Текст книги "Песни далекой Земли [сборник]"

Автор книги: Артур Чарльз Кларк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 41 страниц)

14
ВИЗИТ К ОСКАРУ

– Почему эти штуковины называют Джимами? – поинтересовался репортер, перехвативший Джейсона Брэдли в аэропорту Сент-Джона. Брэдли удивило, что журналист всего один. Из-за предстоящего погружения поднялась нешуточная шумиха. К тому же порой и одного представителя прессы более чем достаточно. «Зеленые» не устроили демонстрацию – и на том спасибо.

– Так звали водолаза, участвовавшего в спасении золота с затонувшей «Лузитании» в тридцатых годах. Он первый в истории совершал погружение в бронированном костюме. Конечно, с тех пор экипировка сильно изменилась…

– Как именно?

– Современные костюмы самодвижущиеся. Руки и ноги усиливаются сервомоторами, но больше четырех часов работать все равно некомфортно. Однако внутри Джима я бы протянул часов пятьдесят даже на двухкилометровой глубине, пусть и без особого удовольствия.

– Меня внутрь этой штуки калачом не заманишь, – признался репортер, глядя, как полторы тонны титана и пластика загружают в вертолет компании «Шеврон». – Смотрю на него – и сразу разыгрывается приступ клаустрофобии. Особенно если вспомнить…

Брэдли догадался, к чему клонит журналист, и поспешно ретировался. Махнув рукой, он зашагал к вертолету. Не

прозвучавший вопрос ему в той или иной форме задавали постоянно. Каждый интервьюер надеялся добиться хоть какой-то реакции. Но Брэдли разочаровывал всех, и репортерам приходилось сочинять яркие заголовки вроде «ЖЕЛЕЗНЫЙ ЧЕЛОВЕК В ТИТАНОВОМ КОСТЮМЕ».

«Вы не боитесь призраков?» – спрашивали у него и журналисты, и коллеги-водолазы. Последним Брэдли отвечал серьезно.

«С какой стати? – Так начиналась привычная уже речь. – Тед Коллиер был моим лучшим другом; одному Господу Богу известно, сколько раз мы с ним выпивали на двоих – (И с девочками баловались, мог бы добавить Брэдли.) – Узнай Тед, он бы только обрадовался; да и в те времена я бы не потянул покупку Джима. Этот достался мне за четверть стоимости. По правде сказать, он настоящее произведение искусства. Механика работает как часы. Теду жутко не повезло, что он застрял в той затонувшей посудине. Его слишком поздно вытащили. Знаете… Джим помог ему протянуть на три часа больше, чем гарантировали производители. Надеюсь, в свое время он и мне подарит пару лишних минут».

Джейсон надеялся, что на этот раз все обойдется. Он верил в секретный ингредиент. Отступать слишком поздно, остается довериться энциклопедии. Ни в чем, кроме размеров, она не ошиблась, но почему-то утаила важную подробность.

Как обычно, масштабы платформы «Гиберния» впечатлили Брэдли, хотя над морем возвышалась лишь ее часть. Бетонный остров массой в миллион тонн напоминал крепость. Казалось, с неровных стен, похожих на укрепления, в любую минуту откроют огонь. Конструкция платформы в самом деле предусматривала борьбу с опасными врагами. Но бороться предполагалось не с людьми, а с огромными айсбергами, выплывающими из арктической колыбели. Инженеры утверждали, что платформа способна выдержать удар любой силы. Верили им не все.

Транспорт Брэдли завис над платформой. Площадку, расположенную на крыше многоэтажного здания, уже занимал вертолет Королевских ВВС. Он отъехал, галантно уступая место новоприбывшему. Джейсон заметил опознавательные знаки военно-воздушных сил и мысленно застонал. «Эти-то как пронюхали?»

Президент организации «Мир живой природы» поприветствовал Брэдли, как только тот спустился на площадку и огромные винты вертолета наконец затихли.

– Мистер Брэдли? Наслышан о вас. Приятно познакомиться.

– Ммм… Благодарю, ваше высочество.

– Местный осьминог действительно так велик, как говорят?

– Это я намереваюсь выяснить.

– Да уж, лучше вы, чем я. И как планируете с ним обойтись?

– Э… Секрет фирмы.

– Надеюсь, ничего жестокого.

– Я уже пообещал, что постараюсь справиться без ядерных боеголовок… сэр.

Принц едва заметно улыбнулся и указал на обшарпанный огнетушитель в руках Брэдли.

– Думаю, вы первый водолаз, берущий под воду такой агрегат. Собираетесь использовать в качестве шприца? Пациент будет не против, как полагаете?

