Текст книги "Прежде чем нас разлучат (ЛП)"

Автор книги: Аврора Роуз Рейнольдс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

– Ладно, – соглашаюсь я, потому что ее присутствие будет отвлекать меня. Кроме того, она лучше осведомлена в моде.

– Хорошо, скоро увидимся. Мне нужно выполнить кое-какие поручения, а потом я приеду.

Она отключается со словами: «Я люблю тебя», и я несколько минут смотрю в телефон, прежде чем набраться смелости и позвонить Калуму. Глядя на экран, я размышляю о том, чтобы отправить ему сообщение, но не хочу быть таким человеком, поэтому нажимаю дозвон. Раздаются гудки, и я надеюсь, что он не ответит. Конечно, я знаю, что это плохо, но было бы проще оставить сообщение.

– Миранда, – отвечает он, и кажется счастливым, что я ему позвонила, отчего все внутри меня мгновенно сжимается от чувства вины.

– Да, привет, Калум.

– Черт. – Он смеется. – Ты снова отменяешь свидание?

– Да. – Я ёжусь. – Мне очень жаль.

– Ничего страшного. С твоим сыном в порядке?

Зараза, он и правда такой милый.

– Да, с ним все в порядке. Он со своим отцом.

Я дергаю ниточку на халате.

– Я… ну… – я делаю глубокий вдох. – Честно говоря, есть парень, с которым я недавно познакомилась, и мне нужно выяснить, есть ли между нами что-то, прежде чем…

– Я понимаю, – мягко говорит он, перебивая меня. – Может, когда-нибудь увидимся.

– Да, может быть.

– Удачи, Миранда. Надеюсь, у тебя все получится.

– Спасибо, Калум.

– Пока, детка.

– Да, пока.

Я отключаюсь, затем опускаю голову на спинку дивана и смотрю в потолок. Я понимаю, что он не усложнил мне задачу, но все равно чувствую себя засранкой из-за того, что сначала согласилась пойти с ним на свидание, а потом, по сути, динамила его неделю. Ладно, может, и не динамила, но уж мне точно не стоило соглашаться с ним ужинать.

Со стоном я провожу ладонями по лицу. Забавно, как быстро забываешь самое ужасное в свиданиях. Вечные сомнения: «нравлюсь ли я ему, нравится ли он мне, куда это приведет, и хочу ли я вообще, чтобы это куда-то привело?». А затем ощущение того, что ты просто дерьмовый человек, когда ты понимаешь, что тебе кто-то не нравится, и ты должен сказать ему это в глаза.

Когда у меня в руке звонит сотовый, я смотрю на экран, потом хмурюсь при виде незнакомого номера с кодом Нью-Йорка. Сомневаюсь, отвечать или нет, но поскольку Кингстон у Боуи, провожу пальцем по экрану.

– Алло?

– Какого хрена? – рявкает знакомый мужской голос.

– Уокер? – спрашиваю я, потому что голос похож на голос моего брата, но на заднем плане слишком шумно.

– Да, Миранда, это я. Какого хрена?

– Ты продолжаешь это спрашивать, но я не понимаю, какой ответ ты ждешь, потому что, к сожалению, не знаю в чем заключается вопрос.

– Вы с Боуи развелись?

– Да.

– Какого хрена?

– Опять же, это не вопрос, Уокер.

– Он тебе изменил?

Черт, я просила родителей не говорить ему об этом сейчас.

– Изменил. – Я встаю с дивана.

– Почему ты не сказала мне при нашем последнем разговоре? – спрашивает он, когда я иду на кухню.

– Потому что не хотела тебя волновать. У тебя на уме есть гораздо более важные вещи.

«Как остаться в живых», думаю я, но не говорю этого вслух, потому что знаю его ответ: я слишком сильно переживаю. Но как мне не переживать? У него одна из самых опасных работ в мире, и он должен быть сосредоточенным, когда ее выполняет. Один промах может обернуться трагедией для него и людей, с которыми он работает.

– Тебе следовало сказать мне.

– Следовало. – Я открываю посудомоечную машину и начинаю разгружать ее. – Просто не хочу, чтобы ты волновался.

– Вы – моя семья. Конечно, я буду волноваться. Как мой племянник?

– Привыкает, но он в порядке.

– Бл*ть! – взрывается он. – Я убью Боуи.

