Текст книги "Поднять на смех!"

Автор книги: авторов Коллектив

КАК КУРИЦА ЛАПОЙ

Эту историю поведал мне мой приятель Ханнес, с которым мы когда-то учились в школе и даже сидели за одной партой.

Ханнес работает в крупном учреждении. С тех пор как в его отдел пришел новый начальник, он твердо решил при первом удобном случае подать заявление об уходе. В самом деле, как можно работать под руководством человека, почерк которого столь неразборчив, что никто не в силах расшифровать его резолюций?

Сдает, к примеру, Ханнес квартальный отчет. Три дня над ним корпит, считая выходные. А начальник возвращает ему отчет с какими-то таинственными иероглифами на полях. Как ни старается Ханнес вместе с сослуживцами прочитать замечания шефа, ничего не получается. А пойти к начальнику и спросить его напрямик, мол, чего это вы там на моем отчете накарябали, Ханнес не решается. Неудобно… Как-то раз переписал он отчет заново, ничего в нем не изменив, и отнес к шефу. А тот взглянул и говорит: «Ну вот! Вы учли мои замечания. Теперь все правильно».

Тогда-то и решил Ханнес уволиться. Одно дело, когда начальник с каллиграфией не в ладах, но если у него и мнение собственное отсутствует, то далеко ли до самодурства?

«Вот дождусь отпуска и напишу заявление, – думал Ханнес. – А пока я отдыхать буду, вопрос сам собой решится». Он уже подыскал себе новое место, где начальником была женщина. А у женщин, как правило, почерк круглый и аккуратный.

В последний перед отпуском день Ханнес пришел на работу пораньше и начал сочинять заявление об уходе. Вдруг открылась дверь, и в комнату вошел начальник. Он остановился у стола Ханнеса и принялся разглядывать черновик заявления: «В связи с тем, что между мной и начальством возникли серьезные разногласия на почве каллиграфии, прошу уволить меня по собственному желанию».

«Ну, – думает Ханнес, – все пропало. Сейчас скандал устроит».

Но начальник, пробежав документ глазами, наклонился к Ханнесу и похлопал его по плечу.

– Бросайте-ка ваши бумаги, коллега, и отправляйтесь в отпуск. Прямо сейчас. Я вас отпускаю. А ваш вопрос мы тут сами решим, пока вы отдыхать будете. Так что ступайте, и приятного вам отдыха!

«Какая чуткость! Какой такт!» – изумлялся Ханнес по дороге домой…

Отпуск пролетел, как один день. Когда через месяц бодрый и загоревший Ханнес пришел на службу, чтобы забрать документы, то он увидел на рабочем столе свое заявление об уходе с резолюцией шефа. Как он ни бился, прочесть каракули начальника не смог.

Собравшись с духом (в последний раз ведь!), Ханнес пошел к шефу. Тот повертел заявление так и сяк, потом смутился и сказал: «Видите ли, у меня кошмарный почерк, я сам зачастую не могу разобрать, что написал. А бумаг, знаете ли, столько приходится подписывать, что всех не упомнишь… Сходите-ка вы к моей секретарше Леночке. Уж она-то просто обязана понимать мой почерк. Пускай она и прочтет вам мою резолюцию».

Потратив всего десять минут на дешифровку, Леночка прочитала Ханнесу следующее: «Против повышения должностного оклада, согласно данному заявлению, не возражаю».

…Ханнес и поныне работает в том учреждении. Да, чуть не забыл. Еще со школьной скамьи он отличался крайне неразборчивым почерком. «Ты пишешь, как курица лапой», – часто говорила ему учительница. И меня, кстати, посадили с ним за одну парту лишь потому, что Ханнес был единственным человеком в классе, у которого я не мог списать ни диктанта, ни контрольной. Так что с нынешним начальником у него много общего.

И все же между ними есть одна существенная разница. Если буквы, выводимые на бумаге шефом, по мнению Ханнеса, смахивают на японские иероглифы, то буквы самого Ханнеса напоминают скорее средневековые готические значки.

Перевод с финского В. Витальева.

АКИМ ГАЛУЕВ

НЕУДАЧНАЯ ПЬЕСА

Дудаг возвращается домой с художественного совета. Совет отклонил его новую пьесу и предложил переписать ее заново. От этого настроение у Дудага подавленное. Рядом идет режиссер театра Худаг, он сочувственно смотрит на автора.

