Текст книги "Пыль на губах (СИ)"

Автор книги: Артемий Барабашкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)

– Это невероятно! Я за свою жизнь ни разу даже не слышала о подобном. Никаких телесных и душевных изменений!

– Это же хорошо? – спросил Кэль, пытаясь посмотреть на дверь. Глаза сразу же заслезились.

– Не знаю, – покачала головой лекарка. – Но это странно.

Кэль вздохнул и посмотрел на занавеску. Сквозь плотную некрашеную ткань он различил расплывчатое пятно луны. – Скрол мул бояргар, – сказал юноша на древнем языке Севера.

Алела встрепенулась в кресле. – Ты просишь схода клана? Для чего?

– Я должен всем кое-что сказать.

Лекарка напряглась. – Это связано с твоей невосприимчивостью к сайрону?

– Скрол мул бояргар. Созовите клан. Я буду говорить.

Мать Джоль кивнула. – Только не натвори ничего, Кэльстен. Моя дочь...

Кэль поднял брови. – При чем тут Джоль?

– Ничего, ничего, – лекарка поднялась с кресла. – Я сообщу отшельнику, что ты требуешь схода.

– Благослови вас боги, – кивнул Кэль. – Я обязан вам жизнью. По праву, вы можете просить меня о чем угодно.

Лекарка кивнула. – И я еще потребую этого права, Кэль, когда ты что-нибудь натворишь.

Когда дверь за женщиной захлопнулась, Кэль опустился на колени. Он закрыл глаза и представил себя в лесу, возле Ланты, она с нежностью перебирала его волосы. "Господи, – начал молиться Кэль, – если будет на то твоя воля, позволь мне еще раз соприкоснуться с миром Ланты".

Юноша распахнул глаза. Перед ним была все та же комната, погруженная в сумрак. – Только глупец будет надеяться, что короткая молитва установит эту связь, – сказал Кэль, обращаясь к темноте. «А был ли этот мост? Существует ли моя минталента в реальности? Вдруг это лишь сказка, морок, навеянный морозными тварями. Тирин говорил, что они могут многое, а их там было немало. Но почему они не разорвали меня на куски?»

– Я мог убить их. Убить всех, – сказал Кэль и поднялся с колен. – И кровь на руках – была их кровью.

«Но откуда я тогда знаю про Астарию Великого леса? Хельк сказал, что она существует. Я никогда не слышал это название прежде. Моя минталента... Я должен вновь увидеть её».

Кэль обернулся к двери. Полоска света на полу уже не вызывала рези в глазах. Юноша сжал зубы и толкнул дверь вперед. Ослепительное сияние затопило все вокруг.

Кэль зарычал и до боли впился ногтями в кожу рук. Слезы обволокли глаза спасительной мутной пленкой. Юноша пошатнулся и вцепился рукой в дверной косяк.

Он услышал топот шагов. Тусклый силуэт человека остановился перед ним. – Что с тобой? Тебе помочь? – Кэль узнал обеспокоенный голос Джоль.

Юноша потер глаза. – Я почти привык, – вымученно улыбнулся он. Мутная пленка перед глазами все никак не хотела пропадать.

Джоль взяла его за руку и повела за собой. – У тебя такие красные глаза... Но я рада, что сайрон не затронул твой разум.

Она помогла юноше сесть на стул. – Брет провел здесь всю ночь, спал у твоих ног. Ушел только полчаса назад.

Стыд и жалость сжали сердце Кэля. – Уже почти утро. Он совсем не спал.

– У него никого не осталось, кроме тебя. Некому отправить его в постель.

Кэль опустил голову и прижался глазами к ладоням. Сейчас он был рад темноте больше, чем теплому месяцу.

Джоль погладила его по плечу. – Может попробовать закапать в глаза сок сотнелистика? У нас был где-то. Он хорошо снимает раздражение и боль.

– Не стоит. – Кэль отнял ладони от лица и распахнул веки, позволяя свету заполнить глаза. Виски начало колоть. – Боль помогает не слышать голос совести.

Слабость разливалась в ногах, журчала в коленях, пыталась выплеснуться вверх и наполнить все тело. Кэль с трудом переставлял ноги, с каждым шагом приближаясь все ближе и ближе к высокому столбу в центре поселка. Он символизировал Большое Древо, на ветвях которого обитали боги северян.

