Текст книги "Карл Великий: реалии и мифы"

Автор книги: авторов Коллектив

Соавторы: Александр Назаренко,Елена Мельникова,Т. Джаксон,Андрей Глебов,Вера Зверева,Владимир Рыбаков,Василий Балакин,Максим Горелов,Олег Ауров,Марк Юсим
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

Между частями, посвященными «внутренним» и «внешним» деяниям Адам вслед за Эйнхардом вставляет особые фразы-переходы. Вот они. Эйнхард: «Сии суть войны, которые могущественнейший император с великими благоразумностью и успехом вел в различных странах в течение 47 лет» (15). Адам: «Многочисленны суть походы, в которые архиепископ ходил вместе в императором: в Венгрию, Склаванию, Италию и Фландрию» (III, 6).

Эйнхард: «Несмотря на то, что он был усерден в расширении [границ] государства и подчинении чужеземных народов и активно занимался делами такого рода, он, тем не менее, с упорством предпринял в различных местах многие начинания к украшению и устроению государства, кои и завершил» (17). Адам: «В то время как за пределами [епархии] таким вот образом развивалось дело миссии среди язычников, [доверенной] нашей церкви, архиепископ Адальберт, все еще [продолжая] усердно заниматься благими делами, неусыпно и внимательно следил, как бы по его небрежению случайно не показалось, что он недостаточно прилежен в пастырском служении… Итак, он заслужил славу в епархии и вне ее (domi forisque)» (III, 24).

Эйнхард: «Таким он [Карл] был, охраняя и расширяя, а также украшая государство… теперь я перейду к рассказу о том, что относится к внутренней и домашней жизни» (Talem eum in tuendo et ampliando simulque omando regno fuisse constat… ad interiorem atque domesticam vitam pertinentia iam abhinc dicere exordiar. 18). Адам: «А о делах домашних этот муж [Адальберт] поначалу заботился хорошо и достославно. Что же было сделано для миссии среди народов, кратко продемонстрирует следующий рассказ» (Et res quidem domesticae a principio bene ac laudabiter ab illo viro provisae sunt. Quae autem pro legatione gentium acta sint, consequens sermo breviter declarabit. Ill, 11).

7

Хотя жанр сочинения Адама Бременского – хроника, и рассматриваемая здесь третья книга, естественно, продолжает последовательное изложение истории гамбург-бременской епархии, политических событий в Германии и сопредельных странах, её композиция в основных чертах очень напоминает построение «Жизнеописания» Эйнхарда. Формула «деяния – нрав – кончина», заимствованная биографом Карла у Светония, перешла и в труд Адама.

Вот как она реализована у Эйнхарда (цифры обозначают главы): 1–4 – предыстория и программа дальнейшего описания; 5–16 – войны (gesta foris); 17 – строительство собора в Ахене, внутренняя политика (gesta domi); 18–28 – характер, привычки, внешность (studia et mores); 29 – законодательная и просветительская деятельность; 30 – болезнь и смерть (finis); 31 – погребение и воздвижение памятника; 32 – предзнаменования смерти;

А вот, что мы обнаруживаем в третьей книге у Адама Бременского (элементы, не укладывающиеся в схему и обусловленные совершенно иным жанром сочинения, – в квадратных скобках): 1–2 – общая характеристика личности Адальберта и программа дальнейшего описания; 3–4 – строительство собора в Бремене; 5–11 – внешняя политика Генриха III и участие в ней Адальберта (gesta foris); 12–18 – дела в Скандинавии (gesta foris); 19–23 – дела в Склавании (gesta foris); 24–26 – обустройство епархии (gesta domi); [27–32 – политическая история Германии]; 33–35 – борьба за усиление епархии (gesta domi); 36–40 – характер и привычки Адальберта (studia et mores); [41–49 – неудачи Адальберта в политической деятельности]; 50–51 – дела в Склавании (gesta foris); [52 – Вильгельм Завоеватель в Англии]; 53–54 – дела в Скандинавии (gesta foris); 55–59 – вынужденное сидение Адальберта в Бремене (gesta domi); [60–61 – политическая история]; 62–64 —предзнаменования смерти; 65–66 – болезнь и смерть Адальберта (+ «плач» Адама об архиепископе) (finis); 68 – погребение; 69–70 – свидетельства раскаяния Адальберта в своих грехах, происходивших от гордости; [71 – финальное обращение к читателю; 72–78 – обобщенный рассказ о миссионерской деятельности архиепископа].