Впереди уже виднеются крутые берега Терека и мост через реку. Когда автор и режиссер дошли до середины моста, Дудаг с ненавистью швырнул рукопись пьесы в бурные волны.

– Что ты сделал, несчастный? Зачем бросил в воду многомесячный труд? По крайней мере, могли бы вместе доработать пьесу.

– Если ты говоришь от чистого сердца, мой дорогой Худаг, – обрадованно воскликнул автор, – то не беспокойся. Дома у меня лежит второй экземпляр. Я готов быть соавтором!

ДЕШЕВЫЕ ДРОВА

Ранним зимним утром, когда хозяина не было дома, Дудаг подъехал на грузовике к дому Худага. Он загнал машину во двор и быстро погрузил в кузов дрова, стоявшие штабелем возле сарая, потом залез в кузов и крикнул:

– Эй, хозяева! Есть кто-нибудь дома?

В дверях появилась хозяйка.

– А, это ты, Дудаг, – сказала она, позевывая. – Что привело тебя к нам в столь ранний час?

– Да вот, обещал Худагу дрова достать и, как видишь, выполнил обещание. Посмотри, хозяйка, какие отличные дрова – чистый бук.

– Сколько же ты хочешь за свои замечательные дрова?

– Всего полцены. Дешевле грибов получается, – хитро улыбнулся Дудаг.

– Раз так дешево, отчего же не взять, – сказала хозяйка и побежала за деньгами. Когда она вернулась, дрова уже были аккуратно сложены в штабель на старом месте.

– Худаг будет доволен, – крикнул в окно кабины Дудаг, нажимая педаль акселератора.

ХОРОШЕЕ ПИЩЕВАРЕНИЕ

Худаг встречает на улице взволнованного Дудага.

– Что случилось, дорогой? – спрашивает он у приятеля. – Что взволновало тебя в столь ранний час?

– Случилось несчастье, – с дрожью в голосе отвечает Дудаг. – Мой младший сын проглотил трехкопеечную монету.

– Напрасно беспокоишься – все обойдется. В прошлом году наш бухгалтер триста рублей проглотил – и ничего – прекрасно переварились.

НЕУДАЧНАЯ ОХОТА

Весь день Дудаг бродил по горам в поисках дичи. Солнце уже клонилось к закату. Казалось, удача повернулась к охотнику спиной, как вдруг на расстоянии выстрела появилась ни о чем не подозревающая серна. Дудаг мгновенно вскинул ружье и прицелился.

«Прекрасная добыча, – подумал он в ожидании, когда серна замедлит стремительный бег. – Жаль только, что часть добычи придется отдать брату. Да… и еще одну часть дяде… Вах, совсем забыл. Надо будет еще соседей на шашлык пригласить и араку к столу подать…»

Дудаг опустил ружье.

– Всего одна серна, и так много хлопот. Пойду-ка я домой налегке, пусть лучше соседи меня к себе приглашают.

ВЕСКАЯ ПРИЧИНА

Дудаг захворал и решил обратиться к врачу.

Худаг осмотрел больного.

– Будете принимать лекарство, которое я вам выпишу, и болезнь как рукой снимет.

Он выписал рецепт и протянул его пациенту.

– Следует принимать эту микстуру три раза в день перед едой.

– Боюсь, что мне не излечиться от этой злосчастной болезни, доктор, – сказал Дудаг, и на глаза его навернулись слезы.

– Почему же?

– Дело в том, что жена кормит меня всего два раза в день, доктор…

КТО ЛУЧШЕ?

– Вчера встретил твоего сына, Худаг. Он даже не слез с коня, когда здоровался со мной. Никакого уважения к старшим, – говорит приятелю Дудаг.

– Послушай, уважаемый, ты бы лучше не осквернял рот плохими словами о моем сыне, а взглянул бы на своего. Яблоко от яблони недалеко падает. Сегодня, когда я шел по улице, твой сын пронесся на своей новой автомашине. Так даже дверцу не открыл, когда здоровался со мной.

– Не возводи на него напраслину, – гордо отвечает Дудаг. – Мой сын в большом почете. Он – директор магазина. Спроси у людей, они тебе скажут, кто из нас лучший отец.

