопытно, почему ты еще не спишь в этот час.

Я почувствовала себя ребенком, пойманным с бумажным пакетом, готовым бросить его на крыльцо соседа и поджечь. Мое лицо горело. Я все еще была настороже, особенно рядом с Гарреттом, хотя у меня был полный доступ к этому месту. Я поняла, что старая привычка пробираться в запретные места уходила с трудом.

– Гм. Я просто… исследовала, – сказала я.

Гарретт поднял бровь.

– В запретной секции?

– Да. Я изучаю Гримуар.

– Но зачем? Я сомневаюсь, что наставник Икес позволил бы тебе изучить его самостоятельно, без присмотра, – ответил он.

Тьфу. Я и забыла, как осведомлен Гарретт в делах ковена. После инцидента с Финчем мы почти не разговаривали. Время от времени мы обменивались парой слов в коридоре, но ничего такого, что можно было бы считать настоящим, осмысленным разговором. Он уже извинился за свои отвратительные слова о моем происхождении от Мерлинов, так что между нами не было настоящей вражды, но, тем не менее, я была осторожна в попытках возобновления любой формы дружбы с ним.

Мой опыт приемной семьи научил меня быть начеку все время, особенно после того, как кто-то сделал мне плохо. Я применяла этот опыт и в ковене тоже.

На этот раз, однако, у меня мелькнула мысль: может быть, Гарретт сможет помочь. Может быть, не повредит быть с ним повежливее.

Я вздохнула. Не было смысла лгать ему.

– Я хочу знать, как выглядит и ощущается Гримуар, – сказала я. – И я хочу узнать, где находится Гримуар моих родителей.

Он несколько раз моргнул, затем медленно кивнул.

– Ну, я не думаю, что тебе стоит смотреть Гримуар в одиночку, – ответил он. – Я был бы более чем счастлив показать тебе один или два, чтобы у тебя появилось представление. Они могут быть довольно… шокирующими.

– Окей. Спасибо, – прошептала я и отступила в сторону.

Гарретт вошел и закрыл за собой дверь. Запретная часть представляла собой огромную комнату с полками, покрывавшими стены сверху донизу. Там были сотни коробок всех форм и размеров, свитки и записные книжки, а также целый отдел, заключенный в заколдованное стекло, где хранились Гримуары. Им пришлось наложить на них заклинание и обращаться с ними как с Бестиарием учитывая, что они практически источали энергию и влияли на магию. Посередине стояли столы для чтения со стульями и пустыми тетрадями.

Моей любимой вещью в этих тетрадях было то, что они были магически защищены, чтобы люди не крали заклинания из Гримуаров. Даже если ведьма или колдун имели доступ к Гримуару для исследования и, вместо того, чтобы просто делать заметки, они копировали все заклинания или заклятие, необходимый для его произнесения, текст исчезал, как только они выходили из комнаты.

Ковен точно знал, как защитить свои тайны, хотя всегда оставалось немного места для маневра. Пример тому – Кеннет. Он каким-то образом получил это проклятие, и мы не знали, как Райдеры заполучили его.

– Гримуары имеют повышенный уровень допуска, – сказал Гарретт, останавливаясь перед стеклянной секцией. – Ты не сможешь пройти через это без нужного заклинания. Я сомневаюсь, что Элтон даст тебе доступ без твоей клятвы.

Это казалось разумным, выставляя мой импульсивный визит в запретную секцию выглядеть совершенно нелепо.

– Я этого не знала.

– Это круто. Я здесь и рад помочь, – ответил он, слегка улыбнувшись мне, прежде чем положить пальцы на защитное стекло и прошептать заклинание. Лучи света пробежали по стеклянной поверхности, освещая множество символов, которые обычно были скрыты. Он открыл стеклянную дверь и вынул один из журналов в кожаном переплете. – Давай посмотрим, что это такое, – добавил он.

– Ты можешь это открыть? – спросила я.

– Элтон поручил мне курировать Гримуары в течение следующих двух месяцев, – объяснил он. – Работать будем по очереди, чтобы ни на кого из нас не оказывалось негативного влияния. Как я уже сказал, эти малыши могут быть очень шокирующими.

