Текст книги "Пыль на губах (СИ)"

Автор книги: Артемий Барабашкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

Страх быть подстреленным подстегнул юношу. Он выхватил карты из рук наемника и побежал. Но, через несколько секунд, споткнулся и упал, бумаги разлетелись по сторонам. Кто-то закричал, указывая пальцем на Мейта.

Сердце юноши бешено колотилось. Он схватил карты, побежал, но они, одна за другой, валились из рук. Мейт сгреб их в кучу, его взгляд заметался и остановился на углях.

Юноша рванул вперед и швырнул карты на угли. Он успел заметить, как почернел край одной из карт, прежде чем побежал, петляя как убегающий мекр.

Несколько стрел свистнули позади. Мейт забежал за один из шатров и упал в снег, воздух со свистом вырвался из груди. Несколько арбалетных болтов с глухими хлопками влетели в шатер, и запутались в плотной ткани.

Раздались громкие крики. Скорл пролетел низко над лагерем и сбил крыльями несколько наемников. Сборщики начали стрелять по летающему зверю, забыв о Мейте.

Юноша мысленно поблагодарил друга и побежал с обратной стороны шатров. Через полминуты он добежал до связанных мекров, упал на четвереньки и зашелся в кашле.

Холодный воздух обжег легкие. Длинноухие пушистые мекры заволновались, издавая еле слышимые похрапывания, их выпученные темные глаза неотрывно следили за Мейтом.

Юноша тяжело поднялся на ноги. – Что смотрите, твари? Я чудом кинжал не потерял. Только попробуйте кто меня лягнуть, сразу шею вскрою. Вашим хозяевам уже вскрыл, – хихикнул Мейт и на плохо гнущихся ногах добрел до шеста, к которому наемники привязали животных.

Мейт посмотрел в сторону лагеря. Скорл Кэля носился над наемниками, не давая им опомнится. Джоль кружилась чуть в стороне, ожидая мекров.

Нож юноши лег на первую веревку. – Давайте, длинноухие, кто быстрее! – под острым клинком лопнула первая веревка. Мекр недоуменно встряхнул ушами и сделал несколько мелких шажков вперед. – Пшел, давай! – пробурчал ему Мейт, но мекр только попытался передними лапами сорвать с шеи путы. – Тупые твари, – пожал плечами Мейт и перерезал остальные веревки.

Затем юноша добежал до следующего шеста, к которому был привязан еще десяток мекров. С ними он уже беседовать не стал, а только быстро избавил их от привязи. Наемники уже прицелились, и Кэль решил уводить Рикса. Мейт заметил приближающегося скорла и, что было сил, побежал к следующему шесту.

Но Рикса заметили и мекры. Они задергались, заволновались, стуча длинными задними лапами по льду. Когда Мейт приблизился, они начали прыгать друг на друга, пытаясь вырваться.

Юноша затормозил.

Мекры путались в веревках, падали, наступали друг другу на головы, ломали лапы, пытаясь выпутаться. Когда первый мекр сломал лапу, над замерзшим морем поднялся отчаянный визг. Услышав визг, отпущенные на свободу мекры потеряли остатки разума. Они понеслись к раненному товарищу, снося друг друга на пути.

Бегущие на пролом мекры подстегнули Мейта. Он поднырнул под прыгающим на месте зверем и добрался до шеста. Скорл Джоль опустился сверху и схватил одного из отпущенных мекров задними лапами, а затем, тяжело взмахивая крыльями, поднялся вверх.

Наемники выбежали из лагеря и закричали, махая луками в сторону Мейта. Несколько сборщиков упали на одно колено и вскинули арбалеты.

Мейт уронил кинжал, сжался и закрыл глаза. Перед глазами почему-то появилась улыбающаяся Джоль.

Рикс опустился на головы арбалетчиков. Одному скорл откусил голову, а второго схватил лапами и швырнул на третьего.

Мейт услышал отчаянные крики и понял, что в него никто не стреляет. Он открыл один глаз. Скорл Джоль сбросил мертвого мекра и уже возвращался за новой добычей.

Юноша медленно выдохнул, собираясь с силами, перерезал оставшиеся веревки и отбежал в сторону.

Некоторые мекры с переломанными лапами попытались подняться, но смогли только несколько раз дернуться.