– Верно говорили наши предки – у плохих отцов бывают хорошие дети, – усмехнулся Худаг.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Раз ты считаешь моего сына таким уж плохим и невоспитанным, значит, я гораздо лучше тебя. Если ты считаешь себя лучшим отцом, чем я, – значит, мой сын гораздо лучше твоего.

НАХОДЧИВЫЙ ДУДАГ

Однажды соседи Дудага решили отметить семейный праздник и составили список приглашенных. Когда соседский сын стал обходить дома, приглашая гостей по составленному списку, Дудаг вышел на улицу, но юноша прошел мимо, даже не взглянув в его сторону.

– Послушай! – крикнул ему Дудаг. – А что, разве меня нет в твоем списке?

– Да нет, тебя что-то не вижу, – сказал юноша, взглянув еще раз на листок бумаги.

– Быть такого не может. Прочитай-ка мне список приглашенных, дорогой.

Юноша заново прочитал весь список.

– И другие… – закончил он.

– Ну, что я говорил, – прервал его Дудаг, – вот с другими и ждите меня в гости.

ХИТРОУМНОЕ НАСТАВЛЕНИЕ

Трамвай с большой скоростью мчится с горы. Вагоновожатый Худаг объявляет в микрофон:

– Уважаемые пожилые пассажиры, будьте внимательны и осторожны! Трамвай идет под уклон, поэтому крепче держитесь за поручни!

– А почему молодых пассажиров не предупреждаете об опасности? – кричит кто-то из вагона.

– А молодым, я вижу, никакая опасность не угрожает. Они все довольно удобно сидят, – отвечает, улыбаясь, Худаг.

В СТОЛОВОЙ

Худаг проголодался и зашел в столовую. Он взял бифштекс, сел за стол и принялся за еду. Когда первый кусок мяса попал к нему в рот, выражение лица Худага изменилось. Он стал покачивать головой, приговаривая:

– Ах, какая жалость, какая жалость…

Эту сцену заметил повар. Он подошел к Худагу и спросил:

– О чем ты сожалеешь, любезнейший?

– Я сожалею о том, что раньше не заходил к вам в столовую.

– Дай бог тебе здоровья, – сказал самодовольный шеф. – Ты первый, кто похвалил нас за последние три месяца.

– Я вовсе не хвалю вас. Я говорю, что несколько дней назад это ужасное мясо могло быть съедобным и я не ушел бы голодным, – ответил Худаг, отодвигая тарелку.

БОЛЬНОЙ ЗУБ

Дудаг проснулся с тяжелой головой. Он свесил ноги с кровати, облизал пересохшие губы и попытался открыть глаза. Это далось ему с большим трудом.

– Ну и набрался я вчера, – взгляд его остановился на мутных очертаниях будильника. Стрелки показывали полдень.

– Боже мой, я ведь опоздал на работу!

Он судорожно оделся и побежал в стоматологическую поликлинику.

– Какой же зуб тебя беспокоит, любезнейший? – спросил врач, разглядывая в зеркальце безукоризненно белые зубы пациента.

– Вот этот, – и Дудаг наугад ткнул пальцем в широко раскрытый рот.

– Странно, – сказал врач, постукивая по зубу блестящим металлическим крючком, отчего лицо Дудага сразу превратилось в сморщенную сливу. – На вид он кажется вполне здоровым.

– Внешний вид обманчив, доктор. Выдерните его поскорее, а то сил нет терпеть – такая адская боль. Я всю ночь не сомкнул глаз, – с видом мученика простонал Дудаг.

– Очень странно, – сказал врач, разглядывая удаленный зуб. – Это первый случай в моей практике, когда у пациента болит здоровый зуб.

– А теперь, доктор, дайте мне, пожалуйста, справку о том, что я не смог сегодня выйти на работу, потому что был у врача, – прошамкал Дудаг.

– О какой работе ты говоришь, уважаемый, – удивленно посмотрел на больного врач. – Сегодня суббота…

БЕЗЫМЯННЫЕ ДЕТИ

– Замечательные сыновья растут у тебя – хозяйственные, расторопные. Вырастут – незаменимыми помощниками будут, – нахваливает гость трех сыновей Худага.

– Рановато хвалишь их, приятель. Вот когда они проявят себя в обществе, тогда станет ясно – достойны они похвалы или нет.