– Как твои дела? – спрашиваю я, игнорируя его комментарий, потому что он меня пугает, и я знаю, что он, вероятно, мог бы выполнить свою угрозу без угрызений совести. – С кем-нибудь встречаешься?

– Да, встречаюсь. Она стюардесса, – отвечает он, и с моих плеч будто спадает груз.

– Серьезно?

Честно говоря, я хочу, чтобы он остепенился, женился и ушел с этой работы, и я знаю, что наши родители думают так же. Не то чтобы я не горжусь им за то, чего он добился, просто постоянно беспокоюсь, что с ним может что-то случиться, и я больше никогда его не услышу и не увижу.

– Да, вообще-то, она из Теннесси.

– Как тесен мир.

– Точно. – Он выдыхает. – А теперь скажи мне правду. Как ты?

– Счастлива, – тихо говорю я. – Знаю, что не должна так себя чувствовать, учитывая случившееся, но мне кажется, мы с Боуи расстались до того, как у него начался роман. Просто я была слишком занята, чтобы понять это.

– Тебе что-нибудь нужно? Я могу послать тебе денег.

У меня першит в горле. Я скучаю по брату. Было тяжело, когда он уехал сразу после школы и оставил меня. Дома только он воплощал в себе надежность и стабильность, а после его отъезда я всего этого лишилась.

– Я в порядке. Мы в порядке.

– Точно?

– Точно, – тихо подтверждаю я.

– Ладно.

– Как думаешь, ты сможешь вернуться домой этим летом? Уверена, родители рассказали тебе о купленном автофургоне. Они собираются навестить меня.

– Да, сказали. В данный момент я не знаю, смогу ли приехать. Все пока неопределенно.

– Хорошо, сообщи мне, когда будешь знать точно, надеюсь, у тебя получится приехать вместе со своей девушкой.

– Посмотрим, – бормочет он, но звучит отвлеченно кем-то, кто разговаривает с ним на заднем плане. – Прости, малышка. Я должен идти. Скоро созвонимся.

– Хорошо, люблю тебя.

– Я тоже люблю тебя. – Он заканчивает разговор, и я безмолвно молюсь о том, чтобы он оставался в целости и сохранности.

***

– Ты уверена, что это топ? – спрашиваю я Эмму, входя в свою спальню, где она развалилась на кровати, пока я одевалась в ванной.

– Уверена.

Она поднимается и подходит ко мне, вставая передо мной, затем поправляет чашечки черного кружевного корсета-боди, которое она подобрала для меня, пока днем бегала по делам. Оно сидит на мне как вторая кожа, область груди прикрыта чашечками, а сверху прозрачным кружевом.

– Такое ощущение, будто я в нижнем белье.

– Это не нижнее белье. Это боди и полностью в тренде. Кроме того, ты выглядишь в нем чертовски сексуально.

Я поворачиваюсь к зеркалу и разглядываю себя. Она права. Вид сексуальный, и я чувствую себя в нем сексуально. И все же…

– Мне кажется, для первого свидания это слишком.

– Ничего и не слишком, а с джинсами и блейзером, который ты наденешь поверх, будет походить на маленький сексуальный секрет, который ты раскроешь в конце вечера.

– Я не собираюсь сегодня спать с Такером.

– Ты не знаешь будущего. Всякое может случиться. – Она подходит к моему шкафу и открывает дверцы. – Вот, надень.

Она протягивает мне черный ремень с золотой пряжкой в форме буквы «О», который представляет собой подделку ремня Gucci, виденного мною у одной из моих клиенток. Просунув его через петли джинсов, хватаю с кровати черный блейзер и надеваю его, затем беру туфли на шпильке, которые она мне протягивает.

– Черт, а я хороша. – Она улыбается мне, как только я встаю перед ней во всем облачении.

Подойдя к зеркалу, я откидываю назад волосы, которые Эмма помогла мне завить, и вглядываюсь в свое отражение. С блейзером боди едва можно разглядеть, но виден намек на кружево и небольшое декольте. А в джинсах и туфлях я выгляжу так, будто могу либо поехать в «Target», либо пойти на модный ужин. И так как я понятия не имею, куда Такер меня ведет, наряд подобран идеально.

– Что думаешь?

– Мне нравится. – Я поворачиваюсь к своей лучшей подруге и обнимаю ее. – Спасибо.

– Ты же знаешь, что я всегда прикрою твою спину. – Она смотрит на часы. – Ладно, я пошла, тебе почти пора уходить.