Джоль подхватила нового мекра и поспешила уйти назад. Тень Рикса накрыла последних не убежавших мекров, которые сбились в кучу от страха. Кэль заставил своего скорла схватить одного из длинноухих и швырнуть вниз.

Мейт зажал уши, ему показалось, что даже лед задрожал от визга.

Отчаянные крики наемников слились со свистом стрел. Рикс опустился на лед и Кэль замахал руками. Мейт вскочил, но тут ногу свело от боли. Юноша опустил глаза вниз и понял, что его икру пронзило стрелой. Через секунду до головы дошла боль. Мейт поднял голову, улыбнулся Кэлю, а затем повалился в снег, потеряв сознание.

Кэль выругался и посмотрел назад. Наемники были совсем близко. Юноша дернул поводья. Рикс захрипел и прыгнул прямо на Мейта.

Сборщики остановились, уверенные, что один из нападавших решил добить своего соратника. Но Рикс в последний момент распростер крылья в стороны и схватил Мейта за спину. Кэль отклонился в сторону, вытягивая поводья. Скорл тут же завалился на бок, уходя от возможных стрел.

Но наемники и не стреляли. Они стояли с открытыми ртами и смотрели, как крылатая тварь уносит человека в небеса. Последние мекры уже скрылись за горизонтом.

Глава VII. На краю смерти.

– Ланточка... – прошептал Кэль, дернулся и резко подскочил. Он уснул прямо в седле.

Мейт тоже вырвался из сонного оцепенения и крепче сжал ребра Кэля: – Ты чего дёргаешься? Я от испуга чуть вниз не свалился!

– Да я сам... – начал было объяснять Кэль, а потом махнул рукой. «Только пугать этого дурака».

– Кстати, про какую лапочку ты говорил?

Кэль притворился, что не услышал.

– Ну, – больной тычок Мейта под ребра заставил Кэля зашипеть.

– Ты же спал, тебе приснилось, – огрызнулся бывший охотник.

– Не, я это даже сквозь сон расслышал, – усмехнулся Мейт.

Тут Кэль резко дернул поводья и Рикс нырнул вниз. Мейт вцепился в спину друга и запищал от страха. Кэль улыбнулся и выровнял полет скорла.

– Что? Что это было? – прохрипел сзади Мейт.

Кэль пожал плечами. – Рикс решил поиграть, скучно стало. А что это у тебя голос резко сел, простыл что ли?

– Да иди ты, – буркнул Мейт и отвернул голову в сторону.

Кэль вспомнил вчерашние события. Как они спрятались от наемников и наконец-то позволили скорлам дорваться до мекров. Юноша поморщился, когда вспомнил, с каким наслаждением рвали мясо и шкуру летучие звери.

Джоль наспех избавила Мейта от стрелы и перевязала ему ногу. К счастью, у нее были с собой ранозаживляющие снадобья на основе сайрона, и она обещала, что через несколько часов Мейт сможет лететь, а еще через пару часов и ходить на своих двоих.

Когда прошло три часа, они совершили короткий перелет, чтобы оказаться как можно дальше от лагеря наемников. Там, в безопасности, они наскоро перекусили сухарями, заедая снегом, и смогли хоть немного поспать.

Кэль дернул головой, выбрасывая из мыслей мрачные воспоминания. Он поднял лицо навстречу ветру и заулыбался. Они были уже далеко от Скалы, и погода вокруг разительно поменялась.

«Ну или сказывается близость теплого месяца», – подумал Кэль и улыбнулся солнцу. Оно здесь было совсем другим – близким, теплым, горело золотом и ласкало лица нежными лучами. Даже скорлы, пещерные жители, вытягивали голову навстречу солнцу и жмурились от удовольствия. Бело-серая хмарь расступилась и приоткрыла лазурное небо, которое так напоминало Кэлю прекрасные глаза Ланточки.

– Моя миниалента, – промурлыкал себе под нос Кэль и направил скорла ко льду. В животе урчало от голода, а скорлы нуждались в отдыхе.

Сегодня стало и гораздо теплее. Кэль откинул капюшон назад, когда заметил, что начал потеть лоб, а в плаще стало жарковато.