– Как же зовут твоих сыновей?

– Я пока решил не давать имен своим сыновьям, – ответил Худаг.

– Как же так, уважаемый, – человек должен иметь имя!

– Не хочу быть похожим на тех отцов, чьи дети порочат добрые имена недостойными поступками. Вот я и решил дать своим сыновьям имена, которых они будут достойны, когда вырастут.

– Как же люди называют их теперь?

– А пока их зовут – Старший сын Худага, Средний сын Худага, Младший сын Худага…

НЕСКРОМНЫЙ ВОПРОС

Однажды Дудаг повстречал на улице жену своего приятеля Худага.

– У меня к тебе есть нескромный вопрос, да все как-то неудобно задать его, – сказал Дудаг.

– Что же это за вопрос? – спросила женщина.

– Зайду, пожалуй, вечерком к вам домой, а сейчас неудобно говорить – люди кругом.

Жена Худага пришла домой и рассказала обо всем мужу.

– Ну, я ему покажу, как задавать чужой жене нескромные вопросы, – вскипел Худаг.

Вечером он спрятался за шкафом, чтобы можно было поймать Дудага на месте преступления. Вскоре пришел Дудаг и спрашивает хозяйку:

– Скажи, пожалуйста, уважаемая. Ты мужу пиво варишь?

– Конечно, – удивилась жена.

– Тогда я не пойму, зачем он бегает к моей жене за пивом, как только я уезжаю в командировку…

ПРЕДСКАЗАТЕЛЬ

– Есть приметы, по которым можно безошибочно предсказывать погоду, – рассказывает Дудаг в кругу друзей. – Например, если вокруг заходящего солнца небо безоблачно – это к ясной погоде. Если кругом ни ветерка и не спастись от палящих солнечных лучей, значит, надвигается гроза с ливнем. Если тучи ползут над землей так низко, что задевают ветки кустарника, – это к хорошей погоде. Частые грозы в сентябре говорят нам о том, что осень будет урожайная. Если ночью вокруг лунного диска есть красный ободок – ждите урагана. Если в конце зимы…

– Извини, дорогой, – прерывает рассказчика один из слушателей. – Ты так интересно рассказываешь нам о приметах, по которым можно определять погоду, что все мы просто мечтаем видеть тебя на месте начальника бюро прогнозов. Вряд ли кто-нибудь сможет так точно предсказывать погоду в нашем городе.

– Я раньше тоже так думал, пока не встретил одного замечательного человека по имени Худаг.

– Неужели он обладает еще большим даром предсказателя?

– Он обладает ревматизмом, радикулитом и подагрой одновременно и предсказывает погоду точнее любых самых точных приборов.

ПОДХАЛИМ

Изнемогая под тяжестью книжного шкафа, Дудаг преодолел последний лестничный пролет – лифт еще не включили. На площадке девятого этажа беспорядочно были навалены чемоданы и картонные коробки, стулья и массивные кресла – начальник Дудага переезжал на новую квартиру.

Начальник посмотрел сначала на обитую дерматином дверь, потом на взмокшего от работы Дудага, на груду вещей, заполнивших лестничную площадку, и сокрушенно покачал головой:

– Не знаю, как и благодарить тебя, чем отплатить за такой непосильный труд?

– Зачем обижаешь, дорогой? Ты же знаешь, как я уважаю тебя, – с трудом переводя дыхание, сказал Дудаг. – Эта ноша показалась мне пухом. Если будет нужно, я готов снова отнести все вещи вниз и мигом принести их обратно.

– Ай да молодец, Дудаг! – обрадовался начальник. – Я всегда говорил, что ты у меня лучший работник. Неси вещи вниз, назад возвращаться не придется. Я перепутал подъезд.

ТРУДОВЫЕ ДЕНЬГИ

Сын Худага решил жениться и попросил отца поскорее устроить свадьбу.

– Я думаю, о свадьбе говорить рано, – сказал Худаг. – Вот когда я увижу, что ты сам сможешь зарабатывать на жизнь, тогда и пошлем сватов к невесте.

Сына очень расстроил ответ отца. Ему хотелось поскорее привести в дом молодую жену. Тогда он пошел к матери, взял у нее деньги и через несколько дней принес их отцу.

– Вот моя первая зарплата, – сказал он.