Вокруг столба уже собрался клан. Женщины и мужчины стояли полукругом, а дети, лица которых терялись в меховых капюшонах, цеплялись за одежды взрослых. Дул пронизывающий насквозь ветер.

Сердце Кэля ускорилось. Слезы катились по его лицу, зрачки стали меньше и вокруг них появилась тонкая полоска серой радужки. Но, все равно, на глаза Кэля нельзя было взглянуть без страха – они стали алыми и словно наполнились кровью.

Джоль, которая шла впереди юноши, то и дело оборачивалась. Ей казалось, что несколько секунд, и слезы Кэля тоже окрасятся в красный. Джоль боялась за Кэля и не понимала его поступка. И не знала, зачем он взял с собой копье.

Бледное северное солнце только поднималось из-за горизонта, его лучи несмело пробивались из-за домов и выхватывали из сумрака утра темные силуэты.

Кэль прищурился и пробежал взглядом по хмурым лицам. Его измененные сайроном глаза позволяли видеть в темноте лучше хищных клостов. В передних рядах промелькнуло лицо Мейта, он то и дело зевал. Брета не было видно.

«Он, наверное, уснул в длинном доме. Бедняжка, он так устал. Какой же я трус. Как же... Господи! Дай мне сил и ума сделать правильный выбор. Пусть он будет правильным. Пожалуйста!»

Джоль ускорила шаг и подбежала к своей матери, которая зябко куталась в длинную шубу и подергивала плечами. Девушка повернулась лицом к Кэлю, соблюдая традиции и встречая его на сходе клана.

Кэль замер, он не дошел до столба нескольких шагов. Жена однорукого Стольда покачивала на руках своего сына и с укором смотрела на юношу. Хельк разглядывал лицо Кэля, словно пытаясь прочитать мысли.

"Еще не поздно все отменить и вернуться в теплый длинный дом или в уютную хижину Джоль, – думал Кэль. – Мейт был прав, когда называл меня трусом. Я всю жизнь прятался за спиной Тирина и теперь, когда пришла пора принять решение, я вновь струсил. И я боюсь за Брета. Так боюсь. Но... Малодушие мешало мне сблизиться с Джоль. Моя минталента... Если и преодолеть этот страх – то только ради нее. Трусость не помешает мне быть с Лантой".

Кэль вздохнул и преодолел остаток пути твердым шагом. Он положил ладони на холодный столб и закрыл глаза. «Великий Создатель, мои соплеменники молились так северным богам. Не гневайся на меня за этот ритуал. И да свершится твоя воля. Во всем».

– Мы слышали, что ты излечился ночью от тяжелой болезни, – до ушей Кэля донесся голос Стольда. – Это хорошая новость, но не требует схода клана. Давай поговорим в длинном доме и не будем исполнять этот скучный обряд на такой холодрыге.

Кэль открыл глаза, сделал шаг назад и оказался обращен лицом к людям. – Скрол мулдар! – четко и громко сказал он.

Хельк вздохнул. Стольд закатил единственный глаз и выругался под нос. Мейт возмущенно засопел.

Страх вновь сжал сердце юноши. Пальцы на руках подрагивали. Кэль поднял подбородок выше.

Почти белое солнце уже поднялось над вершинами домов. Слепящий свет резанул по глазам. Юноша сжал веки и начал говорить с закрытыми глазами. – Перед лицом великих богов и перед взором грозных духов, я, Кэльстен из клана Торстсайрониум, объявляю! Боги, что смотрят с ветвей Большого Древа и духи, наполняющие все вокруг! Вы свидетели! Я... покидаю клан и ухожу на юг.

Из-под сжатых век Кэля выкатилась слеза. Гул голосов вознесся над местом схода, но даже в этом хаосе он расслышал шепот Джоль: – Что?

Она не верила его словам. И в эту секунду, Кэль сам засомневался в том, что сказал. Он опустил голову и открыл глаза. Прямо перед ним стоял Брет. В его глазах не было слез или горечи. Только пустота.

– Я обещаю, что вернусь за тобой, – прошептал Кэль.

Взгляд Брета стал суровым и взрослым. – Ты уже обещал, Кэль. Не надо больше. – Малыш быстрым движением утер нос и побежал в толпу. Кэль заметил, как Джоль бросилась за ним.

К юноше приблизился Хельк и несколько мужчин. – Ты не можешь уйти, Кэльстен. Ты охотник. Пропитание клана – твоя забота.