Определённую общность построения, прежде всего в том, что касается описания главного героя, вполне можно заметить. Опорные элементы схемы Эйнхарда «программа описания – деяния – характер – смерть – погребение – дополнительная информация о жизни» сохранены у Адама, a gesta foris et domi повторены дважды – до и после описания характера, так что схема приобретает вид: «программа описания – gesta foris – gesta domi – характер – gesta foris – gesta domi – смерть – погребение – дополнительная информация о жизни». Переменили свои места такие элементы, как строительство собора и предзнаменования смерти. Сходство композиций покажется еще большим, если вспомнить, что и у Адама, и у Эйнхарда переходы между частями маркируют приводившиеся выше фразы-разделители.

Поэтому вполне вероятно, что именно «Жизнеописанием Карла Великого» навеяны композиционные принципы биографии Адальберта. Приспосабливая схему Эйнхарда к совершенно иному материалу, Адам Бременский сильно её преобразует, но базовые моменты остаются.

Таким образом, сравнительный анализ «Жизнеописания Карла Великого» и «Деяний архиепископов гамбургской церкви» показывает, что некоторые традиции, заложенные Эйнхардом, нашли своё продолжение у Адама Бременского. Однако наши выводы имеют сугубо предварительный характер, и дальнейшее выявление связей хроники Адама Бременского с другими средневековыми сочинениями должно либо подтвердить их, либо продемонстрировать их ограниченность.

Библиография

Источники

Adam av Bremen. Historien om Hamburgstiftet och dess biskopar / Ôversatt av E. Svenberg. Kommenterad av C. F. Hallencreutz, K. Johansson, T. Nyberg och A. Piltz. Stockholm, 1984.

Adam of Bremen. De hamburgske arkebiskoppers historié og Nordens beskrivelse. Kobenhavn, 1968.

Adam von Bremen. Hamburgische Kirchengeschichte / Übers. von J. C. M. Laurent. Mit einem Vôrworte von J. M. Lappenberg. Berlin, 1850.

Adami Bremensis gesta Hammaburgensis ecclesiae pontificum / Ed. B. Schmeidler // Scriptores rerum germanicarum in usum scholarum. Hannover; Leipzig. 1917.

Adami gesta Hammaburgensis ecclesiae pontificum ex recensione Lappenbergii. Hannovera. Impensis bibliopolii Hahniani. 1846. (Scriptores rerum germanicarum in usum scholarum ex Monumentis Germaniae historicis fecit Georgius Heinricus Pertz).

Einhardi Vita Karoli Magni / Ed. G. Waitz // Scriptores rerum germanicarum in usum scholarum. Hannover; Leipzig, 1911.

History of the archbishops of Hamburg-Bremen / Transi., with an introd. and notes by F. J. Tschan. N. Y., 1959.

Quellen des 9. und 11. Jahrhunderts zur Geschichte der hamburgischen Kirche und des Reiches. Darmstadt, 1990. (Издание В. Трилльмиха с параллельным немецким текстом).

Латиноязычные источники по истории Древней Руси. Германия: IX – первая половина XII в. / Сост. М. Б. Свердлова. М. -Л., 1989.

Хрестоматия по истории южных и западных славян. T. I. Минск, 1987.

Литература

Amussen J. De fontibus Adami Bremensis. Kiliae, 1834.

Bjornbo A. Adam af Bremens Nordensopfattelse // Aarboger for Nordisk Oldkyndighed og Historié. 1909. S. 120–244.

Kohlmann Ph. Adam von Bremen. Ein Beitrag zur mittelalterlischen Textkritik und Kosmographie. Leipzig, 1908.

Lônborg S. Adam af Bremen och hans skildring af Nordeuropas lànder och folk. Uppsala, 1897.

Schmeidler B. Hamburg-Bremen und Nordosteuropa vom 9. bis 11. Jahrhunderts. Leipzig, 1918.

Schmeidler B. Kleine Forschungen in literarischen Quellen des 11. Jahrhunderts // Historische Vierteljahrsschrift, 20. Dresden, 1921.

Svennung J. Belt und baltisch Ostseeische Namen-Studien mit besonderer Rücksicht auf Adam von Bremen. Uppsala Wiesbaden-Harrasovitz, 1953.

Svennung J. Scandinavia und Scandia. Lateinisch-nordische Namensstudien. Lund, 1963.

Trommer A. Komposition und Tendenz in der hamburgischen Kirchenge-schichte Adam von Bremens // Classica et mediaevalia, 18. 1957. S. 207–257.

Weibull L. Geoetnografiska inskott och tankelinjer hos Adam av Bremen // Scandia, 1931. Bd. IV. S. 210–223.

Из ранней истории шведского народа и государства: первые описания и законы. М., 1999.

Ковалевский С. Д. Образование классового общества и государства в Швеции. М., 1977.

