Текст книги "Песни далекой Земли [сборник]"

Автор книги: Артур Чарльз Кларк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 41 страниц)

17
КОМАНДНАЯ ИЕРАРХИЯ

«От: Капитан

Кому: Всем членам экипажа

ХРОНОЛОГИЯ

В связи с возросшим количеством недоразумений устанавливаются следующие правила:

1. До конца полета записи в бортжурнале и расписание работ продолжают вестись по земному времени (ЗВ), скорректированному с учетом релятивистских эффектов.

2. Для удобства и при необходимости группы, базирующиеся на планете, имеют право использовать талассианское время (ТВ). Во всех записях должно указываться ЗВ (в скобках).

3. Напоминаю: длительность талассианских средних солнечных суток – 29.4325 часа ЗВ. Талассианский сидерический год составляет 313.1561 талассианских суток. Он делится на 11 месяцев по 28 дней. Январь в календаре отсутствует, но за последним днем декабря (28-го) следуют пять дополнительных, чтобы получить в сумме 313. Каждый шестой год – високосный. За время нашего пребывания их не будет.

4. Поскольку талассианские сутки на 22 % длиннее земных, а количество дней в году на 14 % меньше, реальная продолжительность талассианского года превышает земную на 5 %. Следовательно, хронологический возраст на Талассе практически равен таковому на Земле. 21 год талассианина соответствует 20 годам землянина. Талассианский календарь ведет начало от Первой высадки, произошедшей в 3109 году ЗВ. Сейчас идет 718 год ТВ (т. е. прошло 754 года ЗВ).

5. И последнее. К счастью, на Талассе нас интересует лишь одна временная зона.

Сирдар Бей, капитан

3864.05.26 20.30 ЗВ 718.00.02 15.00 ТВ».

– Почему такие простые вещи оказываются столь сложными? – рассмеялась Мирисса, зачитывая прикрепленную к доске объявлений Терра Новы распечатку. – Надо понимать, знаменитая «Бей-молния»? Капитан – кто он? Так и не удалось толком пообщаться.

– Человек-загадка, – произнес Моисей Кальдор – С глазу на глаз я разговаривал с ним не больше десятка раз. Он единственный на корабле, к кому всегда обращаются «сэр». Разве что первый помощник Малина наедине зовет капитана по имени. Кстати, наверняка это не настоящая «Бей-молния». Слишком технический язык. Думаю, текст писали руководитель научной группы Варли и секретарь Лерой. Капитан Бей прекрасно разбирается в подобных вопросах, намного лучше меня, но он в первую очередь администратор. И временами, при необходимости – главнокомандующий.

– Я бы не вынесла такой ответственности.

– Кто-то должен. С рутинными проблемами обращаются к компьютеру или старшим офицерам. Но порой решения приходится перекладывать на человека, обладающего соответствующей властью. Для этого требуется капитан. Корабль нельзя доверять комитету. По крайней мере, навсегда.

– Так мы управляем Талассой. Представляете президента Фаррадайна капитаном чего бы то ни было?

– Превосходные сливы, – тактично проговорил Кальдор, беря из вазы еще одну. Он отлично знал, что ягоды предназначались Лорену. – Вам повезло, за семьсот лет не произошло ни одного настоящего кризиса! Кто из ваших соплеменников изрек: «У Талассы нет истории, только статистика»?

– Вы не правы! А как же гора Кракан?

– Небольшое стихийное бедствие. Я говорю о… скажем так, политических кризисах. Гражданские волнения и тому подобное.

– За это спасибо Земле. Вы дали нам Конституцию Джефферсона версии три. Она прекрасно работает. Ее называют «утопией на два мегабайта». Программа не менялась триста лет. Шестая поправка – последняя.

– Пусть таковой и остается, – искренне пожелал Кальдор. – Крайне не хочется, чтобы мы стали поводом для Седьмой.