– Я не единственный охотник, – Кэль смотрел на лица тех, кого всегда считал родичами. Сейчас они озлобились, и в их глазах было только презрение.

– Но единственный, кто может выйти на лед. Кроме тебя и Тирина никто не охотился в холодные месяцы.

– Тирина никто не учил выходить на лед. У нас много достойных клостоловов. Тирин называл Вагнею лучшей охотницей северных островов.

– Кэль, – голос Хелька смягчился, – мы понимаем, ты перенес тяжелую болезнь. Алела сказала, что для лечения понадобилось много сайрона и это, несомненно, повлияло на твои мысли. Сейчас пойдешь, выспишься и больше не заговоришь о такой глупости.

– Нет, – покачал головой Кэль. – Я ухожу. Это решение я принял перед ликом богов и объявляю скрол ет расса.

Хельк вздохнул. – Я хотел решить все мирно. Ты не оставил мне выбора. Свяжите его и посадите в теплое место в длинном доме. Когда остатки сайрона покинут разум, мы поговорим.

Горячий ток крови зажурчал в жилах юноши. Кэль сделал шаг назад и сорвал копье со спины. Широкое с выщерблинами лезвие задрожало напротив мужчин. – Вы не вправе мешать мне. Я принял решение. Я ухожу. И да будут боги и духи мне свидетелями – я порву нить жизни любого, кто попробует мне помешать.

– Парень, не дури, – сказал один из мужчин, крепкий рыбак. – Мы тебе не враги.

– Если ты продолжишь в том же духе, – покачал головой Хельк, – я буду вынужден изгнать тебя. Ты не сможешь вернуться в клан. Куда ты пойдешь? На лед? Ты замерзнешь. Ты пережил смерть Тирина и тяжелую болезнь. Не надо рубить сгоряча.

– Имеющие возможность видеть – видят. Я покидаю клан, – произнес Кэль ритуальную формулу отречения. Внутри него все задрожало. Испарина выступила на лбу, не смотря на холодный ветер.

– Имеющий глаза видит твой уход, – Хельк поморщился. – Я изгоняю тебя из клана. Надеюсь, ты выживешь, парень. Тирин не хотел бы твоей смерти.

– Я вернусь за Бретом, когда смогу. Моя последняя и главная просьба, Хельк... присмотри за ним.

– В память о его родителях и о Тирине, я позабочусь о малыше. Но не по твоей просьбе, Кэльстен. Ты теперь для меня никто. Ты порвал с кланом.

Хельк плюнул под ноги Кэля и ушел. Мужчины повторили этот ритуал за отшельником.

***

Капля упала на дощечку и зашипела, едкий белый дымок струйкой поднялся над столом. Ланта закашлялась и откинулась на спинку стула. – Получилось! – крикнула девушка в потолок и взъерошила волосы. Уже тише она повторила: – У меня получилось.

Зелье ничем не отличалось от воды. Ланта прищурилась, пытаясь рассмотреть в прозрачной жидкости малейшие намеки на зеленоватый оттенок эфирных масел. Но в зелье не было ничего, кроме солнечных бликов.

Ланта озорно улыбнулась. Ей с каждым разом все больше и больше нравилось нарушать запреты. Она качнула бутылочку с зельем. – Пришло время испытать тебя.

Минталента отодвинула стол и свернула в рулон ковер. В запрете на любые посещения была и своя прелесть, никто не мог заявиться в ее комнату и помешать исполнению плана.

Ланта улыбнулась и капнула первую каплю на камни пола.

Перед девушкой взлетел сноп ослепительных красных искр, тут же сменившийся тонкой струйкой вонючего дыма. На месте капли осталась глубокая почерневшая выщерблина.

Почувствовав горьковатый запах Ланта скривилась. «Ох, вот уж не думала, что будет такая бурная реакция. Алхимики любят писать рецепты зелий и их применения, но, вот гады, в их книжках ничего нет про последствия. Этот отвратительный горький гадкий... не знаю, какие еще слова для него подобрать! Как может быть такой дым? Он мне всю комнату пропитает!»

Ланта медленно выдохнула. «Ладно уж... Что не сделаешь ради симпатичного парня с серыми глазами», – она вспомнила Кэля и улыбнулась. – «Я видела его так мало... и так боюсь, что его лицо забудется».