Ляскоронский В. Этнография по Адаму Бременскому. Киев, 1883.

Мельникова Е. А. Русско-скандинавские взаимосвязи в процессе христианизации // Древнейшие государства на территории восточной Европы 1987. М., 1989. С. 260–268.

Назаренко А. В. Реальность и ученая традиция в представлениях Адама Бременского (XI в.) о Северной и Восточной Европе // XI Всесоюзная конференция по изучению скандинавских стран и Финляндии. М., 1989. Ч. 1. С. 114–115

Свердлов М. Б. Известия о русско-скандинавских связях в хронике Адама Бременского // Скандинавский сборник. Таллин, 1967. Вып. 12. С. 271–277.

Стеблин-Каменский М. И. Древнескандинавская литература. М., 1979.

Т. Н. Джаксон
Карл Великий, Магнус Добрый и Сверрир Магнус: К вопросу о происхождении и семантике скандинавского имени Магнус

Согласно весьма авторитетному указателю норвежских и исландских крестильных имен Е. Линда (Lind, 1910, 5, 754–756), первым носителем имени Магнус в Норвегии был конунг Магнус Добрый, сын Олава Святого. В его честь был назван исландец Магнус Торстейнссон, первый носитель этого имени в Исландии[43]43
  Магнус Торстейнссон – сын Торстейна, сына Халля с Побережья (см. «Сагу о Торстейне Битом»), который в 1030-х гг. был дружинником Магнуса Доброго. Магнус Торстейнссон известен также из «Книги о взятии земли» и «Книги с Плоского острова»; он упоминается в пряди «Сон Торстейна, сына Халля с Побережья».


[Закрыть]. С тех пор в Исландии и Норвегии это имя стало очень частотным (ср.: Janzén, 140).

Магнусы в Норвегии

Центральное статистическое бюро Норвегии сообщает, что на сегодняшний день в этой стране с населением в 4.3 млн. жителей, 10577 человек носят имя Магнус в качестве первого, а 8784 человека – в качестве второго имени[44]44
  http://www.ssb.no/navn


[Закрыть].

Если мы обратимся к именослову норвежских средневековых правителей, то обнаружим, что в династии Харальда Прекрасноволосого с IX по начало XI в. преобладали имена Харольд и Олав и что действительно первым Магнусом был родившийся в 1024 г. сын Олава Харальдссона (здесь и далее см. генеалогическую таблицу).

Перечислим ряд норвежских конунгов, носивших имя Магнус.

Магнус I – Магнус Добрый (1024–1047), сын Олава Святого, норвежский (1035–1047) и датский (1042–1047) конунг.

Магнус II – Магнус Харальдссон (1048–1069), сын Харальда Сурового Правителя, с 1066 г. конунг северной части Норвегии, которую он делил со своим братом Олавом Тихим.

Магнус III – Магнус Босоногий (1073–1103), сын Олава Тихого, с 1093 г. конунг северной части Норвегии, с 1094 г. – единоличный правитель

Магнус IV – Магнус Слепой (1115–1139), сын Сигурда Крестоносца, в 1130–1135 гг. правил Норвегией вместе со своим дядей Харальдом Гилли.

Магнус V – Магнус Эрлингссон (1156–1184), сын Эрлинга Кривого и дочери Сигурда Крестоносца Кристин, норвежский конунг с 1161 г. Первым из норвежских правителей был коронован на царство архиепископом Эйстейном в Бергене в 1163 г.

Магнус VI – Магнус Исправитель Законов (1238–1280), сын Хакона Хаконарсона, правнук основателя новой династии конунга-самозванца Сверрира, получил имя конунга в 1258 г., был коронован в 1261 г., правил вместе с отцом до его смерти в 1263 г.

Магнус VII – Магнус Эрикссон (1316–1374), сын шведского герцога Эрика Магнуссона и дочери Хакона Магнуссона Ингебьёрг. Король Норвегии (1319–1355) и Швеции (1319–1371)[45]45
  До него в Швеции был только один король, носивший то же имя, – Магнус Ладулос (1240–1290), правивший с 1275 г.


[Закрыть].

«Я его так назвал в честь Карла Магнуса конунга…»

О том, как Магнус Олавссон получил свое имя, рассказывает исландский историк Снорри Стурлусон в «Саге об Олаве Харальдссоне»:

«Одна женщина звалась Альвхильд, ее называли рабыней конунга. Она была знатного рода и очень хороша собой. Она повсюду ездила с Олавом конунгом. В ту весну Альвхильд ждала ребенка, и друзья конунга знали, что отец этого ребенка – конунг. Однажды ночью Альвхильд почувствовала себя плохо, поблизости народу было мало: несколько женщин, священник, Сигват скальд и еще несколько человек. Альвхильд было очень плохо, и казалось, что ей уже не долго осталось жить. Она родила мальчика, и долго нельзя было понять, живой ли он. Когда он, наконец, подал признаки жизни, хотя и слабые, священник попросил Сигвата скальда войти и сказать конунгу. Тот отвечает:

– Я ни за что не посмею разбудить конунга, ведь он никому не позволяет прерывать его сон до тех пор, пока сам не проснется.