– Даже если так, сперва ее проанализируют в банках памяти архивов. Когда вы снова к нам заглянете? Столько хочется показать.

– Я жажду увидеть как можно больше. Любая информация может пригодиться на Сагане-два, хотя это совсем другая планета.

«Далеко не такая привлекательная», – мысленно добавил Моисей.

В гостиную тихо вошел Лорен с полотенцем, накинутым на плечи. Одет он был только в короткие шорты. Мужчина направлялся из игровой комнаты в душ. Мирисса почувствовала, как у нее подгибаются колени.

– Разгромили всех, как обычно? – предположил Кальдор. – Не утомляет?

Лорен ухмыльнулся.

– Некоторые молодые талассиане подают надежды. Один обскакал меня на три очка. Конечно, я играл левой.

– Не знаю, успел ли Лорен похвастаться, – обратился Кальдор к Мириссе. – На Земле он заслужил титул чемпиона по настольному теннису.

– Моисей, не преувеличивайте. Всего лишь пятое место. Стандарты под конец опустили до невозможного. Любой китайский игрок третьего тысячелетия разбил бы меня в пух и прах.

– Вы не думали поучить Бранта? – лукаво заметил Кальдор. – Вышло бы забавно.

После паузы Лорен коротко ответил:

– Получится нечестно.

– Кстати, – вспомнила Мирисса, – Брант хотел показать кое-что.

– Да?

– Ты говорил, что не плавал на лодке.

– Действительно, не плавал.

– Приходи завтра утром в восемь тридцать на третий причал. Брант и Кумар будут ждать.

Лорен повернулся к Кальдору.

– Думаете, это безопасно? – с напускной серьезностью проговорил он. – Я не умею плавать.

– Не переживайте, – охотно подыграл Кальдор. – Пусть даже это экскурсия в один конец, какая разница?

18
КУМАР

Восемнадцатилетнюю жизнь Кумара Леонидаса омрачала лишь одна трагедия. Его рост не дотягивал десяти сантиметров до желаемого. За это молодого человека окрестили Маленьким Львом, хотя не каждый смельчак рискнул бы обратиться к нему по прозвищу.

Компенсируя недостаток роста, он усердно трудился над телом, развивая его в двух оставшихся измерениях. Мирисса не раз раздраженно восклицала: «Кумар, трать ты больше времени на мозги вместо туловища, стал бы величайшим гением на Талассе». Однако девушка боялась признаться себе, а тем более брату, что его утренние упражнения вызывают вовсе не сестринские чувства. За занятиями Кумара зачастую наблюдали и другие любопытные. В основном публика состояла из его ровесников. Мирисса ревновала к каждому зрителю. Поговаривали, что он переспал со всеми девушками и половиной парней Тарны. Это было преувеличением лишь отчасти.

Несмотря на интеллектуальную пропасть между Кумаром и сестрой, мускулистым идиотом он не являлся. Заинтересовавшись всерьез, Маленький Лев успокаивался, лишь достигнув результата, сколько бы времени на это ни потребовалось. Превосходный мореплаватель, он два с лишним года строил изящную четырехметровую байдарку. В проекте по мере сил участвовал и Брант. Общими силами им удалось осилить корпус, но к палубе юный конструктор все еще не приступил.

Кумар поклялся, что спустит судно на воду и тогда все перестанут потешаться над ним. Тем временем байдаркой Кумара в Тарне стали называть любую незавершенную работу, благо поводов хватало.

К недостаткам Кумара, кроме свойственной талассианам медлительности, относились безрассудная смелость и любовь к рискованным шуткам. Все считали, что к добру его выходки не приведут.

Однако проказничал он не со зла, и окружающие прощали ему даже самые возмутительные проступки. Открытый для всех, Кумар никогда не лгал. Обижаться на простодушного парня было невозможно.