– Нужно действовать! – Ланта зажала нос пальцами и отодвинулась подальше. Она начала выливать зелье по кругу, пытаясь получить аккуратную лунку.

Но едва жидкость коснулась камня, все скрылось в бешеном круговороте искр. Горячие капли коснулись тонкой руки девушки.

Ланта вскрикнула, закрыла глаза и сжала зубы, продолжая вслепую выливать зелье. Когда она почувствовала, что бутыль опустела, отодвинулась еще немного и открыла глаза.

Комнату заволок черный дым. Густой, он завихрялся у пола и медленно тек к дверной щели.

Покалывающий страх взбудоражил Ланту. Она бросилась к окну, отодвинула раму и, схватив книгу, встала между дымом и дверью, подобно гордой воительнице, остановившейся напротив многотысячного войска. Страницы книги захлопали, когда Ланта начала отгонять дым от двери.

– Все в порядке, минталента? – раздался приглушенный дверью голос стража.

Девушка вздрогнула и едва не вскрикнула. Отступившей было дым помедлил и вновь пополз вперед.

Ланта сглотнула ком в горле. – Все хорошо, птица просто залетела через окно. Я ее почти выгнала.

– Простите минталента, по приказу вашего отца мы не можем зайти и помочь вам.

«Вежливые, что ты! А если бы тут убийцы были? Тоже так же стояли бы за дверью?» – про себя возмутилась Ланта. – С птичкой я уж справлюсь.

Дым, подгоняемый книгой минталенты, нехотя выполз в окно. Девушка задвинула раму и плюхнулась на кровать. За столом, недалеко от шкафа, чернела дыра.

– Интересно, прожгло насквозь или надо еще одну порцию перегнать? – пробормотала Ланта и подкралась к темному зеву провала. На нее дыхнуло холодом и сыростью подземелья.

Девушка едва сдержалась, чтобы не захлопать в ладоши от радости. – Получилось! – приглушенным шепотом сказала она. – Значит, мои расчеты были верны и тайный коридор прямо под моей комнатой.

Потекший и оплывший камень застыл и напоминал жерло вулкана. Ланта бросила взгляд на дверь и прикоснулась к краям провала.

Она вскрикнула и отдернула руку. Её обжег холод. Камень словно не плавился, а годами лежал на морозе. Магическое зелье вытянуло из него все тепло. Ланта протянула руку, не касаясь камня. Она чувствовала холод и видела пар, поднимающийся от провала. – Это тоже надо было описать в книге, – пробормотала она и, сцепив зубы, оперлась на руки.

Холод тут же проник в кости, запястья и предплечья заломило, но Ланта выдержала и на несколько секунд зависла над черным провалом. – Эх, Кэль, – выдохнула она и спрыгнула вниз.

Она едва не сломала ногу, когда приземлилась на уродливые потеки камня, которые сформировал расплавленный камень. Прихрамывая, Ланта отошла в сторону и посмотрела наверх. Светлое пятно неровного отверстия было невысоко, но девушка все равно не смогла бы допрыгнуть до него.

Ланта поцокала языком. – Не подумала. Ладно. Сначала нужно попасть в библиотеку. Поругать я себя еще успею.

Но далеко уйти минталента не успела. До ушей девушки донеслись тяжелые шаги. К ней приближалось что-то большое. Грохот эхом проносился по тайным коридорам, заставляя капли воды срываться с обрывков мокрых цепей, с которых кто-то сорвал светильники.

«Еще этого не хватало? Кто там?» – Ланта пригнулась и подбежала к повороту бокового коридора. Гул из основного прохода был все ближе. – И что я такая невезучая? – прошептала девушка и спряталась за выступ камня. Грохот с каждой секундой становился громче.

Сначала из тьмы появились четыре тусклых огонька. Ланта прищурилась. На неё надвигались две глыбы камня. – Големы? – прошептала она и почти вжалась в пол.

«Я читала в алхимических книгах об искусственных существах, но всегда сомневалась. Что могло оживить камень?»

Глыбы остановились и повернулись к месту, где пряталась Ланта. Равнодушный и приглушенный голос разнесся по коридору. – Минталента Лантария. Мы стражи этих подземелий. Наш господин приказал не допустить вашего появления в этих коридорах. От нас не спрятаться. – Глыбы шагнули в сторону девушки.

В Ланте словно что-то взорвалось. Она вскочила со своего места и отпрыгнула назад.