– Позже я позвоню тебе.

Я провожаю ее до двери и прощаюсь, потом возвращаюсь в спальню, чтобы взять другую сумочку. Без пяти шести в дверь стучат, и в одно мгновение у меня сдают нервы. Весь день я была занята, поэтому на раздумья времени не оставалось. Но когда я вижу Такера в глазок, у меня сводит желудок и потеют ладони.

– Привет.

Я открываю дверь, и мой взгляд скользит по щетине, все еще покрывающей его челюсть, темно-синему свитеру толстой вязки под курткой, темным джинсам, красивому ремню из коричневой кожи и ботинкам в тон. Он – воплощение класса, и мне интересно, знает ли он, насколько красив. Уверена, что знает, но в то же время он не похож на человека, который упивается знанием этого, или на того, кто использует это как оружие против женского пола.

– Выглядишь великолепно. – Он сокращает расстояние между нами, нежно целуя в щеку, аромат специй и его запах обволакивают меня, вызывая головокружение. – Это тебе.

Между нами появляется красивый букет цветов, и я не понимаю, как не заметила их раньше.

– Спасибо. – Я подношу их к носу и встречаюсь взглядом с Такером поверх букета. – У меня есть время поставить их в воду?

По его кивку я поворачиваюсь и иду к гостиной, слыша, как он закрывает дверь.

С трепещущим сердцем снимаю блейзер, вешаю его на спинку стула, чтобы не намочить, затем беру стоящую под раковиной вазу и наполняю ее водой. Перемещаясь по кухне, я чувствую на себе его взгляд, но слишком нервничаю, чтобы оглянуться.

Как странно. Находясь рядом с ним раньше, я чувствовала в глубине живота трепет волнения и учащенный пульс, но это нечто большее. Жар от его взгляда и моя нервозность заставляют меня чувствовать себя почти опьяненной. Как только цветы подрезаны и стоят в воде, я поворачиваюсь к нему, чтобы спросить, готов ли он идти, но вопрос застревает у меня в горле при виде почти первобытного желания на его лице.

Глядя на его сжатые челюсти и горящие глаза, я понимаю свою ошибку. Я также понимаю, что никогда еще мужчина не смотрел на меня так, как сейчас смотрит Такер. С голодом, страстью, словно хищник.

– Это не нижнее белье, – выпаливаю я, как идиотка, а затем бормочу: – Эмма уверяла, что это топ и он в тренде.

Откашлявшись, он кивает, подтверждая, что услышал меня, и я быстро подхожу к блейзеру и надеваю его. Когда снова поворачиваюсь к Такеру, его руки сжаты в кулаки по бокам, будто он сдерживается, и мне становится немного любопытно узнать: что нужно сделать, чтобы сломить его контроль, заставить чувствовать себя не в своей тарелке.

Наш поцелуй был страстным, и по его последующей реакции было очевидно, что он не хотел, чтобы это произошло. Честно говоря, мне интересно, что потребуется, чтобы он снова вышел из себя и действовал исключительно инстинктивно. Я хочу этого – вероятно, даже больше, чем следовало бы.

Глава 19

Такер

Пялясь на задницу Миранды, пока она садится на пассажирское сиденье моего грузовика, я сдерживаю ругательство и хватаюсь за ручку дверцы, чтобы не облажаться. Я никогда не терял контроль над собой, но знать, что на ней под этим проклятым блейзером, все равно, что держать спичку рядом с очень коротким запалом. Мне плевать, что Эмма уверила ее, что это топ; вне всяких сомнений, это нижнее белье и самая сексуальная вещь, которую я когда-либо видел в своей жизни. И если бы дела между нами обстояли иначе, я бы усадил ее на кухонный стол и взял, одетую только в черное кружево.

– Ты в порядке?

Выбравшись из своих мыслей, обнаруживаю, что Миранда пристегнута и смотрит на меня.

Дерьмо.

– Ага. – Я отступаю назад, захлопываю дверцу, обхожу кузов и сажусь за руль. – Тебе нравится мексиканская кухня?

Заводя двигатель, наблюдаю, как она расстегивает блейзер, обнажая кружево и кожу, и вцепляюсь в руль. Ее взгляд скользит по моим рукам, затем снова возвращается к моим глазам.

Когда ее глаза вспыхивают, а на губах появляется легкая ухмылка, я не знаю, что на меня находит, но я срываюсь. Быстро расстегиваю ее ремень и притягиваю к себе за шею, накрывая ее рот поцелуем.