Прибытие гостей, естественно, стало самым волнующим событием в его жизни. Молодого человека восхищали привезенные ими аудио-, видео– и сенсорные записи, земное оборудование и техника, истории пришельцев о былой жизни… Ничто не оставляло его равнодушным. С Лореном Кумар сталкивался чаще, чем с другими гостями. Неудивительно, что юноша быстро привязался к инженеру с космического корабля.

Нельзя сказать, что лейтенант-коммандер отнесся к такому повороту одобрительно. Кто способен испортить удовольствие от общения с девушкой больше всего? Конечно, прилипчивый младший братишка.

19
ПРЕКРАСНАЯ ПОЛЛИ

– Лорен, не верю, – воскликнул Брант Фальконер. – Неужели ты ни разу не плавал на лодке? Быть может, доводилось бывать на корабле?

– Кажется, катался на резиновой лодочке в маленьком пруду пятилетним мальчишкой.

– Тебе понравится. Волн нет, желудок не пострадает. Может, согласишься понырять с нами?

– Нет, спасибо. Не все сразу. Меня учили не вмешиваться в чужую работу.

Брант оказался прав: плавание начало нравиться Лорену, когда водометы почти бесшумно оттолкнули маленький тримаран от рифов. Однако лейтенант-коммандер слегка запаниковал, увидев, что безопасный берег удаляется все быстрее.

От позора спасла боязнь показаться смешным. Пришлось преодолеть пятьдесят световых лет – самое долгое путешествие в человеческой истории! – чтобы оказаться здесь. Не к лицу после этого переживать из-за нескольких сотен метров, отделяющих от ближайшей земли.

Отказываться от брошенного вызова нельзя. Лорен лежал на корме и наблюдал за Фальконером, стоящим у руля. Что творится в голове у талассианина? И откуда белый шрам поперек спины? Точно, он рассказывал об аварии микрофлаера несколько лет назад…

Трудно поверить, что человеческое общество, даже самое просвещенное и беззаботное, способно полностью освободиться от ревности. Впрочем, пока – увы! – у Бранта нет причин ревновать.

Лорен не обменялся с Мириссой и сотней слов; общались они по большей части в обществе ее мужа, хотя формально Брант не носил этого «титула». На Талассе понятия «муж» и «жена» не использовались до рождения первого ребенка. Если на свет появлялся мальчик, мать при желании брала фамилию отца, если девочка – вместе с дочерью сохраняла свою. Те же правила действовали со вторым (и последним) ребенком.

Немногие вещи шокировали землян. К ним относились, например, жестокость, особенно к младенцам, и третья беременность. Второй пункт легко объясним в условиях планеты с двадцатью тысячами квадратных километров суши.

Низкая детская смертность позволяла сохранять постоянный уровень населения при ограничении в два ребенка на семью. На Талассе любят вспоминать случай, когда у семейной пары оба дозволенных раза на свет появилось по пять близнецов. Естественно, благословение – или проклятие? – свалилось на родителей не по вине матери. Но воспоминания о несчастной женщине окружала аура греха, подобная ореолу Лукреции Борджа, Мессалины или Фаустины.

«Придется крайне осторожно раскрывать карты», – подумал Лорен. Мириссе он понравился – выражение лица и тон голоса девушки говорили за нее. Последние сомнения развеивались случайными прикосновениями рук и мягкими касаниями тел, длившимися намного дольше необходимого.

Оба знали, что судьба их предрешена. Лорен не сомневался: Брант все понимает. Однако, несмотря на возникшую напряженность, они оставались приятелями.

Едва слышный звук двигателя смолк, и лодка остановилась возле большого буя, покрытого стеклянными панелями. Он мягко покачивался на воде.

– Источник энергии, – пояснил Брант. – Несколько сотен ватт. Море пресное, солнечных батарей хватает. Земные океаны не подходили для таких устройств. Слишком соленая вода поглощала бы киловатт за киловаттом.

– Дядя, точно не передумал? – улыбнулся Кумар.