Священник отвечает:

– Необходимо крестить ребенка, ибо, мне сдается, что он проживет недолго.

Сигват сказал:

– Я скорее решусь на то, чтобы ты крестил ребенка, чем пойду будить конунга. Я готов взять на себя ответственность дать ему имя.

Они так и сделали, крестили ребенка и дали ему имя Магнус. А утром, когда конунг уже проснулся и оделся, ему рассказали о том, что произошло. Он велел позвать к себе Сигвата.

Конунг сказал:

– Как ты смел позволить крестить моего ребенка без моего ведома?

Сигват отвечает:

– Потому что считаю, что лучше двух человек отдать богу, чем одного дьяволу.

Конунг сказал:

– А почему это могло случиться?

Сигват отвечает:

– Ребенок был при смерти, и если бы он умер некрещеный, то попал бы к дьяволу, а теперь он божий человек. Кроме того, я знал, что если ты разгневаешься на меня, то я поплачусь за это самое большее жизнью. Но я полагаю, что тогда я попал бы к богу.

Конунг спросил:

– Почему ты захотел, чтобы мальчика назвали Магнусом? У нас в роду не было такого имени (Ekki erpat vârt œttnavn).

Сигват отвечает:

– Я его так назвал в честь Карла Магнуса конунга, а о нем я знаю, что он был лучшим человеком на всем белом свете. (Ек hét harm eptir Karla-Magnusi konungi. Рапп visa ek mann beztan i heimi.)

Тогда конунг сказал:

– Ты очень удачливый человек, Сигват. Но неудивительно, что удача сопутствует уму. Странно, что иногда удача сопутствует и глупцам, и глупость оборачивается удачным исходом.

Конунг был очень весел.

Мальчик рос и, когда пришло время, он стал очень достойным мужем» (Круг Земной, 272–273; IF, XXVII, 209–211).

В литературе не раз высказывалось мнение, что происхождение имени Магнус в Скандинавии именно таково, каким его описал Снорри Стурлусон, т. е. от прозвища франкского императора Карла Великого – (Carolus) Magnus (см.: Yonge, 166; Naumann, 154–155; Hellquist, 619; Cleasby, Gudbrandr Vigfusson, 408; Aschehoug og Gyldendals leksikon).

Исследователи, придерживающиеся иного взгляда, впрочем, тоже не отрицают, что возникло имя из латинского прозвища magnus, «великий». Считается, что самый ранний известный носитель этого имени – епископ и мученик, святой Магнус, который был убит при преследователе христиан римском императоре Деции (249–251) и день гибели которого, 19 августа, отмечается датской церковью. Много других мучеников и святых носит то же имя, например, баварский апостол Св. Магнус, умерший ок. 750 г. (день этого святого – 6 сентября) (см.: Knudsen, Kristensen, 1:2, 886–887).

В Скандинавии, напротив, имя Магнус – светское (Janzén, 140). Имеются свидетельства того, что имя Magnus (зафиксированное также в форме Maccus) использовалось в X в. викингскими конунгами в Ирландии (Лимерик), на острове Ман и на Гебридских островах (см.: Bugge, 179; Bjami Aôalbjamarson in: IF, XXVII, 210). Однако лишь после Магнуса Доброго это имя стало широко употребимым в норвежской королевской династии, а также пришло в Исландию, Данию, Швецию и Германию (Koht, 1940, 32).