Юноша помог спуститься Мейту на землю и под локоть отвел прихрамывающего друга в сторону. Снял с него плащ, расстелил на снегу и посадил юношу.

– Осторожнее! – буркнул Мейт, я ранен вообще-то!

– Да я даже не задел тебя.

– Еще как задел! Ты неуклюжий как клост и такой же невнимательный, будь аккуратнее около меня.

– Да ну тебя, – махнул рукой Кэль.

Мейт приподнялся на локтях и попытался сесть. – Может, поможешь герою, спасшему наш клан, сесть ровно?

– Герой! – усмехнулся Кэль и посадил Мейта. – Где карты герой?

Мейт театрально задрал нос вверх. – Я их уничтожил, дабы они не достались врагу.

– Вот именно! А они должны были достаться. Нам. И не пришлось бы останавливаться на льду и есть пустые сухари.

– В той ситуации ты бы вообще все бросил и побежал, а я смог сориентироваться.

– Это я бы бросил? Ты ничего не перепугал? Трус у нас ты.

Мейт округлил глаза и принял оскорбленный вид.

Кэль рассмеялся, глядя на потуги друга изобразить обиду. – Давай я тебя около Рикса посажу. Сможешь на него спиной опереться.

– Я и близко к твоему скорлу не подойду. У меня до сих пор все болит, после его лап.

Кэль закатил глаза. – Трус.

Мейт скривился. – Да если бы не ты и твой длерхес-скорл, я вообще бы в одиночку справился. Ты все испортил своим налетом.

Кэль сузил глаза. – Вот как?

– Вот так.

– А! – Кэль махнул рукой. Юноша прямо чувствовал, как клокочет гнев где-то в районе горла, но из уважения к раненому другу, он сдержался и ушел на десяток шагов, где расстелил свой плащ и плюхнулся сверху, развязывая ворот рубахи. Кэль подставил разгорячённое тело холодному воздуху и облегченно выдохнул.

– Лечила я тебя лечила, а ты снова гной в легкие захотел? – Джоль незаметно подошла сзади и положила ладони на плечи Кэля. – Как ты?

Юноша запрокинул голову и улыбнулся своей спутнице. – Все хорошо. Посмотри, пожалуйста, что там с раной Мейта.

Джоль фыркнула и начала с силой растирать плечи Кэля. – Что ему будет? Сидел всю дорогу. Это ты управлял скорлом, а я теперь по себе знаю, как затекают плечи и шея.

Кэль сжал кулаки и охнул, когда девушка нажала сильнее. Массаж Джоль нельзя было назвать приятным, зато, когда она убрала руки, Кэль почувствовал, как зажурчала кровь в шее, и жар охватил весь верх спины. Вместе с жаром через несколько секунд пришло и облегчение.

– Я даже и не представлял, что там все так зажато! – с нескрываемым удивлением и восхищением сказал девушке Кэль.

Джоль рассмеялась. – На то я и целительница, чтобы заранее знать, когда у тебя что-то заболит.

Кэль улыбнулся. – Мне стало легче! Благодарю!

Джоль скромно опустила глаза. А через секунду подняла веки и устремила на юношу озорной горящий взгляд. – А теперь я жду ответной помощи, – после чего вновь опустила глаза.

Кэль приподнял брови. – Эээ, а... а что я должен сделать?

Джоль опустила голову на плечо. Загадочная улыбка тронула ее губы. – Догадайся. Я вот тоже сегодня очень очень долго скорлом управляла...

Кэль хлопнул себя по лбу. – А! Конечно. Давай я тоже помассирую тебе плечи.

– И шею, – сказала Джоль и изящно опустилась коленями на плащ Кэля. Она скинула плащ и полушубок, одним движением отбросила свои черные волосы на правую сторону, подставив взгляду юноши белоснежную шею. Затем расслабила завязки рубахи и передернула плечами, позволив грубой ткани скатиться по спине вниз, открыв больше нежной белой кожи.

Кэль почувствовал дрожь и легкое тянущее ощущение между ног и смущенно поторопился опуститься на колени позади девушки. Он сглотнул комок в горле и пробормотал: – У тебя здесь очень белая кожа, как снег. «Господи, что за бред я несу!» – поругал себя Кэль и положил руки на округлые плечи девушки. Мурашки побежали по его рукам и предплечьям.