Лорен покачал головой. Поначалу странное обращение юных талассиан к людям постарше удивляло, но он успел привыкнуть. Приятно вдруг обзавестись десятками племянниц и племянников.

– Нет, спасибо. Посмотрю в иллюминатор, как вас слопают акулы.

– Акулы! – с тоской повторил Кумар. – Чудесные создания. Жаль, здесь их нет. Нырять стало бы куда веселее.

Лорен с профессиональным интересом наблюдал, как Брант с помощником подгоняли снаряжение. По сравнению с космическими скафандрами оно выглядело примитивным. Дыхательный баллон с легкостью умещался на ладони.

– Сомневаюсь, что кислорода хватит надолго, – прокомментировал опытный посланец Земли.

Талассиане укоризненно посмотрели на него.

– Кислород! – фыркнул Брант. – На глубине ниже двадцати метров это смертельный яд. В баллоне аварийный запас воздуха на пятнадцать минут.

Он указал на рюкзак, надетый Кумаром. Сзади его покрывали пластинки, образующие подобие жабр.

– Кислород растворен в морской воде, нужна лишь энергия, чтобы извлечь его. Насосы и фильтры питает аккумулятор. Если потребуется, с таким устройством я протяну неделю, не выныривая.

Брант постучал по светящемуся зеленоватому дисплею на левом запястье.

– Здесь вся нужная информация – глубина, состояние аккумулятора, время на подъем, декомпрессионные остановки…

Лорен рискнул задать очередной глупый вопрос.

– Почему ты в маске, а Кумар нет?

– Уверен? – улыбнулся юноша. – Посмотри внимательнее.

– О… вижу. Изящно.

– От них одни хлопоты, – проворчал Брант. – Полезно носить такие штуки, только если ты не вылезаешь из-под воды, как Кумар. Я нырял с контактными линзами. От них болят глаза. Предпочитаю старую добрую маску, проблем куда меньше. Готов?

– Готов, шкипер.

Они синхронно перекатились через правый и левый борта, не покачнув лодку. Через толстую стеклянную панель в киле Лорен наблюдал, как талассиане без видимых усилий скользят к рифу. Глубина составляла двадцать с лишним метров, хотя дно казалось ближе.

Инструменты и кабели сбросили заранее. Ныряльщики сразу приступили к ремонту порванных сетей, изредка обмениваясь загадочными жестами. Оба знали, что делать; слов не требовалось.

Для Лорена время летело очень быстро; казалось, будто он заглядывает в новый, неизведанный мир. Происходящее в толще воды принадлежало другой вселенной. Ни на одной из бесчисленных видеозаписей земных океанов он не встречал подобного. В местных глубинах обитали вращающиеся диски и пульсирующие сгустки, волнистые ковры и закрученные спирали. Сыскать среди них настоящую рыбу, даже подключив воображение, оказалось трудной задачей. Лишь однажды на периферии зрения промелькнул знакомый силуэт земного посланца. Такого же, как Лорен… Или то был обман зрения?

Гость начал думать, что Брант и Кумар забыли о нем, когда в интеркоме послышался голос:

– Поднимаемся. Через двадцать минут будем. Как ты?

– Прекрасно, – отрапортовал Лорен. – Заметили рыбу с Земли?

– Нет.

– Да, дядя, минут пять назад проплыла мутировавшая форель в двадцать кило весом. Сварочная дуга Бранта ее спугнула.

Ныряльщики покинули морское дно и медленно поднимались, держась за якорную цепь. Метрах в пяти от поверхности они остановились.

– Скучнейшая часть погружения, – вздохнул Брант. – Приходится ждать пятнадцать минут. Второй канал, пожалуйста. Спасибо, не так громко…

Музыку, вероятно, выбирал Кумар; нервный ритм совсем не сочетался с мирным подводным пейзажем. Заметив, что талассиане поднимаются, Лорен с облегчением выключил плеер.