Она открывается для меня и стонет мне в рот, когда мой язык скользит между ее губами, и, не прерывая поцелуя, перелезает через разделяющую нас консоль и садится на меня верхом. Одной рукой я сжимаю ее задницу, а другой обхватываю ее горло и оттягивая ее голову назад, ведя языком и зубами по ее шее. От нее так вкусно пахнет.

– Такер, – стонет она, ее пальцы дергают меня за волосы, когда я впиваюсь в обнаженное полукружие ее груди.

– Бл*ть, Миранда.

Она прикасается к моему члену, и я хватаю ее за талию, затем провожу ладонями вверх, обхватывая ее полные груди. Она смотрит на меня из-под полуопущенных век, и припухшими губами произносит убийственные четыре слова:

– Отведи меня в дом.

Я знаю, что не должен. Мне следует усадить ее на место и отвезти на ужин, как я и планировал. Но голод в ее взгляде, совпадает с моим, и он заставляет меня вытащить ключ из замка зажигания и открыть дверцу. Выйти с ней, обвивающей меня, оказывается легче, чем я думал, и я не отпускаю ее, пока мы не добираемся до входной двери.

– Ключ, – приказываю я, и она трясущейся рукой достает его из сумочки и отдает мне.

Как только дверь открыта, я завожу нас внутрь, захлопываю ее за собой и толкаю Миранду к стене. Она стягивает с меня свитер, поэтому я ей помогаю, затем срываю с нее блейзер и бросаю его на пол. Моя грудь вздымается, сердце сильно колотится, я смотрю на нее, пытаясь понять, с чего начать.

Наконец, опускаюсь на колени и стаскиваю с нее туфли, затем расстегиваю ее ремень и смотрю на нее снизу вверх, скользя пальцами по пуговице на ее джинсах. Она кивает, и я расстегиваю пуговицу и молнию и стягиваю ткань вниз по ее бедрам, постукивая по одной голени, затем по другой, чтобы она вышла из штанин. Скользя руками по гладкой коже ее ног, дрожащих от моих прикосновений, я сажусь на пятки и тяну ее за бедра вперед, пока мои глаза не оказываются на одном уровне с ее киской.

Откинув голову назад, смотрю на нее. Она выглядит как влажная мечта: плечи упираются в стену, волосы распущены, кружева покрывают ее от груди до киски. Наклонившись вперед, вдыхаю ее аромат и слышу вздох, когда провожу носом между ее складками сквозь тонкое кружево. Когда Миранда цепляется за мои волосы, я качаю головой и отстраняюсь.

– Руки на стену. Не прикасайся ко мне.

Неуверенно кивнув, она делает, как я просил.

– Хорошая девочка. – Я отвожу кружево в сторону, и у меня текут слюнки. – Ты такая мокрая и опухшая.

Кончиками пальцев касаюсь клитора, и ее бедра подаются вперед.

– И такая красивая.

– Такер.

– Я здесь, детка.

Схватив ее за задницу, тяну вперед, затем закидываю ее ногу себе на плечо, погружая язык в ее влагу и раздвигая ее, чтобы дать себе больше места для маневров. Вставляю один палец, затем другой в ее тугую, горячую влажность, сосу клитор и слышу крик, пока она ногтями пытается цепляться за стену.

Мой член пульсирует. Ее нежный и сладкий вкус на моем языке ощущается, как дорогой виски, и прежде чем я готов ее отпустить, чувствую, как она начинает пульсировать вокруг моих пальцев. Она вцепляется мне в волосы, чтобы удержать на месте в момент оргазма, и я позволяю ей это, пока ее ноги не перестают дрожать. Вырвавшись из ее хватки, снимаю ее ногу со своего плеча, встаю и беру ее на руки.

– Спальная?

– Первая дверь справа по коридору, – выдыхает Миранда, и я несу ее в указанном направлении, включаю свет и кладу на кровать.

Она смотрит на меня опьяневшим от похоти взглядом, пока я сбрасываю ботинки и достаю из бумажника презерватив. Когда я расстегиваю ремень и пуговицу на джинсах, она приподнимается на локтях и любуется зрелищем.

Спустив джинсы и освободив член, обхватываю его кулаком и сжимаю кончик. Потребность оказаться внутри нее сводит меня с ума, и если я не отвлекусь, то кончу еще до того, как у меня будет возможность в полной мере насладиться моментом.