Худаг взял деньги, посмотрел на них и бросил в огонь.

«Наверное, отцу показалось мало», – подумал сын.

Через две недели он попросил у матери большую сумму и принес деньги отцу. Худаг бросил деньги в огонь, даже не взглянув на них. Сын очень огорчился, но, не сказав ни слова, ушел.

Прошло еще немного времени. Худаг сидел у огня, когда сын опять появился в дверях.

– Отец, – сказал он, – вот это мой заработок. – И когда пламя объяло принесенные сыном деньги, тот, обжигая руки, выхватил полуобгоревшие бумажки из огня.

– Вот теперь я верю, что эти деньги заработаны твоим трудом. Завтра же пошлю сватов к невесте, – радостно сказал отец.

Перевод с осетинского И. Нарижного.

ШАУКАТ ГАЛИЕВ

ПОДВЕЛИ

I

 
Твердит приятелям Халим:
Заела, мол, жена,
Уйду, мол, стал мне дом чужим,
Пускай живет одна!
Ну, что сказать ему в ответ
Могли б хоть сто друзей?
И слышит мученик совет:
В какой семье, мол, споров нет?
Детишек пожалей!
Но он не слушает друзей:
– Не буду с ведьмой жить своей.
Развод! В нарсуд скорей!
– Ну что ж, – сказали тут друзья, —
Тебе видней: коль жить нельзя —
Гони ее взашей!
 

II

 
Встречая в городе подруг,
Твердила Халима:
– Уйду, сбегу, пока супруг
Не свел меня с ума! —
Ну, что тут скажут ей в ответ
Мудрейших сто подруг?
И слышит, бедная, совет:
Развод, мол, детям лишь во вред,
Отца найдешь не вдруг!
– Нет, нет! – рыдает Халима. —
Уж лучше каторга, тюрьма,
Стыжусь я с ним людей!
– Ну что ж, – подружки говорят, —
Как видно, сам он виноват,
Гони его взашей!
 

III

 
Судья Халима с Халимой
Спокойно рассудил,
Судья Халима с Халимой
Надежно помирил.
Теперь цветет, как майский сад,
Сплоченная семья.
А вспоминая про разлад,
Со вздохом оба говорят:
– Попутали друзья!
 

Перевод с татарского Б. Железнова.

ПОТОМ ЯВИЛСЯ ГАБДУЛХАЙ…

 
Пришел руководить
Ахмет.
Сказал:
– Ну что за кабинет!
Немедля
Перекрасить пол!
Немедля
Переставить стол!
Немедля
Прорубить окно!
Еще одно,
А то темно!
…Преобразился
Кабинет.
Но в деле
Изменений нет.
И потому
Через квартал
Руководить
Пришел Камал.
Камал, конечно,
Не Ахмет!
Взглянул:
– Ну что за кабинет!
Что за гардины
На окне!
Что за картины
На стене!
…Преобразился
Кабинет.
Но выполненья плана
Нет.
И потому
Опять приказ:
Руководить
Идет Гаяз.
Гаяз, конечно,
Не Камал!
– Ну что за кабинет! —
Сказал. —
Порядка нет,
Уюта нет…
… Преобразился
Кабинет.
Потом явился
Габдулхай…
Стихи сначала начинай.
 

ДОШЛО

 
Хайбуш, чуть проснется, подходит к окну
И с кислою миной глядит на прохожих.
Уныло вздыхает Хайбуш: «Ну и ну!
Ну все, как один, на людей не похожи!
А небо! А небо похоже на лужу!
А солнце не грязью ли вымазал кто-то?
А здания! Здания выглядят хуже,
Чем после пожара иль после потопа!
Тоскливая серость! Нет прелести в мире!
И нет в нем порядка – глаза б не глядели!»
…Угрюмо шагает Хайбуш по квартире,
В плохом настроенье поднявшись с постели.
Но как-то откинул Хайбуш одеяло,
Зевнул, потянулся и вдруг поразился:
– Жена, погляди-ка, что с улицей стало!
Как начисто за ночь пейзаж изменился!
И небо сегодня лазурного цвета!
Трава зеленеет, дома – просто прелесть,
И люди как будто на праздник одеты.
Скажи мне, куда это все разоделись?
И что, объясни мне, стряслось в этом мире?
Недавно в нем все неприглядно так было!.. —
Жена отвечала: – А просто в квартире
Я окна немного сегодня помыла!
Ты жизнь наблюдаешь с позиции личной,
Ты мир озираешь всевидящим оком…
Но прежде чем хаять его неприличья,
Сначала проверь чистоту своих окон.
 