– Конечно, там же солнце не достает, – ласковым голосом, словно маленькому, объяснила Джоль.

Кэль был выше Джоль и от рассматривания шеи его глаза переместились дальше. Взгляд задержался на выпирающих ключицах, а затем спустился ниже, где девушка придерживала рубашку рукой, не позволяя слишком сильно упасть. Но, с его положения, Кэлю было видно начало ложбинки между грудями Джоль и этого оказалось достаточно, чтобы тело юноши наполнил жар, а его достоинство начало шевелиться.

– Ты еще долго будешь держать так руки? – Джоль полуобернулась и улыбнулась. – Прохладно все-таки.

Кэль не ответил, только почувствовал, как запылали уши. Он медленно начал двигать руками, вдавливая свои грубые пальцы в ее кожу до покраснения. Джоль отвернулась и легонько застонала.

Кэль сглотнул слюну и закрыл глаза. Кровь громко стучала в ушах, а внизу стало больно от давления штанов. Он еще никогда не сидел так близко к полуобнаженной девушке и никогда не видел и не трогал мест, которые на Скале тщательно скрывали от посторонних.

Кэль открыл глаза и заметил взгляд Мейта. Он, не моргая, следил за Джоль. В его глазах даже неискушенный Кэль смог прочитать злобу и ревность.

И тут какое-то новое чувство овладело юношей. Он почувствовал торжествующее злорадство, ощущение победы и удовольствие. Кэль ехидно улыбнулся другу и начал массировать Джоль медленнее и нежнее, с каждым разом ныряя рукой все глубже и глубже по груди девушки вниз.

Джоль словно забыла о Мейте. Она откинула голову назад и шумно дышала, перебирая пальцами мех плаща, на котором сидела.

И тут Кэль почувствовал горячее, липкое и мерзкое прикосновение стыда. Он словно заполз щупальцами прямо в душу и скрутил их в узел вокруг сердца. Перед глазами появилось испуганное и растерянное лицо Ланты, он вспомнил тот момент, когда мост разорвался. Давление совести стало настолько сильным, что юноша отдернул руки, будто обжегшись.

– А... Эмм... Тебе легче? – Кэль кашлянул в кулак и сгорбился, скрывая реакцию своего организма на тело девушки.

Джоль открыла веки и посмотрела на юношу мутным и каким-то пьяным взглядом. – Уже все? – спросила она хриплым голосом.

Кэль покраснел. – Ну... да.

Джоль мурлыкнула и погладила Кэля по плечу, одной рукой продолжая придерживать рубашку. – Мне полегче, но какая-то скованность еще осталась, – Джоль соблазнительно шевельнула плечами. – Вечером надо повторить.

Кэль опустил взгляд. – Я... Я не знаю.

И тут мир вокруг них содрогнулся от грохота. Кэль посмотрел под ноги и увидел огромную трещину, прошившую лед.

Через секунду он взвился на ноги. – Лед треснул!

Джоль охнула и начала спешно завязывать рубаху. – Теплый месяц! – крикнула она, в охапку сгребая вещи.

Кэль не ответил. Он уже бежал к Риксу.

Лед трескался вокруг них с мерзким стреляюще-чавкающим звуком. Кэль посмотрел вниз, от его сапог на льду оставались отпечатки, окруженные мокрой кашицей снега. Каждый отпечаток быстро наполнялся водой.

«Это я виноват! Знал, что теплый месяц близко и позволил себе расслабиться и забыть о бдительности. Теперь я буду виноват, если кто-то погибнет!» – пронеслось в голове Кэля. Он помог Джоль забросить и закрепить вещи, и побежал к другу, который сам уже встал на обе ноги и шустро хромал к Риксу.

– Вещи забери! – отмахнулся от протянутой руки Мейт.

Кэль схватил плащ и рюкзак друга, и тут его нога провалилась под лед. Юноша вскрикнул и рывком выдернул ногу. Ступню тут же свело от холодной воды, которой он зачерпнул сапогом. Кэль упал и пополз, оставляя за собой глубокую рыхлую траншею тающего льда.