– Хорошо поработали, – проговорил Брант, выбираясь на палубу. – Напряжение и ток в норме. Теперь домой.

Они с благодарностью приняли помощь Лорена по освобождению от экипировки. Оба устали и замерзли, но быстро ожили после нескольких чашек горячей сладкой жидкости, называемой на Талассе чаем. Земной напиток с тем же названием она не напоминала ничем.

Кумар завел двигатель, и лодка направилась к берегу. Пошарив в куче снаряжения на дне, Брант извлек маленькую, ярко окрашенную коробочку.

– Нет, благодарю, – произнес Лорен, когда талассианин предложил таблетку легкого наркотика. – Не хочется перенимать местные привычки. Не так-то легко будет от них избавиться.

Он тут же пожалел об отказе, вызванном подсознательным импульсом или, возможно, ощущением вины. Но Брант не уловил потаенного смысла. Шкипер лежал на спине, заложив руки за голову, и смотрел в безоблачное небо.

– «Магеллан» виден днем, – сообщил Лорен, поспешно меняя тему, – если знать, куда смотреть. Но я не пробовал.

– Мирисса часто так делает, – вмешался Кумар. – Она показывала мне. Нужно узнать через Астронет время прохода корабля, выйти из дома и лечь на спину. Корабль похож на яркую звезду прямо над головой. Кажется, будто он не движется. Но стоит на секунду отвести взгляд, тут же теряешь его из виду.

Неожиданно Кумар, стоящий у пульта управления, сбросил скорость. Несколько минут пройдя на минимальной мощности, лодка наконец остановилась. Лорен огляделся по сторонам, пытаясь сориентироваться. Удивительно, но от Тарны их отделял по меньшей мере километр. На воде покачивался буй с огромной буквой «П» и красным флагом.

– Почему затормозили? – поинтересовался Лорен.

Кумар усмехнулся и принялся опорожнять за борт ведерко, до этого, к счастью, плотно закрытое. Содержимое подозрительно напоминало кровь, но пахло намного хуже. Лорен отодвинулся подальше, насколько позволяли размеры лодки.

– Зовет старую подругу, – едва слышно пояснил Брант – Сиди тихо. Она нервная.

«Она? – подумал Лорен. – Что тут творится?»

Минут пять они молча ждали. Лорен поражался Кумару: за это время парень не шелохнулся. Под самой поверхностью воды, в паре метров от судна, появилась темная кривая лента. Проследив взглядом, землянин понял, что она образует кольцо вокруг лодки.

Мгновение спустя он заметил, что Брант и Кумар наблюдают за ним. «Похоже, решили устроить сюрприз, – подумал Лорен. – Что ж, поглядим». Потребовалась вся сила воли, чтобы сдержать крик ужаса, когда из моря появилось нечто, напоминающее стену ярко… нет, гнилостно-розовой плоти. Она поднялась на высоту в половину человеческого роста, образовав непробиваемый барьер. Поверхность чудища почти целиком покрывали извивающиеся красно-синие змеи, вселяя еще больший страх.

Из глубины вырвалась жуткая, усеянная щупальцами пасть, готовая поглотить лодчонку…

Однако, судя по веселым лицам талассиан, бояться ее не стоило.

– Что это, во имя всего святого… Кракана? – прошептал Лорен, стараясь, чтобы голос не дрожал.

– Отличная реакция, – восхитился Брант – Некоторые прячутся на дне лодки. Это Прекрасная Полли, от слова «полип». Миллиарды клеток, живущих в симбиозе; колониальное беспозвоночное. На Земле обитали существа вроде этого, но несколько поменьше.

– Наверняка, – нервно закивал Лорен. – Есть идеи, как отсюда выбраться?

Брант кивнул Кумару; юноша включил двигатели на полную мощность. С удивительной для столь огромной твари скоростью живая стена погрузилась в море, оставив после себя лишь маслянистую рябь.