Големы были созданы из неровных булыжников по образу человека. Вместо глаз в камень вставили кристаллы, в которых переливался сайрон.

«Вот бы и мне почитать о таких технологиях», – пронеслась в голове минталенты мысль. – Дурочка, – прошептала Ланта и побежала.

Она проскочила под размашистым захватом голема и выскочила в основной коридор. Големы развернулись.

«Слишком быстро!» - подумала Ланта. «Они двигаются слишком быстро!»

Когда она побежала по коридору и големы погнались за ней, все неожиданно показалось девушке смутно знакомым. Она уже бежала по коридору. И за ней гнались. А дальше... Дальше была пропасть.

Девушка внезапно поняла, что бежит в другом месте. Она была среди заснеженных домов, над головой простерлось серое небо с тусклым солнцем, а рядом проходили люди в меховых одеждах, они то и дело кидали на Ланту осуждающие взгляды.

Девушка смутилась. Люди смотрели с таким укором, будто она шла по улице голой. Ланта осмотрела себя.

Нет, она была в таких же мехах, что и люди вокруг. Только... Её грудь была плоской. А руки... Это были не её руки! Слишком крупные и грубые. И эта северная местность вокруг.

"Я в теле Кэля! – осенило Ланту. – Невероятно! Этот мост... Он уникальный! Он настолько смешивает нас, что переносит сознания в наши тела. Но где тогда сознание Кэля? О, боги! Он же в моем теле! И сейчас спасается от големов!"

– Надо ему помочь, – сказала вслух Ланта. Она прислушалась к звонкому юношескому голосу. «Да, это точно голос Кэля».

– Кому ты еще собрался помочь?

Ланта повернулась на голос. Перед ней стоял высокий небритый юноша, с короткими черными волосами, которые торчали как иголки.

Ланта кашлянула. – Никому.

– Кэль! – юноша шагнул ближе и попытался шлепнуть Ланту по плечу. Девушка отскочила назад. Перед её глазами пронеслись лица всех тех людей, которых подсылал в детстве отец.

– Что с тобой? Почему ты решил покинуть клан? Куда ты пойдешь?

– Покинуть клан? – прошептала Ланта. «Куда ты решил идти Кэль? Искать меня? Ага, надейся, дурочка. Прямо он побежит с Севера искать тебя. Столько лет прожила, а ума так и не появилось. Но... зачем вот так винить себя? Я ведь ничего не знаю о других людях, как это у них... ну это вот все... как оно устроено», – мысли девушки путались.

– Ты чего такой отрешенный-то? Сайрон все-таки не слабо порылся в твоих мозгах. Не хотел ведь я давать его Джоль, но ты же сам знаешь, эта бестия кого хочешь уговорит. Мне кажется, она в тебя втюрилась. Так носится вокруг. Она сейчас тебя отговаривать начнет, помяни мое слово.

«Джоль... Бестия втюрилась...» – Ланта почувствовала, как какое-то новое чувство укололо её сердце. Оно было непонятным и неприятным.

– Мне надо идти, – пробормотала девушка.

– Я знаю. Но куда? Возьми меня с собой? Мы же друзья. Скажи хоть что-то!

– Мне надо идти, – повторила Ланта и попыталась пройти мимо высокого юноши. Тот схватил девушку за плечо.

– Да стой же!

Ланту передернуло от прикосновения. Она вывернула плечо и наотмашь ударила юношу в челюсть. Тот охнул и осел в снег. А Ланта побежала.

Она поняла, что бежит уже не по заснеженному поселку, а по тайным коридорам дворца. Девушка затормозила и оглянулась. Сзади никого не было.

Сердце скакало в груди, словно загнанный мекр. Она вспотела и тяжело дышала. Девушка прижалась спиной к стене, пытаясь перевести дух. «Получается Кэль смог убежать от големов. Умничка!»

Глухие голоса забубнили совсем рядом. Ланта сжалась и медленно повернула голову вправо. Она только сейчас заметила рядом с собой гобелен.

«Выход! Но куда?»

Ланта подкралась и выглянула из-за края гобелена. И не поверила своим глазам.

Она стояла напротив входа в библиотеку, куда так стремилась. Правда теперь перед высокими деревянными дверями была стража.

«Стража около библиотеки? Когда такое было! Все как будто хочет мне помешать!»

К стражам подошел один из придворных волшебников, сгорбленный лысый старик с обвисшей кожей на подбородке.