«Неплохо соображаешь, – отметил Брэдли. – Шесть баллов из десяти. Но я не гражданин Великобритании, мне Тауэр не грозит. Имею право не отвечать на вопросы».

– Что-то типа того, ваше высочество. Словом, особого вреда не предполагается.

«Надеюсь, не предполагается», – мысленно поправил себя Брэдли. Были варианты. Оскар мог выказать полное безразличие или сильно рассердиться. Джейсон не сомневался: внутри металлической брони Джима опасность ему не грозит. Но мысль о том, что придется болтаться внутри костюма, будто горошина в банке, его не грела.

Принц все еще выглядел обеспокоенным. Брэдли сильно сомневался, что в предстоящей встрече человека с осьминогом королевская особа дарует симпатии человеку. Следующие слова его высочества подтвердили это предположение.

– Пожалуйста, мистер Брэдли, не забывайте: существо уникально. Впервые в истории его удалось увидеть живым. Вероятно, мы имеем честь наблюдать крупнейшее животное на планете. Быть может – самое крупное в истории. Конечно, некоторые динозавры весили больше. Но в объеме они явно уступали нашему другу.

Брэдли размышлял о словах принца, медленно опускаясь на дно. Тусклый свет североатлантического солнца постепенно сменялся полной темнотой. Слова его высочества волновали, но не тревожили американца; будь Брэдли труслив, он бы не задержался в профессии надолго. Страх не мог уцепиться даже за одиночество. Вместе с Джейсоном на свидание с неведомым отправились два доброжелательных призрака.

Первым был пионер подводного мира – герой детства Брэдли, Уильям Биб [23]23
  Чарльз Уильям Биб (1877–1962) – американский натуралист, исследователь и писатель. Совершил несколько погружений на глубину до 900 метров в изобретенной им батисфере.


[Закрыть], погрузившийся в морскую пучину в примитивной батисфере в тридцатые годы. Вторым – Тед Коллиер, погибший внутри водолазного костюма, спокойно, без суеты принявший свою участь.

– Приближается дно, видимость – около двадцати метров. Конструкцию пока не наблюдаю.

Наверху за Брэдли следили с помощью сонара. Как только он доберется до застрявшей в коллекторе камеры – будут использовать ее.

– Цель в тридцати метрах, давление две атмосферы ровно.

– Добрался до цели. Течение сильнее, чем я предполагал.

На несколько секунд все скрылось в облаке ила и песка. Как обычно в подобные мгновения, Брэдли вспомнил фразу астронавта с «Аполлона-11»: «Тут слегка пыльно». Течение быстро развеяло дымку. Перед водолазом предстал массивный инженерный комплекс, освещенный двумя лучами прожекторов Джима.

Казалось, будто на дне моря воздвигнут химический завод приличных размеров и мириады рыб устраивают в нем рандеву. Брэдли видел меньше четверти конструкции. Большая ее часть пряталась в темноте и уходила вдаль. Однако план коллектора он знал отлично. На почти аналогичных платформах Джейсон бывал не раз. Дорогостоящая, изнурительная и порой опасная работа.

Массивная конструкция из стальных труб шире человека образовывала открытую клетку, вмещающую множество специализированных устройств. Клапаны, шланги и толстостенные емкости связывались кабелями и вспомогательными трубами. С первого взгляда картина напоминала бессмысленный узор, созданный сумасшедшим. Но Брэдли знал, что расположение каждого компонента тщательно продумано. При столь колоссальной нагрузке и давлении иначе нельзя.

У Джима не было ног. Под водой, как и в космосе, они чаще становились помехой, чем подспорьем. Точность движений обеспечивали маломощные реактивные двигатели. Брэдли носил подвижную броню уже больше года. Поначалу он, бывало, ошибался, однако профессионализм взял свое.

Он медленно плыл к цели, стараясь не касаться дна, чтобы не взбаламучивать песок и ил. В такой ситуации крайне важна хорошая видимость. К радости водолаза, купол Джима имел форму полушария и обеспечивал круговой обзор.

Телекамера лежала в нескольких метрах впереди, обмотанная клубком кабеля толщиной с карандаш. Помня о ее судьбе, Брэдли остановился прямо перед каркасом коллектора и задумался, как лучше проникнуть внутрь. Но прежде он хотел отыскать разрыв в оптоволоконном кабеле, связывавшем камеру с монитором. Он знал схему соединения. Ремонт не доставит хлопот.

Дальше требовалось выполнить основную задачу – отогнать Оскара. Здесь могли возникнуть сложности.