– Такер, – хнычет Миранда.

Ее бедра трутся друг о друга, и, будь я проклят, если это не самый эротичный звук, который я когда-либо слышал в своей жизни. Стянув джинсы, я ставлю одно колено на кровать и хватаю ее за ноги, дергая на себя. Охнув, она падает на спину, ее пятки упираются мне в ягодицы, и она поднимает голову. Целуя ее, провожу рукой между нами, нахожу застежки ее боди и быстрым рывком расстегиваю их.

Вынуждаю себя отпустить ее губы, чтобы двинуться вниз, по пути целуя шею, но когда стягиваю чашечки топа, ни о чем не жалею. Сжав обе груди, не могу решить, с какой начать, поэтому беру в рот одну, затем другую. Накрываю ладонью ее мокрую киску, проникая в нее двумя пальцами, и со стоном прижимаюсь эрекцией к матрасу.

Со звуками, что она издает, и ощущением ее ногтей, впивающихся мне в спину, я не продержусь долго, хотя и хочу наслаждаться этим всю ночь. С хлопком отпустив ее сосок, откидываюсь назад, хватаю презерватив с того места, где его оставил, и разрываю обертку зубами. Пока я его надеваю, она наблюдает, и ее грудь не двигается.

– Дыши, – приказываю я.

Миранда делает вдох, и я располагаюсь между ее ног, а затем тянется рукой между нами, берет мой член и ласкает его, заставляя меня стонать.

– Не делай так, если не хочешь, чтобы я кончил еще до того, как войду в тебя, – шиплю я, хватая себя за член и водя им вверх и вниз по ее складкам, прежде чем медленно, дюйм за дюймом скользнуть в нее.

– О, боже, ты такой большой.

Она цепляется за мои плечи, ее бедра смещаются назад, а затем вверх, будто она не может решить, хочет ли большего.

– Ты можешь меня принять. – Я отказываюсь от попыток двигаться медленно и врезаюсь в нее до конца, накрывая ее рот поцелуем и вбирая ее стон.

Войдя глубоко, приподнимаюсь и смотрю в ее прекрасные глаза. Ее ресницы трепещут, и, будь я проклят, если мне не приходится игнорировать чувство, начинающее зарождаться в груди. Отведя от нее взгляд, подхватываю ее ногу под колено и выскальзываю из нее, прежде чем снова погрузиться до конца. Она принимает каждый дюйм, встречая толчок за толчком, всеми конечностями притягивая меня обратно каждый раз, когда я выхожу из нее.

Наши сердца колотятся в тандеме, наши тела скользкие от пота, я трахаю ее, сдерживая свой оргазм, и кружу пальцем по клитору, пока не чувствую, как она начинает пульсировать вокруг меня. Только тогда отпускаю себя и замедляю движения, желая выжать из момента каждую секунду удовольствия. Мои яйца напрягаются, кожу головы покалывает, и я кончаю, глубоко погрузившись в нее, затем опускаю голову ей на плечо и молюсь не потерять сознание.

Через пару минут я каким-то образом нахожу в себе силы пошевелиться, чтобы не раздавить ее. Переворачиваюсь на спину, она лежит на мне, а мой все еще полутвердый член остается внутри нее.

– Ты в порядке? – Я глажу ее по волосам.

– Мммм, – сонно мычит она, и я ухмыляюсь в потолок. – Надеюсь, я не упустила сейчас твою улыбку, – бормочет она, и я смеюсь, когда ее объятия сжимаются вокруг меня. – Мне нравится этот звук.

– Да?

– Да. – Она поднимает голову с моей груди и смотрит на меня, касаясь кончиками пальцев края моих губ. – Тебе следует делать это чаще.

– Смеяться?

– Да, и улыбаться. У тебя великолепная улыбка.

Под каким гребаным заклинанием держит меня эта женщина? Потому что быть с ней вот так, вызывает более глубокие чувства, чем следовало бы.

– Не могу поверить, что мы только что сделали это.

Она смеется, опуская голову мне на грудь, что приносит облегчение, потому что она больше не смотрит на меня так, будто может заглянуть в мою чертову душу.

– Если Эмма когда-нибудь узнает, то задерет нос.

– Неужели?

– Да, а значит, она никогда не узнает, – бормочет она, и я снова смеюсь. – Черт, я все время упускаю твою улыбку.