– Испугалась вибрации, – объяснил Брант. – Посмотри в обзорное окно, увидишь Полли целиком.

Ко дну уходило нечто, напоминавшее древесный ствол толщиной в десять метров. Теперь Лорен понял, что извивающиеся «змеи» – это гибкие щупальца. Они свободно покачивались в родной стихии, разыскивая неосторожный корм.

– Ну и чудовище! – выдохнул землянин, наконец расслабившись. Он гордился собой и даже радовался пережитому. Пройдено очередное испытание. Одобрение Бранта и Кумара Лорен принял с благодарностью.

– Полли не опасна? – произнес он.

– Конечно, опасна; зачем, по-твоему, предупреждающий буй?

– Честно говоря, я бы прикончил эту тварь.

– Почему? – удивился Брант. – Какой от нее вред?

– Ну… наверняка существо такого размера жрет рыбу в огромных количествах?

– Талассианскую, несъедобную для людей. Что интересно, мы долго выясняли, как Полли заманивает жертв – даже таких глупых, как здешняя рыба, – в пасть. Выяснилось, что она выделяет химическое вещество-приманку. Так возникла идея электрических ловушек. Чуть не забыл!

Брант потянулся к коммуникатору.

– Тарна-три вызывает Автоответчик Тарны. Говорит Брант. Починили сетку. Работает нормально. Подтверждения не требуется. Конец сообщения.

Однако, к удивлению экипажа лодки, в ответ послышался знакомый голос:

– Брант, доктор Лоренсон, приветствую. Рада слышать, что вы справились. Есть новости. Интересуют?

– Конечно, мэр Уолдрон, – ответил Брант, обменявшись с Лореном озадаченными взглядами. – Выкладывай.

– В Центральных архивах откопали кое-что интересное. Случай с твоими проводами – не первый. Двести пятьдесят лет назад строили искусственный риф с Северного острова. Пользовались распространенной на Земле технологией, электрическим осаждением породы. Однако спустя несколько недель подводные кабели оказались порваны. Часть из них пропала. До причин не докапывались, поскольку эксперимент и без того не удался. В воде слишком мало минералов, подобная идея изначально не имела смысла. Так что консерваторов винить не в чем. В то время они еще не появились на свет.

Брант выглядел настолько ошеломленным, что Лорен рассмеялся.

– А хотел удивить меня! – воскликнул он. – Согласен, в море полно невообразимых и удивительных для наивного землянина вещей. Но, похоже, и для тебя сюрпризов предостаточно.

20
ИДИЛЛИЯ

Новость забавляла тарнийцев, и они делали вид, будто в нее не верят.

– Сперва выясняется, что не ты плавал на лодке, теперь – что не умеешь ездить на велосипеде!

– Стыдись! – с веселыми искорками в глазах упрекнула Мирисса. – Самое эффективное средство передвижения, изобретенное человеком, а ты не пробовал!

– На космическом корабле кататься негде, в городах – слишком опасно, – оправдывался Лорен. – Теперь точно попытаюсь.

Крутить педали оказалось не так легко, как выглядело со стороны. Требуется особый талант, чтобы не свалиться с машины на маленьких колесах и с низким центром тяжести. Лорен умудрился проделать этот трюк не единожды. Первое знакомство с двухколесным монстром его разочаровало, и продолжать отношения он не собирался. Однако Мирисса заверила, что лучшего способа ближе познакомиться с островом – и с ней самой, решил мужчина – не сыскать. Пришлось поддаться на уговоры.

Постоянные падения научили ни о чем не задумываться и предоставить управление рефлексам. Логично: если размышлять над каждым шагом, нормально не походишь. Умом Лорен все понимал, но потребовалось время, прежде чем он доверился подсознанию. После того как барьер был преодолен, учиться стало намного проще. Вскоре, как он и рассчитывал, Мирисса предложила гостю вместе посетить отдаленные уголки острова.