Сверху появилась рука Джоль, девушка вскрикнула и рывком поставила Кэля на ноги. Юноша видел, что ее ноги стремительно тонут во льду. Девушка вырвалась из мокрого плена и пнула Кэля по ноге.

Юноша заорал, судорога стрельнула выше по бедру и тут же прошла. Он кивнул девушке, и они побежали, каждый к своему скорлу.

Кэль запрыгнул на Рикса и дернул поводья, разгоняя зверя. Глазами он отыскал Джоль и следил за ней, пока она не оказалась в седле и тоже не начала набирать разгон. Только тогда он смог спокойно выдохнуть и сосредоточиться на взлете.

Рикс прыгнул и лед под ним провалился. Лапы зверя оказались в ледяной воде. Скорл захрипел и бешено забил крыльями, поднимаясь вверх. Кэль опустил взгляд. Лед под ними превратился в мозаику из неровных обломков, в некоторых местах крупные льдины переворачивались на бок, открывая провалы, полные темной воды.

Рядом пролетел скорл Джоль, девушка улыбнулась и помахала спутникам. Кэль улыбнулся в ответ и направил Рикса вперед. Теперь у них не было возможности сделать остановку и оставалось только надеяться, что скорлы дотянут до берега.

***

Мардегор стоял над столом, на котором лежала доска для игры. Это было зеленое поле, разлинованное на несколько сотен квадратов. Мардегор справедливо считал, что во всей Астарии он единственный, кто помнил, как играть в тисерию. Во многом эта игра напоминала Мардегору его собственную жизнь. Он посвятил всего себя борьбе с Единым, с предопределенностью и слепым подчинением его воле. А в тисерии игрок играл против случайности выброшенных фишек, на которых были нарисованы древние рунические письмена, смысл которых помнил только он и несколько любителей этой игры из эйпорий на севере.

Дверь в его комнату скрипнула. Лахесия остановилась на пороге, она мяла собственные пальцы.

Мардегор даже не обернулся. – Вы по какому вопросу, великая сантария?

Лахесия не ответила, но смогла пересилить себя и войти в комнату. Мелкими шажками она приблизилась к лорду и заглянула ему через плечо. – В чем смысл этой игры?

Мардегор улыбнулся уголком губ. – Смысл в выстраивании синергетических связей между различными знаками. А сложность в том, что в начале игры они выставляются на доску по случайному принципу и я вынужден играть против уже сформированных структур. В тисерии часть связей образует почти нерушимые крепости, которые мешают выстраивать новые синергии, а для победы их нужно выстроить не меньше пяти. А с каждым ходом на доску случайным образом выбрасывается новая партия знаков, которые могут разрушить как твои синергии, так и созданные случайно. Это игра против самой судьбы.

– Вон оно что, – с глубокомысленным видом пробормотала великая сантария.

Мардегор повернулся к женщине. – Но я сомневаюсь, что вы пришли, чтобы спросить о правилах настольной игры. Так чем я могу быть полезен.

Лахесия закусила нижнюю губу. – Сегодня минталента опять сбежала из-под стражи и пробралась в библиотеку.

Мардегор нахмурился, его рука сама собой нашарила шкатулку на столе, пальцы привычным движением отсчитали несколько шариков сайрона.

Великая сантария с отвращением проследила путь фиолетовых сфер до рта лорда и продолжила: – Не знаю, что она там искала, но её поиски привели к пожару в библиотеке. То ли она пыталась что-то скрыть, то ли пыталась нам что-то доказать. Глупая девчонка!

– Вы поймали её с поличным?

Лахесия с довольным видом кивнула. – Я отправила её в темницу.

Мардегор вскинул брови. – В темницу?

Женщина растерянно открыла рот. – Я... Я действовала по-вашему приказанию! Пыталась не допустить свободы передвижения минталенты.

Мардегор улыбнулся. – Не пугайтесь, великая сантария. Ваши действия радикальны, но действенны. Но я не понимаю одного – зачем Ланта подожгла библиотеку. Это нелогично.

Лахесия пожала плечами. – Я же говорю: просто глупая девчонка.

Лорд потер подбородок и покачал головой. – Ланточка ученый, она не будет уничтожать хранилище знаний просто так.