Перевод Б. Ларина.

ЕСЛИ НОС ЗАДРАЛСЯ ВВЕРХ

 
Председателем Даута
Мы назначили,
Вскоре нас его замашки
Озадачили.
Нос задрал,
Другим вниманья
Не оказывает,
Никого не хочет слушать —
Всем приказывает.
Мы-то думали сначала —
Все устроится.
А потом серьезно стали
Беспокоиться.
Человек ведь пропадает!
Видно, надо нам
Что-то сделать с этим носом,
Гордо задранным.
Средство есть, когда зазнайка
Так распустится:
Если уши накрутить ему —
Нос опустится.
 

Перевод Р. Морана.

РАСУЛ ГАМЗАТОВ

ОТКРОВЕНИЕ СОВРЕМЕННОГО БАРЫШНИКА

 
Мне торг дороже женских чар,
Он мой восторг, моя отрада.
Дарам – базар, дарам – базар[3]3
  Дарам – базар – куплю – продам.


[Закрыть],
Мне в жизни большего не надо.
 
 
Придет товар, уйдет товар,
В цене шелка, меха и пряжа.
Дарам – базар, дарам – базар,
Хвала вам, купля и продажа!
 
 
Мне грешной страсти не избыть,
И вновь всяк день молюсь: – О боже,
Суди мне дешево купить,
Суди продать мне подороже.
 
 
Загнал втридорога козла
Иль цену вновь набил барану,
Клянусь, не будет тяжела
Нажива моему карману.
 
 
Мне это дело по душе,
Когда торгуюсь – я в ударе.
Стремлюсь остаться в барыше,
А вас оставить – при товаре.
 
 
Как мир, закон торговли стар,
И, наживаясь, я не скрою:
Дарам – базар, дарам – базар
Сродни политике порою.
 
 
Ходил в набеги предок мой,
Скакал по травам и по снегу,
А я и летом и зимой
Иному предаюсь набегу.
 
 
Я проношусь по городам,
Где пребываю в тайной моде.
Куплю – продам, куплю – продам,
Пока гуляю на свободе.
 
 
И оборотистость – мой дар,
Она удач моих основа.
Дарам – базар, дарам – базар,
Я в барыше сегодня снова.
 
 
Вам шкура барса ли нужна?
В Большой театр ли билеты?
Своя имеется цена
На все услуги и предметы.
 
 
Живу на собственный манер,
Где правит купля и продажа,
И мне толкучка, например,
Стократ дороже Эрмитажа.
 
 
Свети издельям и плодам,
Моя звезда на небосводе.
Куплю – продам, куплю – продам,
Пока гуляю на свободе.
 

ВЕЧЕРНЯЯ ПЕСНЯ БРАЖНИКОВ

 
Хайт-вайт,
Хайт-вайт!
Встает луна,
Легли в горах туманы.
Пришла пора налить вина
В заздравные стаканы.
 
 
Хайт-вайт,
Хайт-вайт!
Даем зарок,
Расположась бок о бок,
Что мы летящих в потолок
Считать не будем пробок.
 
 
Гремит бутыль, как пистолет,
Заслуженно воспетый.
И пусть пальбы весь белый свет
Не слышит, кроме этой.
 
 
Пускай, как в прежние разы,
Не потерявший силы
Огонь прославленной лозы
Вольется в наши жилы.
 
 
Хайт-вайт,
Хайт-вайт!
А ну, до дна!
Как сердца легок вымах!
Устами в пламени вина
Прильнем к устам любимых.
 
 
Хайт-вайт,
Хайт-вайт!
Не зря стакан
Звенит призывным звоном.
И как оракулы в карман
Не лезем мы за словом.
 
 
И я пророк, и ты пророк,
Мы все сидим бок о бок.
Из бочки выбьет пусть пупок,
Кто пред вином не робок!
 
 
О смерти мы и смерть о нас
Забыть согласны в этот час.
Нальем – и будем квиты!
До дна, Али!
До дна, Аббас!
А ну до дна, джигиты!