Лорен с легкостью представлял, что, кроме двоих влюбленных, в мире никого нет. От поселка их отделяло всего пять километров. Проехали они куда больше. Узкая велосипедная дорожка оказалась самой длинной, зато вела по живописнейшим местам. Определить положение с помощью встроенного в коммуникатор датчика – секундное дело, однако Лорену нравилось делать вид, будто они заблудились.

Мирисса предпочла бы обойтись без специальной техники.

– Зачем таскать эту штуку? – буркнула она, показывая на браслет с кнопками, украшающий левое запястье землянина. – Иногда хорошо скрыться от всех.

– Да, но правила на корабле очень строгие. Если я срочно понадоблюсь капитану Бею и не отвечу…

– Что он сделает? Закует тебя в кандалы?

– Лучше кандалы, чем его лекция. Не переживай, я переключился в спящий режим. Достучаться можно только в случае реальной опасности. Но случись что подобное, я бы хотел узнать вовремя.

Как и многие поколения земных предков, Лорен куда лучше чувствовал себя без одежды, чем без коммуникатора. В истории планеты хватало беспечных и безрассудных людей, погибших из-за отсутствия кнопки экстренного вызова, зачастую в нескольких метрах от безопасной территории.

Велосипедную дорожку прокладывали из соображений экономии, не рассчитывая на оживленное движение. Поначалу полоска шириной меньше метра казалась неопытному землянину туго натянутым канатом. Приходилось сосредоточенно вглядываться в спину Мириссы (впрочем, это доставляло немалое удовольствие), чтобы не упасть. Но спустя пяток-другой километров он набрался уверенности и теперь наслаждался иными видами. Если попадался встречный велосипедист, спешивались все. Мысль о столкновении на полной скорости ужасала. Возвращаться пришлось бы, таща разбитые машины на себе…

Большую часть времени ехали молча. Лишь иногда Мирисса произносила пару слов, указывая на необычное дерево или примечательное место. В жизни Лорен не оказывался в подобной тишине; на Земле всюду окружали звуки, корабль наполняла симфония внушающих уверенность механических шумов, иногда разбавляемых сигналами тревоги.

Деревья окружали молодых людей плотным покрывалом. Оно словно растворяло в тишине любой звук, стоило его произнести. Новые ощущения радовали Лорена, однако вскоре возникло страстное желание заполнить акустический вакуум. Руки тянулись включить на коммуникаторе фоновую музыку, но Мирисса не одобрила бы такого поступка.

К немалому удивлению землянина, из-за деревьев впереди послышалась знакомая талассианская мелодия. Узкая дорожка редко баловала прямыми участками более двухсот-трехсот метров длиной; источник музыки прятался за крутым поворотом. Через пару минут перед путешественниками возник механический монстр. Он медленно двигался навстречу, оглашая окрестности танцевальной мелодией. Внешне чудище походило на робота-гусеницу метровой ширины. Когда пара съехала на обочину, пропуская шумную машину, Лорен понял, что это дорожно-ремонтный автомат. По пути начинающий велосипедист заметил на дороге несколько грубых заплат и даже выбоин и размышлял, когда же за них возьмется Дорожный департамент Южного острова.

– А зачем музыка? – удивился он. – Такая махина не способна ее оценить.

Едва Лорен договорил, робот строго обратился к нему:

– Просьба не ехать по дорожному покрытию в радиусе ста метров. Оно не затвердело. Просьба не ехать по дорожному покрытию в радиусе ста метров. Оно не затвердело. Спасибо.

Удивленное лицо землянина рассмешило Мириссу.

– Верно, он не слишком интеллектуален. Музыка – предупреждение для велосипедистов.

– Не лучше ли использовать сирену?

– Да, но это так… недружелюбно.