В дверь постучали. Мардегор кашлянул и разрешил войти. В комнату зашел лысый сгорбленный старик в песочной мантии, левое плечо мужчины было обнажено, и на нем пульсировал зловещий темно-сиреневый знак – колесо с языками пламени внутри.

Мардегор почесал мочку уха. – Не ожидал тебя увидеть сегодня, Харистар. Что-то случилось?

Старик пустыми бледно-серыми глазами посмотрел на сантарию. Лахесия вздрогнула – настолько безжизненным был взгляд старика.

– Не смею вас задерживать, великая сантария, – Мардегор глазами указал на выход.

Лахесия пожала губы, едва заметно кивнула и резким торопливым шагом выскочила из комнаты. Харистар аккуратно прикрыл за женщиной дверь.

– Её не понравилось такое обращение, – сказал старик и закашлялся, прижимая кулак ко рту и пытаясь не задеть воспаленную нижнюю губу.

Мардегор сел в кресло и рассмеялся. – Разве я был недостаточно вежлив?

Харистар бросил быстрый взгляд на игральную доску. – Напротив. Вы были чересчур вежливы.

Лорд заметил взгляд своего волшебника и нахмурился. – Надеюсь ты не собираешься спрашивать о правилах тисерии? Что случилось, Харистар? Почему ты оттягиваешь разговор?

Старик вздохнул. – Я получил сообщения от волшебника, который контролировал сбор сайрона для вас, мой господин. Он связался со мной через три моста, я лично с ним не говорил, но...

Мардегор прикрыл глаза. Сайрон уже начал действовать и внутри лорда закипел гнев. – Ты продолжаешь тянуть время! Мне что, найти нового главного волшебника?

– На них совершили налет люди, верхом на летающих зверях. Один из них по описанию походил на рыцаря Единого.

Лорд вскочил с кресла. – Значит, он уже начал контролировать свою силу! Он как-то узнал о моем плане убить его и нанес упреждающий удар! – Мардегор рухнул обратно в кресло, его взгляд изменился, к плескающему гневу добавилась искорка страха и возбуждения. – А он интересный противник. С ним будет не так скучно, как с его сородичами. Что он сделал?

– Лишил ваш отряд наемников мекров. Несколько минут назад я получил новое сообщение – из эйпории на берегу, как она там... Ликены, вроде. Мне сообщили, что наступил теплый месяц. Из Ликен пытались установить мост с нашим волшебником в отряде, но безуспешно. Это значит только одно...

– Что весь отряд погиб в море, – кивнул Мардегор. – А наш рыцарь умен. Умен и беспощаден. Не стоит недооценивать его. Но план с наемниками был запасным. Произошедшее подтверждает, что мы должны придерживаться первоначального плана, надо поддерживать связь Ланты и Кэльстена. Установи новый мост между ними, хочу знать, влюбился ли наш рыцарь в минталенту. И я надо понять, он слетал в море, чтобы избавиться от наемников, или он спешит к нашей красавице Ланте.

Харистар закрыл глаза. – Мост так далеко устанавливать очень сложно. В прошлый раз нам помогло чудо, не иначе. И у нас осталось не так уж и много сайрона. А новая поставка со Скалы теперь задерживается.

Мардегор махнул рукой. – О сайроне не переживай. Я выделю из своих личных запасов. Там на пару лет хватит. А мост устанавливай любым способом. Хоть загони до смерти сотню волшебников. Мне надо, чтобы Ланта могла связаться с рыцарем. Сейчас минталента в темнице, – идеальная возможность для того, чтобы заставить рыцаря спешить ей на помощь.

Харистар кивнул с усталым видом. – Я все сделаю, мой лорд.

Мардегор улыбнулся. – Такой ответ мне нравится больше. И свяжись с Гурагом из Ликен. Пусть отправит ищеек на берег. Если Кэль не вернулся на Скалу, значит, скоро он будет у эйпории. Может удастся застать его врасплох.

Харистар безмолвно кивнул и отправился исполнять волю своего господина.

***

Ланта проснулась, когда ей показалось, что она падает вниз. Минталента резко села в кровати и скривилась от боли в шее и спине. Она еще никогда не спала на настолько жесткой постели. «Жаль, что мне не приснился Кэль. Это могло хоть немного облегчить столь ужасное заключение. Но что мне может присниться в темнице? Конечно же, то, как я падаю в пропасть. Спасибо мой великолепный разум, ты так меня любишь!»