Он подошел к одному из столов и положил на него Гримуар. Это была большая и тяжелая на вид вещь, с твердой черной кожаной обложкой и множеством странных гравюр на корешке. Я не узнала ни одного из символов.

Мы сели перед ним, и Гарретт развязал кожаные шнурки, удерживающие обложку и страницы вместе. Он выглядел довольно старым, с пожелтевшей бумагой и множеством каракулей по краям. Первая страница привлекла мое внимание. Почерк был попыткой изящной скорописи, с изгибами и завитушками, но с острыми и колючими краями повсюду. Для меня это означало женскую натуру с темной, грубой стороной. Кто-то, кто пытался попасть в определенную категорию, но не мог избавить себя от демонов внутри.

Вторым самым интересным аспектом было то, что он был написан на французском языке, и я могла понять каждое слово. Гарретт заметил, что я смущенно нахмурилась.

– Это написано по-французски, – сказал он.

– Знаю, – ответила я.

– Тогда что случилось? Ты выглядишь обеспокоенной.

– Я не говорю по-французски. Я никогда этому не училась. И все же я понимаю каждое слово. Как это может быть? – спросила я.

Он усмехнулся.

– Это магия. Гримуары написаны на разных языках, чтобы сбить людей с толку, если они когда-нибудь попадутся. Но маг всегда поймет язык Хаоса, – объяснил он. – Полагаю, это заложено в нашей ДНК.

От слов на первой странице у меня по спине побежали мурашки.

Гримуар Кримсон Кайт. Яд можно пить медленно и чувствовать себя невероятно.

– Это так мрачно, – пробормотала я, кивая на текст.

Гарретт пожал плечами.

– Это один из запретных. Технически говоря, мы не должны даже смотреть на него, но черт возьми… живем только один раз, верно?

– Ты знаешь, кто такой Кримсон Кайт? Это должно быть псевдоним или кличка, или что-то.

– Нет, – ответил Гарретт. – Но я предполагаю, что это женщина, судя по почерку.

– Да, немного неуравновешенная женщина, – сказала я. – Посмотри на беспорядочную дрожь в каждом слове. Как будто она изо всех сил пыталась так писать.

– Мм-хм. Согласен, – пробормотал Гарретт. Он прищурился и перевернул несколько страниц. – Ему по меньшей мере лет десять или двадцать. Сам я никогда не занимался конкретно этим Гримуаром.

– Итак, что ты делаешь? – спросила я.

– Ну, я удостоверяюсь,

что страницы целы. Вытираю пыль и любую грязь с помощью специальных чистящих инструментов и сухих тряпок. Там, где чернила начинают выцветать, я применяю освежающий раствор, который возвращает их. Затем я опрыскиваю каждую страницу консервирующей сывороткой. Все это приготовлено в доме наставников Грейслин и Паркс, – ответил Гарретт. – Это утомительно. До сих пор я сделал шесть из них, осталось около сотни, но я не смогу сделать их все. Кто-то другой начнет с того места, где я остановлюсь.

Я кивнула и вытянула шею, чтобы получше рассмотреть текст на одной странице. Это было похоже на стихотворение, с короткими строчками и большим промежутком между ними, и красными, зелеными и черными рисунками на краю, демон, дракон, водоворот странных цветов и несколько змей, все они были изображены вокруг основного текста. Название звучало интересно.

– Проклятие поцелуй Дракона, – выдохнула я.

Гарретт что-то сказал, но я пропустила это мимо ушей. Текст, казалось, вибрировал и выпрыгивал из страницы. Каждое слово имело смысл, и я слышала, как кто-то шепчет мне на ухо.

Там, во тьме, где живут зло и яд…

У меня кровь застыла в жилах. Моя кожа покрылась мурашками, как будто меня только что окунули в чан с ледяной водой.

Дракон спит…

О, чудовище Левиафана, сын Хаоса, Пожиратель сердец…

Я прошу тебя, иди сюда…

Я отдам тебе свое сердце, если ты поцелуешь меня.

– Харли! – раздался встревоженный голос Гарретта. Грохот книги вырвал меня из того, что я только что испытала.

Я уставилась на него, мир вокруг нас внезапно вернулся в фокус.

– Что? – ответила я.

– Что, черт возьми, только что произошло? – закричал Гарретт, его глаза расширились от страха.