Доказательств того, был или не был Магнус назван в 1024 г. в честь Карла Великого (742–814), у нас нет и – до обнаружения новых источников – быть не может. Единственный автор, об этом сообщающий, – Снорри Стурлусон, 1220–1230 гг. История Снорри, впрочем, красива сама по себе. Она – в духе прядей об исландцах – характеризует взаимоотношения норвежского конунга (Олава) и находчивого исландца (скальда Сигвата); демонстрирует место и роль скальдов при дворе норвежских конунгов. Кроме того, она, со всей очевидностью, отражает отношение к Карлу Великому в среде образованных норвежцев и исландцев рубежа XII–ХIII вв. Она лишний раз подтверждает тот факт, что с конца XII в. – когда был осуществлен перевод хроники Псевдо-Турпина, когда писал свою хронику норвежский монах Теодорик, называвший Карла «победоноснейшим и средь выдающихся мужей превосходнейшим» (Theodricus, 59) – до конца XIII в., когда окончательно сформировалась в Исландии «Сага о Карле Великом»[46]46
  «Karlamagnüs saga» – собрание прозаических переводов текстов о Карле Великом, большей частью chansons de geste. Эти французские тексты в большинстве своем восходят к XII в., хотя утерянное «Жизнеописание Карла Великого», используемое в начале и в конце саги, в свою очередь основанное на chansons de geste, – относится лишь ко второй трети XIII в. Исследователи считают, что тексты были переведены в XIII в. (возможно, лишь включенный в сагу перевод хроники Псевдо-Турпина был осуществлен незадолго до 1200 г.). Неясно, где осуществлялся перевод, – в Исландии или в Норвегии. Сохранившиеся версии – исландские: фрагмент XIV в. и две рукописи ок. 1400 г. или несколько более позднего времени. Шведский перевод отдельных частей саги был выполнен также ок. 1400 г.; сокращенный датский перевод – в XV в.


[Закрыть] и стали записываться исландские анналы[47]47
  Анналы начали записываться в Исландии с конца XIII в. Практически все дошедшие до нас тексты не старше 1300 г. Все они восходят к одной общей редакции, значительная часть информации которой так или иначе воспроизводится в каждом тексте. Они имеют единую хронологическую систему и общие источники. Карл Великий упоминается в шести погодных статьях (IA). Под 741/742/743 гг. говорится о его рождении («Кашlus magnus natus est»). Под 769/770 гг. – о начале правления Карла и продолжительности его правления («Karolus magnus filius Pipini diuisio post patrem regno cum Karolomanno fratre suo regnare cepit. et. xlvi. an regnauit. quorum. iij. cum fratre. postea solus. xliij»). Под 772/773 гг. – о покорении Карлом Италии («Karlamagnvs konvngr vann Italiam»). Под 798/800/ 801/802 гг. – о коронации Карла («Karolus magnus rex Francorum Pippini regis filius Romanorum imperator consecratus est a Leone pappa. Anno regni sui. xxxiii. sicque imperauit. xiij an»). Под 814/815 гг. – о смерти императора («f Karolus magnus imperatoris»). Под 986 г. – о том, что после Людовика правление во Франции перешло к потомкам императора Карла Великого. Под 1258/1259 гг. – рассказ, записанный со слов архиепископа Фольки из Уппсалы, о том, что некие проповедники встретились в том году в Брюгге во Фландрии с человеком, который когда-то служил конунгу Карлу Великому («hafôi {ijônat Karlamagnüsi konungi forôum daga»).


[Закрыть], – популярность Карла Великого в ученых кругах, к каковым принадлежал и Снорри, была весьма высока. Что же касается имени Магнус, то я склонна считать, что известное викингам и воспринимаемое ими как имя христианское, оно было дано Олавом Харальдссоном, будущим Олавом Святым, крестителем Норвегии и всего Северного мира, своему единственному сыну именно с осознанием христианской сущности этого имени, с желанием внести новую, христианскую, струю в череду дохристианских имен рода Харальда Прекрасноволосого (ср. в приведенном выше тексте Снорри: Ekki er pat vârt œttnavn – «У нас в роду не было такого имени»).

«Затем он назвал Сверрира Магнусом…»

Значимость имени Магнус иллюстрирует одна ремарка из «Саги о Сверрире». Прежде чем ее привести, однако, следует сказать несколько слов о самой саге. Сага рисует события последней четверти XII и начала XIII в. – периода так называемых «гражданских войн», периода борьбы между знатью, ставленником которой на престоле был конунг Магнус V Эрлингссон, и самозванцем Сверриром, поначалу опиравшимся на поставленных вне закона выходцев из низов, прозывавшихся берестениками (birkibeinar). Сверрир, священник, выходец с Фарерских островов, выдавал себя за потомка норвежского конунга Сигурда Харальдссона по прозвищу Рот и настаивал на том, что пользуется непосредственным покровительством Св. Олава. В результате многолетней кровопролитной войны Сверриру удалось завоевать престол и власть в Норвегии. В «Lôgmanns-annâll» под 1184 г. читаем: «Гибель конунга Магнуса Эрлингссона. Сверрир правил после этого восемнадцать лет» (IA, 254), т. е. до 1202 г. В 1194 г., как сообщается в большинстве исландских анналов, Сверрир был коронован (IA, 22, 62, 121, 181, 254, 324).

Из Пролога к саге следует, что ее начало написано на основании того труда, который создал аббат Тингейрарского монастыря в Исландии Карл Йонссон[48]48
  Карл Йонссон был аббатом в 1169–1181 и 1190–1207 гг.