– Вход в библиотеку закрыт по приказу великой сантарии, – сказал один из стражей.

– Что за глупость? – возмутился волшебник. «Вот именно!» - мысленно согласилась со стариком Ланта.

– В библиотеке убили человека. Ввели ему в кровь сайрон.

Ланта передернулась. «Какая жестокость. Такая мерзкая и болезненная смерть. Ужас!»

Волшебник скривился. – И чем закрытие библиотеки поможет?

– Совет проводит расследования. До его окончания...

– Я понял, – махнул рукой волшебник и, бурча под нос, ушел.

Ланта задумалась. «Можно сделать новое зелье и прожечь проход в библиотеку. Но для этого надо вернуться назад. А там големы... Что же мне делать?»

Плечи девушки поникли, она побрела по коридору. Ей надо было найти способ обойти големов. Во всем дворце остался только один человек, который мог помочь Ланте вернуться в комнату. Это был её дядя.

Минталента забралась в узкую нишу, напоминающую бойницу. По её расчетам, за тонкой шелковой шторой находилась комната Кетомедона. Она протянула руку и сразу же опустила. За тонкой тканью появились два темных силуэта.

– Наконец-то ты прибыл, сынок, я так скучал. – Две темные фигуры слились в одну, Ланта догадалась, что Кето обнялся с сыном.

– Отец, я...

«Как это некрасиво – подслушивать!» Ланта решительно отодвинула занавеску и шагнула в комнату. Навплор испуганно округлил глаза.

Он был похож на отца, такой же плотный, с круглым лицом. Но Навплор был выше Кето и носил длинные волосы того же медного отлива.

– Что с тобой? – хмыкнул Кето. – Тебя будто демоны охватили.

Навплор кашлянул. – Доброго дня, Ланта.

– Что? – Кето надул губы и обернулся. – Ланточка! – улыбка раскрасила лицо мужчины. – Как ты попала сюда, солнышко?

Девушка пискнула в крепких объятиях дяди. Навплор склонил голову и смущенно улыбнулся. Ланта и не помнила, когда они в последний раз общались. «Наверное, только в детстве».

– Я прошла через тайные коридоры, мне про них... ммм... отец рассказал! В детстве еще.

– Да, я помню про эти коридоры, – кивнул Кето. – В этой комнате устроился, чтобы всегда, хе-хе, сбежать можно было. Но в твою комнату прохода нет, я узнавал. Иначе, я бы давно помог тебе сбежать.

– Так я прошмыгнула мимо стражи. Я же уже это проворачивала, забыл?

– Да, – Кето потрепал её за плечо, – ты смышленая девочка. А зачем пришла ко мне? Неужто с братом повидаться?

Ланта вежливо улыбнулась. – Я очень скучала по Навплору, но даже не предполагала, что он уже прибыл во дворец. Я пыталась попасть в библиотеку, но там закрыто. Теперь я не знаю, что делать...

Кето усмехнулся. – Библиотеку закрыли? Что за ерунда?

Девушка вздохнула. – Говорят, там кого-то убили. Совет теперь проводит расследование.

Кето прикусил кончик языка. – А, это расследование. Я слышал, кого-то убили сайроном, но не узнавал где. Если закрыли по приказу Совета, нам не открыть. У Лахесии сейчас много власти.

– Я знаю, что делать, – у Навплора был сильный и громкий голос. – Я воспользуюсь правом властителя.

Ланта подняла правую бровь. – Право властителя?

– Ты не сильно любишь политику, солнышко, – Кето улыбнулся. – По древнему праву, раз в четыре года властители пяти лесов Астарии могут выдвинуть одно требование Совету сантариев. Навплор, вот, неожиданно, хочет потребовать открыть библиотеку.

Ланта нахмурилась. – Сколько всего читала, про такое не слышала. И ты потратишь это право из-за такой глупости? – спросила Ланта у брата.

– Это не глупости, сестренка, – Навплор улыбнулся. – Если это важно для тебя, значит, я помогу. К тому же, я здесь бываю раз в четыре года.

– Может тогда лучше попросить освободить меня? А в библиотеку я как-нибудь и так попаду.

Кето покачал головой и прикрыл глаза. – Библиотеку закрыли по требованию великой сантарии, а тебя заперли по распоряжению астартора. Здесь мой сын бессилен.