– Ночь еще не закончилась.

– Полагаю, ты прав. – Она вздыхает, затем тихо спрашивает: – Хочешь, закажем еду?

– Ты проголодалась?

– Не в данную секунду, но мне захочется есть, когда схлынет эйфория. Я сегодня еще не ела.

– Мы закажем, когда ты будешь готова.

– Хорошо.

Она выдыхает и теснее прижимается к моей груди, будто ей там самое место, и я обнимаю ее, потому что, будь я проклят, но у меня такое ощущение, что так оно и есть.

Глава 20

Миранда

Сидя на столешнице, куда меня усадил Такер пять минут назад, когда прибыла доставка китайской еды, я наблюдаю, как он, в одних джинсах, которые все еще расстегнуты, достает из пакета заказ. Даже зная, что это произошло, поскольку полностью участвовала в этом, я не могу осознать тот факт, что занималась с ним сексом.

Нет, я не просто занималась с ним сексом. У меня был сногсшибательный секс, который изменил мой мир. Раньше я часто занималась сексом. Пусть не со многим количеством партнеров или даже не недавно, но, будучи замужем, я часто занималась сексом. Ладно, опять же, не недавно, но все же. И хотя я думала, что знаю, что такое хороший секс, я явно ошибалась.

То, как он говорил со мной, как взял контроль в свои руки и, по сути, использовал меня, чтобы кончить, – такого я никогда не испытывала в своей жизни. Если бы вы спросили меня раньше, понравится ли мне что-то подобное, я бы, скорее всего, ответила: «нет». И, боже, я бы была неправа. Это было потрясающе… великолепно… и…

– Продолжишь так на меня смотреть, и у тебя не будет возможности поесть, потому что я съем тебя. – Хриплое заявление вырывает меня из моих мыслей, и я сжимаю бедра вместе, встречаясь с пылающим взглядом.

– Извини, – шепчу я.

Такер обхватывает рукой мою шею, большим пальцем приподнимает мой подбородок и нежно целует. Когда он отстраняется, то на мгновение вглядывается в меня, будто что-то ищет. Что именно, я понятия не имею, но черты его лица смягчаются, и он качает головой, прежде чем отпустить меня, чтобы передать контейнер с жареным рисом и цыпленком с апельсинами.

– Когда Кингстон возвращается завтра? – Он прислоняется к столешнице рядом со мной, держа свой контейнер.

– В первой половине дня.

– Ты его заберешь или Боуи привезет?

– Он его привезет перед работой.

Я беру в рот немного еды, затем смотрю на сумочку, откуда раздается телефонный звонок. Взглянув на часы, отмечаю, что уже почти восемь, примерно в это время Кингстон обычно ложится спать.

– Наверное, это Кингстон, звонит, чтобы пожелать мне спокойной ночи.

Я спрыгиваю с прилавка и иду к сумочке. Когда я вытаскиваю его, вижу, что звонок от Боуи, как я и предполагала, поэтому провожу пальцем по экрану, и прежде чем даже подношу его к уху, волосы на затылке встают дыбом от раздающихся на заднем фоне криков Кингстона.

– Что случилось?

– Мы на пути в отделение неотложной помощи, – говорит Боуи, и у меня перед глазами все плывет. – Можешь встретить нас там?

– Что случилось? – повторяю я на бегу в спальню, чувствуя Такера прямо за собой, когда направляюсь к комоду и достаю спортивные штаны.

– Он упал в ванной. С ним все в порядке, но, думаю, ему понадобятся швы.

– Какая больница?

Я включаю громкую связь и кладу телефон на комод, чтобы надеть штаны и сменить топ на лифчик.

– Детская скорая помощь в Вандербильте.

– Дай мне поговорить с ним. – Надев лифчик, я хватаю футболку.

– Приятель, мама хочет поговорить с тобой, – говорит Боуи, и Кингстон перестает кричать и хныкать.

– Мамочка, мне бойно.

О, боже, мне кажется, у меня случится сердечный приступ или меня вырвет.

– Знаю, детка, но ты очень храбрый. Мамочка уже в пути, хорошо?

– Хочу к тебе.

– Конечно, милый. Увидимся через несколько минут, хорошо?

– Ладно, – всхлипывает он, и я закрываю глаза.

– Увидимся в больнице, – говорит Боуи, и я отключаюсь, надеваю толстовку и кроссовки, и мчусь к двери, чуть не врезаясь в Такера.