[Закрыть] при непосредственном участии конунга Сверрира:

«Здесь начинается сага и говорится о тех событиях, которые недавно произошли и еще не изгладились из памяти людей, рассказывавших о них, – повесть о Сверрире конунге, сыне Сигурда конунга сына Харальда. Начало повести списано с той книги, которую писал аббат Карл, сын Йона, а сам Сверрир конунг говорил ему, что писать (en у fir sat sialfr Sverrir konungr. Ok red fyrir hvat rita skylldi). Но этот рассказ доведен не далеко» (Сага о Сверрире, 7; Sv. s., 1).

Участие конунга в написании саги, нехарактерное для исландско-норвежской ситуации в целом, в случае со Сверриром легко объяснимо: ведь ему, самозванцу на норвежском престоле, чье право на престол вызывало бесконечные сомнения и постоянно оспаривалось, просто необходимо было взять под контроль формирование саги о нем самом и представить в ней свою биографию в желаемом для него свете (ср.: Гуревич, 190).

В одной из начальных глав саги пересказывается сон Сверрира, записанный с его слов («Сверрир так рассказал о сне, который ему однажды приснился…») и, безусловно, наполненный определенным символическим смыслом. Во сне Сверрира происходит хронологическое смешение персонажей: он видит себя приехавшим в Норвегию во время распри между конунгами Олавом Святым (1014–1028) и Магнусом Эрлингссоном (1162–1184). Подобное в снах случается нередко, однако именно это соединение конунгов представляется неслучайным: ведь Магнус Эрлингссон, первый коронованный (в 1163 г.) правитель Норвегии, объявил себя (в «Письме о привилегиях Тронхеймской церкви») наместником и вассалом (vicarius et ab ео tenens) Олава Святого (NGL, I, 442–444), который признавался святым покровителем Норвегии и perpetuus rex Norwegiœ (HN, 109). Самозванец Сверрир, выдававший себя за сына конунга Сигурда Харальдссона и правнука Магнуса III Босоногого, будь он таковым, имел бы больше прав на норвежский престол, нежели Магнус Эрлингссон, поскольку тот, в отличие от него, был правнуком Магнуса Босоногого не чисто по мужской линии, а через внучку Магнуса Босоногого Кристин, дочь Сигурда Крестоносца.

Собственно говоря, эта мысль и развивается в дальнейшем изложении сна Сверрира. Там рассказывается, что после не долгих колебаний Сверрир решил принять в распре сторону Олава Святого, поехал к нему и был там хорошо принят.

«После того, как он недолго там пробыл, однажды утром, как ему снилось, при конунге было мало людей, не больше пятнадцати или шестнадцати, и конунг умывался у столика в опочивальне. Когда он умылся, другой человек подошел к столу и хотел умыться в той самой воде, в которой умылся конунг. Но конунг оттолкнул его рукой, не позволяя ему этого. Затем он назвал Сверрира Магнусом и велел ему умыться в этой воде. (Siôan nœfndi harm SvœRi Magnus oc bad hann pva ser ipvi sama vatni.) Тот сделал, как ему велел конунг, и, когда он умылся, вдруг вбежал человек, призывая немедленно взяться за оружие и говоря, что враги конунга у ворот. Конунг не смутился, велел людям взять оружие и выходить и сказал, что он возьмет свой щит и защитит их всех. Они сделали, как велел конунг. Затем он взял свой меч и дал его этому юноше, Сверриру, и вручил ему свой стяг и сказал: «Возьми этот стяг, государь, и знай, что это знамя ты будешь нести всегда впредь» (Siôan tok hann sverp sitt oc selldi pesom unga maNi SveRi. oc sipan sœlldi hann honom merki sitt i hond oc mœlti. Tac nu viô merkino herra oc ætla pat meô sialfom per at petta merki skalltu iafnan bera hæpan ifra.)» (Сага о Сверрире, 9–10; Sv. s., 3–5).

Создается впечатление, что составители саги пытаются дать понять, будто настоящий Магнус – это не Магнус Эрлингссон, а Сверрир. Именно его называет Олав Святой Магнусом; именно он, умывшись в той же воде, что и Олав, как бы получает от него святое крещение; именно ему Олав отдает свой меч и стяг; именно ему предсказывает Олав, что он и впредь будет нести этот королевский стяг, т. е. именно он станет наместником и вассалом Святого Олава.