– Поехали, – сообщил он наверх. – Проникаю через служебный вход… Через туннель В… Пространства для маневра не много, но ничего…

Он легонько задел корпусом Джима металлическую стену цилиндрического коридора. В ответ из лабиринта цистерн и труб раздался равномерный негромкий звук – «тук-тук-тук». Вероятно, какой-то компонент оборудования продолжал работать; если бы коллектор включили на полную мощность, было бы куда громче…

Эта мысль воскресила глубоко зарытые воспоминания. Брэдли вспомнил, как в раннем детстве утихомирил громкоговорители на местной ярмарке меткими выстрелами из отцовского ружья. Потом он не одну неделю жил в страхе, что его вычислят. Возможно, Оскара тоже оскорбило шумное вторжение в его царство, и он решил действовать открыто ради восстановления тишины и спокойствия.

Кстати, где же Оскар?

– Непонятно… Нахожусь внутри коллектора, вижу ясно и четко. Тут полно мест, где можно спрятаться. Но вряд ли кто-то крупнее человека залезет в эти щели. Слона точно не утаишь. Ага! Вот оно!

– Что обнаружили?

– Главный кабель. Выглядит, будто неаккуратный официант уронил тарелку спагетти. Нужна недюжинная сила, чтобы порвать такой проводочек. Придется менять целую секцию.

– Кто на такое способен? Голодная акула?

– Или злющая мурена. Странно, но следов челюстей нет. И самих зубов, если на то пошло. Вернее всего свалить вину на нашу осьминожку. Но кто бы здесь ни напортачил – сейчас его нет дома.

Брэдли, не торопясь, внимательно осмотрел коллектор. Других повреждений не нашлось. Если таинственный саботажник не примется за старое, платформа может возобновить работу через пару дней. Больше Брэдли под водой делать нечего. Он включил двигатели и начал медленно уплывать в сторону, откуда проник в коллектор, проводя Джима по лабиринту балок и труб. По пути он задел небольшую мягкую массу. Она и вправду оказалась осьминогом – около метра в поперечнике.

– Тебя я из списка подозреваемых вычеркиваю, – пробормотал Брэдли.

Почти выбравшись за наружный каркас коллектора, он понял, что пейзаж изменился.

Много лет назад их класс повезли на экскурсию в знаменитый ботанический сад на юге Джорджии. Джейсон поехал с большой неохотой и почти ничего не запомнил, но одно растение его очень впечатлило. До этого он не слыхал о баньяне и ужасно удивился, увидев дерево, имеющее не один ствол, а несколько десятков. Каждый представлял собой отдельный столп, поддерживающую широченную крону.

В данном случае колонн было восемь, хотя Брэдли не утруждал себя пересчетом. Он уставился в огромные черные как смоль глаза. Бездонные чернильные озера – такова была первая ассоциация. Гигантское существо бесстрастно разглядывало водолаза.

У Брэдли часто спрашивали: «Вы когда-нибудь боялись?», и он всегда отвечал одинаково: «Господи, конечно. Много раз. Но страшно становилось только тогда, когда все оставалось позади. Поэтому я до сих пор жив». Никто бы не поверил, но и сейчас он не испугался. Джейсон испытал благоговение, как человек, увидевший чудо. Первой промелькнула мысль: «Нужно извиниться перед тем водолазом». А второй: «Посмотрим, сработает ли моя секретная штуковина».

Левый наружный манипулятор Джима сжал цилиндр огнетушителя, и Брэдли повернул его вверх. Одновременно он шевельнул правым манипулятором, заставляя механические пальцы нажать на рычаг. Операция заняла несколько секунд, но Оскар среагировал раньше.

Словно подражая движениям Брэдли, он нацелил на него трубу из собственной плоти. Казалось, осьминог собрался пустить в ход модифицированный огнетушитель. «Хочешь меня обрызгать?» – успел подумать Брэдли. Он бы ни за что не поверил, что столь гигантская тварь способна двигаться так быстро. Даже внутри бронированного Джима Брэдли ощутил удар реактивной струи. Оскар «включил» полную мощность. Не та сложилась ситуация, чтобы топать по дну на манер восьминогого стола. Вдруг все исчезло в чернильной туче – такой плотной, что даже лучи прожекторов не смогли ее пробить.

Медленно поднимаясь на поверхность, Брэдли нашептывал, обращаясь к мертвому другу:

– Ну, Тед, мы снова справились. Но не думаю, что кто-то скажет спасибо.