– Тебе нужна сумочка? – спрашивает он, и я понимаю, что он оделся и держит в руке ключи.

– Да, наверное. – У меня трясутся руки.

– Возьми ее, детка.

Кивнув, бегу на кухню, хватаю сумочку и встречаюсь с ним у входной двери. Не говоря ни слова, мы идем к его грузовику, и как только я захлопываю дверцу, он обегает капот и прыгает за руль.

– Все будет хорошо. – Он берет мою руку и кладет себе на колено.

– Я никогда не слышала, чтобы он так кричал, – шепчу я сквозь спазм в горле.

– Наверное, он сильно испугался.

Я понимаю, что он прав. Тем не менее, все, о чем я могу думать, это мой крошечный малыш с таким глубоким порезом, что ему нужны швы.

Кажется, дорога до больницы занимает несколько часов, хотя на самом деле проходит меньше десяти минут, и как только мы подъезжает к дверям отделения неотложной помощи, я выпрыгиваю и бегу внутрь.

– Я ищу своего сына, – говорю я администратору за стойкой.

После того как я называю его имя и показываю удостоверение личности, мне сообщают номер палаты и указывают направление. Протолкнувшись в дверь, обнаруживаю Кингстона на кровати с Боуи, а Наоми стоит в углу со скрещенными на груди руками и смотрит на них двоих. Не обращая внимания на ее присутствие, я иду к кровати, где Боуи прижимает ко лбу Кингстона полотенце, испачканное красными пятнами.

– Привет, милый, – шепчу я, и он открывает покрасневшие глазки.

– Мамочка, – хрипит он дрожащим голосом и пытается сесть.

– Я здесь. – Я сажусь рядом с ним и со слезами на глазах беру полотенце, чтобы Кингстон смог забраться ко мне на колени. – Доктор приходил?

Я смотрю на Боуи поверх макушки сына.

– Ушла только что. Сказала, что ей нужно что-то взять, и скоро вернется.

Я киваю, затем перевожу взгляд на открывающуюся дверь, и мое сердце бешено колотится, когда в палату входит Такер.

– Что ты здесь делаешь? – спрашивает Наоми, и Боуи встает.

– Он со мной, – тихо говорю я.

– Это, должно быть, шутка, – шипит Наоми.

– Какого хрена, Миранда? – Боуи сердито смотрит на Такера, а затем рявкает: – Ты с ним встречаешься?

– Да, – отвечает Такер, когда я собираюсь сказать Боуи, что это не его дело.

– Как долго? – рычит Боуи, и я прижимаю голову Кингстона к своей груди, закрывая ему ушки.

– Не твое дело.

– Ты моя жена.

– Бывшая жена, – спокойно поправляет Такер, подходя и вставая рядом со мной, и я чувствую исходящий от Боуи гнев.

– Ты… – начинает Боуи, но захлопывает рот, когда дверь открывается и в палату входит очень красивая женщина примерно моего возраста в медицинской форме и белом халате, толкая перед собой тележку.

В тот момент, когда она замечает стоящего возле меня Такера, улыбается ему, как хорошему знакомому, и мои внутренности мгновенно скручиваются от ревности.

– Такер.

– Лия, – говорит он, обхватывая меня за плечи. – Ты сегодня дежуришь?

– Да, у нас не хватает персонала. – Она переводит взгляд с него на меня и ухмыляется. – Ты, должно быть, Миранда.

– Эмм… – я смотрю на Такера, когда его хватка усиливается.

– Лия – лучшая подруга Уиллоу.

Уиллоу, жена его брата.

Мои мышцы расслабляются, и я смотрю на нее.

– Приятно познакомиться.

– Мне тоже.

Она останавливает свой взгляд на Кингстоне и шагает к кровати.

– Привет, малыш. Ты готов полечить свое бо-бо? – спрашивает она, и он отрицательно качает головой. – А если мама тебя обнимет?

Его глаза встречаются с моими.

– Можешь быть храбрым ради мамы всего на несколько минут?

Через мгновение он кивает, и я устраиваюсь поудобнее на кровати, а Лия подтягивает тележку и табурет на колесиках. Она садится, и я наблюдаю за ней, затаив дыхание, когда она убирает полотенце с пореза над бровью. Он не очень большой, может, полдюйма, но глубокий, и от его вида меня начинает тошнить.