Стяг в саге – не только образ из сновидения. В гл. 15 рассказывается, как противники Сверрира, выходя на бой против него, «хотя среди них были только бонды и лендрманны», «решились на такую дерзость», чтобы взять стяг конунга Олава Святого; как пал на землю с коня знаменосец; как стяг упал на землю; как после выигранной Сверриром битвы «знамя конунга Олава Святого было поднято и внесено в город в знак победы» (Сага о Сверрире, 19; Sv. s., 15–16). Происходит материализация сновидения – стяг Олава оказывается в руках Сверрира. Обратим при этом внимание на боевой клич Сверрира – «Теперь вперед, все люди Христа, люди креста и святого конунга Олава!» (Sv. s., 175), – вне всякого сомнения воспроизводящий боевой клич Олава Святого – «Вперед, вперед, люди Христа, люди креста, люди конунга!» (IF, XXVII, 378), – с той лишь разницей, что Сверрир признает всех своих воинов «людьми святого конунга Олава», лишний раз подчеркивая свое положение наместника и вассала.

Не только в саге Сверрир называл себя Магнусом: так он именовал себя и в официальных документах, и на монетах, и в надписи на государственной печати (см.: Paasche, 245–247; Koht, 1952, 74–76). В нескольких документах конунг называет себя Sverrir Magnus konungr sun Sigurôr konungs: «Конунг Сверрир Магнус, сын конунга Сигурда» (RN, N 101, 102 [S. 16], N 117 [S. 19]), хотя в обращенных к нему письмах папы и архиепископа, равно как и в прочих королевских документах, используется только имя Сверрир (см.: Thoma, 140). Монеты Сверрира, впервые в истории монетного дела в Норвегии несущие целиком латинскую легенду с латинизированным именем патрона, содержат хорошо читаемые надписи REX SVERVS MAGNVS и REX MAGNVS SVERRV(S) (Holst, 111). Согласно сохранившемуся описанию, сделанному английским хронистом, современником Сверрира, Уильямом из Ньюборо, его личная печать (не дошедшая до нас) имела следующую надпись: Svervs rex Magnvs, férus ut leo, mitis ut agnus, «Король Сверрир Магнус, яростный как лев, кроткий как агнец» (William, 232).

Изменение Сверриром своего имени на имя Магнус описывает датский хронист Саксон Грамматик в 16-й книге «Деяний датчан» (первая треть XIII в.). Согласно Саксону, узурпатор Сверрир объявил себя внуком Харальда Гилли и сыном Сигурда Харальдссона, а своего старшего сына Унаса переименовал, по его «новому» деду, в Сигурда. «И чтобы уничтожить [следы] всех перемен в своей прошлой жизни, и чтобы думали, что прадед его своим именем в нем представлен», себя Сверрир, в подтверждение своей принадлежности к роду норвежских конунгов, «постановил называть» Магнусом (Saxo, 502–503). Этот аргумент не слишком убедителен, поскольку традиционным было именование по деду, а не по прадеду (кстати, именно так был и назван, и переименован сын Сверрира Унас). Естественно, это объяснение Саксона не устраивает современных исследователей: они соглашаются с тем, что Сверрир хотел назвать себя именем, хорошо известным в роду норвежских конунгов, и заменить им свое имя простолюдина (Paasche, 230; Bull, 229; Koht, 1952, 75). Но они склонны считать, что Сверрир, защищавший законы Св. Олава и обращавшийся к своим воинам, как к людям Св. Олава (Paasche, 230), а также потому, что хотел быть наследником Св. Олава (Koht, 1952, 75; Thoma, 142), назвал себя в честь Магнуса Доброго, сына Св. Олава. Впрочем, есть точка зрения, что он мог взять себе имя и от Магнуса Эрлингссона – тем самым он не только становился настоящим конунгом, но настоящим конунгом Магнусом (Paasche, 230).

«Свен по прозванию Магнус», «Кнут по прозванию Магнус» и другие

С одной стороны, ситуация со Сверриром выглядит вполне типичной в ряду других, выявляемых исследователями, случаев отказа узурпаторами от своего прежнего имени и замены его на одно из имен правящей династии (Thoma, 129–143).

С другой стороны, Сверрир – не первый и не последний в череде скандинавских правителей, назвавшихся или называемых именем Магнус.