– О чем ты говоришь? – спросила я и потерла лицо. Иголки впивались мне в глаза или, по крайней мере, так я себя чувствовала. Мне потребовалось несколько глубоких вдохов, чтобы восстановить полное самообладание.

– Мы должны держать тебя подальше от этого. Ты слишком восприимчива, – заявил он и снова обвязал Гримуар веревочками. Это был тот самый хлопок, который я услышала несколько секунд назад, Гарретт закрыл Гримуар. Он положил его обратно за стеклянную оболочку, прежде чем прошептать запирающее заклинание и вернуться к столу.

Странные символы на мгновение вспыхнули, а затем снова исчезли за стеклом.

– Не понимаю, – сказала я. – Что случилось? Я просто читала это заклинание.

– Харли, ты ничего не читала. Ты повторяла наизусть. Твой голос изменился, глаза закатились, и стол задрожал, – ответил Гарретт. – Разве ты не помнишь?

Я покачала головой, шок сжал мое сердце.

– Что…

– Да, именно так я и думаю! Я пытался позвать тебя пару раз. Потребовалось несколько попыток, чтобы вытащить тебя из этого транса. Этот Гримуар оказал на тебя большое влияние.

Я не понимала.

– Буквы вибрировали на странице. Я слышала шепот в своей голове, но из того, что сказал мне Уэйд, это довольно нормально, когда смотришь на открытый Гримуар. Я не знала, что залезла так глубоко в кроличью нору. Извиняюсь…

– Тут не за что извиняться. Просто будь осторожна, – сказал Гарретт, одарив меня сочувственной улыбкой. – Кроме того, Гримуара твоих родителей здесь нет.

– О, я это знаю.

– В архивах ты тоже ничего не найдешь, – добавил он. – Поверь мне, я искал. Вскоре после того, как я узнал, кто твои родители, я проверил все наши записи. Они держат этот Гримуар в строжайшей тайне, в запретной секции Нью-Йоркского Ковена. Они убрали все другие ссылки на него из всех других ковенов. Все, что тебе нужно знать, в Нью-Йорке.

Я была удивлена тем, насколько отзывчивым был Гарретт. Его поведение определенно изменилось после инцидента с Финчем, но это все еще было неожиданно. Это просто не соответствовало его, в основном резкой, высокомерной и саркастической натуре.

– Спасибо, Гарретт, – сказала я. – Приятно это слышать.

– А теперь пошли, пока ты не услышала еще один призыв Гримуара, – усмехнулся он и направился к двери. Я шла прямо за ним, когда он остановился и обернулся, склонив голову набок. – Кстати, у тебя очень сильная связь с Тьмой, просто чтобы ты знала. Я не думаю, что кто-то заметил, или сказал тебе если обратил внимание.

– Что ты имеешь в виду?

– Ах. Я вижу, они не учили тебя этому, – ответил он, и уголок его рта дернулся. – В этом есть смысл. В любом случае, это не мое дело учить тебя этому. Ты должна спросить Элтона или наставника Икеса о Свете и Тьме.

– О, да, я читала… что-то об этом, но я мало что знаю. Просвети меня, я ничего не знаю, – ответила я.

Он нежно сжал мое плечо.

– Это круто. Ты должна обсудить это с Кригером перед твоим следующим Чтением. У тебя ведь должно быть еще одно, да? – спросил он. Я молча кивнула. – Да, так что проверь это, когда будешь его проходить еще раз. Но это очевидно по тому, как ты отреагировала на Гримуар Кримсон Кайт. У тебя сильная связь с Тьмой.

– Это плохо?

Он рассмеялся.

– Нет. Необязательно. Конечно, большинство магических связей с Тьмой, как правило, пренебрегают магическими законами, но было и достаточно исключений, чтобы это не стало правилом.

Так или иначе, это не заставило меня чувствовать себя намного лучше. Тем не менее, Гарретт явно не тот парень, у которого стоило уточнять. Он специально сказал мне, чтобы я получила информацию через Элтона, Икеса или Кригера. Единственное, что я знала наверняка, это то, что вся эта связь со Светом или Тьмой точно не была открытой информацией. Нужно было задавать вопросы, чтобы получить ответы.

Я была измотана. Мои веки практически слипались.