– Надо запомнить провести исследование на тему установки сновидений, – пробормотала себе под нос девушка. – Не помню ни одной книги на эту тему.

Ланта подошла к окну. За толстым пыльным стеклом были прутья решетки, и прямо перед окном рос куст. Рассеянный свет, который мог проникнуть в темницу, подсвечивал потоки мечущейся в воздухе пыли, но при таком освещении Ланта бы не рискнула читать или писать.

Внезапно, слезы подкатили к глазам. Девушка судорожно вздохнула и уперлась лбом в руки, пытаясь сдержать рыдания. Несколько всхлипов все же вырвалось из ее губ, а на каменном полу появилось пять или шесть мокрых пятнышек.

«Это так несправедливо! Я дочь астартора, а со мной всегда обращаются как с ненужной мебелью, которую жалко выбросить. Вот и пытаются задвинуть куда подальше, лишь бы глаза не мозолила. Почему судьба так отвратительно со мной поступает? Я впервые в жизни полюбила человека, но почему он должен был оказаться в тысячах лиг от меня? Я даже не могу с ним связаться! Как же хочется бросить этот дворец и бежать, бежать, бежать. Сбежать на Скалу и жить как простой человек».

Ланта вздохнула и поняла, что впервые призналась самой себе, что влюбилась в Кэля. Это заставило Ланту густо покраснеть и смутится, будто кто-то мог услышать ее мысли.

«Он такой симпатичный, этот Кэль. Смазливая мордашка, смог смутить даже меня, увлеченного своим делом ученого! И что мне теперь делать? Эх, рассказать бы Данее, у нее-то опыт большой в этих любовных делах. Но как вот с ней связаться?»

Ланта встала посреди комнаты, и вдруг ей показалось, что в темнице резко похолодало. Она зябко поморщилась и обхватила плечи руками. Девушке почудилось, что дул холодный ветер и запахло солью. «Что это? Опять мост? Со Скалой?»

Минталента крепко зажмурилась и резко открыла глаза. Она все так же была в темнице, но теперь в отдалении был слышен шум моря, а перед глазами проносились едва различимые образы.

«Такое ощущение, что кто-то хочет установить мост, но у него не получается. Но кто это может быть? Кэль? У него ведь есть магические способности, он тогда смог вытянуть сайрон из снега».

Воздух перед глазами Ланты задрожал. Девушка шагнула вперед, ее обдало запахом водорослей и соли, показалось, что ноги коснулось что-то влажное. Но она так и стояла посреди каменной комнаты. «Надо помочь Кэлю. Как в тот раз в лесу. Песней. Но что, если это не он, и тогда я окажусь прямо в ловушке убийц. Или навлеку на себя охотников на поющих?»

– Нельзя все время бояться, – сказала вслух Ланта. – Ради встречи с Кэлем можно и рискнуть. Я лучше сражусь с охотниками, чем буду сидеть в этой душной каморке.

Ланта задумалась. В голове крутились обрывки многих песен, но она, как назло, не могла вспомнить ни одной полностью. Петь про одинокую воительницу она не решилась, уж больно разрушительной оказалась эта песня.

Минталента закрыла глаза. Из глубин разума выплыла песня на древнем и малопонятном языке, но с очень красивыми словами и прекрасной чувственной мелодией.

Ланта уже однажды пела ее – в обсерватории. «Правда, тогда ничего не произошло. Но вдруг мои способности проявили себя позже?»

– Орландолин менели фаланэн... – начала петь Ланта.

И в тот же миг в мир выбросило огромное количество энергии. Волосы девушки взметнулись вверх, а кожа покрылась мурашками, когда минталента ощутила всю ту колоссальную силу, к которой она прикоснулась. Ланте показалось, что она стоит на краю мира у черной пропасти, полной звезд. Стоило лишь взглянуть в сердце темной бездны, как взгляд неумолимо приковало, и девушка с трудом смогла поднять глаза.