Прежде всего, это Свен Эстридсен, поставленный в 1042 г. Магнусом Добрым (конунгом Норвегии и Дании) своим наместником в Дании, пытавшийся выйти из повиновения ему, имевший с ним несколько сражений, получивший, наконец, Данию в 1047 г. от умирающего Магнуса и правивший ею по 1076 г. Среди монет, чеканенных при Свене, наряду с более ранними с именем Свен, выделяются монеты 60-х гг. XI в. с именем Магнус (Galster, 148–149). В одном документе от 1085 г. сын Свена Кнут называет себя «сыном Магнуса» (без использования основного или двойного имени своего отца) – ego Cnvto quartus Magni regis filius (Dipl. Dan, N 21; cp.: N 64). Второе имя Свена отразилось и в более поздних источниках (XII в.): Sveno cognomento Magnus, «Свен по прозванию Магнус», или Sveno Magnus rex, «Король Свен Магнус» (Series et genealogiae, 157, 165, 178; cp.: Ailnoth, 82, 85, 88, 89, 92; Chronicon Roskildense, 23). Г. Тома усматривает здесь полную замену имени и объясняет ее претензией Свена в конце 1060-х гг. на Норвегию (Thoma, 210–212).

Согласно схолии в хронике Адама Бременского, Свен Эстридсен отправил своего сына Магнуса в Рим, чтобы тот был там посвящен в конунги, но ребенок по дороге умер (Adam, Schol 72). Однако «Сага о Кнютлингах» называет старшего сына Свена, умершего по дороге в Рим, не Магнусом, а Кнутом (Knÿtl. s., 61). Г. Тома высказывает предположение, что замена имени связана с отправкой ребенка в Рим (Thoma, 210–212).

Современник Свена Эстридсена, норвежский конунг Харальд Суровый Правитель, получил половину Норвегии от Магнуса Доброго в 1046 г., а с 1047 г. оставался ее единоличным правителем по 1066 г. Первые пятнадцать лет своего правления Харальд провел в борьбе за датский трон, но в 1162 г., после его победы над датским флотом на реке Нис, Харальд и Свен заключили соглашение, в соответствии с которым они оставались суверенными правителями каждый в своей стране. Среди датских монет XI в. выделяется небольшая группа в 5 монет с именем ARALD. Исследователи связывают их с Харальдом Суровым Правителем и определяют время их чеканки 1045–1050 гг. Одна из них имеет надпись +MAHNVS: AR'ALDRE+, что прочитывается как Mahnus (Magnus) Arald rex, «король Магнус Харальд» (Skaare, 42–44, 53–54). Не исключено, что чеканка подобных монет связана со стремлением Харальда представить себя как наследника Магнуса в Дании, поскольку в Норвегии следов использования им имени Магнус нет (Ibidem, 53). Заметим кстати, что одного из своих сыновей Харальд назвал Магнусом.

Далее хронологически идет Сверрир – последняя четверть XII в., – называвший себя Магнусом и в официальных документах, и на монетах, и в надписи на государственной печати, и в саге, о чем подробнее речь шла выше. По существующим в литературе оценкам, он мог либо назвать себя в честь Магнуса Доброго, либо взять себе имя от Магнуса Эрлингссона.

В источниках конца XII – начала XIII в. Кнут Великий, датский (1018–1035) и английский (1014–1035) король, называется Kanutus cognomento Magnus, «Кнут по прозванию Магнус» (Series et genealogiae, 178; ср.: Saxo, 315). Г. Тома склонна переводить здесь Magnus как «старый» (Thoma, 38–39), основываясь на существующем аналогичном словоупотреблении (ср.: Kienast, 1–14) и на скандинавском именовании конунга Knutr inn gamli, «Кнут Старый». Последнее, впрочем, не столь частотно в древнескандинавских источниках, как Knutr inn rïki, «Кнут Великий, или Могучий», которое, в свою очередь, соответствует по значению латинскому mаgnus.

Внук Сверрира, Хакон Хаконарсон, норвежский конунг с 1217 по 1263 г., тоже называл себя Магнусом, а на печати у него, явно перекликаясь с печатью Сверрира, были начертаны слова subjectis mitis ut agnus, Justus lætatur, injustos ense minatur, «кроткий, как агнец, по отношению к подданным, он наслаждается справедливостью, [а] неправедным угрожает мечом» (Koht, 1952, 377).

Многократное использование самими скандинавскими правителями (со второй половины XI и до конца XIII в.) и их хронистами (в ХII–ХIII вв.) имени Магнус, весьма противоречиво трактуемое исследователями, как мне кажется, указывает на то, что Magnus в Скандинавии воспринималось не только как имя, но и как элемент титулатуры, поскольку латинское словосочетание гех magnus служило обозначением «великого короля» (ср.: rex Carolus Magnus).

Библиография

Источники

Круг Земной – Снорри Стурлусон. Круг Земной / Издание подготовили А. Я. Гуревич, Ю. К. Кузьменко, О. А. Смирницкая, М. И. Стеблин-Каменский. М., 1980.

Сага о Сверрире – Сага о Сверрире / Издание подготовили М. И. Стеблин-Каменский, А. Я. Гуревич, Е. А. Гуревич, О. А. Смирницкая. М., 1988.