Гарретт повернулся и открыл дверь, жестом приглашая меня выйти первой. Как только я ступила в коридор, мне показалось, что я снова могу дышать. Воздух внутри запретной секции казался тяжелым, как только я вышла. Это было не самое странное, что случилось со мной сегодня, но это было, конечно, близко к вершине. Гарретт был прав. Этот Гримуар произвел на меня сильное впечатление.

ГЛАВА 14.

ХАРЛИ

– Что вы двое здесь делаете?

Голос Уэйда вырвал меня из моих мыслей с грацией пьяного носорога.

Мы с Гарреттом замерли перед закрытыми дверями Запретной секции и медленно повернули головы, чтобы найти Уэйда в нескольких ярдах, который смотрел на нас, как ворчливый старый смотритель. Он тоже не ложился спать, все еще одетый в костюм для притворных Социальных Служб.

– Уэйд. Странно встретить тебя здесь, – сказал Гарретт.

В присутствии Уэйда он вдруг стал совсем другим. Он переключился на темную и напряженную версию самого себя. Между ними было столько напряжения, что я легко могла взорваться, если бы не была осторожна.

– Что вы двое делали в Запретной секции? – резко спросил Уэйд, скрестив руки на груди.

– Не твое дело, Кроули. Не тебе одному сапоги лизать или как? – съязвил в ответ Гарретт.

– Тпру. Расслабьтесь. Вы оба, – огрызнулась я. – Я просто проверяла Гримуары, вот и все. У меня есть разрешение, если ты помнишь.

– В такой час? – возразил Уэйд.

Он был зол, и я никак не могла понять почему.

– А ты что, мой опекун? – усмехнулась я.

– Тебе надо отдохнуть, Харли. У нас завтра длинный день впереди, – сказал Уэйд, понизив голос.

– Тогда почему ты шляешься по коридорам в это время ночи, а? – вмешался Гарретт. – Это не твое дело, чем она занимается и с кем тусуется в свободное время. Так что отвали, Кроули.

На челюсти Уэйда дрогнул мускул.

– Я не понимаю, почему ты болтаешься вокруг нее, как маленький щенок. Или ты думаешь, кто-нибудь из нас забыл, каким придурком ты был, когда узнал, что ее фамилия Мерлин?

– В защиту Гарретта, он действительно извинился, – сказала я и протянула руки, чтобы остановить Гарретта от более резкого ответа. – Слушай, тебе нужно сделать глубокий вдох. Во-первых, я не обязана ни перед кем отчитываться за свои действия. Я уже большая девочка и знаю правила ковена. Во-вторых, Уэйд, Гарретт, между вами есть какая-то история. Я понимаю. Итак, ради более мирного ковена, где мне не нужно беспокоиться о том, чтобы разруливать кулачные бои каждый раз, когда мы встречаемся, как насчет того, чтобы мы все поужинали где-нибудь в хорошем месте, и просто поговорили и обсудили это? А?

Брови Гарретта поползли вверх. Уэйд нахмурился в замешательстве.

– Я могу выступить в качестве посредника. Мы посадим вас обоих, принесем вам хорошие напитки и спагетти, или что-то еще где-нибудь в общественном и человеческом месте, поэтому ни один из вас не соблазнится прибегнуть к магии, чтобы совершить какой-то глупый поступок, и разберемся в этом. Что вы думаете? – добавила я.

Они посмотрели друг на друга, потом на меня, и я вдруг почувствовала себя уязвимой. Было что-то во взгляде Уэйда и потоке эмоций, что могло обезоружить меня. Напротив, я не чувствовала Гарретта, но выражение его лица говорило обо всем: он был удивлен и заинтригован.

– Я не скажу «нет», при условии, что Кроули оставит свое эго за дверью, – сказал Гарретт.

Уэйд выдохнул.

– Если ты хочешь, то и я хочу.

Это звучало как невероятный прогресс. Однако, прежде чем похлопать себя по спине, я должна была убедиться, что могу положиться на них обоих.

– Окей. Хорошо. Мы тут кое на что наткнулись. Как насчет, восемь вечера в среду? – спросила я, полагая, что у меня достаточно времени, чтобы покопаться в прошлом Гарретта и Уэйда. У меня было чувство, что Элтон может помочь мне заполнить некоторые из этих пробелов.

Они оба кивнули.