Прямо перед ней тянулись потоки сиреневого света, такие же потоки вихрились у рук и тянулись к звездной бездне. – Это так похоже на сайрон... – прошептала Ланта и схватила пальцами один из потоков. В ту же секунду ей показалось, что она овладела силой способной разнести дверь темницы в щепки. И не только дверь... Минталента поняла, что способна уничтожить все подземелье. Нет! Весь дворец! Лантария – наследница Астарии Великого леса способна сокрушить эту несуразную цветную башню, развалить ее на мельчайшие камушки, уничтожить Лахесию и любого противника!

Но минталента вовремя спохватилась. Ей не нужно было уничтожать дворец, а лишь встретится с Кэлем. Но как это сделать?

Ланта действовала по наитию, она просто вытянула руку вверх и направила поток энергии. А затем сделала шаг вперед.

Девушка поняла, что стоит на песчаном пляжу, по щиколотку в холодной темной воде. Ланта оглянулась. Сзади было волнующееся темное море, полное неровных обломков белых льдин. Вокруг не было ни души, девушка не заметила даже следов Кэля на мокром песке.

– Выходит, мост установил кто-то другой, – прошептала Ланта. – Или я вложила слишком много энергии и меня выбросило дальше того места, где Кэль пытался установить связь. А значит, я могу попробовать его поискать, – научный склад ума подтолкнул минталенту к решению.

Девушка побрела вдоль кромки моря, радуясь, что ее кожаные туфли могли совладать с морской водой. Долгое время она видела лишь мокрый серый песок с редкими камушками, обломками почерневших веток и комьями водорослей, но через минут десять поисков она заметила длинные и неровные следы огромных лап. «Они точно не могут принадлежать Кэлю», – улыбнулась Ланта.

Но других следов она на берегу не видела и поэтому пошла следом за огромным зверем. «Похоже, это двуногий зверь и, судя по количеству следов, здесь ни один монстр. Слишком уж далеко вбок уходят следы, чтобы думать о четвероногом звере. Но где же Кэль? Получается, я все-таки попала в ловушку?»

Ланта остановилась. – Я никак не могу вернуться назад, пока тот, кто установил мост, его не прервет, – начала размышлять вслух девушка. – Умнее было бы спрятаться...

Минталента еще немного побродила вдоль следов. Они вели к кромке леса, который протянулся на горизонте. «Дурочка! Совсем потеряла остатки разума из-за этого северянина. Не получается мост, значит так и надо было оставить. Эх! Стоять на месте тоже не имеет смысла. Если кто-то задумал убийство, он легко найдет меня здесь».

Скоро к большим следам прибавились маленькие. Без всяких сомнений их оставили ноги нескольких человек. – Выходит, звери ручные? – спросила сама себя Ланта. – Я хочу на их посмотреть.

Ланта добрела до опушки леса. Минталента узнала солентии – редкие деревья, которые росли только у Северного моря. Раньше девушка видела их только на картинках в ботанических каталогах. Минталента с восхищением вздохнула и погладила гладкую темно-серую кору. Солентии перед холодным месяцем втягивали листья внутрь ветвей и сейчас голые ветви были утыканы маленькими зелеными шишечками – еще не успевшими развернуться листьями.

Но Ланта не успела полюбоваться редкой флорой. Где-то в отдалении послышался громкий хруст, к которому прибавились шипящие щелчки.

Девушка вздрогнула. Она вспомнила этот звук и медленно повернула голову.

От небес до пляжа опустилась черная полоса, словно расколовшая мир на две части. Одна часть на мгновенье поднырнула под другую и из черной полосы на песок начали выходить люди.

Ланта пискнула и метнулась за дерево, в первый раз в жизни она возненавидела свои яркие рыжие волосы. Не заметил бы ее только слепой.

Девушка легла на землю и осторожно выглянула из-за жухлой желтой травы.

Женщина и пятеро мужчин в черных костюмах вышли первыми. А за ними появились закованные в сталь двухметровые воины, вооруженные секирами.

Лицо темноволосой женщины в черном плаще с такого расстояния было не разглядеть, но Ланта не сомневалась, что это консул.

«За мной пришли. Это они мост организовали? Или пришли вслед за моей песней? Думаю, спрашивать у них не стоит».

Ланта отползла на несколько шагов, вскочила и тут же побежала, не разбирая пути. Ветки тут же метнулись к глазам, но минталента ловко увернулась от их атак. Сзади раздался едва слышимый крик консула.