Отойдя на обочину, они подождали, пока колонна цистерн, управляющих модулей и дорожно-укладочных механизмов проползет мимо. Лорен не удержался и потрогал свежее покрытие; теплое и податливое, оно выглядело влажным, хотя на ощупь оказалось сухим. Через несколько секунд субстанция стала твердой, как камень. На дороге остался едва заметный отпечаток пальца Лорена. Мужчина мрачно подумал: «Вот я и оставил след на Талассе. До ближайшего робота».

Дорога поднималась в холмы. Не привыкшие к нагрузкам мышцы землянина ныли. Он бы не отказался от дополнительной мощности, но Мирисса отвергала электрические модели велосипедов как способствующие чрезмерной изнеженности. Она сохраняла темп; Лорену оставалось лишь дышать глубже и не отставать.

Что за гул впереди? Вряд ли на Южном острове испытывают ракетные двигатели! Молодые люди крутили педали, а звук становился все громче. Лорен узнал его за пару секунд до поворота, скрывавшего источник.

Водопад не слишком впечатлял – метров сто в высоту и двадцать поперек. На Земле имелись и побольше. Над бассейном кипящей воды, у самого подножия, висел металлический мостик, блестевший от брызг.

К облегчению Лорена, Мирисса спешилась и хитро посмотрела на него.

– Заметил что-нибудь… необычное? – поинтересовалась она, махнув в сторону водопада.

– Где? – не понял Лорен.

Он видел лишь непрерывную панораму деревьев и растительности. По другую сторону водопада вдаль уходила дорога. Ничего подозрительного.

– Деревья!

– И? Я не ботаник.

– Я тоже. Посмотри на них. Это бросается в глаза.

Он вгляделся повнимательнее, все еще озадаченный словами девушки. Наконец его озарило. Дерево – плод инженерного искусства Природы, а Лорен по профессии инженер.

С двух сторон от водопада словно поработали разные дизайнеры. Хотя мужчина не знал многих названий, деревья, окружавшие его, казались привычными; наверняка они прибыли с Земли. Да, вот дуб, вот прекрасные желтые цветы на невысоких кустах, знакомые с детства…

За мостом простирался совсем другой мир. Деревья – деревья ли? – выглядели грубыми и незаконченными. Короткие бочкообразные стволы с колючими ветвями, огромные папоротники, гигантские костлявые пальцы со щетинистыми венчиками на суставах… И ни одного цветка.

– Понятно. Родная растительность Талассы.

– Да, вышедшая из моря несколько миллионов лет назад. Мы называем это место Великим Разделом. Напоминает линию фронта. Неизвестно, какая из сторон победит. Земная растительность высокоразвита, но местная лучше приспособлена. Время от времени одна сторона вторгается на территорию другой. Приходится использовать лопаты, чтобы не дать ей закрепиться.

«Странно, – подумал Лорен, проводя велосипед через изящный мостик. – Впервые после высадки ощущение, будто оказался в чужом мире…»

Эти неуклюжие деревья и грубые папоротники сошли бы за сырье для угольных залежей. На Земле они пригодились: питаемая ими промышленная революция едва успела спасти человечество. Лорен воображал, что в любой момент из кустов выпрыгнет динозавр, но быстро отказался от подобных фантазий. Когда такие растения процветали на его планете, до появления жутких ящеров оставалось сто миллионов лет…

Пара снова села на велосипеды. Неожиданно мужчина вскрикнул:

– Кракан… черт побери!

– Что случилось?

Он опустился на толстый слой жесткого мха.

– Судорога, – пробормотал Лорен сквозь зубы, хватаясь за ногу.

– Дай посмотрю, – озабоченно, но уверенно потребовала Мирисса.

От ее приятного, хотя и непрофессионального массажа спазмы ослабли.

– Спасибо, – поблагодарил Лорен. – Намного лучше. Но, пожалуйста, не останавливайся.

– Думаешь, я собиралась? – прошептала она.

И они слились воедино – меж двух миров.