– Фантастика! – воскликнула я, прежде чем дружески кивнуть Гарретту. – Увидимся завтра, и спасибо за помощь сегодня вечером.

Гарретт улыбнулся, и я мгновенно почувствовала, как закипает моя кровь. Это была не я. Это был Уэйд.

– Не проблема. Не забудь поговорить с Кригером, – сказал Гарретт.

– Будет сделано, – ответила я и направилась обратно в жилые помещения.

Я ожидала, что Гарретт пойдет со мной и Уэйдом, но он остался и вместо этого вернулся в Запретную секцию. Первая минута, которая последовала за этим, прошла в неловкой тишине, когда мы с Уэйдом шли по коридору.

– С каких это пор ты дружишь с Гарреттом? – спросил он.

– Так как мы часть одного ковена, и мы должны хорошо себя вести? – ответила я. – Кроме того, если я решу остаться здесь, то в моих интересах, чтобы мы все поладили.

Мое сердце пропустило удар.

– Значит, ты хочешь присоединиться к ковену? – пробормотал он.

– Я еще не решила. Но это не значит, что я не могу помочь исправить пару вещей, пока я здесь. Эти испорченные отношения между тобой и Гарреттом, прекрасный пример того, что я могла бы помочь исправить, если вы оба заинтересованы в этом.

– Очевидно, так и есть, раз уж мы согласились на ужин. Но я не думал, что он согласится, – пробормотал Уэйд.

– Ну, тогда люди все еще могут удивлять тебя, – усмехнулась я.

– А что ты делала в Запретной секции?

Я подумала, стоит ли посвящать Уэйда во все детали, но решила, что лучше сначала обратиться со своим опытом по Гримуарам с Кригером или Элтоном.

– Я искала кое-какую информацию о Гримуаре моих родителей, – объяснила я. – Но Гарретт сказал, что я здесь ничего не найду.

– Да, он в Нью-Йоркском Ковене, – ответил Уэйд.

Я кивнула и повернула за угол, перед нами открылась гостиная с большим куполом и розовыми магнолиями посередине.

– Слушай, я не доверяю Гарретту, – добавил он.

Это заявление заставило меня остановиться. Я повернулась к нему лицом.

– Почему ты так говоришь?

Беспокойство грызло мой желудок, и я не была уверена, был ли это Уэйд или я. Мне еще предстояло пройти долгий путь, оттачивая свои способности к эмпатии.

– Я не уверен, – ответил он. – Я думаю, что если Кэтрин Шиптон действительно связана с близнецами Райдер, то мы не можем доверять никому за пределами нашего маленького круга. Кроме того, ты не можешь читать эмоции Гарретта, и ты не можешь читать чувства Финча. Гарретт был лучшим другом Финча, который оказался сыном Кэтрин Шиптон. Возможно, я и дружил с Гарреттом в прошлом, но он не тот парень, которого я знал раньше. Я просто не доверяю ему, – он устало вздохнул. – Есть ли в этом хоть какой-то смысл? Потому что мне не все понятно.

Я на мгновение задумалась. Он сделал пару справедливых замечаний, но ситуация была не так проста.

– Я особенно помню ошеломленное выражение лица Гарретта, когда Финч был раскрыт как саботажник Бестиария. Он выглядел естественно. Кроме того, давай не будем классифицировать всех, чьи эмоции я не могу чувствовать, как зло. Я сомневаюсь, что моя эмпатия работает так. Если мы будем следовать этим рассуждениям, то Тобе частично злой, потому что я не могу чувствовать большую его часть. Наставник Слоан Бэлмор тоже была бы злом. Имоджена Уайтхолл…

При одном упоминании ее имени Уэйд выпрямил спину и зажег зеленые огоньки в глазах. Я не могла удержаться от хихиканья, хотя в глубине души у меня было неприятное ощущение, от которого я никак не могла отделаться.

– Боже мой, ты так в нее влюблен, – добавила я, слегка рассмеявшись. В глубине души я вовсе не смеялась.

– Да, возможно, ты права насчет эмпатии, – ответил он, игнорируя замечание о влюбленности. – Ты же сказала, что не чувствуешь в ковене и других магов.