Слезы подступили к глазам Ланты. Она шмыгнула носом и сжала кулаки. – А если великая сантария откажется?

Кето поднял брови. – А зачем ей это делать? Из-за глупого расследования она не будет рисковать местом великой сантарии. А в случае отказа мы можем потребовать отставки.

«Так вот почему ты решил помочь. Я все-таки немножко понимаю политику, дядя». Ланта выдавила улыбку. – Тогда для меня лучше, чтобы она отказалась. Благодарю тебя Навплор. И тебя, дядя. За все.

– Ну что ты, солнышко... – широко улыбнулся Кето.

Лахесия стояла у окна с неестественно прямой спиной. Она не обернулась, даже когда Мардегор хлопнул дверью. Лорд опустил уголки губ вниз, пожал плечами и без приглашения сел за стол. Он достал из кармана шкатулку с гранулами сайрона и бросил несколько в пустой фужер. Затем наполнил его вином из графина.

– Не хотите попробовать сайрон лучшей очистки в мире? – Мардегор покачал фужером, вслушиваясь в мелодичный стук сайроновых шариков о хрустальные стенки.

– Не стоит употреблять волшебную пыль в моем присутствии, лорд Мардегор, – сантария обернулась, ее лицо оставалось непроницаемым. – Терпеть не могу, когда распухают губы и чернеют глаза.

– Обещаю избавить вас от этого зрелища, – кивнул Мардегор и залпом осушил фужер.

Лахесия поморщилась. – Навплор потребовал открытия библиотеки. Мне пришлось согласиться с ним. Проклятое право властителя, я удивилась, что он еще помнит про этот древний обычай.

– Плохо, – поцокал языком Мардегор, играясь с полурастаявшими шариками сайрона во рту. – Кето всегда умудряется мне навредить. Но Ланта не может покинуть комнату, а значит и не доберется до книг. Все под нашим контролем.

Страж отворил двери темницы и впустил за собой поток холодного свежего воздуха. Паента прищурилась, закрываясь от слепящего света сайронового фонаря. Из потока голубоватого сияния в камеру шагнула женская фигура в капюшоне.

– Оставьте нас, – женщина махнула рукой и страж, поклонившись ей, покинул камеру.

Женщина откинула капюшон. – Здравствуй, доченька, – Фемия улыбнулась с грустью в глазах.

– Здравствуй, сестренка, – Паента скривила губы.

Улыбка пропала с лица Фемии, ее взгляд ожесточился. – Я просила тебя не называть меня так! – в спокойном голосе астартессы прорезались высокие нотки. – То, что Мардегор отобрал тебя, не лишает меня права быть матерью.

Паента захохотала. – Матерью? Да ты даже палец об палец не ударила, когда меня кинули в темницу. Все делаешь ради этой Ланты.

– Почему ты так ненавидишь Ланточку? Она твоя сестра...– эти слова вызвали у Паенты новый взрыв хохота.

Фемия сжала веки. – И я пришла вытащить тебя отсюда. Смогла подсунуть мужу для подписи эдикт о твоем освобождении.

Паента присвистнула. – Быть такого не может. Небось, сестринские чувства проснулись? Или отец попросил тебя об этом?

– Мардегор не твой отец, – уже без особых эмоций возразила Фемия. – Возьми ключ от кандалов, – астартесса бросила тяжелый ржавый ключ под ноги леди. – Ты свободна.

– Благодарю, сестренка, – Паента улыбнулась. – Искренне. Данее теперь не придется мучиться.

Астартесса поджала губы. – А причем тут сар-минталента? Мардегор приказал тебе сблизиться с ней?

– А ты у него спроси, – Паента расстегнула кандалы и с удовольствием растерла ноги. – Струсишь же, сестренка?

***

Алелла растерянно переставляла склянки с места на место. Она не могла поверить тому, что услышала на сходе клана. Дверь в дом скрипнула, Джоль зашла и помогла перебраться через порог зареванному Брету.

Джоль не решалась взглянуть в глаза матери. – Мама, я... – девушка замялась.

– Что случилось, моя красавица? – Алелла присела около Брета и обняла малыша. В крепких объятиях лекарки он зарыдал еще громче.

Джоль вздохнула и закрыла глаза. – Я хочу покинуть клан, мама. Уйти вместе с Кэлем.

Алелла вскинула голову. Брет тоже перестал плакать и разинул рот от удивления. Джоль открыла глаза и опустила голову.