– Мама, вы в порядке? – спрашивает Лия, и я встречаюсь с ней взглядом.

– Да, – лгу я.

Она кивает, а Такер начинает водить большим пальцем вверх и вниз по моей шее. Непрекращающееся прикосновение и его надежное присутствие помогают мне максимально расслабиться.

– Так как же это произошло? – небрежно спрашивает Лия, начиная промывать рану темной жидкостью с ужасным запахом.

Я смотрю на Боуи, который стоит неподалеку, но не рядом с Наоми. Хороший вопрос, на который я тоже хотела бы получить ответ.

– Он был в ванне, – говорит Боуи, скрещивая руки на груди. – Должно быть, упал.

– Ты оставил его одного? – охаю я.

Мы всегда придерживались этого правила: никогда не оставлять сына в ванне без присмотра. Да, возможно, с ним все было бы в порядке, но он еще маленький, и один промах может иметь катастрофические последствия. Очевидно.

– Я вышел на секунду.

– Мамочка, – хнычет Кингстон, и я сосредотачиваюсь на нем, а не на том, что хочу убить его отца.

– Все в порядке, дорогой, – ласково уверяю его я, крепче прижимая к себе и не сводя с него глаз, пока Лия делает свое дело.

Когда она начинает накладывать швы, время замедляется, и от плача сына мои глаза тоже наполняются слезами. Это пытка – видеть, как он страдает, и я больше всего на свете хочу принять эту боль за него.

– Готово, – наконец шепчет Лия.

Я смотрю на ряд крошечных швов над его глазом, а затем на его личико. Он выглядит измученным.

– Ты очень хорошо справился, – говорит она Кингстону, гладя его по волосам. – Хочешь суперособую наклейку?

Он кивает, и она лезет в карман, вытаскивая наклейку с супергероем. Он прижимает ее к груди, и я делаю глубокий вдох, прежде чем посмотреть на Лию.

– Спасибо.

– Пожалуйста. – Она смотрит на меня, потом на Боуи. – По возвращении домой можете дать ему тайленол и приложить лед к ране, чтобы снять отек. В понедельник позвоните его врачу и расскажите о случившемся, и он без особых хлопот снимет швы, когда придет время.

Я киваю.

– Было приятно с вами встретиться. – Она смотрит на Такера. – Уверена, мы еще увидимся.

– Ага, – мягко отвечает он, и я понимаю, что он все это время держал меня, не отпуская ни на секунду.

Ее взгляд возвращается ко мне.

– В регистратуре вас оформят, и если вам что-нибудь понадобится, у Такера есть мой номер. Можете звонить мне в любое время.

– Спасибо.

– Без проблем. – Она смотрит на Боуи и Наоми и тихо прощается с ними, после чего покидает палату.

После ее ухода напряжение, ранее наполнявшее комнату, возвращается с удвоенной силой, и я смотрю на Кингстона, глаза которого закрыты.

– Не возражаешь, если я отвезу его к себе домой? – мягко спрашиваю я Боуи, и он переводит взгляд с Такера на меня и стискивает челюсти.

– Я хочу остаться с мамой, – бормочет Кингстон, обвивая меня крошечными ручками так крепко, как только может, и я смотрю на его сонную мордашку.

– Он останется с тобой? – Боуи кивает в сторону Такера, и мне жаль, что у меня нет ничего под рукой, чтобы метнуть в его дурацкую голову.

– Я хочу остаться с мамой, – повторяет Кингстон, и у меня сжимается сердце, потому что, даже если Боуи откажет, я ни за что не покину больницу без сына.

– Ладно, – сдается Боуи после долгой паузы, и я расслабляюсь.

Осторожно встаю с кровати, прижимая Кингстона к груди, и Такер открывает нам дверь. На оформление уходит некоторое время, потому что даже со страховкой мы должны заплатить за визит в отделение неотложной помощи, поэтому к тому времени, когда мы заканчиваем, Кингстон спит у меня на руках.

– Я отвезу вас домой, – говорит Боуи, когда мы выходим на улицу, и я чувствую, как Такер возле меня напрягается, и замечаю убийственный взгляд Наоми, направленный на Боуи за такое предложение.

– Нас отвезет Такер. Мне только нужно одолжить твое автокресло, потому что сюда мы приехали на грузовике Такера, – спокойно говорю я, и Боуи выглядит так, будто хочет со мной поспорить, но затем переводит взгляд на Кингстона.