– Именно так. Что касается Гарретта, я не говорю, что он на 100 процентов невиновен, и что он не имеет к этому никакого отношения. На данный момент нет ничего определенного. Но ничто не мешает тебе поговорить с ним и хотя бы проветрить шкафы, избавиться от скелетов… ты знаешь, что делают разумные взрослые, когда возникает конфликт.

Он, казалось, расслабился, когда я сказала это. Как будто он надеялся, что я развенчаю все подозрения на счет Гарретта. Когда-то Уэйд очень любил Гарретта, но их дружба развалилась. Я не ожидала, что исправлю это и сделаю все правильно, но они могли хотя бы поговорить об этом.

Если говорить о неприятных вещах, я в последнее время думала о чем-то, связанном с Кэтрин Шиптон и Финчем, и решила поделиться этим с Уэйдом, когда мы достигли магнолий в середине купола.

– Слушай, я хочу спуститься в подземелье и поговорить с Адли, – сказала я.

Уэйд не казался удивленным. Вместо этого он ухмыльнулся.

– У нас нет подземелий, Харли. У нас есть подвал. Это не средневековый замок с темными башнями, подземельями и рвами, где водятся аллигаторы.

– Ты и твои формальности, – проворчала я. – Но да. Адли. Я хочу поговорить с ней обо всем, что произошло. Это было достаточно давно. У нее было время одуматься, а у меня было время прочистить свою загроможденную голову. Если Кэтрин Шиптон планирует вернуться с Близнецами Райдер или что-то в этом роде, я думаю, что сейчас более важно, чем когда-либо, собрать как можно больше информации об этой ведьме. Это включает в себя разговор с Адли де ла Барт. Может быть, даже Финчем.

– Сомневаюсь, что Элтон отпустит тебя в Чистилище, чтобы поговорить с Финчем, но я не вижу проблемы в том, чтобы поговорить с Адли, – ответил Уэйд. – Но ты должна быть осторожна, Харли. Она опытная ведьма. Возможно, она притворялась, зная, что ты эмпат. Она могла знать все о планах Финча с самого начала, а потом солгать, чтобы избежать Чистилища. Она здесь только потому, что мы не смогли заставить ее признаться в этом. Нам удалось приговорить ее к году в подвале за несоблюдение правил, так как она не зарегистрировала Финча как оборотня после его Чтения. Если бы мы смогли обвинить ее в заговоре с целью совершения убийства через горгулий, она была бы брошена в Чистилище без всякой апелляции.

Его замечание было справедливым. Я тоже знала о такой возможности. Но я также была уверена в своей способности читать людей эмпатией. Это была своего рода связь с душой человека.

– Я понимаю. Тем не менее, я думаю, что у меня есть четкое представление о ней. Я действительно думаю, что мне нужно поговорить с ней, – ответила я.

Уэйд вздохнул и покачал головой. Было в нем что-то такое, чего я не могла понять. Даже с моей эмпатией, некоторые из его чувств ускользали от меня, особенно в тот момент, когда мы стояли под магнолией и смотрели друг на друга. Я чувствовала беспокойство и любопытство, но было что-то еще – нить, за которой я не могла уследить.

Вспомнив, что физический контакт усиливает мои способности, я взяла его за запястье, чувствуя его кожу на кончиках пальцев. Уэйд замер, выражение его лица было твердым, когда он уставился на меня.

Я же, напротив, почувствовала, как у меня подогнулись колени. Мои конечности превратились в желе. Волна сладкого и пряного тепла нахлынула на меня, наполняя. Ощущение было невероятным, ничего подобного я раньше не испытывала. Как будто подсознание Уэйда пыталось дотянуться до меня, рассказать мне секрет.

Это было похоже на кайф, который невозможно забыть, поскольку время остановилось вокруг нас. Я взглянула на свой Эсприт и заметила, что белая жемчужина светится – это определенно усиливало это физическое прикосновение для меня.

Я остекленела в жидком солнечном свете, пока он вежливо не отдернул руку и не отвел взгляд.

– Прости, – пробормотала я. – Иногда я лучше чувствую людей, когда прикасаюсь к ним.

Его глаза снова нашли меня. Он нервничал.

– И что же? Что ты… почувствовала?