Алелла вздохнула. – Я что-то такое и ожидала. Ты хорошо подумала?

– Да.

– Ничего ты не подумала! – Алелла поднялась и медленно выдохнула, сдерживая гнев. – Услышала его слова и побежала следом как дурочка. Ты же даже не знаешь, куда он идет. Да что тут говорить! Сайрон просто затуманил ему мозг.

Джоль шмыгнула носом и ответила тихим голосом: – Твои слова разумны, мама. Но любовь идет от сердца. Это слишком большая сила, чтобы я могла противиться ей.

– Это ты себе придумала! Я думаю иначе.

– Это как поток, как волна. Она подхватывает тебя и несет в море, и ты даже не можешь выбрать направление.

Алелла горько засмеялась. – Как же ты будешь жалеть.

– Нет.

– А вдруг он тебя не любит? – Алела посмотрела на Брета. Тот совсем забыл про слезы и смотрел на взрослых блестящими глазами, то и дело переводя взгляд.

– Главное, что я люблю.

– Эх! – Алелла хлопнула себя по бедру. – Бестолковая девчонка. Какая же ты маленькая, глупая и... а! – лекарка махнула рукой. – Если я запрещу, что-то изменится?

Джоль сглотнула комок в горле. – Да. Я останусь дома. Несчастливой.

Лекарка выдохнула и села на кровать, обхватив голову руками. Она несколько секунд сидела, не двигаясь, а затем начала раскачиваться и шевелить губами, разговаривая сама с собой. Затем подняла голову, её взгляд был полон боли. – Я желаю тебе только лучшего, моя дорогая. Иди, и пусть боги защитят тебя.

Алелла покачала головой, когда увидела засверкавшие от восторга глаза дочери. – Такая маленькая... – прошептала женщина.

В дверь постучали. Лекарка вскинула брови вверх. – Кто там?

– Кэль, – ответил тихий юношеский голос.

Алелла открыла дверь и окинула Кэля с головы до ног оценивающим взглядом.

– Ну заходи, беглец.

Когда дверь за Кэлем захлопнулась, Алелла прижала к своей ноге Брета и спросила: – Ты сбежал из клана, чтобы в мой дом попасть?

– Я ухожу за море.

– Я поняла, что ты не на Скале будешь от нас прятаться. А если я воспользуюсь своим правом и попрошу остаться?

– Простите, тетя Алелла. Это сильнее меня. Я не могу остаться.

– Это? О чем ты? Ты же ничего не говоришь!

– Я не могу сказать.

– А ты не боишься гнева богов, за то, что нарушаешь мое законное право? Я спасла тебе жизнь.

– И я очень благодарен. Я бы выполнил любую вашу просьба, тетя Алела. Но не эту. Гнев богов мне не страшен, я следую заветам Единого Бога, за которым меня повел Тирин. И в свое время Создатель дал первым людям наказ – не давать клятв.

Алелла растерянно почесала голову. – Вот оно что... Теперь понятно, почему Тирин не ходил к заклинателю. Столько лет скрывал, что вступил в заморский культ... Да, после того плавания он действительно сильно изменился. Как раз перед тем, как привез тебя, Кэль.

Джоль подошла к бывшему охотнику и положила руку ему на плечо. – Я иду с тобой, Кэль.

Юноша вздрогнул. – Кх... а... а куда?

– За море.

Кэль недоуменно помотал головой. – Зачем?

Джоль улыбнулась. – Ты же не говоришь, зачем тебе за море. Вот и я не скажу.

Юноша начал играть желваками. – Я полечу на скорлах.

Алелла охнула.

Джоль вскинула голову выше. – Скорлы... милые создания.

– Очень, – фыркнула Алелла. – Вы друг друга стоите. Молодые, горячие, безрассудные!

– Не ругайся, тетя Алелла. Не я заставляю твою дочь идти со мной.

– Ты, Кэль, ты...

Юноша поправил волосы на голове и бросил быстрый взгляд на Брета. – Можно я поговорю с братом? Наедине.

Алелла прикрыла веки, соглашаясь. Ее палец указал на дверь в комнату, в которой Кэль прятался от света.

Юноша прошептал слова благодарности и протянул руку Брету. Малыш с недоверием посмотрел на раскрытую ладонь, а затем подбежал и вложил маленькую потную ладошку. Юноша крепко сжал ее и завел Брета в комнату.