Судя по тому, как спешно ретировался Оскар, вряд ли он планировал вернуться. Брэдли понимал отношение гиганта к случившемуся и даже немного сочувствовал сопернику.

Мирный моллюск тихо-мирно жил и делал свое дело – заботился, чтобы Северная Атлантика не превратилась в сплошную массу трески. И вдруг откуда ни возьмись появляется страшная тварь, вся в огнях, и размахивает зловещими щупальцами. Оскар поступил так, как поступил бы на его месте любой здравомыслящий осьминог. Он понял, что в море появилось существо гораздо более свирепое, чем он, и поспешил убраться подальше.

– Мистер Брэдли, мои поздравления, – торжественно произнес принц, когда Джейсон наконец выбрался из бронированного костюма. Процедура выглядела не особо привлекательно и всегда доставляла трудности, но вынуждала Джейсона держаться в форме. Прибавь он пару сантиметров в талии – и протиснуться через овальное верхнее отверстие не удастся.

– Благодарю вас, сэр, – ответил Брэдли. – Работа как работа.

Принц усмехнулся.

– Мне казалось, только британцы склонны недооценивать себя. Вряд ли вы раскроете тайну секретного ингредиента?

Джейсон улыбнулся и покачал головой.

– Вдруг когда-нибудь придется воспользоваться еще раз?

– Что бы это ни было, – усмехнулся Ролингс, – нам оно влетело в копеечку. Мы наблюдали за Оскаром с помощью сонара – кстати, он дает поразительно слабое эхо! Итак, наш друг удалился на глубоководье. Но вдруг он проголодается и вернется? Где еще в Северном море найдешь такое отличное место для рыбалки?

– Давайте договоримся, – ответил Джейсон, указав на обшарпанный цилиндр – Если он будет вам докучать, я пришлю волшебную пулю. Отправите к Оскару своего человека. Это не будет стоить ни цента.

– Где-то подвох, – покачал головой Ролингс. – Не может быть, чтобы все оказалось настолько просто.

Джейсон улыбнулся, но промолчал. Он все сделал по правилам, но его грызла, пусть совсем легонько, совесть. Принцип «нет работы – нет денег», помимо прочего, имеет большой плюс. Если результат достигнут, никто не должен спрашивать, чего это стоило. Брэдли честно заработал свою сотню тысяч. Он подготовил ответ для любителей задавать глупые вопросы: «Как, вы не знали? Осьминога очень легко загипнотизировать!»

Только одно немного его расстраивало. Он жалел, что так и не удалось проверить добродушный намек из старой книжки Жака Ива Кусто, дословно процитированной в компьютерной энциклопедии. Интересно было бы узнать: octopus giganteus так же недолюбливает крепкий раствор медного купороса, как его скромный десятиметровый собрат, octopus vulgaris?

15
ЗАМОК КОНРОЙ

«Множество Мандельброта [24]24
  Бенуа Мандельброт (1924–2010) – французский математик, основатель фрактальной геометрии.


[Закрыть](в дальнейшем для краткости будем именовать его «множество М») – едва ли не самое удивительное открытие в истории математики. Безусловно, это утверждение звучит радикально, но мы надеемся подтвердить его.

Потрясающая красота изображений, создаваемых множеством М, демонстрирует, что оно воспринимается не только мозгом, но и чувствами. Неподготовленного зрителя они восхищают; нам случалось видеть людей, почти загипнотизированных фильмами, демонстрирующими путешествие по бесконечным – в буквальном смысле – ответвлениям множества.

Не прошло и десяти лет после сделанного Бенуа Мандельбротом в тысяча девятьсот восьмидесятом году открытия, как оно начало оказывать воздействие на визуальное и прикладное искусство, включая рисунки на тканях, коврах, обоях. Даже ювелирное дело не стало исключением. И разумеется, голливудская "фабрика грез" очень скоро принялась эксплуатировать множество М и его сородичей двадцать четыре часа в сутки. Вряд ли стоит удивляться оглушительному успеху прекрасных изображений, созданных математикой. Вопрос психологической привлекательности множества М до сих пор остается открытым. Быть может, мы никогда не получим ответа. Приведем одно предположение: в мозгу человека существует некая структура, входящая в резонанс с образцами множества. Карл Юнг изумился и обрадовался бы, узнав, что через тридцать лет после его смерти компьютерная революция, которую он застал в самом ее зачатке, даст новый импульс теории архетипов и его вере в существование "коллективного бессознательного". Многие образцы множества М очень напоминают элементы исламской живописи; лучшим примером может служить знакомый многим так называемый "восточный огурец", похожий на запятую. Существуют и другие фигуры, с виду напоминающие органические, – щупальца, сложные глаза насекомых, войска морских коньков, слоновьи хоботы… все они через какое-то время резко трансформируются в кристаллы и снежинки – объекты мира, не тронутого жизнью.