По моим щекам пробежал жар. Я не знала, что сказать. Не только потому, что я не была уверена в своих чувствах, но и потому, что он, казалось, не хотел этого знать. Был ли это мой Эсприт, усиливающий мою эмпатию или нет, я мельком увидела тайного Уэйда, ту его сторону, которую он изо всех сил старался скрыть. Мне стало немного не по себе при мысли о том, что он знает, что я это видела. Иногда, лучше было уступить.

– Беспокойство, – ответила я. – Я понимаю. Ты волнуешься. Я ценю это.

– Я просто не хочу, чтобы тебя обидел или обманул кто-то, даже отдаленно связанный с Кэтрин Шиптон, – сказал Уэйд, его взгляд смягчился, остановившись на моем лице.

И тут запищал мой телефон. Я получила сообщение.

– В такое время? – прохрипела я и вытащила телефон, чтобы проверить его. – О… это от Кригера.

Мое сердце бешено колотилось. Это все я.

– Что там написано? – спросил Уэйд.

– Он… он хочет, чтобы я прошла Чтение завтра. Ну, уже за полночь, так что сегодня. В шесть утра, что он за чудовище? – простонала я. Но, в то же время, я была взволнована.

– Очевидно, он ранняя пташка, – ответил Уэйд с ухмылкой. – Иди спать, Мерлин. Увидимся завтра.

Он не стал дожидаться моего ответа. Скользнул вверх по одной из лестниц и исчез в своей комнате. Я глубоко вздохнула, снова перечитывая сообщение Кригера. Из всего, что уже происходило, я должна признать, что это было то, чего я действительно с нетерпением ждала.

Момент истины.

ГЛАВА 15.

ХАРЛИ

Я не могла уснуть. Не смотря на свою усталость, я была взволнована тем, что случилось накануне. Предвкушение второго Чтения тоже сыграло свою роль.

В шесть утра я постучала в дверь лазарета. Мои руки тряслись, поэтому я сжала их в кулаки и спрятала за спину.

Когда Кригер открыл дверь и поприветствовал меня широкой улыбкой, у меня не оказалось слов.

– Доброе утро, доктор, – сказала я, мой голос был еле слышен.

– А! Мисс Мерлин! Пунктуальность – это то, что я ценю в людях! Входи, – ответил он, делая шаг назад.

Я зашла в лазарет. Белый свет лился с потолка, сочетаясь с чистыми стенами и металлическими деталями, все было таким светлым, что мне понадобилось несколько секунд, чтобы глаза привыкли.

В середине комнаты был тот самый отвратительный стул с кожанными ремнями. Я не могла не вспомнить свой первый раз в этой комнате с Адли де ла Барт, Уэйдом и тем огромным шприцем, который мог бы убить мамонта среднего размера.

Как будто почувствовав мое напряжение Кригер закрыл дверь и усмехнулся.

– Расслабьтесь, Мисс Мерлин. Обещаю сделать процесс наименее болезненным для вас. Я собираюсь сдержать слово.

– Я так понимаю, вы тоже пережили этот чудовищный укол, а? – я ответила, остановившись перед стулом.

– Конечно. Он оставляет шрамы на всю жизнь, – пробормотал Кригер. Он прошагал к одному из столов справа. Он был заполнен различными безумно выглядящими инструментами, медными мисками и стеклянными склянками, заполненными травами и кристаллами. Рядом с ними лежал длинный открытый блокнот и светильник на длинной ножке. Судя по всему это было рабочее место Кригера.

– Как продвигается работа над вашим магическим детектором? – спросила я, не готовая садиться в кресло. Я была в равной степени взбудоражена и напугана – в этот раз не из-за иглы, а из-за результата. Мой шанс выяснить, была ли я Посредственностью или нет. Конечно, если предположить, что первое Чтение было ошибочным или неполным.

– Вполне неплохо. Как я уже говорил ранее, Адли сделала практически всю исследовательскую работу. Я просто следую ее теориям, проверяя их на практике. Мне удалось обнаружить знаки магической энергии, и я могу обнаруживать их при помощи прибора, созданного на основе записей Адли, – ответил Кригер, указывая на гаджет похожий на пульт рядом с блокнотом. Прибор был открыт, его провода и кабели были под увеличительным стеклом. – Мне удалось сравнить энергию с Чтением по крови от одних и тех магов, и мне удалось обнаружить маркеры для последующих Чтений.