Пожалуй, самой удивительной особенностью множества М является простота, лежащая в его основе. В отличие от большинства концепций современной математики, любой школьник способен понять, как оно образуется. Для этого достаточно уметь складывать и умножать; не нужно ни вычитания, ни деления и уж тем более – никаких других математических действий. Теоретически множество М могло быть открыто, как только человечество научилось счету. На практике же такое невозможно. Даже если бы люди не знали усталости и никогда не ошибались, всех когда-либо живших на Земле мужчин и женщин не хватило бы для расчета множества самого скромного размера…»

Из статьи «Психодинамика множества Мандельброта» Эдит и Дональда Крейг, опубликованной в сборнике, подаренном профессору Бенуа Мандельброту в честь его восьмидесятилетия. («Издательство Массачусетского технологического института», 2004)

– Мы платим за собаку или за родословную? – с притворным возмущением спросил Дональд Крейг, получив красивый лист пергамента. – Мать честная, у нее даже герб имеется!

Они полюбили друг друга с первого взгляда – толстый, весом в полкилограмма щенок кернтерьера по кличке Леди Фиона Макдональд Глен Аберкромби и девятилетняя девочка. К удивлению и разочарованию соседей, Аде совсем не нравились пони.

– Противные и вонючие животные, – заявила она Патрику О'Брайену, главному садовнику. – Спереди кусаются, сзади лягаются.

Старика шокировало столь неестественное отношение юной дамы, к тому же наполовину ирландки, к маленьким лошадкам.

Не очень его радовали и некоторые идеи Крейгов относительно поместья. Здесь работало пять поколений его предков. Конечно, замечательно, что теперь, после десятков лет нищеты, в замок Конрой наконец потекли настоящие деньги, – но… превратить конюшни в компьютерные залы! От такого можно уйти в запой, если ты еще не там.

Патрику удалось оспорить ряд наиболее эксцентричных затей Крейгов путем политики конструктивного саботажа. Однако они – точнее, госпожа Эдит – упорно настаивали на переустройстве пруда. Пруд осушили и убрали из него не одну тонну водных гиацинтов. Только после этого мадам Крейг представила Патрику необычную карту.

– Хочу, чтобы пруд выглядел так, – произнесла она хорошо знакомым садовнику тоном.

– Это что же такое будет-то? – спросил он, не скрывая отвращения. – Типа жук какой, что ли?

– Можно сказать и так, – ответил Дональд голосом, в котором слышалось: «Я ни при чем, все вопросы к Эдит». – Это мандельбаг [25]25
  Мандельбаг, мандельбротовская ошибка – сложная ошибка, которая возникает внезапно в самых неожиданных местах программы. В термине в качестве составной части присутствует слово «bug» – в прямом смысле «жук», а в переносном – «недостаток», «дефект».


[Закрыть]. На досуге поинтересуйтесь у Ады.

Пару месяцев назад О'Брайен пропустил бы слова хозяина мимо ушей. Вот еще, девчонка станет ему что-то растолковывать! Но теперь он смолчал. Ада была странным ребенком. Наверное, вундеркиндом. Патрик замечал, что гениальные родители относятся к ней восторженно и благоговейно. А Дональд ему нравился больше, чем Эдит. Хоть и англичанин, но мужик неплохой.

– Пруд – это ладно. Полбеды, как говорится. Но передвинуть старые кипарисы… Я же мальчишкой был, когда их сажали! Они ж сдохнут. Придется переговорить с отделом лесничества в Дублине.

– Много времени потребуется? – спросила Эдит, не обращая внимания на возражения Патрика.

– А как надо? Быстро, дешево? Или хорошо? Можно и так и эдак.

В последнее время эта шутка стала у Патрика и Дональда дежурной. Ответ оба мужчины предугадали безошибочно.

– Желательно быстро. И очень хорошо. Математику, сделавшему это открытие, уже под восемьдесят. Мы бы хотели поскорее показать ему то, что изображено на плане.

– Я б не больно-то гордился таким открытием.

Дональд рассмеялся.

– Пока вы видите только набросок. Погодите, Ада покажет на компьютере настоящий план. То-то удивитесь.

«Сильно сомневаюсь», – подумал Патрик.

Прозорливый старый ирландец редко ошибался. Но на этот раз он готов был признать собственную неправоту.